комого  мужчину,  небритого  и
усатого.
   - Как ты назвала его?
   Кристина, поколебавшись, отвела глаза. Неужели придется признаться?
   - Джуниор, - шепотом ответила она.
   - Джуниор?! Что за странное имя для моего  сына?  -  взорвался  Филип,  и
малыш заплакал.
   - Это обыкновенное имя, черт бы тебя побрал, и  я  не  обязана  объяснять
тебе мотивы своих поступков!
   Кристина поспешно взяла сына, и Филип беспомощно опустил  руки,  явно  не
зная, что делать дальше.
   - Тише, дорогой, все хорошо, мама с тобой.  Мальчик  немедленно  перестал
плакать, но Кристина окинула Филипа разъяренным взглядом:
   - Я сама выбрала ему имя, поскольку тебя здесь не было! О,  зачем  только
ты явился?
   - Я приехал с самыми добрыми намерениями, но тут случайно услышал, как ты
соглашаешься выйти замуж за своего любовника, -  отпарировал  Филип,  мрачно
уставясь на Кристину.
   - Моего любовника?!
   - О, Кристина, ради Бога,  к  чему  отрицать?  Я  все  равно  не  поверю,
поскольку  знаю,  какая  ты  страстная  женщина.  После   стольких   месяцев
воздержания я был уверен, что найду тебя в объятиях другого мужчины!
   - Я ненавижу тебя! - крикнула Кристина, и глаза ее потемнели.
   Не беспокойтесь, мадам, я прекрасно знаю, как вы ко  мне  относитесь.  Но
почему, ненавидя меня, вы не хотите отдать мне моего сына? Ведь каждый  раз,
глядя на него, вы будете видеть меня.
   - Он еще и мой сын! Я носила его  девять  месяцев!  Терпела  страдания  и
муки, рожая его. Я ни за что и никогда не отдам его! Он - часть меня  самой,
и я его люблю!
   - Есть еще одна загадка, которая ставит меня в  тупик!  Почему  при  всей
ненависти ты все-таки отправилась, в Виктори, чтобы родить моего сына?
   - До приезда туда я понятия не имела, что  это  твой  дом.  Я  не  хотела
оставаться здесь, поэтому Джонси, моя старая няня, предложила мне  погостить
у ее сестры, которая, как оказалось, еще и твоя  кухарка.  Откуда  мне  было
знать, что это твое поместье?
   - Да, представляю, какой это был для тебя сюрприз, - усмехнулся Филип.  -
Почему же ты не уехала, когда узнала правду?
   - Эмма настояла, чтобы я осталась. Ну а теперь я больше не желаю говорить
об этом. Тебе пора уходить, Филип. Я собираюсь покормить ребенка, видишь, он
голоден.
   - Тогда корми. По-моему, немного поздновато для ложной скромности, не так
ли, Кристина? Ведь мне хорошо известно, что скрывается под твоим платьем.
   - Ты невозможен! Ничуть не изменился!
   - Зато изменилась ты. Раньше ты была честнее.
   - Не знаю, о чем ты говоришь, - бросила Кристина, подходя к  двери  своей
спальни. - Будь добр, попроси кого-нибудь проводить  тебя  в  твою  комнату.
Можешь еще раз навестить сына позднее.., если захочешь, конечно.
   Она села в кресло в дальнем углу комнаты и, положив  Филипа  Джуниора  на
колени, расстегнула корсаж, но,  почувствовав  присутствие  Филипа,  подняла
глаза. Тот стоял, прислонясь к косяку и не спуская с нее пристального взора.
   - Пожалуйста, Филип.  Приходи  в  детскую  когда  захочешь,  но  это  моя
комната, и я хотела бы побыть одна, если не возражаешь.
   - Я смущаю тебя, Кристина? Можно подумать, ты никогда раньше не  обнажала
грудь перед мужчиной! - издевательски ответил Филип.  -  Так  что  предлагаю
тебе перестать разыгрывать негодование и покормить моего сына. Он ведь хочет
есть, не так ли?
