то хотел узнать,  как  идут  дела.  Думал,  что  он,
возможно, ожидает меня, ведь я прихожу каждую неделю в это  время.  Терпения
не хватает ждать, пока он найдет для меня то, о чем я мечтаю.
   - И что же это? - сухо осведомилась она, вообразив, что он, должно  быть,
и есть тот самый человек, которому так страстно хочется приобрести их дом, и
поэтому Винсенту пришлось выгнать их оттуда. Но тут же вспомнив о приличиях,
покраснела:
   - Простите, я веду себя чересчур бесцеремонно.
   - Вовсе нет. Это картина. Совершенно особенная, без  которой  я  жить  не
могу. Цена не играет роли. Знаю, знаю, с моей стороны глупо так  увлекаться,
но перед вами настоящий  чудак.  Я  устал  придумывать,  на  что  еще  можно
потратить деньги. Совершенно ужасное положение. Ужасная тоска.
   Ларисса  улыбнулась.  Представить  невозможно,  чтобы  кому-то  наскучило
богатство. Раз он не тот человек, кому понадобился ее  дом,  она  ничего  не
имеет против и  даже  благодарна  за  то,  что  он  отвлек  ее  от  ожидания
сегодняшней ночи.
   - Прошу вас поужинать со мной, - предложила она. - Правда, барон вряд  ли
к нам присоединится. По-моему, его вообще нет сейчас дома.
   - Но он дома, иначе дворецкий не впустил бы меня. Пойду лучше его  поищу.
Последовал очередной вздох.
   - Мы скоро увидимся, будьте уверены. Пожалуй, стоит заезжать  к  Винсенту
за отчетами ежедневно. Дала, я так и сделаю.

