сли бы был старше и не являлся  кузеном  Алека.
Не говоря уже о том, что она всегда будет сравнивать их,  она  прекрасно
понимала, что Алек не потерпит ее в своей семье. В  какую  ситуацию  она
попадет, если Карр всерьез заинтересуется  ею?  Эта  мысль  одновременно
забавляла и пугала ее.
   Переключив  свое  внимание  на  разговор,  смеясь  шутке  Карра,  она
внезапно почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.
   Посмотрев через  плечо,  Мира  увидела  Алека  среди  большой  группы
гостей. Прежде чем повернуться  к  ней  спиной,  он  измерил  ее  долгим
взглядом. В его серых глазах было столько осуждения! Дрожь пробежала  по
телу Миры.
   "Это ничего не меняет, - убеждала она себя. - Не имеет значения,  что
он, может быть, все еще страстно желает меня, глупо беспокоиться..."
   Но она не могла отрицать,  что  ей  приятен  его  взгляд,  да,  очень
приятен. И хотя между ними все кончено, Мира была горда, глядя на  него;
сегодня он был особенно красив.
   В его  внешности  была  какая-то  невыразимая  притягательность,  его
мужественность привлекала так, как способны привлекать немногие мужчины.
Он не был похож на человека, который принимает близко к сердцу  фантазии
о сказочных принцессах и рыцарях на  белоснежных  конях.  Когда  женщина
смотрит на него, она невольно думает о запретных наслаждениях  и  тайных
встречах. Он был человеком, созданным для того, чтобы разбивать  женские
сердца. Но даже зная все это, как она  могла  устоять  перед  ним?  Быть
рядом с таким мужчиной, даже недолго, мечтает каждая женщина.
   Розали тоже заметила Алека.
   -  Я  встречала  этот  костюм  раньше,  -  тихо  сказала  она,  когда
убедилась, что Рэнд и Карр увлечены разговором, -  но  должна  заметить,
что не всем он к лицу. Боюсь, что здесь он слишком уместен.
   Высокая, широкоплечая фигура Алека была  облечена  в  черные  бриджи,
темно-красный камзол, высокие сапоги. Его голова оставалась  непокрытой,
и черные волосы блестели, как агат. На шее на цепи висел золотой  крест,
а на боку - меч.
   - Что это за костюм? - шепотом спросила Мира, вопросительно глядя  на
Розали.
   - Капитан Бартоломео Роберте - можно догадаться по кресту. Пират. Как
гласят легенды, он был убит в сражении в шестнадцатом веке.  Героический
персонаж, хотя имел не слишком добрую славу.
   - Я собираюсь танцевать с ним, даже если мне  потребуется  вся  ночь,
чтобы добиться приглашения,  -  сказала  Елена,  проследив  за  взглядом
Розали, смотревшей на Алека.
   - Желаю  удачи,  -  прошептала  Мира,  потупив  взгляд;  как  она  ни
старалась сдержаться, улыбка скользнула  на  ее  губах.  Сегодня  ее  не
беспокоит,  что  другая  женщина  в  "Павильоне"  имеет  виды  на  Алека
Фолкнера. Минуту назад он смотрел на нее, только на нее, и  от  сознания
этого она была счастлива.
   Бал продолжался, и Миру буквально засыпали  приглашениями  на  танцы,
знакомили все с новыми и новыми гостями. Розали  была  заметно  довольна
успехом Миры, в особенности тем, что Карр  прилагал  все  усилия,  чтобы
привлечь к себе ее внимание. Бал был прерван на несколько  минут,  когда
объявили, что король чувствует легкое недомогание и  не  сможет  в  этот
вечер присутствовать на празднике.
   Некоторые  гости  казались  расстроенными  известием,  но  никто   не
удивился, поскольку всем была известна леность монарха.
   Мира с Карром стояли в окружении небольшой группки молодежи рядом  со
столом с прохладительными напитками и пуншем  и  непринужденно  болтали.
