чно проник в холд.
  Повозки с  грохотом  покатили  на  кухонный  двор,  а  Пьемур на миг
задумался:  как бы  получше  воспользоваться  выпавшей  ему  удачей  и
задержаться в холде после того,  как возница сдаст груз и отправится в
обратный путь? Раз уж он оказался внутри, нужно попробовать что-нибудь
разнюхать!  На  самый  крайний  случай,  выяснить,  что  же  доставили
повозки...
  Тут взгляд  его привлекли фартуки,  которые вывесили отбеливаться на
ярком весеннем солнышке.  Пьемур проворно схватил один и,  не  обращая
внимания  на  то,  что  он  еще не просох,  натянул на себя.  Кухонная
прислуга никогда не блещет особой  чистотой,  и  теперь,  когда  пятна
грязи  на  камзоле прикрыты,  никто не обратит внимания на его пыльные
штаны и башмаки.
  - Эй,  ты!  - Пьемур сделал вид,  что не слышит,  но окрик прозвучал
снова,  с удвоенной силой,  и мог относиться только к нему.  Он сделал
тупое лицо и повернулся к говорящему. - Ты, ты, бездельник!
  Мальчуган покорно побрел к вознице,  и  тот  взвалил  ему  на  спину
тяжеленный мешок.  Тут из дверей появился эконом, и Пьемур, согнувшись
под тяжестью  мешка,  миновал  его,  стараясь  не  привлекать  к  себе
внимания.  Эконом  разрывался  на части:  то подгонял слуг,  чтобы они
поскорее разгружали повозку, то бранил возницу, что прибыл не вовремя.
Возница  с  неменьшим  жаром  отвечал,  что телеги тяжелые,  а скотина
ленивая,  да еще приходилось  все  время  уступать  дорогу  всадникам,
спешащим  на  треклятую  ярмарку,  да глотать пыль.  Пусть Мерон будет
доволен, что груз вообще поспел в назначенный день!
  Эконом зашикал  на  него  и стал снова выкрикивать приказы.  Пьемуру
было велено нести мешок в дальнюю кладовую.  Он вошел в  кухню  и,  не
зная,  в какую сторону идти,  остановился, чтобы вытереть пот со лба и
передохнуть,  пока кто-нибудь не пройдет мимо и не  свернет  в  нужный
коридор.
  - И куда все это складывать - ума не приложу, - ворчал слуга, идущий
впереди Пьемура. - И так все ломится!
  - Если только сверху, - предложил Пьемур.
  Наболец недоверчиво оглядел мальчугана в тусклом свете фонарей.
  - Что-то я не видал тебя раньше.
  - Откуда же?  - беззаботно ухмыльнулся тот. - Меня прислали из холда
по случаю ярмарки, помочь на кухне.
  - Вот как!  - злорадная усмешка собеседника подсказала Пьемуру,  что
он угодил на самую тяжелую и грязную работу,  да еще  и  в  ярмарочный
день, когда лорд устраивает пир для гостей.
  Разгружать телеги  пришлось  с  прямо-таки  молниеносной  скоростью,
поэтому Пьемур не особенно успел разглядеть клейма на мешках, бочонках
и ящиках,  которые он помогал прятать с глаз долой. И все же он увидел
достаточно,  чтобы понять:  грузы прибыли из самых разных источников -
из  кожевенного,  ткацкого,  кузнечного  цехов,  вина   -   с   многих
виноградников,  но  -  и  это  его  немало  порадовало  - только не из
Бендена.  Когда последний мешок запихнули в переполненную  кладовую  и
Пьемур  издал  протяжный  вздох  облегчения,  вслед  за ним вздохнул и
Бесел,  хитрый слуга,  который умудрялся в течение всей  разгрузки  не
спускать с Пьемура глаз.  Едва Пьемур,  собравшись передохнуть, присел
на ближайший мешок, как Бесел рывком поставил его на ноги.
