Корман.  -  Зачем
вся эта морока с организацией новых цехов?
     - Мастер Фандарел и так трудится от зари до зари, выполняя заказы  на
новое оборудование, - ответил Ларад. - У него нет ни  времени,  ни  лишних
рук, чтобы присматривать за новым цехом.
     - Асгенар, печатниками мог бы руководить  и  твой  Бендарек,  Главный
лесной мастер, - не отступал Корман. - Он-то уж не особо перегружен.
     Правитель Лемоса рассмеялся.
     - Ни он, ни я, ни  все  мы  вместе  взятые  не  сможем  справиться  с
заказами на бумагу разных сортов, размеров и качества, которые поступают к
нам отовсюду. - Он покачал головой. - У мастера Бендарека  полно  учеников
и, в то же время всего два подмастерья, а мастеров и  вовсе  нет.  У  него
каждая пара рук на вес золота, так что еще и печатным делом  он  никак  не
сможет заняться. Производство бумаги отнимает у него все время и все силы.
     - Мастер Фандарел поручил  мне  объяснить  вам:  чтобы  новые  машины
работали  с  предельной  эффективностью,   потребуются   особо   обученные
механики, - продолжал Ларад. - Сейчас всего несколько человек  разбирается
в этом оборудовании и умеет  его  ремонтировать,  остальные  могут  только
работать на нем, но не исправлять неполадки. В будущем у нас  будут  люди,
способные делать и то и другое, но на это нужно время.
     - К чему такая спешка? - насмешливо фыркнул  Корман.  -  Я  на  своем
опыте знаю: нечего и требовать особой резвости от годовалого  скакуна  или
пытаться получить потомство от слишком молодой кобылы.
     Джексом хотел встать,  но  почувствовал,  как  Грох  предостерегающим
жестом положил ладонь на его плечо. Руатанскому лорду пришлось призвать на
помощь всю свою выдержку, чтобы повиноваться  этому  безмолвному  приказу.
Ему страшно хотелось высказать собственное  мнение,  но  он  был  вынужден
признать, что старые лорды по-прежнему не видят в нем ровню.  Может  быть,
когда он вместе с друзьями справится с Нитями, они, наконец, признают  его
полноправным лордом-правителем? Или так  и  будут  считать  правителем  по
недоразумению?
     - Машины, Корма, - это все-таки  несколько  другое  дело,  -  ответил
Грох, покровительственно глядя на правителя  Керуна.  -  После  того,  как
машину построят, она выполняет то,  для  чего  ее  создали,  а  когда  она
сломается, нужно заменить изношенные части. С животиной такого не бывает.
     - Зато негодную животину можно  забить  и  съесть.  А  что  прикажешь
делать с изношенными машинами? Не успеешь оглянуться, как в каждом цехе  и
холде вырастут груды ржавеющего железа. Да и в Вейрах, скорее всего,  тоже
- ведь они заварили всю эту кашу!
     - Лорд Корман! - Дрожа от ярости, Джексом сбросил руку Гроха и,  сжав
кулаки, вскочил с места. - Прошу в моем присутствии не порочить Вейры!
     Лишь теперь он заметил, что рядом с ним поднялся лорд Грох  и  обеими
руками ухватил его за руку, а Асгенар, который тоже встал, удерживает  его
с  другой  стороны.  Ларад  громко  заявил  о  своем  протесте,   к   нему
присоединились Торонас, Декстер, Уорбрет, Барген и, к огромному  удивлению
Джексома, Торик.
     - Лорд Корман, требую немедленно принести извинения Конклаву  за  эти
слова! - крикнул Лайтол.
     Корману, которого  окружали  десять  возмущенных  лордов,  ничего  не
оставалось,  как  уступить.  Когда  он  пробормотал  себе  под  нос  слова
извинения, Лайтол ледяным тоном потребовал, чтобы он повторил их еще раз -
так, чтобы все могли услышать. Потом Лайтол обвел взглядом  вскочивших  на
ноги лордов, и все они один за другим сели на свои места.
     - Если мы собираемся навсегда исключить угрозу нашествия  Нитей,  нам
потребуется новое оборудование - такое, которое мы сумеем сами  изготовить
и  ремонтировать.  Со  времени  основания  Форта  все   Вейры   стремились
разделаться с Нитями. И все цеха и  холды  трудились  во  имя  приближения
этого дня. Ну а если для того, чтобы навсегда  избавиться  от  Нитей,  нам
придется  произвести  кое-какую   переоценку   ценностей,   расстаться   с
бесполезными или отжившими традициями, то это не столь уж высокая цена  за
то, чтобы навсегда очистить небеса  Перна.  -  Лайтол  помолчал  несколько
мгновений,  будто  удивляясь  собственному  красноречию.  -  Я  думаю,  по
окончании  нашего  совета  мы  не  станем  упоминать  об  этом  неприятном
инциденте.