Мира смеялась милым шуткам, когда  случился  неприятный  инцидент.  Мисс
Генриетта Лестер, легкомысленная и пустая девушка, случайно уронила свой
бокал с пуншем, обрызгав всех, кто находился поблизости.
   Мисс Лестер покраснела от неловкости, стала извиняться, и пока  слуги
ликвидировали следы беспорядка, залилась слезами.
   Карр и другие молодые люди старались успокоить ее, а  Мира  отошла  в
дальний угол зала, чтобы как-то возместить ущерб-, нанесенный ее платью.
Юбка и сапожки были залиты пуншем,  пятна  от  которого  отчистить  было
невозможно.
   -  О  Господи!  -  недовольно  произнесла  она,   вытирая   салфеткой
испорченную одежду и не думая, что кто-нибудь может  слышать  ее.  Звуки
музыки  перебивали  всхлипывания  и  восклицания  мисс  Лестер,  и  Мира
поморщилась. - Не надо так разоряться. От твоих слез  никому  не  станет
легче...
   Но тут недовольство Миры было прервано чьим-то удивленным смехом:
   - Примите мои соболезнования.
   Мира обернулась  и  увидела  пожилую  женщину,  сидевшую  за  изящным
столиком. Больше никого рядом не было, и Мира удивилась, почему никто не
составит компанию этой даме с  проницательным  аристократическом  лицом.
Она была хрупкой и худощавой, с проседью в волосах и с живыми, несколько
хищными чертами лица.
   - Простите,  я  не  знала,  что  кто-нибудь  может  слышать  меня,  -
подыскивая слова, проговорила Мира. -  Вы,  наверное,  подумали,  что  я
несправедлива...
   - Я  подумала,  что  вы  весьма  благоразумны,  -  ответила  женщина,
указывая на  испачканное  платье  Миры.  -  Продолжайте,  возможно,  вам
удастся отчистить...
   Что это?
   - Пунш, - сказала Мира, возвращаясь к своему занятию. - Я восхищалась
этим превосходным пуншем, пока он не был пролит на мой костюм.
   - Возьмите платок, - предложила пожилая женщина, вынимая  из  сумочки
небольшой батистовый платок и протягивая его Мире. Он выпал  из  бледной
тонкой руки и упал на пол. - Проклятие, я уронила его, - сказала она,  и
Мира улыбнулась, обнаружив, что, кроме нее, здесь есть и другая женщина,
которая умеет эффектно выразиться. -  Черт  побери,  да  где  же  он?  -
Женщина слегка наклонилась вперед, оглядывая пол и не находя  платка.  -
Проклятие, моя компаньонка отошла на несколько  минут  и  некому  помочь
мне. Этой девицы нет рядом как раз тогда, когда она нужна.
   Мира наклонилась и подняла платок. Она внимательно вгляделась в  лицо
женщины, и  сердце  Миры  сжалось  от  сострадания,  когда  она  увидела
затянутые чуть белесоватой пеленой зрачки и поняла,  что  женщина  плохо
видит.
   - Мадам, - сказала она, аккуратно вкладывая платок в руку женщины,  -
разрешите мне задать вам вопрос.
   - Задавайте, - сказала та резко, будто давно была утомлена вопросами.
   - Вы не относитесь к людям, которых легко обидеть, я это вижу...
   - Разумеется! - прозвучал негодующий ответ.
   - Тогда, - продолжала Мира, - я не могла не заметить, что  вы..,  что
вам было трудно смотреть...
   - Детка, с моими глазами все в порядке. Теперь давайте  распрощаемся,
бегите танцевать со своими...
   - Я рада, что синими все в порядке. -  Мира  нервно  растирала  пятна
пунша, которых уже почти не осталось. - Я просто подумала, что  если  вы
не очень хорошо видите.., я могу помочь вам.
