стульях и кроватях. Поскольку Мадлен являлась самой старшей воспитанницей пансиона миссис Олбрайт, а семнадцатилетняя Элеонора была лишь на год младше ее, их часто навещали подруги, считавшие Мадлен и Элеонору взрослыми и опытными.
     Воспитанницы пансиона лакомились бисквитами и восторженно ахали, глядя на какой-то пестрый листок бумаги. Заметив вошедшую Мадлен, Элеонора приветливо улыбнулась.
     - Ну, каков он, лорд Клифтон? - Элеонора знала о том, что подруга должна была познакомиться с женихом.
     - Хуже, чем я ожидала, - ответила Мадлен, направляясь к узкой кровати, стоящей напротив кровати Элеоноры. Опустив картонку на пол, Мадлен присела, мечтая о том, чтобы девушки поскорее ушли, - ей хотелось поговорить с подругой с глазу на глаз.
     Девушки, сбившись в кружок, восторженно щебетали. Элеонора же с сочувствием взглянула на Мадлен, словно говорила: "Подожди немного".
     - Вы только посмотрите на него! - задыхаясь от волнения, восклицала одна из девушек. - Представьте, каково было бы с ним познакомиться!
     - Я бы упала в обморок, - объявила другая, и все дружно захихикали.
     - Такого красавца больше нигде не найти...
     - Он похож на разбойника с большой дороги...
     - Да, но в этих глазах определенно что-то есть... Мадлен помотала головой, ошеломленная шквалом девичьих восторгов.
     - Что вы там разглядываете? - спросила она: в ней проснулось любопытство.
     - Дайте Мадлен посмотреть!
     - Но я еще не разглядела...
     - Возьми, Мадлен. - Элеонора протянула подруге яркий листок бумаги. - Его подарила мне старшая сестра. Раздобыть такой портрет даже в Лондоне невозможно. Они идут нарасхват.
     Мадлен уставилась на миниатюрную репродукцию. Чем дольше она смотрела на нее, тем больше изумлялась. Лицо мужчины с портрета могло принадлежать королю, капитану, преступнику - в общем, властному, могущественному и, возможно, опасному человеку. Резкие черты не соответствовали классическим канонам красоты: в этом худощавом лице было что-то хищное, взгляд казался пристальным и пронизывающим, а на губах играла ироническая улыбка. Волосы же незнакомца имели какой-то неопределенный каштановый оттенок, но, по-видимому, были густыми и слегка взъерошенными.
     Девушки ждали, что Мадлен, как и все они, вспыхнет и захихикает, но ей удалось скрыть свои эмоции.
     - Кто это? - с невозмутимым видом спросила она у Элеоноры.
     - Логан Скотт.
     - Тот самый актер?
     - Да. И владелец "Столичного театра". Когда Мадлен разглядывала портрет, ею овладело какое-то странное чувство. Она слышала о  Логане Скотте, но никогда не видела его. В свои тридцать лет Скотт добился громкой славы, даже превзошел Дэвида Гэррика и Эдмунда Кина. Но поговаривали, что его таланту еще только предстоит раскрыться. Одним из достоинств этого актера был удивительный бархатный голос, ласкавший слух и восхищавший силой чувств.
     Говорили, что женщины преследуют Скотта повсюду, плененные не только его талантом изображать романтических героев, но и созданными им образами коварных злодеев. Он был великолепен в роли Яго или Вараввы - отъявленный соблазнитель, предатель, интриган, - и женщины обожали его за это.
     Мужчина в расцвете своих сил, привлекательный, образованный, он обладал всеми достоинствами, которых был лишен лорд Клифтон. Внезапно Мадлен охватило какое-то непривычное томление. Логан Скотт вращался в тех кругах, куда она не надеялась попасть. Ей нечего было и мечтать познакомиться с ним или с другим мужчиной, похожим на него. Она никогда не узнает, что такое флирт, танцы и смех, не изведает радость, какую способны доставить только нежные слова или прикосновения возлюбленного...
     Когда Мадлен смотрела на портрет Логана Скотта, ей в голову пришла нелепая, совершенно безумная мысль, вызвавшая дрожь в пальцах.
     - Мадлен, что с тобой? - с тревогой в голосе спросила Элеонора, отбирая у нее портрет. - Ты вдруг вся так побледнела, у тебя такое странное лицо...
