и размаха,  присущих
Главному арфисту и его проницательности в делах,  выходящих за пределы
нашего Цеха. - Сибел говорил по-прежнему бесстрастно, но Менолли ощутила
его бесконечную верность и преданность своему учителю.  - Ты, - сказал
он,  слегка подчеркнув первое слово,  - многому  научишься  у  мастера
Домиса.  И  пусть  его манеры тебя не обескураживают.  Он согласился с
тобой заниматься, а это уже немалого стоит.
  - А  я  не  явилась  к нему сегодня утром...  - Тяжесть собственного
проступка ужаснула Менолли.
  Сибел ободряюще улыбнулся:
  - Я уже сказал,  что сумею обратить это  в  твою  пользу.  Домис  не
любит,  когда  его  распоряжения  не  выполняют.  Короче,  это не твоя
забота. Давай лучше поспешим, и так пол-утра потеряно.
  Они поднялись по ступеням,  и Сибел неожиданно открыл дверь, ведущую
в Большой зал.  Помещение оказалось вдвое больше столовой  и  втрое  -
Главного  зала  Полукруглого холда.  В дальнем конце находился помост,
отделенный от зала занавесом.  Вдоль стен и под  окнами  в  беспорядке
громоздились  столы и табуреты.  Справа вокруг небольшого столика были
расставлены более удобные стулья со спинками.  Сибел кивнул ей на один
из них и сам сел напротив.
  - У меня есть к тебе несколько вопросов,  но  зачем  мне  нужны  эти
сведения,  я  объяснить  не  могу.  Это  дела арфистов - для разумного
человека этих слов достаточно,  чтобы  не  задавать  лишних  вопросов.
Видишь ли, мне нужна твоя помощь...
  - Моя?
  - Можешь удивляться,  но тем не менее, это так. - В его карих глазах
заплясали  смешинки.  -  Мне  нужно  научиться  ходить  под   парусом,
потрошить рыбу и вообще держаться так, чтобы я смог сойти за моряка...
  Говоря, юноша постукивал  по  столу  кончиками  пальцев,  и  Менолли
невольно обратила внимание на его руки.
  - Стоит только взглянуть на твои  руки,  и  сразу  поймешь,  что  ты
никогда не имел дела с парусом!
  - Почему? - спросил он, невозмутимо разглядывая свои ладони.
  - У  моряков  руки смолоду грубеют от тяжелой работы,  трескаются от
соленой воды и рыбьего жира, темнеют от солнца и ветра.
  - А другим людям, не морякам, это тоже известно?
  - Мне-то, как видишь, известно!
  - Что  ж,  вполне справедливо.  Тогда,  может быть,  ты научишь меня
вести себя так,  - он лукаво усмехнулся, - чтобы я мог сойти за моряка
хотя  бы  издали?  Трудно,  например,  научиться  править лодкой?  Или
наживлять крючок? Или рыбу потрошить?
  Его вопросы   только   подогревали   любопытство   Менолли.  Что  за
таинственные дела у этих арфистов?  Зачем,  спрашивается,  подмастерью
арфиста знать о таких вещах?
  - Ходить под парусом, рыбачить - все это требует сноровки...
  - Но ты смогла бы меня научить?
  - В общем-то,  смогла бы, будь у меня лодка, море, крючок, наживка и
несколько рыбин. - Девочка не выдержала и засмеялась.
  - Что тут смешного?
  - Да  нет,  просто я думала,  что здесь-то уж мне больше не придется
потрошить рыбу.
  Сибел добродушно посмотрел на нее, в уголках рта притаилась усмешка.
