ла, дамы доверяли ей свои секреты и были твердо убеждены, что она оденет их красиво. Она никогда не позволяла себе злобных или язвительных выпадов в чей-нибудь адрес и не испытывала приступов ревности.
     "Какое мне дело до того, что у кого-то появился красивый любовник или что кто-то из дам красивее меня? - однажды сказала она Лили. - У меня хороший муж, собственный магазин, много друзей. Ко мне стекаются все городские новости! Разве можно желать лучшей жизни! Я слишком занята, чтобы меня хватило на большее".
     Когда Лили со своей обычной стремительностью вошла в магазин, ее встретила помощница Моники, Кора, которая несла куда-то образцы шелка и муслина. Она замерла как вкопанная и как-то странно посмотрела на Лили.
     - Мисс Лоусон!.. Подождите, я доложу о вас мадам Лафлер. Если я этого не сделаю, она рассердится.
     - Спасибо, - поблагодарила Лили, недоумевая, почему Кора так засуетилась.
     Вряд ли, решила она, всем уже известно о ее пари с Алексом. Ведь не прошло и суток!
     Но когда из-за портьеры, отделявшей магазин от ателье, появилась Моника, Лили сразу поняла, что той все известно.
     - Лили, дорогая! - воскликнула модистка, радостно обнимая ее. - Узнав, что случилось, я сразу догадалась, что вы очень скоро придете ко мне. Нам предстоит огромная работа - при вашем новом статусе вам понадобятся новые платья, не так ли?
     - Откуда вы так быстро обо всем узнали? - ошеломленно спросила Лили.
     - Только что здесь была леди Уилтон. Она мне и рассказала. Вчера вечером ее муж был в клубе Крейвена. Моя дорогая, я так рада за вас! Какой гениальный ход! Великолепный coup <удар (фр.).>! Говорят, лорд Рейфорд совсем без ума от вас. Более того, все мужчины Лондона спорят о том, кто будет следующим. Вашего внимания добивались долгие годы. Теперь, когда ясно, что вы доступны, вы можете назвать любую цену, и каждый из них с радостью заплатит за право быть вашим покровителем. Ни одной женщине никогда не предоставлялся такой широкий выбор! О, только подумайте о драгоценностях, каретах, лошадях и богатствах, которые скоро будут вашими! Если вы пойдете с правильной карты - это не игра слов, дорогая, - вы станете одной из богатейших женщин Лондона! - Она усадила Лили в кресло и бросила ей на колени стопку набросков, а также экземпляр "Ассамблеи красоты", французского журнала мод с последними моделями. - Теперь, полагаю, мы поговорим. А вы взгляните на новые фасоны. Я хочу знать все подробности. Как видите, шлейфы возвращаются. Конечно, неудобно, когда что-то волочится по полу, но зато так оригинально! Кора, Кора, отложи эти образцы и немедленно принеси мисс Лоусон кофе.
     - Да рассказывать вообще-то нечего, - сдавленным голосом сказала Лили, устремляя взгляд на первую страницу. Моника посмотрела на нее с недоверием.
     - Не скромничайте, дорогая. Это настоящий триумф! Многие будут завидовать вам. Вы поступили разумно, на некоторое время приняв покровительство мистера Крейвена - он достаточно богат, и это помогает закрывать глаза на его происхождение, - но вам давно пора было сменить покровителя. Лорд Рейфорд - идеальный выбор. Такой воспитанный, такой красивый и влиятельный, такой искренний! Он происходит из старинной семьи землевладельцев - это вам не нынешние щеголи с купленными титулами и сомнительными состояниями. Вы уже подписали с ним договор, дорогая? Если хотите, я могу порекомендовать вам великолепного адвоката: он вел переговоры о "взаимопонимании" между Виолой Миллер и лордом Фонтмером...
     Пока Моника болтала и показывала модные варианты отделки подола, Лили молча вспоминала события утра. Одевшись, она ушла на рассвете, пока Алекс еще спал, разметавшись на кровати. Его загорелое тело четко выделялось на фоне белых простыней. С тех пор Лили разрывалась между беспокойством и небывалым душевным подъемом. Она не привыкла радоваться жизни. Без сомнения, о ней сплетничали во всех гостиных и ресторанах города.
