нность, на что способны лишь немногие мужчины, познал ее утонченность, убедился, что она будоражит не только тело, но и разум, научился расточать ласки не только пальцами, но и языком, зубами, губами и мужским орудием, проявляя нежность и силу. Но самое главное - он научился владеть собой и узнал, что терпение и изобретательность помогают распалить даже опытную миссис Брэдшоу. Ник знал, как продержать женщину на грани экстаза несколько часов подряд, как вызвать у нее сильнейшее возбуждение единственным прикосновением к соску или легчайшим движением пальцев.
     В прошлый раз Джемма велела ему довести ее до экстаза без единого прикосновения. Десять минут Ник нашептывал ей на ухо самые соблазнительные, пикантные слова, рисовал невероятные, изощренные картины, и наконец Джемма вспыхнула и задрожала.
     Вспоминая ее роскошное тело, Ник ощутил теплую волну предвкушения и шагнул в будуар. И замер, увидев в бархатном кресле молодого блондина, одетого только в шелковый халат винного цвета. Тот же самый халат, который надевал Ник, приходя к Джемме.
     Она никогда не клялась ему в верности, а он знал, что за прошедшие три года у нее были и другие любовники. И все-таки присутствие постороннего человека в будуаре Джеммы и витающий в воздухе аромат плотской любви застали Ника врасплох.
     Увидев его, незнакомец покраснел и выпрямился. Он был плотно сложенным и светлокожим и еще не разучился краснеть, попадая в неловкие положения.
     Из спальни вышла Джемма в прозрачном зеленом неглиже, едва прикрывающем темно-розовые бутоны сосков. При виде Ника она улыбнулась как ни в чем не бывало.
     - А, это ты! - воскликнула она непринужденным и дружелюбным тоном. Скорее всего встреча Ника с ее новым дружком была случайной, но это ничуть не волновало Джемму. Повернувшись к блондину, она мягко попросила:
     - Подожди меня в спальне.
     На пороге спальни он бросил через плечо почти рабский, покорный взгляд.
     Глядя ему вслед, Ник вспомнил, как три года назад, робея и изнывая от желания, он сам познакомился с чувственным искусством Джеммы.
     Джемма грациозно подняла руку и провела по темным волосам Ника.
     - Я не думала, что ты вернешься так быстро, - без тени сожаления произнесла она. - Как видишь, у меня новый подопечный.
     - Вместо меня, - добавил Ник, ощутив тоскливый холодок.
     - Да, - подтвердила Джемма. - Тебе больше не нужны мои уроки. Ты усвоил все, чему я могла научить тебя, наши отношения зашли в тупик. Я предпочла бы прекратить их, не оставляя друг у друга неприятных воспоминаний.
     Ник с трудом выговорил:
     - Но меня все еще влечет к тебе.
     - Только потому, что мы давно знакомы и что со мной ты чувствуешь себя уверенно. - Ласково улыбаясь, Джемма поцеловала его в щеку. - Не робей, дорогой. Тебе пора подыскать себе другую женщину.
     - С тобой никто не сравнится, - мрачно возразил он. Этими словами он заслужил негромкий смех и еще один поцелуй.
     - Значит, тебе предстоит еще многое узнать. - В ясных карих глазах возникли лукавые искорки. - Найди женщину, которая по достоинству оценит твои таланты. Уложи ее в постель, вскружи ей голову. У каждого человека в жизни бывает по меньшей мере одна безумная любовь.
     Ник ответил ей хмурым взглядом.
     - Только этого мне не хватало! - выпалил он, и Джемма снова рассмеялась. Отстранившись, она ловко выбрала шпильки из прически и тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам.
     - Прощаться не будем, - предупредила она, кладя шпильки на столик у кресла. - Скажем друг другу "до свидания". А теперь прошу меня простить - ученик ждет. Если хочешь, выпей перед уходом.
     Ник застыл как вкопанный, а Джемма неторопливо удалилась в спальню. Послышался резкий, как выстрел, щелчок замка. Ник чертыхнулся, неловко хохотнул, не в силах поверить, что от него избавились так просто и без сожалений. Но разозлиться на Джемму он не мог: она была так великодушна и добра, что Ник испытывал к ней лишь чувство глубокой признательности.
