о.  Но..,
это не решит проблему. Ей все равно придется за кого-нибудь выходить замуж -
и очень скоро.

Глава 4

АВГУСТ 1541 ГОДА. ШОТЛАНДИЯ. ГРАФСТВО АНГЮСШАЕР

   Шиина  проснулась  еще  до  рассвета.  Всего  лишь  несколько  минут   ей
понадобилось, чтобы причесать свои густые длинные волосы, накинуть  на  себя
тунику и накидку, которая маскировала ее  под  юношу.  Держа  в  одной  руке
горящую свечу, а в другой - небольшой узелок, она бесшумно  выскользнула  из
крошечной комнатки, которую считала своей с тех пор, как поняла, что  у  нее
нет ничего общего с сестрами. Ей стало невыносимо разделять с  ними  гораздо
более просторные и удобные покои.
   В конце узкого коридора было пять ступеней,  которые  вели  на  следующий
этаж, где находилась спальня Найала. Замок Тауэр Эск состоял  из  нескольких
этажей и множества небольших  комнат  и  совсем  маленьких  каморок.  Помимо
большого зала на втором этаже, а также хранилища и темницы, расположенных  в
самом низу, в замке было всего лишь несколько просторных комнат.
   Само название "замок" - также весьма относительно, ибо  дом  Шиины  являл
собой, если можно так сказать, дом-замок  нового  типа.  Таких  домов-замков
становилось все больше и больше в Нижней Шотландии, они шли на смену большим
старым замкам. Построенный всего лишь сто лет назад замок Тауэр  Эск  скорее
походил на семейную цитадель, чем на  феодальную  крепость.  Возведенный  на
небольшом  укрепленном  холме,  замок   не   имел   сложных   оборонительных
приспособлений, хотя в его стенах и были  сделаны  ряды  бойниц.  Он  рос  в
основном вверх, в нем было шесть этажей,  он  казался  высоким  и  не  очень
устойчивым и неприступным, как традиционная крепость. Но в то же время им не
так-то легко было и овладеть.
   Шиина выросла на землях, которые считались пограничными  между  Нижней  и
Горной Шотландией, из-за которых шел вечный спор. Точной линии границ  между
кланами не было. Различия в культуре и языке между двумя  частями  Шотландии
были явными, но клан Фергюссонов представлял собой смесь двух культур.
   Горцы - полудикий народ, говорящий на гэльском языке. В Горной  Шотландии
на целый церковный приход приходилась всего лишь одна церковь,  а  иногда  и
того не было. Поэтому ее жителей вряд ли можно было  назвать  набожными  или
боящимися Бога. Ко всему прочему, они воинственны, как никакой другой народ.
   Жизнь в Нижней Шотландии больше затронута цивилизацией,  что  объяснялось
ее тесными связями с  Англией,  наличием  на  ее  землях  много-,  численных
городов с самоуправлением, а также крупных монастырей.  Благодаря  множеству
церквей ее жители более набожны. Хотя, по правде говоря, многие  из  здешних
католических священников и монахов совсем не такие  уж  богобоязненные,  как
можно было ожидать. В большинстве случаев их места  просто  передавались  по
наследству.
   Занимая   промежуточное   положение,   Фергюссоны   старались   сохранять
равновесие. Они говорили на английском, потому что считались жителями Нижней
Шотландии, но одновременно знали и гэльский язык, так как много веков  назад
их предки пришли из Горной страны. И в  отличие  от  других  жителей  Нижней
Шотландии, у них были менее тесные связи с  Англией  и  меньше  возможностей
забыть свой язык. Да, они придерживались английской моды в одежде, а одна из
тетушек  Шиины,  жившая  в  Абердине,  была  даже  монахиней,  но  в   целом
Фергюссонов нельзя назвать слишком набожными, так как в церковь они  ходили,
пожалуй, не чаще раза в месяц.
   Следует сказать, что  благодаря  территориальному  расположению  и  из-за
того, что Фергюссоны в общем-то были малочисленны, их  постоянно  беспокоили
более крупные соседи, а вражда с мощным северным кланом совсем уж  осложняла
их положение. Южнее на равнине люди жили в относительном  мире.  Но  это  не
распространялось на Фергюссонов. И Шиина понимала надежду  отца  на  прочные
союзы с влиятельными соседями с помощью браков своих дочерей.
   Шиина застала брата еще крепко спящим. Но как только она  дотронулась  до
его плеча, Найал сразу же открыл глаза. Увидев, как она одета, он заворчал и
попытался натянуть на голову одеяло. По ее  виду  Найал  понял,  что  сестра
собралась за пределы замка.
