м,  воспитанницу Брекки. Две зеленые ящерицы
спали у нее на плечах. Раненый коричневый, обмотанный бинтом от шеи до
хвоста,  дремал на коленях девочки.  Миррим сидела, выпрямив спину, не
шевелясь;  похоже,  она была готова сохранять эту  позу  до  рассвета.
Глаза ее светились счастьем.
  - Не слишком ли она молода?  - пробормотал Ф'нор,  кивнув в  сторону
девочки. - Запечатление отнимает много сил.
  - Разве возраст мешает иметь любящее сердце?  И всегда  ли  зрелость
приносит способность к состраданию?  Почему одни мальчики,  выросшие в
Вейре - обычные мальчишки,  никогда не помышлявшие об удаче - уходят с
бронзовыми,  а  другие плетутся с арены в одиночку?  - Брекки покачала
головой и тихо добавила:  - Ты видишь,  Миррим прошла  Запечатление  с
троими...  А  мы,  остальные,  хотя  и  пытались привлечь их внимание,
унесли по одному... Эти создания умирали у наших ног, однако...
  - Что  бы  ни случилось в моем Вейре,  я узнаю об этом последней,  -
раздался громкий голос Килары.  С красным от злости лицом она  стояла,
подбоченившись, на пороге хижины.
  - Я собиралась пойти к тебе - после того,  как закончу перевязку,  -
спокойно  ответила  Брекки,  но  Ф'нор  заметил,  как напряглись плечи
девушки.
  Килара надвигалась  на нее с таким угрожающим видом,  что Ф'нор счел
необходимым  вклиниться  между  женщинами.  Он  помнил,   что   Килара
отличалась слишком горячим нравом.
  - Все  произошло  слишком  быстро,   Килара,   -   сказал   всадник,
дипломатично улыбаясь. - Хорошо, что мы успели спасти хотя бы этих. Ты
не слышала сигнала Канта?  Очень жаль...  Может,  и  тебе  удалось  бы
пройти Запечатление с файром.
  Килара остановилась с разгона, просторная юбка облепила ее ноги. Она
посмотрела на Ф'нора, раздраженно теребя рукав, - при этом, однако, не
забывая  прикрывать  синяк  на  предплечье.  Было  ясно,  что   Брекки
находится под надежной защитой. Килара развернулась и заметила Миррим.
Она величественно направилась к девочке; устрашенная ее суровым видом,
та  обратила  к  Брекки виноватый взгляд.  В этот момент нараставшее в
комнате ментальное напряжение пробудило файров.  Два зеленых  зашипели
на Килару, но внимание ее приковал бронзовый на плече Г'села.
  - Я хочу бронзового! Конечно же! Бронзовый - какая прелесть! - жадно
воскликнула  она  В  тоне ее голоса,  в хищном блеске глаз было что-то
отвратительное,  непристойное.  Ф'нор вздрогнул, ощутив, что волосы на
его затылке встали дыбом.
  - Бронзовый дракончик на моем плече будет  прекрасно  смотреться,  -
продолжала Килара,  направляясь к несчастному Г'селу;  в ее намерениях
не приходилось сомневаться.  Г'сел  был  только  зеленым  всадником  и
новичком  в Южном - вряд ли он мог дать отпор Госпоже Вейра,  да еще в
таком  состоянии.   Всадник,   однако,   поднял   руку,   призывая   к
осторожности.
  - Я же  сказал,  они  все  прошли  Запечатление,  Килара,  -  быстро
произнес Ф'нор. - Не советую тебе его трогать.
  - Запечатление,  говоришь?  - женщина  колебалась;  потом,  фыркнув,
заявила: - Это всего лишь ящерицы!
  - А как ты думаешь, из каких животных Перна были выведены драконы?
  - Ха!  Сказки  для  младенцев!  Сделать  боевого дракона из ящерицы?
