бя. Единственное, что я  хотела  бы  -
поменьше видеть ее во время моего пребывания здесь.
   - Но я отослал ее домой, Дафния. И она должна была приехать еще до твоего
отъезда.
   - Ну значит, она наверняка по дороге нашла себе  другого.  Она  доберется
домой, когда ей того захочется, - высказала предположение  Дафния.  -  Но  я
очень рада, что ты не попался в ее сети и не поддался на ее обольщение.
   От этих слов Джеми передернуло. Затем его  глаза  сузились,  и  он  более
внимательно  посмотрел  на  сестру.  Ее  светлые  волосы  были   мокрыми   и
перепутанными, лицо покрывала бледность с  синеватым  оттенком,  и  она  вся
дрожала от холода и усталости. Он больше не думал о  Джесси.  Наверное,  она
могла убедить Блэка Гэвайна, чтобы он оставил ее у себя. Это  совершенно  не
волновало Джеми.
   - Дафния, иди в свою прежнюю комнату и  постарайся  согреться,  а  то  ты
заболеешь.
   - Значит, я могу погостить?
   - Да, - утвердительно ответил Джеми, хотя в его голосе  не  чувствовалось
теплоты. - Но мы обсудим этот вопрос позже, ибо я не думаю, что идея нанести
визит принадлежала только тебе.
   Дафния промолчала. Уходя вместе со  своими  слугами,  она  с  облегчением
подумала, что Джеми на нее не сердится. Она знала, что он  был  раздосадован
ее глупостью  -  отправиться  в  дорогу  в  такую  ужасную  погоду,  но  его
недовольство было  ничто  по  сравнению  с  тем  гневом,  который,  как  она
чувствовала, Джеми обратит на Аласдара. Неудивительно, что бедняга не  хотел
сюда ехать один.
   Она оказала Аласдару любезность, позволив ему сопровождать  ее  сюда.  Но
она предупреждала его, что ее присутствие вряд ли как-то повлияет на  Джеми.
Скоро ему придется в этом убедиться самому.
   Джеми заставил Аласдара ждать,  пока  приказывал  принести  еду  и  сухую
одежду для своих гостей.
   - Решили спрятаться за женскую юбку, не так ли? - наконец  едко  произнес
он.
   Краска залила лицо Аласдара Мак-Донау. Они все еще стояли  у  огня,  люди
Аласдара расселись за столами, которые стояли в стороне от них, и приступили
к еде. Он был рад этому  обстоятельству,  так  как,  если  никто  не  слышал
оскорбление, то он мог его проигнорировать. А  его  визит  сюда  имел  целью
возобновить союз с Мак-Киннонами, а не разрушить его окончательно.
   Аласдар постарался непринужденно улыбнуться:
   - Не могу представить себе  лучшего  места,  чем  ваш  замок,  где  можно
укрыться от непогоды.
   Джеми не собирался поддерживать эту напускную веселость.
   - Мне не нравится, что вы притащили сюда мою сестру, Аласдар,  точно  так
же, как мне не по душе все, что вы  делаете  в  последнее  время.  И  должен
сказать, худшего времени для своего визита вы выбрать не могли,  так  как  у
меня дурное настроение. Но по крайней мере у вас хватило совести не взять  с
собой свою жену.
   - Но я не женился, Джеми ничем не выразил своего  удивления,  только  его
бровь немного изогнулась.
   - Что, свадьбу отложили?
   - Нет. Я разорвал помолвку. Джеми расхохотался.
   - Не может быть! Ну и ну. - Он  усмехнулся,  его  настроение  значительно
улучшилось. - Но если вы приехали не затем, чтобы просить  за  родственников
жены, зачем же вы здесь?
   - Чтобы возобновить наш  союз.  Последний  раз  я  вас  видел  и  получал
какие-либо известия от вас еще до помолвки.  Я  был  не  уверен,  что  вы  с
одобрением воспримете эту помолвку.