     "Найди другую женщину", - мысленно повторил он. Невыполнимая задача! И дело не в том, что на свете мало женщин - их хватает повсюду: образованных и невежественных, пухленьких и худышек, блондинок и брюнеток. Каждая из них по-своему хороша. Но только с Джеммой Ник осмеливался дать себе волю. Он просто не представлял на ее месте другую, чужую, женщину.
     "Вскружи ей голову..." Ник горько усмехнулся, впервые усомнившись в правоте Джеммы. Она понятия не имеет, что говорит. Ни одна женщина на свете не сможет полюбить его... а если и полюбит, то очень скоро пожалеет об этом.

Глава 2

     Она где-то здесь. Он чувствовал это. Ник вгляделся в толпу гостей, гуляющих по саду Стоуни-Кросс-Парк. В кармане у него лежал футляр с миниатюрным портретом Шарлотты Ховард. Сунув руку в карман, Ник провел большим пальцем по гладкому эмалевому боку футляра, не спуская глаз с толпы.
     Двухмесячные поиски Шарлотты привели его в Гэмпшир - край поросших вереском холмов, старинных охотничьих угодий и коварных топей. Это западное графство процветало, двадцать его торговых городов в изобилии поставляли стране шерсть и древесину, молочные продукты, мед и бекон. К числу самых богатых поместий Гэмпшира принадлежал и Стоуни-Кросс-Парк. Особняк на берегу озера располагался посреди плодородной долины реки Итчен. Подходящее место для убежища, ехидно подумал Ник. Если его подозрения верны, Шарлотта нашла приют в доме графа Уэстклиффа, поступив в компаньонки к его матери.
     Чтобы разыскать Шарлотту, Нику пришлось выведать ее подноготную. Он научился понимать ее мысли и чувства, узнал, как относятся к ней окружающие. Любопытно: отношение к Шарлотте было настолько противоречивым, что порой Нику казалось, будто ее подруги и родные говорят о двух разных девушках.
     Родители считали Шарлотту послушной, услужливой дочерью, всеми силами старающейся заслужить их похвалу. Ее исчезновение стало для них полнейшей неожиданностью - ведь они уже думали, что Шарлотта примирилась с ролью невесты лорда Раднора. С раннего детства девушка знала, что от ее замужества всецело зависит благосостояние семьи. Супруги Ховард заключили сделку с дьяволом, пожертвовав будущим дочери ради финансовой поддержки со стороны Раднора. Покровительством сиятельного лорда они пользовались на протяжении десяти лет. И вот теперь, когда пришло время отдать дьяволу его долю, Шарлотта сбежала. Супруги Ховард ясно дали понять Нику: они хотят разыскать Шарлотту и без промедления отдать ее Раднору. Они не понимали причин ее бегства и считали, что замужество пойдет ей только на пользу.
     Но судя по всему, Шарлотта не разделяла их взгляды. "Ее подруги из Мейдстоуна, пансиона для девочек из аристократических семейств, где училась Шарлотта, почти все уже успели выйти замуж. Они нехотя признавались, что Шарлотту с каждым годом все сильнее раздражало вмешательство Раднора в ее жизнь и жизнь ее близких. Очевидно, руководство пансиона, обрадованное щедрыми пожертвованиями Раднора, охотно исполняло все его требования. Шарлотта занималась по особому расписанию - Раднор сам выбирал для нее предметы. Он распорядился, чтобы ее отправляли спать на час раньше, чем остальных пансионерок. От него даже зависел размер и состав порций пищи, которую получала Шарлотта, - Раднор стал пристально следить за ее рационом после того, как вдруг решил, что она слишком располнела.
     Ник понимал, что подтолкнуло Шарлотту к бунту, но жалости к ней не испытывал. Он никому и никогда не сочувствовал. Давным-давно он смирился с несправедливостью жизни, с жестокими поворотами судьбы, которых никому не избежать. Страдания девицы из привилегированного пансиона не шли ни в какое сравнение с ужасами, которые он видел и испытал. Он не собирался терзаться угрызениями совести, доставив Шарлотту к Раднору, - после того как расчет с ее родителями будет закончен, он просто вычеркнет из памяти незадачливую невесту.
     Он старательно напрягал зрение, но так и не сумел высмотреть Шарлотту среди гостей. В величественный особняк съехалось по меньшей мере тридцать семей - балы, ужины и другие светские развлечения обещали затянуться на целый месяц. Так было заведено хозяином дома, лордом Уэстклиффом. Дневное время гости посвящали охоте, состязаниям в стрельбе и играм, а по вечерам музицировали и танцевали.
