окривился, вздохнул и раздавил окурок в пепельнице.
     - Черт побери, Оскар, - устало выговорил он. Только управляющему и давнему другу дозволялось разговаривать в подобном тоне. - Поскольку яснее ясного, что ты не отвяжешься, пока не получишь ответа, могу сказать... да, признаю, что одно время я испытывал к мисс Брайерз нечто вроде интереса.
     - И довольно сильного, - пробормотал Фретуэлл.
     - Ну так теперь все кончено.
     - Да что ты?
     Девлин тихо, невесело рассмеялся.
     - У мисс Брайерз слишком много здравого смысла, чтобы впутываться в историю с таким, как я. - Он потер переносицу и равнодушно добавил:
     - Хартли - хороший для нее выбор, не думаешь?
     - Будь я на ее месте, немедленно потащил бы к алтарю мистера Хартли, - честно ответил Фретуэлл. - Он один из самых порядочных людей, которых я знаю.
     - Значит, все решено, - резко бросил Девлин. - Я желаю счастья им обоим. Их брак - только вопрос времени.
     - Но... но как же ты? Неужели удалишься со сцены и будешь спокойно смотреть, как мисс Брайерз уходит к другому?
     - Мало того, сам провожу ее в церковь, если она потребует. Для всех заинтересованных сторон это самый приемлемый вариант.
     Фретуэлл покачал головой, понимая, какой первобытный страх заставляет Девлина отвергнуть женщину, которая так много для него значит. Похоже, все бывшие ученики Начфорд-Хит подвержены этой болезни, называемой стремлением к одиночеству. Никто из них не способен поддерживать длительные связи с кем бы то ни было. Браки же тех, кто, как Гай Стаббинс, бухгалтер Девлина, осмелился жениться, оказывались, как правило, неудачными. Доверие и верность - эти два качества никак не было дано испытать тем, кто выдержал ад на земле. Сам Фретуэлл всеми силами избегал брачных уз и, даже влюбившись в прекрасную женщину, предпочел потерять ее, чем рискнуть связать с ней свою жизнь.
     И все же Оскару больно было видеть, как та же участь постигла Джека Девлина, особенно еще и потому, что чувства друга оказались куда глубже, чем он предполагал. Если Аманда выйдет за другого, Джеку уже никогда не быть прежним.
     - И что ты будешь делать? - поинтересовался он. Девлин притворился, что не понял вопроса.
     - Сегодня? Поеду к Джемме Брадшо. Может, найду себе подходящую пару на ночь.
     - Но ты не спишь со шлюхами, - испуганно пробормотал Оскар.
     Девлин мрачно улыбнулся, показывая на пепельницу:
     - Я и не курю.
     - Я никогда не бывала на пикнике, устроенном в комнатах, - со смехом заметила Аманда, сияющими глазами оглядывая обстановку. Чарлз Хартли пригласил ее в свое маленькое имение, расположенное в предместьях Лондона, где его младшая сестра Юджиния давала обед. Аманде она понравилась с первого взгляда. Темные глаза Юджинии сверкали и молодо, и живо, противореча ее положению почтенной матроны и матери семерых детей. Кроме того, она словно излучала ту же атмосферу безмятежности, которая делала Чарлза столь привлекательным.
     В жилах Хартли текла хорошая, хотя и не голубая кровь. Их семью хорошо знали и уважали в округе. Кроме того, Хартли не нуждались в средствах, и от этого Аманда уважала Чарлза еще больше. Он мог бы жить беззаботно, ни в чем
     Не нуждаясь, и все же предпочел найти себе благородное занятие - писать стихи для детей.
     - Да, это не настоящий пикник, - кивнул Чарлз. - Но пока ничего другого не придумаешь, учитывая тот факт, что на улице слишком холодно для прогулок.
     - Жаль, Юджиния, что вы не взяли с собой детей, - неожиданно для себя выпалила Аманда. - Мистер Хартли так часто говорит о них, что, кажется, я уже всех знаю.
     - О небо! - смеясь, воскликнула Юджиния. - Только не в нашу первую встречу! Мои детки - это шайка маленьких, абсолютно неуправляемых хулиганов! Они просто отпугнут вас, вы в ужасе сбежите, и мы больше никогда не увидимся!..