   Кристина стиснула зубы, решив не отвечать на его оскорбления  и  надеясь,
что он все-таки уйдет. Молча распахнув  платье,  она  дала  Филипу  Джуниору
грудь. Малыш жадно зачмокал, упираясь в мать сжатым  кулачком,  но  Кристина
слишком нервничала и слишком остро сознавала, что Филип продолжает наблюдать
за ней, чтобы радоваться милому личику ребенка.
   - Кристина, что ты делаешь? -  взвизгнула  Джон-си,  войдя  через  другую
дверь и увидев Филипа.
   - Все в порядке, Джонси, успокойся, - раздраженно сказала Кристина. - Это
Филип Кэкстон.
   - Значит, вы и есть отец Филипа Джуниора, - рявкнула Джонси,  воинственно
глядя на Филипа. - Подумать только, как у вас совести хватило  явиться  сюда
после того, что вы сделали с моей деткой!
   - О, замолчи, Джонси, ты и так слишком разболталась! - отрезала Кристина.
Филип расхохотался, и она сжалась от стыда, хорошо понимая,  в  чем  причина
столь неожиданного веселья.
   Филип Джуниор снова разревелся.
   - Идите-ка лучше отсюда, мистер Кэкстон! Только расстраиваете Кристину  и
своего сына! - покачала головой Джонси и закрыла  дверь  за  Филипом,  но  в
спальне по-прежнему был слышен его  смех.  Джонси  быстро  затворила  другую
дверь и поглядела на Кристину, качая головой:
   - Значит, приехал. Так я и знала. Мастеру Джону уже сказали?
   - Да. Джон решил позволить Филипу остаться. И Томми все  известно.  Филип
вошел как раз в тот момент, когда я согласилась выйти  замуж  за  Томми.  О,
Джонси, что мне делать?! - зарыдала Кристина. - Он явился за сыном, но не за
мной! И он так холоден со мной, и... Господи, как мне  вынести  это?  Как  я
смогу смотреть на Эстеллу и Филипа?
   - Все будет хорошо, мисс Крисси, вот увидишь! А теперь перестань плакать,
иначе малыш никогда не успокоится.

***

   Кристина  осторожно  прикрыла  дверь  детской  и,  обернувшись,   увидела
выходившего из соседней комнаты Филипа. Она попыталась  проскользнуть  мимо,
чтобы спуститься к лестнице, но он преградил ей путь.
   - Филип Джуниор спит? - поддразнил он.
   - Да, - ответила Кристина, стараясь не встречаться с ним взглядом. - Твоя
спальня, надеюсь, достаточно удобна?
   - Сойдет, - кивнул Филип, приподнимая ее лицо, - но я предпочел бы твою.
   И неожиданно притянул ее к себе, сжав в объятиях, впившись губами  в  эти
соблазнительные  губы,  требуя  ответа.  Кристина  покорилась,  с   радостью
ответила на его поцелуй -  и  все  эти  долгие  одинокие  месяцы  исчезли  в
мгновение ока.
   - Ах, Тина, почему ты не призналась, что носишь моего ребенка?  -  хрипло
пробормотал он.
   - Я сама не знала, пока не обнаружила уже на третьем месяце.  Но  к  тому
времени было слишком поздно - ты уже женился на Нуре.
   - На Hype? - расхохотался он, глядя в нежные глаза. - Я...
   И тут Филип оцепенел. Значит.., значит, она вернулась к брату, потому что
захотела. Филип надеялся, что Кристина уехала лишь из-за того, что уже знала
о беременности и боялась, что он не захочет ребенка.  Когда  он  смирится  с
тем, что эта женщина ненавидит его?!
   - Филип, что с  тобой?  -  недоуменно  спросила  Кристина,  заметив,  как
похолодели его глаза.
   - Вам лучше вернуться к своему любовнику, мадам. Уверен, вы предпочитаете
его поцелуи моим, - отрезал Филип, отталкивая ее.