   -  Без  сомнения,  мне  это  не  понравилось,  но  так  как  вы   вовремя
образумились, я не держу камень за пазухой.
   - А если бы я женился на этой девушке?
   - Мы, несомненно, стали бы врагами.
   - Но, Джеми...
   - Поймите меня, Аласдар, - оборвал его Джеми. - Я бы не порвал  наш  союз
из-за вашего выбора. Но ваш  союз  с  Фергюссонами  противоречил  бы  нашему
союзу. Вы понимаете, что я имею в виду? Вражда бы продолжалась как обычно, и
вы бы оказались посредине. И в конечном итоге  вам  бы  пришлось  встать  на
чью-либо сторону.
   - Нет, а если бы вражда прекратилась?
   - На это не стоит даже рассчитывать, раз они  снова  начали  ее,  -  сухо
сказал Джеми. - Разве вы не знаете о моем пребывании в темнице Фергюссонов?
   - Знаю ли я? - с горечью воскликнул Аласдар. - Именно  это  и  привело  к
разрыву моей помолвки.
   - Значит, они вас обвиняли в моем побеге?
   - Вернее, моя невеста поспешила обвинить меня, - холодно заметил Аласдар.
   - Что ж, неудивительно, что вы расстроили помолвку.
   - Я был, без сомнения, в ярости. Но вы  знаете,  на  ком  лежит  вина  за
побег,  Джеми.  И,  говоря  откровенно,  оказав  помощь  вам,  она   предала
собственную  семью,  а  девушка,  способная  предать   свою   семью,   может
когда-нибудь предать и своего мужа. Я не мог взять ее в  жены  после  этого.
Разве вы не согласны?
   - Вы хотите сказать, что во всем обвинили вашу невесту?
   - А кого же еще? Ее собственный кузен видел ее около темницы  и  поспешил
сообщить об этом.
   Не  в  силах  сдержаться,  Джеми  опять  рассмеялся.  Это   было   просто
замечательно. Получалось, что юноша не пострадал за оказанную ему помощь,  а
любимой дочери наверняка все сошло с рук. Он бы, конечно,  предпочел,  чтобы
хоть один из Фергюссонов, но только не тот юноша, пострадал за его унижение.
   - Не вижу в этом ничего смешного, Джеми. - В  голосе  Аласдара  слышалась
горечь. - Я с тех пор уже тысячу раз пожалел, что разорвал помолвку, так как
никакую другую девушку я не желал так, как эту.
   - Да, действительно, есть девушки, которых невозможно выкинуть из головы,
- согласился Джеми, сразу посерьезнев.
   - Никто не может сравниться с ней по красоте, -  с  сожалением  промолвил
Аласдар.
   - Красива, неужели? - Джеми улыбнулся. Аласдар полагал, что тот знал, как
выглядит девушка. - Вы так думаете?
   - Вы шутите, Джеми, - Аласдар не мог скрыть своего удивления. - Я еще  не
встречал девушки, у которой  волосы  были  бы  такого  темного  красноватого
оттенка,  синие  глаза  такие  кристально  ясные,  а  кожа  такая  белая   и
безупречная. Недаром же ее называют жемчужиной замка Эск.
   Джеми резко  поднялся,  его  сердце  сжалось.  Описание,  деланное  сэром
Аласдаром, как зеркало, отражало образ той, которой были посвящены  все  его
мысли. Разве могут на свете быть две девушки,  столь  похожие?  Это  слишком
маловероятно...
   - Я полагаю, у нее, наверное, такое же прелестное имя, как  и  она  сама?
Глаза Аласдара сверкнули.
   - Я не принимаю подобных шуток, Джеми! Разве вы не видите, как я страдаю,
потеряв эту девушку?
   - Конечно же. Извините меня, Аласдар. Но я вас предупреждал, что  у  меня
далеко не лучшее настроение. Кстати, я хожу сам  не  свой  с  тех  пор,  как
впервые увидел Шиину. Возможно, она и мне запала в душу.
