кина так и не нашли, а  в
ссылку он с собой никаких ценностей не взял. Надона отрицала, что  знает
о деньгах хоть что-нибудь, и рыдала, что ее оставили без гроша).
   Изменив первоначальное  решение,  Учительский  колледж  объявил,  что
проведет концерт в честь  Праздника  Окончания  Оборота  в  Битре.  Туда
привезут копии Хартии, которые запросил Вергерин, чтобы  раздать  их  по
всем малым холдам Битры. После  этого  распечаток  Хартии  в  библиотеке
Колледжа останется всего несколько десятков, но Клиссер решил, что  дело
того стоит. Поскольку гвоздем концерта будет грандиозная "Сюита Высадки"
Шеледона - в ней упоминается и Хартия, -  слушатели  лучше  поймут,  что
означает музыка, если распечатки Хартии будут у них  на  руках.  Холдеры
Битры больше не будут пребывать  в  чудовищном  невежестве  относительно
дарованных им Хартией прав.
   Итак, Конклав первым делом утвердил Вергерина лордом-холдером  Битры.
Он не отказывался обучить управлению своих младших родственников,  детей
Чокина, хотя, по сути дела, на него повесили обязательство заботиться  о
них, дать им образование и подготовить к самостоятельной взрослой жизни.
Он был освобожден от обещания не обзаводиться законными  наследниками  и
тотчас же поселил в Битре девятилетнего сына и пятитилетнюю дочь.  Никто
не знал, кто их мать. Вергерин ясно дал понять, что он  не  прочь  взять
жену, достойную стать леди его холда.
   Клиссер отчитался перед Конклавом  по  поводу  разработки  четкого  и
однозначного метода определения близости Прохождения.  Он  доложил,  что
они с Кальви пришли к  следующему:  лучше  всего  создать  на  восточном
склоне каждого Вейра некое сооружение. Кальви  с  чопорным  видом  мудро
кивал, и Поулин позволил себе поверить в эффективность предложенного. Он
не хотел, чтобы в грядущем возникали такие же  проблемы,  как  сейчас  с
Чокином. Никогда больше! И следовало воспользоваться шансом - прекратить
раз и навсегда.
   Обсудили основание нового холда  под  названием  "КРОМ".  Последовала
бурная дискуссия.
   -  Понимаете,  они  претендуют  на  законные,  определенные   Хартией
земельные наделы, а это добрый кусок земли, - сказал Бастом,  неожиданно
встав на сторону просителей. - Пусть это владение называется холдом...
   - Да, но они хотят автономии, и, кроме того, они  слишком  далеко  от
других холдов, расположенных в холмах, - указал Азури.
   - Пусть докажут, что способны обеспечивать себя  самостоятельно...  -
сказал Ташви, с явно неохотным видом признавая очевидное. Понятное дело:
Телгар тоже был горнодобывающим холдом.
   - Им придется  следовать  законам,  общим  для  всех,  -  бесстрастно
заметил  Поулин.  -  И  целиком  взять  на  себя  заботу  о  контрактных
работниках.
   - Они вполне способны это сделать, - сухо заметил Азури,  -  особенно
при тех доходах,  которые  они  расчитывают  получить,  начав  к  началу
Прохождения поставки богатой руды.
   - Дадим им испытательный срок, - предложил Бриджли.
   Так и решили.
   Были и более мелкие дела, требовавшие обсуждения, но и с ними успешно
разобрались. В этом году к референдуму прибегать не пришлось.
   - Я настаиваю, чтобы все вы подробно рассказали  всем  собравшимся  о
судебных  разбирательствах  и  низложении  Чокина,  -  напомнил   Поулин
лордам-холдерам. - Люди должны  знать  правду,  а  не  питаться  всякими
слухами да толками.
   - Вроде этого бреда о людоедстве! - с отвращением сказал  Бриджли.  -
Чокин,  конечно,  мерзавец,  но  давайте  прямо  сейчас  разоблачим  эту
гадость!
   - Да откуда такое вообще взялось? - ошеломленно спросил Поулин.
   С'нан, потрясенный, с недоверием уставился на лорда-холдера Бендена.
   - Подозреваю, из-за "холодильника", - с отвращением сказал Бриджли.
   - Давайте постараемся пореже  повторять  этот  термин,  чтобы  он  не
прижился, - пожал плечами Азури.
   - Да, не надо, чтобы он распространялся, - сердито сказал  М'шалл.  -
Плохо уже то, что приходится опровергать всякие слухи.
   - Но информацию о неизбежном и скором наказании убийц  и  насильников
нужно донести до каждого, - сказал Ричуд.
