лены тонкие стаканы, графины с  кла
и вином и блюда с сочными плодами.
     Накануне вечером Джексом принял участие в особом собрании,  предметом
которого был он сам. На нем присутствовали Предводители  Бендена,  Лайтол,
мастер Робинтон, Д'рам и Сибел. Джексом был самым  младшим  из  лордов  по
возрасту и, хотя он ни в чем  не  уступал  своим  старшим  собратьям  -  а
кое-кого, быть может, и превосходил, - многие все еще не могли смириться с
его молодостью.
     - Особенно теперь, - сказал Сибел, виновато глядя Джексому в глаза, -
когда ты так тесно сотрудничаешь с Айвасом.
     - Главное - найти повод, - презрительно бросил Джексом. - Кстати, кто
из старичья считает Айваса "Мерзостью"?
     Сибел усмехнулся, услышав нелестный эпитет.
     - Те, от кого ты этого ожидаешь: Корман,  Сэнджел,  Нессел,  Сигомал,
Бергамон.
     -  Получается  пятеро?  -  заметил  Джексом.  -  А  это  значит,  что
абсолютного большинства Рандел не получит, и я  застряну  на  Конклаве  на
целый день.
     - Без особого толка, - хмуро вставил Лайтол.
     Джексом вскинул руки и, вскочив со стула, стал мерить шагами комнату.
     - Долго еще мне  предстоит  прикидываться  идиотом,  прежде  чем  мое
слово, - он ткнул себя пальцем в грудь, - будет что-нибудь значить?
     - Сегодня важнее, чтобы ты  воздержался  от  слов,  -  резко  ответил
Лайтол.
     - Лайтол! - вскинув бровь, укоризненно одернул друга Робинтон.
     - Его поступки заявляют о себе громче, чем иные слова.
     - Хоть они еще больше восстанавливают против  меня  этих  твердолобых
старцев, - с горечью проговорил Джексом. -  Ладно,  ладно!  -  он  замахал
руками на собеседников, не желая получить еще один  выговор.  -  Я  вполне
трезво оцениваю сложившиеся обстоятельства. И ограничусь тем,  отдам  свой
голос тому, кого считаю наиболее  достойным.  Обещаю  вести  себя  учтиво,
когда они будут поносить Айваса и все  то,  что  мы  делаем.  Но,  клянусь
Первым Яйцом, я куда больше знаю о правилах и уставах холда, чем они с  их
дырявыми мозгами!
     Хотя он не стал рассказывать об этом совещании  Шарре,  его  все  еще
донимали неприятные воспоминания - тем более, что настроения вокруг него и
Айваса так быстро менялись.
     Джексом со сдержанным достоинством  занял  свое  место  между  лордом
Грохом из Форта и Асгенаром Лемосским.  Не  в  его  характере  было  долго
злиться или дуться, поэтому он весьма порадовался про  себя,  увидев,  что
сторонники Рандела сплотились по одну сторону стола. Вероятно, и  те,  кто
предпочитал Блессерела и Терентела тоже держались вместе, но Джексом точно
не знал, сколько сторонников у каждого из старших сыновей.
     Он приветливо кивнул сидевшим напротив - Сэнджелу из  Болла,  Несселу
из Крома, Лоуди из Айгена, Сигомалу из Битры и Уорбрету из Исты - они,  по
слухам, отдавали предпочтение Блессерелу, старшему сыну Отерела.  Бергамон
из Нерата, Корман из Керуна и, как ни удивительно, Торик из Южного -  судя
по тому, о чем судачили в  народе,  -  склонялись  на  сторону  Терентела.
Торик, скорее всего, просто упрямился; он не настолько близко знал сыновей
Отерела, чтобы сделать осознанный выбор.  Ему  было  достаточно,  что  его
зять, вместе с Бенденом, Нератом, Телгаром и Лемосом, стоит за Рандела.
     Джексом набрал в грудь  побольше  воздуха;  он  был  полон  решимости
держаться тихо и кротко, как бы его ни подмывало без обиняков  объясниться
со старыми придурками.  Он  приподнял  кувшин  с  кла,  вежливо  спрашивая
взглядом Гроха, не налить ли ему, но Грох только мотнул головой.  Дородный
старый лорд, пощипывая нижнюю губу,  оглядывал  сидящих  вокруг  стола,  и
Джексом заметил, что взгляд его снова и снова возвращается к Торику.
