стливым? - спросил он.
     - Я всегда был в этом уверен. Видите ли, я знаком с одним из арендаторов вашего батюшки, который живет в убогом каменном домишке с земляным полом и все же, кажется, наслаждается жизнью куда больше хозяина. Поэтому я и пришел к выводу, что человек - сам хозяин своего счастья и куда вернее добиваться его самому, чем ждать, пока оно тебе выпадет.
     Джек только плечами пожал.
     - Трудно сказать.
     Они долго сидели молча, пока мистер Тоуд не встал.
     - Желаю вам всех благ, мистер Девлин, - откашлявшись, сказал он. - Мне нужно идти. Скоро я пришлю все документы на владение наследством.
     Он уже хотел было откланяться, но вдруг, смутившись, опустил глаза.
     - Не знаю, как и сказать, чтобы не обидеть вас... но законные дети графа просили передать, что не желают иметь с вами ничего общего. Иными словами, похороны...
     - Не беспокойтесь, я и не собирался идти, - с коротким презрительным смехом перебил Джек. - Можете уведомить моих единокровных братьев и сестер, что они так же мало интересуют меня, как я - их.
     - Да, мистер Девлин. Если вам потребуется моя помощь, пожалуйста, не стесняйтесь обратиться ко мне.
     После ухода поверенного Джек встал и принялся мерить шагами комнату. Виски ударило в голову, куда девалось обычное умение пить?! Голова трещала. В душе царила пустота, а в желудке - голод. До чего же он устал...
     Невеселая улыбка играла на губах. Ну и денек! А ведь еще даже утро не кончилось.
     Он чувствовал себя странно отстраненным от будущего и прошлого, словно наблюдал за собственной жизнью со стороны. Мысленно он перечислял все блага, которыми его наделила судьба: деньги, дома, земли, а теперь и семейное поместье, которое должно было перейти не к побочному сыну, а к законному наследнику. Да, тут есть чем гордиться. Тут есть чему радоваться.
     Так почему же ему все безразлично? Он хотел одного: видеть Аманду Брайерз в своей постели. Сегодняшнюю ночь и все остальные. Владеть ею и принадлежать ей.
     Непонятно отчего, но Аманда - это единственное, что способно помешать ему кончить, как отец: богатым, бездушным, бесчеловечным и злобным. Если он не может получить ее, если придется остаток дней своих видеть, как она старится рядом с Чарлзом Хартли...
     Джек выругался и забегал по кабинету, как посаженный в клетку тигр. Аманда выбрала достойного человека и правильно сделала. Хартли никогда не станет подбивать ее на поступки неприличные или не подобающие даме. Окружит, окутает ее удобными, утешительными, уютными банальностями, скует правилами этикета, и не пройдет и нескольких лет, как живая, порывистая, экспансивная женщина, пытавшаяся когда-то подарить себе мужчину-проститутку на день рождения, будет похоронена под грузом респектабельности.
     Джек остановился у окна и прижал ладони к прохладному стеклу. Что ни говори, а для Аманды куда лучше выйти за человека вроде Хартли. Чего бы это ни стоило, Джек сумеет подавить эгоистичные желания и позаботится не о своих, а о ее нуждах и потребностях. Он смирится с ее браком, даже если это убьет его, пожелает молодым счастья, и Аманда никогда не узнает о его истинных чувствах.

***

     - Когда вы собираетесь объявить о помолвке, Чарлз? - улыбнувшись, спросила Аманда.
     - Думаю, стоит подождать, пока начнутся танцы, и мы с вами начнем первый вальс как жених с невестой.
     - Прекрасно! - одобрила Аманда, пытаясь игнорировать неприятные ощущения в желудке.
     Они стояли на балконе гостиной мистера Толбота. Сегодня в его доме собралось сто пятьдесят человек, наслаждавшихся прекрасной музыкой и изобильной едой, как обычно, на балах, которые давал адвокат. Сегодня вечером Аманда и Чарлз объявят друзьям и знакомым о своем решении. Потом в церкви три недели подряд будут читаться оглашения. Скромная свадьба состоится в Виндзоре.
     Сестры Аманды, София и Хелен, пришли в полный восторг от новостей.
