уйму
медицинских знаний! Айвас, конечно, так не сказал, но  его  явно  удивило,
что нам неизвестна коррективная хирургия. Однако  он  с  большой  похвалой
отозвался  о  наших  профилактических  мерах  и  нехирургических   методах
лечения... - лекарь устало  махнул  рукой.  -  Впрочем,  об  этом  я  могу
говорить до утра. - Он виновато улыбнулся. - С кем  я  должен  согласовать
время следующей беседы с Айвасом? Многие  мастера  и  подмастерья  получат
неоценимую пользу от встречи с ним.
     Лесса взглянула на Ф'лара, который безучастно стоял у дверей, но  тот
только пожал плечами.
     - Я еще не думал о том, как мы будем  распределять  время  Айваса,  -
сказал Предводитель Бендена.
     - Как только мы наладим терминалы, образуются еще  четыре  места  для
связи с Айвасом, - вставил Пьемур.
     - Цеху целителей необходимо предоставить первую очередь,  -  добавила
Лесса, устало морщась и потирая виски.
     - Но ведь эти места предназначены для обучения, - нахмурился Бенелек.
     - Если говорить о нас, то да, - возразил  Пьемур.  -  Но  если  нужен
срочный доступ к Айвасу, их можно будет использовать и для этой цели... во
всяком случае, я так предполагаю.
     - Ты арфист, а не механик-подмастерье.
     - Зато я - мастер кузнечного Цеха, - язвительно напомнила Джейнсис, -
так что позволь тебе напомнить, Бенелек, что  Пьемур  первым  собрал  свой
пульт и первым включил его.
     - Хватит! - Лесса властно хлопнула ладонью по столу. - Мы все устали.
- Она резко поднялась. - Рамота! - Снаружи донесся трубный отклик  золотой
королевы. - А теперь все ступайте отсюда! - Госпожа Вейра  обвела  суровым
взглядом всех присутствующих, начиная с  Бенелека.  -  И  мы  покажем  вам
пример. - Она задержала взгляд на Уларе, который засмеялся и, будто  желая
защититься,  вскинул  руки.  -  Два  здания  по  левую   руку   от   этого
переоборудованы под спальни. Так что вперед! - Лесса сделала повелительный
жест, словно подгоняя молодых упрямцев, и не спускала с них глаз, пока они
не направились к выходу.
     Мастер Олдайв, тихонько посмеиваясь,  вслед  за  Джексомом  вышел  из
здания.
     - Не думаю,  чтобы  мне  сегодня  удалось  уснуть  -  слишком  многое
придется обдумать и  переварить,  -  пробормотал  он.  -  Только  подумай,
Джексом, ведь то, что я сегодня узнал от Айваса, -  лишь  ничтожная  капля
богатейших медицинских знаний, которые он  хранит!  Он  помог  мне  понять
несколько  вещей,  которые  всегда  ставили  меня  в  тупик.  Нужно  будет
обязательно попросить нашего травника мастера Амприса показать Айвасу наши
медицинские прописи. - Черты лекаря озарила усталая улыбка. -  Он  сказал,
что мы научились правильно использовать местные растения  и  узнал  многие
виды, доставленные предками с  Земли.  Земля!..  -  мастер  Олдайв  поднял
взгляд к усеянному звездами небу, медленно поворачиваясь,  чтобы  оглядеть
темный небосвод. - Нам уже известно, где находится Земля  по  отношению  к
Перну?
     - Навряд ли, - слегка удивившись, ответил  Джексом.  -  Я  не  помню,
чтобы Айвас указывал направление. Как знать, может, он  просто  не  хочет.
Ведь наши предки прибыли сюда, чтобы спастись от войн, от  бедствий  такой
силы и такого масштаба, по сравнению с которым наши  Нити  кажутся  вполне
безобидными. Возможно, они решили забыть свою прежнюю родину?