     Покрытый бронзовым загаром, с волосами, выгоревшими почти до  белизны
под южным солнцем, Торик являл собой резкий  контраст  с  окружавшими  его
пожилыми лордами. Рядом с ним Сэнджел  казался  еще  более  сморщенным,  а
Нессел - так просто иссохшим. Правда, Лоуди из Айгена, сидевший по  другую
руку от Нессела, загорел не меньше  Торика  и  выглядел  самым  бодрым  из
старичков.
     Грох наклонился к Джексому и спросил, прикрывая ладонью рот:
     - Как ты думаешь, Торик поддержит Рандела?
     Джексом   слегка   покачал   головой   и   ответил   с    такой    же
предосторожностью:
     - Торик сам не свой с тех самых пор,  как  два  Оборота  назад  Денол
занял Большой остров. И еще: Рандел  использовал  пластобетон  Хэмиана,  а
Торик зол на брата и в бешенстве оттого,  что  всадники  не  помогают  ему
изгнать Денола с острова. Ну, а  поскольку  я  не  скрывал,  что  оказываю
предпочтение Ранделу, и, вдобавок являюсь всадником, Торик решил  публично
заявить свой протест.
     - Он уже всем надоел этой историей с Денолом, - фыркнул Грох.
     - Ты бы объяснил ему, лорд Грох.  Насколько  я  понимаю  традиционные
права владения, он остается хозяином острова, независимо от того, кто  его
временно занимает, и  никто  не  имеет  права  объявить  эту  землю  своей
собственностью. А уж Денол и подавно.
     Грох резко обернулся и с некоторым удивлением посмотрел на Джексома.
     - Ты в этом уверен? Я  имею  в  виду,  в  правах  Торика  на  остров?
По-твоему, никто не может их оспорить?
     - Конечно, уверен. - Джексом лукаво усмехнулся. -  Неоспоримые  права
такого рода упомянуты в Хартии поселенцев.  И,  что  самое  поразительное,
жизнь на Перне до сих пор регулируется законами и правилами, изложенными в
этой Хартии, хоть половина населения планеты о сем и не подозревает. Таким
образом, однажды полученное право владения не может быть аннулировано. Оно
не может быть отнято даже у преемников первоначального владельца. И только
когда  умрет  последний  представитель  рода,  жребий  решит,  кто   будет
следующим правителем.
     Грох невесело усмехнулся, вспомнив, как исход поединка между  Ф'ларом
и Фэксом сделал Джексома владельцем холда Руат.
     - Эти земли на Южном были пожалованы Торику в качестве награды за его
труды во время пребывания Древних в Южном Вейре, - продолжал  Джексом.  И,
если ты помнишь, Большой остров входит в границы этих  владений.  Так  что
никакие притязания Денола не могут лишить Торика права на остров.
     - Даже если Торик не поселит там своих холдеров?
     Джексом ухмыльнулся.
     - Когда Денол впервые ступил на южные  берега,  он  согласился  стать
холдером Торика. Этот факт он не может оспорить. Я уверен, что  дальше  он
рассуждал так: если другие получили право самостоятельно  владеть  землей,
почему бы ему просто не переправиться через пролив и не  объявить  Большой
остров своей собственностью? Только  так  не  делают.  -  Джексома  весьма
порадовало уважение, которое он прочел в глазах лорда  Гроха,  внимательно
слушавшего  его  рассуждения.  Ему  всегда  удавалось   сохранять   добрые
отношения с правителем Форта, и  он  почувствовал,  что  сегодня  они  еще
больше упрочились.  Одобрение  Гроха  значило  для  Джексома  больше,  чем
чье-либо другое, так что  у  молодого  лорда  были  все  основания,  чтобы
гордиться собой. - За это  время  Денол  вложил  в  остров  немало  труда,
понастроил там домов и сараев, возделал землю. И если  бы  он,  -  Джексом
заговорщицки усмехнулся, - шепнул пару слов мастеру Идаролану, можно  было
бы собрать все, что имеет хоть какую-то ценность, и продать  на  север.  А
вырученные деньги передать Торику в качестве выкупа!
     - Что ж, это, конечно, выход...
     - Вот именно. Только Торик ничего не желает слушать и уж  подавно  не
читает моих посланий, которые я ему отправляю с Посадочной площадки,  -  с
сожалением подытожил Джексом.
     - Гмм... - Лорд Грох задумчиво пощипывал толстую нижнюю  губу.  -  Но
меня, клянусь Скорлупой, он станет слушать! Вот самое большое преимущество
старости - люди вынуждены к  тебе  прислушиваться,  -  решительно  кивнув,
сказал он.