   - Это - да. А вот слухи - нет, - сказал Поулин.  Он  встал,  постучал
молоточком.  -  Объявляю  заседание  Конклава  закрытым.  Веселитесь  на
Празднике Окончания Оборота, а через три дня встретимся снова.
   Он хотел насладиться каждым мгновением оставшегося года. Это  желание
читалось во всех лицах собравшихся, особенно  молодого  Галлиана.  Кроме
дела Чокина, Джемсону не в чем было упрекнуть своего сына,  управлявшего
Плоскогорьем. Хотя в  присутствии  Джемсона  не  помешало  бы  пару  раз
упомянуть  о  людоедстве.  Это  явно  изменило  бы  его  мнение   насчет
вмешательства в дела независимых  лордов.  Тэа  до  сих  пор  умудрялась
болеть и уговорила  супруга  остаться  в  Исте  до  конца  Оборота.  Это
позволяло делу Чокина потихоньку заглохнуть.
   Окончание Оборота было праздником для всех, кроме музыкантов, которые
должны были впервые исполнить грандиозную "Сюиту Высадки" во всех Вейрах
и крупнейших холдах. Клиссер был по уши занят  репетициями,  подготовкой
второго состава на случай, если кто из основных  исполнителей  подхватит
простуду, и всякими мелочами, возникавшими  в  последний  момент.  Кроме
того,  пришлось  сделать  точный  расчет,   необходимый   для   создания
безупречного  механизма   предсказания   Прохождения.   Клиссер   просто
разрывался между музыкальной постановкой и наблюдением за строительством
каменных монолитов, которым предстояло служить  и  грядущим  поколениям.
Конечно,  его  роль   была   лишь   наблюдательной,   поскольку   точное
расположение всех шести групп монолитов определяли  команды  астрономов,
инженеров и  предводители  Вейров.  Он,  Джемми  и  Кальви  должны  были
воздвигнуть "новый  Стоунхендж"  в  Бендене,  первом  Вейре,  где  можно
наблюдать этот феномен, затем они полетят на драконах в  остальные  пять
Вейров, чтобы установить еще пять таких соружений.
   Необходимо было, чтобы все шесть сооружений были абсолютно идентичны.
Правда, Клиссер сомневался, что Кальви, который  так  трясся  над  любой
мелочью, допустит хоть малейшее отклонение. Клиссер проверял  все  шаги,
необходимые  для  точного  определения  положения  Алой  Звезды.   После
установки на краю кратера круглого "глаза",  можно  будет  установить  и
указатель, "палец". Но глаз должен быть нацелен точно на кончик  пальца!
Команда  инженеров  всю   последнюю   неделю   провела   на   месте,   в
предрассветный час проверяя положение Алой Звезды.  Им  на  руку  играла
погода - похоже, над всем континентом в эту пору было  чистое,  светлое,
пусть  и  холодное  небо.  Для  Бендена  ясная  погода   была   жизненно
необходимой, поскольку все прочие Вейры  в  случае  чего  смогут  просто
взять данные из Бендена и произвести нужные поправки.
   Кальви все еще так и этак прикидывал устройство того, что он  называл
Глаз-Камнем, сквозь который будет  видно  Алую  Звезду  в  день  Зимнего
Солнцестояния.  Главная   проблема   -   установка   указателя...   надо
расположить его на некотором расстоянии  от  самого  глаза,  у  которого
будет стоять  наблюдатель,  желающий  увидеть  планету.  Указатель  надо
приспособить  к  различным  высотам.  Были  раскопаны   старые   чертежи
Стоунхенджа и прочих доисторических  мегалитов.  Студенты  Бетани  после
упорных поисков нашли  их  среди  ненужных  документов.  К  счастью  для
душевного  спокойствия  Клиссера,  Саллиша   отправилась   на   Праздник
Окончания Оборота в Нерат, согласившись начать работу по  контракту  еще
до наступления следующего  года.  Так  что  ему  не  придется  постоянно
выслушивать ее  напоминания  о  том,  как  важна,  оказывается,  древняя
история. Он повторял в уме аргументы  на  случай,  если  от  нее  придет
письмо, поскольку в самый горячий момент хоть кто-то должен был об  этом
помнить.
   Он был возбужден, хотя и замерз, работая вместе с остальными на  краю
кратера Бенден-Вейра. Там были  установлены  телескопы  и  направлены  в
нужном направлении, а Кальви и Джемми работали с  прочими  компонентами.