     - Неужели? Разве может быть что-то более разрушительное, чем Нити?  -
с удивлением и ужасом спросил лекарь.
     - Сам я тоже с трудом в это верю, - согласился Джеке ом.
     Рут  спустился  с  вершины  холма,  где  он  грелся  на  солнце,   на
расчищенную перед зданием площадку. Опустив голову,  дракон  ожидал,  пока
всадник ласково потреплет его по шее.
     - По-моему, ты сварился живьем! - притворно отдернув руку, воскликнул
Джексом.
     "Да, и это было так здорово! Рамота и Мнемент ждут нас, чтобы  вместе
улететь отсюда, - ответил Рут. - Здесь полно свободного места,  но  ты  же
знаешь Рамоту: она любит мной покомандовать".
     Джексом фыркнул и стал забираться на дракона.  Он  сам  почувствовал,
что от усталости это получилось у него менее ловко, чем обычно. Не  ожидая
подсказки, Рут пригнулся, чтобы мастеру Олдайву было удобнее  занять  свое
место. Подсаживая лекаря, Джексом понял, что силы его на  исходе.  Ничего,
скоро они будут дома. Вдруг сердце у него упало: он  вспомнил,  что  позже
придется сделать еще один рейс, чтобы забросить мастера Олдайва в его цех.
     "Шарра пригласит его остаться на ночь в Руате. Ему и  самому  хочется
поговорить, и она его не отпустит", - сказал Рут.
     Дракон оторвался от земли, и с высоты Джексом с Олдайвом увидели, что
на Посадочной площадке все еще кипит работа.  Освещенные  тропинки,  будто
спицы колеса, разбегались от здания  Айваса  во  все  стороны.  Столяры  и
плотники продолжали работать  при  неярком  мерцании  светильников,  спеша
подвести пристройку под крышу. Все примыкающие здания были освещены,  и  в
воздухе плыл аромат жареного мяса. На соседних холмах огромные яркие глаза
драконов, как крупные голубые алмазы,  переливались  на  темно-синем  фоне
ночного неба. Два самых больших зверя поднялись следом за Рутом.
     "Все, дружок, летим прямо домой, в Руат"! Джексом с блаженным вздохом
сосредоточил все  свои  помыслы  на  родном  холде,  представил  себе  его
просторный  двор,  подводящий  к  пологим  ступеням  главного  крыльца,  и
маленький внутренний  дворик,  где  они  с  Рутом  жили  в  юности.  Холод
Промежутка был жестоким испытанием для  усталого  тела  и  духа.  Но  вот,
наконец, они нырнули в морозный зимний день, тускло  озаренный  полуденным
солнцем. Джексом почувствовал, как дрожит от холода сидящий позади Олдайв.
Но Рут вышел  из  Промежутка  так  низко,  что  до  земли  осталось  всего
несколько взмахов. Он плавно опустился  на  широкий  двор,  сопровождаемый
веселой вереницей файров, от души радовавшихся его возвращению.
     Им навстречу, накинув на плечи  тяжелый  меховой  плащ,  уже  сбегала
Шарра. Радостно сверкая глазами, она помогла мастеру  Олдайву  спуститься,
поправила мешок, грозящий  соскользнуть  с  его  плеча,  нежно  улыбнулась
Джексому, а свободной рукой успела похлопать Рута по шее. Шарра ни  о  чем
не расспрашивала мужа, но он, прекрасно зная ее, понимал, что  она  просто
разрывается от любопытства. Обняв жену за плечи, Джексом  поцеловал  ее  в
щеку. Знакомый аромат ее гладкой  кожи  приободрил  его,  и  он  вместе  с
Олдайвом стал подниматься по ступеням, мечтая  поскорее  попасть  в  тепло
родного холда.
     "Я сразу иду домой, - сказал Рут  своему  всаднику,  -  иначе  зачем,
спрашивается, я целый день грелся на солнце"?  И  дракончик  направился  к
своему вейру, расположенному на месте старой конюшни.  Джексом  знал,  что
там его друга уже ждет тепло очага.
