огней переливались в прозрачной глубине напитка.
  - Наверно,  ты права,  - голос Алессана был тих,  и острая жалость к
нему на миг кольнула меня.
  - За Руат, - шепнула я, подняв чашу.
  Слегка удивленный,  он  посмотрел на меня;  его странные зеленоватые
глаза блеснули.
  - Скажи, Рилл... только откровенно... Я измучил всех за эти два дня?
  - Ради Руата...
  - Это,  - он кивнул в сторону прислоненных к стене колес центрифуг и
огромных бутылей для вакцины, - это делалось не ради спасения Руата.
  - Это  уже  сделано.  Ты  сам сказал,  что долг Руата - помочь всему
Перну.
  Алессан смущенно  усмехнулся,  но улыбка его была доброй.  Я поняла,
что мои слова ему приятны.
  - Руат возродится,  вот увидишь!  И скоро - я уверена в этом!  - мне
казалось более  безопасным  говорить  о  Руате,  чем  о  наших  весьма
неопределенных отношениях.
  Что-то странное промелькнуло в его глазах.
  - Значит, Оклина говорила с тобой? Ты остаешься?
  - Мне бы хотелось... Мор сгубил моих родных... я потеряла дом...
  Его теплая сильная ладонь с благодарностью сжала мои пальцы:
  - И у тебя есть какие-нибудь желания...  условия?  Мы можем обсудить
все,  что  ты  хочешь...  -  его голос дрогнул от сдерживаемого смеха,
взгляд метнулся в сторону Тьеро.
  Вопросы Алессана застигли меня врасплох; я не могла придумать ничего
определенного - кроме того,  что твердо остаюсь в  Руате.  Видимо,  он
понял это и снова крепко сжал мою руку.
  - Подумай как следует,  Рилл,  и  скажи  мне  позже.  Ты  знаешь,  я
справедлив к своим людям.
  - Меня удивило бы иное...
  Он ухмыльнулся   моей   откровенности,  долил  в  чаши  вина,  и  мы
традиционным  способом  скрепили  наш  договор.  Затем,  в   дружеском
согласии,  мы  прикончили хлеб с сыром,  прислушиваясь к разговорам за
столом и к доносившейся снаружи музыке.
  - Не  нравится  мне этот мастер Бальфор,  мой лорд,  - произнес Даг,
уставившись на свои тяжелые узловатые руки.  Он  говорил  о  человеке,
которому,   судя   по  всему,  предстояло  занять  должность  главного
скотовода Керуна.
  - Его пока что не утвердили,  - ответил Алессан, Мне показалось, что
он не хочет сейчас обсуждать такие  щекотливые  вопросы  -  во  всяком
случае, не при Фергале, который всегда держал ушки на макушке.
  - Меня не волнует,  утвердят его или нет...  Просто у Бальфора опыта
маловато.
  - Ну,  зато он выполняет все,  что требует мастер Капайм, - произнес
Тьеро, бросив взгляд на Десдру.
  - Горе,  ах,  какое горе...  столько достойных людей мертвы... - Даг
поднял  свой  кубок  в  молчаливом тосте,  и мы выпили,  почтив память
погибших.  - И еще печальнее то,  что целые семьи исчезли...  их холды
безлюдны и мастерство утеряно...  Я слышал,  лорд, что Сувер умер... и
Рунел, кажется тоже? Кто-нибудь уцелел из его рода?
  - Старший сын и его семья. Они отсиделись в своем холде...
  - Ну,  это толковый парень...  - Даг руками перебросил через  скамью
ногу  в  лубке  и  заявил:  -  Пойду-ка  я  брошу  взгляд на ту гнедую
кобылку...  сегодня ночью она может ожеребиться.  Фергал,  помоги мне,
сынок.