Кальви устанавливал конус для указателя.  Предполагалось,  что,  опустив
подбородок на вершину конуса, можно будет увидеть Алую Звезду как раз  в
то мгновение, когда она вынырнет из-за горизонта. Приходилось  звать  на
помощь людей разного роста, чтобы проверить, работает ли устройство,  но
за расчет Клиссер был спокоен. Кальви был  самым  низеньким,  он  сам  -
самым высоким в команде, М'шалл - на полголовы ниже его, а Джемми - выше
Кальви, но недотягивал  до  предводителя  Вейра.  Если  все  они  смогут
увидеть Алую Звезду в Глаз-Камне, то, считай, устройство проверено.
   Настоящая же проверка состоится еще через 250 лет, во время  Третьего
Прохождения.
   Но нынешний момент был волнующим. Клиссер постоянно  охлопывал  себя,
стараясь согреться. Ноги, несмотря на теплые сапоги, заледенели. Пальцев
он почти не чувствовал, а  дыхание  вырывалось  изо  рта  таким  плотным
облачком, что он боялся, что не увидит вовсе ничего.
   - Восходит, -  сказал  Кальви,  хотя  Клиссер  видел  только  тусклые
предрассветные сумерки. Кальви смотрел на свой инструмент, не на небо.
   Несколько мгновений спустя на нижней границе Глаза появилась  красная
точка. Казалось, она пульсировала. Планета была не слишком большой  -  с
такого расстояния она и не может показаться большой, подумал Клиссер.  У
них в распоряжении имелись данные с "Иокогамы".  Планета  была  примерно
такой же величины, как и старшая сестра Земли, Венера. И  почти  так  же
негостеприимна.
   "Странница", - подумал Клиссер и вспомнил, что надо дышать. Почему-то
в красном своем облачении планета казалась зловещей. А ведь какую-то  из
планет старого Солнца называли  тоже  красной.  Да.  Марс.  Тоже  вполне
подходящее имечко, поскольку так звали древнего бога войны.
   Красный - самый подходящий цвет для планеты, которая готова  обрушить
на их головы беду. Как такие ненасытные организмы могли  развиваться  на
планете, большая часть орбиты которой пролегала далеко от  теплых  лучей
Ракбата? Вообще непонятно, как на ней  могла  возникнуть  хоть  какая-то
форма жизни! Конечно, он знал,  что  на  многих  планетах  исследователи
находили всякие странности. Они напоролись на  Нахи,  не  говоря  уже  о
других кровожадных видах!
   Но, судя по отчетам, здешние гифы разумом не обладали. Зло без злобы.
Клиссер вздохнул. Ну хоть какое-то утешение - они просто жрали все,  что
им попадалось, - людей, животных, растения. Больше ничего они делать  не
умели.
   "И этого более чем достаточно", - мрачно подумал  Клиссер,  вспоминая
иллюстрации к отчетам. Вот и еще одна  вещь,  которую  обязательно  надо
сделать:  графический   отчет.   Фотоснимки   живо   показывали,   какие
опустошения  могут  причинить  Нити.  Наброски  Иантайна,  сделанные  на
битранских границах, оказали на  преподавателя  сильнейшее  впечатление.
Хотя жаль тратить талант  Иантайна  на  копирование.  Копировать-то  все
могут, а вот создавать свое...
   В это время над кромкой Бенден-Вейра показался красный краешек.
   - Вот она! - заорал Кальви. Он последний раз повернул железное кольцо
на каменном постаменте. - Я  ее  поймал.  Цемент,  быстро!  Вы,  там,  у
Пальца, смотрите внимательно! Все, что  вы  должны  увидеть,  -  в  этом
кольце.
   Наблюдатели выстроились в очередь, и каждый в свой черед посмотрел  в
кольцо, пока Кальви бежал к высокой точке, чтобы посмотреть оттуда.
   - Отлично. Вы его хорошо закрепили? Отлично! -  Возбужденный  инженер
повернулся к М'шаллу. - Во имя любви к своему дракону не позволяй никому
прикасаться к этому железному  кольцу.  Мы  использовали  быстросохнущий
цемент, но если допустить даже  ничтожнейшее  отклонение  -  все  пойдет
прахом.
   - Когда мы отсюда уйдем, здесь никого не будет,  -  пообещал  М'шалл,
нервно поглядывая на металлическое кольцо.  Хотя  он  и  знал,  что  оно
железное, казалось оно таким хрупким под  медленно  восходящей  над  ним
Алой Звездой. - Но ведь вы его замените, правда? Камнем?
   - Да, и не бойся - мы не ошибемся в точности расположения ни на йоту.
