аешь, похоже, это слова твоем мамы, - запальчиво  выкрикнула
Сара, но тут же осеклась. - Ты нужен мне…  Возьми  меня…  здесь…  сейчас…  -
страстно шептала девушка, подталкивая Перри к куче аккуратно сложенных одеял
у стога сена. - Возьми меня… - Нет! - приходя в бешенство, выкрикнул  Перри.
- Я не хочу этого! И не хочу я целовать тебя, как какую-нибудь шлюху!
   Сара онемела. У нее было такое чувство, словно она смотрела на эту  сцену
со стороны.
   - Чего ты хочешь? Чтобы я доказал, что люблю тебя?
   - Да… - прошептала в ответ Сара.
   Но Перри, казалось, не обращал уже на нее никакого внимания. Он  был  так
раздражен внезапно разыгравшейся сценой, что плохо оценивал ситуацию.
   - Как не стыдно! Я-то думал, ты скромная, невинная девушка…  Господи,  ты
ведешь себя, как твоя проклятая Матильда! О, я догадываюсь, что с тобой было
в Лондоне! Иначе как объяснить такое поведение?..
   Раньше бы Сара стала вымаливать у  него  прощение.  Но  теперь  обвинения
Перри привели ее в ярость.
   -  Думаю,  виной  тому  четыре  года  наших  бессмысленных  отношений!  -
негодование девушки не было предела. - Я устала! А если  ты  сомневаешься  в
моей невинности, то напрасно. Я по-прежнему невинна, хотя  не  вижу  в  этом
никакого толка!
   - Что-то ты слишком много стала понимать!
   - Да, я переменилась, - согласилась Сара. - А тебе не приходит в  голову,
что меня  могут  захотеть  другие  мужчины?  Что  кто-то,  а  не  ты,  может
поцеловать меня?
   - Приходит, разумеется, - зло огрызнулся Перри; от гнева его  лицо  стало
багровым. - И это так меня  беспокоит,  что  я  вот-вот  возьму  назад  свое
предложение! Я люблю тебя, но такой, какой ты была прежде! Сейчас ты мне  не
нравишься! Хочешь  стать  следующей  миссис  Кингсвуд?  Найди  в  себе  силы
перемениться! Я хочу, чтобы ты стала такой, как раньше!
   - Не могу! - воскликнула Сара. - И если  хочешь,  скажи  своей  дражайшей
мамочке, что между нами все кончено! Уверена, ее это порадует!
   - Ей будет очень жаль тебя.
   Сара, кинувшаяся было к выходу, резко остановилась.
   - Неужели ты и  вправду  так  думаешь?  -  Девушка  недоверчиво  покачала
головой. - Я не понимаю, зачем тебе жениться,  Перри?  Ведь  твоя  дражайшая
мамочка так о тебе заботится!.. Если ты задумаешь поухаживать за  кем-нибудь
еще, то сначала предупреди свою новую избранницу, что она будет второй после
мамочки! Хотя такой дурочки тебя не найти!
   Выбежав из  конюшен,  Сара  кинулась  прочь.  Ей  показалось,  что  Перри
окликнул ее, но она не остановилась. Самонадеянность  и,  что  греха  таить,
твердость Кингсвуда разозлили девушку безмерно. "И ведь мне казалось, что  я
люблю этого человека!" - Мысль о четырех годах пустых ожиданий приводили  ее
в ужас.
   Незаметно для себя сомой Сара добралась до дому.
   - Все кончено, - решительно произнесла она, распахивая настежь  дверь.  -
Все кончено… Вскоре вернулись родители.
   - Ну как поживает преподобный Кроуфорд? - грустно спросила Сара.
   - Замечательно, - весело ответила ей Кэти. - Хотя боли  в  груди  дают  о
себе знать. И кашель у него не меньше,  чем  на  прошлой  неделе.  Боюсь,  в
следующее воскресенье мы опять едва услышим проповедь.