     Однако она, как это ни странно, ни о чем не сожалела и воспринимала прошедшую ночь с насмешливым удивлением. Она никогда не предполагала, что Алекс Рейфорд, сдержанный, спокойный, с холодным взглядом серо-голубых глаз, может быть таким нежным любовником, таким страстным и ласковым... даже сейчас случившееся казалось ей сном. Прежде она была убеждена в том, что понимает его, теперь же приходила в замешательство при одной мысли о нем. Но как бы там ни было, она станет избегать его, пока в голове у нее не прояснится. Слава Богу, Алекс вернется к своей обычной жизни в деревне, наконец-то отомщенный за потерю Пенелопы.
     Затем мысли Лили переключились на пять тысяч фунтов, которые надо было раздобыть к завтрашнему вечеру. Сегодня в клубе Крейвена будут играть по высоким ставкам. Если она не выиграет нужную сумму, придется заложить все драгоценности и, наверное, часть нарядов.
     - ...Ну расскажите мне что-нибудь о нем! - умоляла Моника. - Я не хочу показаться неделикатной, дорогая, но как насчет помолвки между Вулвертоном и вашей сестрой? Все остается по-прежнему?
     Лили, словно не слыша ее вопроса, сухо улыбнулась:
     - Довольно об этом, Моника! Я пришла сюда, чтобы просить вас об одолжении.
     - Все что угодно! - воскликнула Моника, мгновенно оживившись. - Все!
     - Сегодня в клубе Крейвена состоится маскарад. Для меня очень важно появиться там в каком-нибудь особенном туалете. Я понимаю, что времени мало, что у вас и так предостаточно работы, но, возможно, вы выкроите минутку...
     - Oui, oui! <Да, да (фр.).> Я прекрасно понимаю! - воодушевилась Моника. - Это дело чрезвычайной срочности - ваше первое появление на глазах скандализованной публики. Сегодня все взгляды будут устремлены на вас. Вы должны быть в сногсшибательном туалете!
     - Я куплю его в кредит, - сказала Лили, испытывая неловкость и стараясь не смотреть на Монику.
     - Как пожелаете, - с готовностью последовал ответ. - Имея в своем распоряжении все состояние лорда Рейфорда, вы можете купить полгорода!
     Лили пожала плечами и рассеянно улыбнулась, решив не говорить о том, что она не намерена становиться содержанкой - ни Алекса Рейфорда, ни кого-либо другого - и что в ее распоряжении очень мало денег.
     - Для сегодняшнего вечера мне нужен очень смелый туалет, - продолжала она. - Если я должна держаться развязно, то буду делать это с шиком.
     Ей ничего другого не оставалось, как выставлять себя напоказ, причем без намека на смущение. Более того, наряд должен быть таким, чтобы мужчины, с которыми она сегодня сядет играть, не смогли сосредоточиться на картах.
     - Умница! Что ж, мы соорудим вам костюм, который собьет с толку весь город. - Моника оценивающе оглядела ее. - Возможно... будет лучше, если мы... ах да!..
     - Что?
     Моника довольно усмехнулась:
     - Дорогая, мы нарядим вас в костюм первой искусительницы.
     - Далилы? - поинтересовалась Лили. - Или вы имеете в виду Саломею?
     - Нет-нет, моя крошка... Я имею в виду первую женщину, Еву!
     - Еву?
     - Ну конечно! Об этом еще долго будут судачить!
     - Полагаю, - произнесла Лили, чуть поколебавшись, - чтобы соорудить такой костюм, много времени не понадобится.

***

     Алекс отправился в Свонз-Корт на Бейсуотер-роуд, поместье, купленное прадедом Вильямом. Особняк был построен в классическом стиле, с симметричными крыльями, греческими колоннами, просторным мраморным холлом и белой лепниной повсюду. В поместье имелись большая конюшня и каретный сарай, куда вмещалось пятнадцать экипажей. Алекс редко бывал здесь. Дабы содержать дом в порядке и иметь все под рукой, он нанял небольшую прислугу.
     Дверь ему открыла миссис Ходжес, пожилая экономка. На ее приятном лице, обрамленном седыми завитками, отразилось неподдельное изумление.
     - Милорд, никто не предупредил нас о вашем приезде, иначе я бы подготовилась...
     - Все в порядке, - перебил ее Алекс. - Я не смог отправить письмо. Пробуду здесь неделю. Может, дольше. Не уверен.
     - Да, милорд. Я сообщу повару - наверняка он захочет пополнить кладовую. Вам подать завтрак, милорд, или я могу прямо сейчас послать его на рынок?
