существо отнимало все силы. Сейчас Коринна
не могла и пальцем пошевелить от слабости, а Флоренс уже звала ее:
   - Кори, ванна готова! Пойдемте! Она попыталась встать, но не смогла: тело
стало тяжелым и непослушным.
   - Флоренс, помоги мне, пожалуйста! Я даже подняться не могу, - простонала
она жалобно.
   Охнув, Флоренс бросилась к хозяйке и помогла ей осторожно приподняться из
кресла.
   - Ax, милочка, как же тяжело вам приходится. Жаль,  что  его  здесь  нет,
жаль, что он не слышит ваших жалоб.
   - Да появись он здесь, я бы, наверное, перерезала ему горло!
   - Ну, ну, зачем говорить о таких ужасах? В конце  концов,  вы  ведь  сами
захотели выйти за него замуж. И ребеночка вы делали вместе.
   - Ах, ради Бога, не напоминай мне об атом. Разве могла я  знать,  что  он
просто использует меня?  Он  чудовище!  Оставил  меня  с  ребенком,  бросил,
опозорил! За что?
   - Кори, детка! Вспомните, о чем говорил доктор.  Вам  ни  в  коем  случае
нельзя волноваться, а вы все время возвращаетесь к этой теме. Нечего вам тут
делать. Вот родится ребеночек, и поедем  домой.  Ничего  хорошего  из  вашей
мести не выйдет.
   - Нет, я отомщу ему, иначе я никогда больше не смогу жить спокойно!
   Она хотела добавить еще что-то, но вдруг, охнув, согнулась и застонала.
   - Господи, Кори, неужели прежде времени рожаете?
   - Нет, все вовремя, - еле слышно ответила Коринна и заплакала, - ты  была
права, Флоренс. Ты все правильно угадала.
   - Не плачьте, деточка моя, не надо. Я знала, что вы скрываете что-то.
   - Флоренс, перестань! Я все тебе расскажу, но сейчас прошу тебя, ни слова
больше. Отведи меня в постель. Мне кажется, я сейчас умру...
   - О Господи, неужели же это будут такие роды... - пробормотала Флотенс  -
Какие - такие? - встревожилась Коринна.
   - Ничего, милая, не слушайте меня. Пойдемте, осторожненько. Сейчас  уложу
вас в постельку и побегу за доктором.
   - Нет, - вскрикнула Коринна, - я боюсь оставаться одна!
   - Хорошо, хорошо. Кори, не волнуйтесь.  У  нас  еще  много  времени.  Вот
вернется повар, его и пошлем.

***

   Роды продолжались восемнадцать часов. Коринна  была  измучена  и  мечтала
только об одном: спать, спать. Но это оказалось невозможным. Детский плач не
давал ей забыться.
   - Миссис Дрейтон, проснитесь! - Доктор  Брайсон  тряс  ее  за  плечо,  но
Коринна продолжала лежать с закрытыми глазами.
   Доктор считал, ее женой Рассела, и  его  никто  не  разубеждал.  В  конце
концов, они жили в одном  доме,  и  это  надо  было  как-то  объяснить.  Все
восемнадцать часов доктор не отходил от нее, требовал, чтобы она  делала  то
или это, в то время как боль все нарастала и нарастала. Теперь все  кончено,
доктор сделал свое дело, и Коринна хотела, чтобы он поскорее ушел.
   Доктору Брайсону впервые попалась роженица, которая  вместо  того,  чтобы
стонать и плакать, изрыгала ругательства и проклятия. Она поносила какого-то
Джейрда, и доктору казалось,  что  он  попал  к  портовым  грузчикам,  такой
неожиданной была лексика молодой женщины. Он не так уж и ошибся.
   Словарный запас, который сейчас обрушился на него, Коринна почерпнула еще
в раннем детстве, когда отец брал ее с собой на верфи.
   - Миссис Дрейтон, прошу вас! Коринна открыла глаза.