Ни на йоту, - повторил Кальви, полный счастливой уверенности  и  потирая
руки. Он улыбался своему  успеху.  -  Нам  придется  встретить  тут  еще
несколько рассветов.
   - Да, конечно, только завтракать не забывайте.
   - Ха! Не время себя баловать. Но  за  чашечку  кла  я  был  бы  очень
благодарен. - Кальви собирал свое оборудование, в  том  числе  еще  пять
железных колец, жестами поторапливая свою команду.  -  Сегодня  нам  еще
пять мест посетить надо. Я себя уже уговорил. - Он огляделся по сторонам
в полусумраке предрассветья. - Где наши скакуны?
   - Вон там, -  сказал  М'шалл,  показывая  на  коричневых  драконов  и
всадников, расположившихся на кромке кратера.
   - Хорошо. Спасибо, М'шалл. - И, глухо позвякивая  висящими  на  плече
кольцами,  Кальви  сгреб  свои  сумки  и  почти  побежал.  Его   команда
последовала за ним. Клиссер вздохнул и поплелся следом.
   "Да, - подумал он, - он-то привык к холоду Промежутка". От Бендена до
Айгена они добирались полтора часа, затем от Айгена до Исты  -  полчаса,
как и от Исты до Телгара, где они провели чуть больше часа, чтобы поесть
горячего перед поездкой в Форт. Последним Вейром будет Плоскогорье, что,
конечно же, не прольет бальзама на раненую гордость С'нана, но  ведь  на
север солнце приходит на сорок пять минут позже. С этим  даже  С'нан  не
поспорит, ведь Бенден расположен восточнее всех
   Клиссер слышал, что С'нан продолжает терзаться по поводу дела Чокина.
Предводитель Форт-Вейра был не самым старшим  из  шести  -  старшим  был
Г'дон, и никто не сомневался в его  компетентности  в  делах  управления
Вейром. С'нан никогда не отличался гибкостью, всегда был  буквоедом,  но
это не значит, что во время Прохождения он будет  плохим  руководителем.
Клиссер вздохнул. Это была проблема Вейра, не его. Слава богу, ему и так
проблем хватает.
   Он немного передохнул после того, как они покончили  с  установкой  в
Форт-Вейре, и на последнюю репетицию в Форте пришел свежим. Если Шеледон
в его отсутствие опять изменил партитуру, придется устроить ему нагоняй.
С этими изменениями никто не поймет, что и как надо играть. Вот отыграем
премьеру,  и  можно  будет  доводить  работу  до  совершенства.  Клиссер
чувствовал,  что  эта  вещь  может  оказаться  для  Шеледона   настоящим
шедевром.
   - Вы летите со мной, учитель, - послышался голос. - Так что мне бы не
хотелось, чтобы вы свалились с края кратера!
   Клиссер встряхнулся.
   - Да-да,  конечно.  -  Он  улыбнулся  коричневому  всаднику,  который
протягивал ему руку, и схватился за нее.  -  О,  спасибо,  -  сказал  он
дракону, который не просто повернул голову, но даже поднял  лапу,  чтобы
Клиссеру легче было, ступив на нее, как на ступеньку, забраться на  шею.
Он сел, пристегнулся поясом безопасности. - Я готов.
   Когда дракон словно бы нырнул с края кратера в черноту чаши  Бендена,
Клиссер затаил дыхание. Он изо всех сил вцепился в ремень безопасности -
и чуть не стукнулся челюстью о грудь,  когда  дракон  внезапно  рванулся
вверх, взбив мощными крыльями вихрь.
   Они направлялись на  восток,  и  злобный  красный  глаз  Алой  Звезды
потускнел в сиянии восходящего Ракбата. Блуждающая планета  стала  почти
незаметной, пренебрежимо малой, едва ли не безымянной в светлеющем небе.
   "Изумительно! - подумал Клиссер. -  Надо  запомнить  этот  рассвет  и
оставить запись о нем". Но он понимал, что никогда этого не  сделает.  И
перинитская литература  потеряет  в  его  лице  еще  одного  мемуариста.
Клиссер видел, что и всадник тоже неотрывно  смотрит  на  величественное
зрелище. Наверное, он  наслаждается  полетом.  Дракон  заложил  вираж  к
северу. Скоро у драконов будут куда более важные полеты. Клиссер  увидел
покрытые снегом величественные горы Великой Северной Гряды, купающиеся в
нежно-оранжевом мареве рассвета. О, как бы сумел изобразить эту  картину
Иантайн! Затем Клиссер внезапно погрузился в темноту Промежутка.
   - А ты пальцы не сточишь? - спросил у Иантайна Леополь.