   Сара понимающе  кивнула,  вспомнив,  каким  хриплым  и  тихим  был  голос
Кроуфорда на прошлой службе. Молодые прихожане еще могли кое-что  разобрать,
а вот пожилым пришлось нелегко. Девушка приподнялась в кресле, чтобы встать,
но тут старый Исаак бросил ей на колени письмо.
   - Принесли на нашу почту вчера вечером, - пояснил отец. -  Смотри,  какая
дорогая бумага, алая восковая печать! Наверное, это от какой-то очень важной
особы.
   Сара медленно разглядывала конверт; изящный женский почерк,  которым  был
написан  адрес,  был  ей  не  знаком.  Подгоняемая   любопытными   взглядами
родителей, она сломала печать и вскрыла конверт.

   "Моя дорогая мисс Филдинг, - начиналось письмо, - с первых же дней нашего
знакомства я не перестаю думать о вас и благодарить тот  счастливый  случай,
что свел нас. Мне бы так хотелось услышать ваш рассказ о бале  в  "Кравене".
Может быть, мы продолжим наше знакомство и в следующий уик-энд…"

   Сара  пробежала  письмо  глазами  до  конца  и,  подняв  голову,  увидела
встревоженные лица родителей.
   - Письмо - от графини Волвертон, - объяснила девушка.  -  Я  имела  честь
познакомиться с нею, когда была в Лондоне.
   - И что же она пишет? - спросила Кэти.
   Она взглянула на письмо.
   - Она… она приглашает меня на  уик-энд  в  их  имение  Рейфорд-Парк,  что
недалеко от Гертфордшира. Будет бал, званый обед, фейрверк…  больше  двухсот
гостей… Графиня пишет,  что  ей  на  балу  нужен  кто-нибудь  "остроумный  и
ненадоевший". Она полагает,  что  я  смогу  оживить  любую  беседу…  -  Сара
недоверчиво хмыкнула. - Неужели она в самом деле приглашает  меня  на  такое
великосветское сборище?
   Взяв письмо из рук дочери, Кэти стала читать его сама.
   - Как неожиданно, - дойдя до конца, вымолвила она.
   - Я не могу принять приглашения, - сказала Сара. - У меня нет подходящего
туалета, кареты. В конце концов я никого там не знаю!
   - Да и Перри едва ли одобрит, - вмешался Исаак.
   - Зачем я ей нужна? - смущенно продолжала Сара, не  обращая  внимания  на
замечание отца. - Тут что-то не так… - она глубоко задумалась.
   Наверное, Лили Рейфорд потехи ради решила пригласить на  бал  деревенскую
дурочку: ее гости, да и она сама  не  прочь  будут  посмеяться  над  робкой,
скромно одетой девушкой. От этой ужасной мысли у Сары похолодело внутри.  Но
тут она вспомнила обворожительную улыбку Лили Рейфорд, и  ей  стало  стыдно.
Конечно, приглашение Лили сделано от чистого сердца.
   - Ты только представь себе, какие знатные люди там  будут,  -  заговорила
Кэти, вновь пробегая глазами письмо. -  Мне  непременно  надо  показать  это
послание Ходжесам - то-то они удивятся! Моя дочь дружит с графиней!
   - Дорогая, не забывай, что перед глазами Всевышнего все люди  равны  -  и
графини, и молочницы, - заметил Исаак, помешивая угли в камине.
   - Леди Рейфорд - удивительная женщина, - задумчиво промолвила Сара. - Она
очень добрая и общительная.
   - Ну да, - проворчал отец девушки, - знатные женщины могут себе позволить
быть добрыми.
   - Наверное, у нее в гостях соберутся  самые  разные  люди,  -  размышляла
вслух девушка. - Возможно, даже… - Сара осеклась. А вдруг Дерек Кравен  тоже
будет среди приглашенных?! Ведь он близкий друг  Рейфордов.  "Тем  более  не
стоит ехать", - подумала Сара, но… Искушение было слишком велико.
