ф.
   У него так и вертелась на языке довольно резкая отповедь. Пора ей  знать,
что его имя не какая то чужеземная кличка,  и  никакой  он  не  Кристоф.  Но
вместо этого Кристофер предпочел наслаждаться видом ее великолепных  грудей,
нависших над самыми его губами,  когда  она  нагнулась.  Совсем  как  спелые
груши! Что бы он не дал, лишь бы попробовать их на вкус!
   Но она тут же выпрямилась, отошла и исчезла за  дверью.  Оставалось  лишь
фантазировать, представляя ее  в  этой  развратно-роскошной  ванне.  Нежную.
Теплую. Пленительную.
   Ванная была единственной комнатой во всем доме, которая резко  выделялась
на фоне остальных и совершенно не вписывалась в общую обстановку.  Кристофер
помнил, как был поражен, увидев ее при первом осмотре поместья. Похоже было,
что дом меблировал какой-то чопорный замшелый пуританин, ненавидевший  яркие
и теплые тона и презиравший уют, который не позаботился заглянуть в  ванную.
Поэтому она и осталась нетронутой. И слава Богу! Ванна в  римском  стиле,  к
которой  вели  мраморные  ступеньки,  достаточно  большая,  чтобы   вместить
шестерых, изящные колонны, на капителях которых резвятся  голенькие  золотые
херувимчики.
   Он обязательно будет купаться вместе с ней в этой ванне, пока  не  придет
время возвращаться в Лондон. Кстати, о Лондоне.., где, во имя всего святого,
она будет жить, пока он не найдет для нее подходящего местечка? Нужно  снять
жилище в тихом квартале. А его городской дом совершенно не подходит:  слуги,
разумеется, немедленно начнут сплетничать. Им ни в  чем  нельзя  довериться.
Здесь, в сельской местности, это не важно: сплетни не разносятся так далеко,
как в столице. Представить страшно, что будет твориться,  когда  в  обществе
станет известна его история. Не хватает еще, чтобы на всех  углах  судачили,
будто маркиз Хаверстон околдован цыганкой, хотя это чистая правда.
   Дверь снова открылась, Анастасия вошла в  спальню  такая  же  обнаженная,
какой ее покинула, и направившись к кровати,  забралась  в  нее,  встала  на
колени и откинула простыню. Кристофер  со  свистом  втянул  в  себя  воздух,
поражаясь бесстыдной дерзости,  с  которой  она  устроилась  верхом  на  его
чреслах. Ее длинные, загибавшиеся  на  концах  волосы,  свисавшие  по  обеим
сторонам лица, щекотали ему живот.
   - Ну, как твоя головная боль? - хладнокровно осведомилась она, словно  не
замечая его завороженного взгляда.
   - Какая боль? - деланно удивился он.
   - О чем-нибудь жалеешь, Кристоф? - усмехнулась она.
   Кристофер покачал головой и чуть приподнял бедра.
   - Ты, должно быть, шутишь!
   - Я говорю не о том, что сейчас произойдет  между  нами,  ибо  знаю,  что
подарю тебе счастье.
   Просто хотела знать, не жалеешь ли ты о подарке, который  уготовила  тебе
судьба? Я с радостью пошла ей навстречу. А ты?
   Кристофер нежно погладил ее по щеке.
   - Ты сама не  знаешь,  как  много  сделала  для  меня.  Кстати,  в  своих
предсказаниях ты куда более точна, чем хотелось бы  признать.  Ты  права,  я
превратился в видимость человека, чьи чувства  давно  угасли,  как  потухшее
пламя. Но ты вернула меня к жизни.
   Улыбка Анастасии словно осветила комнату.
   - Мы созданы друг для друга, - прошептала она и, опершись ладонями о  его
плечи, подалась вперед и повторила:
   - Созданы. И навеки будем вместе.