     Я полностью одобряю твой выбор и очень рада тому, что ты прислушалась к моим советам, - писала София. - Судя по мнению окружающих, мистер Хартли - порядочный, привыкший к спокойной жизни джентльмен, с хорошим состоянием. Этот брак, вне всякого сомнения, послужит благополучию обеих сторон. Мы с величайшей охотой примем мистера Хартли в нашу семью, дорогая Аманда, и я искренне поздравляю тебя с мудрым решением...
     Мудрым?
     Аманда мысленно улыбнулась. Меньше всего она хотела когда-то выбирать жениха с точки зрения благоразумия и здравого смысла, но теперь...
     Хартли оглянулся, желая убедиться, что за ними никто не следит, и нежно поцеловал ее в лоб. Какое странное ощущение, когда тебя целует бородатый мужчина: мягкость губ так резко контрастирует с жесткими волосами!
     - Каким счастливым вы меня сделали, Аманда! Мы прекрасно друг другу подходим, не так ли?
     - Идеально, - усмехнулась она. Он сжал ее руку.
     - Позвольте мне принести вам пунша. Мы еще немного побудем здесь, в уединении. На балконе куда приятнее, чем эта давка в гостиной. Вы меня подождете?
     - Конечно, дорогой.
     Аманда вернула пожатие и вздохнула, когда от сердца немного отлегло.
     - Поспешите, Чарлз, я буду скучать, если вы замешкаетесь.
     - Обещаю поторопиться, - ответил он, ласково засмеявшись. - Не такой я глупец, чтобы оставить самую привлекательную на этом балу женщину томиться в одиночестве!
     Он открыл высокие стеклянные двери, и на балкон немедленно вырвались веселая музыка и обрывки беседы. Но стоило дверям закрыться, и вновь стало тихо.
     Джек мрачно обозревал веселившуюся толпу элегантно одетых женщин и мужчин, пытаясь отыскать взглядом Аманду. С дальнего конца гостиной доносилась музыка, жизнерадостная оркестровка хорватской народной мелодии, от которой ноги сами пускались в пляс.
     "Самая подходящая ночь для объявления о помолвке", - уныло подумал он. Аманды нигде не было видно, зато Хартли стоял у стола с напитками.
     Каждая частичка существа Джека бунтовала при мысли о вежливой беседе с этим человеком. Но почему-то это казалось настоятельно необходимым. Он заставит себя смириться с ситуацией, как подобает джентльмену, каким бы чуждым его натуре ни было подобное поведение.
     Стараясь казаться бесстрастным, Джек подошел к Хартли, который принимал из рук слуги две чаши с фруктовым пуншем.
     - Добрый вечер, Хартли, - пробормотал он. Тот обернулся к нему: широкое лицо осталось безмятежным, улыбка - мягкой и доброй. - Кажется, вас можно поздравить.
     - Спасибо, - осторожно произнес Чарлз. По молчаливому согласию оба отошли от стола и нашли спокойный уголок, где их никто не мог подслушать.
     - Аманда упоминала, что навестила вас сегодня утром, - заметил Хартли. - Я подумал, что после того, как она сообщит новости, вы могли...
     Он осекся и смерил Джека оценивающим взглядом.
     - Но похоже, у вас нет возражений против нашего брака.
     - Почему я должен возражать? Я, естественно, желаю мисс Брайерз самого лучшего.
     - И обстоятельства ничуть вас не тревожат? . Посчитав, что Хартли имеет в виду его связь с Амандой, Джек покачал головой.
     - Нет, - деланно улыбнулся он. - Если вы способны пренебречь этими обстоятельствами, что говорить обо мне?
     - Я хотел бы, Девлин, чтобы вы кое-что знали, - пробормотал Хартли с озадаченным видом. - Я сделаю все, чтобы Аманда была счастлива, и стану прекрасным отцом ее ребенку. Возможно, так даже лучше, учитывая ваше нежелание...
     - Ребенок, - мягко повторил Джек, сузив глаза. - О чем это вы толкуете, черт возьми?
     Хартли внезапно застыл, уставившись в пространство, а когда поднял голову, карие глаза досадливо щурились.
     - Значит, вы понятия не имели, так ведь? Аманда заверила меня, что все сказала вам сегодня утром.
     - Что именно? Что она?..
     Джек недоуменно пожал плечами, не в силах сообразить, что имеет в виду Хартли. Но все же понял. Ребенок, ребенок...
     Господи Боже!
     Известие отдалось в мозгу взрывом, воспламенив все нервные окончания.