   Затаив дыхание, Джеми ждал ответа. Скажет ли Аласдар: "Девушку, о которой
я говорю, зовут не Шиина"? Или же его догадка верна?
   Подтверждая все, Аласдар улыбнулся.
   - Да уж! У вас положение еще хуже моего. Воспылать  нежными  чувствами  к
дочери своего врага! Даже если старый Дугалд и согласился бы ее отдать  вам,
чтобы покончить с враждой, ей это придется совсем не  по  вкусу.  Она  очень
своевольная и хочет сама выбрать избранника по сердцу. Я бы  не  задумываясь
отправился в Абердин и попытался бы опять завоевать ее  сердце,  если  бы  у
меня была хоть какая-то надежда, что она согласится выйти за меня замуж. Но,
говоря по правде, она никогда не хотела этого  брака.  То  было  желание  ее
отца, и вы, конечно же, знаете, почему он выбрал меня.
   Джеми снова сел и закрыл глаза. Он больше не слушал.  На  него  нахлынули
воспоминания,  которые  проносились  в  его  голове,  сменяя   друг   друга.
Совпадения. Схожие обстоятельства. Шиина,  купающаяся  в  лесной  долине  на
земле Фергюссонов, когда он впервые увидел ее. У нее такие же волосы, как  у
Найала, и такие же глаза, как у ее отца. Любопытство юноши,  что  сделал  бы
Джеми с девушкой из лесистой долины, и его гнев, когда он услышал его ответ.
Обвинения Шиины против Мак-Киннонов,  его  страх  и  недоверие  к  нему,  ее
отчаянное стремление уехать из замка. И наконец, отсутствие Эрминии Мак-Эвен
в Абердине. Теперь он мог бы дать голову на отсечение, что там есть  Эрминия
Фергюссон.
   Джеми покачал головой. Он мог бы давно  сложить  и  сопоставить  все  эти
факты, однако он этого не сделал. Возможно, он просто не хотел, чтобы  Шиина
была из рода Фергюссонов? Теперь он  понял,  что  это  для  него  совершенно
неважно.
   Его отношение к ней, его чувства к девушке не изменились от того, что она
Фергюссон.
   - Вы слышите меня, Джеми?
   - Что? - Джеми посмотрел на Аласдара.
   - Я сказал, что старый  Дугалд  вполне  благосклонно  воспринял  бы  ваше
сватовство, если бы вы этого захотели.
   - Он уже отказался отдать ее за меня, - рассеянно промолвил Джеми.
   - Значит вы просили ее руки?
   - Условием моего освобождения из тюрьмы было то, что я женюсь на одной из
его дочерей, - объявил Джеми. - Но Шиину он не предлагал.
   Аласдар криво усмехнулся.
   - Других с ней даже сравнить нельзя.
   - Я это подозревал.
   - Что ж, вам удалось избежать этого - и все благодаря Шиине. Я до сих пор
не понимаю, почему она помогла вам.
   Джеми начал лихорадочно думать. Он не собирался выдавать Найала.
   - Она помогла, потому что  очень  боялась.  Шиина  думала,  что  ее  отец
собирался отдать ее за меня.
   - Но вы-то знали, что это не так?
   - Да. Я использовал все средства, чтобы выбраться оттуда, и не  испытываю
сожаления. Лучше  породить  маленькую  ложь,  чем  допустить,  чтобы  бедную
девушку насильно выдали  за  меня  замуж.  Вы  же  знаете  мой  несдержанный
характер, Аласдар.
   - Возможно, и так, Джеми. Но  в  конечном  итоге  в  проигрыше  оказалась
Шиина. Ведь ее изгнали из дома за помощь вам.
   Джеми выпрямился.
   - Изгнали?
   - Я был удивлен, но старый Дугалд  очень  болезненно  среагировал  на  ее
предательство, ведь она была его любимицей.