     - А вот в этом я сильно сомневаюсь, - ответила Аманда, садясь на выдвинутый Чарлзом стул. Пикник был устроен в восьмиугольном солярии, в центре которого, на каменном полу, находился атриум. Там раскинулся "белый сад", засаженный белыми розами, снежными лилиями и серебристыми магнолиями, издававшими восхитительный аромат, доносившийся до стола, накрытого дорогой скатертью, хрусталем и серебром. Белая камка была усыпана розовыми лепестками в тон узора севрского фарфорового сервиза.
     Юджиния подняла бокал с искрящимся шампанским и обратила улыбчивый взор на Чарлза.
     - За вами тост, дорогой братец!
     - За дружбу, - обратился Чарлз к Аманде. Но его глаза сияли более глубоким чувством.
     Аманда пригубила покалывающий язык напиток, найдя его освежающе прохладным. Настроение было праздничным, хотя в обществе Чарлза Хартли она неизменно ощущала уют и спокойствие. В последнее время они постоянно бывали вместе: ездили в парк в его экипаже и посещали вечеринки и лекции. Чарлз был истинным джентльменом, и она втайне гадала, приходят ли ему когда-нибудь в голову непристойные мысли. Он казался неспособным на грубость и вульгарность. Джек как-то заявил, что все мужчины - примитивные олухи... что ж, он ошибался, и доказательством этому служит Чарлз Хартли.
     Безумная страсть, терзавшая Аманду, поблекла, как тлеющие угольки, оставшиеся от когда-то ревущего лесного пожара. Она все еще думала о Джеке, гораздо чаще, чем хотелось бы, и во время редких встреч ее по-прежнему бросало то в жар, то в холод, обуревало то же всепоглощающее мучительное желание того, что иметь было не дано. К счастью, это случалось довольно редко, и Джек вел себя с неизменной учтивостью и дружелюбием, только в глазах светился холодок.
     Чарлз Хартли не делал тайны из своих чувств. Ах, было так легко симпатизировать этому доброму, простому вдовцу, который явно нуждался в такой же доброй, заботливой жене. Он обладал всеми теми качествами, которыми Аманда восхищалась в мужчине: рассудительный, умный, нравственный, разумный и все же наделенный сдержанным юмором.
     Как странно, что после стольких лет жизнь повернулась к ней светлой стороной... Быть объектом чувств прекрасного человека, сознавать, что, если она захочет, он поведет ее к алтарю. Чарлз Хартли разительно отличался от любого другого мужчины из ее знакомых, доверять ему было на удивление легко. Она всеми фибрами души сознавала, что он всегда будет относиться к ней с уважением. Более того, у них были одни и те же ценности и одинаковые интересы. За какие-то недели он стал самым дорогим ее другом.
     Обидно только, что она не испытывает к нему ничего похожего на физическую тягу и, даже когда представляла себя в постели с ним, не чувствовала ни малейшего волнения. Может, любовь придет со временем... или она подобно сестрам найдет удовлетворение в спокойном, приятном, но лишенном страсти браке?
     Аманда настойчиво убеждала себя, что выбранный путь - самый верный. София была права: ей пора иметь свою семью. Если Чарлз Хартли решится сделать предложение, она ответит согласием. Не будет отдавать столько времени работе, а может, и совсем оставит это занятие и посвятит себя повседневным заботам по хозяйству, как обычные, не занятые своей карьерой женщины. Всего труднее приходится тем, кто плывет против течения. Так сказала София, и правдивость ее слов с каждым днем становилась все яснее. До чего же чудесно, приятно и разумно пожертвовать бесплодными желаниями и наконец стать как все!
     Одеваясь для поездки в экипаже Чарлза, Аманда вдруг осознала, что ее лучший прогулочный туалет, сшитый из тяжелого яблочно-зеленого шелка в рубчик, с модным суживающимся книзу передничком, стал до того тесен, что едва застегивался.
     - Сьюки, - недовольно вздохнула она, пока горничная сражалась с пуговицами на спине, - может, стоит потуже затянуть корсет? Наверное, пора садиться на диету. Одному Богу известно, как это я умудрилась так растолстеть всего за две недели!
     К ее удивлению, Сьюки не рассмеялась, не посочувствовала и не стала сыпать советами. Молча, неподвижно стояла за ее спиной, явно не желая отвечать.
     Сьюки? - спросила Аманда, оборачиваясь, смущенная непонятным выражением лица горничной.