   Кристофер что-то неразборчиво пробормотал.  Руки  его  с  силой  обвились
вокруг ее талии, потянули вниз. Боже, как долго он ждал этого мгновения, как
мечтал ощутить ее  тело  своим!  А  губы..,  ее  губы..,  медовая  сладость,
малиновый привкус... Он жадно впился в ее рот, так, словно хотел  поглотить,
завладеть  навеки  и  уже  не  отпускать.  И  хотя  почувствовал,  как   она
напряглась, не прервал поцелуя. Она с ним, рядом, близко, казалось, он целую
вечность провел в поисках этой женщины, и теперь, когда наконец нашел, ничто
на свете его не остановит. Она в его власти!
   Но такая сила нашлась. Ею оказалась сама Анастасия. Она ловко вывернулась
из  его  объятий,  сжала  ладонями  лицо  и,  к  его  безмерному  удивлению,
приказала:
   - Выслушай меня, Кристофер. Я не позволю причинить себе ненужную  боль  и
страдания только потому,  что  ты  безмерно  одурманен  страстью  и  сам  не
понимаешь, что делаешь. Неужели забыл, что до тебя я  не  была  ни  с  одним
мужчиной?! Когда-нибудь дашь себе волю, и я покорюсь всем твоим желаниям, но
не сейчас. Не сейчас! На этот раз ты будешь бережен и осторожен с тем, что я
принесла тебе в дар. Вспомни о том, что  ты  должен  безжалостно  разорвать,
чтобы сделать меня своей! Я готова к боли, но лишь от тебя зависит, будет ли
она короткой или мучительной. Разве тебе доставит удовольствие видеть, как я
страдаю?
   - Конечно, нет, - машинально пробормотал Кристофер, не в силах  прийти  в
себя от ее слов.
   Святой Боже, неужели она  невинна?  Как  может  девственница  быть  столь
вызывающе дерзкой, почти наглой? Ведет  себя,  словно  опытная  развратница.
Впрочем, еще немного, и правда выплывет наружу.
   Он все узнает и  сумеет  отличить  притворную  наивность  от  прожженного
распутства.
   - Для девушки, не познавшей мужчину, ты чрезвычайно откровенна, - выпалил
он и тут же прикусил язык. Но было уже  поздно.  Опять  поспешность  подвела
его!
   Анастасия, ничуть не обидевшись, звонко рассмеялась.
   - Мы проведем вместе всю  жизнь.  Я  ведь  уже  говорила,  нас  ничто  не
разлучит. К чему же мне притворяться,  скрывать  что-то  от  тебя?  Я  твоя,
Кристоф, твоя  навеки,  и  глупо  это  отрицать  и  таиться,  когда  ты  мой
повелитель.
   "Я твоя". Странно, но  эти  два  коротких  слова  наполнили  его  щемящей
нежностью. Он снова и снова твердил их про  себя,  и  сам  не  заметил,  как
перекатился на бок, увлекая за собой Анастасию, и, в свою очередь, навис над
ней. И бережно прикоснулся губами к губам,  наслаждаясь  своей  властью  над
ней. Какой божественный вкус!
   Ее податливые губы разомкнулись, впуская его язык,  который  она  тут  же
глубоко всосала, очевидно, так же наслаждаясь, как  и  он.  Рука  Кристофера
накрыла упругую грудь. Анастасия выгнулась, как  гибкий  лук,  наполняя  его
ладонь нежной плотью. Кристофер едва не вскрикнул  от  восторга.  Бесстыдная
девственница, о чем еще мечтать мужчине?!
   - Ты скажешь, когда будешь готова? - прохрипел он.
