Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
349 -
350 -
351 -
352 -
353 -
354 -
355 -
356 -
357 -
358 -
359 -
360 -
361 -
362 -
363 -
364 -
365 -
366 -
367 -
368 -
369 -
370 -
371 -
372 -
373 -
374 -
375 -
376 -
377 -
378 -
379 -
380 -
381 -
382 -
383 -
384 -
385 -
386 -
387 -
388 -
389 -
390 -
391 -
392 -
393 -
394 -
395 -
396 -
397 -
398 -
399 -
400 -
401 -
402 -
403 -
404 -
405 -
406 -
407 -
408 -
409 -
410 -
411 -
412 -
413 -
414 -
415 -
416 -
417 -
418 -
419 -
420 -
421 -
422 -
423 -
424 -
425 -
426 -
427 -
428 -
429 -
430 -
431 -
432 -
433 -
434 -
435 -
436 -
437 -
438 -
439 -
440 -
441 -
442 -
443 -
444 -
445 -
446 -
447 -
448 -
449 -
450 -
451 -
452 -
453 -
454 -
455 -
456 -
457 -
458 -
459 -
460 -
461 -
462 -
463 -
464 -
465 -
466 -
467 -
468 -
469 -
470 -
471 -
472 -
473 -
474 -
475 -
476 -
477 -
478 -
479 -
480 -
481 -
482 -
483 -
484 -
бинтон, - сказала леди и улыбнулась - почти по-матерински покровительственно. - Ты уже достаточно взрослый, чтобы самостоятельно выбрать спутницу жизни, но пригласить отца на свадьбу нужно, даже если отношения у вас и не самые лучшие.
Робинтон потрясенно уставился на леди Ювану. Он ведь никогда ничего не говорил об отце!
- Вот именно, Роб, - мягко сказала Касия, коснувшись руки Робинтона, и заглянула ему в лицо. - Ты никогда ничего не говорил о Петироне. А маму ты вспоминаешь раз по сорок за день, если не больше.
- Я не... ну, ты преувеличиваешь, - сказал Робинтон, но все-таки успокоился и улыбнулся невесте. - Не думай, пожалуйста, будто я не восхищаюсь музыкой Петирона...
- Вот это я и имела в виду, - перебила его Ювана.- Ты никогда не называешь его отцом. Только по имени.- Она умолкла, увидев, какое потрясение отразилось на лице молодого арфиста. - Те, кому ты дорог, о многом могут догадаться по таким вот обмолвкам. Но человек случайный ничего не поймет.
Ювана забавно сморщила нос.
- Кстати, мне доводилось встречаться с твоим отцом, и я совершенно с тобою согласна: он - выдающийся композитор. Однако весь Перн распевает твои песни.
Робинтон не знал, что и сказать. Ему никогда и в голову не приходило, что можно выдать себя, просто умалчивая о чем-то.
- Ты постоянно расспрашивал меня о моем отце,- сказала Касия. Ей явно хотелось утешить Робинтона, потрясенного тем, что его с такой легкостью раскусили.- Знаешь, я понимаю, почему с твоим отцом так трудно состязаться.
- Ну, может, это и глупо, но лично я предпочитаю музыку, которую можно напевать или насвистывать, его замысловатым и - не побоюсь этого слова - извращенным музыкальным формам.
Услышав замечание Юваны, Робинтон нервно рассмеялся.
- Да, так и вправду лучше, - сказала Касия. - Если мне доведется встретиться с твоим отцом, я, пожалуй, буду держаться очень церемонно и официально. А вот твоя мама... она очень добрая и нежная.
Робинтон уставился на невесту в полнейшем изумлении.
- А это ты откуда узнала? Ты что, встречалась с ней?
- В общем, нет, но я слышала, как она поет. И у нее такое выразительное лицо - она просто не может не быть доброй! А раз она вырастила тебя таким, какой ты есть, она - замечательный человек.
Касия обняла Робинтона и нежно поцеловала, а потом приникла к нему. Робинтон прижал девушку к себе.
- А следует ли мне просить разрешения на брак у мастера-арфиста? - спросил он.
- Ты - подмастерье, - сказала Ювана, поведя плечом. - У тебя имеется дозволение владетеля холда, которому ты в данный момент служишь, и ваша помолвка объявлена официально. Но я думаю, что сообщить обо всем мастеру Дженеллу не помешает.
- Я с радостью сообщил бы о нашей свадьбе всему миру! - отозвался Робинтон и с обожанием посмотрел на Касию.
