глядит  леди
Харкорт, как сверкают красным золотом  ее  волосы  в  свете  хрустальных
люстр. И наверное, лорд Стоукхерст испытывает гордость  и  удовольствие,
любуясь ею и наслаждаясь успехом вечера. Тася разгладила морщинку  между
бровями и отправилась наверх ужинать вместе с Эммой. Сегодня  они  будут
лишь вдвоем.  Детей  не  сажали  за  стол  во  время  званых  обедов.  И
гувернанток тоже.
   По завершении обеда гости на какое-то время разделились. Дамы перешли
в гостиную, куда им подали  чай,  а  джентльмены  остались  в  столовой,
наслаждаясь портвейном и бренди. Постепенно они объединились  в  большой
гостиной, где их ожидало развлечение. Эмма  умоляла  Тасю  разрешить  ей
посмотреть:
   - Леди Харкорт пригласила известную  гадалку,  которая  предсказывает
будущее. Ее зовут мадам Миракль, мадам Чудо.
   Она ясновидящая, а это гораздо интереснее,  чем  просто  гадалка.  О,
мисс Биллингз, мы с вами должны спуститься в гостиную  и  посмотреть  на
нее! Что, если  она  предскажет  что-нибудь  папе?  Можно  мне  тихонько
посидеть в уголке? Обещаю, я буду хорошо себя вести.  Я  буду  настоящей
леди.
   Тася улыбнулась:
   - Думаю, мы можем какое-то время посмотреть, но так, чтобы на нас  не
обращали внимания. Я хочу предупредить тебя, Эмма,  чтобы  ты  не  ждала
слишком многого от  женщины,  которая  называет  себя  мадам  Чудо.  Мне
кажется, что это имя похоже на псевдоним актрисы без ангажемента.
   - Мне все равно. Я хочу послушать, что она скажет о каждом.
   - Ладно, - кивнула Тася и критически оглядела мятую одежду Эммы. - Но
перед тем как мы спустимся, ты наденешь свое синее платье  и  пригладишь
волосы.
   - Они сегодня  не  хотят  приглаживаться.  -  Эмма  дернула  себя  за
непокорные локоны. - Я их приглаживаю, а они еще больше встают дыбом.
   Тася засмеялась:
   - Тогда завяжем их лентой.
   Помогая Эмме  переодеваться,  Тася  про  себя  размышляла,  можно  ли
девочке пройти к гостям. Ведь  леди  Харкорт  просила  их  держаться  от
гостей подальше. Но в  конце  концов,  лорд  Стоукхерст  никаких  особых
распоряжений на этот счет не давал, хотя, вероятнее всего, он согласится
с желаниями леди Харкорт. Эмма же весь день вела себя просто как  ангел:
несколько часов старательно занималась, без единого возражения поужинала
в классной комнате. Она заслуживала награды  за  свое  поведение.  Да  и
какой вред это может принести?
   Зрелище, представшее  перед  их  глазами  в  большой  гостиной,  было
удивительно живописным. Нарядные мужчины и женщины  группами  сидели  на
элегантных французских  диванчиках  и  стульях  с  изогнутыми  спинками.
Притушенный  свет  ламп  мягко  отсвечивал  от  обитых  шелком  стен   и
алебастровых завитков бордюра. Прохладный ветерок задувал  в  задернутые
тюлем окна.
   Увидев дочь, лорд Стоукхерст прервал свой разговор с кем-то из гостей
и направился к ней. Темный вечерний костюм и шелковый жилет с  черным  и
темно-зеленым рисунком подчеркивали его суровую красоту. Подойдя к Эмме,
он наклонился и легонько поцеловал ее, говоря:
   - Я целый день не видел тебя и удивлялся, где ты прячешься.
   - Леди Харкорт велела нам не... - начала было  Эмма  и,  сморщившись,
замолчала, потому что Тася незаметно ткнула ее в спину. - Мы были заняты
уроками, папа.
   - Чему же ты сегодня научилась?
   - Утром мы изучали этикет, а днем немецкую историю.
