Я молча кивнула.
  - Тогда приготовь сироп - такой  же,  как  для  микстуры  от  кашля.
Сейчас  я  напишу,  что  туда  добавить,  - в ее руках появился клочок
пергамента и угольный стержень;  торопливо,  но разборчиво  она  стала
выписывать  ингредиенты  смеси.  -  Я выяснила,  что все эти препараты
помогают...  Не забудь добавить анестезирующий  бальзам  -  только  он
способен  справиться  с  ужасным кашлем.  - Она рассеянно взглянула на
меня и потянулась за новым пергаментным листком. - Сейчас я напишу для
твоей матери...  О, прости меня! - пальцы Десдры легко коснулись моего
запястья,  она виновато  опустила  голову.  -  Прости,  девочка!  Тебе
придется  взять на себя и это...  Нужен бульон,  укрепляющий бульон...
Горло распухает, больше ничем нельзя кормить больных...
  Бедный Фелим,  подумала я,  потом вспомнила про внутреннюю кухоньку,
маленькую и жаркую,  в которой всегда  горел  ночной  очаг.  Последнее
место,  где Анелла не стала бы искать меня!  А в суповой горшок пойдут
любые обрезки мяса и кости.
  - Свари  крепкий бульон,  охлади его...  чтобы превратился в желе...
так удобнее перевозить...  - Она говорила,  не спуская глаз с ученика,
возившегося  с  бутылками,  словно  сомневаясь,  что  он  в  состоянии
отсчитать пятнадцать минут по песочным часам.
  Я понимала ее,  надеясь, что с бутылками не случится ничего плохого.
Какое-то странное возбуждение ощущалось в Десдре,  и вряд ли оно  было
вызвано только лишь возвращением Тайрона, и тем, что мастер Капайм шел
на поправку. Неужели ей удалось найти лекарство?
  Возня с бульоном и сиропом от кашля заняла весь день. Чтобы улучшить
вкус,  я добавила немного пряностей,  потом наполнила остывшей  смесью
две огромные бутылки и флягу,  которую собиралась оставить в холде для
наших нужд. Рецепт микстуры я внесла в Записи.
  Когда мы  с  Симом  притащили  в  Цех  плоды  моих  дневных  трудов,
атмосфера сдержанного возбуждения, которое я заметила в Десдре, царила
повсюду.  Однако  я  ничего  не  успела  выведать  у  молодого лекаря,
принявшего у меня микстуру и  сироп.  Конечно,  он  пробормотал  слова
благодарности, но мысли его гуляли где-то далеко.
  Наступил вечер;  я едва тащилась по двору вслед  за  Симом.  Тяжело,
когда  хочешь и можешь помочь,  но старания твои никому не нужны...  В
окнах отца горел свет,  как и в комнатах матери,  но никто не выглянул
наружу, чтобы уличить двух нарушителей глупых приказов.
  Я оглянулась  через  плечо  на  проклятый  лагерь;  стражи  медленно
вышагивали  вдоль линии пылающих костров.  Может быть,  моя микстура и
бульон предназначались людям, лежавшим в беспамятстве за этой огненной
чертой?  Если так,  то день не пропал даром. Ободренная этой мыслью, я
поплелась к двери холда.

                               Глава 6

      Год 1543, шестнадцатый - восемнадцатый дни третьего месяца

  Кампен застал  меня  на   следующее   утро   в   моем   убежище   за
приготовлением бульона:
  - Вот ты где! Анелла тебя ищет.
  - Ей нужна леди Налка, а дамы с таким именем в холде нет.
  Кампен с отвращением фыркнул.
  - Ты же прекрасно понимаешь, кто ей нужен!
  - Тогда ей придется запомнить мое имя. Иначе я не приду!
  - Капризничаешь, Рилл... А она отыгрывается на сестренках.