  - Я пойду с тобой,  если можно.  Рождение - счастливый миг! - Фергал
выглядел недовольным,  и я поспешила предложить свои услуги,  протянув
Дагу костыли.  Мне хотелось наполнить грудь свежим ночным  воздухом  -
так,  чтобы доброе бенденское поскорее выветрилось из головы.  А еще я
предпочла  бы  сейчас   находиться   подальше   от   лорда   Алессана;
прикосновения его рук пьянили не хуже вина.
  Мое сердце радостно билось;  счастье переполняло его.  Впрочем, я не
собиралась смущать Алессана ни словами благодарности, ни заверениями в
своей преданности - хотя,  несомненно,  испытывала оба эти чувства.  К
чему слова? Случай, каприз судьбы - и свершилось чудо: меня пригласили
остаться в Руате!  Я не хотела вспоминать о том,  что действительность
была  гораздо  прозаичней  -  просто  я  могла  принести  пользу.  Мне
доверяли, я могла жить и работать здесь - вот что главное! В том самом
холде,  который  рисовался  в  моих  грезах средоточием счастья.  И я,
возможно, еще увижу, как радость опять возвратится в эти стены... Чего
же еще желать?
  Поддерживая Дага,  я перешагнула порог,  и  Фергал  тотчас  очутился
рядом с нами. Он не собирался бросать деда на мое попечение.
  Ночь была ясной,  воздух - свежим,  и  в  лицо  мне  словно  пахнуло
весной,  что  уже  подбиралась  к  Руату с юга.  Обмениваясь кивками и
улыбками с людьми,  что сидели у линии костров, мы медленно ковыляли к
конюшне.  Я  несла фонарь,  хотя наши ноги помнили каждую плиту двора,
каждый камушек дороги. Фергал шел впереди.
  - Если она не ожеребится к полуночи, дело плохо, - вдруг заявил Даг,
погруженный в какие-то свои расчеты.
  - А кто производитель?
  - Один  из  старых  жеребцов  лорда  Лифа...  Может  быть,   удастся
сохранить  породу...  - он искоса посмотрел на меня.  - Ты остаешься с
нами, Рилл? Да?
  Я кивнула,  не в силах ответить;  счастье и облегчение,  принесенные
доброй моей удачей,  были слишком драгоценны,  чтобы  говорить  о  них
вслух. Даг покачал лохматой головой.
  - Нам нужны люди вроде тебя. Кто-нибудь еще остался в твоих краях? -
снова лукавый взгляд из-под насупленных бровей.
  - Никого - из тех,  за кого я  могла  бы  поручиться,  -  дружелюбно
ответила я, надеясь унять любопытство старого конюха. За последние два
дня у нас не оставалось ни сил,  ни времени для  бесед;  теперь  же  я
понимала,  что  буду  вынуждена  придумать какую-нибудь правдоподобную
историю.
  - Не  каждая  женщина сумеет разобраться с делами большого холда,  -
продолжал бубнить Даг.  - До этого мора тебе, наверно, жилось полегче,
чем здесь?
  - Да...  И я с грустью думаю о том,  что потеряла...  - Может  быть,
этот  уклончивый  ответ  его  устроил.  Я не хотела говорить неправду;
когда-нибудь истина  выйдет  наружу,  но  к  тому  времени  корни  мои
прорастут  в землю Руата.  Происхождение мне простят,  но ложь?  ..  К
счастью,  мы добрались до конюшни.  Пол и Сейл уже были там, бдительно
расположившись  на  тюках сена по обе стороны кобылы.  Чтобы не терять
времени,  они  занялись  починкой  кожаной  упряжи,  оставшейся  после
Встречи.  Пол  сунул  Фергалу  куртку;  мальчишка посмотрел на деда и,
когда тот кивнул, набросил одежду на плечи, состроив гримасу Полу. Даг
и  я  устроились на тюках и выбрали несколько уздечек,  чтобы было чем
занять руки.
  - Парень  Беструма...  второй  сын...  присматривает  себе землю,  -
прервал Пол продолжительное молчание.
  - Ну? - отреагировал Даг.
  - Крепкий паренек и хороший работник.  У него и девушка  есть...  из
соседнего холда.