  - Пошли, нечего рассиживаться.
  Да, рассиживаться  Пьемуру  не  пришлось  -  сначала   его   послали
выгребать  золу  из печей,  потом потрошить дичь,  благо он достаточно
часто наблюдал за Камо и  освоил  кое-какие  секреты.  Он  начищал  до
блеска блюда, покрытые пылью и грязью многих Оборотов, пока в кровь не
ободрал себе пальцы.  Наконец,  после того,  как он нарезал целую гору
овощей,  ему  дали  передышку,  доверив  крутить один из пяти огромных
вертелов.
  Неразбериха началась, когда прибыл управляющий холдом и объявил, что
лорд  Мерон  пожелал  отобедать  в  своих  покоях,  которые   надлежит
подготовить, пока он будет обходить ярмарку.
  Эконом безропотно выслушал эту новость - ведь он только что закончил
приготовление  к пиру в Главном зале холда.  Однако не успела дверь за
управляющим закрыться,  как  он  разразился  потоком  крепкой  ругани,
которую Пьемур выслушал с большим одобрением.
  Если до сих пор ему казалось, что он трудился не покладая рук, очень
скоро  он  был  вынужден  изменить  свое  мнение:  пришлось  опрометью
метаться по кухне,  собирая все необходимое для мытья и чистки.  Потом
его  послали  вперед  вместе  с Беселом и служанкой,  чтобы они начали
прибирать в покоях лорда.  Смертельно усталый  от  раннего  подъема  и
такой  тяжелой  работы,  какую  ему  не доводилось выполнять со времен
детства в родном холде,  Пьемур попытался развлечься, представляя, что
сказал  бы  мастер  Олдайв,  узнай  он  о том,  чем обернулась "легкая
прогулка".
  - И кто мог ожидать,  что ему вздумается обходить ярмарку? - ворчала
одна из служанок, когда они поднимались по крутой лестнице, ведущей из
Главного зала в апартаменты лорда Мерона.
  - Нужда заставила,  Диндха!  Слышала,  что болтают на ярмарке?  Мол,
Мерон  уже  помер,  а наследника так и не назвал.  Кое у кого уже руки
чешутся превратить ярмарочный день в день побоища.
  После этих  слов  оба  так  и  покатились  со  смеху,  и Пьемур стал
прикидывать:  не обнаружит ли он слишком большую  неосведомленность  в
делах холда, если спросит, что их так развеселило.
  - Как же - видел,  как они сбежались,  - тем  же  хитрым,  злорадным
тоном  добавил  Бесел.  - Сегодня каждый побыл с ним минуту-другую.  А
теперь все, как пить дать, крутятся вокруг него на ярмарке.
  - Он над ними еще потешится - ведь каждый думает, что назовут его, -
прокудахтала женщина и ткнула Бесела  в  бок,  после  чего  оба  снова
затряслись от злорадного смеха.
  - Надеюсь,  нам не придется одним здесь все разгребать,  - проворчал
Бесел,  берясь  за  дверную ручку.- Не помню,  когда тут...  Фу!  - он
отпрянул и закашлялся: из, комнаты навстречу им хлынул поток зловония.
  Когда этот   запах   ударил  Пьемуру  в  нос  -  липкий,  приторный,
тошнотворный,  он почувствовал, что его вот-вот вывернет, и постарался
не  дышать,  ожидая  пока  свежий  воздух  из  коридора не проникнет в
комнату.
  - Эй,  ты,  - ступай, отвори ставни! Ты, ты, грязнуля, небось привык
кишки потрошить.  - Бесел грубо схватил Пьемура за плечо и втолкнул  в
комнату.
  Мальчик и сам не знал,  как ему  удалось  сдержать  рвоту,  пока  он
открывал  окно.  Он  упал грудью на широкий подоконник и,  высунувшись
наружу, стал ловить свежий, прохладный воздух.
  - Теперь другие окна, - приказал Бесел, не двинувшись дальше порога.