     - Может, не стоит шнуровать туже, мисс Аманда? - осторожно заметила Сьюки. - Вдруг вам повредит, если... Она смущенно умолкла.
     - Если что? - недоуменно переспросила Аманда, окончательно сбитая с толку. - Сьюки, немедленно объясни, в чем дело. Да у тебя такой вид, будто ты думаешь, что я...
     Она мгновенно осеклась, поняв невысказанные опасения женщины, и почувствовала, как отхлынула от лица кровь. Рука сама собой потянулась к животу.
     - Мисс Аманда, - так же нерешительно продолжала горничная, - когда у вас последний раз были месячные?
     - Давно, - выговорила Аманда странно глухим и монотонным голосом. - Два месяца назад. Не меньше. Я была слишком занята и расстроена, чтобы задуматься.
     Сьюки кивнула, очевидно, лишившись способности говорить. Аманда повернулась, подошла к креслу и села. Незастегнутое платье мерцающими складками раскинулось у ее ног. Странное чувство нахлынуло на нее, словно она парила в воздухе без всякой надежды почувствовать под ногами твердую землю, оставшуюся далеко внизу. Весьма неприятное ощущение, и никак не избавиться от этой ужасающей невесомости. Она отчаянно пыталась найти способ схватиться за что-то, найти твердую, надежную опору.
     - Мисс Аманда, - подала голос Сьюки долгое время спустя, - скоро приедет мистер Хартли.
     - Отошли его, - оцепенело приказала Аманда. - Скажи... скажи, что я неважно себя чувствую. И немедленно пошли за доктором.
     - Да, мисс Аманда.
     Амайда, знала: доктор всего лишь подтвердит то, в чем сама она была уверена. Изменения, происходящие в ее теле, да и просто женский инстинкт говорили об одном: она беременна, ребенком Джека Девлина, и худшей ситуации невозможно представить.
     О незамужних женщинах, имевших несчастье забеременеть, часто выражались как о "попавших в затруднительное положение". Лицемерие этой фразы едва не заставило Аманду истерически рассмеяться. "Затруднительное положение"? Нет, несчастье, которое непоправимо испортит ей жизнь!
     - Я остаюсь с вами, мисс Аманда, - пробормотала Сьюки. - Что бы там ни случилось.
     Даже в своем нынешнем состоянии, растерянная и взвинченная, Аманда была тронута преданностью старой горничной. Она слепо нашарила грубую шершавую руку и благодарно сжала.
     - Не знаю, что делать, если... если, в самом деле жду ребенка. Придется куда-нибудь уехать. Скорее всего за границу. И много лет прожить вдали от Англии.
     - А мне давно здесь надоело, - немедленно выпалила Сьюки. - Сплошной дождь да серые туманы и холод, от которого ноют кости... нет, это не для женщины моего теплолюбивого склада. Вот Франция или Италия... недаром я всегда о них мечтала.
     Грустный смех комом застрял в горле Аманды, и она смогла лишь прошептать в ответ:
     - Посмотрим, Сьюки. Посмотрим, как поступить.
     После того как доктор подтвердил диагноз, она с неделю отказывалась видеть Чарлза Хартли или кого-то еще. В свое оправдание она послала Чарлзу записку, в которой сообщала, что слегла с гриппом и должна провести несколько дней в постели. Он ответил сочувственным посланием и роскошным букетом оранжерейных цветов.
     Ей нужно было многое решить и о многом поразмыслить. Как ни хотелось ей во всем винить Джека, все же следует быть справедливой. Она зрелая женщина, с самого начала понимавшая, на что идет и каковы могут быть последствия. Поэтому за все отвечает только она сама. Хотя Сьюки нерешительно предложила отправиться к Джеку и сообщить новости, сама мысль об этом заставила Аманду съежиться от ужаса и брезгливости. Ни за что! Единственное, в чем она могла быть сейчас уверена, - это полное нежелание Джека Девлина становиться мужем и отцом. Не хватало еще, чтобы она одолевала его своими жалобами и проблемами! Аманда вполне способна сама позаботиться о себе и ребенке!
