, - уверенно сказал Алек.
   - Что мы теперь будем делать?
   - Искать Титлера.
   - Зачем? Ты забыл, что мы ищем не Лейлу, а убийцу Холта?
   - Идя по следу Холта и наводя справки о Лейле, мы сможем найти ответы
на наши вопросы.
 
*** 
 
   Мира дремала, закрыв глаза и подставив нежным солнечным  лучам  лицо.
Сначала она читала в саду, но потом пересела на каменную ограду, которая
обрамляла дорожки вокруг дома. Невдалеке  щебетали  птицы,  кружась  над
головками  распускающихся  цветов.  Сонно  улыбаясь.  Мира  наслаждалась
пением птиц, ласковым солнцем, плеском воды.
   Вдруг она услышала беспокойный птичий гам, а потом все затихло, птицы
улетели - значит, кто-то спугнул их. Мира открыла глаза.  Навстречу  ей,
улыбаясь, шел Алек. Его черные волосы блестели  на  солнце,  как  крылья
ворона. "Он вернулся", - радостно думала она, и эта мысль  наполнила  ее
сердце спокойствием.  Он  был  так  красив,  что  сердце  Миры  учащенно
забилось от счастья. И хотя она любила бы его не меньше, если бы  он  не
был так красив, его красота вызывала в ней огромное чувство гордости.
   - Это несправедливо, - сказала Мира ласково.
   - Что несправедливо? - Алек сел рядом с ней.
   - Что ты вобрал в себя так много красоты,  а  остальным  оставил  для
дележа только каплю.
   - Как идут свадебные приготовления?
   - Превосходно! Я  заказала  самое  прекрасное  на  свете  платье,  мы
собираемся  украсить  церковь  зелеными  ветками,  а  тебя   совсем   не
беспокоит, что ты не помог мне придумать все это...
   Он прервал ее речь жадным поцелуем. Они почувствовали, что  по-новому
понимают друг друга: разлука последней недели сильно  отличалась  от  их
прежних расставаний.
   -  Прости  меня,  я  тогда  так  нехорошо  попрощалась  с  тобой,   -
извиняющимся тоном сказала Мира.
   - Я не должен был оставлять тебя в таком  настроении.  Я  должен  был
убедиться, что ты понимаешь...
   - Я понимала. Я просто вела себя как эгоистка, - Я  не  боюсь  твоего
эгоизма по отношению ко мне.
   - А я боюсь. Если бы я могла, то заперла бы тебя в комнате  и  никуда
не отпустила.
   - Я согласен, если эта комната - спальня.
   Мира не спрашивала ни о Лондоне, ни о том, узнал ли Алек что-нибудь о
Холте. Эти новости можно обсудить потом. Алек тоже не  начинал  разговор
об этом.
   В ночь перед свадьбой Мира никак не могла уснуть.
   Она зажгла свечу и спустилась вниз, чтобы приготовить  себе  травяной
чай. По дороге на кухню ее внимание привлек свет  в  библиотеке,  и  она
пошла посмотреть, кто там.
   - Заходи, - прозвучал голос Розали, которая сидела на кожаном  диване
с книгой в одной руке и бокалом вина в другой. - Я не могла  заснуть.  -
Розали закрыла книгу. - Не знаю, почему,  ведь  это  твоя  свадьба...  Я
спустилась, чтобы почитать и отвлечься от мыслей о завтрашнем дне.
   - Я тоже  никак  не  могу  заснуть,  -  призналась  Мира.  Ее  взгляд
скользнул по бутылке вина и бокалам на серебряном подносе.
   - Я собиралась заварить себе  травяной  чай,  но  твое  снадобье  мне
больше нравится.
   Они обе рассмеялись.
   Когда Мира устроилась на диване, лицо Розали стало серьезным.
   - Мирей,  я  долго  думала,  ведь  это  ночь  перед  свадьбой,  и  по
традиции..,  ты  знаешь,  что  некоторые  вещи  нужно  объяснить,  чтобы
ожидания   невесты..,   не   были..,   не    слишком    расходились    с
действительностью. Я знаю, что ты.., ну, мы никогда  не  обсуждали  твои
отношения с мужчинами, так что я не знаю, что тебе рассказывать... - Она
откашлялась и заставила себя взглянуть Мире прямо в глаза.  -  В  общем,
это длинное и туманное вступление...  Если  ты  хочешь  что-то  спросить
относительно завтрашней ночи...
   Если ты хочешь, я...
   - Розали, - Мира чувствовала себя  немного  неловко,  -  у  меня  нет
никаких вопросов по поводу завтрашней ночи.