   - Вы? Да вы только вчера из пеленок. Идите.
   - Да, мадам. Спасибо за  то,  что  предложили  мне...  -  Голос  Миры
оборвался, когда женщина нетерпеливо махнула рукой.
   Слегка пожав плечами. Мира  вернулась  к  столу,  где  Карру  удалось
наконец-то успокоить Генриетту Лестер, пригласив ее на танец. В одном из
поворотов танца он через плечо  своей  партнерши  посмотрел  на  Миру  и
сделал такое  мученическое  лицо,  что  Мира  рассмеялась.  Ее  внимание
привлек Рэнд, танцующий с одной из своих кузин, у него было  вежливое  и
внимательное выражение лица, которое означало лишь то, что он  находится
в смертельной тоске.
   Улыбка Миры уступила место задумчивости.  Если  Рэнд  не  танцует  со
своей женой, то где Розали?
   Найти красное с золотом платье Розали среди  других  не  представляло
никакого труда. Она танцевала с мужчиной, которого  Мира  не  знала.  По
довольному лицу Розали можно было догадаться, что ее  партнер  -  Джордж
Канинг.
   Это определенно был Канинг, он оказался гораздо более  приятным,  чем
Мира предполагала. Одетый в простую тунику греческого философа,  он  был
довольно красив, крепко сложен, невысокого роста. Его уверенность в себе
вызывала доверие,  но  решится  ли  он  помочь  Розали,  рискуя  вызвать
недовольство короля?
   Танец закончился, раздались аплодисменты, и партнер Розали  вышел  из
зала. Мира в тот же  момент  присоединилась  к  ней,  и  они,  оживленно
переговариваясь, проследовали к столу с пуншем.
   -  Канинг,  -  переводя  дыхание,  говорила  Розали,   -   согласился
поговорить со мной - он будет ждать в одной из соседних  комнат.  Мы  не
должны допустить, чтобы кто-нибудь узнал...
   - Тихо, идет твой муж, -  прошептала  Мира  и  с  приближением  Рэнда
приняла озабоченный вид.
   - Рози, что с тобой? - забеспокоился Рэнд, внимательно глядя на жену.
   -  Она  неважно  себя  чувствует,  -   заговорила   Мира,   изображая
сострадание на лице. - Слишком много вина и танцев.
   - Да, все дело в этом. - Розали  не  смела  поднять  глаза  на  мужа,
который безошибочно мог определить, что она лжет.
   Она продолжала смотреть на Миру.
   - Я провожу тебя наверх... - начал Рэнд, предлагая жене руку.
   - Не беспокойся, - перебила Мира, беря Розали за другую руку.
   - Да, я поднимусь с Мирой, - поддержала Розали, улыбнувшись  мужу.  -
Ты можешь еще остаться здесь, ты ведь так  и  не  потанцевал  с  кузиной
Тали, а я не хочу, чтобы она чувствовала себя здесь одинокой.
   - Я не собираюсь танцевать с Тали, - заявил Рэнд, - не только потому,
что ты плохо себя чувствуешь, но и  потому,  что  в  моей  памяти  свежи
воспоминания о ее манере наступать на ноги партнерам.
   - Бедная Тали, - печально сказала Розали, проводя рукой по лбу. -  Не
мог бы ты попросить кого-нибудь из своих друзей потанцевать с ней?  Ради
меня.
   Беркли с минуту смотрел на жену, потом вздохнул и выпустил ее руку.
   - Проведи ее наверх, - сказал  он  Мире  и,  покачав  головой,  ушел,
бормоча что-то себе под нос.
   - Он беспокоится о тебе, - заметила Мира.
   Розали усмехнулась.
   - Не пытайся объяснить мне  поведение  моего  мужа,  -  сказала  она,
прикладывая пальцы к вискам, чтобы унять  головную  боль.  -  Я  слишком
хорошо знаю его - он догадывается, что что-то происходит, и ему очень не
нравится, что я не говорю ему об этом. Но мне сейчас некогда,  я  должна
поговорить с Канингом об отце.