  - Думаешь,  Беструм отпустит его?  После того,  как потерял двоих  в
Руате?
  - Отпустит.  Парню нужна  свобода  и  свое  хозяйство.  Беструм  это
понимает. Он справедливый человек, Беструм.
  - Кому же знать,  как не тебе с Сейлом... - Даг одобрительно кивнул.
Потом посмотрел на Пола и,  раздумывая,  прищурился:  - Надолго он вас
отпустил? С моей сломанной ногой...
  - Дед,  ты обещал, что я буду помогать тебе! - недовольно воскликнул
Фергал, окинув Пола свирепым взглядом.
  - Конечно, парень, конечно... но тут работы не для двоих.
  - В горах весна приходит позже,  - заметил Пол,  не обращая внимания
на мальчишку.
  - Пока в нас нет нужды, - добавил Сейл.
  - Может,  стоит спросить Беструма? Когда я пошлю письмо леди Гейне о
ее детях? - сказала я.
  - Если ты будешь так любезна...
  Тьеро выяснил,  что дочь леди Гейны скончалась  в  первой  же  волне
смертей  на  руках  у  старой служанки,  которая тоже умерла.  Обе они
лежали под самым крайним курганом. Сын много работал, помогал Норману,
управляющему,  свозить  в  холд  запасы зерна и сена.  Их погребли под
вторым огромным холмом... Где же нашли покой матушка и мои сестры?
  - Она  забеспокоилась,  -  сказал  Сейл,  не подымая головы.  Фергал
вспрыгнул на тюк, вытянул шею и, приподнявшись на цыпочках, заглянул в
стойло.
  - Рожает! - заявил он так авторитетно, что я едва подавила смешок.
  Мужчины промолчали - видимо, никто не хотел смущать парнишку. Теперь
мы все слышали шуршание соломенной подстилки,  на  которую  опустилась
кобыла.  Сколь  мудры  животные  в  таких  делах и какой благой пример
подают  они  людям!  Раздалось  тихое   ржание   -   никаких   криков,
пронзительных воплей, рыданий, жалоб на судьбу или проклятий тому, кто
довел ее до этого состояния.
  - Копытца, - шепотом объявил Фергал. - Пошла голова! Все нормально!
  Не удержавшись,  я взглянула на Дага;  пощипывая  соломинку,  старик
подмигнул мне.
  - Ну,  -  пробормотал  Фергал,  -  еще  раз,  моя  красавица...  еще
чуть-чуть... ну, вот и все!
  Мы услышали пофыркивание кобылы, потом - слабый шорох, и бросились к
стойлу,  не  в  силах больше переносить неизвестность.  Она вылизывала
жеребенка.  Мотая головой, напрягая длинные неуклюжие ножки, маленькое
создание  пыталось  встать,  повизгивая от усилий.  Ободряюще фыркнув,
кобыла подтолкнула его носом,  прямо  под  крохотную  метелку  хвоста.
Подогнув ноги,  малыш сделал еще одну попытку, запутался в собственных
конечностях и рухнул на бок.
  - Жеребчик!  - торжествующе завопил Фергал,  первым обратив внимание
на эту важную подробность.  Он  распахнул  дверцу  стойла  и  ворвался
внутрь.  - Милая ты моя! Хорошая девочка! Какой у тебя чудесный сынок!
- мальчишка гладил кобылку по носу,  ласкал уши,  в голосе его звучала
непривычная  ласка.  Затем  он  начал оглаживать жеребенка,  чтобы тот
почувствовал прикосновение человеческих рук.  Казалось, новорожденного
это не беспокоило; малыш все еще пытался разобраться со своими ногами.
  - Парень понимает  в  скакунах...  да,  понимает,  -  произнес  Пол,
рассудительно покачивая головой.
  - Он трижды сам ходил на горные пастбища,  с тех пор,  как я  сломал
ногу, - в голосе Дага звучала гордость.
  Я повернулась к выходу.