   Оставив  родителей  в  гостиной,  где  ненастными  вечерами  они   любили
посидеть, грея ноги у камина и  читая  по  очереди  друг  другу  отрывки  из
Библии, Сара поднялась к себе. Плотно затворив дверь, девушка достала листок
самой лучшей бумаги, которая была у них в доме, обмакнула перо в чернильницу
и принялась писать ответ Лили. Руки ее слегка дрожали, но, несмотря на  это,
буквы выходили ровными и красивыми.

   "Милая леди Рейфорд!
   Мне было чрезвычайно приятно получить ваше любезное приглашение  провести
уик-энд в Рейфорд-Парке…"

   В покоях, расположенных над главной  игорной  комнатой  "Кравена",  стоял
невыносимый запах джина. Многочисленные попытки горничных привести помещение
в порядок ни к чему не приводили:  в  комнатах,  занимаемых  Дереком,  царил
полный хаос. Дорогие бархатные портьеры и роскошные ковры ручной работы были
залиты вином и во  многих  местах  прожжены  сигарами;  на  инкрустированном
полудрагоценными камнями столике  остались  грязные  следы  сапог,  которые,
кстати, валялись тут  же,  на  столе.  Разбросанная  повсюду,  скомканная  и
грязная одежда, небрежно опущенные шторы, не пропускавшие в комнату и лучика
дневного света, довершали безрадостную картину.
   Ворзи осторожно приоткрыл дверь. У него было  такое  чувство,  словно  он
заглянул в берлогу раненного медведя.
   Кравен лежал поперек кровати, и его длинные голые ноги  свисали  на  пол.
Рядом валялась пустая бутылка из-под джина. Услышав, как скрипнула половица,
Дерек поежился.
   - Черт возьми, скоко можно шляться! - прорычал он в одеяло. - Давай сюда!
   - Что давать, сэр? - спросил Ворзи, прикрывая за собою дверь.
   Злобно хмыкнув,  Дерек  перевернулся  на  спину.  Выглядел  он  ужасно  -
всклокоченная грива черных волос,  потрескавшиеся  губы  и  уродливый  шрам,
казавшийся нелепой заплатой на этом чудовищно бледном, измученном, но все же
красивом лице.
   - Брось дурака валять! Ты отлично знаешь, што я посылал за бутылкой!
   - Может, лучше перекусить, сэр? У вас со вчерашнего утра маковой  росинки
во рту не было. И потом мне казалось, что вы не любите джин… -  Ну  да?!  Он
мне заменил материнское молоко! Или ты немедленно несешь бутылку, или считай
себя уволенным!
   За последний месяц подобные угрозы  стали  для  Ворзи  обычным  делом,  а
посему он не обратил на слова Дерека никакого внимания.
   - Мистер Кравен, - насколько позволяла  ситуация,  невозмутимо  продолжал
слуга, - я никогда не видел вас в таком состоянии. Вы на себя  не  похожи  с
тех пор, как… - С каких это пор? - Кравен с такой злобой посмотрел на Ворзи,
что у того мурашки  поползли  по  коже.  Впрочем,  долго  смотреть  в  одном
направлении подвыпивший хозяин не мог, и, икнув, он рухнул лицом на подушку.
   - С вами происходит что-то неладное, - настаивал Ворзи. - Пусть я  рискую
потерять место, но буду говорить откровенно. Мы все очень переживаем за вас!
   - Я тебя не слушаю, - не поднимая головы, пробурчал Дерек.
   - Вы слишком худого о себе мнения, сэр. На самом деле вы куда  лучше…  Вы
запретили мне говорить об этом, ну да все равно…  Помните?  Я  был  для  вас
чужим, незнакомым человеком, а вы спасли мне жизнь. Другой на вашем месте  и
пальцем бы не пошевельнул.
   Много лет назад Ворзи служил в  одном  богатом  доме.  Его  возлюбленная,
тамошняя горничная, украла у своей хозяйки жемчужное и  рубиновое  ожерелья.
