Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
349 -
350 -
351 -
352 -
353 -
354 -
355 -
356 -
357 -
358 -
359 -
360 -
361 -
362 -
363 -
364 -
365 -
366 -
367 -
368 -
369 -
370 -
371 -
372 -
373 -
374 -
375 -
376 -
377 -
378 -
379 -
380 -
381 -
382 -
383 -
384 -
385 -
386 -
387 -
388 -
389 -
390 -
391 -
392 -
393 -
394 -
395 -
396 -
397 -
398 -
399 -
400 -
401 -
402 -
403 -
404 -
405 -
406 -
407 -
408 -
409 -
410 -
411 -
412 -
413 -
414 -
415 -
416 -
417 -
418 -
419 -
420 -
421 -
422 -
423 -
424 -
425 -
426 -
427 -
428 -
429 -
430 -
431 -
432 -
433 -
434 -
435 -
436 -
437 -
438 -
439 -
440 -
441 -
442 -
443 -
444 -
445 -
446 -
447 -
448 -
449 -
450 -
451 -
452 -
453 -
454 -
455 -
456 -
457 -
458 -
459 -
460 -
погладила по худой щеке.
- Иногда ты меня удивляешь. Ты такой добрый и понимающий... А потом я
вспоминаю, каким ты был с Нэн Питфилд.
- Беременной горничной? - Люк горько усмехнулся. - Да, временами я
веду себя как осел. Тогда ты не колеблясь сказала мне об этом. У
большинства людей не хватает духа так поступить. Когда ты пришла ко мне
в библиотеку и стала ругать меня за Нэн, я готов был тебя придушить.
Тася улыбнулась, вспоминая его ярость:
- Я думала, ты так и сделаешь.
Он уткнулся в ее ладонь, целуя в самую середину.
- Но когда я увидел, как храбро ты бросаешь мне вызов, почувствовал,
как бьется твое сердце у меня под рукой, то захотел тебя невыносимо.
- Неужели? - Она удивленно засмеялась. - Я и не догадывалась.
- А потом я задумался над твоими словами и понял, что ты была права,
хоть мне было досадно в этом признаться. - Его голос зазвучал
иронически. - Нелегко держать в узде свои порочные наклонности. Иногда
мне надо, чтобы кто-то указывал на них.., когда я поступаю как упрямый
болван.
- Это я могу, - участливо кивнула Тася.
- Ну и хорошо. - Он повернулся, крепче притягивая ее к себе. -
Наверное, у нас будут и другие споры. Я иногда бываю надменным и
непробиваемо тупым, так что тебе придется меня ругать. Наверняка у нас
будут ссоры, но никогда не сомневайся в том, что я тебя люблю.
***
Их идиллическое пребывание вдвоем вдали от всех подошло к концу, и им
надо было подумать о возвращении в Саутгейт-Холл.
- Мы никак не можем побыть здесь еще денек? - мечтательно
поинтересовалась Тася, когда они прогуливались по лугу.
Люк покачал головой:
- Хотелось бы мне, чтобы у нас была такая возможность, но мы и так
здесь слишком задержались. У меня ведь есть обязанности... В том числе
организация нашей свадьбы.
Что касается меня, перед Богом мы уже муж и жена. Но я хотел бы стать
женатым еще и перед лицом закона.
Тася нахмурилась:
- Я собираюсь замуж, а моя семья этого не знает. Им теперь известно,
что я жива, но они понятия не имел, где я.
Хотелось бы мне каким-то образом успокоить их, сообщить, что я жива и
здорова.
- Нет, это облегчит Николаю Ангеловскому его поиски.
- Я вовсе не спрашивала у тебя разрешения, - вспыхнула Тася,
раздосадованная его отказом. - Я сказала это просто так.
- Что ж, выкинь эту мысль из головы, - коротко произнес он. - Я не
собираюсь провести остаток жизни, ожидая появления Ангеловского у себя
на пороге... И пока я не придумаю чего-то лучшего, ты будешь держать в
секрете, кто ты, и не будешь общаться со своей семьей.
Тася вырвала у него руку.
- Не стоит тебе разговаривать со мной как со своей служанкой. Или в
Англии мужья именно так говорят со своими женами?
- Я всего лишь беспокоюсь о твоей безопасности, - мягко ответил Люк.
Все его высокомерие сразу же исчезло.
Вид у него стал кроткий-кроткий, как у ягненка, но Тася не поддалась
на обман. Он может сколько угодно стараться скрыть свои властные
наклонности, но только лишь они поженятся, она станет принадлежать ему
по закону.., как лошадь. И тогда управляться с ним будет нелегко.