   Я была весь день такой  хорошей,  что  мисс  Биллингз  разрешила  мне
посмотреть на мадам Миракль. Из угла.
   - Мадам Миракль, - хохотнул Стоукхерст, - шарлатанка. Можешь сесть со
мной, впереди, Эмма. Но только если обещаешь  не  верить  ни  одному  ее
слову.
   - Спасибо, папа! - просияла Эмма и  отправилась  с  ним,  обернувшись
перед этим на Тасю:
   - И вы идите с нами, мисс Биллингз!
   Тася покачала головой:
   - Я останусь здесь.
   Она смотрела на широкую спину Стоукхерста, уходившего с  дочерью.  Ее
охватило тягостное чувство потерянности. Почему он ни разу не  посмотрел
на нее? Он намеренно не замечал ее. Но его холодное спокойствие скрывало
что-то угрожающее, сжатое, как пружина.
   Она отвлеклась от этих мыслей, когда леди Харкорт вывела на  середину
комнаты одетую в черное женщину.
   - Господа! Прошу вашего внимания. Мне  хотелось  бы  представить  вам
особенную гостью нашего  вечера.  В  Лондоне,  Париже  и  Венеции  мадам
Миракль признана всеми ясновидящей необычайной силы. Говорят, что с  ней
часто советуется один из членов нашей королевской семьи. К  счастью  для
нас,  мадам  Миракль  любезно  согласилась   принять   мое   приглашение
присоединиться  сегодня  вечером  к  нашему  собранию  и  проявить  свой
замечательный дар для нас.
   Приветственные аплодисменты прошелестели в гостиной.
   Тася с безучастным лицом прижалась к стене в дальнем конце зала.
   Мадам  Миракль  была  женщиной  лет  сорока,  с   темными   волосами,
подведенными глазами и нарумяненными щеками. Плечи ее были покрыты  алой
с золотом шалью, завязанной узлом на  груди.  На  каждом  пальце  у  нее
сверкало  по  драгоценному  кольцу,  на  запястьях  позвякивали  тяжелые
браслеты. Она театральным жестом провела  рукой  над  круглым,  накрытым
черной  тканью  столиком,  на  котором  стоял  ветвистый  подсвечник   с
зажженными свечами. Еще на столике  лежала  колода  карт,  стояли  чаша,
полная разноцветных камешков, и несколько резных фигурок.
   -  Друзья  мои,  -  торжественно   сказала   мадам   Миракль   хорошо
поставленным  голосом,  -  пришло  время  отбросить  сомнения  и  земные
ограничения. Мы  будем  приветствовать  духов,  приглашая  их  прийти  и
раскрыть зеркало наших душ.
   Приготовьтесь узнать тайны прошедшего и будущего.
   Женщина еще продолжала говорить, когда Тася услышала  рядом  с  собой
шепот:
   - Тася.
   Озноб пробежал у нее по спине, она быстро обернулась.
   За ней стояла Алисия  Эшборн.  Губы  ее  расплывались  в  неудержимой
улыбке. Повинуясь  ее  молчаливому  приглашению,  Тася  выскользнула  за
дверь, и они вместе поспешили в пустой холл. Сияя от счастья, Тася сжала
ее в объятиях.
   - Алисия! - воскликнула она. - Как я рада тебя видеть!
   Алисия, тоже улыбаясь,  отступила  на  шаг,  внимательно  разглядывая
Тасю.
   - Тася, ты чудесно выглядишь! Эти прошедшие  несколько  недель  пошли
тебе на пользу.
   Тася критически оглядела себя:
   - Я никаких перемен не замечаю.
   - Ты поправилась, и морщинки исчезли у тебя с лица.
   - Я ела как следует. Здесь очень хорошо готовят. - Тут  она  скорчила
рожицу. - Но бланманже... Они подают его все время.
   Алисия расхохоталась:
   - Ну, ты на нем просто расцвела. Скажи  мне,  Тася,  ты  довольна?  С
тобой все хорошо?