  Раскаяние охватило  меня.  Погруженная  в  собственные  несчастья  и
обиды, я забыла, что Лилла и Ния нуждаются в моей поддержке.
  - Ей нужны платья,  соответствующие новому положению...  А ты у  нас
лучшая вышивальщица.
  - Лучшей у нас была Киста,  - с горечью вспомнила я. - А Мерил шила,
будто по линейке... Но я приду.
  Эта встреча оказалась не очень  приятной,  Анелла,  поучавшая  меня,
была  младше  на  несколько  Оборотов,  что делало ситуацию невыносимо
оскорбительной.  Я замкнулась в молчании,  черпая утешение в том,  как
нелепо приходится ей вытягивать шею, чтобы заглянуть мне в глаза - она
едва не становилась на цыпочки от усердия. Тяжелое расшитое платье - в
каком из материнских сундуков Анелла его нашла? - было ей явно велико;
оно сваливалось с покатых плеч,  заставляя ее то и  дело  поддергивать
ворот.  Однако  она  выступала  в  этом  нелепом убранстве с важностью
наседки,  разрешившейся первым яйцом.  И это ничтожество пыталось меня
поучать! Нет, ей не хватало ни ума, ни опыта, ни красноречия - ни, тем
более, юмора.
  - Почему   ты  отсутствовала  целых  два  дня?  Где  ты  была?  Если
встречалась с холдерами, хотя лорд запретил...
  Решив при  этом обвинении,  что достаточно наслушалась глупостей,  я
спокойно сказала:
  - Мне  пришлось готовить бульон и сироп от кашля.  Потом я проверяла
запасы лекарств в наших кладовых,  советовалась с целителями...  - Она
вспыхнула,  сообразив,  что попала впросак.  - В том и заключаются мои
обязанности в холде.
  - Почему же мне не сказали,  что ты здесь?  Твой отец...  - внезапно
она закрыла рот, словно боясь проговориться.
  - Мой отец не много понимает в домашних делах. Этим занималась мать.
  Глаза Анеллы злобно сверкнули,  но мой голос был спокойным и ровным;
я контролировала каждое свое слово.
  - Никто не говорит  со  мной  о  вещах,  которые  я  хочу  знать,  -
пожаловалась она. - Тебя зовут не Налкой, но как же тогда?
  - Нерилка.
  - Очень  похоже.  Почему  ты  не  явилась  по  моему приказу?  - Она
выглядела раздраженной, но это только смешило меня.
  - Никто не звал леди Нерилку.
  - Но они же знали, кого я хочу видеть!
  - Умерли наши близкие... Весь холд погружен в траур...
  Губы Анеллы сжались в  тонкую  линию,  но  то,  что  она  собиралась
сказать,  промелькнуло в ее глазах; они снова начали вылезать из орбит
- видимо,  моя новая госпожа пыталась сдержать злость.  Она шагнула  к
окну  и  уставилась на внутренний двор,  дергая ворот платья,  которое
опять начало сползать с плеча. Потом резко повернулась ко мне.
  - Твоя  мать  была  такой хорошей хозяйкой...  Я уверена,  что у нее
припрятан большой запас тканей.  Ты можешь пойти  со  мной  и  выбрать
несколько кусков на платье?
  - Этим заведует тетушка Сира.
  - Мне не нужна тетушка Сира!  Я хочу, чтобы ты занялась вышивкой! Ты
ведь умеешь это делать?  - Я кивнула, и ее мысли тут же перескочили на
другое: - А ключи? Где ключи? - Я показала на маленький ящичек наверху
материнского комода.  С раздраженным  возгласом  Анелла  подскочила  к
нему,  дернула  ручку  и  вцепилась в вожделенный символ своего нового
положения.  Она держала массивное кольцо обеими руками.  - Но  который
откуда?  Где  ключ от сундука с драгоценностями?  И пряности...  какой
ключ от этого шкафа?