Чушь!  - она потянулась к крошке-бронзовому.  Тот расправил  крылья  и
угрожающе зашипел.
  - Если он цапнет тебя, не вини Г'села, - со всей возможной мягкостью
предупредил Ф'нор, стараясь сдержать гнев. У него чесались кулаки, но,
ж  сожалению,  нельзя  воздействовать  на  Госпожу  Вейра   подобными,
способами  - она находится под защитой своей королевы.  Но словом тоже
можно нанести удар.
  - Откуда ты знаешь,  что они похожи на драконов? - возразила Килара,
бросив на коричневого всадника подозрительный взгляд.  - Раньше  никто
не имел с ними дела... Вы только что поймали их.
  - Конечно, ни в чем нельзя быть уверенным, - спокойно ответил Ф'нор.
Раздражение его внезапно прошло,  и он был не прочь поразвлечься. Одно
удовольствие поглядеть,  как Килару прямо-таки сводит от  зависти!  Он
решил подбросить дров в этот костер:  - Да,  я не уверен... и все же -
какое сходство! Посмотри-ка, моя маленькая королева...
  - Ты? Запечатлил королеву? - У Килары перекосилось лицо, когда Ф'нор
небрежно расстегнул куртку и продемонстрировал сонную золотую ящерку.
  - Сначала она испугалась и ушла в Промежуток.  Мы ощущали ее страх -
страх и любопытство.  И она явно понимала наши сигналы и  чувствовала,
что ей не причинят зла. Она вернулась очень голодная, и я покормил ее.
Кант сказал,  что ящерка только что вылупилась... вот и вся история...
Нам  удалось  совершить Запечатление и спасти этих семерых,  остальные
растерзали  друг  друга.  Сколько  времени  они  останутся  с  нами?..
Нуждаются ли они в пище и общении - кто знает?  Но драконы не отрицают
кровного родства с этими созданиями, у них есть свои способы проверки.
  - Как  же вам удалось Запечатление?  - дрожащими губами пробормотала
госпожа Южного. - До сих пор никто не ловил файров...
  Ф'нор был  готов  дважды  поведать  ей  секрет  своей  удачи - пусть
жарится на песчаном берегу день за днем  и  оставит  в  покое  Вейр  и
Брекки.
  - Чтобы осуществить их Запечатление,  нужно найти кладку и оказаться
рядом,  когда они начнут появляться на свет - так же, как с драконами.
Если повезет,  получишь файра...  А  остальные  -  те,  кто  выжил,  -
останутся,  я думаю,  дикими. И поймать их уже невозможно - они тут же
скроются  в  Промежутке.  -  Ф'нор  закончил  объяснения.  "Раньше   в
Промежутке наступит теплая ночь,  чем ты разыщешь кладку,  дорогая", -
добавил он про себя.
  Килара тяжелым взглядом обвела Миррим, затем Г'села; молодой всадник
начал смущенно переминаться с ноги на ногу, а маленький бронзовый файр
тревожно забил крылышками.
  - Ну хватит сказок. В Вейре много работы, и мы не можем растрачивать
время  на бесполезных зверюшек.  И если кто-нибудь станет увиливать от
дела, я...
  - Только  работа...  и никаких блужданий по пляжам,  да,  Килара?  -
ухмыльнулся Ф'нор. - Пока ты первой не наткнешься на кладку, верно?
  - У меня найдутся занятия поважнее,  - прошипела женщина и, колыхнув
юбкой, величественно выплыла из хижины.
  - Мне  кажется,  стоит  предупредить файров,  - весело сказал Ф'нор,
чтобы разрядить напряжение.
  - Нельзя  спастись от тех,  кто похож на Килару,  - Брекки осторожно
протянула всаднику забинтованного голубого.  - Можно только  научиться
терпеть их.
  Г'сел издал странный звук, словно у него першило в горле, и вскочил с
табурета; потревоженный бронзовый недовольно свистнул.