Мысль о том, что любимую посадят в  тюрьму  и  повесят  за  воровство,  была
невыносима для Ворзи, и он принял вину на себя. Его  посадили  в  Ньюгейт  и
вот-вот должны были казнить. Случайно  от  одного  из  своих  слуг  об  этой
истории узнал Дерек Кравен. Решив спасти беднягу,  он  дошел  до  городского
магистрата. В Лондоне уже тогда говаривали, что  при  желании  Кравен  может
подковать скачущую во весь опор  лошадь;  иными  словами,  если  уж  молодой
человек что-то задумал, остановить его невозможно. Так  и  случилось:  Дерек
совершил невозможное, и Ворзи, считавший  себя  уже  почти  покойником,  был
выпущен из тюрьмы.
   Впервые Ворзи увидел Дерека Кравена у ворот Ньюгейта. Тот стоял, вальяжно
помахивая тросточкой и сардонически усмехаясь.
   - Так ты, видать, и есть  тот  дурак,  что  из-за  паршивой  твари  решил
отправиться на тот свет?
   - Д-да, с-сэр, - запинаясь, проговорил Ворзи, увидев, что Дерек  сунул  в
руки тюремному стражнику смятую купюру.
   - Хорош, нечего сказать! - усмехнулся молодой человек. -  Я  тя  таким  и
представлял! Ну че, бабский прихвостень, хошь стать моим доверенным  слугой?
Или тебе по сердцу поутру встретиться с палачом?
   Бедняга был готов целовать ноги своему  спасителю.  Он  с  радостью  стал
служить Кравену и с первых дней полюбил своего нового хозяина всей душой.  И
теперь, видя, как страдает его благодетель, Ворзи  из  всех  сил  хотел  ему
помочь.
   - Мистер Кравен, - заговорил  Ворзи,  -  я  понимаю  вас.  -  Лицо  слуги
исказила гримаса страдания. - Я однажды был влюблен.
   - Помню, как ты благородно вел себя с этой сукой, - язвительно проговорил
Кравен в ответ.
   - Уже десять лет минуло с тех пор, - не  обращая  внимание  на  насмешку,
продолжал Ворзи, - но дня не прошло, что бы я не думал об этой  женщине.  Я,
как сейчас, вижу ее лицо, слышу ее голос; запах  ее  духов  преследует  меня
повсюду.
   - Идиот!
   - Да, сэр. Может быть. Объяснить это невозможно. Непонятно,  как  женщине
удается   навсегда   похитить   сердце   мужчины.   Непонятно,   но…   когда
похитительница такая женщина, как мисс Филдинг, благословите судьбу.
   - Убирайся! - рявкнул Дерек, сжимая кулаки.
   - Даже если вы потеряли ее, сэр, то хотя бы из уважения к ней  вы  должны
вести себя подобающим образом. Она бы в ужас пришла, если бы увидела  вас  в
таком состоянии.
   - Вон!
   - Хорошо, сэр.
   - И не забудь про бутылку.
   Пробурчав что-то невнятное, Ворзи вышел из комнаты.
   Возможно, потом Кравен и заметил, что джина ему так  и  не  принесли,  но
сейчас он впал  в  оцепенение.  Ему  мерещились  какие-то  неясные  картины,
заставлявшие его страдать всей душою. Дерек бредил.
   Это  была  настоящая  любовная  горячка.   Галлюцинации,   преследовавшие
молодого человека, изумляли его своей живостью и правдоподобием. Он даже  не
заметил, как рядом с ним оказалась реальная женщина - она стала продолжением
его кошмара.  Дерек  чувствовал  необычайное  возбуждение.  Он  с  жадностью
прильнул к женскому телу. Желание жгло его изнутри. Вот он развел ей колени,
покрывал ее грудь горячими поцелуями. Вот она  изогнулась  и,  чтобы  крепче
прижаться к нему, обхватила руками его плечи… -  Сара!  -  простонал  Дерек,
входя в нее, и тут же почувствовал, как ему в спину вонзились  острые  ногти
незваной гостьи.