  - Все  кладовые  обозначаются  разными  цветами.  Ключи  от шкафов и
комодов - маленькие,  ключи от кладовых - побольше.  Эти  -  огромные,
позолоченные  -  от  главных  залов.  Зеленым цветом помечены те,  где
хранятся запасы для кухни...
  Итак, мне  пришлось  потратить все утро,  сопровождая преемницу моей
матери из кладовой в кладовую - до самых нижних подземных уровней.  На
каждый  ее  вопрос я отвечала спокойно и с исчерпывающей полнотой - но
только о том,  о чем спрашивали;  я не собиралась пускаться  с  ней  в
разговоры.   Не  знаю,  что  вызывало  у  меня  большее  отвращение  -
собственная покорность или ее полное невежество в хозяйственных делах.
Разве  мать  ничему  не  учила  ее  - единственную дочь в их холде?  Я
надеялась,  что мой господин еще проклянет час, когда позволил эмоциям
восторжествовать   над   долгом.   Мой   рот   наполнила  горечь.  Как
несправедливо  он  поступил  со   мной!   Оттолкнул   Гарбена,   моего
единственного  поклонника!  А  ведь  его  семья ничем не уступала роду
Анеллы.  Маленькая  скользкая  дрянь...  Недолго  ждать,   пока   отец
прозреет,  но в тот день - я вдруг поняла это с полной определенностью
- не желала бы я находиться в Форт холде.
  Анелле хотелось, чтобы я подобрала ткани и усадила девочек за шитье.
Очевидно,  в душе у нее  оставалась  капелька  стыда  -  остатки  трех
отрезов  должны  были  пойти  на  новые  туники  для  Лиллы  с  Нией и
стимулировать их усердие.  Наладив работу, я поспешила откланяться под
предлогом  своих  медицинских  занятий;  в конце концов,  мне никто не
обещал новой туники.
  Я отправилась  в  Цех.  Хорошо  помню,  то  был первый раз,  когда я
услышала о прививке с помощью  инфицированной  крови  -  эту  методику
окончательно  отработали  днем  раньше.  Мне  рассказали  -  с  весьма
драматическими подробностями - как  мастер  Капайм  припомнил  древний
способ намеренного заражения пациентов в легкой форме, предохраняющего
их от смертельной болезни.  Сами лекари получили прививки первыми, так
как более всех остальных нуждались в защите от мора. Мастер Фортин без
особых страданий перенес недомогание, вызванное этой процедурой, и уже
был  на  ногах.  Скоро,  очень  скоро  целители  изготовят  достаточно
чудесной вакцины,  чтобы предохранить тех,  кто еще здоров.  Перн  был
спасен!
  Вначале эти оптимистические слухи смутили  меня,  но  все  оказалось
правдой,   и  гнетущая  атмосфера  неуверенности  и  страха  сменилась
надеждой и облегчением. Я побежала обратно в холд; отчаяние, с которым
я  ждала  новых  смертей  среди  любимых мной,  впервые оставило меня.
Ворвавшись в комнату,  где сестренки орудовали иголками  над  нарядами
Анеллы, я сообщила добрые новости. Сама Анелла все еще была там, жадно
наблюдая за каждым стежком.  Она с пристрастием допросила меня, прежде
чем  выскочить  в  коридор.  Думаю,  здоровье  отца заботило ее больше
благополучия всего остального холда.
  Вечером трое  целителей уже были у нас и их сразу же провели в покои
отца.  Его вакцинировали первым;  Анелла,  полагаю,  являлась  второй,
потом - ее дети. К моему удивлению, сыворотки хватило, чтобы впрыснуть
всей нашей семье;  мои сестренки перенесли болезненный укол  иглы  без
звука. Потом лекарь принялся за меня.
  - Тут еще хватит на пятнадцать человек,  леди Нерилка,  - заявил он,
наполняя шприц. - Десдра сказала, что ты знаешь, кому в первую очередь
надо сделать прививку.