     - Я просто устала, - перебила подругу Мадлен, принужденно улыбнувшись. Ей хотелось остаться одной и разобраться в своих мыслях. - Поездка оказалась слишком утомительной. Пожалуй, я не прочь немного отдохнуть.
     - Разумеется! Идемте, девочки, мы поговорим в другой комнате. - Элеонора, выпроводив за дверь стайку девушек, задержалась у порога. - Мадлен, может, тебе что-нибудь нужно? спросила она.
     - Нет, благодарю.
     - Должно быть, встреча с лордом Клифтоном стала для тебя настоящей пыткой. Как жаль, что я не в силах тебе помочь!
     - Ты уже помогла мне, Элеонора. - Мадлен прилегла на кровать. Она подтянула колени к груди и расправила юбку своего простенького пансионского платья. Мысли вихрем проносились в ее голове, она даже не заметила, как подруга вышла из комнаты.
     Логан Скотт... мужчина, чья страсть к женщинам общеизвестна, как и его актерский талант...
     Чем дольше Мадлен размышляла, тем больше убеждалась: Скотт - ее спасение. С его помощью она потеряет всякую привлекательность для лорда Клифтона, не оставит ему выбора: лорду придется расторгнуть помолвку.
     Для этого надо только завязать роман с Логаном Скоттом.
     Она принесет в жертву свою девственность - и одним ударом разрубит этот узел. А если ей придется до конца своих дней быть отверженной, расстаться с привычным кругом - что ж, так тому и быть! Все лучше, чем быть женой Клифтона.
     Мадлен лихорадочно размышляла: ей придется подделать письмо от родителей с требованием отпустить ее домой на семестр раньше. Родители будут считать, что она находится в пансионе, а миссис Олбрайт думать, что она у родителей. Значит, у нее появится время - несколько недель - на осуществление задуманного.
     Она отправится в "Столичный театр" и познакомится с мистером Скоттом. Мадлен надеялась, что, едва она выразит желание отдаться ему, затруднение мгновенно разрешится. Всем известно: каждый мужчина, каким бы благородным он ни казался, мечтает только об одном - соблазнить хорошенькую юную девушку. А мужчина, обладающий репутацией Скотта, конечно же, не станет терзаться сомнениями.
     А потом, когда ее репутация будет безнадежно погублена, она вернется к родителям и с достоинством примет любое наказание. Скорее всего ее отправят к каким-нибудь родственникам, в отдаленное поместье. Лорд Клифтон будет испытывать к ней лишь отвращение, и она наконец-то избавится от него. Ей предстоят тяжкие испытания, но другого выхода нет, решила Мадлен. 15
     Возможно, остаться старой девой не так уж плохо. У нее появится уйма времени для чтения и образования, а через несколько лет родители наверняка позволят ей отправиться в путешествие. Она займется благотворительностью, будет помогать людям, попавшим в беду. Она будет стараться изо всех сил. По крайней мере лучше самой выбрать свою судьбу и не мириться с обстоятельствами, стиснув зубы, размышляла Мадлен.

ЧАСТЬ 1

Глава 1

     Судорожно сжимая кожаную ручку саквояжа, Мадлен ненадолго задержалась у черного хода "Столичного театра". Путешествие по Лондону в полном одиночестве оказалось жутковатым и вместе с тем захватывающим приключением. Мадлен постоянно досаждал шум, производимый экипажами, лошадьми и уличными торговцами; голова ее кружилась от вони навоза и мусора, к которой примешивались запах дрожжей из ближайшей пекарни и горячего воска из лавки, где торговали свечами.
     Сегодня днем Мадлен заложила кольцо, подаренное лордом Клифтоном, и теперь ощущала в кармане приятную тяжесть монет. Опасаясь карманников, она куталась в серый плащ, однако никто не выказывал желания подойти к ней поближе. Наконец она подошла к театру. Но се приключения только начинались.
     Театр занимал несколько зданий - в некоторых из них, должно быть, размещались мастерские и костюмерные. Войдя в главное здание, где находился зрительный зал, Мадлен зашагала по лабиринту коридоров и репетиционных помещений. Отовсюду доносились возгласы, пение, музыка, смех. Мадлен едва удавалось побороть искушение - ей очень хотелось заглянуть в одну из приоткрытых дверей.