   - Оставьте меня в покое, прошу вас. Я хочу спать.
   - Вы еще не закончили.
   - Как это не закончила?
   Доктор  Брайсон  тяжело  вздохнул.  Этот  невысокий  усталый  мужчина   с
седеющими волосами и длинным носом, на который были водружены огромные очки,
с каждой минутой терял свою выдержку. Еще немного, и он взорвется.
   - Да поймите же, я должен перерезать пуповину!  Неужели  это  так  трудно
понять? Вы должны взять ребенка на руки!
   - Нет!
   - Еще никогда не встречал такой строптивой роженицы. Сколько же можно?!
   - Позовите Флоренс.  Пусть  она  подержит  ребенка,  -  Коринна  избегала
смотреть на плачущее существо, которое только что произвела на свет, - я вам
уже говорила, что не хочу его видеть! Сколько раз повторять?
   - Ваша служанка кипятит воду для ребенка.
   - - Так подождите, пока она освободится.
   - Не могу я ждать. Это  для  вас  опасно.  Можете  подхватить  заражение.
Немедленно возьмите ребенка!
   Не давая больше Коринне возразить, доктор положил  младенца  на  сгиб  ее
правой руки и занялся пуповиной.
   Коринна старалась  не  смотреть  на  ребенка,  опасаясь,  что  его  образ
запечатлеется в памяти и будет потом преследовать ее.
   - Поторопитесь, доктор, - раздраженно сказала Коринна, глядя в стену.
   Доктор только улыбнулся в ответ.
   - Ну-ка расслабьтесь, миссис Дрейтон!
   - Заберите его наконец у меня.
   - Еще не время, миссис Дрейтон. Теперь я  должен  заняться  вами.  Сейчас
поднатужьтесь, сильнее, сильнее, - с этими  словами  доктор  надавил  ей  на
живот, и детское место вышло, почти не причинив боли.
   Малыш заплакал.
   - Заберите его! - взмолилась Коринна. - Я не могу больше этого выдержать!
   - Теперь надо подождать, пока принесут теплую воду. Нужно смыть  кровь  с
нашего паренька.
   - Кровь? - Коринна испуганно взглянула на ребенка.
   - Не  пугайтесь,  миссис  Дрейтон.  С  мальчиком  все  в  порядке.  Такой
здоровяк, просто загляденье!
   Коринна невольно посмотрела на крохотное создание, которому только что  и
в таких мучениях дала жизнь. "Черноволосый  маленький  уродец",  -  подумала
она.
   - Ужасно некрасивый, правда, доктор? - не удержавшись, спросила Коринна.
   Доктор Брайсон от души расхохотался:
   - Первый раз слышу, как молодая мать искренне говорит то,  что  думает  о
своем младенце. Даю вам слово, после того как  мы  его  искупаем,  он  будет
очень даже симпатичный.
   - А почему он все время кричит?
   - Видите ли, миссис  Дрейтон,  он  только  что  лишился  своего  теплого,
уютного и безопасного гнездышка и попал в совершенно новый и  страшный  мир.
Разумеется, он недоволен. Его надо приласкать и успокоить.
   - Я.., я не могу...
   - Его надо приложить к груди, миссис Дрейтон.
   - Этого я не сделаю.
   - Как вам будет угодно, сударыня. Пусть себе кричит.  Большого  вреда  от
этого не будет.  Пойду  узнаю,  почему  воду  до  сих  пор  не  принесли,  -
невозмутимо ответил доктор и направился к выходу.
   - Погодите! - крикнула ему вслед Коринна, но он даже не обернулся и вышел
из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
   На кухне доктор застал Флоренс, преспокойно сидящую за столом со стаканом
виски в руке.
   - Не найдется ли у вас еще стаканчика, мисс Флоренс?
   - Конечно, доктор, присаживайтесь. Ну как, сработало?
   - Пока еще непонятно. Я думаю, нам надо оставить их  на  некоторое  время
одних, но не надолго. Младенца следует обмыть.