     - А теперь, - деловито продолжал  он,  -  давайте  сплотимся  во  имя
единой цели и выскажем свое одобрение по  поводу  организации  двух  новых
цехов. Что скажете, лорды? Напишите "да" или "нет".
     Корман  сидел,  сжавшись,  не  глядя  по  сторонам.   Наверное,   ему
принадлежал  единственный  листок,  оставшийся  незаполненным.   На   двух
печатными буквами было  выведено  "нет",  остальные  содержали  одобрение,
которое в свое время будет передано новым Главным мастерам.
     - Кто будет решать, кого назначить Главными мастерами и  кто  оплатит
расходы по организации новых цехов? - спросил Нессел.
     - Главных мастеров еще не выбирали,  но  подходящие  кандидатуры  уже
есть. На Посадочной площадке  намечены  пустующие  здания,  которые  будут
приспособлены для  нужд  двух  новых  цехов,  -  затянув  в  свои  записи,
продолжал Лайтол. - А те, кто пожелает поступить в них на  обучение,  сами
построят новые мастерские в Руате и Лемосе. Если кто-то захочет перейти из
своего цеха в Цех печатников или механиков,  то  должен  будет  заручиться
согласием своего Главного мастера и Главного мастера нового цеха.
     - А те, кто  работает  без  разрешения  своего  Главного  мастера?  -
неодобрительно осведомился Сэнджел.  Все  поняли,  что  он  имеет  в  веду
мастера Морилтона.
     - Это внутренние дала цеха, - ответил Лайтол, -  и  пусть  их  решают
заинтересованные стороны, а не наш Конклав.
     - А если нам перестанут поставлять стекло...
     - Пока недостатка в стекле не  наблюдается,  -  отрезал  Грох.  -  Мы
покупаем все, что пожелаем, и у кого пожелаем. Так что все очень просто. И
многие из нас оказывают предпочтение какой-то одной мастерской. Так всегда
было и всегда будет. И это разумно, поскольку такова человеческая природа.
     "Мастер Робинтон  спрашивает,  почему  задерживается  объявление",  -
передал Джексому Рут.
     "Разговоры разговаривают. Все уже решено, но Лайтол меня убьет,  если
я присвою себе его  привилегию".  Знакомый  с  детства  голос  Рута  помог
Джексому  успокоиться.  Теперь  он,  во  всяком  случае,  знает,  за   кем
присматривать. Это Корман, Сэнджел, Нессел и Бергамон. Корман хоть рубит с
плеча, а  другие  таят  свои  сомнения  и  обиды,  что  только  усугубляет
конфликт. Чем все-таки вызвана их непримиримость - страхом  перед  Айвасом
или упорным неприятием перемен?
     - Есть ли еще какие-нибудь дела, требующие рассмотрения на  Конклаве?
- спросил Лайтол, как того требовал установленный порядок.
     - У меня есть вопрос, - поднимаясь, заявил Торик.
     - Прошу, лорд Торик.
     - Кто будет лордом-правителем Посадочной площадки?
     Тут даже Лайтол растерялся и безмолвно уставился на правителя Южного.
     Торик довольно усмехнулся.
     - Каждому ясно, что такое важное место нельзя оставлять без  надзора.
- Его слова звучали вполне рассудительно,  поэтому  Джексом  едва  сдержал
возглас  недоумения,  увидев  потрясенные  лица  остальных   лордов.   Это
выражение было наиболее заметно на лицах тех,  кто  действительно  понимал
значимость Посадочной площадки.  Джексом  еще  больше  укрепился  в  своих
подозрениях, отметив тех, кто  придерживался  обратного  мнения:  Сэнджел,
Нессел, Сигомал, Корман, Бергамон и  Лоуди,  хотя  лицо  правителя  Айгена
выражало скорее неуверенность, нежели протест.
     - Ты, должно быть, просто не в курсе последних событий, -  удивленным
тоном проговорил он. - Лорд-Оберегающий Лайтол, мастер Робинтон  и  Д'рам,
всадник Тирота, совместными усилиями поддерживают порядок на Площадке и  в
равной степени представляют интересы цехов, холдов и Вейров.  Они  отлично
справляются. Добро пожаловать к нам, на Площадку, лорд Торик.
