И в то самое мгновение, когда мысль о его неестественной красоте еще не покинула Люси, шрам на виске Хита напомнил ей, что под ангельской внешностью скрывается далекий от совершенства образ. Шрам служил видимым знаком того, что когда-то этот человек вынес такие страдания, которые сейчас было жутко представить. В той прошлой жизни он окружил себя непробиваемой стеной, чтобы защититься от напастей извне. Нынче необходимость в этой стене вроде бы и не существовала, но он, однако, не желал разрушать ее. Порой Люси казалось, что Хит даже в самые интимные минуты, принадлежа ей телом, душой пытается удержаться на определенной дистанции. "Господи, если бы он нашел в себе силы и мужество довериться мне, стать более открытым. Если бы он намекнул, что я нужна ему не только для развлечения и физической близости, а для чего-то большего..."
     Наверное, многие считали их удачной, счастливой парой, может быть, завидовали тому, что действительно присутствовало в их отношениях с Хитом - дружеские симпатии, которые усиливались взаимным сексуальным влечением. В доме Рэйнов царила определенная свобода, позволявшая им обоим расти и самосовершенствоваться, которая ни в коем случае не исключала честности друг перед другом.
     Может, Люси и не стоило желать "чего-то большего"? Но почему тогда ее так угнетало растущее чувство неудовлетворенности?
     Ответ был прост: "Потому что, Люси Рэйн, тебе небезразличен Хит Рэйн, и ты настолько к нему неравнодушна, что боишься признаться в этом самой себе".
     Вставив в уши длинные, свисавшие почти до середины шеи серьги из весело поблескивающего оникса, Люси коротко вздохнула:
     - Ну вот, теперь я готова.
     - Синда. - Глаза Хита потемнели, плутовские искорки потухли в его зрачках. Он встал и медленно приблизился к ней. Что-то очень серьезное было в его намерениях. Пульс Люси тревожно участился, когда в его голосе она уловила нотки нерешительности:
     - Перед выходом мне бы хотелось закончить одно маленькое дельце. Я думал об этом еще несколько недель назад... Конечно же, мне следовало позаботиться об этом сразу после нашей свадьбы...
     - Я даже не представляю, о чем идет речь? - с натянутой улыбкой проговорила Люси.
     - Мне нужно исправить свою ошибку, - почти шепотом произнес Хит, глаза их встретились.
     - Какую ошибку? - так же шепотом пролепетала она.
     В комнате воцарилась тишина. Секунды быстро бежали одна за одной, но время отсчитывало свой ход не для этой пары. Большим пальцем Хит провел по нежной коже подбородка Люси, коснулся шеи. Что он хотел сказать этой лаской? Рэйн взял левую руку жены, легкую и Не сопротивляющуюся ему. Они неотрывно смотрели друг другу прямо в глаза; он поцеловал ее ладонь, коснувшись ее пальцев бархатистой, гладко выбритой кожей.
     "К чему все эти нежности? - Крик так и рвался из самого сердца Люси. - Меня сводит с ума твоя нежность, я не могу устоять перед ней".
     Что-то гладкое и прохладное скользнуло по левому безымянному пальцу Люси, миновало сустав и остановилось у самого основания. Она скосила взгляд на свою руку, которую Рэйн продолжал держать, и ослепительный блеск заставил ее невольно закрыть глаза. Большой, роскошный, грушевидной формы бриллиант сиял мириадами разноцветных искорок. Обручальное кольцо, символ того, что они всегда будут искренними в своих чувствах, отношениях друг с другом...
     - Хит... - попыталась сказать Люси, но вместо слов из ее груди вылетел лишь тихий вздох:
     - Тебе не нужно было...
     - Прости, мне следовало подарить тебе это кольцо давным-давно.
     - Но я даже не задумывалась...
     - Знаю. Наша помолвка, венчание и свадьба - все это было так молниеносно. На кольцо просто не хватило времени.
     - Хит, я не знаю, что и сказать...
     - Тебе нравится?
     - Еще бы, конечно!
     - Если хочешь, мы можем подобрать что-нибудь другое.
     - Нет! Оно прекрасно! - Глаза Люси сияли во сто крат ярче бриллианта. Она не будет допытываться у Хита, почему он решил преподнести обручальное кольцо именно сегодня. Вдруг причина окажется совершенно иной, чем она предполагает?