     Наконец она оказалась в просторной комнате, обставленной подержанной мебелью. Середину комнаты занимал стол, заваленный засохшими бутербродами с сыром и фруктами. Актеры и актрисы самого разного возраста сидели за столом, разговаривали и пили чай. Они, по-видимому, привыкли к частым визитам, поэтому лишь мельком взглянули на Мадлен. Только мальчик-рассыльный задержался в дверях и вопросительно уставился на посетительницу. На его лисьем личике дружелюбно поблескивали маленькие глазки.
     - Вам что-нибудь нужно, мисс? - спросил он, Мадлен улыбнулась, пытаясь скрыть смущение.
     - Я ищу мистера Скотта.
     - Вот как? - Мальчик подозрительно оглядел девушку и кивнул в сторону двери в дальнем конце комнаты. - Он репетирует. Сцена вон там.
     - Благодарю.
     - Он не любит, когда прерывают репетицию, - бросил мальчик вслед Мадлен, направившейся к двери, ведущей на сцену.
     - Я ему не помешаю, - весело откликнулась она, сжимая ручку саквояжа одной рукой и открывая дверь другой.
     Пробравшись мимо разбросанного повсюду реквизита, Мадлен неожиданно вышла к правой кулисе. Поставив саквояж на пол, девушка прильнула к зеленому бархатному занавесу и взглянула на сцену.
     "Столичный театр" со зрительным залом на полторы тысячи мест располагался в величественном и просторном здании. Вдоль стен выстроились массивные позолоченные колонны, инкрустированные зеленым стеклом под изумруд. В зале размешались бархатные "шкатулки" лож и длинные ряды мягких кресел. Хрустальные люстры заливали ослепительным светом великолепные росписи потолка.
     Пол сцены имел небольшой уклон, поэтому из зала актеры, находящиеся на авансцене, были видны так же хорошо, как и стоящие у самой рампы. Прочные доски пола были испещрены множеством царапин от сапог, туфель и всевозможных декораций. Репетиция была в самом разгаре: двое мужчин расхаживали по сцене с рапирами в руках, обсуждая эпизод боя. Один из мужчин был светлокожим блондином с гибким и стройным, как у кошки, станом.
     - Не понимаю, чего вы хотите, - говорил блондин, постукивая по сапогу резиновым наконечником рапиры.
     Его собеседник оказался обладателем самого удивительного голоса, какой когда-либо доводилось слышать Мадлен - глубокого, низкого, раскатистого... Это был голос падшего ангела.
     - От тебя я хочу лишь одного, Стивен, чтобы в твоей игре появился огонь. Если я не ошибаюсь, ты поклялся убить человека, который чуть не соблазнил твою невесту. А ты орудуешь рапирой, как старуха вязальной спицей!
     Мадлен вдруг поняла, что не может отвести от Скотта взгляда. Он оказался более рослым, чем ей представлялось, более внушительным, более... словом, он во всем превзошел ее ожидания. Его статную мускулистую фигуру облегали полотняная белая рубашка с распахнутым воротом и темные брюки, прекрасно подчеркивающие линии узких бедер и стройных длинных ног. Портрет, который видела Мадлен, был жалкой копией оригинала: художник не сумел передать ни цвет его волос - темно-каштановый, с красноватой искрой, ни сардоническую усмешку на чувственных губах, ни оттенок кожи, напоминающей розовое дерево.
     Но что-то едва уловимое в его чертах наводило на мысль, что внешний лоск актера и благородство его наружности - всего лишь маска: казалось, она в любой момент может исчезнуть, и миру явится лицо человека, способного на все. Мадлен в растерянности заморгала. Она рассчитывала, что Скотт окажется щеголем и повесой, очаровательным ловеласом, но в этом человеке не чувствовалось ни малейшей склонности к легкомысленным поступкам.
     Белокурый актер возражал:
     - Мистер Скотт, боюсь, если я не отступлю сразу же после последнего выпада, вы не успеете отразить...
     - Тебе не пробить мою защиту, - перебил Скотт с ошеломляющей самоуверенностью. - Работай в полную силу, Стивен, иначе я подыщу себе другого актера.
     Стивен стиснул зубы. Видимо, слова Скотта задели его за живое.
     - Хорошо. - Стивен поднял рапиру и ринулся на противника, очевидно, намереваясь застигнуть его врасплох.
     Скотт, хохотнув, ловко отразил удар. Рапиры скрестились и зазвенели. Некоторое время противники обменивались молниеносными выпадами.