   - Так вот почему она казалась в Абердине, - задумчиво произнес Джеми.
   - Насколько я знаю, она и сейчас в Абердине.
   Джеми немного успокоился. Слово "изгнали" всего лишь ужасно звучало. Ведь
если бы Шиину не отправили в Абердин, Джеми никогда бы ее больше  не  увидел
после той первой встречи в лесной долине.
   Несколько минут он размышлял. Шиина, должно быть,  добровольно  взяла  на
себя вину, чтобы защитить Найала, точно так же, как  Найал  выпустил  Джеми,
чтобы защитить ее. Юноша не позволил бы ей взять на себя вину, если  бы  она
сама на этом не настояла.  Вот  уж  действительно  ирония  судьбы!  Стараясь
уберечь ее от Джеми, брат, по сути, направил ее прямо к нему.
   - Я бы не стал переживать по этому поводу, Аласдар,  -  небрежно  заметил
Джеми. - Ведь Шиина - любимица старого Дугалда, и  он,  конечно  же,  ее  со
временем простит.
   - Пожалуй. Но я сомневаюсь, что смогу  когда-нибудь  простить  себя,  что
из-за вспышки гнева потерял ее.
   - Посмотрите на это вот с какой стороны, Аласдар.  Скорее  всего,  вы  не
одиноки в желании обладать ею. Многие мужчины уже  этого  хотели,  и  многие
будут добиваться ее взаимности, но только один сможет покорить ее сердце.
   - И тот, кому это удастся, будет, без сомнения, счастливейшем  человеком.
- Аласдар вздохнул.
   - Я согласен  с  вами.  -  Джеми  улыбнулся,  ощущая  себя  действительно
счастливым в этот  момент.  -  А  сейчас  я  вынужден  покинуть  вас,  но  я
действительно рад, что вы приехали. Конечно же, я приглашаю вас погостить  у
меня. Я вернусь через несколько дней.
   - И куда это вы  решили  отправиться  в  такую  непогоду?  -  не  скрывая
удивления, спросил Аласдар.
   Джеми рассмеялся, не в силах больше  сдерживать  охватившее  его  веселое
настроение.
   - В Абердин, завоевывать благосклонность прекрасной девушки!
   - Шиины? - Аласдар был потрясен.
   - Да.
   - Но она ваш враг, Джеми. По крайней мере, она так считает.
   - Вот именно. Мой враг - и следовательно, ее легко можно взять в плен.
   Улыбаясь, Джеми вышел из зала, но на самом деле  он  себя  не  обманывал.
Победить укоренившуюся враждебность будет совсем  нелегко.  Но  он  все-таки
покорит ее сердце. В этом он был уверен. И если  Шиина  имела  преимущество,
зная, кем он является, то теперь и у него было точно такое же  преимущество.
А вот как он собирался это использовать - уже другой вопрос.

Глава 23

   Вильям Джеймсон жил не в замке и не в доме-цитадели по новому образцу,  а
просто в укрепленной башне неподалеку от реки Ди. Расположенная  на  вершине
небольшого холма, она производила  довольно  зловещее  впечатление,  являясь
мрачным сооружением, которое со всех сторон было открыто холодному  ветру  и
ничем не радовало глаз.
   Сразу же по прибытии Шиину проводили в небольшую комнату и там заперли. В
ту ночь девушка нашла этому объяснение: в уже довольно поздний час это всего
лишь предосторожность для ее же безопасности. Все рано утром она уедет,  так
не все ли равно?
   Какая наивность! Какая несусветная глупость! И во  всем  виновата  только
она сама, доверившись совершенно незнакомому ей человеку, к тому же горцу.
   Все стало ясно уже на следующее  утро,  когда  Джеймсон  зашел  к  ней  с
коротким визитом. Не тратя лишних слов, он объявил, что в ближайшее время ее
никто не собирается везти в Абердин, что она будет гостить  у  него  в  доме
столько, сколько он сам этого пожелает, и что  ее  мнение  здесь  не  играет
никакой роли.