Юноша никак не мог свыкнуться с этим чудом: она его любит! А потом в душе у него зазвучала музыка, и Робинтон понял, как ему следует выразить свое счастье,- чтобы о нем узнали все вокруг. "Соната для Зеленоглазой" - вот как он это назовет; и Робинтон постарался запомнить лирический мотив. Впрочем, это было для него делом привычным. Не всегда ведь имелась возможность сразу же перенести возникающую музыку на пергамент.
- Поскольку я - сестра Касии и леди этого холда, я надеюсь, что вы будете приходить ко мне за советом, если у вас в начале совместной жизни возникнут какие-то трудности, - сказала Ювана, переходя к тому, ради чего, собственно, она и затеяла эту беседу. - Я уже обсудила этот вопрос с Касией. Она будет предохраняться - это необходимо до тех пор, пока вы не осядете на одном месте. Только тогда вы сможете позволить себе завести детей.
Робинтон покраснел. Они с Касией не обсуждали плотскую сторону их взаимоотношений, и теперь ему сделалось стыдно за свою вопиющую невнимательность.
Ювана тем временем продолжала:
- Я бы предложила вот что: вам стоило бы несколько лет просто наслаждаться обществом друг друга и укреплять взаимоотношения. Тем более что с вашими профессиями помощь детей не является насущной необходимостью.
Леди говорила о вещах прозаичных, и Робинтон понимал, что она совершенно права - с позиций житейского здравого смысла.
- Вы оба молоды. Время у вас есть. Впрочем, я уже сказала Касии, что с радостью приму на воспитание вашего ребенка, чтобы не подвергать его тяготам кочевой жизни - если вы вдруг обзаведетесь ребенком раньше, чем постоянным домом.
При виде такого великодушия Робинтон едва не потерял дар речи; он и не мечтал никогда о подобной чести! Обычно взять ребенка на воспитание предлагали бабушка с дедушкой или очень близкие друзья. Воспитывать ребенка в Тиллек-холде - редкая честь.
- Это - поразительное предложение, Ювана, - сказал он, собравшись наконец с мыслями. - Но мне хочется верить, что из меня получится хороший отец, чтобы ребенку было уютно с родителями, где бы нам ни пришлось жить.
Ювана серьезно взглянула на молодого арфиста.
- Да, неудивительно, что ты хочешь стать хорошим отцом. И, думаю, у тебя получится. Я наблюдала, как ты возишься с отстающими учениками. Ты всегда с ними добр и терпелив - хотя я бы предпочла выйти в море на протекающей лодке, чем терпеть их выходки.
Касия рассмеялась.
- Да у Юваны уже при одном взгляде на лодку начинается морская болезнь!
- Все это... - Робинтон постарался наглядно изобразить, насколько он ошеломлен. - Мне и в голову никогда не приходило, что супружество влечет за собой столько проблем!
- Вот и радуйся, что у тебя оказалась под рукой такая мудрая женщина, как я, - многозначительно произнесла Ювана и улыбнулась, дав понять, что никого не хотела обидеть. - Значит, официальное заключение брака мы приурочим к празднику Осеннего Равноденствия. Вряд ли наши родители смогут приехать...
- Если они не возражают против полета на драконе, думаю, я смогу это устроить, - сказал Робинтон, сам себе поражаясь. Он ведь радовался, что родители Касии живут так далеко отсюда - на землях Нерата - и ему не придется с ними общаться! Но это было с его стороны проявлением малодушия - и явной глупостью: ведь и Мелонгель, и Ювана заверили его, что родители Касии совершенно не прочь породниться с арфистом.
- Ты можешь договориться о полете на драконе? - удивленно переспросила Ювана.
- Да, дорогая моя сестрица, - просияв от гордости, ответила за Робинтона Касия. - Он дружит с Ф'лоном, бронзовым всадником Сайманит'а - еще с тех пор, как провел вместе с матерью зиму в Бенден-холде.
- В самом деле? Как это кстати!
- Так вы не против всадников?
- Это каким же тупицей надо быть, чтобы отказываться от такого транспорта? - ответила вопросом на вопрос Ювана.
Робинтон подумал о Фэксе. Да и от других ему приходилось слышать - как правило, от людей, не желающих знать ничего, кроме повседневной жизни своих крохотных холдов, - что Вейр и всадники давно уже никому не нужны, что они превратились в дармоедов и бездельников.
- Я узнаю у Ф'лона, сможет ли он помочь. Я думаю, он рад будет присутствовать на свадьбе.