     Нет, выход один: собрать вещи и как можно скорее ехать во Францию. Может, ей удастся придумать несуществующего мужа, который безвременно скончался, оставив ее вдовой... найти какую-то уловку, позволившую бы ей появляться в обществе. В конце концов, романы можно писать и за границей! Отсылая их английскому издателю, она по-прежнему сможет себя содержать. Джеку совершенно незачем знать о младенце, которого он наверняка не захочет и скорее всего невзлюбит с первого взгляда. Никто не узнает правды, кроме Софии и, разумеется, Сьюки.
     Составив примерный план, Аманда со всей энергией пустилась в сборы: складывала вещи, составляла списки того, что может понадобиться, подсчитывала, сколько потребуется денег. Почти перед самым отъездом она приняла приехавшего с визитом Чарлза Хартли, посчитав себя обязанной попрощаться. Бедняга не виноват в ее злоключениях, и она не имеет права невежливо с ним обходиться.
     Чарлз прибыл с очередным букетом цветов. Сегодня он был одет в элегантный фрак неброского коричневого цвета с темным шелковым галстуком, аккуратно завязанным под бородкой. Аманда ощутила острый укол сожаления о том, что больше им не придется видеться. Ей будет не хватать
     Его доброго открытого лица и безмятежной, ни к чему не обязывающей дружбы с мужчиной, который не волновал ее, не бросал вызов, не дразнил и был сдержанным и спокойным в отличие от порывистого, неукротимого Джека Девлина.
     - Прелестна, как всегда, хотя немного бледна, - объявил Чарлз, улыбаясь Аманде и отдавая Сьюки пальто и цилиндр. - Я беспокоился о вас, мисс Брайерз.
     - Спасибо, мне уже гораздо лучше, - кивнула Аманда, растягивая губы в деланной улыбке.
     Она попросила Сьюки поставить цветы в воду и пригласила Чарлза сесть рядом с ней на канапе. Несколько минут прошло в легкой болтовне, пока Аманда лихорадочно соображала, как лучше сообщить Чарлзу о своем намерении навсегда покинуть Англию. Не найдя выхода она со своей обычной резковатой прямотой объявила:
     - Чарлз, я рада, что у нас появилась возможность поговорить, поскольку больше мы не увидимся. Видите ли, я недавно решила, что Англия - не самое лучшее для меня место на земле. Здешняя погода дурно влияет на здоровье. Я собираюсь перебраться во Францию, где более мягкий климат и не столь напряженный ритм жизни благотворно воздействуют на обитателей. Мне будет очень вас не хватать, и надеюсь, вы согласитесь время от времени писать мне, сообщая о последних новостях.
     Лицо Чарлза лишилось всякого выражения. Он долго молчал, словно не в силах осознать сказанное.
     - Почему? - пробормотал он наконец, потянувшись к ее руке. Теплые ладони надежно сжимали ее внезапно озябшие пальцы. - Вы больны, Аманда? Именно поэтому вам необходима перемена мест? Или какие-то обстоятельства иного характера заставляют вас бежать? Не хотелось бы совать нос в чужие дела, но у меня на это достаточно веская причина, которую я объясню позднее.
     - Я не больна, - со слабой улыбкой заверила Аманда. - Вы очень добры, Чарлз, что так волнуетесь за мое благополучие...
     - Дело вовсе не в доброте, - тихо заверил Чарлз, по-видимому, не на шутку встревоженный. Обычно гладкий лоб теперь сморщился в раздумье, а губы сжались в тонкую полоску, почти скрытую бородой. - Я не хочу, чтобы вы уезжали! Есть нечто такое, что вы должны знать. Я не собирался торопить события, но, похоже, обстоятельства вынуждают меня действовать быстро. Аманда, вы должны знать, что небезразличны...
     - Пожалуйста, - перебила она, задыхаясь от стиснувшего сердце волнения. Ему не стоит исповедоваться ей... Не хватало еще, чтобы он признался в любви, когда она беременна от другого!
     - Чарлз, вы мой самый лучший друг, и мне несказанно повезло ближе узнать вас в эти последние несколько недель. Но пожалуйста, давайте оставим все, как есть. Через два-три дня я отправляюсь на континент, и никакие ваши слова не смогут этого изменить.
     - Боюсь, что молчать я не смогу. Он крепче сжал ее руку, хотя голос по-прежнему оставался спокойным и почти нежным.
     - Я не позволю вам уехать, не объяснив, как высоко ценю вас. Вы очень дороги мне, Аманда. Одна из прекраснейших женщин, которых я когда-либо знал, и...