  - Понимаю, Менолли. Я вот вырос среди равнин и думал, что мне больше
не  придется  подолгу бродить по ним.  Так что не удивляйся,  о чем бы
тебя здесь ни попросили.  Главный арфист хочет,  чтобы мы  для  пользы
своего  Цеха  разучили  много разных мелодий...  причем,  не только на
гитарах и свирелях.  Ну ладно,  - он вернулся к делу, - положим, я все
устрою с лодкой, морем и рыбой. И что тогда? - Юноша тихонько свистнул
сквозь небольшую щербинку между передними зубами.  - Нам будет нелегко
найти свободное время - ведь ты учишься, да еще заботы о яйцах... - Он
заглянул ей в глаза и улыбнулся.  - Кстати,  ты имеешь  представление,
кто появится из моего яйца?
  Менолли улыбнулась в ответ.
  - Не  думаю,  что  здесь  можно  предсказать  так  же  точно,  как с
драконами,  но я на всякий случай оставила для мастера  Робинтона  два
самых крупных яйца. Из одного должна получиться королева, а из другого
- по крайней мере бронзовый.
  - Бронзовый файр?
  Лицо Сибела просияло таким восторгом,  что Менолли забеспокоилась: а
что, если из обоих яиц вылупятся коричневые? Или зеленые? Почувствовав
ее неуверенность, юноша усмехнулся.
  - Для  меня цвет - не главное.  Мастер Робинтон говорит,  что файров
можно научить доставлять письма. И, как я слышал, еще и петь!
  "А этот   Сибел,  несмотря  на  невозмутимый  вид,  тоже  порядочный
насмешник!",  -  подумала  Менолли,  и,  тем  не  менее,  с  ним   она
чувствовала себя удивительно по-свойски.
  - Еще Главный арфист говорит,  что они  так  же  привязаны  к  своим
друзьям, как драконы к своим всадникам.
  Девочка молча кивнула.
  - Хочешь познакомиться с моими?
  - Хотелось бы,  только сейчас некогда, - ответил Сибел, с сожалением
качая головой. - Я должен поднабраться у тебя сведений о морском деле.
Ну-ка, расскажи, как проходит день у вас в Полукруглом?
  Не переставая  дивиться,  что  здесь,  в  Цехе арфистов,  приходится
объяснять такое, Менолли поведала смуглому подмастерью тот распорядок,
который  за долгие Обороты стал для нее чем-то привычным и незыблемым.
Сибел оказался внимательным слушателем - иногда  он  просил  повторить
какую-то важную, на его взгляд, деталь или пояснить что-то непонятное.
Она диктовала ему список рыб,  населяющих моря и океаны  Перна,  когда
колокол  зазвонил снова,  и ее голос потонул в гомоне наводнивших двор
школяров, которые наперегонки устремились в столовую.
  - Давай   подождем,   пока   это  стадо  очистит  двор,  -  стараясь
перекричать шум,  предложил Сибел,  - а потом ты еще разок перечислишь
мне рыб, которые водятся на больших глубинах.
  Когда Сибел подвел Менолли к столу,  девочки  встретили  ее  ледяным
молчанием,   которое   дополнялось   поджатыми  губами  и  уклончивыми
взглядами,  а потом принялись пересмеиваться  между  собой.  Несколько
успокоенная обещанием Сибела, Менолли решила не обращать внимания. Она
целиком сосредоточилась на еде, благо сегодня подавали жареную птицу и
хрустящие  бурые  клубни,  такие  большущие,  каких  она  в  жизни  не
видывала. Внутри, под аппетитной корочкой, скрывалась нежная мякоть, и
Менолли от души налегла на них, позабыв о хлебе.
  Девочки продолжали  воротить  носы,  и  она  принялась  глазеть   по
сторонам.  Пьемура  не было видно - а она как раз собиралась попросить
его покормить с ней вечером файров.  В ее положении нужно  постараться
укрепить  те  немногие  дружеские  отношения,  которые ей пока удалось
завязать.
  Снова прозвенел гонг, призывая всех к тишине, и дежурный стал читать
назначения.  Неожиданно Менолли услышала свое имя:  ей было предписано
явиться к мастеру Олдайву.  Девочки немедленно  принялись  шушукаться,
будто  за  этим вызовом скрывалось нечто неприятное.  Менолли не могла
понять,  в чем дело,  и пришла к  выводу,  что  они  просто  хотят  ее
запугать.  Собрав все силы, она продолжала хранить полное безразличие.