- Думаю, мои родители будут рады прокатиться на драконе, - с легкой завистью произнесла Ювана. - А что, полет на драконе - это и вправду так здорово, как рассказывают?
И Робинтон с восторгом поведал ей обо всех своих полетах.
***
Следующие две недели они с Касией наслаждались жизнью - а потом им пришлось расстаться. Наступило лето с его прекрасной погодой и долгими днями, и подмастерьям пришлось отправиться в обход отдаленных холдов, чтобы проверить, правильно ли там разучивают учебные Баллады. Мумолон и Айфор завидовали Робинтону - его руатанский скакун был быстрым и послушным, - а потому Робинтон добровольно взял на себя самый дальний маршрут.
- Раз я могу странствовать быстрее вас, то будет только справедливо, если я отправлюсь дальше, - с улыбкой сказал он. Большие расстояния тоже можно использовать - для работы над сонатой. Пока что Робинтон не успел продвинуться дальше вступительной части, и музыка неотступно преследовала его.
- Кто как, а я возражать не стану, - сказал Мумолон. - А ты потом не пожалеешь? - поддразнил его Айфор. - Это ведь означает лишние дни, проведенные вдали от прекрасной Касии.
Робинтон с трудом подавил вспышку гнева, напомнив себе, что больше не нужно таить свои чувства: ведь об их помолвке официально объявлено. Потому он заставил себя улыбнуться и унять раздражение. И отправился в комнату, чтобы записать еще несколько музыкальных отрывков, звучавших у него в голове.
Перед отъездом Робинтон получил восторженное и очень длинное письмо от матери. Мерелан, обрадованная полученными новостями, попросила прислать ей портрет Касии и засыпала сына таким количеством вопросов, что Робинтон со смехом предложил Касии: может, проще будет, если она ответит на них сама? Что Касия незамедлительно и сделала, присовокупив к ответному письму свой карандашный портрет, нарисованный по ее просьбе Марлифином. Мастер Дженелл прислал свои поздравления и передал, что будет сопровождать Мерелан, чтобы не волноваться потом, благополучно ли добралась она до Тиллек-холда. Петирон ответить не потрудился - что, впрочем, никого не удивило. Родители Касии, Бордон и Брашия, выразили свою радость по поводу предстоящего бракосочетания и готовность воспользоваться предложенной возможностью быстро и безопасно добраться из Нерата в Тиллек - правда, Робинтон к этому моменту еще не получил ответа от Ф'лона. Но вскоре ответил и Ф'лон - передал по барабанной связи, что непременно будет на свадьбе и привезет всех, кого нужно.
После нежного прощания с Касией - расставаться им очень не хотелось - Робинтон направил своего скакуна на северо-восток, к реке Пиро, разделявшей земли Тиллека и холда Плоскогорье. Вдоль Зеленой реки протянулась цепочка недавно возникших холдов - у некоторых еще и раствор, скрепляющий камни стен, не успел как следует затвердеть. По крайней мере, так с усмешкой утверждали холдеры, давно живущие в этих краях. На то, чтобы объехать эти холды, у Робинтона ушло все лето. Постепенно дни начали укорачиваться, а ночи - становиться холоднее. Время от времени Касия с оказией писала Робинтону, эти письма очень его поддерживали. Сам он каждый вечер записывал все, что произошло с ним за день, и отсылал записки Касии - зачастую с тем же скороходом, который принес ее письмо.
Робинтон искренне обрадовался, добравшись наконец до самой удаленной точки своего путешествия, горного холда, расположенного неподалеку от границ Плоскогорья. Он провел в этом холде четыре дня, возясь с детьми. Те сперва стеснялись чужака, но затем приняли за своего - после того, как Робинтон разучил с ними несколько баллад и спел смешную песенку, которая не раз уже помогала ему успокоить пугливых учеников. В последний вечер перед отъездом местный холдер, Чочол, повел Робинтона смотреть на восход двух лун - и не преминул прихватить мех с кислым тиллекским вином. После нескольких чаш он не сдержался и решил излить душу арфисту.
- Ну, один. Ну, двое - еще куда ни шло, - говорил Чочол, понизив голос настолько, что даже пасущиеся рядом быки не смогли бы его расслышать. - Я бы и не беспокоился. У всякого может случиться размолвка со своим лордом. Но потом было еще восемь, и все до того запуганные, что от собственной тени шарахались. Израненные все, а с теми, кто покрасивше, совсем дурно обошлись.
Холдер умолк ненадолго и выразительно кивнул, словно восполняя недосказанное.