   Кристина глядела ему в  спину,  чувствуя,  как  подгибаются  колени.  Что
такого она сказала? За что он так жестоко обидел ее?  Лишь  мгновение  назад
она была невыразимо счастлива, а сейчас чувствует себя так, словно умирает.
   - О, Филип! Я знала, что вы  приедете!  -  послышался  радостный  возглас
Эстеллы.
   - Я надеялся, что вы еще не успели покинуть здешнюю обитель, дорогая. Это
сделает мое пребывание здесь еще приятнее, - галантно ответил Филип.
   Кристина, не обращая внимания на слезы, слепившие ее глаза  и  обжигавшие
веки, медленно побрела в свою комнату  и  плотно  закрыла  за  собой  дверь.
Потом, как в полусне, подошла к кровати, упала на нее  и  зарылась  лицом  в
подушку.
   Нет, она не сможет спокойно смотреть, как Филип флиртует с  Эстеллой.  За
что он так ненавидит ее? Куда делось желание, которое он  испытывал  к  ней?
Как вынести вид смеющихся Эстеллы и Филипа, когда ее сердце разрывается?

Глава 31

   Филип стоял на пороге, глядя на спящую  Кристину.  Он  и  раньше  не  раз
наблюдал за ней, но тогда  мог  любить  ее,  мог  овладеть  этим  прекрасным
телом.., и сейчас он хотел именно этого. Она была так прелестна!
   Золотистые волосы лежат на подушке густым  покрывалом,  лицо  спокойно  и
невинно. Если бы только она  питала  к  нему  хоть  какую-то  привязанность!
Счастливее Филипа не было бы на земле человека!
   Странно, почему Кристина не спустилась к ужину? Он собирался показать ей,
что может быть таким  же  равнодушным,  как  она,  и  все  внимание  уделять
Эстелле. Но его ждало разочарование - Кристина не  появилась.  Эстелла  была
милой и хорошенькой, но не могла сравниться с Кристиной - ни одна женщина не
могла сравниться с Кристиной. Почему же ему выпало на  долю  полюбить  такую
лживую негодяйку?
   Филип Джуниор  заплакал,  и  Филип  поспешно  отступил  за  дверь,  чтобы
незаметно  понаблюдать  за  Кристиной.  Она  вошла  в  детскую,  и  Филип  с
удивлением заметил на  ней  черный  бурнус,  сшитый  еще  в  Египте.  Почему
Кристина  не  сожгла  его?  Очевидно,  этот  наряд  не  будил  в  ней  таких
воспоминаний, как в Филипе.
   Кристина  приблизилась  к  колыбели,  откидывая  со  лба  пряди   длинных
золотистых, струившихся по спине волос, и Филип Джуниор немедленно  перестал
плакать при виде матери.
   - Доброе утро, любовь моя. Ты позволил мамочке поспать сегодня  подольше,
дорогой? Радость моя, солнышко мое! Что бы я делала без тебя?
   Филип  лишь  сейчас  понял,  как  велика  любовь  Кристины  к  малышу,  и
обрадовался. Но все-таки как случилось, что она назвала сына в его честь?
   Почувствовав присутствие  Филипа,  Кристина  неожиданно  обернулась,  но,
увидев его, стоявшего у двери, ничего не сказала, просто подняла ребенка  из
колыбели, уселась в обитое синим бархатом кресло-качалку в  углу  комнаты  и
начала медленно расстегивать ночную сорочку.
   Ее упорное молчание начало раздражать  Филипа.  Пусть  уж  лучше  кричит,
ругается, чем полностью игнорирует его!
   - Вижу, ты уже успела забыть о своей так называемой скромности, -  жестко
бросил он.
   - По-моему, ты  вчера  достаточно  ясно  выразился,  Филип,  -  не  стоит
скрывать то, что ты видел сотни раз, -  спокойно  ответила  Кристина  с  еле
заметной улыбкой, не затронувшей прозрачных сине-зеленых глаз.