   Вздрогнув всем телом, он схватил женщину за  руку.  Рядом  с  ним  лежала
Джойс Эшби. Она тянула к Кравену свои  согнутые,  как  когти  хищной  птицы,
пальцы с окровавленными длинными ногтями.
   - Ты, подонок, - прошипела она. - Никогда не смей  называть  меня  другим
именем!
   Дерек услыхал тихое рычание  и  не  сразу  понял,  что  он  сам,  Кравен,
дрожащими руками обхватил горло Джойс. Он сжимал пальцы  до  тех  пор,  пока
лицо ее не стало багровым. Джойс смотрела на Дерека  с  таким  торжествующим
видом, словно это пытка доставляла ей удовольствие. И лишь  когда  ее  глаза
чуть не выкатились из орбит, Кравен поумерил свой пыл.
   Джойс свернулась клубочком и захрипела.
   Протянув трясущиеся от  гнева  руки  к  шнурку  звонка,  Кравен  принялся
неистово трезвонить, зовя Ворзи. Затем он нацепил на  себя  халат  и  провел
рукой по небритому подбородку.
   - Безумие, сущее безумие, - бормотал молодой человек, глядя  вокруг  себя
невидящем взором.
   Было непонятно, то ли он говорит о Джойс, то ли о себе самом.
   - Почему ты не убил меня? - немного отдышавшись, простонала Джойс.
   Он даже не посмотрел в ее сторону.
   - Не желаю быть повешенным за убийство такой твари, как ты.
   - Я хочу умереть, - едва шевеля губами, как безумная шептала  она,  -  но
умереть вместе с тобой.
   Тошнота подступила к горлу - эта омерзительная сцена напомнила  Дереку  о
прошлом, и он в который раз подумал, что ему  никогда  не  доведется  пожить
нормальной жизнью.
   Вошел Ворзи. Его лицо медленно вытянулось,  когда  он  увидел  в  постели
Дерека обнаженную блондинку, а рядом с кроватью ее смятое платье.
   - Это леди Эшби, - отрывисто произнес Кравен, подходя  к  двери.  На  его
халат сзади проступили пятна крови.  -  Выясни,  как  она  сюда  пробралась.
Человек, который пустил ее, - уволен. - Дерек пристально посмотрел на своего
доверенного слугу. -  И  если  это  дрянь  еще  хоть  раз  переступит  порог
"Кравена", я убью ее - после того, как сдеру с тебя шкуру, понял?
   Джойс встала на четвереньки. Светлые волосы падали ей на лицо, но  сквозь
них были видны ее сверкающие глаза.
   - Я люблю тебя, - страстно прошептала она.
   Но что-то в ее тоне заставило содрогнуться и Дерека, и Ворзи. Ясно  было,
что она никогда не оставит Кравена в покое.
   - Иди к черту! - выругался Дерек и вышел из комнаты.

***

   Нанятый Сарой экипаж въехал в старинные, построенные  еще  в  пятнадцатом
веке ворота. Дорога к дому Рейфордов  проходила  через  красивый,  ухоженный
парк. У девушки от волнения задрожали колени, когда она выглянула  в  окошко
кареты.
   - Господи! - всплеснула она руками. - Какое великолепие!
   Сверкающий белый особняк и окружавшая  его  мраморная  резная  балюстрада
изумляла своей роскошью. Башенки и высокие трубы, казалось,  устремлялись  в
небо.  Сара  до  того   растерялась,   что   хотела   повернуть   назад,   в
Гринвуд-Корнерз, но тут карета остановилась. Два  высоченных  лакея  помогли
девушки  выбраться  из  экипажа.  В  дверях   особняка   появился   высокий,
седобородый дворецкий; вслед за ним вышел грум.
   У дворецкого  было  такое  неподвижное  лицо,  что  казалось,  будто  оно
высечено из камня. Сара смущенно улыбнулась и  стала  лихорадочно  рыться  в
сумочке в поисках письма Лили.