   - Ну, вставай же, Найал. - Шиина опять потрясла его за плечо.
   - Нет.
   - Мы успеем вернуться  до  восхода  солнца,  -  настаивала  она,  пытаясь
сдернуть с него одеяло. - Ты ведь не хочешь, чтобы я пошла одна.
   Найал слишком хорошо знал решительные нотки, звучащие в ее голосе, и  мог
лишь недовольно ворчать в ответ:
   - Из-за тебя нам обоим могут задать порку.
   - Чепуха. Никто не узнает.
   - Не нравится мне все это, Шиина. Ты знаешь, я боюсь не  за  себя,  а  за
тебя. Сейчас стало слишком опасно выходить за пределы замка.
   Что, если...
   - Не произноси вслух это имя! - оборвала его Шиина. - Меня уже тошнит при
одном его упоминании.
   - Это все равно не меняет дела, Шиина.
   С тех пор как было нарушено перемирие, он только за последние три  месяца
совершил пять набегов. Он разъезжает по нашим землям,  как  по  собственным.
Как я могу тебя защитить, если он застигнет нас в лесу?
   - Ты прекрасно знаешь, Найал, что этого  не  случится.  Он  не  совершает
набегов в такой ранний час. Он любит вершить свои  грязные  дела  при  свете
дня, чтобы его нельзя было спутать с кем-либо.
   - А вдруг он решит изменить тактику?
   - Он слишком нагл и самоуверен, чтобы прибегать к неожиданным приемам,  -
заметила она с издевкой. - А теперь одевайся и не мешкай. Сегодня на воротах
стоит старый Вилли, а он почти совершенно слеп, так что  мы  проскочим  мимо
него без проблем.
   Некоторое время спустя они уже бежали по равнине.  На  лошадях  было  бы,
конечно,  быстрее,  но  тогда  им  было  бы  труднее  выбраться   из   замка
незамеченными. Они и так задержались из-за выезжающего из  замка  небольшого
патрульного  отряда.  Пять  человек  вряд   ли   могли   оказать   серьезное
сопротивление в случае появления Мак-Киннонов, но отряд разведчиков  все  же
лучше, чем полное отсутствие  каких-либо  известий  о  возможном  набеге.  А
необходимость в заблаговременном предупреждении с  каждым  днем  приобретала
особую важность, так  как  Дугалд  все  больше  опасался,  что  атаке  могут
подвергнуться не только фермерские хозяйства, но и сам замок.
   Небо уже начинало розоветь, а это  означало,  что  у  Шиины  совсем  мало
времени, до рассвета она должна быть в замке.  Но  настроение  девушки  было
приподнятое. Сегодня банный день, и девушка злорадствовала при мысли, что ее
сестры будут поражены, когда она не пойдет мыться вместе с  ними.  И  им  не
узнать,  что  Шиина  это  сделала  раньше  них.  То  была   лишь   одна   из
многочисленных ее проказ, которыми она любила доставать своих сестер в ответ
на их постоянные придирки.
   Первой  обычно  начинала  Маргарет,   которая   называла   ее   дикой   и
безответственной и жаловалась отцу, что ни один мужчина не согласится  взять
Шиину в жены, потому  что  она  грязнуля,  очень  неуважительная  и  слишком
неуправляемая.
   Но отец-то знал ее лучше. Она вовсе не была дикой,  и  уж  грязнулей  тем
более ее  нельзя  назвать.  Она  действительно  вела  себя  порой  не  очень
уважительно,  но  только  в  минуты  сильного  раздражения  или  гнева   она
осмеливалась перечить отцу.
   Шиина не смогла удержать вздох. В последнее время ее споры с отцом  стали
слишком частыми, особенно в прошлый месяц, когда он  уже  отчаялся  услышать
имя ее избранника. Он решил сам сделать за нее выбор. Хорошо еще, что Вильям
не назывался в числе кандидатов на ее руку и сердце.
   - Может, ты присоединишься ко мне на этот раз? -  спросила  Шиина,  когда
они дошли до крутого берега маленького лесного озера.  -  Вода  уже,  должно
быть, достаточно прогрелась. Она прямо манит к себе.
   -  Да?  А  кто  будет  следить,  чтобы  ничего  не  случилось?  -   Найал
отрицательно покачал головой и опустился  на  свой  любимый  камень.  Отсюда
хорошо просматривалась вся равнина.
   - Но ты еще ни разу не плавал этим летом, а я знаю, что ты не меньше меня
любишь купаться. Весной ты говорил, что вода еще слишком холодная,  а  потом
начались все эти набеги.