     - Как только Айвас был обнаружен, - твердо проговорил  Лайтол,  -  на
Посадочной площадке  созвали  совещание.  В  нем  приняли  участие  восемь
лордов-правителей, восемь Главных мастеров и  семь  Предводителей  Вейров,
которые  единодушно  решили,  что  ввиду  своей  исторической  ценности  и
современного значения в  качестве  обучающего  центра.  Площадка  получает
статус независимой зоны.
     Корман что-то раздраженно бубнил Несселу, но когда  Лайтол  предложил
ему высказаться, угрюмо отказался.
     - Каковы границы Площадки? - в упор спросил Лайтола Торик.
     Лайтол, прежде чем ответить, смерил южанина укоризненным взглядом.
     - Разумеется, те же самые, что были отмечены на картах поселенцев.
     Торик  состроил  гримасу  и  сел,  настороженно  следя  за   реакцией
остальных  лордов.  Джексом,  наблюдая  за  ним  из-под  руки,  терялся  в
догадках: что замышляет коварный южанин? Ведь ему наверняка известно, что,
вздумай он выдвинуть новые территориальные притязания, они встретят  отпор
холдов, цехов и Вейров - особенно Вейров. Джексом уже начал сожалеть,  что
подсказал Торику выход из ситуации с Большим островом  -  это  затруднение
еще добрых два Оборота отвлекало бы  его  от  алчных  мыслей  о  восточных
землях. Молодой лорд вздохнул. Иногда решение одного  вопроса  приводит  к
возникновению дюжины новых.
     Он  почувствовал  огромное  облегчение,  когда  Лайтол   без   лишних
проволочек  объявил   заседание   Конклава   закрытым.   Кое-кто   вздумал
протестовать  и  возмущаться,  но  Лайтол   предпочел   не   заметить   их
недовольства - у него были на это все права. Но, как Джексому ни  хотелось
поскорее выскочить из Большого  зала,  пришлось  ему  вытерпеть  еще  одну
церемонию.
     "Мы закруглились", - сообщил он Руту.
     Лайтол возглавил процессию. Джексом ловко вклинился между  Ларадом  и
Асгенаром,  впереди  правителя  Форта,  пробормотав  лорду   Гроху   слова
извинения. Лайтол, соблюдая обычай, трижды  ударил  кулаком  по  двери,  и
тиллекский дворецкий сразу же отворил ее. Про себя  Джексом  подумал,  что
все дворецкие обладают  неким  внутренним  чутьем,  которое  позволяет  им
предчувствовать скорое окончание сборищ. Лайтол кивнул - стоявшие  по  обе
стороны от массивных дверей кинулись к металлическим маховикам и, отвернув
их, распахнули тяжелые створки. Яркий солнечный  свет  показался  Джексому
почти таким  же  ослепительным,  как  великолепные  наряды  толпящихся  на
ступенях гостей. В первом ряду стояли трое претендентов:  Блессерел  занял
место точно в центре, поглядывал вокруг с самодовольным  видом:  Терентел,
слева от него, сохранял равнодушный, почти туповатый вид; Рандел  спокойно
стоял поодаль, справа. Его окружали мастер Робинтон, Шарра, Сибел, Менолли
и вожди Бендена.
     Джексом незаметно улыбнулся и увидел на лицах друзей  облегчение  еще
до того, как Лайтол сделал официальное заявление.
     - В третьем туре голосования большинством  в  двенадцать  голосов,  -
проговорил  он,  когда  гомон  толпы  стих,  -   Конклав   избрал   нового
лорда-правителя.  Лорд  Рандел,  разреши  мне  первым  поздравить  тебя  с
законным вступлением в наследство.
     Воздух  наполнился  ликующими   возгласами,   которые   глухим   эхом
отразились от гранитных стен Тиллека. У лорда Рандела был такой вид, будто
он до конца не верит услышанному. На Блессерела было страшно  смотреть,  а
Терентел  просто  пожал  плечами  и,  повернувшись   на   каблуках,   стал
проталкиваться сквозь  густую  толпу  к  ближайшему  винному  прилавку.  С
сигнальных высот раздались трубные  кличи  драконов,  присоединивших  свои
голоса к поздравлениям, а файры стремглав заметались  в  воздухе,  вплетая
свои звонкие трели в общий хор.
     Лорда Рандела тотчас обступили друзья и доброжелатели. Его хлопали по
спине, ему пожимали руку, его поздравляли.  Блессерела  окружили  Сигомал,
Сэнджел, Нессел и Бергамон. Джексом не стал  интересоваться,  как  отнесся
Блессерел к своему поражению. На  лице  Сигомала  застыло  недовольство  и
раздражение, не сулившие ничего хорошего тому,  кто  попробовал  бы  нынче
попасться ему под горячую руку.