  - Как ты можешь говорить так,  Брекки...  Она - подлая,  подлая... и
ненавидит  тебя!  -  закричала  Миррим,  и  тут  же стихла под суровым
взглядом своей приемной матери.
  - Не суди,  если не имеешь сострадания, - покачала головой Брекки. -
Я тоже не позволю бросить дело ради игр с этими красавцами.  Не  знаю,
стоило ли спасать их...
  - Не суди, если не имеешь сострадания, - парировал Ф'нор.
  - Они нуждались в нашей помощи,  - сказала Миррим с таким волнением,
что тут же сконфузилась и сделала вид,  будто страшно занята со  своим
коричневым.
  - Да,  нуждались,  - согласился Ф'нор,  чувствуя,  как тело  золотой
ящерки доверчиво прильнуло к его груди.  - А настоящие люди Дракона, в
одиночку или все вместе, должны ответить на крик о помощи.
  - Миррим прошла Запечатление с троими,  хотя родилась не в Вейре,  -
сухо заметила Брекки.  - И если не  только  всадники  способны  ловить
файров, то для их спасения не жалко никаких усилий.
  - Почему?
  Брови Брекки чуть шевельнулись,  словно она удивилась, как он мог не
понимать очевидных вещей.
  - Ф'нор,  Ф'нор.  Знаешь  ли  ты жителя холда,  который не мечтал бы
поймать файра - просто потому,  что они похожи на маленьких  драконов?
Нет,  не перебивай меня...  Я вспоминаю своих братьев... Ночь за ночью
они обсуждали,  где найти, как поймать огненную ящерицу! Не думаю, что
кому-то и прежде улыбнулась удача...  Но,  быть может, правдива старая
легенда о том, что драконы - наши драконы - были выведены из файров...
-  Взгляд девушки смягчился,  и она нежно погладила крошку бронзового,
что дремал на сгибе ее руки.  - Значит,  поколения жителей холдов были
на  правильном  пути.  И  теперь их мечта близка к осуществлению.  Эти
создания,  подобно драконам, пленяют сердца людей... - Брекки смущенно
улыбнулась,  и вдруг вскинула на Ф'нора заблестевшие глаза:  - Подумай
только - у каждого обитателя  холда  будет  свой  крохотный  дракон...
Неплохо, верно?
  - Брекки,  неужели ты  думаешь,  что  очаровательные  ящерки  сумеют
вселить  в  сердце  Мерона  Наболского  или Винсета из Нерата любовь к
всадникам?  - подавляя желание  рассмеяться,  Ф'нор  покачал  головой.
"Девичьи  мечты...  Эта  Брекки - тихий омут,  где пловца подстерегает
множество неожиданностей."
  Девушка обожгла Ф'нора столь суровым  взглядом,  что  он  пожалел  о
своих словах.
  Г'сел нерешительно кашлянул.
  - Прости,  Ф'нор... Я думаю, Брекки права. Я родился в холде, ты - в
Вейре. Ты не можешь представить, что я чувствовал, мечтая о всадниках,
о драконах...  Я не знал,  что тоже способен на такое - пока не прошел
Запечатление с Ротом.  - Он сделал паузу, снова переживая этот момент,
лицо его озарилось улыбкой.  - Стоило бы попробовать...  - Пусть файры
бессловесны...  они  не драконы,  и многого не понимают...  Все равно,
стоит попробовать. Взгляни, Ф'нор, какое очаровательное создание сидит
на  моем плече...  Эта кроха меня обожает...  Он был готов вцепиться в
лицо Госпожи Вейра,  лишь бы не покидать меня... Ты, всадник, привык к
подобному  с детства...  Ты не понимаешь,  как...  как захватывает эта
общность чувств человека, рожденного за пределами Вейра.
  Ф'нор поглядел   вокруг   -  на  Брекки,  на  Миррим,  на  остальных
всадников.
