ь, что еды у него хватит на
двоих.
  - Вроде ты говорил,  что мы будем в твоем холде до  восхода  первой
луны, - сказала Телла, бросив на скотовода пристальный взгляд.
  - Конечно,  конечно, - он кивнул головой и замолчал, наблюдая, как
Телла укладывает лепешки в свой мешок.
  Что-то было неискреннее в его тоне,  но  у  Теллы  достало  хитрости
сделать вид,  будто она ничего не замечает. Скотовод взял еще вина, но
ей удалось незаметно выплеснуть на землю большую часть	своей  порции.
Подмигнув Телле,  скотовод протянул торговцу флягу, велев наполнить ее
до краев,  и снова заказал по  кружке.	История  становилась  скучной;
поглядев,  как мужчина жадно приник к вину, Телла, почти не скрываясь,
оросила багряной жидкостью айгенский песок.
  Наконец, скотовод   оторвался   от  прилавка	виноторговца,  и  они,
пошатываясь,  пересекли  танцевальную  площадку,  полную  веселившихся
людей,	и разбитый за ней лагерь.  Широкая дорога бежала вдоль речного
откоса;  ее камни серебрились в лучах  первой  луны,  Тимора,  которая
давно взошла. Белиор, второй и более быстрый спутник Перна, еще только
поднимался над горизонтом, но Телла знала, что через полчаса свет двух
лун  окончательно  разгонит темноту.  Что ж,  тем приятней будет путь,
решила она, нащупывая рукоять ножа.
  Они прошагали с полчаса, когда обострившиеся за время одинокой жизни
чувства  подсказали  Телле,  что  их  преследуют.  Путники  уже  давно
миновали  конюшню,  хлева  и последние строения внешнего холда Айгена;
редкие фонари,	мешавшие свой желтый свет с серебристым сиянием  луны,
скрылись   за  поворотом.  Телла  не  сомневалась  что	преследователь
находился слева от них -  там,	где  скрытый  в  тени  крутой  склон,
каменистый и безлесный, позволял двигаться быстро, тихо и без помех.
  - Какая великолепная ночь!  - восторженно  всплеснув	руками,  она
развернулась на каблуке, всматриваясь в ночные тени. Да, кто-то крался
позади,   слева...   Она   успела   заметить   неясное	 движение   -
преследователь	 был  совсем  близко,  в  четырех  длинах  дракона  от
путников.
  - Да,  отличный  вид,  - согласился скотовод.  - И Белиор вот-вот
встанет... Нам нужно поторопиться.
  - Зачем?   -	 с   нарочитым	 удивлением  произнесла  Телла.  Она
пошатнулась,  словно выпитое вино ударило ей в голову,	и,  растягивая
слова,	забубнила:   - споткнувшись  на  ровном
месте,	она  упала  на колени,	потом начала подниматься - медленно и
неуклюже.  Когда Телла догнала своего спутника,  в широком  рукаве  ее
бурнуса прятался нож; в другой руке она сжимала гладкий булыжник.
  - Шагай осторожнее,  -  сказал  скотовод.  Он  обошел  ее  справа,
протянув руку, словно хотел поддержать захмелевшего спутника. Но голос
его был слишком громким, и Телла поняла, что эти слова предназначались
не ей.
  Впереди над дорогой нависал скалистый уступ, заставляя ее вильнуть к
самому берегу.	Так,  значит, это произойдет здесь... Мерзавцы думают,
что им удастся сбросить ее в реку... Посмотрим!
  Они были  в  тени утеса,  когда Телла услышала скрип сапог по песку.
Чуть приотстав,  она внезапно схватила мнимого скотовода  за  шиворот,
толкнув   его	вбок,	навстречу  метнувшейся	с  косогора  фигуре  и
сверкавшему в лунном свете клинку.  Жестокая усмешка скользнула по  ее
губам,	 когда	 мужчина,   захлебнувшись   криком,   покачнулся;  нож
нападающего  перерезал	ему  глотку.  Затем  черепу  бандита  пришлось
познакомиться с булыжником;  сильным ударом сбив его на колени,  Телла
на палец вонзила свой собственный клинок в склоненную шею.