Впрочем, она была готова принять этот вызов.
Первым делом по возвращении в Саутгейт-Холл Тася и Люк решили
сообщить Эмме, что они женятся, но Эмма мгновенно догадалась обо всем
сама, едва увидев их вместе, стоящих бок о бок.
Тася надеялась, что Эмма будет довольна этой новостью...
Даже, по правде говоря, была совершенно уверена, что Эмма обрадуется,
но неистовый восторг девочки превзошел все ожидания Таси. С радостными
криками Эмма металась по большому холлу, тиская с любовью всех, кто
попадался ей на пути. Самсона тоже захватило это безумное счастье, и он,
бегая по пятам за Эммой, разразился басистым лаем.
- Я знала, что вы вернетесь! - кричала Эмма, чуть не сбивая Тасю с
ног. - Я знала, что вы ответите папе "да"! Он был у меня утром того дня,
когда вы оба уехали, сказал мне, что вы выйдете за него замуж, хотя сами
еще этого не знаете.
- Так и сказал? - Тася испепелила Люка укоризненным взглядом, ее
темные брови сурово сошлись над светлыми глазами.
Люк притворился, что не замечает этого безмолвного упрека, и
сосредоточил собственный гнев на Самсоне. Пес восторженно катался по
полу, пачкая шерстью обюссонский ковер.
- Почему каждый раз, возвращаясь в свой дом, я застаю это проклятое
животное?
- Самсон - не животное, он - член семьи, - обороняясь, возразила Эмма
и, не утерпев, радостно добавила:
- И мисс Биллингз теперь тоже! Нам придется искать новую гувернантку?
Но никто мне так не понравится.
- Да, надо будет поискать новую. Мисс Биллингз не сможет быть
одновременно и леди Стоукхерст, и твоей гувернанткой. - Он посмотрел на
Тасю, как бы прикидывая, сколько хлопот она сможет вынести. - Она через
неделю упадет в изнеможении.
Хотя в его словах не было никакого намека, Тася залилась краской,
припомнив, какой усталой почувствовала себя после двух любовных ночей с
ним. Люк улыбнулся, словно догадавшись, о чем она подумала.
- Теперь, мисс Биллингз, раз вы больше у меня не на службе, следует
сказать миссис Наггз, чтобы она показала вам, в какой из комнат для
гостей вы будете жить.
- Моя старая комната вполне меня устраивает, - пробормотала Тася.
- Моей невесте она не подходит.
- Но я не хочу...
- Эмма, - прервал ее Люк, - выбери комнату для мисс Биллингз и скажи
Сеймуру, чтобы он перенес туда ее вещи.
И сообщи домоправительнице, чтобы вечером накрыли стол на три
прибора. Отныне мисс Биллингз будет есть с нами.
- Да, папа! - И Эмма, сопровождаемая Самсоном, выбежала из холла.
Оставшись наедине с Люком, Тася, насупившись, взглянула на него.
- Надеюсь, ты не собираешься навестить меня сегодня ночью, - тихо
сказала она, прекрасно понимая, что именно это он и намеревается
сделать.
Глаза его весело блеснули, по лицу расплылась улыбка.
- Я говорил тебе, что не люблю спать в одиночестве.
- Никогда не слышала о таком непристойном поведении! - Она
увернулась, когда он обнял ее и попытался прижать к себе. - Милорд!
Кто-нибудь из слуг увидит.
- Даже если мы будем спать в разных постелях, все равно слуги будут
считать, что мы спим вместе. Так что мы можем спокойно наслаждаться
нашей любовью. Если мы не будем вести себя нагло, о нас никто не скажет
и не подумает ничего плохого.
- Я сама так подумаю. - Искренне возмущенная, Тася выпрямилась и
натянуто проговорила:
- Я.., я не стану заниматься блудом с тобой под одной крышей с твоей
невинной дочерью! Величайшим лицемерием с моей стороны было бы после
этого давать ей моральные наставления.
- Лошадь уже увели, Тася. Поздно теперь закрывать дверь конюшни.
- Пусть. Но дверь моей спальни будет закрыта. - Голос ее звучал строю
и решительно. - До тех пор, пока мы не поженимся.
Когда Люк понял, что она не изменит своего решения, лицо его стало
каменным. Они обменялись яростными взглядами. Затем Люк круто повернулся
и зашагал прочь.
- Куда ты направился? - осведомилась Тася, побаиваясь, что он
передумает и ничего не будет.