   - Нам не следует больше сюда приходить, Шиина, - ответил Найал.
   При виде его мрачного взгляда Шиина улыбнулась.
   -  Не  беспокойся,  дорогой  Найал.  Куда  подевался  твой  дух  любителя
приключений? За все лето ты меня ни разу не пригласил с собой на рыбалку или
на охоту пострелять куропаток.
   - Не думай, что я не хотел пойти.
   - Я знаю. Все дело в этой вражде. - Она вздохнула и зашла ему  за  спину,
чтобы раздеться. - Мак-Киннон лишил нас всех удовольствий в этом году. Скоро
вообще похолодает,  и  мы  не  сможем  приходить  сюда.  Вместо  того  чтобы
наслаждаться купанием два раза в неделю, я за все  эти  месяцы  смогла  сюда
вырваться лишь четыре раза. А вот выдадут меня замуж, и  где  же  мне  тогда
плавать?
   - Я сомневаюсь, что Мак-Донау с одобрением отнесется к твоему  увлечению,
Шиина, - заметил Найал, рассуждая как зрелый мужчина.
   - Не говори так, иначе я не соглашусь на этот брак, - резко ответила она.
Шиина нырнула в кристально чистое озеро и,  уже  вынырнув,  услышала  вопрос
брата:
   - А разве у тебя есть выбор?
   Она нахмурилась. Был ли у нее в самом деле выбор? Ее  отец  настаивал  на
браке с Аласдаром Мак-Донау, так как надеялся, что клан  Мак-Донау,  который
располагался между землями  Фергюссонов  и  Мак-Киннонов  и  который  был  с
последними в мире, поможет ему добиться прекращения вражды.
   Она практически ничего не знала  о  сэре  Аласдаре,  она  вообще  впервые
увидела его в день их помолвки. Он приятный и гораздо моложе Вильяма, хотя и
не настолько молод, как хотелось бы ей. Ему около  тридцати  трех.  Ее  отец
явно   старался   не   разочаровать   ее,   выбрав   довольно   молодого   и
представительного мужа.  В  этом  она  не  сомневалась,  так  же  как  и  не
сомневалась в том, что отец не заметил высокомерия Мак-Донау. Однако она это
заметила и поняла, что он крайне эгоистичен.  Скорее  всего,  он  попытается
ограничить ее свободу и потребует подчинения от нее.
   Шиина рассердилась.
   - Это очень некрасиво с твоей стороны лишний раз напоминать  мне  о  моей
помолвке, Найал Фергюссон. - В голосе девушки звучали обида и досада. - Тебе
легко рассуждать, ведь не ты выйдешь замуж за совсем чужого человека.
   - Нет, но отец грозился отослать меня к английскому двору, если я еще раз
попаду в какую-нибудь неприятность. По его  словам,  я  уже  вышел  из  того
возраста, когда шалости сходят с рук и допустимо нарушать правила.
   - И он абсолютно прав.
   - В таком случае позволь спросить, что же я делаю здесь?
   - Оберегаешь меня, точно так же и я буду защищать тебя перед отцом,  если
нас обнаружат. Не переживай, Найал. Я не думаю, что  отец  отошлет  тебя  за
такую безобидную проделку.
   - Подвергать свою жизнь риску не такое уж безобидное занятие,  Шиина.  Ты
лучше поторопись.
   Как бы в подкрепление своих слов он бросил ей кусок мыла, и Шиина поняла,
что долго купаться ей не удастся. Она начала намыливаться, злясь на себя  за
свою беззаботность. Найал действительно смертельно боялся,  что  отец  может
отослать его к чужому двору, где он никого не знает и где  к  тому  же  одни
англичане. Она это знала и тем не менее поставила Найала в  ситуацию,  когда
он  рискует  вызвать  гнев  отца,  и  все  ради  нескольких   мгновений   ее
удовольствия. Она поступает несправедливо.  Найал  пришел  с  ней  в  долину
потому, что любил ее. И если  из-за  нее  у  него  будут  неприятности,  она
никогда не сможет себе этого простить.
   - Я не забуду, что ты делаешь ради меня, Найал. В следующий раз,  если  у
тебя будут трудности, я возьму вину на себя. Помнишь, как раньше?
   - Да, я помню.
   - В конце-то концов, что может со мной  сделать  отец,  когда  через  два
месяца я выйду замуж?
   - Дать тебе попробовать вкус плетей.
   - Ну да! Он не посмеет.  Я  уже  вышла  из  того  возраста,  когда  можно
выпороть. Не волнуйся, Найал, что тебя грозились отослать. Но как  только  я
выйду замуж и уеду, тебе придется полагаться только на собственные силы.
