а Зулайя. - По крайней  мере  Мари
из Вейра Плоскогорье мне так рассказывала.  Он  постепенно  выживает  из
ума. Тэа заботится о нем как может, и старший его сын - тоже...
   - Галлиан мне ровесник, - заявил К'вин. - Неужели они  не  могут  это
уладить?
   - Заставить Джемсона отречься? Нет.  По  крайней  мере,  насколько  я
разбираюсь в Хартии. А я только что заново перечитала ее. -  Она  весело
подмигнула К'вину. - Кроме того, я слушала то, что читал вслух Т'лан.  Я
уж сама наполовину ее забыла. А ты давно ее перечитывал?
   - Недавно, - сказал К'вин. Он был рад, что сделал это.  -  Понимаешь,
она не настолько жесткая как думали. Она дает куда больше прав...
   - А этими правами могут злоупотреблять, - вмешался Иантайн. - Я  взял
почитать копию. Она ходит по Вейру.
   - Не важно,  как  Чокин  интерпретирует  права  лорда.  Он  не  может
отрицать,  что  нарушил  все  права  всех  xoлдеров,  которые  даны   им
безусловно... Например, выселение - ведь  оно  может  быть  осуществлено
только после того, как решение будет принято судом  равных.  А  он  явно
игнорировал это, вышвыривая людей из домов, а затем еще  содержал  их  в
нечеловеческих условиях. Никакого заговора или организованного бунта  не
было, это уж точно. Они даже не подавали ему списка своих жалоб.
   - Они же не знали, что могут это сделать, - жестко сказал Иантайн.  -
Мне вообще пришлось объяснять им значение слова "бунт", а значит, они уж
никак не могли его затеять.
   - И Джемсон все равно не изменил мнения? - спросила Зулайя.
   К'вин покачал головой.
   - Он даже не поехал поговорить с одним из беженцев?
   - Он считает, что не вправе нарушить автономию другого лорда-холдера,
- сказал К'вин.
   Иантайн скривился от отвращения.
   - Могу поспорить, он сказал, что мои рисунки врут.
   К'вин кивнул.
   - Даже после того, как Азури сказал ему, что  ты  еще  сгладил  самое
ужасное.
   - Или самые грязные преступления, как с этими беременными  женщинами,
- добавила Зулайя, яростно сверкая глазами.
   - Как они? - спросил К'вин.
   - У одной преждевременные  роды,  но  и  она,  и  малыш  выздоровеют.
Остальные... ну, Тиша делает что  может.  Заставляет  их  разговаривать,
чтобы травма не
   Слишком глубоко залегла в сознании.
   - Они могут выдвинуть обвинения против тех самых стражников, -  начал
было Иантайн.
   - Уже, - проскрежетала Зулайя, нехорошо усмехаясь. - Стражники у нас.
Как только  женщины  достаточно  оправятся,  чтобы  дать  показания,  мы
проведем суд прямо здесь. М'шалл  хочет  допросить  убийц,  которых  они
держат в Бендене.
   - Значит, два дела?
   - Да. Одно - по изнасилованию, второе - по  убийству.  Не  слишком-то
привычное нам зимнее  времяпрепровождение,  не  так  ли?  -  усмехнулась
Зулайя.
   - Телгар-холд с нами? - спросил К'вин, поскольку на  таких  процессах
должны были присутствовать представители других  холдов.  Его  изумляло,
насколько детально проработана Хартия. Его собственные воспоминания были
весьма расплывчаты. В этом конкретном случае они имели  дело  с  наемным
работником другого холда по делу, имевшему место в другом холде, но не в
Телгар-Вейре и не на территории, юридически подвластной Телгар-холду.  -
Ведь эти люди - битранцы. Разве мы можем их судить?
   - Мы вправе это сделать,  -  твердо  ответила  Зулайя.  -  Правосудие
должно осуществляться везде, тем более что обстоятельства это позволяют.
Поскольку жертвы находятся в этом Вейре, как  и  преступники,  мы  имеем
право провести суд здесь. Однако  мы  должны  пригласить  представителей
других  холдов  и  Вейров,  чтобы   те   проследили   за   правильностью
осуществления правосудия.
   - А как насчет Джемсона? - с некоторым злорадством спросил К'вин.
   Зулайя ответила ему широкой улыбкой.
   - Это может изменить мнение этого старого дурака насчет автономии.
   - А Чокин? - спросил Иантайн с предвкушением в глазах.
   К'вин хмыкнул.
   - Мы об этом  позаботимся.  Его  присутствие  может  прийтись  весьма
кстати.