  Несомненно, нянечкам,   которые  занимались  с  детьми,  нашим  трем
арфистам,  Фелиму и его помощникам,  дяде Манчену  и  тетушке  Сире  -
единственной,  хранившей секрет выделки парчи, что была гордостью Форт
холда.  И Барнду, начальнику стражи, - он занимал важнейший пост, да и
сын  его  значил  не  намного  меньше.  Манчен мог при случае заменить
любого из них и, к тому же, он являлся единственным человеком, который
рисковал прикрикнуть на Толокампа.

                                * * *

  Утро пропало.  Вместе  с  сестрами  я  трудилась на Анеллу,  которая
стояла над нами,  критикуя каждый стежок,  дергая нас то так, то этак.
Терпение мое истощилось.  Лилла,  Ния и Мара работали не покладая рук,
вдохновленные надеждой на новые туники.
  У Анеллы  была  дурная  привычка  пересказывать  распоряжения  лорда
Толокампа   моим   братьям   -   все   они   касались   недопустимости
разбазаривания  запасов  и  добра  Форт  холда.  Мой отец не собирался
помогать нуждающимся;  наоборот,  он заявил,  что в это тяжелое  время
Форт  должен  показать  всему  континенту  пример  твердости и сберечь
богатство для своих обитателей.
  Среди прочего,  Анелла  проболталась,  что Цеха арфистов и целителей
обратились к Форт  холду  за  помощью  -  им  требовалась  и  пища,  и
медикаменты,  причем в больших количествах.  Отец получил от Капайма и
Тайрона просьбу о встрече,  которая была назначена на следующее  утро.
"Вряд ли они что-нибудь получат," - с ухмылкой заметила Анелла.
  Это переполнило  чашу  моего  терпения.  Больше  я   не   собиралась
проявлять  ни вежливости,  ни снисходительности,  ни послушания.  Я не
могла выносить ни этой женщины,  ни отца - человека,  чья  трусость  и
эгоизм  обесчестили  мою  семью.  Я не хотела оставаться в холде,  чью
скупость станут проклинать на смертном ложе тысячи несчастных.
  Мне удалось  ускользнуть  от  Анеллы  -  под  тем  предлогом,  что я
намерена заняться  сластями,  которые  обожало  все  ее  семейство.  Я
спустилась  в  свою  кухоньку  рядом  с кладовыми и поставила на огонь
огромную кастрюлю с плодами лунного дерева,  залив их сладким сиропом;
потом бросила туда травы,  указанные в рецепте Десдры.  Пока эта смесь
кипела,  я занялась  главным  делом  -  грабежом  наших  лекарственных
запасов,  откладывая изрядную часть трав,  кореньев,  листьев, сушеных
стеблей  и  соцветий  -  все,  что  могло  пригодиться  в   мастерской
целителей.  Это добро я упаковала в большие мешки, затолкав их в самый
темный угол кладовой  -  на  тот  случай,  если  Анелле  придет  мысль
произвести  инспекцию.  Впрочем,  для  этого она была слишком ленивой.
Прогулявшись в свою комнату,  я добавила к этим тайным запасам тючок с
самой необходимой одеждой.  Смесь в кастрюле тем временем прокипела и,
разлив ее в  большие  оплетенные  бутыли,  я  занялась  сладостями.  Я
наделала  их  столько,  что  в  ближайшие три дня Анелла и ее родители
могли не отходить от стола.
  Вечером я   разыскала   дядюшку  Манчена  и,  отдав  ему  сверток  с
материнскими украшениями, попросила разделить их между сестрами.
  - Ну,  а  ты?  -  спросил  он,  взвесив  на ладони туго перевязанный
шнурком пакет. - Ты что-нибудь взяла себе?
  - Так, мелочи... Сомневаюсь, что драгоценности нам нужны там, куда я
иду.
  - Пришли мне весточку, Рилл. Я буду скучать по тебе.
