каждого рассчитанного движения языка Лотти судорожно вздрагивала. Мужское достоинство Ника осторожно терлось о ее лоно, а губы упивались сосками. С подавленным стоном Лотти выгнула спину. Ошеломляющее наслаждение нарастало в ней, обретало силу, доводило ее до грани... еще... еще чуть-чуть... и наконец на нее обрушился экстаз. Она издала крик изумления и радости, и мощные волны наслаждения начали расходиться по ее телу.
     - Вот так, - прошептал Ник, касаясь ее напрягшейся шеи и продолжая прижиматься к ней низом живота. Неистовые содрогания угасли, сменились томительной мелкой дрожью. Ник отвел ее волосы с влажного лба.
     - Ник, - выговорила Лотти, хватая ртом воздух, - что-то случилось...
     - Знаю. Ты испытала оргазм, - нежно и чуть насмешливо объяснил он. - Хочешь, повторим?
     - Нет, - поспешно отказалась она, рассмешив его.
     - Значит, теперь моя очередь. - Он просунул руку под голову Лотти, уложил ее на сгиб локтя и опять уместился между ее бедер.
     Лотти почувствовала, как крупный наконечник его копья прижался к тугому входу между ее ног. Слегка увлажнив его, Ник приступил к проникновению. Лотти вдруг ощутила легкое жжение и невольно сжалась. Ник тут же замер, внимательно глядя на нее, наклонился и коснулся губами ее переносицы.
     - Прости, - прошептал он.
     - Но почему... - начала она и не договорила: он вторгся в нее единственным решительным ударом. От боли она сжалась, попыталась сомкнуть ноги, но остановить его не смогла. Она очутилась в ловушке, прижатая к матрасу мускулистым телом и насаженная на раскаленный кол.
     Он осторожно попытался проникнуть поглубже.
     - Прости, - снова повторил он, - я думал, тебе будет легче, если все закончится как можно скорее.
     Боль оказалась сильнее, чем ожидала Лотти, но она с любопытством прислушивалась к необычным ощущениям: впервые внутри у нее очутилась часть чужого тела, и это было так удивительно, что она почти забыла о боли. Она сознавала, каких усилий стоит Нику сохранять неподвижность. Он ждет, когда она привыкнет к нему, вдруг поняла Лотти. Но жжение не проходило, и Лотти рассудила, что ждать, когда оно утихнет, придется слишком долго.
     - Ник, - нерешительно начала она, - нельзя ли поскорее... закончить?
     - Ну разумеется! - вдруг погрустнев, отозвался он, напрягся, и Лотти в тревоге почувствовала, что он продвинулся еще глубже. Головка его орудия во что-то уперлась, Лотти вздрогнула, и Ник сразу слегка отстранился, поглаживая ее грудь. - В следующий раз будет гораздо лучше, - пообещал он, не прекращая легкие толчки. - Ты такая горячая, Лотти, такая нежная... - Он начал задыхаться, зажмурился, вцепился в простыню. Его движения причиняли боль, но несмотря на это, у Лотти возникло странное чувство близости... даже нежности. Она провела ладонью по его спине вдоль позвоночника, согнула ноги в коленях, охватила его большое тело и притянула к себе, прислушиваясь к ритму его дыхания. Внезапно он погрузился в нее на всю длину копья и замер, затем вздрогнул и со стоном выплеснулся в нее. Поглаживая его спину, Лотти спускалась все ниже и ниже и наконец задержалась на его мускулистых ягодицах, таких упругих и твердых, какой только может быть человеческая плоть.
     Наконец Ник вздохнул и открыл глаза - ослепительно синие на раскрасневшемся от страсти лице. Услышав, как он позвал ее по имени, Лотти сладостно вздрогнула. Аккуратно поправив простыню, Ник приподнялся на локте и взглянул на Лотти. Между его густыми бровями обозначилась морщинка.
     - Как ты?
     - Неплохо. - Она сонно улыбнулась. - Да, это было неплохо. Пожалуй, даже приятнее душа.
     Ник усмехнулся:
     - И вкуснее шоколада?
     Лотти провела пальцем по его выразительной скуле и, не удержавшись, поддразнила:
     - Увы, нет.
     У него снова вырвался смешок.
     - Господи, ну и капризная же ты! - Он повернул голову и поцеловал ее во влажную ладонь. - А вот я счастлив, как матрос в своем раю.