   - Я именно этого и боялась.
   Обе снова залились смехом.
   Розали сделала большой глоток сладкого фруктового вина и сказала:
   - Все-таки я хочу быть уверена, что ты  все  знаешь.  Мне  с  детства
внушали ужасные глупости по поводу таких вещей, как обязанности  жены  в
постели и тому  подобное.  "Необходимые",  как  считали,  вещи,  которые
должна знать добродетельная жена.
   - Что же надо делать жене в постели?
   - Моя мать говорила, что надо просто лежать  на  спине  и  думать  об
Англии.
   Мира веселилась от всей души.
   - К счастью, когда она мне это сказала, мы с Рэндом уже бывали вместе
наедине. Но такое известие повергло бы многих в шок.
   - Я знаю, это произошло, когда мы были в Анжу.
   - Откуда ты знаешь?
   - Можно было догадаться по его взгляду, да и по твоему тоже.
   - Я не думала, что это так очевидно. - Розали  улыбалась  и  добавила
уже более серьезно:
   - Мирей, я  изменила  свое  мнение  относительно  лорда  Фолкнера.  Я
наблюдала за ним в последние несколько визитов и увидела, что он  сильно
отличается от того, что я о нем думала.  Когда  он  рядом  с  тобой,  он
совсем другой, а этого достаточно, чтобы я была спокойна за тебя.
   - Я очень рада, Розали.
   - Я надеюсь, он сделает тебя счастливой. Дай Бог, чтобы он ценил твое
счастье, спокойствие.., твое удовольствие так  же  высоко,  как  и  свое
собственное.
   - Да, он так и делает, - пыталась Мира убедить подругу и  покраснела.
- Я хотела сказать, он будет делать.
   - Я понимаю, что ты хотела  сказать,  -  ответила  Розали  с  лукавой
улыбкой.
 
*** 
 
   Свадьба состоялась на следующее утро в маленькой  церкви  Уорвикшира.
На церемонию были приглашены только Фолкнеры, Беркли и несколько гостей.
Для Миры, которую уже волновало ее новое положение в качестве жены Алека
Фолкнера, было очень важно, чтобы  церемония  прошла  достойно,  но  без
излишней помпезности. Светские  сплетни  и  несколько  лондонских  газет
называли этот брак сенсационной драмой. О нем много  говорили,  обсуждая
некий элемент загадочности, связанный с  Мирей  Жермен,  так  как  никто
точно не знал, кто она такая и откуда. Поговаривали, что она из  хорошей
французской семьи, а также о ее связи с Саквилем, о том, где ее нашли  в
Англии, но ничто  из  этого  не  было  доказано  или  опровергнуто.  Она
оставалась таинственной фигурой,  которую  сначала  связывали  с  семьей
Беркли, а теперь с Фолкнерами.
   В продолжительной беседе с Рэндом и Розали Алек наотрез отказался  от
приданого, предложенного ими для Миры.
   В качестве приданого он сам переписал на ее  имя  земли  и  несколько
замков на юге Англии.
   - На всякий случай, - так он аргументировал свое  решение.  -  Теперь
это принадлежит тебе, и никто не может отнять это  у  тебя.  Что  бы  ни
случилось...
   - Мне не нужны земли и замки. Я просто хочу, чтобы ты всегда  был  со
мной.
   - Я никуда и не собираюсь уезжать от тебя.
   Мира вспомнила об этом разговоре, когда они стояли перед  алтарем.  В
ее голове проносился вихрь  мыслей,  она  старалась  сосредоточиться  на
мелких деталях: яркий свет  свечей  на  фоне  темного  красного  дерева,
деревянные скамьи, складки своего шелкового платья, аромат роз. Ее  руки
были холодные и немного дрожали: несмотря на уверенность, что  все  идет
именно так, как должно быть, она все равно волновалась. В нужный  момент
Алек взял ее пальцы в свои -  теплые  и  сильные.  Мира  видела  кольца,
лежавшие на страницах Библии. Медленно и осторожно он надел ей кольцо па
палец и произнес: "Я, Александр Рив Фолкнер, беру тебя, Мирей Жермен..."
Она смотрела в его чистые  глаза  и  не  могла  поверить,  что  все  это
происходит с ней наяву. Через несколько  минут  она  будет  принадлежать
ему, она одна сможет требовать от него то, что больше не сможет ни  одна
женщина на свете.