     - С-спасибо. - Слезинка выкатилась из уголка глаза, скользнула вниз по щеке, но на полпути губы Хита перехватили ее.
     - Я не хочу, чтобы ты плакала, - пробормотал он.
     - А что же, по-твоему, я должна делать? - всхлипывая, спросила Люси, улыбнулась сквозь слезы и опустила руку в боковой карман его роскошного пиджака в поисках носового платка. Но платок не понадобился, их губы слились в безудержном, отчаянном поцелуе. Настойчивость Хита развеяла слезливое настроение Люси. Желание, всепоглощающее, страстное, поднималось из глубин и разливалось по всему ее телу. Он наклонил голову ниже и еще сильнее прижал жену к своей мощной груди. Нежное и необычайно теплое чувство, словно невиданный цветок, расцветало в Люси; цветок рос, и душа Люси раскрывалась - для Хита.
     С трудом их губы расстались. Хит поднял голову, прядь золотистых волос упала ему на лоб. Дрожащими пальцами Люси откинула назад непослушный завиток и заглянула мужу в глаза.
     - Хит, - прошептала она, утонув в бездонной синеве его очей, и не смогла произнести ничего более. Безмолвно наблюдая за ним, она прочитала в его глазах вопрос. Да, кажется, впервые за все время их знакомства Хит не понял, что значит ее молчание. И она была ему благодарна за это.
     - Нам пора идти, - спокойно проговорил он, и Люси медленно кивнула ему в ответ.
     Вечер оказался не таким скучным, как пророчил Редмонд. Среди гостей были лучшие люди города - крупные предприниматели, коммерсанты, банкиры и политики. Разговор за ужином носил несколько натянутый, принужденный характер, очевидно, по причине сидящих за столом дам, так как обсуждение политических и финансовых проблем было негласно, но единодушно отложено на позднее время, когда мужская половина имела бы возможность пообщаться в приватной обстановке. И все-таки вечер был прекрасен! Люси поочередно щебетала то с дамой по левую руку, то с джентльменом по правую. Хит сидел за столом дальше, Дэймону отвели место рядом с рафинированной блондинкой, умело поддерживавшей разговор с соседями. Редмонд, как обычно, казался сверх меры сдержанным и замкнутым. Решительно настроенная на то, чтобы вывести его из привычного состояния полного безразличия, Люси сделала ему пару колких замечаний и добилась-таки своего - он затеял с ней шутливый спор. Подошло время танцев, и Редмонд ангажировал ее на вальс, сообщив Хиту, что жаждет отмщения за то, что Люси насмехалась над ним за столом.
     - А вы замечательный танцор, - отметила Люси, вальсируя и улыбаясь. Никто не мог сравниться с Хитом в плавности танцевальных движений и чувстве ритма, но, как ни странно, Дэймон едва ли уступал ему в этом искусстве. Его танец был безупречным. - Наверное, умение танцевать - одна из ваших сильных сторон?
     По непроницаемому лицу Дэймона скользнула легкая улыбка, он с трудом сдерживал натиск чарующих карих глаз, сверкающих веселыми огоньками. Люси очень хотелось, чтобы он улыбался чаще, ведь улыбка превращала его из просто привлекательного молодого человека в эффектного красавца.
     - Нам преподавал танцы один маэстро. Третье поколение Редмондов с самого детства берет уроки у синьора Па-панти, итальянского графа; он давным-давно открыл академию танцев на Тремонт-стрит.
     - Я слышала о нем.
     - Неудивительно, о нем слышали многие в Бостоне.
     - Мне рассказывали о его чрезвычайной строгости к ученикам.
     - О да! Я помню, что когда мы, его ученики, входили в класс, то обязательно должны были отвесить учителю низкий поклон, а он в это время стоял с высоко поднятым смычком. Если его что-то не устраивало в нашем приветствии, он без сожаления опускал смычок на наши спины.
     Омраченное не очень приятным воспоминанием лицо Редмонда вызвало искренний смех у Люси.
     - Бедненький мистер Редмонд, и часто вам доставалось?
     - Каждое занятие.
     - Но вы могли пойти к отцу и пожаловаться ему.
     - Мой отец - сторонник жесткой дисциплины, - смущенно улыбаясь, проговорил Дэймон. - Он бы поколотил меня еще и за то, что я жалуюсь.