  Пьемур набрал побольше воздуха и принялся за  следующие  ставни.  Он
стоял у последнего окна,  ожидая,  пока хоть немного выветрятся запахи
болезни  и  разложения.  Значит,  наследники  лорда  Мерона  вынуждены
находиться рядом с ним в этой смрадной атмосфере?  Пьемур ощутил к ним
нечто вроде сочувствия.
  Но скоро  Бесел  закричал,  чтобы  он  шел  в  другие комнаты и тоже
проветрил их как следует.
  - Иначе  вряд  ли кто прикоснется к его угощению,  а попробует - так
нам за ним потом убирать придется, - заметил он.
  Самое жуткое  зловоние  царило  в  последней  из  четырех просторных
комнат, составлявших личные апартаменты лорда Наболского. Именно тогда
Пьемур  благословил  судьбу,  пославшую  его  сюда  раньше других.  На
приступке очага стояло девять горшочков - в точности  такого  размера,
какие  использовались для яиц файров.  Справившись с тошнотой,  Пьемур
метнулся через комнату проверить свою догадку. Один из горшочков стоял
слева,  немного  в  стороне от других.  Подняв крышку,  Пьемур разгреб
песок и,  увидев пятнистую скорлупу,  осторожно присыпал снова.  Потом
быстро проверил содержимое одного из горшочков, что стояли правее. Да,
яйцо заметно меньше,  и скорлупа другого оттенка.  Он мог бы поставить
все свои денежки: в левом горшочке хранится королевское яйцо!
  Молниеносным движением  Пьемур  поменял  горшочки  местами.   Затем,
повернувшись  спиной к двери,  на тот случай,  если в комнату заглянет
Бесел,  ловко вытряхнул песок в ведро для золы, достал яйцо и сунул за
пазуху.   Порывшись   в   золе,   он  отыскал  небольшую  головешку  с
закругленным концом,  аккуратно положил на место яйца, присыпал песком
и,  закрыв горшочек крышкой,  поставил его на прежнее место в ряду. Он
едва успел выпрямиться, как в комнату вошла служанка.
  - Молодчина,  что начал с очага. Не забудь принести черного камня со
двора.  Наш любит,  когда тепло,  ох как любит,  -  хихикнула  она,  с
грохотом отодвигая резные стулья,  чтобы подмести под столом. - Только
не долго уж ему наслаждаться теплом, помяни мое слово.
  Вошедший следом Бесел загоготал вместе с ней.
  Угли в камине были  горячие,  и  Пьемур,  очищая  решетку  от  золы,
раскраснелся от жара. Согрелось и яйцо, спрятанное у него на груди.
  - Пошевеливайся,  неряха,  - прикрикнул на него Бесел, когда мальчик
пошел выносить тяжелое ведро.  А будешь лениться,  получишь от меня на
орехи!  -  он  поднял  увесистый  кулак,   но   Пьемур   увернулся   и
почувствовал,  как  яйцо  стукнулось о ребра.  "Как бы чего доброго не
разбить", - забеспокоился он.
  Поспешая с ведром по крутой лестнице,  он ломал голову:  как уберечь
яйцо?  Навряд ли стоит таскать его на себе.  Но ведь оно должно быть в
тепле!  К  тому  же  лучше держать его в таком месте,  куда он в своем
обличье кухонного мальчишки может в любое время пробраться без помех.
  Решение пришло к нему в тот миг, когда он собирался высыпать золу из
ведра.  Мальчик внимательно оглядел емкость,  куда выбрасывали золу из
печей  холда,  и  осторожно  опорожнил  ведро чуть левее ее отверстия.
Слуги,  выносившие ведра,  старались добросить  содержимое  до  задней
стенки, где зола громоздилась высокой кучей, постепенно осыпаясь вниз.