- Устраивать свадьбу, - проговорил он сдавленно. - И как можно
скорее.
Глава 7
В последующие дни Тася почти не видела Люка. Все время, не занятое
сном, он проводил в хлопотах по организации тихой свадьбы, которая
должна была состояться в домашней часовне Стоукхерстов. К вечеру он
возвращался в Саутгейт-Холл и рассказывал Тасе о том, что успел сделать.
Она никогда не знала заранее, в каком он окажется настроении, потому что
Люк бывал с ней то нежным, то сердитым. Иногда он обнимал ее так, словно
она была хрупкой фарфоровой статуэткой, ласково обольщая нежными
словами. Но с равной вероятностью мог с силой прижать ее к стене и
обращаться с ней как едва сошедший на берег матрос с первой попавшейся
уличной потаскушкой.
- Сегодня я приду к тебе в спальню, - резко заявил он после одного
особенно жаркого случая, когда он загнал ее в угол и минут пять целовал
не отрываясь.
- Я запру дверь.
- Я выломаю ее.
Он втиснул колено между ее бедер, грубо вминая в ее тело складки
юбок. Прильнув к ее губам, он глубоко просунул язык в ее рот, и она
забилась в его руках, изнывая от нарастающего наслаждения. Его дыхание
жаркими волнами ласкало ее щеки.
- Тася, - простонал он, найдя губами нежную ямку под ухом, - я хочу
тебя. Хочу до боли.
Схватив ее за кисть, он потянул ее пальцы между их телами вниз и
приложил к взбугрившейся плоти. Тася потеряла счет томительно-знойным
минутам, когда, изнемогая, стояла, отдаваясь его поцелуям, ощущая
ладонью трепет его плоти.
- Мы должны остановиться, - задыхаясь, сказала она. - Это нехорошо.
Ты ведешь себя нечестно.
- Сегодня, - настаивал он, грубо хватая за пуговицы платье,
застегнутое до самого горла.
Тася вырвалась от него, но не смогла двинуться с места - ноги ее не
держали, колени подгибались.
- Ты не придешь ко мне в комнату, - упрямо повторила она. - Никогда
не прощу тебе, если ты посмеешь это сделать.
Неудовлетворенная страсть Люка придала его голосу свирепость.
- Черт побери! Какая разница - сегодня или двумя днями позже?
- Только та, что мы будем женаты.
- Ты охотно делила со мной постель до этого.
- Тогда все было иначе. Я думала, что никогда не увижу тебя. Теперь
же я собираюсь стать членом твоей семьи, частью твоего дома и не хочу
терять уважение слуг и твоей дочери, ведя себя как потаскушка.
Она говорила тихо, но твердо, не оставляя сомнений в том, что не
изменит своего решения.
Тем не менее Люк попытался еще раз. После недолгого молчания,
наступившего за ее словами, он перешел от сердитых требований к
хитроумным уговорам:
- Любимая, тебя все здесь уважают и обожают. Особенно я. Ты мне
нужна. Я не могу сдержаться, так хочу обнять тебя. Все, чего я
добиваюсь, - это сделать тебя счастливой, всегда заботиться о тебе...
Тася с подозрением смотрела, как он потихоньку подходит все ближе и
ближе к ней. Вдруг он рванулся вперед, пытаясь схватить ее. Она ловко
увернулась и отбежала в сторону.
- Проклятие! - Его свирепый голос, эхом раскатившийся по холлу,
звучал в ее ушах, когда она удирала.
- И не вздумай идти за мной, - поспешно бросила она через плечо,
поклявшись не только закрыть дверь на замок, но и подпереть ее стулом.
***
На следующее утро он увидел ее за завтраком. Когда он вошел, Тася
отвела глаза от изумительного вида на парк, открывавшегося через
стрельчатые окна, и одарила Люка застенчивой улыбкой. Она не встала со
своего места за круглым дубовым столом, даже когда он приблизился к ней.
Люк махнул рукой, отсылая прочь служанку, убиравшую ненужную посуду.
- Доброе утро, - произнес он, глядя на поднятое к нему девичье лицо.
Перед Тасей снова был аристократ, полностью владеющий собой, его глубоко
скрытую страсть не выдавало ни одно движение непроницаемого лица. -
Можно мне присоединиться к тебе? - И прежде чем она успела ответить, он
отодвинул стул от стола и уселся рядом. - Через несколько минут я должен
уехать в Лондон, но сначала хочу задать тебе два вопроса.
Она ответила таким же деловым тоном:
- Хорошо, милорд.