   - Отец обещал, что тогда я буду участвовать в набегах. А я так мечтаю  об
этом, хочу приключений.
   - Ты так говоришь, как будто мечтаешь участвовать в набегах. - Шиина была
потрясена.
   - Если на земли Мак-Киннонов, то да. Я бы все отдал, чтобы встретиться  с
самим Мак-Кинноном.
   У Шиины перехватило дыхание.
   - Да ты с ума сошел, Найал? Он отрубит тебе голову.  Все  знают,  что  он
настоящий злодей.
   - Я не верю во все байки, которые рассказывают про него.
   - Он безжалостный убийца! Ты забыл, что  за  последние  месяцы  наш  клан
потерял шестерых?
   - И его клан потерял, без сомнения, не меньше людей с тех пор,  как  дело
чести заставило отца предпринимать ответные рейды. Но ты не можешь  отрицать
его смелость, Шиина. Я не знаю воина храбрее него.
   - Я не отрицаю его наглость, но тебе вовсе не обязательно его хвалить.
   - Я уважаю его мужество.
   - Можешь уважать его сколько хочешь, моли только Бога, чтобы тебе  с  ним
никогда не встретиться. Иначе ты будешь продолжать уважать его, но уже  лежа
в гробу.
   Шиина закончила купаться, вышла из воды и начала заплетать косы. Она  уже
одевалась, когда Найал умудрился все-таки испортить ей настроение, сообщив:
   - Сегодня приезжает кузен Вильям. Невольно Шиина в ужасе закрыла глаза.
   - Ты уверен?
   - Да.
   - Найал, я тебя  умоляю,  не  оставляй  меня  одну.  Пожалуйста.  Если  я
останусь с ним наедине, он опять начнет мне угрожать.
   - После его угроз организовать брак с Мак-Кинноном тебе неплохо удавалось
избегать его.
   - Да, удавалось. К счастью, пока Вилли отсутствовал, отец остановил  свой
выбор на Мак-Донау.
   - Значит, ты не против брака с сэром Аласдаром?
   - Уж лучше он, чем Вильям. Но я еще не вышла замуж. У моего родственничка
еще есть время причинить мне массу неприятностей. Я боюсь, что со злости  от
угроз он может перейти к делу.
   - Почему бы тебе не рассказать все отцу?
   Шиина покачала головой.
   - Это ничего не даст. Вильям будет все отрицать. Он скажет, что я нарочно
пытаюсь его оговорить. И отец может поверить  ему,  так  как  знает,  что  я
презираю Вилли, а он ему доверяет. Как-никак,  Вильям  был  любимым  кузеном
матушки.
   Шиина чуть не откусила себе язык. Ну зачем  она  упомянула  их  мать?  Та
умерла спустя несколько дней после рождения Найала, и он вбил себе в голову,
что  виноват  в  ее  смерти.  Он  ужасно  расстраивался  каждый  раз,  когда
упоминалось ее имя. Будучи любимицей отца, Шиина никогда не была  близка  со
своей матерью, но Найалу вообще не довелось узнать мать.
   - Прости меня, Найал. Нам, пожалуй, нужно  поторопиться,  если  мы  хотим
добраться домой до того, как совсем рассветет.
   Едва  они  успели  войти  в  замок,  как  поднялась  суматоха.   Вернулся
патрульный отряд, привезя с собой пленного. Он  был  без  сознания.  Быстрее
молнии замок облетел  слух,  что  захваченный  пленник  принадлежит  к  роду
Мак-Киннонов.
   В эту ночь Дугалд Фергюссон праздновал победу. В его темнице  сидел  один
из Мак-Киннонов, за которого в качестве  выкупа  можно  потребовать  обратно
весь домашний скот, угнанный у  Фергюссонов  летом.  И  как  раз  поспеть  к
осенним торгам. В конце концов, может быть, этот год будет и прибыльным.
   Ему даже в  голову  не  приходила  мысль  убить  пленника.  Это  было  бы
равноценно самоубийству, так  как  тогда  на  них  обрушился  бы  весь  клан
Мак-Киннонов. Одно дело убить воина в честном бою и совсем другое -  предать
смерти пленного.
   Мысли о захваченном горце абсолютно не волновали Шиину в  эту  ночь.  Она
думала о Вильяме Мак-Афи и о том, как ей лучше избегать его, пока он  гостит
в замке. А Найал не мог сомкнуть глаз. Он только и думал,  что  о  пленнике.