Вот, наконец, и сигнал к окончанию обеда...
  Но девочки продолжали сидеть,  подчеркнуто не глядя в ее сторону,  и
ей пришлось перешагивать через скамейку.
  Тут-то ее и поймал мастер Домис.
  - Где,  во  имя  Первой  скорлупы,  ты болталась все утро?  - грозно
осведомился он - лицо побледнело от гнева,  глаза прищурены. Голоса он
не повышал, но в нем звучало такое недовольство, что девочки испуганно
поежились.
  - Мне сказали, чтобы я шла...
  - Это мне Тальмор уже сообщил,  - не дослушав,  отмахнулся он,  - но
ведь я передал через Данку, чтобы ты явилась ко м не.
  - Но Данка  мне  ничего  не  передавала,  мастер  Домис.  -  Менолли
незаметно  взглянула  на  девочек и по их довольным лицам поняла:  они
тоже знали.
  - А она утверждает, что передавала, - возразил мастер Домис.
  Менолли глядела на него,  не зная,  что ответить,  и мечтала,  чтобы
Сибел вступился за нее, как обещал.
  А мастер Домис с издевкой продолжал:
  - Я  пони  маю,  что в последнее время ты жила одна и,  должно быть,
совсем отбилась от рук,  но раз уж ты принята в ученики, придется тебе
выполнять указания мастеров.
  Подавленная столь явной несправедливостью,  Менолли опустила голову.
Мгновение - и в зал ворвалась Красотка, за ней - пара бронзовых и трое
коричневых.
  - Красотка, Крепыш, Нырок! Немедленно назад!
  Раскинув руки,  Менолли заслонила  собой  мастера  Домиса,  стараясь
защитить его от крылатых мстителей.
  - Вы что это, не слушаться вздумали? Нападать на мастера Домиса? Как
вам не стыдно - ведь он арфист!
  Менолли пришлось кричать:  завидев пикирующих ящериц, девочки, визжа
и переворачивая скамейки, полезли прятаться под стол.
  К счастью,  у самого Домиса хватило  ума  стоять  смирно,  хоть  он,
конечно, и не ожидал такого оборота.
  Несмотря на то,  что девочки  вопили  как  резаные,  Менолли,  когда
хотела, могла перекричать кого угодно.
  И вот уже Красотка,  сделав круг,  опустилась ей  на  плечо,  откуда
продолжала  бросать  на Домиса злобные взгляды.  Остальные,  угрожающе
шипя,  выстроились на камине - крылья растопырены,  глаза стремительно
вращаются  -  всем своим видом показывая,  что готовы повторить атаку.
Поглаживая  возбужденную  Красотку,  Менолли  ломала  голову,  как  бы
загладить неловкость перед мастером Домисом.
  А он тем временем набросился на замешкавшихся в столовой школяров  и
мальчиков,   убиравших   со   столов,  которые  оказались  свидетелями
невиданного события:
  - Нечего  зевать,  ну-ка,  за  работу!  Остальные  -  марш  по своим
группам!  - потом повернулся к Менолли.  - Я совсем  забыл  про  твоих
верных защитников, - взяв себя в руки, сухо произнес он.
  - Мастер Домис, могу я надеяться, что вы...
  - Мастер  Домис,  -  произнес  из-под  стола чей-то голос,  и оттуда
выползла  встрепанная  Аудива.  Домис  протянул   руку,   помогая   ей
подняться.  Она взглянула на дверь, потом незаметно кивнула Менолли. -
Мастер Домис, Данка ничего не сказала Менолли про ваше распоряжение, и
мы все тоже про него знали. Что правда - то правда. - Еще раз взглянув
на Менолли,  она заторопилась к выходу,  чтобы  догнать  ожидавших  во
дворе подружек.