     Лотти продолжала водить по его лицу кончиками пальцев. Его щеки по-прежнему были румяными, губы растягивались в улыбке, он выглядел моложе, чем обычно.
     - И как же выглядит матросский рай?
     - Там вдоволь вина и женщин, там поют, гуляют и веселятся дни и ночи напролет.
     - Значит, таким ты и представляешь себе рай?
     - Я не верю в него. Глаза Лотти округлились.
     - Мой муж - язычник? - выговорила она, и он усмехнулся:
     - Да, возможно, ты скоро еще пожалеешь, что отвергла Раднора.
     - Не надо, - обиделась она и отвернулась. - Такими вещами не шутят.
     - Прости. - И он обнял ее за талию, привлек к себе и прижался к ее спине мускулистой грудью. - Я не хотел тебя обидеть. Ложись вот так. - Он ткнулся носом в светлый водопад ее волос. - Какая же ты вспыльчивая!
     - Я не вспыльчивая, - запротестовала Лотти, поскольку в Мейдстоуне ей внушили, что настоящей леди не пристало проявлять подобные качества.
     - Как бы не так! - Он по-хозяйски положил ладонь ей на бедро. - Я понял это с той минуты, как мы встретились. Поэтому меня и потянуло к тебе.
     - Ты же говорил, что женишься ради удобства.
     - Да, говорил, - подтвердил он с усмешкой и продолжал:
     - Но на самом деле удобства здесь ни при чем. Ни об одной женщине я не мечтал так, как о тебе.
     - Почему же ты настоял на браке, когда я предложила стать твоей любовницей?
     - Потому, что положение любовницы не для тебя. - И он тихо добавил:
     - Ты заслуживаешь всего, что я могу дать тебе, в том числе и моей фамилии.
     Насладиться этим комплиментом Лотти помешала отрезвляющая мысль.
     - Когда все узнают, что на самом деле ты лорд Сидней, ты станешь завидной добычей, - предупредила она. Эффектная внешность, состояние, титул - сочетание, перед которым невозможно устоять. Ник вмиг превратится в предмет пристального внимания множества дам, охотниц за аристократами.
     - От тебя я никуда не денусь, - заявил Ник, удивив Лотти своей догадливостью.
     - Не зарекайся! Человеку с твоим прошлым...
     - Что тебе известно о моем прошлом? - Ник опрокинул ее на спину и навис над ней, просунув ногу между ее ногами.
     - Очевидно, у тебя большой опыт в любовных делах.
     - Это верно, - признался он. - Но это еще не значит, что я неразборчив в связях. Напротив...
     - Что "напротив"? - живо откликнулась Лотти. Он отвернулся.
     - Да так, ничего.
     - Ты хотел сказать, что женщин у тебя было не так уж много? - не скрывая скепсиса, предположила Лотти. - "Много" - понятие растяжимое. Что оно означает для тебя? Сто женщин? Пятьдесят? Десять?
     - Не важно, - нахмурился он.
     - Ни за что не поверю, что женщин у тебя было меньше двадцати.
     - И ошибешься.
     - Намного?
     - У меня было всего две женщины, - сухо объяснил Ник. - Вместе с тобой.
     - Не может быть! - с недоверчивым смехом воскликнула она.
     - Не хочешь - не верь. - И он отвернулся.
     Он явно был раздражен и, казалось, сожалел о своей откровенности. Ник встал и направился к шкафу, а Лотти смотрела на него, в изумлении приоткрыв рот. Поверить ему ей никак не удавалось, но, с другой стороны, ему было незачем лгать ей.
     - Кем была та, вторая? - не удержавшись, спросила Лотти.
     Мускулы перекатились на его спине, он набросил на плечи бордовый бархатный халат.
     - Одна мадам.
     - Француженка?
     - Так называют содержательниц публичных домов, - без обиняков объяснил он.
     Лотти чуть не свалилась с постели. К тому моменту как Ник обернулся, ей едва удалось взять себя в руки.
     - И долго вы... встречались?
     - Три года.
     Лотти молча переварила этот ответ и с недовольством обнаружила, что тяжесть у нее на сердце вызвана ревностью.
     - Ты любил ее? - продолжала допытываться она.
     - Нет, - без колебаний ответил Ник. - Но она мне нравилась. И до сих пор нравится.
     Лотти нахмурилась.