  - Я тоже, дядюшка. Присмотри за сестренками, ладно?
  - Разве я не делал этого и раньше?
  - Лучше,  чем любой другой!  - Я не могла больше говорить,  к глазам
подступали слезы.  Надеясь,  что моя решимость не ослабеет до утра,  я
сбежала вниз по ступенькам к себе на первый этаж.

                                * * *

  На следующее утро, когда я начала варить на своей маленькой кухоньке
очередную порцию бульона,  в воротах холда появились две рослые фигуры
-  мастер  арфистов  и  мастер  целителей  шли  на  встречу  с  лордом
Толокампом.  Я позвала Сима, велела ему взять на кухне корзинку с едой
для охраны лагеря и ждать меня в  коридоре  около  хранилища  лечебных
трав еще с двумя слугами. Мне надо было кое-что сделать.
  Я сбросила  платье  и  натянула   одежду,   более   подходящую   для
задуманного мной;  затем набила в поясную сумку разные мелочи. Взгляд,
брошенный в маленькое зеркало на стене,  подсказал, что делать дальше.
Волосы,   темные   и   блестящие,   были  моей  гордостью;  на  миг  я
заколебалась,  потом схватила ножницы.  Это заняло  минуту  -  длинные
густые пряди падали,  устилая пол, стальные лезвия рассекали нить моей
судьбы.  Я смела волосы под шкаф и стянула ремешком на затылке то, что
осталось.
  Затем я покинула комнату,  бывшую моим убежищем с тех пор,  как  мне
исполнилось  восемнадцать  весен,  и проскользнула длинным коридором к
покоям отца.
  Его дверь  находилась  в  глубокой нише - весьма подходящем для моих
целей укрытии.  Не успела я притаиться там,  как заговорили  барабаны,
сообщая  радостную  весть  -  Орлита  принесла  великолепную кладку из
двадцати пяти яиц, и одно из них было королевским. Несомненно, в Вейре
устроен  праздник  по  этому поводу.  У меня потеплело на сердце,  как
вдруг  из-за  двери  донесся  раздраженный  голос  отца.  Чем  он  был
недоволен?  Золотой  королевой  Форт  Вейра,  подарившей  Перну  такой
выводок?  В обычные времена он потребовал бы  кувшин  с  вином,  чтобы
отметить такое событие.
  В этот час в главном зале не было никого; люди работали в мастерских
или  на  фермах.  Я шагнула поближе к двери и,  прижавшись к ней ухом,
могла разобрать почти каждое слово.  И у мастера Капайма, и у Тайрона,
голоса  были звучными,  особенно когда их охватывало раздражение.  Мой
отец бубнил и мямлил им в ответ.
  - Двадцать пять яиц! И одно - золотое! Превосходная кладка, особенно
если  учесть,  что  Прохождение  заканчивается,  -  услышала  я  голос
Капайма.
  Затем раздалось:
  - Морита... бормотание... Кадит... Ш'гал... был так болен...
  - Это не наше дело,  - заметил Тайрон.  - Никогда не  слышал,  чтобы
болезнь всадника повлияла на его дракона.  Во всяком случае, раз Ш'гал
вылетел  в  Нерат  отбивать  атаку  Нитей,  он,  вероятно,   полностью
восстановил силы.
  Я знала,  что и вождь Форт Вейра,  и его госпожа перенесли болезнь и
выздоровели  -  из  Цеха лекарей к ним срочно отправили Яллору,  когда
целитель Вейра умер.  Но почему Ш'гал летал в  Нерат?  Это  было  выше
моего разумения.
  - Полагаю,  они могли бы сообщить нам о состоянии дел  в  Вейрах,  -
произнес отец. - Я обеспокоен.
  - Вейры,  - Тайрон подчеркнул это слово, - выполняют свой долг перед
Перном. И холдам не о чем беспокоиться.