- Да, очень плохо, - повторил он для пущей доходчивости и кивнул еще раз. - Две, - Чочол поднял два загрубелых от работы пальца, - две женщины были уверены, что лорд Фарогай умер - иначе как бы на землях Плоскогорья могло твориться такое? Супругу мою они здорово перепугали. Но мы-то видим, что вокруг творится. Я ей сказал, что мы - во владениях Тиллека, а если есть на свете справедливый лорд, так это как раз лорд Мелонгель. А такого, чтобы один лорд отнимал у другого его родовые владения, испокон веку не бывало.
От последней его фразы Робинтона пробрал озноб. "Чтобы один лорд отнимал у другого его родовые владения... "
- Но она не успокаивалась, я и поставил другой домишко, - продолжал тем временем Чочол, неопределенно махнув рукой куда-то за спину. - Такой, чтобы спрятаться можно было, если вдруг увидим кого такого, кому здесь быть вроде как не положено. Не нравится мне это все, арфист. Ой как не нравится!
- И мне, Чочол. Можешь не сомневаться - я обязательно расскажу обо всем лорду Мелонгелю.
Тем вечером Робинтон не стал записывать музыку, теснившуюся у него в голове. Он попытался расспросить Чочола, не упоминали ли эти женщины каких-нибудь имен и куда именно они направились дальше, но Чочол сказал, что ничего не знает, потому что не спрашивал. Он только провожал их до дороги, ведущей к морю, и делился с ними провизией, насколько мог.
Но были и другие вечера, когда Робинтон засиживался со светильником допоздна, перенося свою сонату на пергамент. Он писал для Касии и другие вещи - например, двигаясь от холда к холду, он сочинял любовные песни; но временами ноты явственно страдали от тряской дороги, и их требовалось переписывать. И все их он сочинял для Касии, чтобы ей было что играть на своей арфе.
Робинтон закончил "Сонату для Зеленоглазой" накануне возвращения в Тиллек-холд. Осеннее равноденствие приближалось - а с ним и их свадьба.
***
Касия встретила его так тепло, что они праздновали встречу всю ночь напролет, к радости Робинтона - любой парень на его месте радовался бы, после долгой разлуки встретившись с объектом своих воздыханий.
Они занимались любовью - и говорили, не в силах наговориться. Они подробно обсудили, как будут дальше обустраивать свою жизнь. Робинтон рассказывал невесте всякие забавные истории, происходившие с ним в дороге, о которых он не упоминал в письмах; да и вообще все его письма говорили только об одном - о любви. Во всяком случае, так сказала Касия. И заявила, что всегда будет хранить их как сокровище.
И, конечно же, скороходы успели разнести историю о постройке стены по всем владениям Тиллека.
- Я, наверно, никогда уже от нее не избавлюсь,- сказал Робинтон, провел рукой по пышным волосам Касии, отделил прядь и принялся ею играть.
- А зачем тебе от нее избавляться, Роб? - Касия хихикнула. - По-моему, она замечательно продемонстрировала твои способности.
- От меня всю жизнь чего-то ожидают, - пожаловался Робинтон.
- И ты, если судить по высказываниям Мелонгеля, прекрасно эти ожидания оправдываешь.
- Не уверен, - обеспокоенно отозвался Робинтон.
- Я точно знаю, что оправдываешь, - преданно заявила Касия и ласково чмокнула его в нос.
Робинтон тяжело вздохнул.
- Ну, надеюсь. А то ведь в каждом холде есть какая-нибудь своя затянувшаяся распря, которую только я, - он ткнул себя пальцем в грудь, - могу теперь уладить.
- И непременно уладишь - ни капли не сомневаюсь. - Но почему ты в этом так уверена?
- Потому что я знаю моего Роба. С его острым взором, - сказала Касия и поочередно коснулась его глаз.
Робинтон собирался рассказать ей о сонате, но теперь ему стало не до музыки.
- ... с его проницательностью... - Она притронулась к вискам юноши, - умом и красноречием. Он знает правду - и знает, когда ее нужно сказать.
Кассия поцеловала Робинтона - и на этом их разговор на некоторое время прервался.
Наутро вернувшийся к исполнению своих обязанностей Робинтон безудержно зевал - да и вообще вид у него был отсутствующий, - но окружающие лишь понимающе улыбались.
Докладывая о своей поездке Мелонгелю, Робинтон вспомнил о женщинах-беглянках.
- Это горный холд, содержится в полном порядке. Холдера зовут Чочол, - сказал Робинтон, исподволь подводя разговор к неприятной теме.