Глава 14

   - И во сколько она мне обойдется?
   Винсент не сразу понял, что Джонатан Хейл имеет в виду отнюдь не картину,
найти которую нанял Винсента. Видимо, речь идет отнюдь не  о  "Нимфе",  а  о
другой особе женского пола. О ней думал в эту минуту сам Винсент.
   - Ты о ком? - все-таки спросил он.
   - О той ослепительной девице, которую ты оставил ужинать  в  одиночестве.
Винсент плотно сжал губы.
   - Она не продается, - выдавил он наконец.
   - Чушь, все имеет свою цену.
   Еще бы ему так не думать! Винсент знал виконта задолго до того,  как  тот
обратился к нему с просьбой разыскать "Нимфу".  Недаром  в  обществе  ходили
слухи, что Джон богат', как Крез, и поэтому привык, чтобы любое его  желание
исполнялось. Стоило назвать цену, и он получал желаемое. И наконец наткнулся
на непреодолимое препятствие,  но  лишь  потому,  что  никто  не  знал,  где
спрятана картина. Поэтому он предложил Винсенту невероятные  деньги  за  то,
чтобы узнать имя владельца, а вести переговоры с ним Джонатан собирался сам.
   Это задание оказалось одним из самых трудных.  Винсент  привык  к  легким
победам. До сих пор ему удавалось без труда выполнить  любое  поручение,  но
только не на этот раз. Удалось лишь получить подтверждение того, что "Нимфа"
действительно существует. Но все остальное было покрыто  мраком,  начиная  с
сюжета. Говорили, что это  изображение  прекрасной  молодой  женщины,  столь
чувственное, что при виде ее каждого мужчину захлестывало безумное  желание.
Передавали также, что один из  ее  хозяев,  престарелый  граф,  находился  в
состоянии постоянной "готовности" к любовной схватке. Эта картина  разрушала
браки, сводила мужчин с ума, а один даже попал работный дом.
   Узнав все это, Джонатан решил заполучить картину  в  свою  коллекцию.  Ее
возбуждающие свойства мало его волновали. Он хотел добыть "Нимфу" лишь из-за
ее сомнительной славы.
   Некоторые считали, будто "Нимфу" заказал король Генрих как портрет  своей
любовницы, но это  имя  носили  столько  монархов,  что  так  и  не  удалось
установить личность заказчика. Кое-кто был  убежден,  что  художник  написал
картину, чтобы отомстить  бросившей  его  возлюбленной.  Большинство  людей,
однако, просто не верили в ее существование. Так, шутка. Розыгрыш.  Забавная
тема для обсуждения за приятным ужином.
   Винсент был склонен соглашаться с большинством, поскольку  все  поиски  и
расспросы до сих пор  не  могли  добавить  сведений  о  последнем  известном
хозяине картины, игроке по  имени  Питер  Марксон,  выигравшем  ее  в  карты
несколько лет назад. Поистине дар судьбы, ведь  Питер  считался  не  слишком
удачливым игроком и покинул страну, чтобы избежать долговой тюрьмы. Он отдал
картину в обмен на проезд, но заболел  во  время  путешествия,  умер  и  был
похоронен  в  море.  "Нимфа"  перешла  к  капитану,  имя  которого  осталось
неизвестным. Однако и у него  она  хранилась  недолго.  Капитан  подарил  ее
судовладельцу, потому что дома жена пригрозила уйти, если он не избавится от
богомерзкой мазни.
   Таковы были сведения, полученные на пристани. Вряд ли можно было  считать
их надежными. Моряки вообще  склонны  фантазировать,  и  если  рассказам  об
эротической природе портрета еще стоило верить, то название корабля и  имена
капитана и владельца никогда не повторялись. Каждому хотелось доказать,  что
он лично знал обоих или плавал на судне.
   Однако пока Винсенту не удалось обнаружить  ничего  определенного.  Питер
Марксон действительно с позором покинул страну, проигравшись в пух  и  прах.
Только на этот факт и полагался Винсент.
   Внезапный же неподдельный  интерес  к  Лариссе  был  вполне  понятен.  На
Винсента она произвела такое же впечатление  при  первой  встрече.  Он  тоже
захотел получить ее любой ценой. Но Джонатана трудно было принимать всерьез,
поскольку Винсент знал его вкусы во всем, что касалось женщин.
   Поэтому, задумчиво взглянув на виконта, барон пояснил:
   - Думаю, цена безмерно велика. Законный брак.  Он  хотел  этим  отпугнуть
Джонатана,   поскольку   тот   приобрел   репутацию   заядлого    холостяка,
предпочитавшего не иметь дел с невинными  скромницами.  Да  и  зачем,  когда
кругом столько искушенных дам, готовых к его  услугам  за  пару  драгоценных
безделушек!
   - Хм-м.., я пока не собирался жениться, - разочарованно заметил  Хейл.  -
Да и зачем, когда и без того могу иметь  любую,  да  в  придачу  целый  полк
бастардов, из которых всегда не поздно выбрать наследника? Никогда не  видел
в браке ничего забавного, но, думаю, не мешает попробовать.
   - Да ты шутишь! - растерялся Винсент.
   - Почему бы и нет?
   - Ты только что привел необходимые доводы. Ты привык к разнообразию. Жена
не даст тебе этого.
   - А на что тогда любовницы?
   - В таком случае зачем жениться?
   - Чтобы заполучить ее.
   - К чему же любовницы?
   - Сам же сказал, для разнообразия, - нахмурился  Джонатан.  -  Почему  ты
стараешься меня отговорить' - Потому что ты всего-навсего желаешь  завладеть
ею и не собираешься посвятить себя семейной жизни. Насколько я успел  узнать
эту девушку, она заслуживает большего.
   - Может, ты сам задумал жениться? - заподозрил Джонатан.
   - Нет.
   Джонатан скептически покачал головой.
   - Тогда тем более не имеешь права запрещать мне за  ней  ухаживать.  Если
хочешь, я даже объяснюсь с ней, скажу, что не собираюсь менять свой нынешний
образ жизни, просто хочу, чтобы и она стала приятным к нему  дополнением,  и
так далее и тому  подобное.  Только  правду,  ничего  кроме  правды.  Звучит
заманчиво, не так ли?
   - Хочешь ослепить ее своим богатством?
   - Совершенно верно, - ухмыльнулся Джонатан. Просто  поразительно,  как  у
Винсента руки чесались стереть эту улыбочку с физиономии виконта. Врезать бы
в челюсть, да так, чтобы он покатился по полу!
   Опять эмоции. Чересчур часто они стали посещать  Винсента,  и  говоря  по
правде, сегодняшний взрыв при виде вернувшейся наконец Лариссы немало удивил
его потом, когда он перебирал в памяти их последний разговор.
   Ему следовало бы овладеть ею сразу же, еще днем. Она с  радостью  приняла
бы его.., во всяком случае, не стала бы сопротивляться. И  тогда  неприятный
разговор с Хейлом вряд ли беспокоил бы его. Он сам бы достиг желанной  цели.
И какое ему тогда дело до ухаживаний или женитьбы Хейла!
   Почему же при мысли об этом так ноет душа?  До  обольщения,  после..,  не
важно, главное, ему не хочется, чтобы она стала женой  виконта  и  последним
приобретением его и без того обширной коллекции. А  сейчас  девушка  уязвима
как никогда. Отца все нет, они  с  братом  остались  без  единого  пенни,  а
вырученных за драгоценности и мебель денег надолго не хватит. Почему  бы  ей
не принять свалившийся с небес дар судьбы  -  предложение  одного  из  самых
богатых людей в королевстве? Ведь сам  Винсент  намеревался  воспользоваться
беззащитностью девушки, чтобы сделать ее своей любовницей!
   Эта чертова жажда мести сослужила ему плохую службу, превратив в  негодяя
и мерзавца. Намерения Хейла по крайней мере хоть и не слишком приглядны,  но
честны. Винсент же задумал подлость.
   Проснувшаяся совесть заявила о себе слишком громко.
   - Постарайся добиться ее согласия, и желаю удачи, - пробормотал барон.  В
этот момент Винсент был как нельзя более искренен и  думал  только  о  благе
девушки. Он  дал  Лариссе  достаточно  времени  понять,  какую  та  совершит
неосторожность, оставив дверь незапертой, потому  что  совесть  совестью,  а
противостоять этому искушению выше его сил.