     - Почему же ты перестал видеться с ней? Ник покачал головой:
     - Джемма решила, что эти встречи больше не принесут никому из нас ничего хорошего. Поразмыслив, я понял, что она права. С тех пор я больше ни с кем не спал, пока не появилась ты. Как видишь, я умею держать брюки застегнутыми.
     Ее окатила волна облегчения. Размышлять о том, почему она так обрадовалась словам Ника, Лотти не стала.
     Встав с постели, она торопливо подняла сброшенное на пол платье и прикрылась им.
     - Признаться, я удивилась, - заметила она, стараясь не обращать внимания на свою наготу. - Ты совершенно непредсказуем.
     Он шагнул к ней и положил ладони на ее обнаженные плечи.
     - Ты тоже. Никогда бы не подумал, что в постели с девственницей можно испытать такое удовольствие. - Он забрал у Лотти платье, уронил его на пол и прижал ее к своему телу под бархатным халатом. От ласкового и чувственного прикосновения ворсистой ткани кожа Лотти порозовела. - Может, потому, что ты моя, - добавил он, восхищенно проводя ладонью по ее округлой груди. - До сих пор мне никто не принадлежал.
     Лотти криво усмехнулась:
     - Ты говоришь обо мне словно о только что купленной кобыле.
     - Кобыла обошлась бы дешевле, - с улыбкой поправил он, и Лотти притворно изобразила вспышку ярости, заколотила его по груди кулаками.
     Ник поймал ее руки, осторожно завернул за спину Лотти и снова прижал ее к себе.
     - Побереги силы, - посоветовал он с улыбкой, потом отпустил ее руки и уверенным жестом погладил ягодицы. - Тебе, наверное, до сих пор больно. Я приготовлю тебе горячую ванну, а потом мы перекусим.
     Горячая ванна была бы очень кстати, подумала Лотти. А еще ей совсем не хотелось опять затягиваться в корсет и одеваться к ужину.
     - Приказать принести сюда поднос с ужином? - спросил Ник.
     - Да, пожалуйста, - живо откликнулась Лотти и вопросительно уставилась на него:
     - Как ты это делаешь? Ты умеешь читать чужие мысли?
     - Все они написаны у тебя на лбу. - Ник скинул с плеч нагревшийся халат и укутал в него Лотти.
     - Знаешь, мне приносили поднос в спальню только однажды, когда я заболела, - призналась Лотти, пока он завязывал пояс халата. - И это было давным-давно, в детстве.
     Ник наклонился к ее уху:
     - Моя страстная новобрачная, скоро я докажу вам, что спальня - самое подходящее место для ужина.

***

     Он выкупал ее сам, встав возле ванны на колени и засучив рукава халата выше локтей. Полузакрыв глаза, Лотти блуждала взглядом по загорелой колонне его шеи, по темным волосам на груди, между полами халата. Он буквально излучал мужественность, а прикасался к ней с обезоруживающей нежностью. Над водой поднимался пар, в ванной было жарко. Лотти казалось, что ее окутывает тепло и чувственность его сильных намыленных рук, скользящих по ее телу.
     - Здесь больно? - спросил он, осторожно дотрагиваясь до припухшего входа в ее пещерку.
     - Немножко. - Она положила голову на полированный деревянный бортик фарфоровой ванны.
     Ник произвел какие-то манипуляции пальцами, словно надеялся исцелить ее прикосновениями.
     - Я старался быть нежным...
     - И был, - подтвердила она, невольно разводя ноги в стороны.
     Опустив густые ресницы, Ник засмотрелся на ее тело под водой. Его лицо стало серьезным, и Лотти залюбовалась его профилем - чеканным, будто отлитым в бронзе. Край закатанного рукава угодил в воду, бархат мгновенно промок.
     - Больше я никогда не причиню тебе боли, клянусь тебе.
     У Лотти перехватило дыхание, когда он развел нежные складки между ее бедрами и исследовал то, что они скрывали. Лотти невольно приподнялась, поискав руками опору на скользких стенках ванны. Ник бережно поддержал ее сзади, обняв за плечи.
     - Ложись, - шепотом попросил он, - разреши порадовать тебя.
     Нет уж, мысленно откликнулась Лотти, только не в фарфоровой ванне. Но в руках Ника она расслабилась и открылась ему. Легко придерживая его за запястье, она чувствовала его большой палец у своего лона; затем он коснулся шелковистых губ легко и дразняще. Настойчиво, но бережно он опять раздвинул складки, задел средним пальцем розовый бугорок. И улыбнулся, увидев, как румянец заливает ее лицо и грудь.