  - Неужели вы все - из холдов?  Я не представлял себе... Если человек
становится  всадником,  то  так  быстро  забываешь,  что  когда-то  он
принадлежал и другому роду...
  - Я выросла в мастерской,  - произнесла Брекки, - но все, что сказал
Г'сел, верно и для холда, и для цеха.
  - Может быть,  стоит подсказать Т'бору,  что патрули  Южного  теперь
должны наблюдать не только за небом,  но и за пляжами на побережье?  -
предложил Ф'нор с хитрой усмешкой.
  - Не беспокойся... До такого Килара додумается сама... - едва слышно
пробормотал тоненький голосок - кажется,  из угла,  где Миррим баюкала
своего раненого файра.

                               Глава 5

                     Середина утра в холде Руат;
                     ранний вечер в Вейре Бенден

  Удовольствие Джексома  от  полета  на  драконе,  от  том,  что   его
пригласили в Вейр Бенден, было подпорчено сердитым замечанием опекуна.
Джексому дали понять,  что нельзя заставлять Лайтола  беспокоиться  за
него и что его,  Джексома,  безопасность является гораздо более важным
делом,  чем  вредная  детская  привычка  убегать   в   неиспользуемые,
пустынные  коридоры холда и бродить там часами.  После таких выговоров
Джексом всегда бывал подавлен. Он не собирался раздражать Лайтола, но,
казалось,   никогда  не  сможет  угодить  ему,  как  бы  ни  старался.
Существовало множество вещей,  которые он,  Джексом,  лорд холда Руат,
должен знать, делать, понимать, что голова просто шла кругом - так что
ему приходилось скрываться там,  где он мог снова стать  самим  собой,
где  мог  думать.  А  единственным  уединенным  местом,  куда никто не
придет,  не побеспокоит,  не прервет твоих размышлений,  были глубокие
туннели  и  переходы,  выдолбленные в самой толще скального монолита -
который,  собственно,  и являлся  холдом  Руат.  И  хотя  там  он  мог
заблудиться  или  попасть в какую-нибудь ловушку,  Джексом не думал об
опасности  (правда,  ни  в  памяти  людей,  ни  в  архивах  холда   не
сохранилось данных о случаях оседания руатских пещер).  Он превосходно
ориентировался  в  этом  лабиринте.  Кто  знает?  В  один   день   его
исследования  могли  спасти Руат...  От захватчика - вроде Фэкса,  его
отца...  Здесь у Джексома обычно случалась заминка.  Отец, которого он
никогда не видел,  и мать, умершая при родах, - они сделали его лордом
Руата.  Хотя мать сама  происходила  из  Крома,  а  отец  -  из  холда
Плоскогорья.  Лишь  Лесса  -  та,  которая  была теперь Госпожой Вейра
Бенден, являлась последней законной наследницей руатской династии. Тут
существовало неясное ему противоречие.
  Сейчас Джексом  переменил  одежду  -  с  потрепанного  повседневного
платья  на  прекрасный  новый наряд - штаны,  рубаху,  верхнюю кожаную
куртку,  высокие,  до колен, сапоги. Но даже все эти одежды не спасают
от  чудовищного  холода  Промежутка.  Джексом  содрогнулся  от  ужаса.
Кажется, что тебя подвесили где-то вне пространства и времени... Горло
оледенело,  внутренности  смерзлись,  и  ты  боишься  лишь одного - не
увидеть вновь света дня...  или даже ночную  тьму,  в  зависимости  от
времени  суток  в  том  месте,  куда  направляешься.  Однако он все же
завидовал Фелессану - хотя не было  никаких  гарантий,  что  его  друг
пройдет  Запечатление и станет всадником.  Но Фелессан жил в Вейре - в
Вейре Бенден, и у него были мать и отец, и всадники окружали его, и...
  - Лорд  Джексом!  -  Зов  Лайтола  донесся с большого внешнего двора
холда Руат,  и мальчик бросился туда,  вдруг испугавшись,  что  опекун
улетит без него.