   - Или осложнить ситуацию, - сказала Зулайя,  покачав  головой.  -  Он
слишком умен и сумеет отпереться от действий  своих  людей.  И  явно  не
приедет на суд, если поймет, о чем идет речь.
   - Но ведь никто ему не скажет, разве не так? - сказал К'вин.
   - Не стал бы я на это  рассчитывать,  -  грустно  сказал  Иантайн.  -
Удивительнее будет, если он об этом не узнает.
   - Тогда мы будем  молчать  о  том,  что  обсуждали  здесь.  -  Зулайя
решительно ткнула  пальцем  вниз.  -  И  никому  не  проболтаемся.  Так,
Иантайн?
   - Так! - решительно кивнул Иантайн.

Глава 11
Суды в Вейрах Телгар и Бенден

   К началу судебного заседания буран засыпал снегом почти все восточные
отроги гор Битры.  Ветры  над  Битрой  дули  такие  жестокие,  что  даже
драконам летать запретили. К счастью, буран еще не  накрыл  Бенден,  так
что представители всех холдов и Вейров сумели приехать - за  исключением
Джемсона из Плоскогорья,  он  подхватил  простуду.  Приехала  леди  Тэа,
раздраженная тем, что у Джемсона появился законный повод для отсутствия.
Вместо себя он прислал Галлиана.
   - Этому упертому типу неплохо было  бы  услышать  о  том,  как  Чокин
заправлял делами  в  своем  холде.  О,  он  любит  разглагольствовать  о
независимости, но даже  он  вряд  ли  одобрил  бы  зло,  причиненное  не
рожденным еще детям.
   Тэа родила лорду Джемсону  четырнадцать  детей  -  достаточно,  чтобы
существенно  расширить  пределы  холда,  когда  дети  станут  достаточно
взрослыми, чтобы потребовать себе земельный надел, положенный по закону.
   Первые два разбирательства проводились в просторных нижних пещерах  в
Бенден-Вейра. Готовились к ним тщательно и долго. Когда-то на Перне были
обученные законоведы, но  нужда  в  них  отпала.  Большая  часть  споров
решалась  путем  компромисса  или,  когда  договориться  не   удавалось,
поединком.  Теперь  пришлось  искать  для  обвиняемых   защитника.   Эту
обязанность с неохотой взял на себя один учитель из Форт-холда,  который
специализировался на контрактах и земельных спорах.
   Гарднера совсем не радовало, что ему,  пусть  и  на  короткое  время,
придется защищать насильников, но он  признавал  необходимость  этого  и
сделал, что мог. Он бегло допросил жертв, удостоверился, что  обвиняемые
действительно являются  их  обидчиками,  и  записал  их  показания.  Три
женщины уже не были  прежними  полуголодными,  запуганными  оборванками.
Пребывание в Вейре чудесным образом повлияло на их отвагу,  самоуважение
и поведение. Гарднер настоял на перекрестном допросе, но это не смягчило
ни телесной, ни душевной боли, причиненной жертвам.
   - Я повторю все до слова, - громко заявила старшая из женщин. - Я все
время, ночь за ночью вижу, как меня швыряют на землю  и...  эти  грязные
мужики, которые не осмелились бы даже на порог к  порядочной  женщине  в
холд ступить с такими замыслами в башке! У меня  от  одних  воспоминаний
все болеть начинает! - Она резко повернулась к одному  из  обвиняемых  и
плюнула в его сторону.
   Гарднер прекратил допрос.
   В конце концов он добился небольшого послабления для обвиняемых -  им
позволили не возвращаться в Битру пешим ходом и гарантировали транспорт.
   - Для них хрен редьки не слаще, - пробормотала себе под  нос  Зулайя,
когда Гарднер добился-таки своего. - Чокин страшно не любит проигравших,
а эти парни потеряли больше, чем просто контракт.
   - Интересно, какими словами выразит Чокин свой следующий  протест?  -
недобро усмехнулась Ирена.
   Поулин  получил  от  лорда  Битранского  длинный   список   жалоб   о
"незаконном вмешательстве разных преступных всадников в дела лорда  и  о
похищении добрых холдеров из их домов".
   - Если он осмелится протестовать... Ох,  ну  почему  же  такая  вьюга
разразилась именно сейчас? - простонал  Поулин.  -  Как  я  был  бы  рад
поставить его лицом к лицу с его стражниками, когда они будут  говорить,
что "всего лишь выполняли приказ,  который  запрещал  холдерам  покидать
холд". М'шалл его раскатает в лепешку!