   - Думаю.., ты сам узнаешь, - выдохнула она. Кристофер  только  улыбнулся,
продолжая восхитительные блуждания по этому совершенному телу. Он ласкал ее,
едва дотрагиваясь, почти благоговейно,  восхищаясь  ее  идеальными  формами,
мягкостью, откликами на его  прикосновения.  Он  весь  горел  от  нетерпения
поскорее оказаться в ней, плоть  налилась,  набухла  и  ныла,  но  каким  же
сладчайшим блаженством было отдаваться ее любовной игре, первой в жизни,  но
такой  искусной!  Она  вздрагивала,  стонала,  металась,  кости  ее   словно
плавились под поцелуями, кровь превращалась  в  жидкий  огонь,  а  сама  она
становилась текучим медом. С ней Кристофер чувствовал себя так, словно и  он
впервые познает женщину.
   И  он  действительно  уловил  тот  момент,  когда   может   овладеть   ею
окончательно. Стараясь не раздавить девушку своим весом, он устроился  между
ее разведенными бедрами и стал медленно, невыносимо медленно входить в  нее,
то  и  дело  останавливаясь  и  выжидая.  Она  не  лгала:  тонкая  преграда,
отделяющая девушку от женщины,  и  в  самом  деле  оказалась  нетронутой,  и
Кристофер, мучительно стиснув  зубы,  чуть  откинулся,  чтобы  одним  резким
броском  пробить  ее.  Он  хотел  эту  женщину.   Хотел   до   безумия,   до
умопомрачения. Хотел утонуть в ее шелковисто-влажной плоти. Хотел припасть к
воспаленным соскам.
   И когда взял ее, она лишь громко охнула, но не закричала и не  заплакала.
Его легкие поцелуи сразу же успокоили ее, и напряженное тело обмякло.
   Он подождал немного, чтобы дать ей прийти в себя, и лишь когда она  стала
возвращать его поцелуи, осмелился шевельнуться.  Она  металась,  билась  под
ним, словно в горячечном бреду, и, поняв, что ее  страсть  воспламенилась  с
новой силой, он дерзко пробивался в девственные глубины, заполняя до  отказа
тесное горячее лоно. Оно облегало,  как  перчатка,  как  ножны  -  шпагу,  и
Кристофер едва не потерял голову, едва не забылся, отдаваясь на волю жгучего
наслаждения, но все же каким-то образом удержался  на  самом  краю  и  начал
осторожно двигаться. Жаркое сжатие нежного естества было почти непереносимо.
Но вскоре стало ясно, что ее несет тем же потоком бурной страсти и  она  так
же лишилась рассудка, как и он. Еще один глубокий выпад - и оба  ринулись  в
ослепительную бездну, на  дне  которой  сверкало  многоцветье  бриллиантовых
огней.

Глава 17

   До этого дня Кристофер не знал, как это приятно - просто держать  женщину
в объятиях, наслаждаясь ощущением ее гибкого тела. Раньше для этого  у  него
просто не было времени, либо  хотелось  спать,  либо  поскорее  вернуться  к
делам. Он слишком поспешно удовлетворял нужды тела, не вспоминая о душе. Но,
с другой стороны, у него никогда раньше не  было  постоянной  содержанки,  к
тому же он ни разу не приводил женщин к себе.
   Правда, и любовниц у него было не так уж и много, и все имели собственные
дома, куда он и являлся, когда возникала  необходимость.  Оба  партнера  при
этом прекрасно знали, зачем и почему встретились, и не ожидали ни изъявлений
чувств, ни продолжительных свиданий. Все довольно  скоро  кончалось,  и  все
расходы на женщин составляли  дорогие  подарки,  чаще  всего  драгоценности,
которые он иногда дарил своим случайным подругам.
   Анастасия же  полностью  переходит  на  его  содержание  и  отныне  будет
зависеть только от него. Кристофер  купит  ей  дом,  куда  станет  время  от
времени наезжать, наймет слуг,  которым  велит  исполнять  все  ее  желания,
накупит  модной  одежды,  изысканных  украшений.  И  хотя  она  дорого   ему
обойдется, Кристофер не жалеет. Анастасия стоит и большего.