   Тася неловко пожала плечами. Она хотела бы рассказать о том, как ей в
зеркале привиделся Михаил,  о  своих  ночных  кошмарах,  муках  совести,
которые  она  испытывала,  когда  вспоминала  о  прошлом.  Но  чего  она
добьется, сказав об этом Алисии? Та начнет тревожиться, и только.
   - Со мной все хорошо. Насколько это возможно, - добавила она.
   Алисия посмотрела на нее с состраданием:
   - Мы с Чарльзом - твоя семья, Тася. Мы сделаем все  возможное,  чтобы
помочь тебе. Надеюсь, лорд Стоукхерст был добр к тебе?
   - Он не был недобрым, - осторожно отозвалась Тася.
   - Ну и хорошо. - Алисия взяла ее руки в свои и крепко сжала.  Оглядев
пустой холл, она торопливо сказала:
   - Нам лучше вернуться. У нас еще будет возможность поговорить.
   Потом.
   Тася подождала еще одну-две  минуты,  прежде  чем  тоже  вернуться  в
гостиную. Ее тонкие брови удивленно взметнулись, когда она увидела,  что
за столиком перед ясновидящей сидит Эмма.  Несмотря  на  предостережения
отца, Эмма была совершенно заворожена мадам Миракль.
   - Вы видите что-нибудь? - пылко спрашивала она у гадалки.
   На столике были узором разложены цветные камешки.
   Мадам Миракль внимательно их изучала.
   - Ax! - произнесла она, покачивая головой над  камешками,  словно  их
расположение  говорило  ей  о  чем-то  очень  многозначительном.  -  Все
проясняется. Вы родились с мятежной  душой.  У  вас  сильные  чувства...
Возможно, слишком сильные...
   Но со временем все придет в равновесие. Ваш дар - способность любить.
Он привлечет к вам многих людей. Они будут черпать в  вас  силу.  -  Она
замолчала  и,  взяв  руки  Эммы  в  свои,  закрыла  глаза,  чтобы  лучше
сосредоточиться.
   - А что ждет меня в будущем? - Эмма не могла не задать этого вопроса.
   - Я вижу  мужа.  Человека  из  чужой  страны.  Он  принесет  с  собой
неурядицы.   Но   ваше   терпение   и   умение   прощать   помогут   вам
воспрепятствовать злу и ввести противоборствующие  силы  вашей  жизни  в
единый круг. - Она открыла глаза. - Бог благословит вас многими  детьми.
Вас ждет счастливое будущее.
   - А за  какого  иностранца  я  выйду  замуж?  -  настаивала  Эмма.  -
Француза? Немца?
   - Этого духи не говорят.
   Эмма нахмурилась.
   - Разве вы не можете их спросить? - не унималась она.
   Мадам Миракль выпустила ее руки и буднично пожала плечами:
   - Это все.
   - Пропади все пропадом, -  проворчала  Эмма.  -  Теперь  каждый  раз,
встречая иностранца, я буду думать, он это или не он.
   Стоукхерст усмехнулся и махнул дочери рукой,  приглашая  вернуться  к
нему.
   - Милая, пора еще кому-нибудь послушать о будущем.
   - Мисс Биллингз, - тут же сказала Эмма. -  Я  хочу  знать,  что  духи
скажут насчет мисс Биллингз.
   Тася побледнела, когда Эмма указала на нее.  Стулья  заскрипели:  все
оборачивались, чтобы посмотреть, о ком идет речь. В  одно  мгновение  из
незаметной, никому не интересной гувернантки она стала центром  внимания
чужих людей.
   На нее смотрело более двухсот человек. Тася покрылась холодным потом.
На секунду память перенесла ее в Россию, на  процесс  об  убийстве,  где
люди смотрели на нее с таким же жадным любопытством. Ее охватила паника.
Не в силах произнести ни звука, она только молча покачала головой.
   Погружаясь все глубже в пучину кошмара,  она  услышала,  голос  лорда
Стоукхерста.