  - Не надо! Пощади! - голос был хриплым от страха.
  Она медленно отвела руку; темные капли крови стекали с лезвия.
  - Не	делай  резких  движений,  приятель,  а	то мои нервы могут не
выдержать,  - сказала она,  стараясь,  чтобы голос  звучал  погрубее.
Отбросив  камень,  Телла  нащупала  запястье полуоглушенного человека,
резким рывком заломив руку к лопаткам;	он не сопротивлялся. Пальцы ее
впились  в  могучие  мышцы;  на миг она ощутила удивление,  что сумела
совладать с таким крепким мужчиной.  Безжалостно скручивая  его  руку,
она услышала, наконец, хрипенье - более слабый человек давно вопил бы
от боли.
  - Ну?  -  ее	нож  снова  кольнул  могучую  шею.  -  Хотели  меня
подловить, верно? А кого еще?
  Он молчал,  и  Телла	опять  принялась  выкручивать  запястье,  пока
человек не прохрипел:
  - Да,  там  было несколько...  Он решил покончить с тобой,  а потом
вернуться за остальными...
  - Прибыльная	Встреча  для  вас!  Что  он  тебе  обещал?  -  Телла
подумала,  что лже-скотовод мог  забрать  все  деньги,	передав  затем
своего компаньона в руки айгенской стражи.
  - Половину добычи...	Он сказал, что этого хватит на оплату места в
холде...
  - Места в холде? - Телла так удивилась, что забыла о необходимости
маскировать голос.
  - Да,  есть холды,  где можно остаться под залог на  сезон...  Если
подойдешь,  оставят насовсем.  Я хороший:  работник... Только очень не
люблю,	когда  Нити  сыплются  на  голову,  а  укрыться  негде...   -
Отрывистые   фразы  перемежались  хрипами,  но	он  не	делал  попыток
вырваться.  Телла сомневалась,	что сможет долго удерживать его;  этот
парень	обладал бычьей силой.  Возможно,  он - тот самый оборванец...
Правда,  она не видела,  чтобы скотовод сговаривался с кем-нибудь,  но
планы могли быть согласованы и раньше...  Ладно, по крайней мере, этот
бандит не начал ныть о несправедливости холдеров,  подставлявших Нитям
его беззащитную шкуру.
  Она перевела дыхание.
  - Значит,  ты собирался поискать место в холде.  И готов присягнуть
на верность его хозяину?
  Телла уже не старалась подделывать мужской голос. Она почувствовала,
как рука бандита дрогнула - видимо, тот понял,	кто пленил его. Потом
он пробормотал:
  - Госпожа,  дай мне крышу над головой или перережь горло... мне уже
все равно.
  Мышцы огромного тела расслабились, и победительница поняла, что этот
человек,  уставший бороться с превратностями судьбы,  в ее власти.  На
миг она подумала о том,  хватит ли у нее силы убить его - как  хватило
ума подчинить.
  - Перерезать	глотку...  Трудно  решиться  на  такое...  -   слова
вырвались словно против ее воли.
  - Нет, госпожа, убивать легко... Жить без холда - гораздо труднее,
- в голосе его слышалась усталая обреченность загнанного зверя.
  - Твое имя? - спросила Телла. - И холд, который изгнал тебя?
  Согласно обычаю,  имена  особо  жестоких  убийц сообщались с помощью
барабанной связи по всему континенту; ни один лорд или холдер не нанял
бы такого человека.
  Она почувствовала,  как на мгновение напряглись его мышцы, и занесла
клинок.  Жаль  будет  прикончить  такого богатыря...  ей так был нужен
сильный и верный помощник!  Но если он вздумает сопротивляться, второй
раз с ним не сладить без ножа.