  - Как это ты ухитрилась настроить против себя Данку?  - ворчливо, но
уже не так сердито поинтересовался Домис.
  Менолли вздохнула и посмотрела на своих файров.
  - Ах,  это все из-за них?  Что ж, я ее вполне понимаю. - Мастер явно
еще не отошел. - Но меня им не испугать!
  - Мастер Домис...
  - Довольно, девочка. Раз уж ты лишена врожденного чувства такта, мне
придется...
  - Мастер Домис, - торопливо вмешался подошедший Сибел.
  - Да   знаю   я,  знаю,  -  буркнул  мастер,  не  слушая  объяснений
подмастерья.  -  Ты,  оказывается,  успела   обзавестись   еще   одним
защитником.  Будем  надеяться,  что  игра стоит свеч.  Жду тебя завтра
утром, сразу после завтрака, в своем кабинете - второй этаж, четвертая
дверь  направо  по  наружной стороне.  А сегодня отнесешь свою свирель
мастеру Джеринту.  Я слышал,  ты сама сделала свирель,  когда  жила  в
пещере?  Вот  и  отлично.  Потом пойдешь к мастеру Шоганару.  А сейчас
отправляйся к мастеру Олдайву.  Его кабинет на самом верху, направо, с
внутренней  стороны.  Да  что  ты,  Сибел,  хлопочешь вокруг нее,  как
наседка?  Я ведь еще не совсем утратил здравый смысл, чтобы наказывать
человека  за  то,  что он стал жертвой чужой зависти.  - Мастер кивнул
юноше,  приглашая его следовать за собой, и направился к выходу. Сибел
подмигнул Менолли и двинулся за ним.
  - Эй!  - Менолли  оглянулась  и  увидела  под  столом  скорчившегося
Пьемура. - Уже можно вылезать?
  - Разве ты не должен быть на репетиции хора?
  - Конечно, должен, но ты не волнуйся - у меня есть в запасе еще пара
секунд. Так, значит, все подстроили эти дурехи! Или, может быть, Данка
велела им молчать?
  - И много ты успел подслушать?
  - Все  -  от  начала  до  конца!  - торжествующе ухмыльнулся Пьемур,
выбираясь из-под стола. - Я всегда держу ушки на макушке!
  - Ну, ты и пройдоха!
  - А можно я вечером помогу тебе кормить файров? - спросил мальчуган,
пожирая глазами Красотку.
  - Я как раз собиралась тебе предложить...
  - Вот здорово!  - Он радостно просиял.  - А на них наплюй, - добавил
он, кивая на дверь, за которой скрылись девочки, - они тебя не стоят.
  - Ты просто хочешь подлизаться к моим файрам...
  - А то нет!  - Пьемур нахально ухмыльнулся,  но Менолли чувствовала:
не  будь у нее Красотки и остальных,  он все равно дружил бы с ней.  -
Ну, я помчался, а то мне влетит. Пока!
  Менолли направилась в кабинет мастера Олдайва. Он уже приготовил для
нее твердый резиновый шарик и  показал,  как  им  пользоваться,  чтобы
разработать руку.
  - Правда,  -  осклабившись,  заметил  он,  -  здесь  ты  не   будешь
испытывать недостатка в других упражнениях. Еще побаливает?
  Менолли промямлила  что-то  нечленораздельное,  и   лекарь,   смерив
девочку строгим взглядом, вложил ей в ладонь какую-то склянку.
  - Я могу усмотреть лишь одну причину, по которой на Перне в изобилии
произрастает это зловонное растение, известное как холодильная трава -
оно отлично унимает боль.  Используй по потребности.  Состав не  очень
сильный,  так  что  рука  не потеряет чувствительность,  но тебе сразу
станет легче.
  Красотка, с  плеча  Менолли  внимательно  наблюдавшая  за  Олдайвом,
благосклонно  чирикнула,  как  будто  подтверждая  слова  лекаря.   Он
рассмеялся, заглядевшись на маленькую королеву.