     Получить вожделенное приглашение в Стоуни-Кросс-Парк было почти невозможно, но Ник добился этого с помощью своего зятя, сэра Росса Кэннона. Ник решил явиться в гости в образе пресыщенного аристократа, который от скуки не прочь пожить недельку-другую в деревне. По просьбе сэра Росса граф Уэстклифф прислал ему приглашение, понятия не имея, что Ник служит на Боу-стрит и разыскивает сбежавшую невесту.
     В свете сотен фонариков, развешанных на ветках дуба, искрились драгоценности нарядных дам. Ник кривовато усмехнулся, представив себе, как легко было бы ощипать этих жирных голубок. Несколько лет назад именно так бы он и поступил. Воровал он гораздо лучше, чем разыскивал воров. Но теперь он сыщик, ему положено вести себя достойно.
     - Лорд Сидней! - прервал его размышления мужской голос.
     Ник обернулся и очутился лицом к лицу с Маркусом, лордом Уэстклиффом. Хозяин поместья выглядел более чем внушительно: при среднем росте он обладал широкими плечами и выпуклой, пожалуй, чрезмерно развитой грудью. Он производил впечатление человека, наделенного почти бычьей силой. На скульптурном, грубой лепки смуглом лице лорда поблескивали глубоко посаженные проницательные черные глаза.
     Уэстклифф ничем не напоминал стройных белокурых аристократов, вращающихся в самом избранном обществе. Если бы не элегантный смокинг, его можно было бы принять за докера или ремесленника. Тем не менее высокое происхождение Уэстклиффа не вызывало сомнений. Он унаследовал один из самых древних титулов, значащихся в книге пэров, - графский титул, пожалованный его предкам в конце XIII века. Как это ни удивительно, поговаривали, что граф отнюдь не ревностный сторонник монархии и наследного права - совсем наоборот, он считает, что каждый человек обязан трудиться и зарабатывать себе на жизнь.
     Характерным скрипучим голосом Уэстклифф продолжал:
     - Добро пожаловать в Стоуни-Кросс, Сидней. Ник поклонился:
     - Благодарю, милорд.
     Граф окинул его откровенно скептическим взглядом.
     - Ваш рекомендатель, сэр Росс, упоминал в письме, что вас одолела скука. - По его тону было ясно, что он недолюбливает богачей, не знающих, чем себя занять.
     Ник был совершенно согласен с ним. Его раздражало собственное скучающее выражение лица, но этой маски требовала его роль.
     - Да, - с томной, усталой улыбкой подтвердил он, - угнетающее состояние. У меня положительно развилась меланхолия. Мне посоветовали сменить обстановку...
     Граф пренебрежительно хмыкнул.
     - Мне известно превосходное средство от скуки: просто займитесь каким-нибудь полезным трудом.
     - Вы предлагаете мне... взяться за работу? - с отвращением и недоверием переспросил Ник. - Нет, это не для меня. От моей меланхолии есть только одно средство - тщательно соразмеренные отдых и развлечения.
     В черных глазах Уэстклиффа мелькнуло презрение.
     - Мы постараемся обеспечить вас и тем и другим.
     - Буду признателен, - отозвался Ник, стараясь чисто выговаривать каждое слово. Сын виконта, он так долго прожил на самом дне, в лондонских трущобах, что приобрел простонародный выговор. - Уэстклифф, в данную минуту я был бы не прочь выпить и составить компанию какой-нибудь чаровнице.
     - Могу предложить изумительный лонгевильский арманьяк, - сообщил граф, явно не желая задерживаться рядом с гостем.
     - Не откажусь.
     - Вот и хорошо. Я пришлю его вам со слугой. - Уэстклифф двинулся прочь.
     - А как же чаровница? - окликнул его Ник и подавил смешок, заметив, как застыла широкая спина графа.
     - А ее, Сидней, вам придется поискать самому. Граф покинул террасу, Ник позволил себе улыбнуться.
     До сих пор он успешно играл роль избалованного юного аристократа. У графа он вызывал стойкое и быстро усиливающееся раздражение. В сущности, Нику даже нравился Уэстклифф с его неукротимой волей и цинизмом, присущими и самому Нику.