Это же надо! В темнице их замка сидит один из Мак-Киннонов, настоящий  живой
воин Мак-Киннонов!

Глава 5

   Джеймс Мак-Киннон проснулся от  ужасной  головной  боли.  На  затылке  он
нащупал шишку величиной с яйцо. Он открыл глаза, но кругом была темнота.  Он
закрыл глаза от боли. У него не было сил размышлять, где находится  и  ослеп
он или нет. Боль была такой невыносимой, что ему не удавалось вновь заснуть.
Постепенно Джеймс начал думать.
   Он лежал на твердой  сырой  земле.  Воздух  в  помещении  затхлый.  Джеми
почувствовал, как по его голым коленям ползают жуки или, возможно, еще  того
хуже - крысы. Попробовал сесть, чтобы смахнуть с себя гадов, но резкая  боль
прострелила ему голову, и он был вынужден снова осторожно лечь.
   Мысли о том, где он находится,  начали  беспокоить  его.  Последнее,  что
помнил Мак-Киннон - его окружили  Фергюссоны,  которые  возникли  перед  ним
совершенно неожиданно, словно из воздуха. Но, по правде говоря,  Джеймс  вел
себя слишком неосмотрительно, его взгляд не отрывался от маленького  лесного
озера в долине, где он однажды видел юную красавицу. Если бы он не  спешился
и не ждал, как глупец, появления прекрасной незнакомки, то  не  позволил  бы
себя окружить и не получил бы удар по голове, не успев даже  вынуть  меч  из
ножен.
   Итак, он попал в плен.  Запах  сырости  подкреплял  эту  догадку.  Скорее
всего, он находится в замке Тауэр Эск. Джеми чуть  не  рассмеялся.  В  более
глупой ситуации он еще не был. Наведываясь за последние месяцы более  десяти
раз в эту долину в надежде  вновь  встретить  девушку,  он  действовал,  как
влюбленный  мальчишка.  Мак-Киннон  надеялся  выяснить,  кто  она  была.  Но
купальщица больше не появилась. Значит, скорее всего, она действительно была
проходившей мимо нищенкой. И он никогда больше ее не увидит.
   Всегда он приезжал в долину один. Так и сейчас, даже его  брат  не  знал,
куда он поехал, так как Джеми никому не хотел признаться, что не мог  забыть
какую-то девицу. Пройдет несколько  дней,  прежде  чем  начнут  беспокоиться
из-за его отсутствия. И тогда никому в голову не  придет,  что  он  сидит  в
темнице Фергюссонов.
   Интересно, сколько дней придется ему пробыть здесь? Когда  старый  Дугалд
отпустит его? Джеми нисколько  не  сомневался,  что  в  конечном  итоге  его
выпустят на  свободу.  Дугалд  не  мог  себе  позволить  держать  в  темнице
кого-либо из Мак-Киннонов. И даже если он узнает, кого он захватил,  он  все
равно будет вынужден его отпустить.
   Скрип деревянной планки у него над головой заставил Джеми  насторожиться.
Если бы он не слышал звук открываемой двери, Джеми подумал бы,  что  у  него
начались слуховые галлюцинации, когда вдруг раздал шепот:
   - Вы действительно один из  Мак-Киннонов?  Было  невозможно  понять,  кто
задал вопрос. Джеми по-прежнему ничего не видел. Внезапно Джеми ощутил струю
прохладного свежего воздуха, и, прежде чем ответить, глубоко вздохнул:
   - Я не привык разговаривать, не видя своего собеседника.
   - Я не рискнул принести с собой свечу. Кто-нибудь может увидеть.
   - Тогда вам лучше совсем уйти. - В голосе Джеми звучала насмешка. - А то,
не дай Бог, кто увидит, как вы разговариваете с Мак-Кинноном.
   - Так значит вы действительно из Мак-Киннонов?
   Джеми не  ответил.  Дверь  над  головой  быстро  захлопнулась,  но  через
несколько минут  открылась  снова.  В  появившуюся  узкую  щель  на  потолке
просунулась чья-то голова с копной рыжеватых волос. Тусклый свет  свечи  дал
возможность Джеми разглядеть глубокий погреб, где он сидел.
   Это была глубокая яма диаметром  около  семи  футов,  где  полом  служила
плотно утрамбованная земля. По земляным стенам можно  вскарабкаться  наверх,
но дверь в погреб сделана прямо посредине потолка, и  даже  если  до  нее  и
удалось бы дотянуться, она, конечно, заперта на задвижку.
   Джеми видел подобные темницы. Они  были  удобны  тем,  что  не  требовали
никакой личной охраны. Из  них  практически  нево