   Шиина готова была плакать. Она променяла роскошную комнату, хорошую пищу,
тепло, уют и даже кусочек свободы на грязную холодную изолированную комнату,
где ее держат полуголодной и где у нее вообще нет никакой свободы.
   Ночью Джеймсон опять пришел к ней. Он был так пьян, что еле  держался  на
ногах. Видимо, он надеялся, что алкоголь прибавит ему мужества. Сквозь поток
оскорблений  и  пьяной  брани  Джеймсон  объявил,  что  сделает   ее   своей
любовницей, точно так же, как Джеми его сестру. Но из-за того,  что  он  был
сильно пьян, его попытка  изнасилования  ничего,  кроме  смеха,  вызвать  не
могла. К ее счастью, страх и алкоголь лишили его мужской силы, и он ушел  от
нее, багровый от стыда. Шиина  полагала,  что  Джеймсон  слишком  сконфужен,
чтобы опять явиться к ней; и в самом деле,  уже  прошло  много  дней,  и  он
оставил ее  в  покое.  Девушка  была  в  полном  одиночестве,  на  положении
пленницы, и все больше и больше падала духом.
   "Ох, хуже этого ничего не может быть, уж лучше было бы  терпеть  любовные
домогательства Джеми!" - призналась она самой себе.
   Когда же она начала думать о нем, как о "Джеми"?  Шиина  не  могла  точно
ответить на этот вопрос. И воспоминания  нахлынули  на  нее.  Казалось,  она
помнит каждое слово, что они сказали друг другу, каждое мгновение, когда она
была в его присутствии, каждое его прикосновение и охватывающую ее при  этом
магическую силу.
   Это какое-то безумие! Она надеялась, что  убежала  от  него!  Неужели  он
навечно переселился в ее мысли?
   "Я не вынесу этого! Все из-за того, что я сижу в четырех голых  стенах  и
мне не с кем даже словом перемолвиться! Здесь нет  даже  огня!  Все,  что  я
здесь вижу, - дурную пищу и молчаливую служанку, которая  ее  приносит!  Еще
один день, и я сойду с ума!" - думала девушка.

***

   Вильям Джеймсон нервно ходил взад и вперед перед горящим очагом. Это было
единственное освещенное место в узком зале. Было  довольно  поздно.  Он  уже
спал, но его разбудили, чтобы сообщить тревожную новость. Только что  прибыл
всадник, которого специально послали вперед, чтобы  предупредить,  что  сюда
едет лэрд Мак-Киннон. Он будет здесь с минуты на минуту.
   Почему он так долго  не  приезжал?  Джеймсон  давным-давно  ждал  приезда
Джеймса Мак-Киннона. Больше недели прошло с тех пор, как он увез девушку. Он
уже начал думать, что Шиина солгала и Мак-Киннон вовсе  не  проявлял  к  ней
никакого интереса. Но неважно, что  его  задержало,  сейчас  он  ехал  сюда.
Момент,  которого  Джеймсон  так  ждал,  приближался.  Ему  нужно   проявить
самообладание и не  показать,  какое  ему  доставило  огромное  удовольствие
поиграть на нервах у этой светловолосой скотины.
   На лестнице послышался звук тяжелых шагов  множества  людей,  а  затем  в
дверях зала показался Джеми и позади него шесть его вассалов.  Он  подал  им
знак остановиться и вошел в зал один. Лэрд Мак-Киннон  был  закутан  в  свою
накидку, которая делала его еще крупнее, и он  выглядел  вдвое  мощнее,  чем
обычно. Выйдя из тени, он представлял собой довольно грозное зрелище. Из-под
его накидки виднелся край зеленого плаща, на нем не было чулок,  и  ноги  не
были защищены от холода. Поверх сапог были видны ничем не прикрытые  колени.