Глава 15

   Лорд Хейл задержал Винсента дольше, чем тот рассчитывал: болтал о  всяких
пустяках и довел хозяина до того, что тот едва не указал ему на дверь  самым
грубым образом. Он сдерживался из последних сил, да и то  лишь  потому,  что
Джонатан был его клиентом. Распрощавшись с гостем, он, донельзя раздраженный
и окончательно выведенный из себя, поднялся  наверх,  отпустил  камердинера,
сорвал с себя одежду и накинул халат. И долго стоял посреди  комнаты,  глядя
на  дверь  ванной,  боясь  сделать  шаг  и  проверить,  закрыта  ли   дверь.
Разумеется, заперта, он знал, что так и есть, но хотел убедиться  наверняка.
А если все-таки окажется прав, значит, будет снова и снова дергать за  ручку
в надежде, что Ларисса передумает и с  минуты  на  минуту  повернет  ключ  в
замочной скважине. Так или иначе, ночь предстоит долгая.
   Инстинкт подсказывал ему  немедленно  распахнуть  дверь,  но  у  Винсента
тряслись руки при мысли о разочаровании, которое постигнет его, если.., нет,
об этом подумать страшно!
   Еще одно чувство, которое пробудила в нем Ларисса...
   Каким образом, черт возьми, она ухитрилась проникнуть в каждый уголок его
души? Да это  всего  лишь  очередное  завоевание,  способ  приятно  провести
часок-другой, не больше. Еще одна веха в длинной дороге мести,  хотя  теперь
это почему-то уже не  имело  прежнего  значения,  так..,  очередная  попытка
успокоить потревоженную совесть.
   Ему неприятна та власть, которую она приобрела над ним,  кстати  сказать,
совершенно непонятная. Обольститель  стал  жертвой.  Охотник  превратился  в
добычу. Он хотел ее" хотел любой ценой, и это пугало его. Ему  следовало  бы
немедленно удалить ее из дома, даже,  если  так  необходимо,  вернуть  в  ее
собственный, лишь бы избавиться от властных чар.
   Но пока она здесь, совсем рядом, только руку протянуть.., он  бессилен  и
ни на что не способен. Сегодня она как нельзя яснее доказала,  что  царит  в
его чувствах, мыслях,  душе,  а  он  готов  покориться  любому  ее  капризу.
Благодарение Богу, Ларисса слишком невинна, чтобы использовать  это  разящее
оружие против него.