   Филип рассмеялся. Сегодня она не сумеет вывести его из себя! Но смех  тут
же замер на его губах при виде сына, мирно сосущего грудь  матери.  Это  его
дитя и женщина, которую он все еще желает! Нет,  он  не  смирится  со  своим
поражением. Он сумеет найти способ завладеть ими обоими!
   - У него неплохой аппетит. Тебе  не  понадобилась  кормилица?  -  спросил
Филип.
   - У меня молока достаточно. Не беспокойся, о Филипе  Джуниоре  есть  кому
позаботиться, - сухо обронила Кристина.
   Филип тяжело вздохнул. Кажется, не стоит искать ехидную или  уничтожающую
реплику, чтобы рассердить ее, - достаточно самого невинного вопроса.
   - Я вовсе не хотел  намекнуть,  что  ты  плохая  мать.  Должен  признать,
материнство тебе к лицу, Кристина. Ты действительно  любишь  моего  сына,  -
тихо признался он, поднимая прядь ее волос,  упавшую  за  спинку  кресла,  и
нежно перебирая ее.
   - Спасибо, - шепнула она.
   - Где ты его крестила? - поинтересовался Филип. Он  не  хотел  уходить  и
поэтому решил попытаться продолжить разговор.
   - Он еще не крещен.
   - Господи, Кристина! Детей крестят через месяц после  рождения!  Чего  ты
ждешь? - взорвался Филип и, обойдя кресло, гневно уставился на Кристину.
   - Черт побери! Прекрати орать на меня! Я просто не подумала об этом,  вот
и все! Извини, не привыкла рожать детей! - закричала она так же  гневно.  Ее
ясные глаза мгновенно потемнели, приобретя оттенок темного сапфира.
   Филип в три шага добрался  до  двери,  но  снова  обернулся,  цепенея  от
ярости.
   - Он будет окрещен сегодня! Сейчас же! Оденься, приготовь  моего  сына  и
будь готова к отъезду через час!
   - Это мой дом, Филип, а не твой лагерь в горах.  И  ты  не  имеешь  права
приказывать мне, что делать!
   - Собирайся, иначе я сам отвезу его! С этими словами Филип  повернулся  и
покинул комнату.
   Кристина понимала, что он не отступится.  Постаравшись  успокоиться,  она
покормила  Филипа  Джуниоpa,  положила  в  кроватку,  позвала  горничную   и
попросила помочь ей одеться. Она не может доверить сына Филипу -  что,  если
он попросту не вернется?
   Она поспешно разделась и только сейчас  увидела,  что  впопыхах  накинула
арабский бурнус. Что, если Филип заметил? Но нет, он ничего не помнил, иначе
непременно бросил бы какое-нибудь язвительное замечание!
   Заколов вьющуюся массу  волос  на  затылке,  Кристина  поспешно  натянула
простое сиреневое полотняное платье с, длинными рукавами и высоким  воротом,
которое посчитала подходящим для  подобного  случая,  и,  тщательно  нарядив
Филипа Джуниора, медленно спустилась вниз. Ожидавший в холле Филип  поспешил
взять у нее ребенка.
   - Где Джон? - нервно спросила Кристина.
   - Уехал пораньше в Холстед по делам и передал, что постарается  вернуться
к полудню, - ответил Филип, направляясь к двери.
   - Но.., не можем же мы ехать вдвоем!
   - О,  Кристина,  к  чему  столько  волнений?  -  засмеялся  Филип.  -  Не
беспокойся, я не собираюсь снова похищать тебя.., хотя такая мысль приходила
мне в голову.
   О, как он может так бесстыдно лгать?!
   - Должно быть, когда ты вновь соберешься выкрасть женщину, твоей  жертвой
станет Эстелла, - резко сказала она.
   - Как, Кристина! Ты, кажется, ревнуешь? - съехидничал Филип.
   - Вовсе нет. Скорее рада, что ты обратил свой взор на кого-то другого,  -
холодно бросила Кристина.