   - Судя по этим звукам, ты готов быка съесть, - пробормотала она,  услышав
в очередной раз урчание в его пустом желудке.
   - Весьма возможно, - лениво протянул он, все еще не торопясь вставать.  -
По размышлении должен признать, не помню,  чтобы  я  ужинал  прошлой  ночью.
Дьявол, неудивительно, что ром так ударил мне в голову! Интересно,  который,
по-твоему, час?
   - Довольно поздно. Почти полдень, полагаю.
   - И это, по-твоему, поздно? - ухмыльнулся Кристофер.
   - Да, очень, для тех, кто привык вставать с первыми лучами солнца.
   - Теперь все это позади, и у тебя больше нет причин так рано подниматься.
   - Я просто люблю смотреть на утреннее небо, расцвеченное всеми  красками,
встречать восход. А ты? Разве нет?
   - Честно говоря, никогда об  этом  не  думал..,  да  и  не  помню,  чтобы
когда-то встречал рассвет. Закаты мне нравятся куда больше.
   - Поверь, ты еще насладишься свежестью утра вместе со  мной,  Кристоф,  -
предсказала она.
   - А я точно знаю, что ты  будешь  восторгаться  огромным  красным  шаром,
медленно опускающимся за горизонт, - возразил он.
   - Почему же нельзя радоваться и тому и другому вдвоем? - удивилась она.
   Кристофер мгновенно сел, глядя на нее сверху вниз.
   - Надеюсь, ты не собираешься насильно менять заведенные мной  многолетние
обычаи? И с чего вдруг ты упорно называешь меня Кристофом? Разве вчера я  не
объяснил, что мое имя Кристофер?
   - Объяснил. И упомянул, что для друзей ты Кит. Но  Кристоф  мне  нравится
куда больше. Звучит куда лиричнее, и так нежно! Подумай, только я одна  буду
так тебя звать!
   - Неужели?
   Анастасия хихикнула и, отодвинувшись подальше, потянулась за одеждой.
   - Похоже, нам следует немедленно подкрепиться.  Люди  с  пустым  желудком
становятся мрачными и ворчливыми, а такого возлюбленного мне не нужно.
   Кристофер недоуменно моргнул, но тут же расплылся в улыбке. Она, конечно,
права! Что такого, если она изобрела для  него  ласкательное  имя?  И  кроме
того, когда она разгуливает по комнате в таком виде, он просто  не  в  силах
найти повода для жалоб.
   Немного подумав, Кристофер  последовал  примеру  любовницы  и  тоже  стал
одеваться. Натянув рубашку, он обнаружил что она успела  облачиться  в  свой
ослепительно-золотой костюм, в котором танцевала прошлой ночью.  Представив,
сколько ненужного внимания она привлечет, Кристофер недовольно нахмурился.
   - Тебе больше нечего надеть? - осведомился он.
   - Но вчера ты просто не дал мне возможности собрать вещи,  Кристоф.  Все,
что я взяла с собой, - маленькая торба, которую бабушка успела  мне  кинуть,
прежде чем ты послал жеребца в галоп и умчался прочь.
   Кристофер сморщился при мысли о своем  неджентльменском  поведении  вчера
вечером.
   - Сегодня же отвезу тебя за вещами, и..,  и  возможно,  заедем  в  город,
купить тебе что-нибудь.., что-нибудь, более приличное.
   Анастасия изумленно подняла глаза и отшатнулась.
   - По-твоему, я неприлично одета?!
   - Да нет.., я не то хотел сказать, - промямлил он,  но  тут  же  поспешно
добавил:
   - Просто твои платья.., то есть...
   Он никак не мог подобрать подходящего определения и при этом не оскорбить
ее. Но Анастасия докончила за него, и, к величайшему  сожалению  Кристофера,
невооруженным глазом было видно, как она обижена.
   - Вульгарны, наверное? Дешевые? Годные только для цыганской бродяжки?