   - Господи, знали бы вы, как я волнуюсь! До сих пор не знаю, правильно  мы
поступаем или нет, но  я  не  могла  допустить,  чтобы  Кори  отказалась  от
ребенка. Я ее хорошо знаю. Она будет страдать, если отдаст его в чужие руки.
   - Я с вами вполне согласен, мисс Флоренс, иначе никогда бы не  согласился
на этот фарс.
   - Вы ведь знаете, никаких доводов она не слушает, а если побудет  наедине
с малышом, может, все и образуется.
   - Да, самое лучшее - оставить их вдвоем и подождать, - согласился доктор,
- а где же счастливый отец семейства?
   - Он отправился на радостях куда-то выпить, - ответила Флоренс,  поднимая
свой стакан, - и, по-моему, это была неплохая идея.
   Рассказав о нежелании хозяйки иметь ребенка, Флоренс все-таки  скрыла,  в
каких  отношениях  находились  Коринна  и  Дрейтон,  опасаясь,  что   доктор
перестанет относиться с должным уважением к женщине, делящей  кров  с  чужим
мужчиной.
   Рассел ушел выпивать среди ночи вовсе не потому, что безмерно  волновался
за Коринну и ее ребенка. Он  отправился  праздновать  окончание  длительного
ожидания, надеясь, что теперь развод не за горами. Флоренс уверила его,  что
роды преждевременные, и он вряд ли огорчился бы, узнав, что ребенок  родился
мертвым.
   Флоренс не жаловала Рассела Дрейтона  и  раньше,  а  последнее  время  не
выносила его. Она заметила, что, когда Коринны не было рядом,  этот  молодой
повеса  вел  себя  совершенно  по-другому,  словно  существуют  два   разных
Дрейтона. Флоренс инстинктивно чувствовала исходящую от него  опасность,  но
никак не могла понять, в чем она заключается.
   - Пожалуй, нам пора к роженице, - прервал размышления служанки доктор.
   - Думаете, уже можно? - с беспокойством спросила Флоренс.  -  Кто  знает,
может. Кори недостаточно посмотреть на ребенка и подержать его в  руках?  Вы
ведь знаете, как она упряма.
   - Упряма - это не то слово, мисс Флоренс, она не упряма, она  своенравна,
резка и неуправляема. А главное, сама не знает, чего  хочет.  В  первый  раз
встречаю подобную женщину, и надеюсь - в последний.
   - Да, терпения ей Господь не дал, - согласилась  Флоренс,  -  мне  с  ней
приходится ох как нелегко.
   - Охотно вам верю,  -  согласился  доктор,  отворяя  дверь  в  спальню  и
пропуская Флоренс, несущую теплую воду.
   Коринна сидела на кровати, опершись спиной на подушки, и держала младенца
на руках. В глазах молодой матери больше не было ни ненависти, ни злобы.
   - Не волнуйтесь, - прошептала Коринна, - он спит.
   Флоренс поставила таз на стол и склонилась над ребенком.
   - Придется нам разбудить вашего мальчика. Иди сюда, мой маленький, сейчас
я тебя искупаю.
   - Почему вы так долго не приходили? - спросила Коринна.
   Голос ее звучал ровно и спокойно, нервозность бесследно пропала.
   - Я пролила воду, - солгала  Флоренс.  -  Пришлось  заново  греть.  Да  и
неудивительно. Вы восемнадцать часов рожали, и я не отходила от  вас  ни  на
шаг. По правде говоря,  я  едва  на  ногах  держусь.  Слава  Богу,  хоть  не
обварилась.
   - Почему же Рассел тебе не помог?
   - Ну вы и скажете, мисс Коринна! Да его еще с вечера след простыл.
   - Мне очень жаль, Флоренс. Я никак не ожидала, что он бросит нас в  такую
минуту.