***

   Ларисса почти час простояла в ванной, не сводя глаз с  замка  на  смежной
двери. Она ни за что не повернет ручку. Ни за что. Слава Господу, разум взял
верх, хотя сердце тоскливо сжималось. Она согласится выйти за  Винсента,  но
сначала пусть  он  сделает  предложение.  Именно  так  предписывают  правила
приличия.
   Но  не  думать  о  несказанном  наслаждении,  обещанном  им,  тоже   было
невозможно. Поэтому она приросла к  месту,  терзаясь  необратимостью  своего
решения,  сама  не  понимая,  что  пытается  придумать  способ  его  обойти.
Представив, как он ждет по другую сторону двери, она едва не задохнулась.
   Винсент  наверняка  успел  вспомнить,  что,  прежде   чем   окунаться   в
наслаждение, не говоря уже о том, которое имелось в виду, следует предложить
руку и сердце. И сегодня ночью он непременно это сделает. Она же без  всякой
на то причины не дает ему такой возможности.
   Ларисса подбежала к  двери  и  отперла  замок.  И  не  ошиблась:  Винсент
напряженно прислушивался к каждому звуку. Дверь отворилась, и  молодые  люди
оказались лицом к лицу.  Золото  его  глаз  обожгло  ее,  расплавив  остатки
сомнений.
   Одним движением плеч он скинул на пол халат. Ларисса была еще одета,  но,
завороженная, даже не подумала  разглядывать  совершенное  в  своей  красоте
обнаженное тело Винсента, да и не успела  опомниться,  как  он  обнял  ее  и
привлек к себе. Губы  их  встретились.  Жадный,  безумный  поцелуй,  немного
утоливший голод, так долго терзавший обоих. Колени Лариссы  подогнулись,  но
она не упала: слишком крепко держал ее Винсент.
   Она была несведущей в чувственных ласках, зато  у  нее  оказался  опытный
наставник, готовый давать уроки хоть целую вечность, так что эта неопытность
не стала помехой. Любые колебания или смущение растворились  в  удовольствии
изведать вкус губ, насладиться запахом, раствориться друг в друге, и  вскоре
оба позабыли обо всем. Только раздавшийся в тишине стон немного отрезвил их.
Его стон. Ларисса, поглощенная собственными ощущениями, едва услышала  тихий
звук. И тут же оказалась на  постели.  Не  своей.  Она  еще  не  успела  это
заметить. Зато заметила нечто совершенно необыкновенное.
   Неужели она действительно считала когда-то, что наслаждение -  это  всего
лишь объятия и поцелуи? Ну откуда ей  было  знать?  Наивная  чистая  девочка
понятия не имела о том, что в действительности означают  слова  "несказанное
наслаждение". Прозрение началось, только когда его рука легла ей на грудь.
   Боже, что с ней творилось! По телу пробежали мурашки озноба,  внутри  все
затрепетало, влажное тепло разлилось внизу, и  все  это  только  начало!  Он
продолжал целовать се, ловя губами каждый блаженный крик, и немедленно начал
следующий урок чувственных прикосновений.
   Даже раздевание стало эротическим переживанием: н делал это так медленно,
гладя каждое обнажающееся местечко, каждый изгиб  и  впадинку.  Удивительно,
что, дотронься она сама до нежного местечка под коленкой,  наверняка  ничего
не испытала бы, но его пальцы заставили ее вздрогнуть. Разница, наверное,  в
том, что это делал Винсент, даря ей мириады чудесных новых ощущений.
   Он так увлек  ее,  закружил  голову,  заставил  забыть  обо  всем,  кроме
дарованного блаженства, что она опомнилась слишком поздно. Возврата назад не
было, а он так и не произнес заветных слов. Теперь же у нее не  осталось  ни
воли,  ни  желания  остановить  неминуемое.  Это  сделает   ее   наслаждение
совершенным, подтвердит то, что  она  и  без  того  принимала  как  должное.
Бессвязные слова срывались с губ между поцелуями:
   - Я думала.., не стоило бы вам.., нужно... Должно быть, он понял,  потому
что прошептал:
   - Сейчас не время для серьезных вопросов, которые могли бы сковать язык.
   Такие лживые и в то же время столь ободряющие слова...
   Но девушка, естественно, предположила, что он имеет  в  виду  их  будущую
свадьбу. И разумеется, согласилась,  что  в  эту  минуту  просто  невозможно
мыслить связно, да и сказать что-то еще  не  представилось  возможности:  он
снова осыпал ее поцелуями.
   Он накрыл ее своим большим телом, медленно, осторожно, чтобы не  спугнуть
и  не  встревожить.  Но  Ларисса  уже  ничего  не  замечала,  разгоряченная,
обезумевшая, готовая вступить в мир неведомого, перейти границу,  отделявшую
девушку от женщины. Он сжал ее руки, поднял их над  головой  и,  впившись  в
губы, одним толчком вонзился в податливое лоно. Боль  была  такой  короткой,
что Ларисса почти ее не почувствовала, и  неприятные  ощущения  почти  сразу
сменились водопадом чистого чувственного восторга.
   Она даже успела подумать, что это конец и ничто  не  может  быть  выше  и
лучше. Наивное дитя! Даже его определение "невыразимое наслаждение" бледнело
перед тем ослепительным экстазом, нараставшим  по  мере  того,  как  он  все
глубже проникал в нее, и завершившимся взрывом многоцветных искр,  осыпавших
ее мириадами звезд.
   И в эти короткие мгновения счастья все остальное не имело значения. Позже
они договорятся о свадьбе, конечно, договорятся! Ну а пока  достаточно  было
сознавать, что Винсент Эверетт принадлежит ей.