   - Сэр, у меня приглашение от леди Рейфорд… Похоже, это  было  лишнее,  по
всему было видно, что ее ждали.
   - Разумеется, мисс Филдинг, - дворецкий с пониманием посмотрел на простое
серое платье Сары, на скромный плащ и шаль (девушка одолжила ее у  одной  из
своих  деревенских  подружек),  и  его  высокомерие  испарилось.   -   Добро
пожаловать, для нас ваш приезд - большая честь.
   Прежде чем Сара успела что-либо ответить, из дома выбежала сама хозяйка.
   -  Наконец-то!  -  воскликнула  Лили.  -  Бертон,  мы  непреиенно  должны
постараться, чтобы мисс Филдинг чувствовала себя, как дома.
   В платье лимонного цвета  из  кашемира  с  рукавами  из  шелка  -  такими
прозрачными, что портной назвал этот шелк "кожей бабочки",  -  леди  Рейфорд
была просто великолепна.
   - Пожалуйста, не беспокойтесь, - протестующе заговорила Сара, но ее слова
потонули в громкой болтовне Лили.
   - Как вовремя ты приехала, дорогая, - обнимая Сару, тараторила она. - Все
уже слоняются  без  дела  и  отпускают  по  поводу  и  без  повода  циничные
замечания, пребывая в полном восторге только  от  себя.  Ты  будешь  глотком
свежего воздуха. Бертон, проследите, чтобы багаж мисс Филдинг отнесли  в  ее
комнату, а я покажу ей дом и познакомлю с гостями.
   - Я должна привести себя в порядок, - возразила Сара, зная, что ее волосы
растрепаны, а платье помято.
   Но Лили, не обращая внимания на слова своей гостьи, потащила  ее  в  дом.
Бертон понимающе подмигнул Саре.
   - У нас сегодня все по-домашнему, - говорила Лили. -  Обязательны  только
танцы, но это вечером. А пока развлекайся, как хочешь. В твоем  распоряжении
лошади, экипажи, библиотека, музыкальная комната…  Если  понадобится  что-то
еще, позвони.
   - Спасибо, - пробормотала Сара, в изумлении оглядывая отделанной мрамором
холл с куполообразным потолком.
   Парадная лестница с позолоченными перилами вела на второй этаж  особняка.
"Надо все внимательно осмотреть", - подумала девушка, но Лили уже тащила  ее
дальше, в комнату, украшенную мраморными  барельефами,  подходившими  больше
какому-нибудь собору.
   - Утром мужчины поедут на охоту, а затем будут играть в бильярд.  Женщины
же  пьют  чай  и  сплетничают.  По  вечерам  мы  всегда  собираемся,   чтобы
поразгадывать шарады и поиграть в карты. Но все это ужасно скучно  и  быстро
надоест тебе до слез.
   - Нет, не думаю, - возразила Сара, пытаясь поспеть за быстрым шагом Лили.
   Они уже  были  в  длинной  галерее  с  высокими  зеркалами  и  картинами.
Французские окна галереи выходили в сад, роскошь которого так поразила Сару,
когда она подъезжала к замку.
   Теперь замок не выглядел таким безжизненным, как поначалу, - то  тут,  то
там собирались группки людей, которые с любопытством посматривали на хозяйку
и следовавшую за ней незнакомку. В  музыкальной  комнате  хихикали  какие-то
девицы. Не сбавляя шага, Лили весело помахала им.
   - Некоторые из семейств нашего графства привезли своих дочерей на  первый
бал, - объяснила Лили. - Здесь им будет полегче,  чем  в  душных  лондонских
салонах. Я тебе потом покажу танцевальную залу, а сначала… Они  остановились
у дверей, ведущих в  бильярдную,  отделанную  кожей  и  темными  деревянными
панелями. Бильярдные столы  из  красного  дерева  окружали  мужчины  разного
возраста. В воздухе висел дым сигар.
   - Господа! - повышая голос, произнесла