  - Конечно,  я могу  связать  тебя  и	сдать  айгенской  страже,  -
уверенно  произнесла  Телла,  не дождавшись ответа.  Пусть попотеет от
страха!
  - Меня  зовут  Дашиком,  -  пробормотал пленник сквозь зубы.	- И
служил я Тиллеку.
  Она припомнила  это имя,  донесенное в рокоте барабанов с восточного
побережья  несколько  Оборотов	 назад,   и   усмехнулась,   почему-то
разочарованная.  Обычный убийца... Что ж, ей он будет гораздо полезней
живым, чем мертвым.
  - А, так вот почему тебя изгнали, - произнесла Телла, намекая, что
вспомнила не только имя. - Думаю, я все же смогу принять тебя, Дашик,
- она выпустила его руку. - Но если ты снова вздумаешь бунтовать, то
будешь прикован к скале снаружи холда во время Падения.
  - Да,   госпожа,  я  согласен.  Но  я  обещаю  служить  преданно  и
повиноваться каждому твоему слову.
  Похоже, он говорил правду.  Телла резко отпрыгнула назад, перехватив
нож  за  кончик  лезвия,  готовая   швырнуть   его   при   первом   же
подозрительном движении Дашика.
  Он все еще стоял на коленях,	разминая выкрученную руку,  не пытаясь
поднять свой кинжал; затем медленно, устало поднялся на ноги.
  - Кинь мне его кошелек,  Дашик,  - приказала Телла,  вытянув левую
руку.
  Окинув ее долгим оценивающим взглядом, он подчинился и замер, ожидая
новых  повелений.  Телла  сунула  за  пояс  туго  набитый  мешочек  и,
чувствуя, что волосы щекочут шею, поднесла ладонь к виску - ее тюрбан
во время драки свалился и пышные пряди рассыпались по плечам.
  - Ну-ка,  теперь погляди, что полезного можно найти в его сумке, -
она ткнула ножом в сторону распростертого на земле тела.
  Пока Белиор стремительно всходил к зениту,  Дашик,  по ее  указанию,
обменялся одеждой с покойником и,  завернув тело вместе с парой камней
в окровавленный плащ, утопил его в реке.
  - Кажется,  на  этой Встрече хватает бездомных бродяг,  - надменно
произнесла Телла,  разглядывая первое свое приобретение.  - Мог бы ты
подобрать несколько человек?  Таких, которые готовы на все и не станут
задавать лишних вопросов?
  Дашик опустился на колени.
  - Для тебя,  моя госпожа,  - почтительно произнес он,  - я выберу
самых надежных. И присмотрю, чтобы они не бездельничали.
  Телла довольно кивнула.


                               Глава 3

	 Южный материк, четвертый месяц одиннадцатого Оборота

  - Должно  быть,  кто-то занимается воровством,  - Мардра,  Госпожа
Южного Вейра,  бросила красноречивый взгляд на	Торика,  главу	Южного
холда.
  - Не мог ли  мешок  развязаться  во  время  перелета?  -  Санетер,
пожилой арфист, попытался успокоить страсти.
  - С какой это стати?! - Мардра так грохнула о крышку стола бокал с
вином,	что тонкая стеклянная ножка сломалась.	- Посмотри! Все из-за
тебя!  - она раздражалась все больше и больше. Кивнув слуге на лужицу
янтарной  жидкости,  всадница резко приказала:	- Вытри!  Да поживей,
пока не налетели мухи!
  Если арфист  надеялся,  что  это  происшествие отвлечет Мардру,  ему
пришлось разочароваться.  Она никогда не упускала случая поцапаться  с
Ториком.
  Перед тем,  как  послать  Санетера  в  Южный	холд,  Главный	мастер
арфистов Робинтон объяснил ему ситуацию следующим образом:
  - Ты отправишься на юг не только для того,  чтобы подлечить больные
суставы.  Твое	благоразумие и спокойный нрав известны всем,  Санетер.