     - Что с тобой? - обнимая мужа, спросила Шарра. - Рут сказал,  что  ты
очень разозлился и расстроился, но он не понял, почему.
     - Так оно и было. Дай мне свой бокал, - сказал Джексом, спеша утолить
жажду. - Давай подойдем к Сибелу и мастеру Робинтону. Я  хочу,  чтобы  они
тоже послушали. Твой брат хотел  выяснить,  кто  станет  лордом-правителем
Посадочной площадки.
     Шарра возмущенно округлила глаза.
     - Он просто неисправим! И что же ему ответили?
     - Правду, - сказал Джексом. - Ты же помнишь, мы просили Брейда, чтобы
он довел до сведения Торика, что Айвас - очень важная находка.
     Шарра сморщила носик - Джексом  до  сих  пор  считал  эту  ее  манеру
очаровательной.
     - Он так зол на Денола - за то, что тот занял его остров, что не  мог
даже думать ни о чем другом. - Потом пристально взглянула на  мужа.  -  Ты
сказал ему, что дарованная земля принадлежит владельцу безвозвратно?
     - Грох сказал. Нам нужен был его голос в поддержку Рандела.
     - Надеюсь, он все же не голосовал за Блессерела? - с ужасом  спросила
Шарра.
     Джексом мимолетно усмехнулся.
     - Происходящее на заседании Конклава не  полагается  разглашать  кому
попало.
     - С каких это пор твоя жена - кто попало?
     Они пробрались  сквозь  толпу  в  тихий  уголок,  где  их  дожидались
Робинтон и остальные.
     - Мои арфисты, Джексом, тоже доложили о недовольстве со  стороны  тех
же самых лордов, - произнес Сибел, когда лорд Руата закончил краткий обзор
событий. - Я еще утром сказал об этом мастеру Робинтону и Лайтолу.  А  все
ученики, у которых есть хоть что-то в голове, сегодня держали ухо востро.
     - Обнаружить отступников - это все-таки  уже  облегчение,  -  заметил
мастер Робинтон.
     - Неужели? - скептически  осведомился  Джексом.  Рассказ  еще  больше
омрачил ему настроение. Ведь их ожидает такое славное будущее - но сначала
придется  преодолеть  заблуждения  и  мелкие  интриги,  подстерегающие   в
настоящем.
     Почувствовав настроение мужа, Шарра прислонилась к его широкой груди,
и он с радостью принял ее утешения. В конце концов, они добились  избрания
Рандела, несмотря на сопротивление. Противников не так уж много, и все они
старики.



        10. ХОЛД ТИЛЛЕК, ПРАЗДНИК; ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА, ЭКСПЕДИЦИЯ

     На празднике в честь нового  лорда  Тиллека  первым  выбыл  из  строя
мастер Идаролан. Он редко злоупотреблял  спиртным,  но  в  этот  день  ему
пришлось поволноваться: ведь если бы Рандела не  избрали,  он  потерял  бы
больше всех. Так что, скорее всего, пить он начал  еще  в  своем  цехе  за
завтраком  и  продолжал  все  это  бесконечное  утро,  пока  не   объявили
результаты голосования. Поскольку Главный  мастер  рыбаков  был  человеком
известным и пользовался всеобщим уважением, никто не  осудил  его  за  эту
несдержанность. Когда он, пошатываясь, показался в  том  углу  двора,  где
сидели Джексом с  Шаррой,  Робинтон,  Сибел  с  Менолли  и  Тагетарл,  его
жизнерадостность отвлекла их от неприятной беседы, которую они вели.
     - Нам, рыбакам, пришлось бы  уносить  отсюда  ноги,  стань  Блессерел
правителем холда, - с пьяной откровенностью заявил мастер. -  Ведь  только
зазевайся - и он заложит все, от якоря до мачты!
     Веселье  Идаролана  было  столь  заразительно,  что  никто  не   смог
удержаться от улыбки.
     - Если бы Рандел не  стал  правителем  Тиллека,  -  продолжал  старый
капитан, - я бы перевел весь свой цех вместе с мастерами, подмастерьями  и
учениками в ту дивную гавань, что  на  старых  картах  называется  Монако.
Право слово, перевел бы!
     -  Теперь,  когда  Рандел  стал  лордом-правителем,  тебе  не  о  чем
тревожиться, - стал успокаивать  Главного  мастера  рыбаков  Робинтон.  Он
знаком попросил Джексома и Сибела принести  стул,  пока  ноги  не  подвели
моряка. Менолли с Шаррой стали наперебой предлагать ему  самые  изысканные
закуски - в надежде, что еда поможет ему справиться с опьянением.