Носком башмака Пьемур проделал в еще теплой золе ямку, быстро поместил
в  нее  яйцо,  присыпал теплой золой,  потом на всякий случай забросал
потухшими углями.  Посмотрев на солнце,  он принялся  наполнять  ведро
черным  камнем  из  кучи,  возвышающейся  рядом  с  зольником.  Солнце
клонилось к западу.  "Какое счастье",  - со вздохом подумал мальчуган,
волоча  полное  ведро  в холд.  Он уже не чаял дожить до вечера - ну и
денек выдался нынче!
  Скоро должен начаться пир - вероятнее всего,  сразу после того,  как
лорд Мерон вернется в  свои  проветренные  и  убранные  покои.  Откуда
все-таки  такой  ужасный  смрад?  Уж  наверняка не от снадобий мастера
Олдайва - Главный лекарь всегда прописывает чистый воздух и освежающие
травы.  Они,  конечно, бывают довольно пахучими, но такой вонищи никак
не могут вызвать.  Ну,  да ладно.  Как только лорду с гостями  подадут
угощение,  слугам должны отдать то,  что останется на подносах,  и все
смогут передохнуть.  Тогда он и даст деру, пока Сибел его не хватился.
Он должен многое рассказать подмастерью...
  Каким-то чудом они успели закруглиться как раз к тому времени, когда
от  стражника явился посланец,  - предупредить,  что возвращается лорд
Мерон со свитой. Управляющий вытолкал всех из комнат, едва дав собрать
ведра  и  совки.  Когда  слуги спустились в кухню,  у дверей холда уже
слышался смех возвратившихся с ярмарки гостей.
  Пьемуру пришлось помочь повару нарезать мясо, и тот чуть не отхватил
ему полпальца,  когда заметил, что мальчик подбирает со стола кусочки.
Потом  ему  поручили  разминать бесконечные миски клубней.  Как только
очередное блюдо было готово и украшено,  его  немедленно  подавали  на
стол.  Один раз Пьемура тоже чуть было не отправили наверх, но решили,
что он слишком чумазый,  чтобы нести угощение.  Взамен его  послали  в
кладовые   за  дополнительными  светильниками,  поскольку  лорд  Мерон
пожаловался,  что плохо видит блюда.  Пришлось три раза сгонять туда и
обратно.   Наконец  подносы  стали  возвращаться  на  кухню.  Слуги  и
помощники управляющего прытко наполняли свои тарелки.  Суета на  кухне
стала утихать, все сосредоточенно жевали. Пьемуру удалось урвать кость
с остатками мяса,  и он, прихватив несколько ломтей хлеба, примостился
в самом темном углу перекусить.
  Мальчик жадно набросился на еду, решив уйти, как только представится
возможность.  Пока подавали на стол,  солнце успело зайти.  Теперь под
покровом темноты будет легче завладеть яйцом.  А стражникам,  если его
остановят,  он скажет, что уже управился со своими обязанностями. Лорд
Грох всегда отпускает прислугу поплясать  на  ярмарке.  Пьемур  мечтал
поскорее встретить Сибела.  Пусть ему так и не удалось услышать,  кого
из наследников предпочитают в холде,  зато у него есть доказательства:
лорд  Мерон получает гораздо больше яиц файров,  чем полагается такому
мелкому холду,  как Набол,  а  кладовые  его  до  того  набиты  всякой
всячиной,  что  хватило  бы  на  целое Прохождение,  не то что на один
Оборот.
  Как ни проголодался Пьемур,  а обглодать всю кость он не смог, видно
слишком устал, чтобы есть. Лучше поскорее откопать яйцо и выбраться из
холда на поиски Сибела,  пока совсем не свалился от изнеможения.  Он с
тоской подумал о своей постели в Цехе арфистов.
  Постоянная кухонная  прислуга  была  занята  сетованиями  на скудный
выбор доставшихся ей блюд и жадность проклятущих гостей,  так что уход
Пьемура  остался незамеченным.  Мальчик отыскал драгоценное яйцо - оно
было теплое на ощупь - и,  осторожно завернув в тряпье, снова сунул за
пазуху. Потом, фальшиво насвистывая, бодрым шагом направился к главным
воротам.