     - Иисусе, - прошептал он. - Она беременна, правда? Моим ребенком. И вышла бы за вас, не открывшись мне.
     Молчание Хартли было достаточным ответом.
     Сначала Джек был слишком ошарашен. Казалось, все чувства онемели, а в мозгу не осталось ни единой мысли. Потом его охватила ярость. Темный румянец бросился в лицо.
     - Похоже, Аманда так и не смогла заставить себя обсудить все с вами.
     Спокойный голос Хартли донесся до него как бы издалека.
     - Ничего, дьявол все побери, сможет! А вам советую отложить свое объявление о помолвке, - процедил Джек.
     - Может, это к лучшему, - кивнул Хартли.
     - Где она?
     Хартли объяснил, и Джек отправился на поиски Аманды. В голове теснились тяжелые воспоминания. Он слишком много повидал беспомощных мальчишек, пытавшихся выжить в беспощадном мире. Как он старался защитить их, плоды этих усилий он до сих пор носит на теле. Но с тел пор он решил нести ответственность только за себя. Его жизнь принадлежит исключительно ему, и он будет общаться с окружающими на своих условиях. Для человека, нежелавшего иметь семью, выполнить эти планы оказалось совсем просто.
     До сегодняшнего дня.
     То, что Аманда так решительно вытеснила его из круга своих проблем, приводило Джека в бешенство. Но она прекрасно понимала, что он не хочет рискнуть своей свободой, вступив в брак, и отвергает все связанное с семейной жизнью. Может, он даже должен быть благодарен ей за то, что так заботливо освободила его от всех долгов и ответственности. Но почему же вместо благодарности его раздирают гнев, собственнические инстинкты и поистине дикарская потребность раз и навсегда предъявить на нее права?

Глава 14

     Легкий ветерок шелестел в деревьях, принося с собой запах вскопанной земли и цветов лаванды. Аманда отошла в дальний конец балкона, где ее нельзя было увидеть из гостиной, и прислонилась к стене. Шершавые края красных кирпичей царапали ее голые плечи.
     Сегодня на ней был светло-голубой шелковый туалет с низко вырезанной спинкой и драпировкой из газа, перекрещивавшейся на лифе. Длинные рукава, сшитые из такого же газа, спускались до краев коротких белых перчаток. Вид нагой плоти под прозрачной тканью заставлял Аманду чувствовать себя изысканно дерзновенной.
     Высокие двери открылись и закрылись. Аманда пригляделась, но вспышка света ослепила ее.
     - Так скоро вернулись, Чарлз? Должно быть, очередь у чаши с пуншем значительно сократилась с тех пор, как мы сюда прибыли.
     Не получив ответа, Аманда вдруг сообразила, что темный силуэт перед ней не принадлежит Чарлзу Хартли. Мужчина был высок, широкоплеч и двигался с гибкой грацией, которая просто не могла принадлежать никому иному, кроме Джека Девлина.
     Перед глазами все закружилось. Она чуть пошатнулась и едва сумела сохранить равновесие. В движениях Джека было нечто опасное, продуманно-решительное, казалось, он собирался загнать ее в угол и сожрать, как тигр добычу.
     - Что ты хочешь? - насторожилась она. - Предупреждаю, скоро здесь будет мистер Хартли, и...
     - Здравствуй, Аманда, - вкрадчиво и угрожающе выговорил он. - Ты ничего не хочешь мне сказать?
     - Что именно? - переспросила сбитая с толку Аманда. - Ты вообще не собирался приходить. Почему же...
     - Хотел пожелать тебе и Хартли всяческого благополучия.
     - Вот как? Что же, весьма мило с твоей стороны.
     - Хартли тоже так считает. Я говорил с ним минуту назад.
     Аманда неловко поежилась, когда высокая фигура нависла над ней. Зубы почему-то застучали, ее охватила дрожь.
     - И о чем же вы беседовали?
     - Угадай?
     Аманда продолжала упрямо молчать, вздрагивая в своем тонком платье.
     - Маленькая трусиха, - негромко прорычал он, потянувшись к ней.
     Слишком потрясенная, чтобы отреагировать, Аманда оцепенела, когда неласковые руки сомкнулись вокруг нее.
     Не обращая внимания на аккуратную прическу, он запустил пальцы в ее волосы и приподнял лицо. Аманда охнула, попыталась освободиться, но он уже успел запечатать губы алчным, настойчивым поцелуем. Трепещущая Аманда отталкивала его, стараясь игнорировать безумное наслаждение, вспыхнувшее от одного прикосновения, наслаждение, неподвластное стыду и рассудку.