     - Китайцы называют эти ласки "террасой, усыпанной драгоценностями", - шепнул он и осторожно ввел в нее палец, продвинувшись внутрь всего на дюйм и описывая круги. - А это "струны лютни"... а вот это... - и он дотянулся до самых глубин ее пещеры, - "сердце цветка". Так тебе не больно?
     - Нет, - выдохнула она.
     Он продолжал говорить, задевая губами ее ухо:
     - В следующий раз, когда мы ляжем вместе, я покажу тебе позу "крадущиеся тигры". Я войду в тебя сзади и проникну как можно глубже... и буду касаться "сердца цветка" вновь и вновь... - Он втянул в рот мочку ее уха, осторожно прикусил ее. Наслаждение волной прошло по телу Лотти. Она стала невесомой и куда-то поплыла, но сильные смуглые руки надежно держали ее.
     - Откуда ты все это знаешь? - растерянно спросила она.
     - Джемма собирает книги об искусстве плотской любви. Одна из ее любимых - перевод трактата времен династии Тан. Автор советует мужчинам учиться выносливости, отдаляя миг наслаждения. - Он убрал палец и принялся поглаживать бедра Лотти легчайшими, как порхание бабочки, движениями. - В этой книге есть советы о том, как сохранить здоровье, укрепить кости и очистить кровь, как дожить до глубокой старости...
     - Рассказывай, - попросила Лотти и судорожно сглотнула, когда он положил ладонь на ее холмик, прижав ее к самому чувствительному месту.
     Он ткнулся носом в ее щеку.
     - Есть поза "взлетающий феникс", помогающая избавиться от сотни болезней. И "журавли с переплетенными шеями" - говорят, она весьма способствует исцелению.
     - Сколько поз ты попробовал?
     - Всего сорок. Древние мастера сочли бы меня недоучкой.
     Лотти изумленно открыла глаза, приподнялась, и от се движения плеснулась вода в ванне.
     - Господи, сколько же их всего?
     - Пятнадцать видов движений и тридцать шесть основных поз - значит, всего около четырехсот разновидностей.
     - Не многовато ли? Ник усмехнулся:
     - Зато скучать нам не придется, верно?
     Он попытался ввести в нее два пальца, и Лотти вздрогнула.
     171
     - Ник, я не могу...
     - Сделай глубокий вдох и медленный выдох, - шепнул он. - Я тихонько... - Она подчинилась, и он сумел погрузить два средних пальца в тесное отверстие. Большим пальцем он продолжал равномерно обводить тугой бугорок.
     Застонав, Лотти уткнулась лицом в бархатный рукав его халата, ее внутренние мышцы невольно начали сокращаться. Жжение вскоре утихло, и каждое движение стало радовать ее.
     - Ты так нежно сжимаешь меня там, - хрипло произнес Ник. - Мне не терпится войти еще глубже... раствориться в тебе...
     Его слова заглушил грохот ее сердца, и она взлетела на крыльях блаженства, опаленная страстью.
     Вода в ванне постепенно остыла. Лотти надела свежую белую ночную рубашку и вышла в спальню, где у стола ее уже ждал Ник. Под его пристальным взглядом она покраснела.
     - В таком виде ты особенно нравишься мне, - заявил он, проводя пальцами по высокому воротнику рубашки. - Воплощение невинности.
     - Уже нет, - с робкой улыбкой возразила Лотти. Ник притянул ее к себе, потерся подбородком о влажные волосы и лукаво улыбнулся.
     - Все не так-то просто, - объяснил он. - Понадобится немало времени и сил, чтобы по-настоящему лишить тебя невинности.
     - Уверена, у тебя все получится, - откликнулась она и села за стол перед тарелкой с ветчиной, овощным пудингом, картофелем и тартинками.
     - За наш брак, - предложил тост Ник, протягивая ей бокал вина. - Пусть его продолжение будет лучше начала.
     Они подняли бокалы и осторожно сдвинули их. Зазвенел хрусталь. Лотти пригубила вино и обнаружила, что насыщенный пряный вкус прекрасно сочетается с солоноватой ветчиной.
     Ник отставил бокал, взял жену за руку и задумчиво уставился на ее пальцы.
     - Ни одного кольца... Завтра же мы исправим это упущение.