     Шарра распорядилась, чтобы принесли вина и еды, и  увлекла  мужчин  в
тихий кабинет, где можно было спокойно поговорить, не  опасаясь  вторжения
домочадцев, которым не терпелось услышать последние новости обо всем,  что
происходит на Посадочной площадке.
     - Потом, потом, - нетерпеливо проговорила она, захлопывая дверь перед
носом любопытных.
     Прежде, чем присоединиться к Джексому и Шарре, устроившимся у камина,
Олдайв осторожно положил свой мешок на большой стол,  за  которым  Джексом
имел обыкновение обдумывать вопросы управления холдом.  Стол  был  завален
Летописями и другими бумагами, ждавшими, чтобы ими занялся молодой лорд. В
дверь постучали, и на пороге появился сам управляющий с тяжелым подносом в
руках.
     - Ты сама любезность, Бранд, - с благодарностью произнес  Джексом.  -
Лесса  заставила  нас  подкрепиться  перед  отъездом,  но  кла  отнюдь  не
помешает. Особенно с добавкой доброго вина, которое ты принес.  -  Джексом
улыбнулся своему помощнику - они подружились давно, когда  юный  лорд  был
еще совсем мальчишкой, а теперь Бранд стал его правой рукой. - Прошу тебя,
Бранд, останься. Ты имеешь полное право знать, что отвлекает твоего  лорда
от насущных дел.
     Бранд,  помогавший  Шарре  подавать  горячий  напиток,  только  рукой
махнул: мол, я не в претензии. Терпкое вино  слегка  смягчило  характерный
аромат кла. Джексом сделал большой глоток, в почувствовал,  как  по  жилам
побежало живительное тепло. Мастер Олдайв тоже приободрился и откинулся  в
кресле, которое Бранд придвинул поближе к огню.
     - Шарра, милочка, твоя больная страдает от камней в мочевом пузыре, -
заговорил старый лекарь. - А  у  мужчины,  скорее  всего,  злокачественная
опухоль, как мы с тобой, к сожалению, и  подозревали.  Женщину  мы  теперь
сумеем вылечить - я получил рецепт снадобья для растворения камней, а  вот
второму бедняге мы сможем разве что облегчить страдания. -  Мастер  Олдайв
помолчал, глаза его выдавали необычайное  волнение.  -  Айвас  -  поистине
неиссякаемый кладезь медицинских сведений, и он горит желанием  поделиться
ими. Он даже поможет нам возродить методы коррективной хирургии  -  ты  же
знаешь, как я об этом мечтал!  Из-за  того,  что  былые  навыки  оказались
утраченными, наш цех был вынужден  ограничиться  только  восстановительной
хирургией, но теперь, с помощью Айваса, мы сумеем вернуть былое умение.
     - Ох, учитель, это было бы так здорово! Вот  только  удастся  ли  нам
справиться с бытующими в цехе предрассудками,  касающимися  хирургического
вмешательства? - взволнованно воскликнула Шарра, и  в  глазах  ее,  как  в
зеркале, отразилась страстная надежда.
     - Теперь, когда у нас есть наставник, чей  авторитет  непререкаем,  я
полагаю, мы сумеем преодолеть эти сомнения, если поможем больным,  которые
не могут обойтись без радикальных мер. - Олдайв осушил чашу  и  решительно
поднялся. - Пройдем ненадолго в твою лечебницу,  милая  Шарра,  приготовим
снадобье для женщины, которую мучат боли в мочевом пузыре. Что до  второго
страдальца... - он сочувственно развел руками.
     - Пойдем. Я хочу услышать от тебя и другие  медицинские  подробности,
которые  наводят  на  Джексома  и  Бранда  смертельную  скуку,  -  ласково
улыбнувшись мужу, проговорила Шарра.