     В задумчивости Ник спустился с террасы и побрел по саду, где уютные уголки чередовались с открытыми лужайками. Пахло вереском и болотным миртом. Экзотические птицы в вольере неистово защебетали при приближении Ника. Многие гости наверняка сочли бы этот щебет жизнерадостным, но Ник уловил в нем отчаяние. Его так и подмывало открыть дверцу вольера и выпустить несчастных созданий на свободу, но он удержался, заметив, что у птиц подрезаны крылья. На берегу он остановился и долго смотрел на темные воды реки Итчен, в которых отражались окна дома, ветки прибрежных ив, буков и дубов.
     Час был уже поздний. Наверное, Шарлотта где-то в доме. Внимательно глядя по сторонам, Ник побрел к особняку - вместительному шестиэтажному строению из камня медового оттенка, увенчанному четырьмя башенками. По другую сторону просторного двора разместились конюшни, прачечная, низкий флигель для прислуги. Фронтон конюшни в точности повторял фронтон часовни, расположенной напротив через двор.
     Эта великолепная конюшня потрясла Ника: ничего подобного он никогда не видел. Войдя в высокую арку ворот, он очутился в крытом дворе, стены которого были сплошь увешаны блестящей упряжью. Приятно пахло лошадьми, сеном, кожей и лаком. В глубине двора виднелся мраморный фонтан, откуда поили коней, а за ним - ворота, ведущие к денникам. Ник прошел по вымощенному булыжником двору легким, почти беззвучным шагом - гордость всех сыщиков с Боу-стрит. Несмотря на все его старания не шуметь, лошади учуяли чужака и тревожно зафыркали. Заглянув в конюшню, Ник увидел, что в денниках стоит по меньшей мере пятьдесят превосходных животных.
     Кроме лошадей, в конюшне не оказалось ни души; Ник покинул ее через западные ворота. И сразу натолкнулся на древнюю стену из бурого железняка высотой почти шесть футов. Несомненно, се возвели, чтобы замечтавшиеся гости не свалились с крутого берега реки. Внезапно Ник замер: на самом верху стены он заметил невысокую и стройную женскую фигурку. Незнакомка стояла так неподвижно, что могла показаться статуей, если бы ветер не развевал ее юбки и не трепал белокурый локон, выбившийся из свободного узла на макушке.
     Заинтригованный, Ник подошел поближе, не сводя с женщины глаз.
     Только безрассудному глупцу могло прийти в голову взобраться на опасную высоту. Но женщина, похоже, даже не замечала пропасти под ногами. Судя по наклону головы, она засмотрелась куда-то вдаль, на темное небо над горизонтом. Что она там делает, черт возьми? Два года назад Ник видел мужчину, неподвижно стоявшего на мосту через Темзу - за пару секунд до прыжка вниз.
     Обводя взглядом фигуру незнакомки, Ник заметил, что она наступила на подол длинной юбки, и мгновенно сорвался с места. В три прыжка преодолев расстояние до стены, он бесшумно и легко взобрался на нее.
     Женщина обернулась, когда он был уже совсем рядом. В ее глазах мелькнул страх, она пошатнулась и чуть не упала, но Ник успел удержать ее и прижать к себе. Для этого ему пришлось обхватить ее пониже груди. Почему-то этот жест принес ему чувство удовлетворения, словно он уложил на место последний кусочек сложной мозаики. Незнакомка вскрикнула и машинально вцепилась ему в руку. Выбившийся белокурый локон скользнул по лицу Ника, его ноздрей коснулся свежий, чуть солоноватый аромат женской кожи. Его вдруг охватило волнение. Впервые в жизни женщина пробудила в нем страстное влечение буквально с первого взгляда. Ему захотелось спрыгнуть со стены, как волку, утащить незнакомку в чащу леса и там, вдали от всех, насладиться добычей.
     Она замерла в его объятиях, задышала часто и неглубоко.
     - Отпустите меня, - потребовала она, отталкивая его руки. - Какого дьявола вы в меня вцепились?
     - Вы чуть не упали.
     - Ничего подобного! Со мной все было в порядке, пока вы не набросились и едва не сбили меня с ног...
     - Вы наступили на собственный подол.
     Взглянув вниз, она признала его правоту, переступила на месте и высвободила подол.