- Одобришь ли ты, если я приглашу Эшборнов быть свидетелями на нашей
церемонии?
Тася кивнула:
- Мне это будет очень приятно.
- Отлично. Второе, что я хотел бы знать... - Люк поколебался, потом,
положив руку ей на колено, разгладил складку на юбке. Вдумчивые синие
глаза встретились с ее прозрачным взглядом.
- Так в чем дело? - мягко поторопила его Тася.
- Я хотел поговорить насчет свадебного кольца. Я подумал.., подойдет
ли тебе что-то вроде этого? - Он раскрыл ладонь.
Глаза Таси широко открылись при виде тяжелого золотого обруча,
лежавшего у него на ладони. Она протянула руку и осторожно взяла кольцо,
чтобы лучше рассмотреть резной узор из роз и листьев на сверкающей
поверхности. Золото, казалось, вобрало в себя тепло его кожи.
- Это фамильное, - объяснил он. - Уже много поколений его никто не
надевал. - Люк наблюдал, как бережно она повертела кольцо в тонких
пальцах, вглядываясь в особенности рисунка, деликатно касаясь вырезанных
лепестков. - Для англичан, - продолжал он, - роза - символ тайны. Много
лет назад роза, висевшая над столом, означала, что все сказанное за ним
должно оставаться в секрете.
Внезапно перед Тасей промелькнула картина: мужчина и женщина на
постели, длинные пальцы женщины вытянуты, кольцо скользит по ее
пальцу... У мужчины темные волосы, борода.., и синие глаза. Видение
исчезло, но Тася поняла, кто были эти любовники. Она с улыбкой
посмотрела на Люка:
- Твой предок Уильям подарил его своей любовнице.
Так ведь?
Улыбка смягчила суровую линию его губ.
- Рассказывают, что он полюбил ее с первой встречи и не переставал
любить до самой смерти. - Он окинул ее ласкающим взглядом. - Я пойму,
если ты предпочтешь что-то другое, может быть, с драгоценным камнем. Это
кольцо старомодное...
- Нет, я хочу это. - Тася сжала кольцо в ладони. - Оно прекрасно.
- Я надеялся, что ты так и решишь. - Люк склонился над ней, опершись
рукой на спинку ее стула. - Прости меня за вчерашний вечер. Мне нелегко,
когда ты совсем рядом, а я не могу быть с тобой в одной постели.
Тася опустила ресницы.
- Мне тоже это нелегко далось. - В порыве жаркого притяжения она
придвинулась к нему и приглашающе приоткрыла губы. После их вчерашней
стычки она плохо спала.
Одна, во мраке спальни, она жаждала его горячих поцелуев, близости
его тела.
Люк улыбнулся и отклонил голову за секунду до того, как губы их
соприкоснулись.
- Нет, маленькая негодница, ты только дразнишься, соблазняя меня. -
Он встал и, забрав у нее кольцо, угрожающе помахал им. - Но когда я
надену его тебе на палец, я буду обладать тобой, когда захочу... И к
черту всякую благопристойность!
***
Тася и Эмма тихо беседовали в комнате, которую Эмма выбрала для Таси.
Это была одна из самых красивых комнат в Саутгейт-Холле. Здесь стояла
необыкновенная кровать в виде саней, закрытая занавесками из шелковой
парчи персикового цвета с толстыми золотыми кистями. Эмма растянулась на
ковре. Из тарелки с украденным на кухне печеньем она попеременно то
угощала Самсона, то угощалась сама.
Пес, развалясь около нее, после каждой проглоченной сладости шумно
облизывался.
Тася сидела в кресле с корзинкой для шитья и чинила порванную манжету
мужской рубашки. Она не могла удержаться от смеха, глядя на
перепачканные сахарной пудрой мордочки Эммы и Самсона.
- Эмма, надо ли закармливать Самсона сладким? - спросила она. - Не
уверена, что это хорошо для него.., да и для тебя тоже.
- Я ничего не могу поделать с тем, что хочу есть. Чем выше я
становлюсь, тем больше появляется места, которое надо заполнить, -
вздохнула Эмма и села по-турецки. - Я никак не перестану расти. Надеюсь,
что иностранец, за которого мне суждено выйти замуж, будет высоким.
Ужасно было бы все время смотреть сверху вниз на собственного мужа.
- Какого бы ни был он роста, он будет таким, как тебе надо, -
отозвалась Тася.
Эмма продолжала листать дамский журнал, изучая последние требования
моды для осенних платьев.