   - Почему бы нет? -  мягко  проговорил  он.  -  Подойдите  сюда,  мисс
Биллингз.
 
Глава 4 
 
   Тася съежилась у стены. По толпе гостей прошелестели восклицания.
   - Это всего лишь гувернантка, - раздался чей-то громкий шепот.
   Кто-то в ответ заметил:
   - Зачем с ней возиться?
   Оценивающий взгляд  лорда  Стоукхерста  буквально  пришпилил  Тасю  к
стене.
   - Разве вы не хотите узнать, что готовит вам будущее?
   - Мое будущее никому не интересно, сэр, - спокойно  проговорила  она,
хотя мысли ее неслись в тревожной круговерти. Казалось, Стоукхерст хочет
наказать ее за что-то. Почему? Что сделала она такого, чтобы вызвать его
гнев?
   Эмма перевела взгляд с отца на Тасю,  ее  радостная  улыбка  погасла,
когда она почувствовала, что происходит что-то неладное.
   - Это очень забавно, мисс Биллингз, - неуверенно проговорила  она.  -
Почему бы вам не попробовать?
   В ту же минуту с кресла поднялась  Алисия  Эшборн.  От  испытываемого
беспокойства голос ее зазвенел:
   - Я хочу, чтобы мне предсказали мою судьбу. Не будем тратить время на
того, кто этого не хочет.
   - Все в свое время, леди Эшборн, -  любезно  произнес  Стоукхерст.  -
Сначала  дадим  духам  возможность  попробовать  свои  силы   на   нашей
таинственной гувернантке.
   Алисия еще попыталась возражать, но ее муж,  Чарльз,  потянул  ее  за
руку, и она села. Растирая судорожно сжатые пальцы жены, Чарльз старался
ее успокоить.
   Айрис Харкорт сдвинула брови в недовольной гримаске:
   - Люк, нет нужды мучить бедную девочку. Если она не хочет,  ну  и  не
надо.
   Но Стоукхерст словно не слышал ее. Его суровый взгляд  был  устремлен
на Тасю.
   - Ну же, мисс Биллингз, не заставляйте нас ждать.
   - Я бы не хотела.
   - Я настаиваю.
   Он решил добиться своего, не обращая внимания на скандал, который это
вызвало. Выхода не было. Тася шагнула вперед с таким чувством, будто она
идет на гильотину.
   - Не бойтесь, дитя, - сказала мадам Миракль, жестом  приглашая  ее  к
столу. - Садитесь. Возьмите горсть камешков и согрейте их в руке.
   Расправив плечи и подняв голову, Тася подошла к столику  и  села.  Ее
загнали в угол. Ей ничего не оставалось, как встретить опасность лицом к
лицу. Она зачерпнула пригоршню камешков и крепко зажала  в  ладони.  Все
наблюдали за происходящим. Она ощущала эти взгляды как ножи, вонзающиеся
в ее тело.
   - Теперь, - распорядилась мадам Миракль, -  дайте  им  упасть  сквозь
пальцы.
   Раскрыв ладонь, Тася дала камешкам упасть. Они со стуком  раскатились
по накрытой тканью столешнице, некоторые подскакивали на  неровностях  и
складках и откатывались в сторону от других.
   С тревожным видом гадалка покачала головой.  Она  собрала  камешки  в
кучку и снова ссыпала их в чашу.
   - Попытайтесь еще раз.
   - Почему? - тихо спросила Тася, хотя  поняла,  в  чем  дело.  Расклад
сулил беду.
   Мадам Миракль  покачала  головой  и  жестом  велела  ей  снова  взять
камешки.
   Еще раз Тася уронила их на стол. На этот раз один из них покатился по
столу и упал на ковер.
   - Ах! - тихо выдохнула ясновидящая. - Узор повторяется. Я  вижу  двух
братьев, смерть и сон. - Она  нагнулась  и  подобрала  упавший  камешек.