  - Пойду обрадую лорда Алессана.
  - Давай, - Даг подтолкнул меня - Хорошие новости нынче дороги.
  Когда я  вернулась  в  зал,  Оклина  с  Десдрой уже ушли - вероятно,
отправились в постель,  время было уже за полночь.  Тьеро, навалившись
боком на стол и выразительно жестикулируя,  произносил речь.  Алессан,
коему она была адресована,  свесил голову и время  от  времени  слегка
похрапывал.
  - Это лишь справедливо, - чрезвычайно дружелюбным тоном излагал свою
мысль Тьеро,  - если арфист не может чего-то разузнать - такой арфист,
который опытен в разузнавании всевозможных вещей - да,  если арфист не
может  разузнать...  -  он  на миг задумался и решительно закончил:  -
значит, ему этого и знать не положено! Разве я не прав, Алессан?
  Продолжительный храп  был ему ответом.  Мгновение Тьеро с молчаливым
упреком смотрел на руатанского лорда,  потом сунулся к торчавшей перед
ним фляге и горестно вздохнул.
  - Пустая?  - спросила я,  забавляясь разочарованием, отразившемся на
длинном лице арфиста. Его нос, чуть свернутый на бок, дернулся.
  - Пустая... И только хозяин знает, где п-полные... Но хороший арфист
должен   разы...  раза...  разуз...  -  окончательно  запутавшись,  он
печально уставился на опорожненную бутыль.
  Я улыбнулась,  вспомнив наш с Оклиной поход в тайный винный погребок
Алессана.
  - Родился жеребчик,  здоровый и сильный. Думаю, это приятная новость
для лорда Алессана. Даг и Фергал остались на конюшне, присматривают за
малышом.  -  Я опустила взгляд на спящего Алессана,  его лицо казалось
расслабленным,  мирным.  Сейчас он выглядел моложе,  словно в этот час
все заботы покинули его....  Все ли?  Или его зеленые глаза, прикрытые
веками, по-прежнему были подернуты печалью?
  - Я т-тебя знаю, - вдруг заявил Тьеро.
  - Я не отношусь к людям,  насчет которых любопытствуют странствующие
арфисты,  - пряча глаза,  ответила я.  - Вставай, Тьеро! Нельзя, чтобы
лорд спал здесь. Отведем его в постель.
  - Н-не уверен, что м-могу встать...
  - Попытайся.
  Я высокая,  но  все  же уступаю ростом Тьеро и Алессану,  и не такая
сильная,  чтобы в одиночку дотащить своего нового хозяина до  кровати.
Перебросив  его  руку  через  плечо,  я дернула арфиста за пояс.  Он с
трудом занял вертикальную позицию и подхватил Алессана с другого бока.
  Мой руатанский  лорд  был  тяжелым!  А  Тьеро  - не слишком надежным
помощником.  Он продвигался по лестнице,  цепляясь рукой за перила,  и
мне  только  оставалось  надеяться,  что  деревянный полированный брус
столь же прочен,  как  каменная  кладка.  К  счастью,  покои  Алессана
располагались  невысоко.  Мы  с  трудом  протащили  его  через  первую
комнату,  все еще заставленную складными койками и  табуретками  -  до
этой  части  внутреннего  холда  у  нас руки еще не дошли.  Завтра или
послезавтра тут надо будет прибрать.
  Я рывком  сдернула  тяжелое  шерстяное покрывало с кровати Алессана;
оно свалилось на пол,  путаясь у  нас  в  ногах,  пока  мы  укладывали
руатанского владетеля в постель.  Ноги его свесились за край,  на лице
гуляла блаженная улыбка. Может быть, он скакал сейчас рядом с Сурианой
по  цветущим  горным  лугам?  Тьеро ухватился за свисавшую с балдахина
занавеску,  оборвал ее и начал бормотать извинения.  Стянув с Алессана
башмаки,  я  подняла  его ноги на ложе,  расстегнула пояс и попыталась
перекатить тяжелое тело на правый бок.