     Жар и давление его губ были столь восхитительными, а ее желание так велико, что Аманда просто задыхалась, вырвавшись наконец на волю. Все же она, пошатываясь, отступила, в поисках хоть какой-то опоры в мире, который неожиданно сошел со своей оси. Она опомнилась, только когда уперлась в кирпичную стену, преградившую путь.
     - Ты с ума сошел, - прошептала она. Сердце билось с такой силой, что болела грудь.
     - Скажи, Аманда, - грубо бросил он. Его ладони снова скользнули по ее телу, вызывая знакомый трепет. - Скажи то, в чем должна была признаться сегодня утром.
     - Убирайся. Нас увидят! Чарлз вернется, и...
     - Он согласился отложить помолвку, пока у нас с тобой не будет возможности потолковать.
     - О чем? - крикнула она, в отчаянии отталкивая его руки.
     - Я не собираюсь ничего обсуждать с тобой, тем более мимолетное увлечение, которое теперь ничего не значит!
     - А для меня кое-что значит.
     Его большая ладонь по-хозяйски легла на ее живот.
     - Особенно если вспомнить о ребенке, которого ты носишь.
     Аманда мгновенно ослабела от страха и угрызений совести. Не будь она так встревожена плохо скрытой яростью Джека, наверняка прислонилась бы к нему в поисках поддержки.
     - Чарлзу не следовало говорить тебе.
     Она толкнула его в грудь, казавшуюся такой же неподатливой, как кирпич и строительный раствор за ее спиной. - Я не хотела, чтобы ты знал.
     - Но я имею полное право знать, будь ты проклята!
     - Что это меняет? Я по-прежнему намереваюсь выйти за Чарлза.
     - Черта с два! Если бы ты принимала решение за себя одну, я слова бы не сказал. Но тут есть еще кое-кто: мой ребенок, и я тоже ответственен за его .будущее.
     - Нет, - в отчаянии выдохнула она. - Не сейчас, когда я поняла, что нужно мне и ребенку. Ты не способен дать мне то, что может дать Чарлз! Господи, ты даже не любишь детей!
     - Я не брошу собственное дитя!
     - У тебя нет выбора!
     - Неужели? - осведомился Джек, снова обнимая ее, не сильно, но достаточно крепко. - А теперь слушай внимательно.
     От его спокойного голоса мурашки шли по коже.
     - Пока все не улажено, никакой помолвки между тобой и Хартли. Я жду тебя перед домом, в своем экипаже. Если не выйдешь ровно через четверть часа, я найду тебя и отнесу в карету на руках. Мы можем уехать, не привлекая внимания, или устроить сцену, о которой будут сплетничать во всех лондонских гостиных. Тебе решать.
     Он никогда не говорил с ней подобным тоном, мягким, но звеневшим стальными нотками. Аманде пришлось поверить ему. Он на все готов. Хотелось кричать, вопить, зайтись в истерике. Она ни за что не отвечала. Досада и раздражение достигли такого уровня, когда ей уже было все равно.
     Ее отвращение к себе еще усилилось, когда Аманда поняла, что сейчас разрыдается совсем, как безмозглые героини романов-сенсаций, над которыми она всегда любила подшучивать. Губы дрожали, руки тряслись, а в голове стоял туман.
     Заметив, как она ослабела, Джек немного успокоился.
     - Не плачь. Для слез нет причин, mhuirnin, - уже мягче велел он.
     Она едва могла говорить: горло сжала судорога.
     - Куда мы едем?
     - Ко мне домой.
     - Я... я должна сначала поговорить с Чарлзом.
     - Аманда, - тихо спросил он, - ты воображаешь, что он в силах спасти тебя от меня?
     "Да, да!" - безмолвно кричал ее разум. Но, глядя в смуглое лицо человека, который когда-то был ее любовником, а сейчас стал врагом, она сознавала: надежды нет. В натуре Джека Девлина всегда уживались две черты: обаятельного повесы и безжалостного манипулятора. Он сделает все, что найдет нужным, лишь бы добиться своего.
     - Нет, - с горечью обронила она. Несмотря на напряженность ситуации, Джек слегка улыбнулся.
     - Четверть часа, - напомнил он, оставляя дрожавшую Аманду.