   - Не стоит огорчаться по этому поводу, миссис Дрейтон. Ваш  супруг  ведет
себя точно так же, как  большинство  молодых  папаш.  Они  так  волнуются  и
боятся, что сбегают из дома куда глаза  глядят,  пока  все  благополучно  не
завершится.
   Слова доктора заставили Коринну вспомнить о Джейрде.  Интересно,  как  бы
себя повел он? Нет, об этом даже думать нельзя. Он никогда не узнает о сыне,
никогда!
   Коринна не отрываясь следила  за  доктором,  который  принялся  осторожно
обмывать младенца водой. Малыш снова заплакал, но доктор действовал быстро и
умело, и через несколько минут чистенький младенец был  плотно  запеленут  и
завернут в одеяльце. Флоренс  приняла  пищащий  сверток  из  рук  доктора  и
направилась к двери.
   - Куда ты его несешь? - спросила Коринна.
   -  В  соседнюю  комнату,  -  ответила  Флоренс,  -  мы  еще   не   решили
окончательно, в какую семью его отдать.
   - Завтра днем я все устрою окончательно, - заверил доктор, - а сейчас вам
надо отдохнуть. Да и нам с мисс Флоренс не помешало бы  немного  вздремнуть.
Сейчас я поеду домой, а завтра обязательно проведаю вас.
   С этими словами доктор вышел из комнаты, и Флоренс с  ребенком  на  руках
проследовала за ним. Коринна откинулась на подушки в полной уверенности, что
мгновенно  заснет,  но  не  тут-то  было.  Из  соседней  комнаты   доносился
непрекращающийся плач мальчика. Неужели Флоренс ушла и младенец  там  совсем
один? Эта мысль не давала Коринне покоя. Напрасно говорила она себе, что это
дитя Джейрда, а не  ее,  напрасно  убеждала  себя,  что  ненавидит  ребенка.
Ненависти в ее душе не осталось и в помине. Закрыв глаза,  она  представляла
малыша, сладко посапывающим у своей груди.
   Плач не умолкал ни на минуту, и Коринна почувствовала,  что  не  в  силах
больше выносить его.
   - Флоренс, - позвала она, - Флоренс, успокой ребенка.
   Но на ее зов никто не  откликнулся,  а  плач  стал  еще  громче.  Коринна
нахмурилась и, смахнув набежавшие слезы, медленно встала с  постели.  "Я  не
буду заботиться о ребенке, нет, нет. Я  только  проверю,  все  ли  с  ним  в
порядке, позову Флоренс и уйду", -  думала  Коринна.  Медленными  нетвердыми
шагами она добралась до соседней комнаты.
   Младенец лежал на широкой постели и заходился от плача. Он казался  таким
крошечным и несчастным в огромной пустой комнате,  что,  несмотря  на  боль,
Коринна подбежала к нему, схватила на руки и прижала к себе.
   - Ну, ну, маленький, успокойся, -  прошептала  она  и  погладила  пальцем
влажные волосики на макушке.
   Но малыш не умолкал, напротив, его плач из жалобного и тихого  перерастал
в настойчивый и требовательный.
   Коринна снова положила его на кровать и дрожащими руками распеленала,  но
малыш был сухой. Вид его сведенных в судороге ножек и ручек, его  отчаянный,
горестный плач сделали наконец свое  дело.  Своенравная  мать  сдалась.  Она
прилегла рядом с малышом, осторожно приподняла  его  и  приложила  к  груди.
Жадные губки тут же нашли материнский сосок, и плач сменился  умиротворенным
посапыванием. Не прошло и нескольких минут, как малыш уже безмятежно спал.
   Слезы брызнули из глаз Коринны.
   - Господи, - прошептала она, - зачем ты сделал это со мной?
   Прошло еще несколько минут, и в комнату неслышно заглянула Флоренс.  Мать
и дитя сладко спали, прижавшись друг к другу. Успокоенная и очень  довольная
собой служанка бесшумно выскользнула из комнаты.