  - С тобой жизнь  кажется  гораздо  веселее,  правда?  -  сказал  он,
обращаясь  к  ящерице.  Она снова чирикнула и завертела головкой,  как
будто разглядывая собеседника.  -  Она  еще  вырастет?  -  спросил  он
девочку.  - Насколько я понимаю, твои файры не так давно вылупились из
яйца?
  Менолли пересадила Красотку на руку, чтобы мастер Олдайв мог получше
ее рассмотреть.
  - А  это  что  такое?  -  строго  осведомился он,  переводя взгляд с
Красотки на Менолли. - Никак, кожа шелушится?
  Девочка ужаснулась.  Она  с  головой  ушла  в  свои  заботы и совсем
забросила  файров!  И  вот  итог  -  на  спине  у  Красотки   шершавое
пятнышко... Наверное, и у других дела плохи!
  - Масло - их нужно срочно смазать маслом!
  - Только  без  паники,  дитя  мое.  Эту  беду легко поправить.  - Он
потянулся длинной рукой к висящей у него  над  головой  полке  и,  как
показалось  Менолли,  наугад  достал  большую банку.  - Это снадобье я
изготовляю для местных дам,  так что если ты не возражаешь, чтобы твои
файры благоухали, как стайка красавиц...
  Менолли покачала  головой  и  с  облегчением  улыбнулась,   вспомнив
вонючий  рыбий  жир,  который готовила для своих ящериц,  когда жила в
пещере у Драконьих камней.  Мастер  Олдайв  окунул  палец  в  мазь  и,
вопросительно глядя на девочку,  поднес его к спинке Красотки. Менолли
ободряюще кивнула,  и лекарь принялся  осторожно  втирать  снадобье  в
шелушащуюся шкурку. Маленькая королева настороженно выгнула спинку, но
тут же замурлыкала от удовольствия и в  знак  благодарности  потерлась
головой о руку лекаря.
  - Чуткая у тебя малышка, - заметил польщенный Олдайв.
  - Что да,  то да, - согласилась Менолли, печально вспоминая, как эта
малышка набросилась на мастера Домиса.
  - А теперь посмотрим твои ноги.  Гм, да ты их явно перетрудила, даже
ступни опухли,  - строго  сказал  лекарь.  -  Я  настаиваю,  чтобы  ты
находилась  на  ногах как можно меньше.  Разве я в прошлый раз не ясно
выразился?
  Красотка сердито пискнула.
  - Это она со мной соглашается или тебя защищает?  -  поинтересовался
мастер Олдайв.
  - Скорее всего,  и то,  и другое,  мой господин:  вчера мне пришлось
много стоять.
  - Оно и видно,  -  уже  более  мягко  сказал  лекарь.  -  И  все  же
постарайся  беречь  ноги.  Большинство  мастеров  отнесется  к этому с
пониманием.  - Вручив ей очередные банки и велев явиться завтра  после
обеда, Олдайв отпустил Менолли.
  Она шла и радовалась,  что окна кабинета мастера выходят во двор,  -
иначе,  он  увидел бы,  как она трусит к домику за своей свирелью.  Но
другого  выхода  нет  -  ей  велено  явиться  к  мастеру  Джеринту   с
инструментом.  А  испортить отношения с двумя мастерами за один день -
нет, это, пожалуй, было бы слишком...
  Хоровая группа   убирала  главный  двор:  мальчишки  мели,  чистили,
скребли - словом,  выполняли всю ту тяжелую, нудную работу, от которой
зависел  порядок  в  Цехе  арфистов.  Менолли  чувствовала  на себе их
любопытные взгляды, но сделала вид, что ничего не замечает.
  Дверь домика была полуоткрыта, из-за нее доносились громкие голоса.