     - Слабовато, Стивен, - заявил Скотт, разгоряченный схваткой. - Неужели у тебя никогда не отбивали женщин? Тебе хотелось когда-нибудь убить соперника?
     Стивен явно разозлился - должно быть, этого и добивался Скотт.
     - Да, черт возьми!
     - Так покажи, на что ты способен.
     Стивен ринулся вперед, его потное лицо исказилось гневом. Скотт оценил его усердие несколькими насмешливыми словами; он то отступал, то нападал, осыпая противника шквалом ударов. Мадлен не ожидала, что такой рослый человек способен двигаться так легко и грациозно. При виде Скотта у нее перехватило дыхание. Он был сильным, властным и на редкость самоуверенным. Очарованная ожесточенным поединком, девушка подошла поближе, чтобы лучше видеть все перипетии схватки.
     Сделав еще шаг вперед, Мадлен споткнулась о собственный саквояж, стоявший на полу, и опрокинула столик, заваленный всевозможным реквизитом. Канделябр, фарфоровая посуда, несколько рапир - все это с грохотом рухнуло на пол и разлетелось в разные стороны. Логан Скотт повернул голову в сторону правой, кулисы. В следующее мгновение Стивен, не удержавшись, выбросил вперед правую руку с зажатой в ней рапирой.
     Скотт чертыхнулся сквозь зубы и упал на пол, схватившись за левое плечо. Воцарилась тишина, которую нарушало только прерывистое дыхание актеров.
     - Какого дьявола... - пробормотал Стивен, вглядываясь в тени за кулисами, где Мадлен, тоже упавшая на пол, пыталась подняться на ноги. На лице Скотта застыло какое-то странное выражение.
     - Стивен, - прохрипел он, - похоже, с твоей  рапиры соскочил наконечник.
     Только теперь Стивен обратил внимание на красное пятно, проступившее на рубашке Скотта между его пальцами, там, где он прижимал к плечу ладонь.
     - О Господи! - в ужасе воскликнул побелевший Стивен. - Я не знал... Я не хотел...
     - Не волнуйся, - перебил его Скотт, - это вышло случайно. Именно такой игры я и добивался от тебя. Так и действуй в следующий раз.
     Стивен в изумлении уставился на владельца театра.
     - Мистер Скотт... - с дрожью в голосе проговорил он, очевидно, не зная, то ли отчаиваться, то ли смеяться. - Мистер Скотт, как вы можете, истекая кровью, думать о роли? Временами я сомневаюсь, что вы человеческое существо. - Он с трудом оторвал взгляд от расплывающегося по белой рубашке Скотта кровавого пятна. - Не двигайтесь! Сейчас я позову кого-нибудь на помощь, пошлю за лекарем...
     - К черту шарлатанов! - выпалил Скотт, но Стивен уже спрыгнул со сцены. Бормоча что-то себе под нос, Скотт попытался встать и тут же тяжело рухнул на пол, мгновенно побледнев.
     Мадлен сбросила плащ и сдернула с шеи шерстяной шарф.
     - Подождите! - крикнула она, выбегая из-за кулис. Мадлен опустилась перед Скоттом на колени. Свернув шарф, она крепко прижала его к плечу раненого. - Сейчас кровь остановится.
     От резкой боли Скотт судорожно вздохнул.
     Ее лицо приблизилось к его лицу, и Мадлен вдруг поняла, что смотрит в самые синие глаза на свете, в глаза, чуть затененные густыми темными ресницами. Эти глаза напоминали сапфиры, они играли всеми оттенками синего цвета - от густой синевы океанских глубин до тусклой голубизны зимнего неба.
     В какой-то момент Мадлен поняла, что смотрит на Скотта затаив дыхание.
     - Я сожалею... - Она осеклась и глянула через плечо на разбросанный по полу реквизит, - Мне очень жаль, что так случилось. Это случайно. Обычно я не такая уж неловкая, но я наблюдала за репетицией из-за кулис и споткнулась...
     - Кто вы такая? - нахмурился Скотт.
     - Мадлен Ридли, - ответила Мадлен, решив назваться девичьей фамилией бабушки.
     - Что вы здесь делаете? О том, что вы мешаете мне репетировать, я уже знаю.
