ет тратить силы, отрицая его обвинения... Время покажет, что он заблуждается.
     - Чего вы хотите от меня теперь? - глухо спросила Вивьен. Рука Гранта скользнула по ее спине, и она затрепетала, ощутив тепло его ладони сквозь муслин рубашки.
     - Я намерен оставить вас здесь, - ответил он, - ради вашей безопасности и моего удобства.
     Его удобства? Стало быть, он собирается продолжить их отношения, несмотря на ее амнезию. Она взглянула на исполинскую кровать, которую находила божественной до сего момента. Если он задумал овладеть ею сегодня, то совершенно напрасно. Она выбежит из дома прямо в ночной рубашке и с визгом понесется по улице.
     - Я не стану ублажать вас сегодня вечером, если таковы ваши планы, - мятежно произнесла она. - И завтра тоже. И послезавтра...
     - Тихо. - Впервые в его голосе появились веселые нотки. - Я не животное, чтобы приставать к вам, пока вы больны. Мы подождем, когда вам станет лучше.
     - Не дождетесь! Я не проститутка.
     - Дождусь. Такова наша натура, Вивьен. Вы не сможете изменить себе.
     - Отныне и навсегда я не пожелаю ни одного мужчины. Тем более вас! - вне себя от ярости сказала Вивьен.
     Ее бравада задела в нем какую-то струнку, дав импульс мрачной решимости доказать нечто ей... и себе. Грант быстро подхватил ее на руки и отнес к кровати. Он опустил ее на аккуратно застеленное покрывало и склонился над ней, заслонив собой свет пламени.
     - Нет, - прошептала Вивьен.
     В уголке его губ образовались жесткие складки, но стоило ему прижаться к ее рту, как она задохнулась от нежного поцелуя. Он уперся ладонями в матрас по обе стороны от ее головы, не касаясь тела, завладев исключительно ртом. Если бы она пожелала, то легко могла увернуться. Но она оставалась под ним, завороженная жарким потоком сладостных ощущений.
     В слабой попытке оттолкнуть Гранта, она подняла руки, но он склонился ниже, и тут в ее рот скользнул его дразнящий язык. Затем он накрыл ее рот губами, впитывая поцелуи, один нежнее и интимнее другого. Грудь Вивьен наливалась восхитительной тяжестью, внизу живота нарастало томление. Затуманившийся мозг более не воспринимал происходящего, да и не стремился. В целой Вселенной остались только эти пронзительные ощущения и тепло его губ.
     Внезапно Морган прервал поцелуй и вперил в нее обжигающий взгляд.
     - Видите? - хрипло произнес он. - А теперь ответьте мне, какая вы.
     Пристыженная и возмущенная, Вивьен перевернулась на бок.
     - Убирайтесь, - выдохнула она, зажав уши ладонями. - Я хочу побыть одна.
     Он незамедлительно выполнил ее просьбу, оставив ее лежащей калачиком на кровати.
     Почти не сознавая, что делает, Грант спустился вниз. Его одолевал сонм вопросов и ощущений.
     - Вивьен, - бормотал он, повторяя ее имя то как молитву, то как проклятие.
     Он оказался в библиотеке, тихом убежище из кожи и дуба, обставленном удобными креслами и книжными шкафами, сделанными на заказ. Дверцами шкафов служили стекла с резными фасками, нижние полки опоясывала медная решетка. Грант был одержим страстью к книгам, приобретая все, что имело переплет. Кипы сваленных на столах газет давали миссис Батгонс все основания утверждать, что их дом - самое пожароопасное место в Лондоне.
     Грант никогда не сидел в праздности, не имея книга или газеты под рукой. Все свободное время он проводил за чтением. Годилось все, только бы не думать о прошлом. По ночам, когда сожаления, точно призраки, витали над его головой, лишая сна и покоя, он приходил в библиотеку, пил бренди и читал, пока слова не начинали расплываться перед глазами.
     Беспокойно прохаживаясь перед переплетенными в кожу талисманами, охранявшими от злых духов, Грант искал что-нибудь, Чтобы отвлечься. Он коснулся прохладной сверкающей поверхности, отодвинул стеклянную дверцу и провел пальцами по кожаным корешкам. Но на сей раз прикосновение к книгам не принесло ему желанного облегчения... Рука его жаждала нежной женской плоти, шелковистых волос, округлой груди и бедер...
     Он поймал в зеркале свое отражение и поразился выражению печали, застывшему на лице.