   Вскоре они добрались до маленькой церкви недалеко от Уэйкфилда.  Кристина
ждала в открытом экипаже, пока Филип искал священника. Вернулся он  довольно
скоро и помог Кристине спуститься.
   - Все устроено? - спросила она, когда Филип снова взял у нее сына.
   - Да. Это займет всего несколько минут, - кивнул он, провожая ее в тускло
освещенную церковь. В конце придела  их  уже  ожидал  маленький  краснолицый
человечек, и Филип вручил ему мальчика.  Филип-младший  не  заплакал,  когда
вода  брызнула  ему  на  лоб,  но  Кристина  громко  охнула,  услышав   ясно
произнесенные слова, прозвеневшие на всю церковь:
   -  Я  нарекаю  тебя  Филипом  Кэкстоном-младшим.  Филип  взял  ребенка  у
священника и, схватив Кристину за руку, повел ее вон из церкви.  Она  ничего
не сказала, пока они не уселись в экипаж и кучер не подхлестнул лошадей.
   - Ты не имел права делать это, Филип, - процедила она  наконец,  окидывая
его уничтожающим взглядом.
   - Наоборот, я имел полное право - ведь я его отец, - расплылся  в  улыбке
Филип.
   - Только не по закону! Мы не  давали  друг  другу  никаких  обетов!  Черт
возьми, его зовут Филип Джуниор Уэйкфилд, так  написано  в  свидетельстве  о
рождении!
   - Это очень легко изменить, Кристина.
   - Сначала тебе придется отыскать свидетельство! Он мой сын и будет носить
мое имя, а не твое!
   - А когда ты выйдешь замуж? Намереваешься дать ему фамилию твоего мужа?
   - Честно говоря, я еще не думала об этом, но если Томми захочет усыновить
его, тогда, конечно, Филип Джуниор будет носить его имя.
   - Я не позволю этому молодому хлыщу растить моего сына! - рявкнул Филип.
   - Твоего мнения никто не спросит. Кроме того,  Томми  будет  ему  хорошим
отцом, - возразила Кристина, хотя сама не очень-то верила своим словам.
   - Посмотрим, - пробормотал Филип, и остальную часть пути оба молчали.
   Джон с искаженным от гнева лицом встретил их у двери.
   - Где вас носило, черт возьми? Я тут с ума сходил от тревоги!
   - Мы крестили Филипа Джуниора, Джон. Никаких причин для  беспокойства,  -
ответила Кристина и вопросительно посмотрела на Филипа,  которого  отчего-то
начал разбирать смех.
   - Почему же вы  никому  не  сказали,  куда  едете?  Когда  я  вернулся  и
обнаружил, что ни вас, ни ребенка нет, я подумал...
   - Я знаю, что ты подумал, Джон, - тоже расхохоталась Кристина, - но,  как
видишь,  ты  ошибался.  Прости,  что  расстроила  тебя,  -  это  больше   не
повторится.
   Кристина поднялась  наверх  и,  сменив  пеленки  малышу,  уложила  его  в
кроватку. Потом она закрыла дверь детской, чтобы ребенка никто не беспокоил,
и направилась к себе, чтобы снять  шляпку.  Через  открытую  дверь  Кристина
заметила входившего в свою комнату Филипа и уже хотела запереться, но тут до
нее донесся его голос, и она потрясенно застыла.
   - Что вы здесь делаете? Вашу сестру удар хватит, если она обнаружит вас в
спальне джентльмена!
   - О, Филип, почему вы так шокированы? Уж  кто-кто,  а  вы,  должно  быть,
привыкли принимать дам в своей спальне, - мягко ответила Эстелла. - Я  ждала
здесь, чтобы поговорить с вами наедине. Почему бы вам не закрыть дверь и  не
подойти сюда - здесь нам будет гораздо удобнее.