     Чувство симпатии, даже сочувствия, переполнило сердце Люси, и она оставила без внимания улыбку Редмонда. Темп вальса возрастал, и кавалеру пришлось сильнее обнять свою очаровательную даму, чтобы попадать в такт мелодии.
     - А кто та леди, с которой вы разговаривали за столом? - полюбопытствовала Люси.
     - Алиция Редмонд.
     - Редмонд?
     - Да, моя не то троюродная, не то бог знает какая кузина. Я единственный холостяк во всем семействе, посему все решили, что эта партия не так уж и плоха для меня. А что вы думаете на сей счет?
     - Кошмар!
     Дэймон только хмыкнул: да, ответ был столь же моментален, сколь и решителен.
     - Это почему?
     - Простите, но я не скажу, потому что не уверена, как будут восприняты мои комментарии по поводу личной жизни мистера Редмонда: спокойно или нет.
     - Уверяю вас, очень спокойно. Я слишком редко слышу замечания в свой адрес и практически не имею возможности показать, насколько спокойно отношусь к ним.
     - Хорошо. - Люси понизила голос на полтона. - Я полагаю, вам нужна не такая женщина, как эта Алиция. Она не производит впечатления обаятельной. Разве вам не понравилось, если бы она была чуть более жизнерадостной? Да ваша кузина не сумеет заставить вас улыбнуться.
     - Пожалуй, вряд ли ей это удастся, - задумчиво ответил Дэймон. - Но меня воспитывали таким образом, что жизнерадостность, энергичность супруги не считались абсолютно необходимыми качествами. И для меня, право же, не имеет большого значения, буду ли я улыбаться или нет.
     - О, здесь вы глубоко заблуждаетесь, - честно возразила Люси. - Я совершенно уверена в том, что женщина, на которой вы женитесь, должна быть живой, естественной и не бояться...
     - ...не бояться меня? Это вы хотите сказать? - усмехаясь, перебил ее Редмонд.
     Люси вспыхнула до корней волос:
     - Я не это имела в виду...
     - Но кто боится меня? - прозвучал настойчивый вопрос.
     - Видите ли, вы так относитесь к людям...
     - ...что они пугаются меня, верно?
     - Я хотела сказать, не пугаются... - начала Люси и вдруг замолчала, увидев, как посерьезнел Дэймон.
     - Продолжайте, миссис Рэйн, - попросил он. Обращение прозвучало как просьба о помощи, словно она знала некую, известную только ей, тайну, которую он умолял раскрыть перед ним. Нотки горечи и печали звучали в его голосе, и Люси безмолвно смотрела на него. - Пожалуйста, - медленно добавил Дэймон с какой-то нерешительностью, будто это слово было слишком непривычным для него.
     - Вы относитесь к людям так, - быстро заговорила Люси, - что они начинают испытывать чувство вины, не перед вами, а за себя. У них возникает комплекс неполноценности: желая произвести на вас благоприятное впечатление, люди теряют собственное "я", перестают быть сами собой. Но я не думаю, что вы всегда на это рассчитываете.
     - Нет, не всегда. - Редмонд покачал головой, и свет, отражаясь, заиграл в его черных, цвета воронова крыла, волосах.
     - Вот почему вам следует дождаться той, что поведет себя естественно с вами. Возможно, это будет единственная женщина, которую вы сумеете понять. Понять так, как муж понимает свою жену.
     Их разговор приобрел слишком личный характер. Люси ощутила жар собственных щек. Как случилось, что слова, сказанные когда-то ей, теперь исходили из ее уст?
     - Спасибо, - тихо произнес Дэймон. - Я очень благодарен вам за искренность.
     Финальный тур пара заканчивала в полном безмолвии. Лишь перед самым концом Люси подняла глаза и встретилась взглядом с Дэймоном.
     - Мистер Редмонд. Я хотела еще сказать вам...
     - Поторопитесь, миссис Рэйн, танец завершается.
     - Я прошу вас в нашем узком дружеском кругу называть меня просто Люси. Я знаю, Хит не станет возражать.
     На какую-то долю мгновения, или это только померещилось Люси, в глазах Дэймона промелькнула острая тоска - одиночество? - и тут же все исчезло.