     - Не надо завтрака, - улыбнулся Алекс. - Я обойду дом, миссис Ходжес.
     - Да, милорд.
     Алекс сомневался, что проголодается в ближайшее время. Перед отъездом из клуба он довольно плотно подкрепился яйцами, булочками, пудингом, ветчиной и колбасой, закусил фруктами. Все это принесла ему горничная. Человек, представившийся камердинером Крейвена, почистил и отгладил его одежду, а потом побрил Алекса, да так, что тот подивился гладкости своих щек. Слуги наполнили ванну горячей водой и, пока граф мылся, стояли рядом с полотенцами и дорогим одеколоном наготове.
     Никто из них не ответил на его вопрос о том, где Крейвен провел ночь. Алекс пытался понять, что же двигало этим человеком и почему он не домогался Лили, когда было ясно, что он неравнодушен к ней. Почему он толкнул ее в объятия другого и даже настоял на том, чтобы они воспользовались его личными апартаментами? Странный человек этот Крейвен: хитрый, грубый, алчный и непредсказуемый. Его отношения с Лили вызывали у Алекса живейший интерес. Надо заставить ее объяснить, на чем основывалась их странная дружба.
     Сунув руки в карманы, Алекс обходил дом. Почти вся мебель была зачехлена. Комнаты были покрашены в холодные пастельные цвета, полы застелены гармонирующими по тону коврами и до блеска натерты пчелиным воском. Каждая спальня была оборудована мраморным камином и большой гардеробной, оклеена обоями с цветочным орнаментом. Кровати скрывались под легкими балдахинами. Потолок в комнате Алекса, чуть ли не самой большой в доме, был расписан под синее небо в облаках.
     Главным украшением дома являлся элегантный бело-золотой бальный зал со стройными мраморными колоннами, изящными канделябрами и многочисленными фамильными портретами.
     Алекс провел в этом поместье несколько месяцев, когда ухаживал за Каролиной. Он устраивал балы и приемы, на которых Каролина присутствовала со всем своим семейством. Она танцевала с ним в бальном зале, и ее янтарные волосы блестели в свете канделябров. После ее смерти Алекс избегал этого места, он боялся воспоминаний, витавших в воздухе, как аромат духов. И вот сейчас, бродя по дому, он с удивлением обнаружил, что воспоминания больше не причиняют боли и оставляют в его душе едва ощутимую сладость.
     Ему захотелось привезти сюда Лили. Он без труда представлял, как она открывает бал, приветствует гостей своей ослепительной улыбкой, живо беседует с ними. Белое шелковое платье подчеркивает ее красоту. Мысли о Лили воодушевляли Алекса и разжигали его любопытство. Он жаждал понять, что творится в ее взбалмошной головке, в каком настроении она проснулась сегодня утром. Он жаждал увидеть ее обнаженной при свете дня и снова ласкать ее. Он жаждал услышать, как она произносит его имя, и почувствовать, как ее пальцы перебирают его волосы и...
     - Милорд? - Усилия миссис Ходжес, отправившейся на поиски хозяина, наконец-то увенчались успехом. - Милорд, к вам гость.
     Алекс встрепенулся, его сердце забилось быстрее. Обойдя экономку, он стремительно спустился по парадной лестнице с коваными перилами в стиле рококо и широкими площадками, которые освещались через окна, увенчанные веерообразными фрамугами, миновал холл и вбежал в переднюю, отделанную элегантными панелями. Но увидев гостя, он резко остановился.
     - Черт! - пробормотал он. Это не Лили, а его кузен Роско, лорд Лайэн, с которым они не виделись несколько месяцев.
     Росс, двоюродный брат Алекса по материнской линии, был красив и необычайно пресыщен жизнью. Высокий, белокурый, избалованный богатством и собственным очарованием, он был любимцем женщин, страдающих от невнимательности мужей. Он любил путешествовать по свету и завязывал множество романов. Богатый жизненный опыт превратил его в закоренелого циника. Среди родственников бытовало мнение, что Россу наскучила жизнь еще в пятилетнем возрасте.
     - Ты всегда приезжаешь, только когда тебе что-то нужно, - сухо сказал Алекс. - Что на этот раз?
     Росс беспечно улыбнулся:
     - Не вижу в тебе особой радости, кузен. Ждешь кого-то? - Росс любил отвечать вопросом на вопрос - в этом заключалась одна из причин того, что его срок службы в армии был значительно сокращен.