     - Я пришла сюда потому, что... - Мадлен вновь встретилась с ним взглядом и вдруг поняла: ей остается лишь одно - заявить о своих намерениях дерзко и откровенно, напрямик. Она должна каким-то образом привлечь к себе его внимание, выделиться из толпы женщин, которые, должно быть, мечтают отдаться ему. - Я хочу стать вашей очередной любовницей, - выпалила Мадлен.
     Явно растерявшись, Скотт уставился на девушку так, словно она вдруг заговорила на незнакомом ему языке. Он долго молчал, наконец, проговорил:
     - Я не завожу романов с такими девушками, как вы.
     - Причина - мой возраст?
     В его глазах вспыхнули искорки смеха, но не добродушной насмешки, а издевки.
     - И не только возраст, - сказал он.
     - Я выгляжу моложе своих лет, - поспешно проговорила Мадлен.
     - Мисс Ридли, - Скотт недоверчиво покачал головой, - вы выбрали весьма экстравагантный способ знакомства. Я польщен вашим интересом к моей персоне. Но даже ради спасения собственной жизни я не прикоснулся бы к вам. А теперь прошу меня простить...
     - Не спешите отказываться, подумайте над моим предложением, - задыхаясь от волнения, пробормотала Мадлен. - А пока вы нездоровы, я могла бы выполнять какую-нибудь работу. Я многое умею и могла бы пригодиться в театре.
     - В ваших талантах я ничуть не сомневаюсь, - сухо отозвался Скотт, - но мне они ни к чему,
     - Я изучала литературу и историю, бегло говорю по-французски, умею рисовать. Я готова
     Подметать, мыть, чистить - словом, возьмусь за любую работу.
     - Мисс Ридли, у меня кружится голова. Не знаю, от чего - то ли от потери крови, то ли от удивления... Во всяком случае, мне было весьма приятно с вами побеседовать. - Бледность Скотта постепенно сменялась прежним цветом лица; он поднялся на ноги. - Я непременно возмещу вам утрату шарфа.
     - Но я... - попыталась возразить Мадлен.
     В этот момент на сцену выбежала целая толпа служителей театра; все были до крайности взволнованы происшествием.
     - Пустяки, - объяснил Скотт, раздраженный этим переполохом. - Нет-нет, я вполне способен сам держаться на ногах. С ними-то ничего не случилось. - Он направился в фойе, окруженный плотниками, музыкантами, художниками, танцорами и актерами, горевшими желанием помочь ему.
     Мадлен смотрела вслед Скотту. Какой удивительный мужчина! Он казался особой королевской крови. Правда, лишь немногие счастливцы среди монархов и принцев были наделены столь выразительной внешностью и так прекрасно сложены. Мадлен пришла к твердому убеждению: если уж заводить роман, то лишь с таким мужчиной, как Скотт. Такой роман наверняка будет бесподобным, из тех, что случаются всего раз в жизни.
     Хотя Скотт не выразил ни малейшего желания затащить ее в постель, Мадлен не собиралась сдаваться без боя. Ее оружием должно стать упорство. Каждый день, каждую минуту она будет стараться стать незаменимой для Скотта. Вскоре он и смотреть не захочет на других женщин.
     Мадлен в задумчивости направилась к кулисам, где вокруг опрокинутого стола валялись осколки китайского фарфора. Вероятно, в "Столичном театре" не хватает рабочих рук. Мадлен размышляла: к кому бы обратиться по поводу работы? Подняв столик, она принялась собирать осколки.
     И тут раздался высокий мелодичный женский голос:
     - Осторожнее, дитя, вы поранитесь! Я потом пришлю кого-нибудь, чтобы прибрали здесь.
     Мадлен положила осколки на стол и повернулась к женщине с золотистыми волосами. На вид незнакомка была всего несколькими годами старше Мадлен. Изысканная красота этой женщины, ее аристократическое лицо, голубовато-зеленые глаза и дружелюбная улыбка невольно приковывали взгляд. Мадлен заметила, что незнакомка беременна.
     - Добрый день. - Мадлен подошла поближе. - Вы актриса?
     - Была раньше, - ответила женщина. - Но теперь, пока не родился ребенок, мне приходится довольствоваться положением совладелицы театра.
     Мадлен ахнула, сообразив, что эта женщина, конечно же, не кто иная, как герцогиня Лидс, известная актриса, появлявшаяся на сцене вместе с мистером Скоттом почти во всех пьесах: и фривольных комедиях, и трагедиях Шекспира. Несмотря на