     Джексом улыбнулся. Не стал он и возражать, хотя  возрасту  отнюдь  не
всегда сопутствуют речи, которые  стоит  слушать.  Все  же  Грох  оказался
гораздо восприимчивее к новому, чем большинство его сверстников, и уже  за
одно это Джексом был ему благодарен.
     - Я слышал, вчера ты снова  побывал  наверху,  -  резко  меняя  тему,
сказал лорд Форта. - Чем занимался на этот раз?
     - Закрывал двери, - скромно  пожал  плечами  Джексом.  Справившись  с
заданием,  они  с  Рутом  еще  долго  любовались   великолепием   величаво
проплывавшего под ними Перна. Даже Пьемур, несмотря на  все  свои  таланты
арфиста, не смог бы в полной мере передать эту  картину  или  впечатление,
которое она на него произвела. Что же говорить о самом  Джексоме?  Правда,
он попытался поделиться с  Шаррой  своими  чувствами,  тем  благоговением,
которое он испытал. Это зрелище прочно запечатлелось  в  его  ошеломленном
сознании. Если бы только все лорды смогли его увидеть, думал  он,  они  бы
наверняка прекратили свои мелочные дрязги.
     - Закрывал двери? И это все? - удивился лорд Грох.
     -  Предстоит  сделать  очень  многое,  чтобы   навести   порядок   на
"Иокогаме". Ведь, там, наверху опасно... - Джексом  слегка  преувеличивал,
но Айвас не раз повторял, что космос - чуждое  окружение,  и  люди  должны
научиться соблюдать предосторожности, чтоб избежать несчастных случаев.  -
Но когда все  требования  безопасности  будут  соблюдены,  мы  с  Рутом  с
величайшим удовольствием доставим вас на борт.
     Захваченный врасплох, лорд Грох пробормотал что-то невнятное.
     - Поживем - увидим, - выдавил он наконец, справившись с собой.
     Джексом кивнул и непринужденно спросил:
     - Как ты полагаешь, долго это протянется?
     - Скорее всего, да, - фыркнул Грох. Потом прикрыл рот ладонью,  чтобы
только Джексом мог услышать его слова: - Сигомалу нужно,  чтобы  утвердили
Блессерела - иначе плакали его денежки.  Этот  юнец  играл  в  расчете  на
наследство  и  уже  пообещал  Сигомалу  предоставить  казну  холда  в  его
распоряжение.
     Джексом так и подозревал, что старший сын Отерела по уши в  долгах  у
правителя Битры.
     - А у Терентела есть сторонники? - Джексом  не  мог  вообразить,  кто
может  поддерживать   среднего   Отерелова   сына.   Некоторые   рождаются
неудачниками, и Терентел - один из них.
     - Разумеется, - удивленно вскинув брови, ответил Грох. - Я думаю,  на
его стороне Бергамон. Да и Корман, вероятно, тоже - хотя  бы  потому,  что
терпеть не может Блессерела и в то же время не одобряет чрезмерный интерес
Рандела к проектам, разрабатываемым на Посадочной площадке. Он до сих  пор
не уверен в успешном исходе этого дела с Нитями.
     - Никто из Керуна не принимает непосредственного участия  в  проекте,
но нам хватает людей из мелких холдов. Так что никого на Площадке особо не
заботит его мнение, - ответил Джексом. -  И  вообще  в  Керуне  занимаются
сельским хозяйством, а не ремеслом.
     - Старик Корман всегда отличался упрямством, - добавил лорд Грох.
     Джексом понимающе усмехнулся.  Тут  его  локтя  коснулся  Асгенар,  и
молодой лорд повернулся к нему.
     - Ларад говорит, что на нашей  стороне  Декстер  из  Набола,  который
высоко оценил Ранделовы труды по усовершенствованию гавани, мы с ним, ты и
Торонас, - сообщил правитель Лемоса. - А чью сторону примет Лайтол?
     Джексом пожал плечами.
     - Он всегда руководствуется здравым смыслом.
     - Тогда он будет за Рандела, -  довольно  проговорил  Асгенар.  -  Мы
полагаем, что Барген из Плоскогорья тоже примкнет к нам.
     - Неужели? Я думаю, что он присоединится к другим лордам - постарше.
     - Вспомни, какое глубокое впечатление на него произвел Айвас.  Барген
- себе на уме, и ему не по нраву расточительность  Блессерела  и  безволие
Терентела.
     - Получается, что в первом круге Рандел может рассчитывать на  восемь
голосов. Не так уж плохо для начала! Может, выборы и не затянутся надолго.
     - Как ты справился вчера?
     - Без особого труда, - скромно  ответил  Джексом.  -  Я  ведь  только
закрыл двери грузового отсека.