Как и твое чутье, на которое я рассчитываю... - Ясные глаза Робинтона
скользнули по лицу арфиста,  и он со значением добавил: - Надеюсь, ты
будешь держать меня в курсе всех происшествий, друг мой.
  Мастер арфистов   задумчиво	потер  висок,  не  спуская  взгляда  с
Санетера.
  - Если помнишь, Южный Вейр был основан всадниками Бендена за десять
Оборотов до начала Прохождения.  Он выполнил свою задачу  и  оставался
покинутым,  пока  переселенцы  с  севера  не выстроили рядом небольшой
рыболовецкий  холд.  Затем  в  Южный  послали  Т'бора...  с  этой  его
злополучной  Киларой...  - Робинтон тяжело вздохнул.  - Хорошее было
время...  раненые всадники и драконы слетались отовсюду в  эти	теплые
края, чтобы подлечиться и восстановить силы...	- он снова вздохнул. -
Ну,  о последних событиях ты знаешь.  Т'бор со своими людьми  ушел,  и
теперь	Южный  Вейр  -	место  ссылки  Древних	всадников  из Форта и
Плоскогорья... раскольников, не пожелавших выполнять свой долг.
  - Что  касается  переселенцев,  они  устроились совсем неплохо,  -
Робинтон хмыкнул,  бросив на своего коллегу еще один многозначительный
взгляд. - Возглавляет их некий Торик из Исты - толковый парень, надо
сказать.  У него-весьма обширные  владения...  вот  только  запрет  на
торговлю с севером несколько его раздражает.  Ну,  ты же слышал, после
изгнания Древних на юг, лорды запретили любые плавания в те края... -
тут Робинтон заговорщицки подмигнул Санетеру.
  Пожилой арфист кивнул.  Он жаждал обосноваться в постоянном месте, в
тепле,	весьма	пользительном  для его ревматизма,  и надеялся,  что с
честью выполнит не только дипломатические поручения  Робинтона,  но  и
свои прямые обязанности.
  - Фактически Торик приютил Мардру;  Т'тона и Т'кула,	-  продолжал
Главный мастер,  - худших из предводителей Древних. И я думаю, там не
обошлось без трений... ты понимаешь меня, мастер Санетер?
  Санетер кивнул.
  - Конечно. Что же тут непонятного?
  Потом он  часто  бранил себя за наивность.  Но человек учится,  пока
живет - ему оставалось утешаться только этим.  Как-то раз,  когда  он
только	еще  поселился в Южном,  младшая сестра Торика намекнула,  что
Мардра неравнодушна к ее  брату.  Торик,  видимо,  не  питал  ответных
чувств	к  госпоже  Вейра и,  со временем,  ее первоначальная симпатия
перешла в стойкую ненависть оскорбленной женщины.
  - Ну-ка,  отвечай, Торик, кто шарит в наших Вейрах! Мой файр видел,
как кто-то копался в мешке,  а я  верю	ему  больше,  чем  всем  твоим
грязным  рыбакам  вместе взятым!  - Мардра с торжеством уставилась на
холдера.  Тот не ответил,  лишь стиснул огромные кулаки, словно пальцы
его лежали на горле Госпожи Южного Вейра. - Смотри на меня, когда я с
тобой говорю!  - взвизгнула Мардра;  ее взгляд,  не пропуская ничего,
обшаривал рослую фигуру Торика. Холдер чуть повернул голову, сжав губы
при этом новом окрике.