     - Вы очень добры, предлагая мне свою дружбу, - мягко произнес он. - И я с удовольствием стану вашим другом при единственном условии - вы примете мою дружбу взамен. Но я предпочел бы не называть вас просто по имени.
     - Что ж, как хотите, - ответила Люси, отметив про себя, как сложно завоевать расположение Дэймона Редмонда. Скорее всего многие потерпели крах на этом поприще, хотя и прилагали значительные усилия. Они и не догадывались, что, если Дэймон связал себя узами дружбы с кем-то, это означало связь на всю жизнь. Для таких людей дружба более сильное и длительное чувство, чем любовь. А сейчас Люси даже не подозревала, как нужна ей будет дружба именно с Редмондом в самом недалеком будущем.
     Остаток вечера Дэймон предпочел держаться на расстоянии от Люси, однако она едва ли заметила это. Как только Хит вернул утраченное на период вальса сокровище, он тут же поглотил все внимание Люси. Они кружились по залу с такой невероятной легкостью, что она засомневалась, касаются ли паркета ее ноги? Волшебство танца, очарование музыки, блики светильников - все слилось в одно сверкающее полотно. Руки их были разделены перчатками, но и сквозь них Люси чувствовала знакомые ощущения от прикосновения его кожи. Глаза Хита цвета теплого лазурного моря ласкали ее тело, а белоснежные зубы сверкали всякий раз, когда он улыбался. Опьяненная безудержным потоком движения, Люси кокетливо посматривала на Хита сквозь скромно опущенные ресницы и тесно прижималась к нему всей грудью под предлогом важного сообщения на ушко.
     Конечно, для тех, кто наблюдал за красивой, окруженной ореолом счастья парой, содержание их беседы оставалось недоступным. Но стоило только прислушаться, и тогда не одна пара ушей покраснела, нет, запылала бы от этих "невинных" реплик. Умело подражая южному акценту мужа, молодая жена вполголоса нашептывала ему всякую чепуху, развлекая завуалированными намеками на черные шелковые "панталончики", которые, согласно ее уверениям, были в данный момент на ней.
     - Да у тебя в помине не было черных шелковых панталон, - поддразнивая и одновременно подыгрывая жене, говорил Хит, следя за довольными гримасами Люси.
     - Не было, а теперь есть. Я специально заказала их. Ты же сам утверждал, что не любишь обычное белое белье. Мол, слишком старомодно. А еще на мне надет такой сногсшибательный корсет...
     - Черт меня возьми, я уже почти поверил тебе!
     - Ты поверишь мне чуть позже, - промурлыкала Люси развязным тоном девицы легкого поведения.
     Хит не удержался и расхохотался во все горло:
     - Какой бес в тебя вселился сегодня?
     - Никакой! Просто сегодня я наконец кое-что решила для себя.
     - Да? И что же ты решила?
     - Нечто весьма важное. Я не могу тебе этого сказать и не проси.
     - Ага! Значит, решение касается меня, иначе ты не делала бы из него секрета.
     - Безусловно, только тебя. - С этими словами Люси бросила на Хита взгляд, полный такого желания, что у того даже перехватило дыхание.

Глава 9

     Напевая рождественский гимн, Люси с трудом удерживала целую охапку остролиста, тщетно пытаясь прикрепить ее на верхней перекладине перил.
     - Бесс, - обратилась она к горничной, суетившейся рядом на лестнице, - если бы ты могла привязать сюда одну из тех красных лент, да, вот эту самую. Мне кажется, получится весьма недурно.
     - Не оступитесь, миссис Рэйн, - предупредила ее горничная, напуганная тем, как рискованно балансировала хозяйка на самом краю верхних ступенек, украшая парадную лестницу.
     - Не волнуйся, Бесс, я не упаду, - подбодрила ее Люси. - Эта лента с бантом будет здесь к месту.
     - Вы сейчас упадете!
     - Да нет же, Бесс, не кричи. Я держусь за перила.
     - Миссис Рэйн, а почему мне не заняться остролистом, а вы бы украсили его бантами.
     - Бесс, тебе не стоит так волноваться.
     Громкий стук входной двери прервал их разговор, и обе женщины почти одновременно посмотрели вниз. На пороге стоял Хит. Он отряхивал снег с длинного пальто, потом снял коричневую шерстяную шляпу и запустил ее в угол прихожей. Подняв голову вверх, он заметил балансировавших на ступеньках жену и горничную, коротко кивнул им головой.