  - Ее приняли в ученики!  - надрывалась Пона.  - Тальмор  сам  сказал
мне,  что  она  -  ученица!  Ей нечего делать с нами:  ведь мы-то - не
ученицы!  Зато у нас есть свои звания,  и мы должны их защищать. А для
нас она - чужая,  пусть отправляется туда, где ей место... к ученикам!
- В голосе Поны звенели злоба и зависть.
  Менолли, дрожа,  отпрянула  от двери.  Она прижалась к стене,  желая
провалиться  сквозь  землю  или  скрыться   в   Промежутке.   Красотка
вопросительно  чирикнула  и  потерлась головкой о щеку Менолли.  От ее
свежесмазанной шкурки на девочку пахнуло приятным ароматом.
  В одном  Менолли  была  твердо  уверена:  ни  за что на свете она не
войдет в домик!  Во всяком случае,  сейчас.  Но как явиться к  мастеру
Джеринту без свирели? Файры беспомощно вились вокруг - закрытые ставни
не пускали их в комнату.  Вот  бы  превратить  их  в  одного  большого
дракона и унестись на нем в уютную пещерку у Драконьих камней!  Там ее
место,  ее и больше ничье.  Что ей делать здесь,  в Цехе арфистов, тем
более - в этом доме?  Хоть она и зовется ученицей, все равно мальчишки
не примут ее в свою компанию - Ранли дал ей это ясно понять  вчера  за
столом.
  Мастер Моршал не желает,  чтобы она  воображала  себя  арфисткой.  А
мастер Домис и не вспомнит о ней,  если она вдруг исчезнет, пусть он и
согласился  заниматься  с  ней.  И  все-таки,  если  отбросить  ложную
скромность,  она  сыграла хорошо даже с больной рукой.  И как музыкант
она на голову выше остальных девчонок...  А если единственная  польза,
которую  она может принести в Цехе арфистов,  - это учить подмастерьев
притворяться моряками да переворачивать яйца файров,  так  пусть  этим
занимается  кто-нибудь  другой.  За  два дня она умудрилась приобрести
гораздо  больше  врагов,  чем  друзей,   а   немногочисленных   друзей
привлекают  скорее  ее  файры,  чем она сама.  Менолли пришла в голову
мимолетная мысль: интересно, как бы ее встретили, явись она без девяти
файров  и  двух  яиц?  Но  тогда  не  было  бы и песенки про маленькую
королеву,  которую переработал Главный арфист.  И  он  еще  извиняется
перед  ней...  Главный  арфист  Перна извинялся перед ней,  Менолли из
Полукруглого холда,  за то,  что исправил ее песню! Ее песни - как раз
то, что ему нужно, - он сам так сказал. Менолли сделала глубокий вдох,
потом медленно выдохнула.
  Ведь в Цехе арфистов она может,  наконец, заняться музыкой - вот что
самое главное!  Может быть,  девушки и не  бывают  арфистами,  но  кто
сказал,  что  они  не  могут сочинять песни?  А ведь это тоже неплохое
будущее!
  Нашла о чем думать,  - упрекнула себя Менолли. Подумай лучше, как ты
явишься  к  мастеру  Джеринту  без  свирели?  Может,  он   и   кажется
рассеянным,  но так ли это на самом деле?  Свирель лежит в комнате, на
сундучке,  но ничто  на  свете,  даже  любовь  и  уважение  к  мастеру
Робинтону, не заставит ее войти в домик, где беснуются эти злыдни...
  Красотка взвилась  с  ее  плеча,  окликая  остальных   файров.   Они
взметнулись в воздух и вдруг... исчезли! Менолли отлепилась от стены и
поплелась обратно в Цех.  Что бы такое сказать  мастеру  Джеринту  про
свирель?
  Тут у нее над головой вынырнули из воздуха все  девять  файров.  Они
устроили такой гвалт,  что Менолли в испуге задрала голову. Сбившись в
кучку,  ящерицы висели прямо  над  ней.  Мгновение  -  и  они,  что-то
выронив,  разлетелись в разные стороны.  Менолли машинально подставила
ладони, и в руки ей