  - Я ж-желаю...  - начал Тьеро, пока я укутывала Алессана покрывалом,
подтыкая его под плечи.  Вдруг он снова разулыбался во сне,  и у  меня
перехватило дыхание от нежности.  - Я ж-желаю... - арфист уставился на
меня, напряженно хмурясь, потом голова его упала на грудь.
  - В комнате рядом полно кроватей, арфист, - сказала я, догадавшись о
его заветном ж-желании.  Сомневаюсь,  чтобы мне удалось дотащить Тьеро
до его собственной постели.
  - И т-ты меня тоже укроешь?
  Очередное пожелание было высказано таким печальным тоном, что я едва
не расхохоталась.  Пошатываясь,  Тьеро направился за мной  в  соседнюю
комнату.  Я  сняла  покрывало;  с  усталым  и  благодарным вздохом мой
подопечный улегся на бок.
  - Т-ты так добра к бедному арфисту... бедному выпившему арфисту... -
бормотал он.  - Однажды я вспоммм...  ммю...  вспоммм...  нню...  - он
провалился в сон.
  Да, вполне возможно,  вспомнит,  что именно он прозвал нас бандой из
Форт холда - меня,  моих сестер и братьев.  Я сильно подозревала,  что
хорошая память Тьеро может сильно подпортить наши отношения.  Впрочем,
это - его проблема.
  Из последних сил я доплелась до своей комнаты и рухнула  в  постель.
Никого  не  оказалось  рядом,  чтобы  укрыть  меня,  но  об  этом я не
сожалела.

                               Глава 9

            Год 1543, двадцать третий день третьего месяца

  Ярким, сияющим  выдался  рассвет  в  этот  день,  когда  горе  снова
погасило  весну  в  наших сердцах.  Невзирая на излишества предыдущего
вечера - или благодаря им -  мы  встали  отдохнувшими  и  позавтракали
рано.   На  лицах  цвели  улыбки;  даже  Десдра,  обычно  суховатая  и
сдержанная, не составляла исключения. За завтраком обсуждались дневные
планы.  Алессан,  горя нетерпением,  побежал в конюшню,  чтобы оценить
новое пополнение своего табуна.  Мы с  Оклиной  собрали  подростков  и
нескольких мужчин из выздоравливающих - тех,  что покрепче, - и начали
перетаскивать центрифуги,  бутылки  и  банки  в  опустевшие  помещения
скотоводческой  фермы.  Постепенно  главный  зал  холда  принимал свой
обычный вид.
  Остальных Дифер  повел  в холмы на охоту.  В кладовых Руата почти не
осталось мяса;  к тому же дичь обещала внести приятное разнообразие  в
наши трапезы.
  Сгибаясь под грузом стеклянной посуды, я размышляла над очередностью
дальнейших  работ - их надо было обсудить вечером с Алессаном.  Неделя
упорного труда - и весь мусор,  все обломки будут  расчищены.  Но  что
делать  с  могильными холмами,  напоминающими об этом ужасном времени?
Когда они осядут,  мы сможем  выровнять  почву  и  поставить  памятные
знаки. Но до того оставалось надеяться лишь на весну, которая прикроет
могилы зеленым флером травы...
  - Драконы!  - закричал кто-то из носильщиков, и мы бросились во двор
холда.  Первым приземлился Б'лерион  на  бронзовом  Набете,  и  личико
Оклины  вспыхнуло счастьем.  Вслед за ним на каменные плиты опустилась
королева Бессеры -  Госпожи  Вейра  Плоскогорье.  Еще  шесть  огромных
зверей  все  бронзовые,  планировали на дорогу.  Просторный двор Руата
вдруг стал тесен,  будто превратился в палатку с кровлей из  драконьих
крыльев.  Звери  выглядели  довольными,  поздоровевшими,  их тела ярко
сверкали на солнце.