     - Да, - заметила Люси, - такое впечатление, что тебе здорово испортили предпраздничное настроение.
     Хит пробурчал что-то нечленораздельное и стал медленно подниматься по лестнице. Проходя мимо Люси, он не произнес ни единого слова. Рэйн на мгновение задержался около Бесс, которая туг же отпрянула от него и напряженно следила за каждым его движением черными, круглыми от испуга глазами.
     - Бутылочку "Старого Форестера" и бокал, - раздраженно выпалил Хит. - Быстро, черт тебя побери.
     Губы горничной мелко задрожали, и она сломя голову бросилась вниз по лестнице.
     - Дорогой, в чем дело? - стараясь говорить мягко, спросила Люси, одновременно расстроенная и рассерженная грубой выходкой мужа и демонстрацией плохих манер. - Что бы ни случилось, вовсе не обязательно игнорировать меня и уж тем более пугать несчастную... Хит, куда ты?
     Люси поспешила за супругом в спальню, на бегу пытаясь представить, что же должно было случиться, чтобы он вышел из себя до такой степени.
     - У тебя неприятности, связанные с газетой? В ответ раздался сухой, более напоминавший фырканье смешок:
     - Можно сказать и так.
     - Ты вернулся домой раньше обычного...
     - Я не желаю разговаривать и отвечать на вопросы. Где эта сукина дочь с бутылкой? Черт подери, когда ты наконец сможешь найти горничную, которая будет шевелиться, а не плестись как старая кляча?!
     - Ты что, поссорился с Дэймоном? - терпеливо продолжала расспрашивать Люси, уверенная в том, что разговор все-таки необходим именно сейчас, в противном случае он бы не устраивал спектакль в прихожей. Всякий раз хлопанье входной дверью возвещало о том, что Хит не в духе и ему нужно поговорить с Люси на серьезные темы.
     - Дэймон? - повторил он тоном, полным отвращения. - Да, черт возьми, я действительно поругался с этим ублюдком.
     - Подобный тон не вполне уместен, - поправила его Люси.
     - Я-то думал, что он проникся моей идеей и осознал задачи, стоящие перед ним. Но сегодня я наконец понял, что этот... аристократ вовсе не такой, каким я его представлял себе раньше. Затрачены месяцы совместной работы, мы стояли на одних позициях, шли к одной цели, и каков результат? В итоге он стоит в моем кабинете и несет такое... Открой дверь, она принесла виски.
     - Может, ты все же расскажешь мне по порядку, что произошло.
     Вместо ответа Люси удостоилась угрюмого взгляда. Вздохнув, она направилась к двери: "Спасибо, Бесс".
     - Миссис Рэйн" - чуть слышно прошептала горничная, с ужасом наблюдая, как хозяин быстро ходит взад и вперед словно разъяренная пантера в зверинце. - С вами все в порядке? Может быть, мне...
     - Все прекрасно, Бесс, - сказала Люси твердым голосом, подтверждая слова уверенной широкой улыбкой. - Кстати, почему бы тебе не продолжить украшать лестницу, пока мы с мистером Рэйном обсудим наши дела? - Она взяла из рук горничной небольшой серебряный поднос. Бесс лишь озабоченно кивнула и удалилась.
     Закрыв ногой дверь, Люси подошла к туалетному столику и поставила на него поднос.
     - Бесс работает у нас всего вторую неделю и еще не привыкла к твоему характеру. Конечно, она испугалась. Поэтому тебе следует постараться держать себя...
     - Поэтому ей следует постараться как можно скорее привыкнуть к моему характеру, иначе пусть ищет другое место работы. - Хит наполнил бокал почти до краев, и пока он большими глотками пил виски, враждебная усмешка исчезла с его лица.
     - Что же такого сделал Дэймон, если ты так рассержен на него?
     - В том-то и суть, что он вообще ни черта не делает, чтобы "Экзэминер" стала приличной газетой. Работа для него лишь умственные упражнения. Он выбирает тему, просчитывает скрупулезно как бухгалтер все "за" и "против" и придерживается в итоге мнения большинства. Верно-неверно - элементарная арифметика. Будь я проклят, если смирюсь с эт