     - Верно, - коротко подтвердила она.
     Нику не раз случалось спасать людей во всевозможных ситуациях, и он привык выслушивать слова благодарности - хотя бы произнесенные из вежливости.
     - Вы не хотите поблагодарить меня за спасение?
     - У меня прекрасная реакция. Меня не требовалось спасать.
     Ник недоверчиво усмехнулся, раздосадованный ее упрямством и заинтригованный им.
     - Не окажись я поблизости, вы сломали бы шейку.
     - Уверяю вас, сэр, в этом так называемом спасении я вовсе не нуждалась. Но раз уж вы настаиваете - спасибо. А теперь будьте любезны убрать руки, - ледяным тоном процедила незнакомка.
     Ник снова усмехнулся, оценив смелость девушки - несмотря на то что под его рукой судорожно колотилось ее сердце. Он осторожно разжал объятия и помог ей повернуться на месте. Слегка пошатнувшись, она в панике вцепилась в его рукав.
     - Я держу вас, - успокоил Ник.
     Наконец они оказались лицом к лицу и впились друг в друга взглядами. Ник позабыл, что стоит на краю пропасти. Вдвоем они словно повисли над землей, омытые голубоватым, призрачным лунным светом. Его пронзила вспышка узнавания. Не веря своим глазам, он вгляделся в лицо, которое знал лучше собственного.
     Шарлотта.
     - Я держу вас, - с легкой улыбкой повторил он.

Глава 3

     - Сядьте, - велел незнакомец Лотти, положив ладони ей на плечи и слегка надавив на них.
     Она опасливо подчинилась, села на стену и свесила ноги. Ее спаситель легко спрыгнул на землю с высоты шести футов и протянул ей руки. Лотти показалось, что чей-то холодный кулак стиснул ее сердце. Все ее существо отчаянно сопротивлялось прыжку прямо в руки незнакомца: он походил на хищника, подстерегающего добычу.
     - Прыгайте, - негромко приказал он. В его глазах плясали два крошечных отражения луны.
     Лотти нехотя спрыгнула прямо в протянутые руки. Приземляясь, она схватилась за плечи незнакомца, он удержал ее за талию, смягчив удар о землю с легкостью, выдающей огромную физическую силу. Его ладони помедлили на талии Лотти, помогая ей сохранить равновесие.
     Стоя рядом с незнакомцем, Лотти вдруг обратила внимание на его рост, широкие плечи, крупные ладони и ступни. Он был изысканно одет в сюртук модного покроя с длинным лацканами и отлично сидящие брюки, но подстрижен очень коротко, не по моде и чисто выбрит, а большинство гостей Стоуни-Кросс-Парка носили бакенбарды и усы, отпускали волосы до плеч и подвивали их. Неизвестный же гладко брил подбородок, не оставляя на нем даже подобия эспаньолки.
     Он кивнул в сторону стены:
     - Что вам там понадобилось?
     На минуту утратив дар речи, Лотти смотрела на его по-мужски привлекательное лицо. Природа не поскупилась, одарив этого человека крупными, величественными чертами и темно-синими, как полночное небо, глазами. Циничный блеск этих глаз не сочетался с усмешкой, приподнимающей уголки губ. На вид незнакомцу было около тридцати лет: после тридцати мужчины обычно грубеют, достигают полной зрелости. Несомненно, этот человек привык пленять и покорять.
     Собравшись с силами, Лотти объяснила:
     - Я любовалась пейзажем.
     - Вы вполне могли полюбоваться им из окна. Слабая улыбка тронула ее губы.
     - Мне просто захотелось рискнуть.
     Он вдруг усмехнулся, словно понял, что она подразумевает. От проказливой улыбки незнакомца у Лотти кружилась голова и замирало сердце, она не могла отвести от него взгляд. Что-то невысказанное повисло в воздухе; казалось, они когда-то встречались, но Лотти никак не могла вспомнить, когда и где.
     - Кто вы, сэр? - спросила она. - Я никогда вас здесь раньше не видела.
     - А если я ваш ангел-хранитель?
     - Вид у вас не очень-то ангельский, - скептически заметила она, рассмешив его.
     Он поклонился и представился:
     - Лорд Сидней к вашим услугам. Лотти вежливо присела:
     - Мисс Миллер, компаньонка вдовой графини. - Она с