     Лотти ощутила постыдный проблеск интереса к его словам. Украшений у нее никогда не было, но в Мейдстоуне ей внушили, что истинная леди не станет щеголять драгоценностями и уж тем более - радоваться таким подаркам. Лотти изобразила безразличие так искусно, что наверняка заслужила бы одобрение бывших наставниц.
     - Это ни к чему, - равнодушно бросила она. - Многие замужние женщины не носят кольца.
     - А я хочу, чтобы все сразу понимали, что ты уже принадлежишь мне.
     Лотти ослепительно улыбнулась:
     - Если ты настаиваешь, я не стану возражать.
     Ник остался доволен этим энтузиазмом. Он провел большим пальцем по ее руке.
     - Кольцо с каким камнем ты хочешь?
     - Может быть, с сапфиром? - с надеждой предположила она.
     - Решено: с сапфиром. - Он продолжал перебирать ее пальцы, касаясь ровно подрезанных ногтей. - И наверное, ты не прочь увидеться с родными.
     Лотти мгновенно забыла про кольцо.
     - Да, если можно! Боюсь, лорд Раднор уже сообщил маме с папой о моей выходке. А я не хочу, чтобы они стали нищими по моей вине.
     - Ты ни в чем не виновата. - Ник водил пальцем по тонкой жилке на ее запястье. - Эту сделку заключили, не спрашивая твоего согласия, потому ты имела полное право расторгнуть ее.
     - Но в результате я выиграла, - нехотя напомнила Лотти. - Я столько лет проучилась в Мейдстоуне... мое образование стоило целое состояние. А лорд Раднор взамен не получил ничего.
     Ник приподнял бровь:
     - Если ты считаешь, что с ним обошлись несправедливо...
     - Нет-нет, не считаю. И все-таки... в общем, я поступила не очень красиво.
     - Да, тебе полагалось принести себя в жертву ради родных, - сардонически подтвердил Ник. - Но твои родители все равно ничего не потеряли: такой зять, как я, ничем не хуже лорда Раднора.
     - А в качестве мужа ты гораздо предпочтительнее, - добавила Лотти.
     Он улыбнулся и поднес ее пальцы к губам.
     - Ты предпочла бы Раднору любого мужа - насколько я помню, этого ты не скрывала.
     У Лотти мелькнула мысль, что ее выбор оказался не только неожиданным, но и на редкость удачным.
     - Чем ты займешься завтра? - спросила она, вспомнив недавнюю ссору с сэром Россом. Она была уверена, что от службы на Боу-стрит Ник без борьбы не откажется.
     Ник положил ее руку на стол и нахмурился.
     - Нанесу визит Моргану.
     - Думаешь, он примет твою сторону?
     - Ни за какие коврижки! Зато у меня будет возможность в лицо назвать Моргана гнусным предателем.
     Лотти придвинулась ближе и коснулась отворота его халата.
     - А тебе не приходило в голову, что и Морган, и сэр Росс действуют в твоих же интересах? Что ты только выиграл бы, предъявив свои права на титул?
     - Ничего подобного! Я не желаю торчать в золотой клетке!
     - Но рядом с тобой буду я.
     Ник уставился на нее, неожиданно тронутый этими словами. Его взгляд был таким пристальным и долгим, что Лотти наконец потупилась и спросила:
     - О чем ты думаешь?
     Ник серьезно объяснил:
     - О том, что к моей будущей жизни ты готова гораздо лучше, чем я.

***

     Несмотря на робкое приглашение Лотти провести вечер с ней, после ужина Ник сразу удалился в комнату для гостей в другом конце коридора.
     "Рядом с тобой буду я". Эти слова не шли у Ника из головы, как и случайные замечания Лотти у Колодца желаний. Похоже, она обладала настоящим талантом мудрых высказываний - простых и в то же время исполненных смысла.
     Свое отношение к Лотти Ник до сих пор не мог определить. Поначалу он обманул ее, но, несмотря на это, она решилась на близость с ним. Она отплатила ему страстью и щедростью, в ее объятиях он забывал кошмары, которые преследовали его четырнадцать лет. Этим сладким забвением он никак не мог насытиться. Последние несколько часов разительно отличались от тех развлечений, которым он привык предаваться у Джеммы. Во время близости с Лотти его переполняла не похоть, а неизмеримая нежность, от которой каждое прикосновение ощущалось особенно остро.
     Лотти легко находила путь к его сердцу, даже не сознавая, что делает; так близко к себе Н