     - Ах, двери... -  Асгенар  придвинулся  поближе  к  Джексому  и  тихо
спросил его на ухо: - Скажи, что ты испытывал,  когда  перевозил  на  Перн
тело Саллах Телгар?
     Джексом оторопел от изумления. Он никогда не  думал,  что  Асгенар  -
любитель столь мрачных тем.
     - Видишь ли, Асгенар, - пояснил он, - время от времени мне доводилось
выполнять довольно необычные поручения. Но это, конечно, превосходило все,
что мне выпадало до сих пор.
     - Айвас сказал, что после смерти она превратилась в лед. Ты видел  ее
лицо? Как она выглядела?
     - Нам ничего не удалось разглядеть, - солгал Джексом. - Стекло  шлема
было покрыто инеем.
     Асгенар был явно разочарован.
     - Мне просто хотелось узнать, похожа ли она на современных людей.
     - Ну, разумеется, - фыркнул Джексом. - Ведь все поселенцы были такими
же людьми, как и мы с тобой. А как, по-твоему, она могла выглядеть?
     - Не знаю, я просто...
     Джексом был чрезвычайно рад, что именно в эту секунду Лайтол  призвал
собравшихся к порядку. Лайтол,  как  бывший  лорд-Оберегающий  Руата,  был
избран председателем собрания. К тому же, он сохранил право голоса  -  это
было знаком признания его усилий в воспитании наследника Руата  вплоть  до
совершеннолетия.
     - Мы все знаем, зачем  собрались  здесь.  Право  на  владение  холдом
Тиллек сегодня оспаривают трое законных сыновей покойного  лорда  Отерела.
Представляю их по старшинству: Блессерел, Терентел и Рандел.
     - Не лучше ли, Лайтол, перейти сразу к делу? - небрежно махнув рукой,
перебил его лорд Грох.  -  Ставь  претендентов  на  голосование,  а  потом
посмотрим, что получится.
     Лайтол наградил правителя Форта строгим взглядом.
     - Есть установленные правила, и мы будем их придерживаться.
     - И это говорит тот, кто очертя  голову  окунался  во  все  новое!  -
насмешливо бросил Сэнджел.
     Лайтол, прищурясь, неотрывно глядел на правителя Балла  до  тех  пор,
пока тот беспокойно не заерзал на своем месте, в ожидании поддержки косясь
на Нессела. Нессел, чуть заметно улыбнувшись, повернулся к  своему  соседу
справа, лорду Лоуди, и что-то ему прошептал.
     А Лайтол, не обращая ни на кого внимания, тем временем продолжал:
     - Возможно, всем  вам  будет  небезынтересно  услышать,  что  порядок
рассмотрения дел, принятый на наших собраниях, не изменился  с  тех  самых
пор, как был установлен двадцать пять сотен Оборотов  назад.  Хартия  была
составлена весьма продуманно, с учетом всех  возможных  случаев.  Так  что
будем придерживаться обычной процедуры.
     Уорбрет из  Исты  с  удивленным  взглядом  нагнулся  к  Лоуди,  чтобы
поделиться с  ним  своими  сомнениями.  При  этом  выражение  неодобрения,
застывшее на лице айгенского лорда, не изменилось.
     - Если больше никаких предложений нет, -  продолжал  Лайтол,  оглядев
собравшихся, - приступим к первому туру голосования. - Я думаю, нет  нужды
напоминать сидящим за  этим  столом,  что  для  утверждения  в  правах  за
претендента должно быть подано двенадцать голосов. Обозначьте  свой  выбор
цифрами: один - за Блессерела, два - за Терентела, три - за Рандела.
     Опустившись на свое место, он взял перо и,  прикрыв  листок  ладонью,
что-то быстро написал. Потом сложил его и вырвал из блокнота.
     Джексом заметил, что все за  столом  последовали  примеру  Лайтола  и
подумал: интересно, пришло ли кому-нибудь в  голову,  что  для  проведения
этого освященного вековой  традицией  голосования,  они  используют  новое
изобретение - бумажные тетради?
     Все листки передали Лайтолу, и он  перемешал  их,  чтобы  порядок,  в
котором он будет их открывать, не обнаружил выбора каждого из  участников.
Прочитав надписи, он разложил листки в  три  аккуратных  стопки,  одна  из
которых была заметно толще других. Потом, прежде чем  огласить  результат,
тщательно пересчитал каждую стопку.
     - Итак, Блессерел - пять, Терентел - три. Рандел - семь.  Абсолютного
большинства не набрал никто.