   М'шалл взял на себя роль обвинителя, заявив, что имеет на это  право,
поскольку его всадники первыми  обнаружили  преступление.  Он  вел  себя
чрезвычайно корректно и так же четко проводил допрос.
   - Он долго корпел над Хартией и всеми книгами по  юриспруденции,  что
сумел  подобрать  для  нас  Клиссер,  -  сказала  Ирена  Зулайе,  широко
улыбаясь. - Это очень помогло ему. Отвлекло его от...  мыслей  о  весне.
Ну, сама понимаешь.
   Зулайя одобрительно кивнула.
   - Из него получился бы хороший законовед... или таких людей  называли
юристами? Нет, адвокатами.
   - Да. Адвокат вел перед судьей все формальные процедуры,  -  ответила
Ирена.
   - Гарднер весьма неплох, сама знаешь. Он очень старался,  -  заметила
Зулайя. - Я даже могу простить ему то, что он  просил  снисхождения  для
этих жалких мерзавцев. В конце концов он обязан работать на клиентов,  -
терпеливо вздохнула она. - Я рада, что Иантайн  сидит  поблизости.  Хочу
посмотреть его зарисовки с процесса. Если бы он так же  быстро  закончил
мой портрет!
   - Писать твой портрет - это не суд иллюстрировать. И ты сама  знаешь,
что, когда он напишет ваши портреты, он должен будет вернуться в Бенден.
   Зулайя с удовольствием услышала гордость в голосе  Ирены,  когда  она
заговорила об Иантайне. Ведь парень был родом из Бендена.
   - Ты хотела сказать, когда он закончит портреты всех наших всадников.
   Ирена задумчиво улыбнулась, но в улыбке ее сквозила печаль.
   - Вы еще поблагодарите его. Интересно, согласится он  сделать  то  же
самое для Бендена?
   - То, что ему по вкусу, он наверняка сделает.  Этот  юноша  берет  на
себя больше работы, чем может осилить... О, присяжные вернулись!
   Двенадцать мужчин и женщин, выбранных по жребию из  тех,  кто  пришел
посмотреть на суд,  выслушали  и  обсудили  показания  всех  свидетелей.
Ташви, Бриджли и  Франко  заняли  судейские  места.  В  зале  воцарилось
молчание, столь торжественное, что даже кашлять никто не осмеливался.
   Трех  насильников  признали  виновными,  еще  троих  -   сообщниками,
поскольку они помогали держать несчастных жертв. Карой за  изнасилование
беременных назначили оскопление,  которое  должно  было  быть  проведено
немедленно. Остальных приговорили к сорока плетям. Это наказание  должны
были осуществить крепкие горняки Телгара.
   - Повезло им, что сейчас не Падение, - сказала Зулайя Ирене, леди Тэа
и К'вину. - Иначе их просто-напросто выставили бы связанными под Нити.
   Тэа невольно содрогнулась.
   - Наверное, потому в  записях  нашего  холда  так  редко  упоминаются
случаи насилия.
   - А что тут удивляться, - снова закинул ногу за ногу К'вин.
   Зулайя заметила,  что  он  напряжен  и  замкнут,  и  ее  губы  слегка
дрогнули. Он отвернулся. Его супруга слишком уж радовалась при оглашении
приговора.
   - Вы не можете так поступить со  мной!  -  выл  один  из  стражников,
запоздало осознав  суть  приговора.  Он  был  старшим  среди  охранников
перекрестка  на  восточной  границе  холда.   Остальные   были   слишком
ошеломлены, губы их беззвучно двигались, но справиться с  голосом  сумел
только Моринсту. - Вы не мой лорд. - орал он  на  трех  лордов-холдеров,
выполнявших обязанности судей. - У вас права нет!
   - А у тебя нет права насиловать беременных.
   - Но тут нет Чокина! - вырывался он из рук стражи.
   - Присутствие Чокина не повлияло бы на  приговор,  -  с  нескрываемой
яростью ответил Ташви.
   - Но он обязан тут быть! - продолжал Моринст.
   - Его приглашали, - без всякого сожаления ответил Ташви.
   - Он узнает! Вы не можете ничего сделать без его согласия! У  меня  с
ним контракт!
   - Контракт с  правом  насиловать,  мучить,  унижать?  -  очень  мягко
спросил Бриджли.
   Моринст заткнулся. Он яростно сопротивлялся,  когда  приставы  тащили
его к выходу. И к наказанию. Он не мог избежать  приговора  Вейра.  Двое
других были слишком ошеломлены, чтобы сопротивляться, когда  их  вели  в
лазарет, где должны были привести приговор в исполнение. Приговоренных к
порке вывели через другой вход,  многие  зрители  последовали  за  ними,
чтобы посмотреть на телесное наказание.