  - Куда это ты собрался?
  - На ярмарку! - ответил Пьемур, как нечто само собой разумеющееся. И
тут  случилось  неожиданное:  стражник  грубо  схватил  его за плечо и
втолкнул обратно во двор.
  - Чтобы я тебя здесь больше не видел, паршивец! - прорычал он вслед.
  От толчка Пьемур, спотыкаясь, пролетел через весь двор, больше всего
боясь  повредить  яйцо.  Он  остановился  в густой тени и погрузился в
раздумья.  Что за странные порядки?  Смех  да  и  только!  Он  мог  бы
поспорить,  что  на  Перне  не  найдется больше ни единого холда,  где
прислугу не пускали бы повеселиться на ярмарке!
  - Ступай к своим ведрам, оборванец!
  Только теперь Пьемур сообразил,  что забыл снять фартук, который был
отлично  виден  даже в темноте,  и прошмыгнул в кухонный двор.  Там он
избавился от ненавистного одеяния и  зашвырнул  его  в  дальний  угол.
Значит, так просто ему отсюда не выбраться...
  Но ведь гостей должны когда-то выпустить.  Придется пока  где-нибудь
переждать,  а потом выскользнуть из холда тем же путем,  каким он сюда
попал.
  Успокоившись на  этом,  мальчуган  огляделся  в  поисках подходящего
укрытия.  Нужно остаться во дворе,  чтобы вовремя услышать,  когда все
начнут расходиться.  На кухню лучше не возвращаться, а то чего доброго
снова запрягут в работу. Взгляд его остановился на чернеющем отверстии
зольника  - и выход был найден.  Держась в тени,  он пробрался к этому
убежищу,  где его навряд ли вздумают искать,  и  примостился  на  куче
золы.  "Не  самое  уютное  местечко  для  ожидания",  -  размышлял он,
вытаскивая из-под  зада  острую  головешку  и  устраиваясь  поудобнее.
Поднялся ветерок,  и высунув нос наружу, Пьемур содрогнулся от холода.
  - Ну да ничего - едва ли кто-нибудь сможет долго  терпеть  зловоние,
исходящее от лорда Мерона...
  Наверное, он незаметно задремал.  Разбудили его крики  и  беготня  в
главном  дворе.  Потом  и  в кухне поднялась суматоха.  Пьемур услышал
жалобный вопль, заглушивший топот и перебранку:
  - Да  не  знаю  я его!  Говорю же - сегодня в первый раз увидел.  Он
сказал что пришел помогать,  а нам помощь  была  позарез  нужна,  сами
знаете.
  "Уж Бесел-то как-нибудь выкрутился!" - подумал Пьемур.
  - Мой господин, стражник говорит, что мальчишка, подходящий под ваше
описание,  пытался прошмыгнуть мимо, но он его не пропустил. Только он
не  может  сказать,  было  ли  у  него  что-то при себе,  - ведь мы не
получали приказа обыскивать прислугу.
  - Так,  значит,  он  где-то  здесь!  - раздался яростный рев.  "Лорд
Мерон?" - удивился Пьемур. И тут он понял: произошло то, чего он никак
не предвидел. Подмена открылась. Теперь ему не удастся выскользнуть из
холда под прикрытием гостей.  Хорошо еще,  если его не обнаружат - вон
какой переполох устроили в главном дворе, носятся взад-вперед, освещая
каждый закоулок!  Как бы какой-нибудь умник  не  додумался  на  всякий
случай потыкать копьем в зольник...  Бесел припомнит, что его посылали
выносить ведра с золой и он вполне мог припрятать яйцо там.