   Они шли через переполненный зал, и  Мира  заметила,  что  Розали  еще
сильнее побледнела.
   - Ты действительно неважно себя чувствуешь?  -  спросила  она,  видя,
какое у нее утомленное выражение лица. Это игра или реальная слабость?
   - Здесь так душно, просто дышать нечем!
   - Сейчас мы выйдем, и тебе станет  лучше,  -  ответила  Мира,  и  они
замолчали, войдя в длинный  коридор  с  дверями,  ведущими  в  маленькие
комнаты.
   - Вторая дверь налево. Он сказал, что будет ждать там через несколько
минут. - Розали заколебалась, прежде чем дотронуться до ручки двери. - Я
чувствую себя такой виноватой.., но я не делаю ничего дурного! Я пытаюсь
помочь моему отцу.
   - Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?
   - Нет.., пожалуйста, не надо. Я  сказала  Канингу,  что  это  частное
дело.
   - Хорошо. Тогда что я должна делать? Я не могу  вернуться  в  бальный
зал - я рассчитывала сопровождать тебя.
   - Ты не могла бы оставаться где-нибудь поблизости?
   - Конечно.
   - Встретимся здесь в одиннадцать часов.
   - Желаю удачи, - напутствовала Мира Розали, проскользнувшую в дверь.
   Прогуливаясь  по  коридору,  она  подергала  ручки  дверей,  пока  не
обнаружила, что одна  из  них  открыта.  Заглянув  внутрь,  она  увидела
маленькую портретную галерею, обставленную красной бархатной  мебелью  и
картинами в тяжелых золоченых рамах. Подходящее место, чтобы  дождаться,
пока Розали переговорит с Канингом. Войдя, Мира хотела закрыть за  собой
дверь, но внезапно случилось неожиданное: кто-то поставил ногу, не давая
двери захлопнуться.
   - Алек, - прошептала она, даже не поднимая взгляда, зная, что это он.
Не отвечая, он  вошел,  прикрыв  дверь  движением  плеча.  Дверь  слегка
дрогнула, когда он прислонился к ней спиной.
   - Что, черт возьми, здесь происходит? - Голос звучал напряженно.
   - Я... Ты... Розали собирается... Ты шпионишь за мной!
   - Меня не волнуют мелкие интрижки Розали и  твое  участие  в  них,  -
выразительно сказал Алек. - Я говорю про Карра.
   - Карр? - не понимая, переспросила Мира. - Твой кузен?
   - Да, мой кузен. Держись от него подальше.
   - Почему? Неужели он настолько впечатлителен,  что  несколько  минут,
проведенные в моем обществе, могут испортить его?
   - Ты используешь его.
   - Ты считаешь, что я недостаточно хороша для него? - заговорила Мира,
чувствуя, как ее охватывает гнев. - Но ты не можешь приказать, чтобы все
всегда было по-твоему. К сожалению, лорд Фолкнер, мне  приятно  общество
вашего кузена, и, похоже, что ему нравится  мое,  и  я  намерена  впредь
проводить с ним гораздо больше времени, и вы ничего  не  можете  с  этим
поделать.
   - Если я еще раз увижу тебя с  ним,  я  сверну  тебе  шею,  -  грозно
пообещал Алек.
   - Ничего не выйдет. Беркли - мой опекун, - торжествующе заявила  она.
- И я не беззащитна, как...
   - К черту Беркли! Я хочу, чтобы ты держалась  подальше  от  мальчика,
который не может противостоять тебе.
   - Ты защищаешь его от меня? Что же, по-твоему, я могу сделать ему?
   -  Использовать  в   качестве   замены   мужчины,   которого   ты   в
действительности желаешь.
   Мира смотрела на Алека не веря своим  ушам.  Сухо  рассмеявшись,  она
отошла на несколько шагов.