   Когда и с этим было покончено и наказанных уложили  на  койки,  чтобы
обработать их раны, остальные вернулись в нижние пещеры.  Хотя  вряд  ли
нынешний  случай  подходил  для   праздника   -   разве   что   отметить
осуществление справедливого приговора, - был все же приготовлен  богатый
ужин. Первым делом подали вино.
   - Ты был великолепен, М'шалл, - сказала Ирена, когда ее супруг сел за
стол рядом с ней, притащив с собой на плече только что  открытый  бурдюк
бенденского вина. - Пожалуйста, дай мне бокал. Хотя, думаю,  тебе  нужно
выпить куда больше, чем  мне.  Хорошо,  что  Бриджли  доставил  вино,  -
добавила она, обращаясь к Зулайе.
   - Думаю, всем нам надо выпить, - ответила телгарка, глядя на то,  как
три истицы радостно чокаются друг с другом. Ладно, пусть  их.  -  И  что
теперь делать?
   - Надеюсь, второе заседание пройдет не хуже, - ответил М'шалл.
   - Да нет. Я имела в виду, что делать с ними, - показала она  на  трех
женщин.
   - Ах, с ними. Они говорят, что просто хотят вернуться домой. Но мы не
позволим Чокину расправиться с ними за то, что они  осмелились  покинуть
свой холд. - Он скривился. - А  некоторым  просто  некуда  возвращаться.
Головорезы Чокина сожгли все, что может гореть, и разграбили  остальное.
Буран довершил разгром. Но, - его гримаса перешла в улыбку, - кое-что мы
можем. У них есть  права,  и  теперь  они  это  знают.  Это  придаст  им
стойкости  в  следующий  раз,  когда  их  попытаются  обидеть,  а  также
гордости. Они попросили обучить их как наземную команду.
   - Ничто не заставляет так ценить то, чем владеешь чем потеря -  пусть
и кратковременная, - сказала Тэа.  -  А  с  практической  точки  зрения,
думаю, Плоскогорье  сможет  снабдить  их  всем  основным.  Кто  займется
организацией? - Она посмотрела на остальных сидевших за столом. - Вы уже
пересчитали их?
   - Да, - ответила Зулайя, одновременно обращаясь  к  Ирене.  -  Триста
сорок два, нет, с этим преждевременно рожденным младенцем  будет  триста
сорок три. Спасибо за предложение, Тэа.
   Тэа фыркнула.
   - Я ведь тоже перечитала Хартию и  знаю  свой  долг  по  отношению  к
собратьям. А сколько несчастных осталось в Битре?
   У М'шалла ответ был наготове.
   - Конечно, нельзя сказать, подделал  ли  Чокин  результаты  последней
переписи или нет, но предполагается,  что  там  двадцать  четыре  тысячи
шестьсот пятьдесят семь жителей.
   - Всего? - удивилась Зулайя.
   -  Битра  -  сравнительно  небольшой   холд,   в   нем   не   крупной
промышленности - разве что лесная. Горная промышленность  -  только  для
нужд холда. Работа  несколько  ткацких  мастерских,  но  с  Керуном  или
Бенденом не сравнишь.
   - И игральный бизнес, - с отвращением фыркнула Тэа.
   - Это основной источник дохода Чокина.
   - Ну, эту игру он продул, - сказала Зулайя.
   - Да? - усомнился К'вин.
   Второе заседание прошло почти спокойно.  Гарднер  представил  семерых
обвиняемых, которым  вменялось  в  вину  "незаконное  причинение  тяжких
телесных повреждений, приведших к смерти" пяти невинных женщин и мужчин.
   Хотя Гарднер снова говорил, что эти люди всего лишь исполняли  приказ
"любым  способом  задержать"  всех,  кто  попытается  пересечь   границу
Битра-холда,  налицо  было  неоправданно  жестокое  обращение,   которое
привело к гибели людей, лишенных их законного права покинуть  холд,  что
являлось нарушением дарованного Хартией права на свободу передвижения.
   Последующее  причинение  телесных  повреждений  и  истязание  семерых
погибших,  как  показало  расследование,  никак  нельзя  было  оправдать
приказом "задержать любым способом". Чокин не имел права отнять жизнь  у
любого холдера без надлежащего  разбирательства  и  вынесения  судебного
приговора.