   Клятвы были даны, кольца надеты, благословение произнесено  и  Библия
закрыта.  Затем  жениху  было   позволено   поцеловать   невесту.   Мира
покраснела, почувствовав множество устремленных на  нее  взглядов.  Алек
немного помедлил, прежде чем взять в ладони ее маленькое лицо, и  слегка
прикоснулся к ее губам своими. Но когда он ощутил теплоту и податливость
ее рта,  он  продолжил  свой  поцелуй  немного  дольше,  с  возрастающей
жадностью, чем стоило показывать на людях. До Алека  донесся  осуждающий
шепот одних и приглушенный одобрительный смех  других  гостей.  Их  губы
медленно разомкнулись, и Алек подумал с нетерпением, что впереди их ждет
еще очень длинный день. Мира улыбнулась ему в ответ, понимая, о  чем  он
сейчас думает.
 
Глава 14 
 
   С приближением  к  владениям  Фолкнеров  любопытство  Миры  с  каждой
минутой возрастало. Дом окружал  густой,  первозданный  лес,  в  котором
росли незнакомые деревья и растения,  которых  Мира  никогда  раньше  не
видела, специально привезенные из далеких стран. Дорога сделала  плавный
поворот, и перед Мирой открылся такой  необыкновенный  вид,  что  у  нее
захватило дух. Вдалеке на холме стоял замок, серые башни  которого  были
окутаны облаками. Два аккуратных озерца раскинулись по  обе  стороны  от
замка с востока и запада. В их гладкой спокойной поверхности  отражались
фигурные арки и многочисленные окна замка. Мира подумала,  что  в  таком
замке могли бы жить  сотни  людей.  У  нее  внезапно  появилось  желание
уговорить Алека уехать с ней куда-нибудь в маленький  домик  и  остаться
там навсегда. Что потребуется от нее? Сможет ли она  освоиться  в  новых
для нее условиях?
   На подробный осмотр замка ушло бы несколько  дней.  поэтому  Джулиана
показала ей  лишь  основные  залы  и  комнаты.  Несколько  членов  семьи
Фолкнеров сопровождали их и внимательно присматривались к Мире. Женитьба
Алека была предметом бурного обсуждения всех его родственников в течение
нескольких последних лет, они спорили, какую женщину он выберет.  Теперь
они оценивали каждый ее шаг и взгляд,  но  на  их  холодных,  любопытных
лицах нельзя было прочесть, довольны они его выбором или нет.
   Хотя Мира  и  пыталась  запомнить  внутреннее  расположение  дома,  в
основном все ее  внимание  сосредоточилось  на  членах  новой  семьи.  В
отличие  от  белокурых  Беркли  все   Фолкнеры   были   черноволосые   и
зеленоглазые. Мира нашла в них много интересного: у них были  прекрасные
манеры, их внешний вид говорил о крепком  здоровье.  Хотя  Мира  слишком
мало знала их, чтобы сделать какие-то выводы,  однако  она  отметила  их
вспыльчивость и непостоянство  настроения.  Увидев  эти  черты  во  всех
Фолкнерах, Мира поняла, насколько далеко в сравнении с ними  продвинулся
ее муж, сумевший преодолеть себя, изменивший взгляд на вещи, научившийся
понимать и прощать слабости и недостатки других людей. Алек  был  главой
этой многочисленной  семьи,  ему  приходилось  решать  сложные  вопросы,
искать выходы из трудных ситуаций,  нести  на  своих  плечах  весь  груз
ответственности.
   Мира с большим интересом наблюдала, как Алек разговаривает с  разными
людьми, и уже через несколько дней оценила  его  талан  г  дипломата.  В
общении со сторожами, слугами  и  другими  людьми  Алек  был  спокоен  и
деловит. С Джулианой, ее дядей Хьюго и кузенами  -  вежлив  и  мягок.  С
сестрами Джулианы, пожилыми дамами - Петицией и Джесмин Перкин  -  очень
внимателен и предупредителен. Он относился к своему  восемнадцатилетнему
брату Дугласу, застенчивому и погруженному в книги молодому человеку,  с
отеческой строгостью. С  кузеном  Карром  Алек  становился  франтоватым,
слегка циничным и веселым. Он понимал их всех и управлял ими  мягко,  но
не допуская излишней свободы. И только Мира была единственной  в  семье,
кем он не мог и не пытался управлять. Она была для него не обязанностью,
а необходимостью, его роскошью. В тишине  их  собственных  комнат,  куда
никто не входил, Алек предавался наслаждению, обожал ее, лелеял и  нежно
любил.
   Поздно вечером Алек спустился  в  гостиную,  чтобы  дать  Мире  время
привести себя в порядок. Спальня,  как  и  прочие  комнаты  замка,  была
обставлена  со  вкусом:  мебель,  выдержанная  в  стиле  Людовика   XIV,
французские гобелены, восточные ковры. Горничная Мэри, последовавшая  за
Мирон, расчесала ее роскошные локоны и протянула хрустальный флакончик с
духами. Их запах напоминал аромат сандалового дерева и роз. Мира  надела
тонкую белую ночную сорочку.