  - "Всего лишь зеленый, - подумал Джексом с некоторым разочарованием.
-   Могли   бы  послать,  как  минимум,  коричневого  -  для  Лайтола,
управляющего Руатом, который сам был раньше всадником." Затем Джексома
охватило  раскаяние:  Ларт,  дракон - Лайтола,  погиб,  и с ним умерла
половина души человека; мрачной тенью бродит он теперь среди живых, не
в  силах забыть свою потерю.  Для него полет на чужом драконе,  какого
цвета бы он ни был, - тяжкое испытание.
  Зеленый всадник добродушно усмехнулся, когда Джексом вскарабкался по
передней ноге на спину зверя.
  - Доброе  утро,  Джералт,  -  сказал удивленно юный лорд - всего два
Оборота назад он играл с этим юношей в Нижних Пещерах.  Теперь прежний
подросток превратился в настоящего всадника.
  - Зови  его  Д'ралт,  лорд  Джексом,  -   поправил   Лайтол   своего
воспитанника.
  - Все в порядке,  Джексом,  - сказал Д'ралт и затянул  вокруг  талии
мальчика предохранительный пояс.
  Джексом был  готов  утопиться;  Лайтол  сделал   ему   замечание   в
присутствии  Дже...  нет,  Д'ралта,  а  сам  он забыл о почетном имени
молодого всадника!  Он уже не испытывал ни восторженного  трепета  при
взлете,  ни  удовольствия  от вида больших башен Руата,  провалившихся
вниз,  от созерцания долины, извилистой, словно гибкая шея дракона. Но
пока   они   кругами   поднимались  вверх,  Джексом,  чтобы  сохранить
равновесие,  прижал ладони  к  неожиданно  мягкой  коже  зверя;  тепло
огромного тела, казалось, успокоило его. Затем он увидел растянувшихся
в ряд крестьян на полях -  задрав  головы,  люди  смотрели  вверх,  на
дракона. Знают ли эти хвастливые мальчишкой из холда, что он, Джексом,
лорд Руата, мчится на его спине? Джексом снова пришел в себя.
  Стать всадником...  Что  может  быть на свете прекрасней этой мечты!
Джексома охватила жалость к Лайтолу  -  он  обладал  этим  счастьем  и
утратил его...  Ему,  наверное,  так мучительно парить в небе на чужом
драконе...  Если бы он  мог  помочь  своему  воспитателю!  Лайтол  был
справедливым,  и если он требовал, чтобы Джексом стал совершенством во
всех отношениях,  то лишь потому,  что альтернативы  не  существовало.
Джексом  -  лорд  холда Руат;  большая  честь - не меньшая,  чем стать
всадником.
  Раздумья Джексома   были   внезапно   прерваны   -  дракон  вошел  в
Промежуток.
  "Медленно сосчитать до трех,  - мелькнуло в голове Джексома, - и все
закончится." Он потерял ощущения света и звука - и даже не  чувствовал
мягкую кожу зверя под ладонями.  Он попытался считать, но не смог. Его
сознание тоже казалось застывшим, замороженным; но в тот момент, когда
он  был  готов  взорваться  воплем  ужаса,  прохладный вечерний воздух
заполнил легкие.  Они парили над Бенденом, и никогда еще чаша Вейра, с
ее обрывистыми стенами, расцвеченными лучами солнца, не казалась столь
гостеприимной.  Черные  отверстые  пасти  туннелей,  ведших  в  логова
драконов,  беззвучно приветствовали ошеломленного, дрожащего владетеля
Руата.
  Когда дракон по спирали спускался вниз,  Джексом различил бронзового
Мнемента - самого громадного дракона, когда-либо появлявшегося на свет
из  яйца,  - который отдыхал на карнизе своего вейра.  О н а,  золотая
королева Бендена, была на площадке рождений, - догадался Джексом. Там,
на теплых песках,  под сводами необъятной пещеры,  зрела новая кладка.