     Со стоном отвернувшись, Грант подошел к серванту, разместившемуся между небольшими парными буфетами. Один из них использовался в качестве бара. Порывшись внутри, он наткнулся на плоскую ромбовидную бутылку, в которой плескалась темная жидкость.
     Вытащив пробку, Грант сделал несколько больших глотков прямо из горлышка, чувствуя, как дорогой французский коньяк мягко обволакивает гортань. Он застыл в ожидании, пока привычное тепло разольется в груди, не ощущая ничего, кроме пустоты.
     Его мысли вернулись к Вивьен, сладости ее рта, неожиданно невинному отклику. Словно она не привыкла к поцелуям. Она вела себя как неловкая, но старательная ученица в опытных руках мэтра. Сплошное притворство.
     - Невинная, как же, - пробормотал он с мерзким смешком и отхлебнул еще коньяку. Вивьен оставалась первостатейной шлюхой, какой бы обворожительной она ни была. И надо быть круглым дураком, чтобы испытывать к ней сочувствие, желать ее и, что хуже всего, восхищаться ею.
     Грант уселся в кресло, упершись ногами в бортик стола, и молча признал убийственную правду. Если бы он не знал, кто такая Вивьен, то сходил бы по ней с ума. Да и кто бы устоял? Она красива, умна и, судя по всему, чувственна. Сообщение о своем малопочтенном ремесле она встретила с идеально разыгранным гневом и замешательством. Именно такой должна быть реакция невинной женщины. В таких ситуациях Грант всегда верил инстинкту. Однако данный случай особый. Ему хорошо известна уникальная природа невинности Вивьен. Не важно, как она ведет себя сейчас. Рано или поздно к ней вернется память, а вместе с ней ее истинная сущность.
     Следовательно, он не может позволить себе увлечься ею.
     Но, будь он трижды проклят... если это так просто

Глава 5

     Свернувшись на необъятной кровати, Вивьен негодовала и терзалась, пока наконец не погрузилась в спасительное забытье. Сон, однако, не принес ей успокоения: ее одолевали причудливые грезы, постепенно приобретавшие все более зловещий характер.
     Она спешила по темной улице, ускользая от безликих незнакомцев. Время от времени она останавливалась, смеясь и поддразнивая своих преследователей. Оказавшись возле моста, она влезла на ограждение набережной, увенчанное бронзовой скульптурой речного божества. Мужчины с громкими протестами карабкались вслед за ней, а она хохотала, отпихивая их ногами. Внезапно массивное бронзовое изваяние пришло в движение. Громадные металлические руки сомкнулись вокруг нее, заключив в безжалостные холодные объятия.
     Вскрикнув от ужаса, она стала отчаянно вырываться, но статуя, вцепившись в нее мертвой хваткой, повернулась к реке... и бросила ее в черную, обжигающую холодом пучину. Она закричала, идя ко дну, и захлебнулась ледяной водой.
     - Вивьен! Проклятие, да проснитесь же вы!
     Она подскочила, все еще отбиваясь от чудовищных рук... и увидела над собой Моргана. С обеспокоенным видом он посадил ее к себе на колени и откинул влажные волосы с ее лица. Он был в тонкой льняной сорочке, в расстегнутом вороте темнела впадинка у горла.
     Вивьен с трудом перевела дыхание. Оглядевшись вокруг, она поняла, что лежит на полу.
     - Вы свалились с кровати, - сообщил Морган.
     - М-мне приснился кошмар.
     - И что же это было? - мягко спросил он. Так как она продолжала молчать, он провел пальцем по ее лбу, приглаживая взъерошенную бровь. Этот интимный жест оказался действеннее слов.
     Вивьен нервно прикусила губу:
     - Мне снилось, будто я тону. Все казалось таким реальным... Я не могла дышать.
     Грант что-то ласково промычал и успокаивающе похлопал ее по спине, покачивая, словно ребенка. Тепло его тела согревало ее даже через разделявшую их одежду. На секунду у нее возникло мстительное желание оттолкнуть его: слишком свежи были в памяти безобразные обвинения.
     Однако Вивьен не двинулась с места. Несмотря на его отвратительное высокомерие и грубость, он был необыкновенно сильным и надежным. В этот миг ей хотелось, чтобы Грант никогда не размыкал объятий. Исходящий от него восхитительный аромат бренди, мужественности и чистого белья напомнил ей о ком-то... чей образ был сокрыт глубоко в памяти. Отца или брата? А может, любовника, который был ей дорог?
     Смущенная и раздосадованная, Вивьен сосредоточенно покусывала губы, пытаясь вспомнить.