Сбоку висел меч. Словно стараясь удержать все в памяти, Джеймсон отмечал про
себя каждую деталь.
   Но одного взгляда на лицо Джеми хватило, чтобы заставить Вильяма  затаить
дыхание. Он увидел суровый взгляд, плотно  сжатые  губы  и  покрасневшие  от
ветра щеки. Глаза, в которых отражался  огонь,  горели  устрашающим  зеленым
светом. Джеймсон весь внутренне сжался.
   Джеми начал говорить:
   - Я не спал два дня, Джеймсон. Я устал, я  два  раза  "напрасно  ездил  в
Абердин. Я жду объяснений, на что  вы  рассчитываете,  держа  у  себя  здесь
девушку.
   Вильям натянуто улыбнулся и еле заметно пожал плечами.
   - Она захотела остаться у меня.
   - Я не думаю, - оборвал его Джеми.
   - Но, конечно же, я с радостью отдам вам ее обратно, - поспешил  заверить
его Вильям нарочито радушным тоном. - По правде говоря,  я  даже  буду  рад,
если вы ее заберете. Должен признаться, она мне уже порядком надоела.
   - Надоела? - Джеми пригладил рукой волосы.  Он  действительно  чувствовал
неимоверную усталость. - Я требую от вас объяснений.
   - Мой друг, ну какие тут могут быть объяснения? Обычно одна шлюха  похожа
на другую, а у этой только хорошенькая мордашка и больше ничего. Я  удивлен.
Я думал, что вы с вашим темпераментом предпочитаете более.., живых  девушек.
Лично я таких люблю.
   Одним движением руки Джеми схватил Джеймсона за накидку и притянул его  к
себе так близко, что их лица почти соприкасались.
   - Вы хотите сказать, что переспали с Шииной?
   - Учитывая, что вы готовы убить меня за это, я был бы  дураком,  если  бы
признал такое.
   - Вы мне скажете правду, или я убью вас! - прорычал Джеми.
   Вильям попытался пошевелиться,  но  Джеми  держал  его  мертвой  хваткой.
Самоуверенность Джеймсона быстро испарилась, но единственный выход для  себя
из создавшейся ситуации он видел в том, чтобы продолжать блефовать.
   - Вы ведете себя неразумно, Мак-Киннон. Если у вас есть какие-либо  права
на девушку, то должны были сразу заявить их. Я же  воспользовался  тем,  что
мне предлагали. Она сама умоляла меня взять ее. И она  сама  уговорила  меня
позволить ей остаться здесь.
   - И я должен понимать, что это она сама уговорила вас спать с ней?
   Ответом явилось молчание, что было красноречивее всяких  слов.  Из  горла
Джеми вырвался звук, похожий на стон от боли. Больше всего в  данную  минуту
он хотел стереть с лица земли этого человека, разорвать  его  на  части.  Но
черт бы побрал, в его словах - правда. У  Джеми  не  было  никаких  прав  на
Шиину. А так как она была изгнана  из  дома  и  жила  вне  семьи,  то  могла
распоряжаться своей жизнью, как ей заблагорассудится. "Но клянусь  Господом,
больше так не будет!" - думал Джеми.
   - Приведите ее сюда, Джеймсон, да поторопитесь, пока я еще не забыл,  что
благоразумно, а что нет.
   Джеми остался в зале, его взгляд устремился на огонь, горящий в очаге, но
ничто не могло сравниться с пламенем ревности, пожирающей его.  Он  пробовал
напомнить себе, что у него  не  было  никаких  прав  на  Шиину,  но  это  не
уменьшало его душевных мук. Он предпочел бы испытывать боль  от  сотни  ран,
чем подобные страдания.
   - Сэр Джеми?
   Он резко обернулся. На  ее  лице  была  робкая  улыбка,  которая  тут  же
исчезла, когда их взгляды встрети