     Нужно отдать должное умению Джека вести переговоры: всю дорогу до своего дома он молчал. Аманда терзалась гневом и смятением. Ее шнуровка так стягивала грудь, что она почти не могла дышать. Голубое платье, которое она еще несколько часов назад считала легким и элегантным, теперь казалось тесным и неудобным, а украшения - слишком тяжелыми. Шпильки царапали голову. К тому времени, когда они добрались до места, споры с самой собой измучили и утомили ее.
     Мраморный холл был слабо освещен. Единственная лампа кое-как рассеивала тьму, бросая тени на белоснежные лица мраморных статуй. Большинство слуг уже спали, если не считать дворецкого и двух лакеев. Лунный свет лился сквозь витражное окно, посылая фиолетово-зелено-голубые отблески, ложившиеся на центральную лестницу.
     Джек обнял Аманду за талию и повел на второй этаж. Они вошли в покои, которых она раньше не видела: закрытая для посторонних гостиная, через которую можно было попасть в спальню. Пока длилась их связь, обычно приезжал к ней он, и теперь Аманда с любопытством оглядывала незнакомую обстановку. Перед ней было темное, роскошное, чисто мужское убежище со стенами, обтянутыми тисненой кожей, и полами, устланными толстыми, алыми с золотом обюссонскими коврами.
     Джек быстро зажег лампу, подошел к Аманде и стал снимать с нее перчатки, осторожно дергая за кончик каждого пальца. Аманда молча сносила его заботу.
     - Во всем виноват я, а не ты, - негромко заметил он, гладя костяшки ее пальцев. - Я гораздо опытнее. Это мне следовало думать о последствиях.
     - Следовало.
     Джек-прижал ее к себе, игнорируя попытки вырваться. Она едва не лишилась чувств от его близости, ощутив знакомое, давно не испытанное возбуждение. Он осторожно обнял ее и прошептал в курчавую массу сколотых волос:
     - Ты любишь Хартли?
     Господи милостивый, как ей хотелось солгать! Губы безмолвно шевелились, пытаясь выговорить слово "да". Наконец плечи безвольно поникли, словно весь дух борьбы ее покинул.
     Нет, - хрипло выдавила Аманда. - Я уважаю и симпатизирую ему, но это не любовь.
     Он облегченно вздохнул. Руки с ее плеч соскользнули на спину.
     - Я хотел тебя, Аманда. Каждый чертов день с тех пор, как мы расстались. Я подумывал о том, чтобы найти другую женщину. Но не смог.
     - Если ты просишь меня возобновить нашу связь, ничего не выйдет.
     Жаркие слезы повисли на ее ресницах.
     - Я не стану твоей любовницей и не обреку свое дитя на позор и унижения.
     Джек приподнял ее подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. В глаза, светившиеся чем-то вроде нежности и одновременно безжалостной решимости.
     - В детстве я часто спрашивал себя, как получилось, что у меня в отличие от других детей нет ни семьи, ни отца. А в доме моей матери один любовник сменял другого, и я постоянно молил Бога о том, чтобы она сумела заставить кого-то жениться на ней. Каждый раз мать приказывала мне называть очередного мужчину отцом... пока это слово не потеряло для меня всякий смысл. Пойми, Аманда, мой ребенок не должен расти без настоящего отца! Я хочу дать ему свое имя. Хочу жениться на тебе.
     В комнате наступила оглушительная тишина. До Аманды не сразу дошел смысл его слов. Наконец истина поразила ее с такой силой, что она тихо ахнула и покачнулась.
     - Не жениться ты желаешь, а облегчить свою совесть, успокоив себя, что поступил благородно! Но вскоре я надоем тебе и, не успев оглянуться, окажусь в какой-нибудь Богом забытой провинции, а ты благополучно забудешь обо мне и ребенке...
     Джек прервал поток горьких несправедливых слов, тряхнув ее за плечи. Лицо его сразу окаменело.
     - Ты ничуть не веришь мне, черт возьми! Неужели считаешь меня лгуном и предателем?!
     Она промолчала, но он прочитал ответ в ее глазах и тихо выругался.
     - Аманда... ты знаешь, я никогда не нарушаю обещаний. И сейчас клянусь быть тебе хорошим мужем. И хорошим отцом.
     - Ты не знаешь, что это такое.
     - Я сумею научиться.
     - Этому не учатся. С этим рождаются, - прене