   - У тебя невероятное самомнение.
   Когда она повернулась к Алеку спиной, он потерял контроль над  собой.
Он подошел раньше, чем она успела среагировать, и прижал ее к стене.
   - Это правда, - произнес он прерывающимся голосом, вжимая ее в стену.
Он не мог думать ни о чем,  только  об  этой  хрупкой  женщине,  которую
держал в своих руках. - Ты знаешь, что будет, если ты  станешь  поощрять
его ухаживание, пока я здесь и вижу все это. Ты понимаешь, что я  должен
чувствовать...
   - Мне нет дела до того, что ты  чувствуешь,  -  сдавленно  прошептала
она, пытаясь освободиться.
   - Лжешь! Я знаю, почему ты ведешь себя так.
   - Пусти меня...
   - Держись вне пределов досягаемости. Ты можешь играть в свои игры, но
я не позволю ему прикасаться к тебе... Я не позволю никому...
   - Ты сумасшедший, - оборвала Мира, но,  поняв  всю  силу  его  гнева,
резко изменила тактику, стараясь исправить ситуацию. - Алек, пожалуйста,
ты ведь не забыл, где мы находимся? Вспомни, о чем мы договаривались?  -
Ее сопротивление  ослабло,  когда  она  почувствовала,  что  он  сильнее
сжимает ее запястья своими сильными руками. - Я  не  играла,  -  шептала
она, сдерживая стон и ощущая  его  желание.  Алек,  остановись...  -  Он
вплотную приблизился к пей, так что она чувствовала запах  его  кожи.  У
нее закружилась голова. - Ты сам не понимаешь, что делаешь...
   - Ничего не изменилось, - ответил он, всем телом прижимаясь к ней.  -
Я думал, что смогу забыть тебя...  Я  думал,  что  пройдет  время..,  но
сейчас мне только хуже, еще хуже, чем раньше... Иногда по ночам  я  хочу
тебя  так  сильно,  что,  кажется,  чувствую  тебя,  даже  если  обнимаю
другую...
   - О.., нет.., не говори  ничего  больше.  -  Глаза  Миры  наполнились
слезами. Она представила, как он обнимает другую, доставляя ей  неземное
наслаждение. - Я не хочу ничего знать. Мне безразлично. Отпусти меня...
   - Ты нужна мне. Я желал тебя все эти месяцы.., и то, что  между  нами
было...
   - Этого больше не будет.
   - Проклятие... Это будет сейчас. - Он жадно приник к ее губам, вжимая
ее в стену и страстно целуя.
   Она не отвечала ему, отворачивая лицо.
   - Ты моя, - шептал он, горячими поцелуями обжигая ее шею.  -  Как  ты
можешь противиться этому, если я не могу?..
   Не лги мне... Черт возьми, не отворачивайся от меня.
   Она сопротивлялась, пока он снова не нашел ее губы.
   Мира почувствовала,  что  не  в  силах  противостоять,  и  беспомощно
всхлипнула. Она должна принадлежать ему... Она создана для него... Лгать
себе бессмысленно. Она сдалась  и  ответила  на  поцелуй.  Алек  перевел
дыхание, перестав так сильно сжимать ее тело. Его взгляд остановился  на
ее стиснутых кулачках, которые он держал в своих руках.
   Что-то в  выражении  его  лица  переменилось,  и  Мира  с  удивлением
почувствовала, как он целует ее руки. Он целовал нежную  кожу,  проводил
языком по пальцам.  Она  вздрогнула,  чувствуя,  как  бьется  сердце,  и
медленно разжала руки.
   Горячие губы касались ее дрожащих пальцев и ладоней. Алек привлек  ее
к себе. Она сознавала, что должна отказать ему, что пожалеет об этом. Но
когда Алек посмотрел ей в глаза, она увидела отчаяние в  его  взгляде  и
поняла, что пропала.