  - Разве я принес болезнь в Вейры?  - раздраженно заговорил  отец.  -
Или в холды? Если бы всадники не болтались то тут, то там...
  - И если бы лорды не стремились набить мясом и зерном каждый  уголок
в своих кладовых... - голос Капайма тоже стал сердитым.
  - Сейчас не  время  для  взаимных  обвинений!  -  миротворец  Тайрон
отреагировал быстро.  - Ты же знаешь не хуже прочих, Толокамп, что эту
гадость  завезли  на  континент  моряки!  -   голос   арфиста   звучал
неодобрительно; я не сомневалась, что отец, как и все мы, осведомлен о
причине эпидемии.  - Давай возвратимся к разговору, прерванному такими
добрыми новостями,  - он откашлялся. - В этом лагере полно моих людей,
и многие серьезно больны.  Пока у нас не хватает вакцины на  всех,  но
несчастные могли хотя бы иметь нормальное жилье и хороший уход.
  Итак, мои предположения были верны!  Скупость отца уже почувствовали
оба Цеха, которые Форт холд по традиции снабжал всем необходимым!
  - Среди них есть лекари,  - угрюмо заметил отец.  - Ты  же  сам  мне
говорил!
  - Звание не защищает целителей от болезни и, к тому же, они не могут
работать  без медикаментов!  - тон Капайма стал настойчивым.  - У тебя
большие запасы лекарственных растений...
  - Собранных и приготовленных моей несчастной леди...
  Как смел он говорить о матери таким горестно-фальшивым тоном!
  - Лорд  Толокамп,  -  я  поняла,  что  мастер  Капайм  до  крайности
раздражен, - мы нуждаемся в этих препаратах.
  - Для Руата, да?
  Неужели он считал несчастный холд причиной постигшей нас трагедии?
  - Кроме  Руата есть и другие холды,  которым нужна помощь,  - Капайм
ответил так, словно Руат шел последним в его списке.
  - Каждый лорд должен был сам позаботиться о запасах лекарств. Это их
дело,  не мое.  Я не собираюсь опустошать свои  кладовые,  когда  моим
людям грозит болезнь!
  - Всего лишь грозит!  В то время,  как Вейры,  изнуренные  болезнью,
простерли защиту намного дальше своих традиционных территорий!  - судя
по тону мастера Тайрона, он считал свой аргумент чрезвычайно важным. -
Как ты можешь отказать, Толокамп?
  Ответ отца ошеломил меня.
  - Очень просто,  Тайрон,  - сказав "нет".  И учти - границу холда не
переступит ни один человек извне!  Даже если он придет из области,  не
затронутой  мором!  Он может оказаться разносчиком какой-нибудь другой
заразы, а я не хочу рисковать здоровьем своих людей. И не позволю даже
прикоснуться к замкам на моих кладовых!
  Разве отец не слышал скорбную дробь барабанов,  рыдавших о  мертвых?
Их  были тысячи - в Исте и Керуне,  Айгене и Телгаре,  и в Руате тоже.
Умерла моя мать и сестры,  слуги и охранники,  сопровождавшие их; Форт
потерял  сорок человек,  но не четыреста,  не четыре тысячи и не сорок
тысяч.
  - Тогда  я  отзову  целителей из твоего холда,  - произнес спокойным
голосом Капайм.
  - Но... но... ты не посмеешь!
  - Почему же, - теперь заговорил Тайрон, - посмеем. Мы оба посмеем. -
Я  услышала  скрип  кресла,  когда  он  поднялся  на  ноги.  - Мастера
подчиняются своим Цехам,  равно как и подмастерья с учениками.  Ты  не
забыл об этом, Толокамп?
  Я едва успела выскользнуть из ниши и спрятаться в темном  углу,  как
дверь  распахнулась,  и  Капайм ринулся в зал;  лицо его покраснело от
гнева. Тайрон, который шел следом, громко хлопнул дверью.
  - Я  заберу  отсюда