Глава 19

   Коринна внимательно изучала свое отражение в огромном  овальном  зеркале.
На ней было изысканное платье из тонкого голубого поплина с белой  кружевной
отделкой. Свой гардероб она обновила полностью: в  нем  больше  не  осталось
никаких свободных одежд местного колорита.  Коринна  хотела  выглядеть  так,
будто она только что сошла с корабля, который привез ее из Америки.
   - Какая прелесть! Ну, вы просто куколка,  мисс!  -  восторженно  заметила
Флоренс, входя в комнату с корзиной только что срезанных цветов. -  Ас  чего
это вы вдруг начали примерку?
   Коринна сделала вид, что не расслышала вопроса, и продолжала разглядывать
себя со всех сторон, поправляя  на  лбу  короткую  челку-Прическу  она  тоже
изменила, но уже из чисто практических соображений: чтобы меньше страдать от
жары, она гладко зачесывала волосы и стягивала их узлом на затылке.
   -  Посмотри-ка,  Флоренс,  ведь  не  зря  я  мучила   себя   бесконечными
упражнениями. Фигура стала точно такой же, как и до родов.  Это  платье  мне
кроили по старому, которое я носила в Бостоне, и, смотри, оно мне впору.
   - Ив груди совсем не жмет, правда? - с хитрой улыбкой спросила служанка.
   - Ив груди в самый раз, хотя это довольно странно, - растерянно  ответила
Коринна.
   - Ну, так скажите мне спасибо, мисс, - произнесла  довольная  Флоренс,  -
это я попросила портниху, чтобы она чуть расставила платье в груди.
   - Ты и самом деле молодец, Флоренс, - засмеялась Коринна, - берешь бразды
правления в свои руки? Тебе мало  того  спектакля,  который  вы  с  доктором
Брайсоном разыграли?
   - Не буду отрицать, что научилась вами управлять, мисс.
   - Ах, Фло, что бы я без тебя делала! -  вздохнула  Коринна  и  поцеловала
служанку в щеку.
   Раньше такие нежности между ними не допускались, но теперь с каждым  днем
женщины  становились  друг  другу  все   ближе:   Коринна   училась   ценить
преданность, с которой служила ей Флоренс.
   - Ах, Фло, я так  тебе  благодарна!  Ты  ведь  мне  жизнь  спасла  своими
примочками из кокосового масла и настоями. А ведь у меня был  такой  ужасный
мастит!
   - Ну  будет,  будет,  мисс.  Можно  подумать,  я  только  и  делала,  что
прикладывала вам примочки.
   - Ах, Фло, разве я смогу когда-нибудь отблагодарить  тебя,  как  ты  того
заслуживаешь!
   Они обнялись, но плач ребенка вернул их к действительности.
   - Давайте я пойду, мисс, - предложила Флоренс.
   - Нет, Фло, - улыбнулась Коринна, - скажи честно, ведь ты не ожидала, что
я сумею так хорошо ухаживать за малышом.  Конечно,  мне  приятно,  когда  ты
помогаешь, но разве я могу отказаться  от  наслаждения  быть  рядом  с  моим
любимым мальчиком?
   - Настоящие леди из общества так не поступают, -  проворчала  Флоренс.  -
Ваша мать никогда с вами не возилась,  разве  когда  гостям  надо  было  вас
показать. Всегда все нянька делала; и купала вас, и кормила, и гуляла.
   - Ну, я совсем не похожа на свою мать. И я обожаю и купать, и кормить,  и
пеленать. Я никак не нарадуюсь на него, понимаешь?
   - Да, понимаю я все, понимаю, мисс. Только все равно  не  положено.  Дамы
так не делают.
   - Не ворчи, Фло. По-моему, ты просто ревнуешь. Хочешь, пойдем вдвоем?  Он
ведь любит, когда мы вместе около него.