     - Откуда ты узнал, что я здесь? - осведомился Алекс.
     - Простая логика. Ты мог быть в двух местах: либо здесь... либо в объятиях некоей красотки с изящными ручками и маленькой, но соблазнительной грудью.
     - Кажется, ты уже наслышан о вчерашнем!..
     Предостерегающий взгляд Алекса никак не подействовал на Росса.
     - Разве в Лондоне найдется хоть одна душа, не знающая об этом? Позволь выразить тебе мое искреннее восхищение. Я и не подозревал, что ты таков.
     - Благодарю. - Алекс указал на дверь. - А теперь уходи.
     - О нет, еще рано. Я приехал поговорить, кузен. Будь погостеприимнее. Ведь ты, в конце концов, видишь меня всего пару раз в году.
     Алекс смягчился и против воли улыбнулся. Кузены с детства привыкли перебрасываться бесцеремонными шуточками.
     - Проклятие! Так и быть, прогуляешься со мной по саду. Через стеклянные двери гостиной они вышли в сад.
     - Я не поверил, когда узнал о моем благонравном братце и Непокорной Лили, - заметил Росс, ступая по зеленой лужайке. - Делать ставку на женщину... Кто угодно, только не наш занудный, консервативный граф Вулвертон. Наверное, вышла какая-то ошибка. Но с другой стороны... - Он устремил на Алекса изучающий взгляд своих искрящихся светло-голубых глаз. - У тебя такой вид... Я не видел тебя таким со дня гибели Каролины Уитмор.
     Почувствовав неловкость, Алекс пожал плечами и направился в ту часть сада, где дорожки вились между земляничными грядками и цветущей живой изгородью. Они остановились возле больших солнечных часов.
     - Ты самоустранился почти на два года, - продолжал Росс.
     - Я появлялся в свете, - угрюмо возразил Алекс.
     - Да, но даже когда ты удостаивал своим посещением какое-нибудь сборище, в тебе все равно чувствовалась некая опустошенность. Холодность, черт побери. Отказываясь от любых проявлений сочувствия и соболезнований, ты держал всех на расстоянии, даже близких друзей. Ты хоть задумывался над тем, почему твою помолвку с Пенелопой восприняли довольно прохладно? Люди видят, что ты не любишь бедняжку, и жалеют вас обоих.
     - Теперь больше нет причин для жалости, - буркнул Алекс. - "Бедняжка" успешно обвенчалась с виконтом Стэмфордом. Они сбежали в Гретна-Грин.
     Росс изумленно присвистнул:
     - Добрый старый Закари! Неужели все это он сам устроил? Нет, наверняка кто-то ему помог.
     - Верно, - согласился Алекс.
     Росс долгое время молчал, раздумывая. Наконец он рассмеялся:
     - Неужели Лили? Так вот зачем ты устроил представление в клубе Крейвена - чтобы сравнять счет! Lex talionis <Око за око (лат.).>.
     - Не стоит трубить об этом на каждом углу, - предупредил его Алекс.
     - Господи, да все семейство гордится тобой! - воскликнул Росс. - Я уже было решил, что прежний Алекс исчез навсегда. Но что-то случилось... и ты вернулся в ряды живых! Это подтверждает мое подозрение о том, что очаровательная Лили Лоусон способна расшевелить и мертвого.
     Алекс прислонился к часам и скрестил ноги. Легкий порыв ветра ерошил его волосы. Алекс вспомнил, как Лили лежала в его объятиях, как целовала его. И снова в нем всколыхнулось сумасшедшее ощущение безграничного счастья. Уголки его рта начали непроизвольно подниматься.
     - Она замечательная женщина, - признался он.
     - Ага! - Во взгляде Росса, обычно скучающем, рассеянном, читался живейший интерес. - Я следующий в очереди за ней. Какова начальная ставка?
     Улыбки Алекса как не бывало. Он поднял на кузена угрожающий взгляд.
     - Даже не думай об аукционе!
     - Вот как? В течение последних двух лет все мужчины младше восьмидесяти лет домогались Лили Лоусон, но все знали, что там властвует Дерек Крейвен. После вчерашней ночи стало ясно, что она выставлена на продажу.
     - Она моя.