  Пьемур стал в панике оглядывать отвесные стены. Вырубленные в скале,
они выглядели так неприступно, что стало ясно: незамеченным ему отсюда
не  выбраться.  Взгляд  мальчика случайно упал на темную прямоугольную
тень чуть повыше его головы,  слева от  зольника.  Неужели  окно?  Вот
только  куда  оно  ведет?  В  этой  части  кухонного  крыла  находятся
кладовые...  Они выходят в коридор,  и никто не подумает,  что он смог
открыть запертую дверь без ключа...  который висит на поясе у эконома.
Лучшего убежища просто не придумаешь!  А если еще удастся  закрыть  за
собой окно...
  Ему пришлось выждать,  пока кухонный двор обыщут вдоль и  поперек...
кроме помойки и зольника.  Раздались крики,  что воришка, должно быть,
прячется в холде.  Все устремились обратно,  а  Пьемур,  изловчившись,
вскочил  на  стенку  зольника.  Он  вытянул  руку  -  пальцы  с трудом
доставали до карниза.  Тогда он набрал побольше воздуха и, подпрыгнув,
уцепился обеими руками за подоконник.  Потом, извиваясь, как червяк, и
обдирая пальцы,  он ценою неимоверного напряжения  подтянулся  и  упал
грудью на подоконник.  Еще рывок - и, перевалившись через него, Пьемур
головой вниз рухнул на кучу мешков.  Постанывая от ушиба,  он поднялся
и,  дотянувшись  до  окна,  плотно закрыл ставни,  так что они даже не
скрипнули. Потом ощупал яйцо - не пострадало ли оно во время падения?
  Мальчик попытался представить себе комнату, но ему казалось, что все
кладовые выглядели совершенно одинаково.  Вдруг  из  коридора  донесся
шум, и он сжался от страха. Кто-то гремел замком.
  - Заперто крепко-накрепко,  - произнес чей-то полос.  -  А  ключи  у
эконома. Откуда ему быть здесь?
  "А вдруг они начнут обыскивать кладовые,  когда убедятся, что больше
нигде меня нет?" - подумал Пьемур.  Он осторожно пополз по горе тюков,
пока не обнаружил  мешок,  у  которого  сверху  оставалось  достаточно
места, чтобы туда забраться. Развязал стягивающую горловину веревку и,
заползая внутрь,  подумал: "Как же теперь завязать ее изнутри?" Но тут
рука  его  коснулась  грубого  рубца  и  он радостно улыбнулся - выход
найден!  Пьемур проворно распустил боковой  шов,  потом  вылез,  снова
завязал горловину и через распоротый боковой шов юркнул внутрь. Дальше
ему предстояло медленно,  но верно заделать  шов  изнутри,  чтобы  при
беглом  осмотре  он не привлекал внимания.  Легко сказать!  Пришлось в
темноте наощупь продевать  толстую  нить  через  старые  дырки.  Когда
Пьемур завершил этот подвиг, пальцы у него просто отваливались.
  В мешке были рулоны материи,  и постепенно, несмотря на тесноту, ему
удалось вклиниться между ними, так что теперь он стоял на самом дне, а
со всех сторон его вместе с драгоценным яйцом надежно защищали  мягкие
свертки ткани.
  От усталости  и  нехватки  воздуха  веки   мальчика   отяжелели   и,
убаюканный усталостью и ощущением безопасности, он мгновенно уснул.
  - Он мог спрятаться в кладовой со светильниками.  Его  туда  не  раз
посылали,  - дверь открылась и снова закрылась.  Ключ лязгнул в замке.
Время от  времени  раздавались  еще  какие-то  звуки,  но  Пьемур  так
намаялся  за день,  что потом не мог сказать,  слышал он их во сне или
наяву. Он даже не почувствовал леденящего холода Промежутка. Разбудила
его духота, невыносимая жара и боязнь захлебнуться собственным потом.
  Хватая воздух ртом,  он попытался разорвать заделанный накануне шов,
но  это  оказалось  не  так-то  просто:  влажные  дрожащие  пальцы  н