     - С тобой, Шарра,  мне  никогда...  -  Джексом  сделал  паузу,  чтобы
подчеркнуть весомость своих слов, - ...никогда не бывает скучно! -  Нежный
взгляд, которым наградила его жена, согревал лучше всякого кла.
     - У тебя усталый вид, Джексом, - сказал Бранд, когда за лекарем и его
ученицей закрылась дверь.
     - И не только вид - у меня просто голова раскалывается от  того,  что
мне довелось увидеть и услышать за последние два  дня.  И  я  чувствую,  я
знаю: это самое важное событие, произошедшее на Перне с тех самых пор, как
здесь высадились наши предки. Правда, - он невесело усмехнулся, - я  вовсе
не уверен, что все отнесутся к нему так, как я.
     - На свете всегда найдутся противники перемен, -  философски  заметил
Бранд. - Айвас сказал  тебе,  как  именно  он  собирается  расправиться  с
Нитями?
     - Видишь ли, Бранд, мы пока еще  сущие  младенцы  в  науке,  так  что
придется нам здорово потрудится и многое освоить, прежде  чем  Айвас  даст
нам подробные объяснения. Видел бы ты  Фандарела!  -  от  души  рассмеялся
Джексом. - И Бенелека! Они просто из кожи вон лезут,  стараясь  переделать
десять дел  сразу.  Когда  мы  с  Рутом  освободились  от  перевозок,  мне
разрешили собрать одну из Айвасовых штуковин. - Он посмотрел на свои  руки
со следами ожогов от паяльника и царапинами, оставленными отверткой.  -  Я
осваиваю доступ к информации. Возможно, уже завтра мне  удастся  прочитать
кое-что из того, что Айвас хранит в своей памяти.  И  поверь  мне,  Бранд,
впереди у нас - увлекательнейшее время!
     - Из этого я должен сделать вывод, что ты будешь часто отлучаться  из
холда? - с усмешкой спросил Бранд.
     - Согласись - кроме наблюдений за  Нитями,  сейчас,  в  разгар  зимы,
здесь особенно нечего делать... - начал оправдываться Джексом.
     Бранд рассмеялся и по праву старого друга похлопал молодого лорда  по
плечу.
     - Конечно, нечего, дружок... Хотел бы я только  узнать,  известно  ли
Айвасу, как можно нагреть холодный каменный холд?
     - Я его  спрошу!  Обязательно  спрошу!  -  горячо  пообещал  Джексом,
протягивая руки к огню.



      5. ХОЛД ПРИБРЕЖНЫЙ И ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА, СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ; РОБИНТОН

     Несмотря на возражения мастера Робинтона, Ф'лар доставил его домой, в
Прибрежный холд.
     - Ты должен отдохнуть в тишине  и  покое,  мастер,  -  строго  сказал
Главному арфисту Предводитель Бендена. - А здесь, на Посадочной  площадке,
никакого отдыха не получится. Взгляни, на тебе же лица нет от усталости!
     - Всегда бы так уставать, Ф'лар... Стоит мне только отойти от Айваса,
как я вспоминаю, что должен спросить  у  него  кое-что  еще,  -  засмеялся
Робинтон. - Это все равно, что держать в руке чашу изумительнейшего в мире
вина и не знать - пить или восхищаться!
     Ф'лар наградил его насмешливым взглядом.
     - Подходящее сравнение, ничего не скажешь!
     - Так ты понимаешь, почему мне так не хотелось уезжать  оттуда?  -  с
умоляющим видом спросил Главный арфист.
     - Разумеется, Робинтон, - усмехнулся Ф'лар, помогая  своему  спутнику
спуститься с мощного плеча Мнемента. - Но Лесса никогда  не  простит  мне,
если ты надорвешься.
     - Пойми  же,  Ф'лар,  моя  жизнь  наполнилась  новым  смыслом!  Новой
надеждой, о которой я и мечтать не мог!