     Джексом  перевел  дух.  Голосование  прошло  именно  так,  как  он  и
предполагал, но семь голосов в первом круге можно было рассматривать,  как
маленькую победу Рандела. Лайтол собрал все листки в кучку  и,  положив  в
жаровню, подождал, пока они не сгорели. Потом снова поднялся.
     - Кто выступит в пользу Блессерела, старшего из претендентов?
     Джексом откинулся на спинку тяжелого стула. Хорошо, что хоть  подушки
положили  -  небольшое,  да  удобство.  Он  терпеть  не  мог  эти  скучные
процедуры. Старикам дай волю, так они развлекались бы до самого вечера.  И
тут он вспомнил, что у него есть еще и вторая, негласная роль.
     "Рут, передай, пожалуйста, мастеру Робинтону: семь за Рандела, пять -
за Блессерела и три за Терентела. Я совершенно уверен, что Торик голосовал
за Терентела. Конечно, он не может поддерживать его всерьез, но хлопот нам
доставит немало", - сказал Джексом дракону.
     "Я передал Главному арфисту. Он ожидал, что так и получится".
     "Мы оба этого  ожидали.  Теперь  дело  затянется.  Как  там  тебе  на
солнышке?"
     "Хорошо! День выдался прекрасный".
     "Для тебя".
     "Ты еще успеешь и попировать, и поплясать. А сейчас  время  выполнять
обязанности лорда".
     Джексом поспешно закашлял, чтобы скрыть неуместный смех,  и  с  самым
невинным видом потянулся к бокалу,  не  обращая  внимания  на  недовольные
взгляды окружающих. Потом кивнул  Сэнджелу,  извиняясь,  что  прервал  его
сдержанные доводы в поддержку Блессерела. Следующим  поднялся  Бергамон  и
довольно бессвязно попытался  склонить  чашу  весов  в  пользу  Терентела.
Джексом про себя подумал, что  любой  другой  справился  бы  с  этим  куда
успешнее, чем правитель Нерата.
     Во втором  туре  Терентел  потерял  два  голоса,  которые  перешли  к
Блессерелу. Старший сын набрал семь голосов, а Рандел - восемь.  Как  и  в
первый раз, Лайтол сжег  листки.  "Слишком  близко!"  -  подумал  Джексом,
стараясь унять нервную дрожь в ноге.
     Грох жестом заявил о своем желании выступить,  и  Лайтол  предоставил
ему слово.
     - Я не самый старший  из  вас,  но  являюсь  правителем  дольше,  чем
кто-нибудь из присутствующих, за исключением  Сэнджела,  -  Грох  наградил
лорда Болла поклоном и улыбкой. - Тиллек - третий по старшинству холд.
     - Повторяешь слова Мерзости? - прищурился Сэнджел.
     - Айвас успел просмотреть и восстановить Летописи всех холдов, а  это
едва ли можно назвать мерзостным занятием. Утомительным -  возможно,  если
твои предки понаписали столько же ерунды, сколько мои...
     - Куда ты клонишь, Грох? - язвительно осведомился Лоуди.
     - Я клоню к тому, что Джеймс  Тиллек,  основатель  этого  холда,  был
дальновидный человек: он произвел съемку береговой линии и положил  начало
первому Цеху рыбаков. Тиллек всегда был самой безопасной гаванью  на  всем
западном   побережье,   с    самым    большим    флотом    и    множеством
мастеров-мореходов. И лорды-правители Тиллека всегда  поощряли  рыбаков  и
оказывали им поддержку.  Рандел  с  должной  заботой  относится  к  своему
наследству, если удосужился получить в Цехе рыбаков значок подмастерья...
     - Он сделал  это  потому,  что  Отерел  вышвырнул  его  из  холда,  -
парировал Сэнджел.
     - Прошу соблюдать порядок! - с неожиданной силой  рявкнул  Лайтол,  и
Сэнджел повиновался.
     - Если даже это так, - продолжал Грох, - он - единственный из сыновей
Отерела, который зарабатывает себе на жизнь честным трудом.  И  я  считаю,
что он заслуживает того, чтобы получить во  владение  холд.  Форт  обещает
оказывать ему, как правителю Тиллека, всемерную поддержку; значит, так оно
и будет!
     Раздались возгласы:  -  Хорошо  сказано!  -  и  Грох,  зардевшись  от
удовольствия, сел на свое место.
     Потом слова попросил Ларад и тоже выступил в защиту Рандела, добавив,
что последние несколько месяцев, когда Отерел  был  слишком  болен,  чтобы
заниматься  делами,  единственным  из  сынов