  Санетер с  печалью  вспомнил	тот  полный  надежд  день,  когда пять
Древних Вейров прибыли из прошлого.  Каждый мужчина,  каждая женщина и
ребенок  на  Перне  испытывали	благодарность  к  людям,  преодолевшим
четыреста Оборотов ради спасения своих потомков. Он был тогда арфистом
в  Телгаре  и видел Мардру и Т'тона,  вождей Форта - красивую дружную
пару...  Они были  так	благодарны  за	встречу!  Т'кул,  Предводитель
Плоскогорья,  казался  человеком  знающим  и  умудренным жизнью...  Но
прошло четыре Оборота -  только  четыре!  -  и	как  все  разительно
изменилось!   Мардра   постарела,   стала   раздражительной   и   явно
злоупотребляла вином.  Т'кул, растолстевший, опустившийся, рассказывал
бесконечные истории о Падениях, о тучах Нитей, которые он якобы сжигал
всего лишь с помощью своего дракона,  Сэлта. Да, не все Древние смогли
примириться с новым Перном!
  - Смотри на меня,  - повторила Мардра,  пронзая  взглядом  рослого
холдера.  Торик вновь дернул головой,  и Санетер вдруг понял, откуда у
хозяина Южного появилась неприятная привычка глядеть сквозь  человека,
словно перед ним было пустое место.  - Мой файр видел какого-то типа,
- Мардра продолжала бубнить свое,  - и он лазил в мешок с десятиной!
Найдите мне его!  Я хочу знать,  кто здесь шарил и что украдено.  И вы
все,  - тут она впервые посмотрела на мастеров,  вызванных  вместе  с
Ториком,  - вы все ответите за это! За любую пропажу! - Она перевела
дух и крикнула: - А теперь - убирайтесь вон!
  Четыре мастера - рыбак,  скотовод, земледелец и дубильщик - что-то
протестующе забормотали.  Санетер и сам  с  удовольствием  бы  ввернул
крепкое  словцо.  Арфист  вздохнул,  будто набираясь смелости,	но тут
Торик резко повернулся и вышел из зала.  На лице Мардры мелькнула тень
испуга;  кажется,  она поняла,	что не стоило переходить неких границ.
Единственный  полезный	результат  за  это  утро,   отметил   Санетер,
прочистил горло и,  коротко поклонившись Госпоже Южного, последовал за
Ториком.  Он кипел  от	возмущения.  Поднять  скандал  из-за  какой-то
безделушки!
  Санетер догнал холдера на широкой  лестнице;	тот  устремился  вниз,
едва  касаясь  ступенек.  Мастера  тяжело пыхтели позади.  Арфист,  не
считавший себя раздражительным человеком,  с удивлением сообразил, что
не может успокоиться. Не может успокоиться! Какое там! Он был зол, как
некормленный страж порога! Впереди Торик изрыгал проклятья. Чем дальше
они мчались по хорошо укатанной тропинке, извивавшейся вдоль береговых
скал,  тем более виртуозными становились его ругательства.  Мастера не
отставали от холдера.
  - Ну и ведьма!  - кричал Габред,  мастер земледельцев.  - Даже  с
Киларой жить было спокойнее!
  - Я бы изрубил ее кишки  на  наживку,  да  только  рыба  побрезгует
этакой дрянью!	- это был голос Озмора,  рыбака. - Привязать бы ее к
скале в прилив, пусть пиявки полакомятся... самое для них блюдо!
  - Древняя  рухлядь,  -  таков  был  вывод  Мейнда,  скотовода.  -
Бесполезная мразь! Засолить ее в бочке - в назидание потомству.
  - Если бы не их драконы... - протянул дубильщик Торстен. Он злился
не меньше остальных,  но по натуре был осторожным человеком. Эти слова
приостановили поток брани;  мастера умолкли. В недавние Обороты, когда
в Южном еще лечились раненые  всадники,  обитатели  прибрежного  холда
хорошо	узнали обычаи драконов;  не раз и не два над Вейром возносился
тоскливый душераздирающий  вопль,  которым  крылатое  племя  провожало
сородича,   навсегда  уходившего  в  Промежуток  после	смерти	своего
всадника.