   - Не стоит так нервничать, Анастасия. Нет  никаких  причин  дуться.  Твоя
одежда идеально подходила для прошлой жизни, которую ты вела,  разъезжая  по
дорогам. Но отныне у тебя иная судьба, и одеваться ты должна  соответственно
своему положению, вот и все.
   Однако Анастасия, ничуть не умиротворенная, продолжала хмуриться.
   - Тебя ждут неприятности, Кристоф? Людям не понравится, что ты связался с
такой, как я?
   - Как ты?
   - С цыганкой.
   -  Наполовину  цыганкой,  если  тебе  верить.  Но   девушка   нетерпеливо
отмахнулась.
   - Меня взрастили не русские, а цыгане. Пусть я чем-то и отличаюсь от них,
пусть думаю иначе, но все же я одна из этих людей.
   Кристофер шагнул к ней и обнял.
   - Твоя обида не встанет между нами. И если  это  зависит  от  меня,  наша
первая ссора случится через много-много дней. Я не допущу ее сейчас.
   - Значит, мы не поругаемся?
   - Ни за что! Я запрещаю!
   Анастасия откинулась и взглянула ему в глаза.
   - Я готова уступить, чтобы угодить тебе. Но и ты должен ответить мне  тем
же. Таким образом  в  конце  концов  мы  обязательно  придем  к  соглашению.
Справедливо? И все будут довольны.
   - Ты смотришь на многие вещи под каким-то совершенно необычным углом.  Но
думаю, рано или поздно я привыкну и лучше тебя пойму. Ну а  пока  мы  дружно
совершаем набег на кухню.
   - Если другим способом нельзя добыть  завтрак,  тогда  идем,  -  объявила
девушка и, величаво поведя рукой, поклонилась. - После вас, милорд.
   Кристофер только головой  покачал  и,  подтолкнув  ее  к  двери,  отвесил
шутливый шлепок.
   - Никаких лордов! Обойдемся Кристофом!
   - Ну что же.., если настаиваешь... - хихикнула она.

Глава 18

   Оказалось, он слишком  многого  хотел,  и,  пожалуй,  слишком  рано  было
надеяться на то, что они и дальше будут существовать в полной гармонии  друг
с другом.., правда, неужели это такое уж дерзкое желание - мечтать хотя бы о
нескольких днях или неделях безмятежного счастья? Но такого он не ожидал. Не
думал,  что  все  ограничится  минутами,  которые  потребовались  им,  чтобы
спуститься вниз.
   Позже, перебирая в памяти события этого  утра,  Кристофер  признавался  в
собственной  оплошности  и  допускал,  что  мог  вести  себя  деликатнее  и,
несомненно, тактичнее. Но не в его привычках было следить за своей речью, и,
уж конечно, в компании друзей он не находил  нужным  сдерживаться.  В  конце
концов перед кем ему похвастаться своим  новым  великолепным  приобретением,
как не перед Уолтером и Дэвидом? Ведь они ничего от него не скрывали!
   Но после он от всей души пожалел, что приятели появились как  раз  в  тот
момент, как они спускались вниз, держась за руки, хотя  Анастасия  отставала
на несколько шагов. Очевидно, судьбе было угодно  лишить  его  даже  кратких
мгновений счастья. Они, разумеемся, заметили любовников, да и  мудрено  было
не заметить, когда ее юбка сверкала в полумраке огненным факелом.
   - Что это? - удивился Дэвид, разглядывая Анастасию. -  Так  вот  куда  ты
исчез прошлой ночью!
   - Отвозишь ее назад в табор? - вмешался Уолтер. - Мы тоже поедем.
   - Не совсем, - поправил Кристофер. - Позже мы поедем  за  ее  вещами,  но
отныне она останется со мной. Согласилась пойти ко мне на содержание.
   - О, Кит.., ты считаешь, что это мудро? - пробормотал Дэвид. - Она просто
не из того теста, что обычные любовницы.