   Когда они вошли в комнату, Михаэль Сэмюэль Б„ркетт уже  не  плакал,  а  с
любопытством разглядывал из колыбельки игрушечную  птичку,  подвешенную  под
потолком прямо над ним. Легкий бриз шевелил занавески на окнах  и  заставлял
птичку крутиться на нитке и помахивать крылышками.
   - Смотри, как ему нравится твоя  птичка,  Фло!  Он  уже  все  замечает  и
понимает.
   - Конечно, мисс. А помните, какую панику вы подняли, когда решили, что он
ничего не видит? Бедному доктору едва удалось вас урезонить.
   Женщины склонились над Михаэлем, и он радостно улыбнулся.
   - Смотри, Фло, он уже узнает нас.
   - Ох, мисс, вечно вы спешите. А заметили, как быстро изменился  цвет  его
глазок? Теперь они такие же зеленые, как и  у  вас.  До  чего  же  он  будет
красив, наш малыш! Совсем как его папаша.
   - Ну уж нет! С  отцом  у  него  не  будет  ничего  общего,  -  решительно
возразила Коринна.
   - Так уж и ничего!
   - Вот увидишь, Михаэль - совсем особенный мальчик. Я это твердо знаю.
   - Хорошо, хорошо. Пусть он будет  особенный-разособенный,  только  сейчас
его надо перепеленать. А то он лежит мокрый, как обычный младенец.
   -  Скажи,  у  нас  осталась  присыпка,  которую  доктор  прописал  против
опрелостей?
   - Уже кончилась, мисс, но мистер Брайсон обещал сегодня заехать.  Только,
кажется, это больше и не понадобится. Посмотрите, кожа совсем чистая.
   - Знаешь, наверное, надо в комнате установить вентилятор. Боюсь,  ребенку
слишком жарко.
   - Да зря вы так беспокоитесь, мисс.  Ведь  малыш  родился  на  острове  и
привык к жаре с рождения. Он ее лучше переносит, чем мы с вами. Посмотрите -
не ребенок, а одно загляденье!
   - Ты права, Фло. Вот пусть таким и остается Коринна села у  колыбельки  и
нежно улыбнулась сыну. Вот он лежит, ее ненаглядный ангел, и нежно  воркует.
Подумать только, едва не лишили, себя такого счастья! Никогда,  никогда  она
не простит себе своих чудовищных намерений. Что за безумие охватило ее в  те
дни. Счастье, что Флоренс оказалась рядом.
   Коринна больше не вспоминала, что это ребенок Джейрда. Малыш  принадлежал
ей, и только ей. Это был ее сын, и она сама его воспитает.  Михаэль  заменил
Коринне весь мир, и для нее нет на  свете  никого  дороже  этого  маленького
человечка.
   - Проголодался, солнышко ты мое, - Коринна взяла мальчика на руки. - Надо
тебя покормить перед уходом.
   - Куда это вы собрались, мисс? - недовольно нахмурилась Флоренс.
   Коринна устроилась с ребенком к кресле-качалке и  расстегнула  платье  на
груди. Михаэль сладко причмокивал, а Флоренс вопрошающе смотрела на хозяйку.
   - Пора начинать, - ответила Коринна, - Рассел сказал, что  сегодня  утром
прибывает пароход из Штатов. Мы возьмем часть моего багажа и поедем в  порт.
Оттуда  прямо  в  отель  "Монарх",  будто   я   только   что   приехала.   Я
зарегистрируюсь как миссис Б„ркетт.
   - Господи, мисс, так вы до сих пор  не  отказались  от  своего  дурацкого
плана? -  сокрушенно  вздохнула  служанка.  -  А  я-то  думала,  вы  наконец
образумились.
   - Я люблю своего сына, но это вовсе не значит, что мне надо отказаться от
того, зачем мы приехали сюда. Я ни на минуту об этом не забывала.
   Флоренс  была  посвящена  во  все  тайны  своей  хозяйки  и  искренне  ей
сочувствовала, но не могла взять в толк,  зачем  надо  снова  связываться