Мелонгель взглянул на карту - да, он понял, о чем идет речь.
- Он предоставлял убежище бездомным, бежавшим из земель Плоскогорья.
- То есть?
Робинтон заерзал. Ему не хотелось без особой необходимости бить тревогу, но в то же время он считал нужным довести до сведения лорда все свои страхи и сомнения.
- Как вам известно, я провел три Оборота в холде Плоскогорье, и я отношусь к лорду Фарогаю с глубочайшим уважением. Но когда я видел его в последний раз - в Бенден-холде, когда утверждали в правах наследования лорда Райда, - похоже было, что лорд Фарогай очень болен.
Мелонгель хмыкнул и кивнул, подтверждая слова арфиста.
- Да, я это заметил.
- Так вот, похоже, что лорд Фарогай мог скончаться - а нам об этом не сообщили.
Мелонгель потрясенно уставился на Робинтона.
- То есть как? Как такое могло произойти?
- Я не знаю, но Чочол считает, что это возможно. Он принимал у себя людей - по большей части женщин и детей, - которые остались без дома и пытались вернуться к своим родственникам, проживающим на землях Тиллека.
Мелонгель нахмурился.
- Да, я помню: несколько холдеров попросили об уменьшении десятины, сославшись на то, что у них прибавилось иждивенцев.
Он принялся перебирать лежащие на столе документы.
- Я не знал, что эти женщины остались без дома. И что они из Плоскогорья - тоже не знал.
Робинтон откашлялся и перешел к самым подозрительным вестям:
- Эти женщины говорили, что их выгнали из холда. А Чочол сказал, что с некоторыми - теми, которые помоложе, - дурно обращались. Потому они и думают, что лорд Фарогай, наверное, умер. Иначе такого бы просто не могло произойти.
Мелонгель помрачнел и испытующе взглянул на Робинтона - не каждый смог бы встретить этот взгляд, не дрогнув.
- Ты веришь Чочолу?
- Верю, потому что знаю: в холде Плоскогорье есть один очень честолюбивый и алчный человек, который непременно попытается подгрести это владение под себя... когда лорд Фарогай умрет.
- И как зовут этого честолюбивого человека? Что-то во взгляде Мелонгеля заставило Робинтона заподозрить, что лорду известно, о ком идет речь.
- Фэкс.
- Племянник Фарогая? - Мелонгель отвел взгляд и умолк, потом сказал: - Думаю, мне стоит пригласить Фарогая на Встречу. Поскольку ты служил ему, он, наверное, захочет побывать на твоей свадьбе.
Это предложение превосходило самые смелые надежды Робинтона. Но рассказ Чочола вновь пробудил в нем подозрения, которые он сам когда-то счел беспочвенными.
- Ага, вот, - сказал Мелонгель, вытащив из груды документов нужный лист пергамента, и принялся его просматривать. - Я посмотрю, что удастся выяснить. Двое из этих холдеров живут неподалеку.
Он скрестил руки на груди и задумчиво уставился в пол. Потом Мелонгель снова поднял взгляд и коротко улыбнулся Робинтону.
- Хороший доклад, Робинтон. Хорошо сделано. Мне доводилось встречаться с этим племянником Фарогая, и, если уж говорить начистоту, мне тоже показалось, что у него слишком большие аппетиты. Как, по-твоему, Фаревен способен с ним справиться?
Робинтон кашлянул, подбирая слова так, чтобы честно выразить свое мнение, но никого при этом не обидеть.
- Я бы так сказал: если дело дойдет до рукопашной схватки между этими двумя, я на Фаревена не поставлю.
- Да и я, честно говоря, тоже. Но я знаю, что Фаревен получил хорошую подготовку, чтобы сменить, когда придет час, своего отца. И я не стану утверждать вместо него Фэкса - это уж точно.
У Робинтона невольно вырвался вздох облегчения, но арфист предпочел промолчать.
Улыбка Мелонгеля сделалась шире.
- Ладно, парень, можешь идти. Я знаю, что тебе не терпится вернуться к Касии. Хотя нет, еще одно. Имей в виду: ты будешь вместе со мной и Миннарденом заседать в суде во время Встречи.
Робинтон мысленно застонал: опять аукается эта история со стеной! Конечно, он оценил оказанную ему честь - но все-таки... Хотя... Миннарден был доволен его успехами в изучении Хартии и принципов посредничества. Может, ему и вправду пора занять место в суде холда. Касию это обрадует - а его, пожалуй, не очень.
- Я не думаю, Роб, что зас