     - Нет, - выдавила она из внезапно пересохшего горла. - Меня трудно назвать прекрасной или хотя бы хорошей. Я совершила немало ужасных ошибок, Чарлз, которые мне не хочется обсуждать с вами. Прошу вас, расстанемся друзьями и не будем больше говорить на эту тему.
     Но Чарлз продолжал сверлить ее испытующим взглядом.
     - Вы попали в беду, - тихо сказал он. - Позвольте мне помочь вам. Неприятности с законом? Финансовые трудности?
     - Моей беде помочь нельзя, - призналась она, не глядя на него и вставая. - Умоляю, уходите. И прощайте. Но он снова заставил ее сесть.
     - Аманда... в свете того, что я испытываю к вам... вы кое-чем мне обязаны. Хотя бы дать возможность быть полезным человеку, который мне дорог. Скажите, что стряслось?
     Тронутая и одновременно раздосадованная его настойчивостью, Аманда вынудила себя поднять голову и взглянуть в грустные карие глаза.
     - Я беременна! - выпалила она. - Теперь понятно? Что вы или кто-нибудь вообще может сделать? Уходите же, говорю я вам, и предоставьте мне самой выпутаться из того переплета, куда я себя загнала!
     Чарлз широко распахнул глаза и удивленно приоткрыл рот. Похоже, он ожидал чего угодно, только не этого! Сколько людей будет подобно ему шокировано и ошеломлено тем фактом, что рассудительная, практичная старая дева завела тайный роман и в результате ждет ребенка!
     Несмотря на все обстоятельства, Аманда находила некое мрачное удовлетворение в том, что сумела совершить нечто полностью непредсказуемое.
     Чарлз не выпустил ее руки.
     - Я полагаю, отец - Джек Девлин, - констатировал он без всякого осуждения. Аманда покраснела.
     - Значит, и до вас дошли слухи.
     Да. Но я видел и знал: все, что могло быть между вами, давно кончено и осталось в прошлом.
     Аманда коротко, сухо рассмеялась.
     - Как выяснилось, не все, - сумела ответить она.
     - Девлин не собирается выполнить свой долг по отношению к вам?
     Реакция Чарлза оказалась отнюдь не такой, как она воображала. Вместо того чтобы брезгливо отшатнуться от Аманды, он оставался таким же спокойным и дружелюбным, как всегда. Искренне заинтересованным в ее благополучии. И при этом слишком благородным, чтобы предать ее доверие. Эта исповедь не станет достоянием злых языков. Какое невероятное облегчение - исповедоваться кому-то. Она невольно ответила на пожатие, прежде чем объяснить:
     - Он не знает и не узнает. Джек достаточно ясно дал понять, что не желает жениться. Да и вряд ли я желала бы себе подобного мужа. Поэтому и уезжаю. Не могу же я оставаться в Англии в новом статусе незамужней матери!
     - Разумеется. Разумеется. Но вы обязаны сказать ему. Я не настолько хорошо знаю Девлина, но ему нужно дать возможность позаботиться о вас и ребенке. Держать все в тайне несправедливо не только по отношению к нему, но и к младенцу.
     - Не вижу смысла. Я знаю его ответ.
     - Вы не можете нести это бремя в одиночку.
     - Могу.
     Неожиданно на нее снизошло странное спокойствие, и она даже слегка улыбнулась, глядя в его широкое озабоченное лицо.
     - Действительно могу. Поверьте, мой малыш не будет ни в чем нуждаться и я тоже.
     - Каждому ребенку нужен отец, а вам муж, поддержка и опора.
     Аманда решительно тряхнула головой.
     - Джек никогда не сделает мне предложения, а если и сделал бы, я никогда бы не согласилась.
     Эти слова, казалось, коснулись того уголка души Чарлза, где до той поры скрывался бесшабашный смельчак, сорви-голова и авантюрист, ибо некий сверхъестественный порыв Побудил его задать потрясший Аманду вопрос:
     - А что, если бы это предложение сделал я? Она, не мигая, уставилась на него, не в силах понять, наяву это или во сне. Господи, неужели он не в себе?!
     - Чарлз, - терпеливо выговорила она, почти уверенная, что он не так ее расслышал, - Чарлз, я ожидаю ребенка от другого мужчины.
     - Мне бы хотелось иметь детей. Поверьте, я считал бы этого ребенка своим собственным. И еще я просто мечтаю