   Медленно она обняла его за шею,  наклоняя  к  себе  его  черноволосую
голову.
   - Мира, - прошептал он, и их губы слились в долгом страстном любовном
поцелуе. Алек запустил пальцы в ее волосы,  вытащил  шпильки,  державшие
шляпку. Вся остальная реальность, все другие страсти исчезли так, будто,
кроме нее, на свете ничего не существовало.
   Алек расстегнул лиф платья и высвободил ее плечи, прижался  губами  к
чувствительной нежной коже у основания шеи,  целуя  ее,  лаская  языком.
Мира почувствовала дрожь наслаждения и зарылась лицом  в  агатовый  шелк
его волос. Были забыты все упреки, вопросы, осталась только искренность:
они желали друг друга и не могли противостоять  этому  чувству..,  и  не
хотели противостоять.
   Он взял ее на руки и положил поперек низкой софы.
   Мира в нетерпении хотела поскорее избавиться от разделявшей  их  тела
одежды.
   - Шнуровка, - прошептала она, сражаясь с  крючками,  на  которые  был
застегнут ее лиф. Он оттолкнул ее руки и сам  нервно  и  торопливо  стал
развязывать шнуровку. Они оба с облегчением  вздохнули,  когда  шнуровка
поддалась и платье расстегнулось, раскрывшись как  лепестки  прекрасного
цветка, Он прильнул к ее груди. Мира вцепилась ногтями в  мягкую  обивку
софы, когда почувствовала, как его язык и губы  касаются  ее  груди.  Он
просунул руки ей под спину и приподнял ее.
   - Сними юбку. - Его горячее дыхание щекотало ей грудь.
   Мира почувствовала, как ее щеки залились румянцем,  но  она  смущенно
повиновалась, чувствуя прохладный воздух комнаты кожей, которая до этого
была скрыта плотным платьем.
   Алек наградил ее долгим, глубоким поцелуем и крепче обнял.  -  Теперь
панталоны... - сдавленно прошептал он.
   Мира заколебалась, но потом дрожащими пальцами стала стягивать тонкое
шелковое белье. Больше он ничего  не  говорил.  В  тишине  комнаты  было
слышно его прерывистое дыхание, и Мира, дрожа, стала  расстегивать  одну
за  другой  пуговицы  на  его  бриджах,  ощущая  пальцами  его   горячее
напряженное тело. Поцелуем он  заглушил  ее  легкий  вскрик,  когда  она
почувствовала, как он вошел в нее. Несмотря на нетерпеливое желание,  он
сделал это медленно, и Мира,  сгорая  от  страсти,  приняла  его,  жадно
отдаваясь ощущениям.
   Она чувствовала его всем своим телом. Наслаждение полностью захватило
ее, и она больше не думала ни о чем. Она обняла его за  шею  и  страстно
отвечала на его горячие движения. Мира откинула назад  голову  и  слегка
вскрикнула, Алек шептал что-то нежное ей на ухо,  обнимая  ее,  стараясь
продлить ее наслаждение.
   - Пусть, это продлится подольше... - шептал он, с восторгом чувствуя,
что Мира целиком поглощена наслаждением.
   И тогда он разрешил себе слиться с ней в этом водовороте  наслаждения
и страсти. Бессознательно она шептала его имя, слезы стекали из  уголков
глаз по вискам, и он чувствовал их вкус,  покрывая  поцелуями  ее  лицо.
Теплые  волны  наслаждения  пронизывали  ее  тело,  как  солнечный  свет
проникает сквозь толщу воды. Она  ощущала  его  ласки,  прикосновения  и
словно растворялась в сказочном сне... Кончиком языка он  провел  по  ее
щекам, шее. Ом ласкал ее снова  и  снова,  пока  она  вновь  не  ощутила
желание.
   - О... - выдохнула она, отстраняясь, - мы не можем,.. нам надо...