  Не дожидаясь  моей  помощи,  Оклина  бросилась к Б'лериону с тяжелой
бутылью сыворотки.  Всадник соскользнул на землю,  и я  заметила,  как
вспыхнуло  его  лицо.  Они  глядели  друг  на друга;  Оклина - нежно и
преданно, бронзовый всадник - расплывшись в радостной улыбке. Наконец,
он взял из ее рук оплетенную бутыль.
  Я почувствовала чью-то руку на своем  плече.  Десдра  стояла  рядом,
протягивая мне полную бутылок сумку.
  - Не удивляйся, Рилл. Это - решенное дело.
  - Я  не  удивляюсь...  вернее...  она  еще  так молода!  А Б'лерион!
Говорят, что он - тихоня, но...
  - В Форт Вейре зреет королевское яйцо.
  - Но Оклина нужна здесь! Ее брат потерял слишком многих...
  Десдра пожала плечами,  словно хотела сказать,  что не бывает потерь
без прибылей и, сунув мне в руки сумку, подтолкнула к воротам. Я вышла
на дорогу;  мысли,  словно беспокойные ящерки, метались в моей голове.
Оклина была совсем еще юной...  Неужели Алессан  одобряет  этот  союз?
Странно...  У  него  не было наследников,  а дети сестры,  если бы они
остались в холде,  могли бы продолжить руатанский род.  О, я прекрасно
знала,    сколь    часто   благородные   девушки   Руата   становились
повелительницами Вейров...  И там женщины тоже  рожали  детей,  но  их
потомство  принадлежало  племени  Дракона.  Нет,  я не искала бы такой
судьбы для  себя!  Слишком  тесной  и  неразрывной  была  связь  между
всадником и драконом, слишком всепоглощающей, чтобы в их союзе нашлось
место третьему!  И все же...  все же я завидовала Оклине -  завидовала
счастью,  написанному на ее лице, когда она так смотрела на Б'лериона.
Радужно сверкавшие глаза Набета были обращены к молодой паре, будто он
понимал  и разделял их чувства.  Я не удивлялась;  я знала,  что такая
власть дарована драконам.  Правда,  мне самой не  хотелось  бы,  чтобы
кто-то  постоянно  следил за моими мыслями и чувствами.  Но я полагаю,
всадники к этому привыкли.
  Едва мы успели перевести дух,  отгрузив первую партию лекарства, как
прибыли королевы из Форт Вейра. К моему удивлению, среди них была даже
Лери,  прежняя Госпожа Форта; ее старушка Холта опустилась во дворе, а
молодые королевы Камианы,  Лидоры  и  Хауры  сели  на  дороге.  Следом
появились С'перен и К'лон, бронзовый и голубой всадники.
  Лери выглядела превосходно,  шутила с Алессаном и Десдрой,  время от
времени  бросая  испытующие взгляды на Оклину.  Я заметила,  что Холта
тоже не оставляет вниманием сестру моего господина.  Означало ли  это,
что  между  ними  недавно  возникла  какая-то  связь?  Недавно?  Тут я
припомнила,  что сама появилась в Руате три дня  назад,  но  за  такое
краткое  время  произошло  многое...  столь  многое,  что  дни  теперь
казались мне месяцами.  Когда М'барак привез меня,  Алессан с  Моритой
прямо светились от счастья... Да и Оклина тоже. Возможно, Лери прибыла
в Руат, чтобы проверить, как обстоят дела сегодня?
  Я укорила  себя за излишнее любопытство.  Вейр обладал правом Поиска
подходящих претендентов, особенно когда речь шла о королевском яйце. И
Оклина,  сколь бы юной она не являлась, могла быть избрана. Но при чем
тут Алессан и Морита? Что связывало их?
  Мы работали не покладая рук до полудня, нагрузив вслед за восьмеркой
драконов с Плоскогорья шестерых зверей из Форт Вейра и столько  же  из
Исты.  Вытирая со лба пот, я попробовала прикинуть, когда вернется наш
воздушный  транспорт.  Примерно  пят