     - Тебе придется дорого заплатить за то, чтобы удержать ее. Теперь, когда о вчерашней ночи знает весь Лондон, на нее посыплются предложения о драгоценностях, замках - обо всем, что она пожелает. - Росс одарил его самонадеянной улыбкой. - Лично я думаю, что мое предложение - арабские скакуны - попадет в цель, хотя я мог бы бросить к ее ногам парочку бриллиантовых диадем. Кстати, Алекс, не замолвишь ли за меня словечко перед ней? Если желаешь некоторое время подержать ее у себя, что ж, замечательно... Но я буду следующим. В мире нет равной ей ни по красоте, ни по жизнелюбию. Любой, кто видел ее на охоте в этих легендарных красных бриджах, будет представлять, как она скачет верхом на нем, и это...
     - Малиновых! - отрезал Алекс, отталкиваясь от часов и обходя их по кругу. - Они малиновые. И будь я проклят, если позволю кому-нибудь даже понюхать ее каблуки.
     - Тебе никуда от этого не деться.
     Алекс прищурился, его лицо стало грозным.
     - Ты уверен?
     - Боже мой, - изумился Росс, - да ты рассердился! Даже побагровел от злости. Распалился, закусил удила. Раздосадованный, негодующий...
     - Иди к черту!
     Росс весело улыбнулся:
     - Раньше я никогда не видел тебя в такой ярости. Что, ради всего святого, происходит?
     - А происходит то, - рявкнул Алекс, - что я придушу любого, кто приблизится к ней хоть на шаг!
     - Тебе придется биться с половиной населения Лондона.
     Только сейчас Алекс обратил внимание на спокойное удовлетворение в глазах кузена и понял, что тот намеренно дразнит его.
     - Чтоб ты провалился!
     - Ты уже начал беспокоить меня, - серьезно проговорил Росс. - Только не уверяй меня, что у тебя есть какие-то чувства. Лили не из тех, кого можно удержать надолго. Едва ли ее можно назвать домоседкой. Однако она благоразумна. Не превращай эту кратковременную связь в нечто большее.
     Алекс взял себя в руки и, пряча гнев за внешним спокойствием, произнес:
     - Уезжай, пока я не прикончил тебя.
     - Лили зрелая, опытная женщина. Она обведет тебя вокруг пальца. Я только предупреждаю тебя. Ты уже побывал в аду и вернулся - мне бы не хотелось, чтобы ты еще раз совершил это путешествие. Вряд ли ты понимаешь, что именно представляет собой Лили Лоусон.
     - Не понимаю? - тихо осведомился Алекс. - А кто-нибудь понимает?
     - Почему бы не спросить об этом Дерека Крейвена? - предложил Росс, зорко наблюдая за кузеном, дабы убедиться, попала ли стрела в цель.
     Но Алекс изумил его тем, что от души рассмеялся:
     - Крейвен тут ни при чем, Росс! Во всяком случае, больше ни при чем. А тебе я отвинчу башку, если ты хоть раз попробуешь заигрывать с Лили. Пошли в дом. Твой визит близится к завершению.
     Росс поспешил за ним:
     - Только скажи, долго ли ты намерен держать ее при себе?
     Алекс стремительно шагал вперед и улыбался.
     - Найди себе женщину, Росс. Ты потеряешь время, если будешь ждать Лили.

***

     Сент-Джеймс-стрит была запружена экипажами - гости съезжались на маскарад в клуб Крейвена. Маскарадные костюмы искрились в ярком свете фонарей и полной луны, а экзотичные плюмажи отбрасывали причудливые тени на тротуар. Из окон особняка лились звуки музыки - от бодрых полонезов до чарующих вальсов.
     Любой бал всегда являлся поводом для проявления роскоши и чрезмерности как в одежде, так и в поведении, но маски доводили чувственный накал до опасного предела. Маски позволяли людям делать то, на что бы они никогда не решились в обычной обстановке, и клуб Крейвена идеально подходил для вседозволенности. Многочисленные укромные уголки и сумрачные маленькие комнатки, дамы полусвета и светские красавицы, распутники и благородные джентльмены - все было непредсказуемо и таинственно.
     Лили вышла из кареты и, осторожно ступая, двинулась к двери в клуб. Шершавый тротуар царапал ее босые ступни. Она была одета в длинную, до пят, накидку, под которой скрывался ее костюм - вернее, отсутствие его. Возбужденная и полная решимости, она была натянута как струн