     - Я тоже, - с горячностью ответил Ф'лар. - Именно поэтому  мы  должны
беречь тебя,  как  зеницу  ока  -  ведь  именно  тебе  предстоит  все  нам
растолковать.
     - Растолковать? Но он выражается простым и понятным языком.
     - Нет, я не о том, что говорит Айвас...  скорее  -  как  нам  следует
воспринимать его идеи. Что до меня и всех всадников, то  мы  можем  только
поддержать его предложение избавить Перн от Нитей, как бы это ни сказалось
на Вейрах и на всем драконьем племени. Но уже появились люди, которые либо
боятся того, что Айвас может сказать или сделать, либо не доверяют ему.
     - Да, мне такие мысли тоже приходили в голову,  -  мрачно  проговорил
Робинтон, но тут же его подвижное  лицо  озарила  проказливая  усмешка:  -
Однако я не пустил их на порог! - он коснулся руки Ф'лара. - Все же польза
от Айваса намного превышает возможные осложнения.
     - Выспись хорошенько, Робинтон. Завтра Бенден сражается с Нитями,  но
я уверен, что Д'рам не откажет доставить тебя на Посадочную площадку.
     - Ох уж этот Д'рам! - простонал мастер Робинтон.  -  Он  хуже  всякой
няньки! - Арфист безошибочно передразнил голос старого всадника: -  "Я  бы
на твоем месте воздержался, Робинтон...  Ты  поел,  Робинтон?..  А  теперь
самое время отдохнуть на солнышке,  Робинтон..."  Тьфу!  До  чего  он  мне
надоел!
     - Завтра все будет по-другому. Ты же знаешь, Д'раму не меньше  твоего
не терпится снова увидеть и услышать Айваса, - сказал  Ф'лар,  прежде  чем
Мнемент взвился в небо.
     "Я велел Тироту взять тебя только в том случае, если ты  как  следует
отдохнешь", - добавил дракон, обращаясь к старому арфисту. Заир,  обхватив
шею хозяина бронзовым хвостом и легонько цепляясь коготками  за  его  ухо,
согласно чирикнул.
     - Да будет вам, - в душе Робинтона боролись раздражение и - драконы с
файрами туда же! - радость, что Мнемент о  нем  не  забыл.  Арфист  всегда
помнил, что он в  неоплатном  долгу  у  драконьего  племени:  ведь  только
благодаря им он остался жив, когда изношенное сердце едва не подвело в тот
страшный день в Исте два Оборота назад.
     Вернувшись в Прибрежный холд, Робинтон  был  вынужден  признать,  что
устал так, как не уставал уже давно. Даже несколько шагов до  дома  дались
ему с трудом. Окна главного зала были освещены; наверняка Д'рам с Лайтолом
дожидаются его.
     Заир снова чирикнул, как бы подтверждая эту догадку. Пусть друзья его
не бранят; он вкратце расскажет  им  о  сегодняшних  событиях  -  они  это
заслужили. Только вот как быть кратким: столько всего  произошло  с  утра!
Неужели только с утра? Если мерить знаниями  и  пониманием,  прошли  сотни
Оборотов...
     Но когда Робинтон вошел в уютный, ярко освещенный зал, его  друзья  -
Д'рам, всеми уважаемый Предводитель Вейра, удалившийся на покой, и Лайтол,
бывший всадник, наставник  юного  Джексома,  -  не  пожелали  слушать  его
рассказы. Они настояли, чтобы он удалился в свою комнату и лег отдыхать.
     - Какие бы важные события  не  произошли  после  моего  отъезда,  они
вполне могут подождать до утра, - непререкаемым тоном заявил Д'рам.
     - Пей свое вино, - добавил Лайтол, подавая Главному арфисту его синий
стеклянный кубок. - Да-да, я кое-что в  него  добавил,  чтобы  тебе  лучше
спалось. Стоит взглянуть на твое лицо, как  сразу  становится  ясно:  тебе
необходим полноценный отдых.