Перекатывая его в пальцах, она пристально разглядывала его  рисунок.  Он
был кроваво-красного цвета с  черными  пятнышками.  Положив  камешек  на
стол, гадалка решительно взяла руки Таси и крепко  сжала.  -  Вы  далеко
уехали со своей родины. Вы лишились своего дома и места в жизни.  -  Она
замолчала, начерненные брови ее нахмурились.  -  Недавно  вас  коснулись
крылья смерти.
   Оцепеневшая Тася не издала ни звука. Пламя свечи стало  багроветь  по
краям.
   - Я вижу далекую страну... Город, построенный на костях.  Он  окружен
дремучими лесами. За деревьями прячутся волки.  Я  вижу  горы  золота  и
янтаря.., дворцы, земли, слуги...
   Все это ваше. Я вижу вас в шелковом платье с драгоценным ожерельем на
шее.
   Внезапно в гадание вмешалась леди Харкорт, заметив насмешливым тоном:
   - Мисс Биллингз всего лишь гувернантка, мадам: Прошу вас,  поведайте,
как достигнет она такого блестящего будущего? Полагаю, прекрасно  выйдет
замуж?
   - Не будущего, - ответила мадам Миракль. - Я говорю о прошлом.
   В гостиной воцарилась  тишина.  Сердце  Таси  упало,  она  попыталась
выдернуть свои руки, стиснутые в ладонях гадалки, и хрипло прошептала:
   - Я хочу прекратить это.
   Узловатые пальцы ясновидящей сжались сильнее,  и  между  их  ладонями
стало усиливаться колющее тепло. Соединенные руки Таси и  мадам  Миракль
дернулись, словно их прошило электрическим током.
   - Я вижу вас в комнате, полной золота, прекрасных картин и  книг.  Вы
ищете кого-то. Тень падает на ваше лицо.
   Это молодой человек с желтыми глазами. Кровь... Его кровь  льется  на
пол. Вы зовете его по имени.., что-то вроде Майкл...
   Михаил... - Гадалка вскрикнула и отшатнулась, отдернув свои  руки  от
Тасиных. Застывшая в ужасе Тася продолжала сидеть за столом.
   Мадам-Миракль,  шатаясь,  попятилась  и  подняла  свои   покрасневшие
ладони. Они выглядели  так,  словно  она  схватилась  обеими  руками  за
кипящий чайник.
   - Она обожгла меня! - вскричала женщина, с яростью и страхом глядя на
Тасю. - Ведьма!
   Тася с трудом поднялась со стула, ноги едва ее держали.
   - Обманщица,  -  возразила  она  дрожащим  голосом.  -  Я  достаточно
наслушалась вашей нелепой лжи.
   Ничего не видя вокруг, высоко подняв голову, хотя все  внутри  у  нее
свело от страха, она прошла через всю  гостиную  к  двери.  Ей  отчаянно
хотелось спрятаться.
   В ее голове звенели голоса из прошлого:
   - О Боже, Боже! Что я наделала?
   - Тебя должны сжечь...
   - Бедное мое дитя.
   - Я не хотела этого делать.
   - ..станешь пеплом.
   - Помоги мне. Боже...
   - Ведьма!
   - Нет! - всхлипнула она  и  бросилась  бежать,  спотыкаясь,  стремясь
укрыться от преследующих ее демонов.
 
*** 
 
   Комната взорвалась взволнованными восклицаниями.
   Женщины раскрыли свои веера, чтобы обмахнуться и  под  их  прикрытием
посплетничать.  Гости  столпились  вокруг  мадам  Миракль,  засыпая   ее
вопросами. Люк с каменным лицом  широкими  шагами  двинулся  из  комнаты
вслед за гувернанткой.
   Когда он дошел до лестницы, ведущей в  холл,  его  резко  дернули  за
рукав. Он остановился и, обернувшись, оказался лицом к  лицу  с  Алисией
Эшборн. Она была в ярости, щеки пылали, рот крепко сжат.
   - Не теперь, - резко сказал Люк.
   - Что с вами стряслось? - Алисия потянула его в  сторону  от  большой
лестницы, туда, где, по ее мнению, их не могли  подслушать.  -  Надо  бы
сказать Чарльзу, чтобы отхлестал вас  как  следует!  Как  могли  вы  так
поступить с моей кузиной?