   - Это совершенно ни к чему - вы здесь долго не задержитесь.  Я  не  хочу,
чтобы меня попросили покинуть этот дом лишь потому, что вы желаете играть  в
не слишком умные игры, Эстелла.
   Кристина не хотела больше ничего слышать, но ничего  не  смогла  с  собой
поделать.
   - Ни в какие игры я не играю, Филип Кэкстон! Я пришла  сюда,  потому  что
желаю получить ответ! Вы все еще любите Кристину? Я имею право знать!
   - Любовь! Какое отношение имеет к этому любовь? Я желал ее тогда так  же,
как желаю теперь вас, - бесстрастно ответил Филип.
   - Так она больше ничего для вас не значит? - допрашивала Эстелла.
   - Кристина - мать моего ребенка,  только  и  всего.  А  теперь  я  должен
просить вас уйти, Эстелла, прежде чем кто-нибудь обнаружит вас здесь.  Когда
вы в следующий раз  захотите  поговорить  со  мной  наедине,  найдите  более
подходящее место.
   - Как скажете, Филип, - хихикнула Эстелла,  явно  довольная  собой.  -  Я
увижу вас за обедом?
   - Да, я скоро спущусь.
   Кристина обессиленно опустилась на край кровати, чувствуя себя так, будто
в ее сердце вонзили нож. Она была голодна, но сейчас не  могла  и  думать  о
еде. Нужно поскорее уйти отсюда!
   Кристина сорвала с себя платье, натянула амазонку  и  почти  выбежала  из
дома. Попросив конюха оседлать Дэкса, она вскочила в седло  и  помчалась  по
дороге, ведущей в поля. И только тогда к ней наконец пришли слезы.
   Ветер срывал с ее век соленые капли, но Кристина все пришпоривала  Дэкса.
Шпильки вылетели из ее прически,  волосы  упали  на  спину,  и  ими  тут  же
завладел ветер. На мгновение ей захотелось покончить со  всем,  но  тут  она
вспомнила о сыне. Она не может оставить свое дитя! Нужно  смириться  с  тем,
что, хотя она все еще любит Филипа, между  ними  некогда  больше  ничего  не
будет. Отныне она будет находить радость в своем ребенке и жить  ради  него.
Кроме того, Томми ее любит, и, возможно, когда-нибудь  она  найдет  утешение
рядом с ним.

***

   Уже два часа как стемнело,  когда  Кристина  наконец  вошла  в  дом  и  в
изнеможении привалилась спиной к входной двери. Из гостиной  вышел  Филип  с
рассерженным встревоженным лицом, но, увидев  ее,  немедленно  успокоился  и
даже улыбнулся. За его спиной маячили обеспокоенная Карин и гневно глядевший
на сестру Джон.
   - Где тебя носило, Кристина, черт возьми? - взорвался ее брат. - Вот  уже
второй раз за сегодняшний день ты исчезаешь, никому  не  сказав  ни  единого
слова. Что на тебя нашло?!
   - С Филипом-младшим все в порядке? - устало пробормотала Кристина.
   - Конечно. Правда, Джонси пришлось послать за  кормилицей,  когда  ты  не
вернулась, и малыш немного раскапризничался, но сейчас он спит.  Крисси,  ты
не ушиблась? Ты выглядишь так, словно упала с лошади.
   Кристина невольно оглядела себя. Какой ужас! Спутанные волосы разметались
по плечам и свисают до талии. Амазонка из темно-зеленого бархата порвана  во
многих местах во время буйной скачки по лесу.
   Оторвавшись от двери, Кристина гордо выпрямилась:
   - Я в порядке, Джон. Просто устала и голодна. Она уже повернулась,  чтобы
уйти, но Джон потянул ее обратно:
   - Минуточку, юная леди. Ты не ответила на мой вопрос. Где ты была все это
время? Все слуги тебя разыскивали!
   Взглянув в веселое лицо Филипа, Кристина неожиданно обозлилась:
   - Черт побери! Я больше не ребенок, Джон!  И  могу  сама  позаботиться  о
себе! Нет никаки