Глава 16

   Но ожидания ее не сбылись. Предложения не последовало и после  того,  как
они  лежали  в  объятиях  друг  друга,  утомленные  страстью.  Ну  что   тут
удивительного, если Винсент отодвинулся от Лариссы, лег на бок, прижал ее  к
себе и тут же уснул?
   А вот она долго лежала без сна, перебирая  в  памяти  все  восхитительные
моменты этого вечера. Какое чудо лежать вот так, рядом с ним, понимать,  что
даже во сне он не желает расставаться с ней. Может, стоит  разбудить  его  и
напомнить, что одна из самых приятных обязанностей так и не выполнена?
   Но стоит ли волноваться? Почти все ее  мечты  сбылись,  сбудется  и  эта.
Стоит ли предаваться сомнениям, когда впереди ждут одни лишь радости?  Жаль,
что она не может остаться с ним до утра, но когда они поженятся,  больше  не
будут расставаться. И пока исходившие от него тепло и покой не убаюкали  ее,
Ларисса поспешно  выскользнула  из  постели,  собрала  одежду,  не  оставляя
никаких следов своего пребывания, и на цыпочках пробралась к  себе.  Но  при
этом и не подумала затворить за собой дверь. Да и  зачем?  Сегодняшняя  ночь
многое изменила, и все уже решено. Теперь Ларисса уверена  в  себе  и  своем
возлюбленном. Она так и заснула с улыбкой на устах.

***

   Винсент открыл глаза и нахмурился, не найдя рядом Лариссу, хотя  понимал,
что ему следовало бы, перед тем как заснуть, самому  отнести  ее  в  смежную
спальню. Так что раздражаться нет причин.
   Но настроение его от таких рассуждений  только  ухудшилось.  Сегодня  его
раздражала каждая мелочь, и он без причины то и дело  распекал  секретаря  и
слуг. Но легче от этого не становилось, поэтому, войдя  в  столовую,  он  не
успел взять себя в руки и первым делом обрушился на Лариссу:
   - Мой повар грозит  уволиться,  если  ваша  кухарка  не  будет  держаться
подальше от кухни! - взорвался он, к величайшему изумлению Лариссы и  своему
собственному. Он вовсе не собирался приветствовать ее  подобным  образом,  и
уж, разумеется, ни в коем случае не следовало повышать голос, особенно после
того, как прошлой  ночью  он  лишил  ее  невинности.  И  не  важно,  что  он
кипятился, избрав столь ничтожный предлог.
   Но в глубине души Винсент знал, почему фитиль уже  зажжен  и  поднесен  к
бочке с порохом. И презирал себя за то,  что  трусливо  отказывался  увидеть
истинную причину своего гнева, пытаясь сорвать зло на невинных людях.
   А должен был признать собственную не  правоту.  И  сгореть  от  стыда  за
вчерашнее. Ни с одной женщиной ему не было так хорошо, и  все  же  сожаление
терзало его. Она ждет, что он теперь женится на ней. А он не пойдет на такой
шаг. Даже мысли о мести не утешали. Да, он намеревался стать ее любовником и
добился цели,  но  теперь  главное  -  не  погубить  ее  репутацию.  Пока  о
случившемся никому ничего не  известно,  она  еще  может  сделать  достойную
партию. Тот же Хейл, вне сякого сомнения, возьмет ее любую - опозоренную или
нет. Он потерял голову из-за красоты девушки, и ему  абсолютно  безразлично,
девственна она или нет. Но  вот  вопрос,  сможет  ли  сам  Винсент  спокойно
наблюдать, как другой мужчина ухаживает за его возлюбленной?  Ведь  недаром,
всего лишь  слушая  рассуждения  Хейла,  он  умирал  от  желания  поколотить
виконта!
   Ларисса, придя в себя от неожиданных нападок, спокойно заметила:
   - Прошу прощения, это я виновата. Сказала утром Мэри, что мы останемся  в
этом доме, и та решила как следует освоиться. А единственное место,  где  ей
хочется быть, - это кухня.
   Винсент покраснел. Сказать, что она не проведет под  этой  крышей  дольше
одной-двух недель? Невозможно.., во всяком случае, пока. Его  молчание  лишь
утвердит Лариссу