   Заставить ее участвовать в этом вульгарном представлении,  зная,  что
ей необходимо скрываться...
   - Я ничего не знаю о ней, кроме того, что меня тошнит  от  ее  манеры
проплывать по комнатам  с  видом  мученицы,  бросая  вокруг  трагические
взгляды, полные мрачных тайн.
   Один Бог знает, как это может повлиять на мою дочь. С меня довольно!
   Алисия вытянулась во весь свой рост.
   - И поэтому вы решили устроить ей публичную пытку!
   Я никогда раньше не считала вас жестоким. Я сейчас же  найду  Тасю  и
немедленно заберу с собой. Я брошенной собаке не  пожелаю  подвергнуться
вашему так называемому гостеприимству. Тем более моей кузине.
   Люк впился жгучим взглядом в ее лицо:
   - Тася? Ее так зовут?
   В полном ужасе Алисия прижала ладонь к губам.
   - Забудьте, - ахнула она сквозь пальцы. - Забудьте  немедленно.  Лишь
позвольте мне увезти ее в Лондон, и, обещаю, вы  ее  больше  никогда  не
увидите.
   Он стиснул зубы:
   - Она никуда не поедет.
   Алисия развернулась и стала  перед  ним,  как  терьер,  тявкающий  на
волкодава.
   - Спасибо! Вы уже вполне достаточно сделали. Ваш дом должен был стать
для нее временным безопасным убежищем.  А  вы  подвергли  ее  опасности.
Вытащили перед всеми этими  людьми...  Это  все  равно  что  вынести  ей
смертный приговор. А все из-за вашей оскорбленной гордыни. Я-то  уверяла
Тасю, что вам можно доверять, а вы доказали, что я обманула ее. Ну,  вам
понравилось по собственной нелепой прихоти уничтожить чью-то жизнь?
   - Вы втянули меня в эту историю, - сквозь зубы процедил Люк. - И будь
я проклят, если не узнаю все до конца!
   Что вы хотите сказать своим "смертным приговором"? Что, черт  возьми,
она натворила?
   Алисия нахмурилась, отвела глаза и в тот момент, когда Люк решил, что
она не будет отвечать, неохотно проговорила:
   - Я не знаю, что она сделала. Я даже не уверена,  что  она  сама  это
знает.
   Доведенный всем случившимся до бешенства. Люк грязно выругался.
   - Я найду и поговорю с ней. Ступайте к остальным.
   - А кто защитит мою кузину? - потребовала ответа Алисия.
   - Я.
   - Что-то пока вы с этим не слишком хорошо справлялись!
 
*** 
 
   Пробившись сквозь толпу гостей, Эмма добралась  до  мадам  Миракль  и
леди Харкорт. Она  молча  уставилась  на  обеих  сверкающими  от  ярости
голубыми глазами, золотые веснушки ярко выделялись на розовом  от  гнева
лице.
   - Эмма,  -  быстро  проговорила  леди  Харкорт,  -  детская  истерика
совершенно никому не нужна в эту минуту.
   Не обращая на нее внимания, Эмма обратилась к мадам Миракль:
   - Почему вы сыграли такую шутку с мисс Биллингз?
   Она же вам ничего плохого не сделала!
   Гадалка возмущенно выпрямилась:
   - Я никогда не стала бы так  унижать  свой  дар!  Я  раскрыла  правду
именно так, как мне показали духи!
   Эмма, продолжая хмуриться, скрестила натруди свои худые руки.
   - Я думаю, что вам лучше сейчас же уехать. Я вызвала  дворецкого.  Он
проводит вас до дверей. Если у вас нет своего  экипажа,  вас  отвезут  в
одном из наших.
   - Эмма, дорогая, - язвительно произнесла леди Харкорт. - Из-за  того,
что твоя нервная гувернантка обиделась, вовсе не следует  лишать  гостей
развлечений. Это