   Суд удалился на получасовое совещание  и  единодушно  вынес  вердикт:
виновны.  Преступников  приговорили  к  высылке  на  Южные   Острова   с
семидневным запасом еды - обычное наказание для убийц. Доставят их  туда
на драконах.
   - А их там на островах много? - спросила Тэа. -  я  слышала,  туда  и
других высылали. Даже семьями, но это было давно.
   Зулайя пожала плечами.
   - Из Телгара туда никто не попадал, так что я не знаю.
   - Из Бендена тоже, - сказала Ирена, - по крайней мере  за  то  время,
пока мы возглавляем Вейр.
   - Мой отец выслал двоих, - сказал Поулин. - И я уверен,  что  Иста  и
Нерат тоже высылали туда убийц
   - И Чокин тоже, - внезапно вступил в разговор Галлиан. - Года  четыре
назад. Я уж и не помню, где услышал об этом. В его холде  была  какая-то
заварушка  он  попросил  у  Исты  транспорт  для  перевозки,   поскольку
зачинщики были родом из Исты.
   - О! Теперь припоминаю, - сказала Ирена. -  М'шалл  тогда  радовался,
что перевозить их пришлось не нам.
   - Может, отправить туда и  других  людей  Чокина,  когда  они  смогут
путешествовать? - сказала Зулайя.
   - Нет уж, пусть знает, что мы не  потерпим  его  методов  руководства
холдом, - безапелляционно заявила Ирена. - Может, опомнится.
   - Вот денек-то будет! - со злой радостью воскликнула Зулайя.
   Когда снег подтаял настолько, чтобы можно было хоть как-то  выбраться
из Битры, Чокин и вправду  прислал  Поулину  очередную  напыщенную  ноту
протеста,  ясно  дав  понять,  что  намерен  требовать  компенсации   на
Празднике Окончания Оборота за "ритуальное лишение естества  людей  лишь
за то, что они выполняли свой долг". На сей раз, однако, пожилой зеленый
всадник отреагировал на вымпел, поднятый на  высот  Битра-холда.  Ф'толу
пришлось выслушать долгие разглагольствования Чокина,  что,  мол,  лучше
ему передать письмо по назначению,  что  всадники  -  паразиты  на  теле
Перна, что надо что-то менять, а не то... Брань Ф'тола  не  испугала,  и
вообще все это никакого впечатления на него не произвело. Он невозмутимо
принял письмо и доставил его, как должно.
   Знал ли Чокин о том, что беженцев вернули домой, -  никто  не  ведал.
Ф'тол полагал, что нет, иначе он бы услышал об этом от Чокина, поскольку
тот  включил  в  перечисление  своих  обид  все  проступки,   ошибки   и
погрешности допущенные всадниками когда-либо вообще.
   Всадники Бенден и Телгар-Вейра ежедневно навещали вернувшихся,  чтобы
придать им уверенности. Конечно, когда драконы патрулируют все  основные
дороги  и  пути,  вряд  ли  кто-либо  из  Чокиновых  прихвостней  сможет
добраться до удаленных холдов.
   Холд и Бенден-Вейр стали последними жертвами  зимы,  после  того  как
буран, охвативший  Битру,  ушел  на  восток,  засыпал  снегом  восточные
побережья и забрался даже в северные пределы Нерата, где снега не видели
со времен заселения этих мест Бенденами в начале Первого Прохождения.
   Драконы были единственными живыми существами, которым  снег  нипочем,
поскольку  их  толстая  шкура  была  нечувствительна   даже   к   холоду
Промежутка. Они весело играли в снежки с жителями Вейра и при  случае  с
удовольствием нежились на солнышке.
   Несмотря на более северное расположение, Телгар-Вейр  засыпало  всего
на ладонь. Молодые дракончики были просто  очарованы  снегом,  им  очень
нравилось ломать лед на  озере,  чтобы  выкупаться.  Купать  дракончиков
стало опасно, но Т'дам  разрешил  всадникам  намыливать  малышей,  чтобы
потом они сами ополаскивались  в  озере.  Но  ежедневное  купание  стало
нешуточным испытанием.
   - У меня  опять  цыпки,  -  пожаловалась  Дебра  Иантайну,  показывая
распухшие пальцы, когда он  пришел  посмотреть,  как  она  ухаживает  за
Морат'ой.
   Маленькая зеленая была его любимицей, и он рисовал  ее  чаще  других,
поскольку,  как  сказал  он  Дебре,  "у  нее  чрезвычайно  выразительная
мордочка и она принимает совершенно невероятные позы".
   Дебра  слишком  любила  своего  дракончика,  чтобы  спорить  с  таким
предвзятым сужде