  Санетер был благодарен дубильщику;  его слова отрезвили всех. Идея о
неприкосновенности всадников была впитана  с  детства  -  даже	таким
непокорным упрямцем, как Торик. И хорошо еще, что они покинули Вейр до
того,  как непоправимое...  кое-что похуже бранных слов! Санетер вытер
пот,  оросивший виски. Во имя Первого Яйца, что еще они могли сделать!
Конечно, сюда высланы одряхлевшие бездельники, уже забывшие, что такое
подняться в полет... Если бы не их драконы!
  - Они сами виноваты,	- снова начал Торик  придушенным  от  ярости
голосом.  - Не могли как следует ни навьючить драконов, ни разгрузить
их...  Вот  один  из  мешков  и  развязался!  И  эта  ведьма  даже  не
представляет,  что в нем было! - он фыркнул. - А потом нас вызывают,
словно провинившихся учеников...
  - Скорее  - словно рабов!  - сердито ввернул Габред.	- ...чтобы
устроить выволочку за кражу!  И кто  ее  видел,  эту  кражу?  Огненная
ящерица! Хорош свидетель! - Торик потряс огромным кулаком. - Что же,
теперь я должен ставить охрану вокруг их Вейра, если они не могут сами
уследить,  кто	и когда таскается к ним?  И приставить к каждому мешку
парня с дубиной?  Кто же будет тогда работать?	-  Походя  он  сломал
нависавшую  над тропинкой ветвь и начал свирепо обрывать с нее листья.
- Они вспоминают о нас лишь тогда,  когда во время попоек  неожиданно
кончается вино! Или мясо!
  Последние четыре Оборота,  с тех пор,  как часть  Древних  всадников
выслали  на  Южный  материк,  такие  сцены  случались  не  раз:  новые
обитатели Вейра требовали от Торика объяснений по  таким  вопросам,  о
которых  он  не имел ни малейшего понятия.  Придет день,  когда холдер
откажется отвечать на их  вызовы,  и  Санетер  старался  не  думать  о
последствиях.  Всадники  не  могли  покинуть юг,  а Торик - не хотел;
здесь была его земля.
  Все эти  дрязги  не  радовали  арфиста,  ломая глубоко укоренившиеся
представления о долге и  традиционных  обязанностях.  Он  не  понимал,
почему Предводители Вейра снова и снова придираются к Торику;  тот был
превосходным хозяином, опытным и твердым.
  Может быть,  цель  бесконечных  придирок Мардры и заключалась в том,
чтобы заставить Торика бросить Южный и заменить его кем-нибудь другим,
более покорным?  Торик был молод и честолюбив - более честолюбив, чем
дряхлеющие вожди Вейра,  и имел далеко идущие планы.  Вряд ли Т'тон  и
Мардра	могли  их  оценить  - как и щедрость кормившего их холда.  До
недавних пор Торик старался не разжигать конфликт,  повторяя  арфисту,
что проще выполнить глупый приказ,  чем спорить с ним.	Иногда, мрачно
усмехаясь,  он говорил,  что старые бездельники перемрут в своем Вейре
раньше,  чем кончится его терпение.  Но кажется он ошибался. И Санетер
вполне разделял его возмущение.
  Пока Торик  со своими холдерами трудился в поле,  в лесах и на воде,
добиваясь богатства и процветания,  в Вейре шли бесконечные  кутежи  и
попойки.  Торик  посылал  людей  разведывать  новые земли,  а всадники
сидели в своих	покоях,  изредка  выбираясь  к	морю,  чтобы  искупать
драконов.  Торик  тайком привозил с севера умелых мастеров,  но добрая
часть их работы шла на прокорм бездельников.
  Вдруг Торик,	остановился  посреди  дороги - так резко,  что мастер
рыболовов налетел на его  широкую  спину.  Холдер  повернул  голову  к
спутникам, глаза его вспыхнули, огромный кулак прорезал воздух.
  - Любой...  - зе