Скоро Запечатление...  В кладке есть королевское яйцо. Джексом слышал,
что  во  время Поиска была отобрана одна из руатских девушек.  Госпожа
Бендена тоже из Руата.  Его  холд  дал  Перну  много  Повелительниц...
Мардра,  конечно, не столь прославлена, как Лесса или Морита, но и она
из Руата.  У нее, правда, были забавные представления о холде... и она
всегда раздражала Лайтола.  Джексом знал это наверняка - он видел, как
начинает в ее присутствии дергаться в тике  щека  опекуна.  При  Лессе
этого не было. Но она давно уже не появлялась в Руате.
  Когда они в очередной раз повернули,  юный лорд Руата увидел Госпожу
Вейра  Бенден.  Вместе  с  Ф'ларом  она стояла на карнизе королевского
вейра.  Зеленый испустил переливчатую трель;  в ответ раздался  низкий
рык Мнемента. Грохочущее эхо заметалось меж стен чаши. Значит, Рамота,
королева, уже знает об их прибытии.
  Джексом почувствовал   себя  гораздо  уверенней  -  особенно,  когда
заметил маленькую фигурку,  промчавшуюся по дну котловины к  лестнице,
что  вела  в  королевский вейр.  Фелессан!  Его друг!  Они не виделись
несколько месяцев.  Джексом не возражал бы, длись полет бесконечно, но
ему не терпелось встретиться с Фелессаном.
  Под строгим взглядом Лайтола лорд  Руата  с  некоторой  нервозностью
отдал  положенные  поклоны  Госпоже  и  Предводителю  Вейра.  Он часто
репетировал  эти  церемониальные  движения,   и,   безусловно,   питал
искреннее  почтение  к  Лессе  и Ф'лару;  но сейчас,  путаясь в словах
традиционного приветствия, чувствовал себя глупо.
  - Ты здесь!  Ты здесь! Я сказал Гандидану, что ты здесь! - Фелессан,
перепрыгивая через две ступеньки,  взлетел  на  карниз  и  бросился  к
другу,  едва  не  сбив  Джексома  с  ног.  Фелессан был на три Оборота
младше,  но он родился в Вейре и мог бы уже набраться хороших манер  -
тем более,  что Лесса и Ф'лар,  по обычаю,  передали его на воспитание
приемной  матери.  Может  быть,   придирки   Мардры   нельзя   считать
несправедливыми? Она всегда говорила, что манеры людей из новых Вейров
оставляют желать лучшего.
  Фелессан, словно   почувствовав   молчаливое   осуждение   приятеля,
подтянулся и с похвальной любезностью склонился перед Лайтолом.
  - Добрый день,  господин мой Лайтол.  Прими мою благодарность за то,
что ты взял с собой лорда Джексома. Можем мы идти?
  И прежде  чем  кто-нибудь  из  взрослых  успел ответить,  он схватил
Джексома за руку и потащил к лестнице.
  - Не лезь куда не следует, Джексом, - напутствовал их Лайтол.
  - Здесь трудно влипнуть в какую-нибудь историю, - засмеялась Лесса.
  - Сегодня утром я облазил весь холд, пока разыскал его в заброшенных
коридорах...
  "Ну почему  Лайтол  должен  обо  всем рассказывать Лессе?" - Джексом
застонал про себя, вспомнив укоризненный взгляд опекуна.
  - Ты  что-нибудь нашел?  - спросил Фелессан,  как только они одолели
лестницу.
  - Нашел?
  - Да,  в тех заброшенных коридорах, - глаза Фелессана расширились, в
голосе зазвучали интонации Лайтола.
  Джексом с разбега пнул булыжник и,  оценив  расстояние,  на  которое
отлетел камень, довольно кивнул.
  - О,  только пустые комнаты и переходы, полные пыли и мусора. Старый
туннель никуда не ведет... там тупик