   Тут Анастасия поспешно вырвала руку из ладони Кристофера, но тот был  так
поглощен словами приятеля, что едва это заметил.
   - Какое отношение к этому имеет слово "обычные"? - рассердился  он.  -  У
меня таких было полно, Дэвид, и больше я и думать о них не  желаю.  Вспомни,
достаточно нескольких дней, чтобы разочароваться в очередной связи и  искать
чего-то нового. Сколько раз и с тобой такое бывало? Ну а с  моей  Анастасией
все будет по-другому. Кроме того, я просил ее стать моей любовницей  не  для
того, чтобы представлять светскому обществу,  так  что  мне  совершенно  все
равно, типична она или уникальна.
   - Э.., не хотел бы стать для тебя черным вестником.., то есть.., сообщать
неприятные новости.., но твоя Анастасия, кажется,  горит  желанием  оторвать
тебе голову, если так можно выразиться, - вмешался Уолтер.
   Кристофер  резко  обернулся,  как  раз  вовремя,  чтобы  пошатнуться   от
увесистой оплеухи, нанесенной изящной ручкой Анастасии, и увидеть,  как  та,
подобрав юбки, мчится вверх по лестнице.
   -  Какого  дьявола  на  тебя  нашло?!  -  завопил  он.  Но   девушка   не
остановилась, и секунду спустя послышался громкий стук двери.  Должно  быть,
грохот разнесся по всему дому.
   - Гром и молния! - прорычал Кристофер.  Дэвид  деликатно  откашлялся,  но
грубиян Уолтер беззастенчиво хмыкнул:
   - Да, вот уж в самом деле досталась тебе  штучка!  Действительно,  ничего
обыкновенного. Кстати, Кит, если  тебе  это  поможет,  учти,  что  цыганочка
насупилась, едва ты упомянул о любовницах.
   - Ну вот, теперь я во всем виноват, - буркнул Дэвид.
   Кристофер, забыв о друзьях, помчался вслед за девушкой.  Дверь  оказалась
незапертой. Он ворвался в спальню и обнаружил, что Анастасия  сосредоточенно
заталкивает жалкие пожитки обратно в торбу.
   Кристофер закрыл дверь и прислонился к ней. Он отчего-то не сердился,  но
все происходившее ему, разумеется, не нравилось и сильно раздражало. К  тому
же он был совершенно сбит с толку и не знал, что и думать. У содержанки  нет
никаких  причин  так  себя  вести  только  лишь  потому,  что   ее   назвали
содержанкой!
   - И что это ты вытворяешь? - выпалил он. - Какого черта меня ударила?
   Анастасия прервала свое занятие и свирепо уставилась на него.
   -  Я  никогда  не  считала  тебя  глупцом,  Кристофер  Мэлори,  и  нечего
притворяться болваном! Можно подумать, ты ничего не понимаешь!
   - Прошу прощения? - сухо обронил он.
   - Ты ясно слышал каждое слово, - отрезала девушка. - И я тебя не прощаю!
   - Это просто оборот речи. Мне и не нужно твое прощение. Если я  и  сказал
что-то не то.., будь я проклят, если знаю, что тебя так взбесило. Почему  бы
тебе не сказать  прямо,  что  тебя  так  взволновало,  и  тогда  возможно  -
возможна, заметь, - я извинюсь.
   Девушка залилась краской бешенства.
   - Я беру назад свои слова, гаджо! Ты дурак! - И решительно шагнув к нему,
добавила:
   - Прочь с дороги! Я возвращаюсь домой!
   Но Кристофер не подумал подчиниться, лишь схватил ее  за  плечи  и  сжал,
едва удерживаясь, чтобы не встряхнуть хорошенько строптивицу.
   - Ты никуда не пойдешь, пока не объяснишься. Ты обязана это сделать.
   Чудесные кобальтовые глаз