     - Что толку тратить время на еду - все равно  она  во  мне  долго  не
задержится, - заявил  Идаролан,  жестом  отметая  тарелки.  Неожиданно  он
громко рыгнул и извинился. - Прошу прощения, милые  дамы.  Я  чувствую  на
душе огромное облегчение. И, пожалуй, весь мой организм тоже не  прочь  бы
облегчиться, простите за выражение. Лорд Джексом... - он под  опасным  для
равновесия углом наклонился к молодому правителю Руата, - ...не  проводишь
ли меня?
     Джексом взглядом попросил Сибела о помощи, и они, подхватив  грузного
рыбака с двух сторон, повели его мимо кухонной суеты к ближайшему нужнику.
     - Да, друзья мои, я здорово переволновался.  Уж  очень  не  хотелось,
чтобы холд достался Блессерелу.  Ведь  при  нем  нам,  честным,  работящим
морякам пришел бы конец, - бормотал Идаролан. - Мыслимо ли пережить долгие
часы  ожидания,   на   трезвую   голову?   Вот   и   пришлось   пропустить
стаканчик-другой... а потом третий и четвертый, - ухмыльнулся  он,  вполне
сознавая свое состояние. - Только вы же меня знаете, ребята: на борту я  в
рот не беру. И все мои мастера тоже - те, которые числятся в списках моего
цеха.
     Джексом завел рыбака в нужник,  Сибел  помог  справиться  с  одеждой.
Потом оба они вежливо отвернулись. Идаролан хриплым басом затянул  морскую
песню: для человека в  его  стадии  опьянения,  язык  повиновался  ему  на
удивление хорошо. Облегчался он так долго, что  молодые  люди,  обменялись
изумленными взглядами: и как в старика столько влезло! Постепенно  усмешка
Джексома становилась  все  шире,  а  Сибел  не  выдержал  и  расхохотался.
Идаролан, не замечая их веселья, продолжал распевать во все горло.
     Наконец Главный рыбак управился и снова повис на своих спутниках.
     - Оп-ля! Держи его крепче, - проговорил Джексом, стараясь  подхватить
обмякшее тело Идаролана, который совсем не держался на ногах.
     - Он готов, Джексом,  совсем  готов,  -  засмеялся  Сибел,  покачивая
головой. - Наверное, будет лучше оставить его здесь, пусть проспится.
     - Мастер Робинтон нам этого никогда  не  простит.  Сбегай  на  кухню,
Сибел,  возьми  кувшин  кла.  Он  у  нас  мигом   протрезвеет.   Ведь   он
присутствовал только наг половине праздника - разве это дело? Главное  еще
впереди. - Закрыв крышку, Джексом усадил рыбака на  стульчак,  придерживая
его безвольно поникшее тело, чтобы старик чего доброго не упал.
     - Я мигом, - Сибел выскользнул наружу,  тщательно  прикрыв  за  собой
дверь. Его сапоги простучали по каменному полу, наружная дверь  отворилась
и снова захлопнулась. Джексом попробовал устроить Идаролана поудобнее  или
хотя бы так, чтобы он не сползал на пол, но тот выскальзывал из  рук,  как
мокрая  рыба.  Тогда  он  сложил  руки  старика   на   коленях,   стараясь
придерживать его туловище в  вертикальном  положении.  Так  тот  и  сидел,
сдвинув колени и  ступни.  Джексом  впервые  заметил,  какие  у  Идаролана
большие ноги, даже в тонких кожаных сапогах.
     Тут он услышал стук наружной двери. Судя по  шагам,  вошло  несколько
человек. И обуты они были в кожаные ботинки, а не в рабочие сапоги, сделал
вывод Джексом, довольный своей наблюдательностью. Не желая,  чтобы  кто-то
увидел Идаролана  в  столь  плачевном  состоянии,  он  торопливо  задвинул
железный засов на двери.
     - Ведь он не единственный наследник и  даже  не  прямой,  -  раздался
мужской голос.
     - Мы это знаем, - ответил скрипучим голосом  его  собеседник.  -  Его
мамаша приходится всего лишь троюродной сестрой в роду. Двоюродная  сестра
еще жива, ее сына мы и посадим на его место. С этим парнем никаких  хлопот
не будет. Он спит и видит себя наследником.
     - Так оно и есть, - заметил чей-то голос потоньше.
     - Не забывай, есть еще к