   Художник даже не замечал присутствия мальчика, но этот комментарий  -
поскольку Иантайн зарисовывал молодых дракончиков с такой скоростью, что
и правда натер локоть, - заставил его расхохотаться - но не прерваться.
   - А чтоб я знал! Я  о  таком  никогда  не  слышал,  хотя  это  слабое
утешение.
   - Ну, не для меня, а для тебя, - со своим обычным нахальством ответил
Леополь, склонив голову набок
   - Знаешь, а мне тебя будет не хватать, - сказал Иантайн,  с  ухмылкой
глядя на острое лицо Леополя.
   - Надеюсь - ведь я несколько месяцев был  твоими  руками,  глазами  и
языком, - последовал нахальный ответ. - Возьми  меня  с  собой.  Я  тебе
пригожусь. - На лице Леополя  было  написано  горячее  желание  ехать  с
Иантайном, а серые глаза подозрительно туманились.  -  Я  знаю,  как  ты
любишь смешивать краски, знаю, как  вычистить  твои  кисти,  чтобы  тебе
пришлось по вкусу, и даже как  подготавливать  для  портретов  дерево  и
холст. - Его горячая речь убедила бы кого угодно.
   Иантайн хмыкнул и взъерошил густые черные волосы мальчика.
   - А что скажет твой отец?
   - Он-то? Да он только о Прохождении и думает.
   Иантайн втайне расспросил  Тишу  и  узнал,  что  отцом  мальчика  был
бронзовый всадник К'лим, а мать умерла вскоре  после  рождения  Леополя.
Но, как и все дети Вейра, он был общим ребенком, которого  и  любили,  и
при необходимости воспитывали.
   - Ему до меня, почитай, и вовсе теперь дела нет.  "Верно,  -  подумал
Иантайн. - Ведь теперь Леополь стал его, Иантайна, тенью".
   - А Тиша что скажет?
   - Тиша? Она найдет, кого опекать.
   - Ладно, я спрошу, но вряд ли тебе позволят. Другие всадники  думают,
что когда ты повзрослеешь, то сумеешь запечатлить бронзового дракона.
   Леополь лишь плечами пожал. Сейчас  было  куда  важнее  чем  будущее,
которое настанет еще через целых три года.
   - а тебе обязательно надо уезжать?
   - Да. Я должен. Я  очень  боюсь,  что  чересчур  злоупотребляю  вашим
гостеприимством.
   - Ну да! - Леополь многозначительно посмотрел в  сторону  озера,  где
молодежь, как обычно, купала своих дракончиков.  -  И  ты  еще  не  всех
всадников нарисовал.
   - Если бы сложилось иначе, Леополь, я бы уже был в  Бендене  и  писал
портреты лорда и леди, а я их должник еще со дня начала обучения в  цехе
Домэза.
   - А когда ты их напишешь, ты вернешься? Ты еще не сделал рожу  Чокина
такой, какая она есть на самом деле, сам знаешь, да и места чужого ты не
занимаешь. - Теперь на лице Леополя читался настоящий страх.  -  Знаешь,
Дебра очень хочет, чтобы ты остался.
   Иантайн разозлился.
   - Леополь! - предупреждающе одернул он мальчика.
   - Ой! - Мальчик смущенно ковырял носком башмака землю. -  Но  все  же
знают, что ты в нее втюрился, а девчонки говорят, что  она  без  ума  от
тебя. Проблема только в Морат'е. А она мешать не станет. Как только  она
полетит, у нее будет свой Вейр, и вы сможете бывать наедине.
   - Наедине? - Иантайн знал, что Леополь молодой Да ранний, но...
   Леополь склонил голову набок и, слава богу, не ухмыльнулся.
   -  Это  Вейр.  Тут  все  про  всех  все  знают.  Иантайна   разрывали
противоречивые  чувства:  он  был  счастлив  услышать,  что  Дебра  тоже
неравнодушна к нему, но как же неуютно  знать,  что  влечение  к  Дебре,
которое он так тщательно скрывал, всем так заметно! Он никогда не думал,
что сумеет полюбить настолько  сильно,  что  отсутствие  этого  человека
приведет к физическим страданиям. Не думал, что будет проводить ночи без
сна, вспоминая самые ничтожные разговоры, что  будет  узнавать  знакомый
голос в битком набитой пещере, стирать  зарисовки  воображаемых  встреч,
которые его рука делала как бы по собственной воле. Он  трепетно  хранил
свои альбомы, поскольку там царила Дебра - и вечно присутствующая  рядом
с ней Морат'а. Морат'а тож