- Крик моды в этом году - бронзовый цвет, - объявила она, протягивая
журнал Тасе, чтобы та посмотрела. - Мисс Биллингз, вам нужно платье для
улицы в точности такое, как здесь: с оборкой по подолу и бантиками на
запястьях. И бронзовые ботиночки в тон.
- Не уверена, что бронзовый цвет мне пойдет.
- Пойдет, пойдет, - серьезно уверяла Эмма. - Кроме того, любой цвет
будет приятнее черного и серого, которые вы носите.
Тася рассмеялась.
- Я очень люблю розовый, - мечтательно проговорила она. - Такого
бледного оттенка, что он кажется почти белым. И ничего нет красивее
розового жемчуга.
Это замечание вызвало торопливый шелест страниц.
- Я видела в конце.., вечернее платье, которое будет замечательно
смотреться именно в таком цвете... - Внезапно Эмма остановилась и
уставилась на Тасю широко открытыми глазами.
- В чем дело? - спросила Тася.
- Я сейчас подумала... Как мне теперь вас называть? Вы ведь больше не
будете мисс Биллингз. А звать вас "мачеха" просто ужасно. И вам не
столько лет, чтобы звать вас мамой... К тому же, мне кажется, это будет
не совсем правильно.., так вас называть...
Тася отложила шитье, понимая суть беспокойства девочки.
- Нет, - ласково сказала она. - Мэри остается твоей матерью и будет
ею всегда, хоть она и на небесах. Твой отец никогда ее не забудет, и ты
тоже. Я буду новой женой твоего отца, но не заменю ее. У нее свое место
в вашей жизни, у меня будет свое.
Успокоенная этими словами, Эмма кивнула. Она подошла и уселась рядом
с креслом Таси, натянув юбку на подтянутые к подбородку колени.
Сверкающие синие глаза, так похожие на глаза ее отца, внимательно
смотрели на Тасю.
- Временами, когда я бываю одна, я думаю, что мама посматривает на
меня из-за облака. Как вы думаете, это возможно, чтобы близкие люди
наблюдали за нами с небес?
- Думаю, да, - отозвалась Тася со всей серьезностью. - Если на
небесах царит совершенный покой, они, несомненно, могут это делать.
Думаю, твоя мама не была бы спокойна, если бы не могла узнать, что с
тобой все в порядке.
- По-моему, она теперь знает, что вы будете с папой и со мной. Мне
кажется, мисс Биллингз, ее это обрадует.
Возможно, это она помогла вам найти нас. Она не хотела, чтобы папа
был одиноким. - Эмма помедлила, потому что Тася отвернулась. - Мисс
Биллингз! Я вас рассердила?
Тася снова повернулась к ней с дрожащей улыбкой на губах.
- Нет, твои слова вызвали у меня слезы, - проговорила она, утирая их
рукавом. Наклонившись к Эмме, она поцеловала ее в рыженькую макушку. -
Мне надо кое-что тебе сказать, Эмма. Мое настоящее имя не мисс Биллингз.
Эмма ответила ей задумчивым взглядом.
- Я знаю. Вас зовут Тася.
- Как ты узнала? - удивилась Тася.
- Позавчера после ужина я услышала, что папа назвал вас так. Я как
раз выходила из комнаты. Я не удивилась, потому что всегда считала, что
вы не такая, как все гувернантки. Теперь вы можете рассказать мне
правду... Кто вы на самом деле?
Тася печально улыбнулась, глядя в лицо девочки. Синие глаза Эммы
светились любопытством.
- Мое настоящее имя Анастасия Каптерева, - призналась она. - Я родом
из России. Мне пришлось покинуть свой дом и приехать в Англию из-за
того, что я попала в беду.
- Вы сделали что-то нехорошее? - недоверчиво спросила Эмма.
- Я не знаю, - последовал тихий ответ Таси. - Тебе может показаться
странным, но я почти ничего об этом не помню. Мне не хочется
рассказывать тебе все подробности.
Единственное, что я могу сказать, - это было самое ужасное время в
моей жизни... Но твой отец убежден, что я должна забыть о прошлом и
смотреть только вперед, в будущее...
Худенькая рука Эммы с длинными пальцами скользнула, в ее руку.
- Могу я чем-то помочь вам?
- Ты уже помогла. - Тася ласково сжала детскую ладошку. - Вы с отцом
приняли меня в свою семью. Это самое замечательное, что когда-либо со
мной случалось.
Эмма улыбнулась в ответ:
- Я все еще не знаю, как вас называть.
- Может быть, белль-мер? - предложила Тася. - Так звучит слово
"мачехам по-фр