   - Мне остаться с вами, пока... - мягко начала Мэри, видя, как  дрожат
у Миры руки.
   - Нет, спасибо. Я хочу побыть одна некоторое время.
   Горничная тихо удалилась. Мира легла в постель и  стала  смотреть  на
огонь в камине. Ночь  не  была  холодной,  но  ей  было  приятно  теплое
прикосновение воздуха. Камин создавал  уют,  языки  пламени  отбрасывали
тени на стены и отплясывали странные танцы, тишину изредка нарушал треск
горящих дров.
   Через несколько минут она услышала шаги за дверью.
   Немного помедлив, Алек тихонько постучал в дверь.
   - Войдите, - сказала Мира, удивляясь звуку собственного голоса. Когда
Фолкнер вошел в комнату, она села на постели и протянула к нему руки.
   Прикрыв дверь, Алек сказал:
   - Я больше не мог ждать.
   Молча она наблюдала, как он снимает сюртук, и  засомневалась,  должна
ли она помочь ему. Что должна делать жена?
   Должна ли она спросить о его пожеланиях? Лечь ей или подойти к нему?
   - Мира, ты волнуешься? - спросил Алек.
   - Нет, конечно, нет. Почему я должна...
   - Вот именно, нет никаких причин для волнения. Ты же таешь,  как  нам
хорошо вместе.
   - Но прошло много времени.., когда мы... - Она не знала, что говорить
дальше.
   Алек подошел к маленькому столику, откупорил бутылку вина и  наполнил
два старинных золотых кубка, украшенных драгоценными камнями - свадебный
подарок Рэнда и Розали.
   - Да, прошло немало времени, - согласился он, протягивая Мире  кубок.
- Почти месяц. У тебя есть причины для волнений... Кто знает, что  могло
случиться за это время...
   Чему ты улыбаешься? Нам предстоит очень серьезное дело. леди Фолкнер.
Замужество - это не шутка. Теперь, когда ты стала моей женой, ты  должна
научиться быть скромной и благоразумной.
   - Обязательно, - Мира сделала глоток вина, - но только с  завтрашнего
дня.
   - Ну хорошо, - согласился он. - Мне говорили, что быть женой Фолкнера
- тяжелая участь, но я постараюсь смягчить ее. Тебе нравится вино?
   -  Оно  великолепно,  но  я  ожидала  более  щедрой  компенсации   за
сегодняшний тяжелый день, чем вино.
   Алек засмеялся и начал расстегивать рубашку.
   - Не беспокойся. Сегодня ночью ты получишь все, что пожелаешь.
   - Я могу только надеяться на это.
   Их взгляды встретились, и огонь желания вспыхнул в их сердцах. У  них
раньше не было возможности спокойно заниматься любовью  или  рассмотреть
друг друга, Алек был великолепно сложен. Его тело  было  крепким,  мышцы
торса рельефно выделялись, а лилии плеч и спины были просто  безупречны.
Мире захотелось подойти, положить руки ему на  грудь,  уткнуться  лицом,
как  котенок,  играть  волосами  на  его  груди.  Но  вместо  этого  она
продолжала смотреть на мужа и допивала вино. Чувствуя на себе ее взгляд,
Алек, не торопясь, снял рубашку и  бросил  ее  на  стул,  начал  снимать
брюки, но остановился, заметив, что Мира тут же отвела взгляд.
   Он подошел к ней, взял из рук пустой кубок и поставил его на  столик.
Мира открыла рот от удивления, когда ее муж подошел к кровати и,  сорвав
покрывало, расстелил его на полу перед камином.
   - Что ты делаешь?
   - Меняю место свидания.
   - Алек! - Мира изумилась. - Это дорогое покрывало, оно испачкается на
полу, помнется...
   - Мира, - перебил он, - это не драгоценные реликвии.
   Это просто вещи.., предметы.., предназначенные для  того,  чтобы  ими
пользовались.
   - Это очень дорогие вещи. Я никак не могу забыть про это. -  Мира  на
мгновение закрыла глаза руками. - Господи, как я буду здесь жить?  Я  не
хочу жить в замке! С тех пор как мы приехали сюда,  я  все  время  боюсь
что-нибудь разбить или испортить.
   Алек обнял ее одной рукой, а другой нежно погладил по щеке.