     Робинтон сжал кубок в ладонях. Может, Норист и самый  твердолобый  из
всех  мастеров,  но  стекло  умеет  выдувать  отменное...  если,  конечно,
пожелает. А цвет-то какой - чистейший синий цвет арфистов!
     - Но мне нужно вам столько всего рассказать,  -  попытался  возразить
он, отхлебнув глоток вина.
     - Придется отложить все  рассказы  до  утра,  когда  ты  как  следует
выспишься, - ответил Лайтол, наклоняясь, чтобы стащить с Робинтона сапога,
но тот возмущенно оттолкнул его руку.
     - Благодарю, Лайтол, - с достоинством произнес старый  мастер,  -  не
так уж я утомился.
     Лайтол с Д'рамом, посмеиваясь, вышли.  Робинтон  сделал  еще  глоток,
прежде чем сбросить обувь с усталых ног.  Еще  один,  прежде  чем  стянуть
через голову тунику. И еще один, последний, прежде  чем  ослабить  ремень.
"Вот и все", - сказал он  себе,  осушив  кубок  до  дна,  и  откинулся  на
постель. Сил у него осталось  ровно  настолько,  чтобы  натянуть  на  себя
легкое одеяло,  которое  защищало  его  от  прохладного  утреннего  бриза.
Последнее, что он почувствовал,  -  как  рядом,  устраиваясь  на  подушке,
возится Заир.


     Наутро Робинтон пробудился под впечатлением увиденного  сна,  который
был и приятным, и в то же  время  тревожным,  но  когда  арфист  попытался
восстановить в памяти его подробности, сон рассеялся, как  утренняя  дымка
над морскими водами. Он полежал, собираясь с мыслями. Иногда по утрам он с
трудом припоминал, какой нынче день или что предстоит сделать. Но  сегодня
голова была как никогда ясной. Он  прекрасно  помнил  все,  что  произошло
накануне. До чего приятное чувство! Может быть, новые события взбодрят его
угасающую память. Помнится, Корман  посмел  упрекнуть  его  в  легковерии.
Подумать только! Заир беспокойно зашевелился на подушке и потерся  головой
о щеку арфиста.
     - Не откажи в любезности передать им, что я свеж и бодр, как утренняя
заря, - попросил он своего бронзового файра.
     Заир поглядел на него,  склоняя  голову  то  к  одному  плечу,  то  к
другому. Глаза его удовлетворенно засветились зеленым  сиянием.  Чирикнув,
файр  встал  на  лапки  и  потянулся,  расправив  над  головой  прозрачные
крылышки. Потом встряхнулся и аккуратно сложил их вдоль спины.
     - Тирот с Д'рамом уже проснулись? Они готовы меня отвезти?
     Не обращая внимания  на  вопросы  Робинтона,  Заир  принялся  чистить
коготки.
     - Насколько я понимаю, это значит, что  я  сначала  должен  поесть  и
искупаться? - Только встав с постели, Робинтон понял, что уснул,  не  сняв
брюк - и это уже  вторую  ночь  подряд!  Он  стащил  их  и,  взяв  большое
полотенце, через угловую комнату  вышел  на  большую  террасу,  защищавшую
Прибрежный холд от палящих солнечных лучей. Спустившись  по  ступеням,  он
энергично зашагал по песчаному пляжу к воде.  Заир  крутился  у  него  над
головой, одобрительно курлыча. Вот  Робинтон  бросил  полотенце  на  белый
песок и ступил в ласковые  волны.  Заир  нырнул  вслед  за  ним.  Робинтон
вынырнул первым и сильными взмахами поплыл  от  берега.  К  ним  с  Заиром
присоединилась стайка диких зеленых ящерок - они стали носиться над  самой
водой, плюхаясь в