   - Это не замок. Это дом - твой и мой. Здесь нет  ничего  такого,  что
нельзя было бы заменить, если ты что-то  разобьешь.  Теперь  тебе  стало
легче?
   - Нет. Это настоящий дворец, очень большой и  слишком  роскошный  для
меня. Я хотела бы жить в коттедже.
   - Дорогая, представь себе коттедж. Четыре стены и дверь.
   Наш дом построен по такой же схеме, но только стены повыше  и  дверей
побольше. Поверь мне, я хорошо разбираюсь в архитектуре.
   Мира недоверчиво посмотрела на него:
   - Ты больше ничего не можешь мне сказать в защиту этого места?
   - Ничего, - ответил Алек.
   - Но мои впечатления от него сильно отличаются от твоих.  Ты  герцог,
ты привык ко всему этому великолепию, ты вырос среди...
   - Не думай обо мне как о герцоге. Думай  как  о  муже.  А  теперь  не
хочешь ли ты присесть к огню рядом с мужчиной, который любит тебя?
   - На это дорогое покрывало...
   - Постельное белье, - поправил Алек.
   Она наконец согласилась, села около  огня,  опершись  спиной  на  его
грудь. Мира смотрела на языки пламени,  освещающие  их  лица.  Алек  был
прав. Звания и вещи не имеют никакого значения. Важен только он.
   - Я думал, каждая женщина хочет, чтобы ее  увезли  в  замок,  -  Алек
нежно поцеловал ее в плечо, - чтобы почувствовать себя в безопасности...
   - В то время, когда тебя не будет рядом?
   - Да, я сражался бы с драконами.
   - Нет. Я собираюсь всегда быть с тобой рядом и сражаться вместе.
   - Как бы испугались драконы!
   Мира  рассмеялась  и  затеяла  шуточную  потасовку.  Тонкая   рубашка
натянулась на ее коленях, почти не создавая никакой преграды между ними.
Она почувствовала тепло и напряжение его тела. Мира глубоко вздохнула:
   - Никакой жалости к драконам.
   - Похоже, и к мужьям тоже.
   Алек опрокинул ее на спину, в его глазах отражался огонь  камина.  Он
снял  с  нее  рубашку,  и  она  предстала  перед  ним  во  всем  женском
великолепии. Откинув шелковое одеяние в сторону, он неторопливо покрывал
ее тело поцелуями.
   Как прекрасна такая близость! Она такая  нежная  и  гибкая,  под  его
сильным телом, полным страсти.
   Он снял оставшуюся одежду с себя.
   - Я люблю тебя, - прошептала она без страха, без ожидания ответа, без
мольбы.
   Эти слова были для него самым дорогим подарком. Он отвечал ей теми же
словами,  своим  телом,  своим  сердцем,  которое  раньше  не  знало   о
существовании любви. Теперь физическая близость перестала быть для  него
обдуманным занятием, она стала стихией чувств, восторгом, заполняющим их
обоих. Все его чувства были сфокусированы на  Мире...  Любимая  женщина,
освещенная огнем, ее волосы, длинные  и  мягкие,  как  темный  шелк,  ее
нежные руки, скользящие по его спине.
   Ее кожа была гладкая, как атлас. Он ласкал ее тело  то  нежными,  еле
ощутимыми  прикосновениями,  то  причиняя  сладкую  боль.  Томный   стон
вырвался из ее уст, когда его пальцы коснулись ее сосков. Алек поцеловал
ее в нежную ямочку у основания шеи; его ласки заставляли ее трепетать от
ожидания и нетерпения. Мира потянулась к нему всем телом, шепча его имя,
а Алек медленно скользил языком по животу вниз..,  мучительно  медленно,
оттягивая минуты наслаждения и делая их более желанными.
   Мира предалась наслаждению. Тело само подсказывало  ей,  что  делать.
Отблески пламени играли на волосах Алека,  и  она  ласкала  их,  провела
руками по сильным плечам. Он закрыл глаза, а она нежными прикосновениями
ласкала его спину и плечи. Алек снова и снова целовал ее.
   - Как хорошо! - Его голос был полон счастья. - Я хочу знать тебя, как
никто никого не знал на земле до нас.
   - Ты и так знаешь меня.
   - Неужели? - удивился Алек и в опровержение ее слов  стал  ласкать  и
целовать ее там, где никогда раньше не делал этого. Его руки ласкали  ее
ягодицы, то сжимали, то отпускали их, и  вдруг  его  пальцы  проникли  в
ложбинку между ними, заставив Миру испуганно вздрогнуть и отпрянуть.
   - Алек! - воскликнула она, удивленная такой интимной лаской.
   Он засмеялся и раздвинул ее колени.