     - Не надо, - сказал Морган, нежно коснувшись пальцем ее рта. - Постарайтесь расслабиться. Не хотите ли выпить?
     - Не знаю.
     Некоторое время он продолжал, баюкая, держать ее на коленях, пока лихорадочное биение ее сердца не пришло в норму. Его рука, скользнув по ее бедру, задержалась на изгибе талии. Со вспышкой отчаяния Вивьен ощутила, как знаком и привычен ей этот жест. Словно в его объятиях ее истинное место... словно они и в самом деле были любовниками. Она потерлась лицом о его рубашку, вытирая влажные от слез щеки, и почувствовала, как его губы коснулись ее волос.
     Морган осторожно поднял ее с пола и, опустив на постель, расправил простыни и одеяла. Подойдя к прикроватному столику, он налил немного бренди в бокал с вытравленными по матовому фону листьями.
     - Это вам не помешает, - заметил он, протягивая ей бокал. - От подобных снов так просто не избавишься. Некоторые из них кажутся до такой степени реальными, что просыпаешься с криком. Такова участь всех, кто побывал в лапах у смерти.
     Он говорит со знанием дела, мысленно отметила Вивьен, отхлебывая бренди.
     - А вы были на волосок от смерти?
     - Раз или два.
     - Как это случилось?
     - Не в моих правилах обсуждать свои подвиги. - Ироническая улыбка тронула его губы, смягчив резкие черты. - Если сыщик начнет хвастаться, он погиб для дела. Все его силы уходят на изобретение лихо закрученных баек. Так что не вводите меня в искушение.
     - Я все равно узнаю, - пообещала Вивьен. Она сделала большой глоток бренди, чувствуя, как приятное тепло растекается по жилам и успокаивает расстроенные нервы. - Миссис Баттонс говорит, что опубликовано несколько грошовых романов, повествующих о ваших похождениях.
     - Вздор, который годится только на растопку, - фыркнул он. - В моем доме вы не найдете подобной чепухи.
     - Напрасно вы так думаете. Слуги, как я поняла, их коллекционируют.
     - Вот черти, - пробормотал Морган, немало удивившись. - Совсем свихнулись. Не верьте ни единому их слову.
     - Кажется, я вас смутила, - не без удовлетворения отметила она и склонилась над бокалом, пряча улыбку.
     - И кто это вам наплел? Миссис Баттонс? Нет, наверное, кто-нибудь из горничных. Я оторву им головы, чтобы отбить охоту к сплетням.
     - Слуги гордятся вами, - сказала Вивьен в восторге от того, что нашла способ поддеть его. - Послушать их, так вы легендарная личность. Спасаете богатых наследниц, расследуете безнадежные дела...
     - Что за чушь! - У Моргана был такой вид, словно она подшучивает над ним, а не цитирует отзывы его восторженных поклонников. - По большей часта я веду расследования для банков. У меня слабость к этим почтенным учреждениям, точнее к вознаграждениям, которые они назначают. Сэр Росс и мои коллеги но сыску охотно вам скажут, что самое подходящее место для моего сердца - это сейф с наличными.
     - Пытаетесь убедить меня, что вы не герой? - констатировала Вивьен.
     - Разве ваш опыт общения со мной в течение последних двадцати четырех часов свидетельствует об обратном?
     По некоторому размышлению она задумчиво ответила:
     - Вы, разумеется, не безупречны - едва ли такое вообще возможно, - но вы делаете добро, рискуя при этом собственной жизнью. А значит, вы герой, даже если лично я вас не одобряю.
     - Вы не одобряете меня, - тупо повторил Грант.
     - Нет. Я считаю, что вы не должны платить за услуги такой женщины, как я.
     Это замечание развеселило и в то же время озадачило его.
     - Ну и ну, Вивьен, - насмешливо протянул он, - высказывание совсем не в вашем духе.
     - Вот как? - Она теребила краешек простыни. - Не имею ни малейшего представления, что именно в моем духе. Но чем больше я узнаю о себе - вашими заботами, - тем больше удивляюсь: зачем вам или кому-либо другому желать моего общества. Я ведь не слишком приятная особа, не так ли?
     В комнате повисло тягостное молчание. Морган не сводил с нее испытующего критического взгляда, словно ученый, получивший неожиданный результат эксперимента. Затем, не сказав ни слова, повернулся и направился к двери. и Вивьен решила, что он уходит. Однако он взял стоявший на боковом столике поднос и вернулся к кровати.
     - Ваш ужин, - сообщил он и, поставив поднос ей на колени, аккуратно разложил съехавшие к краю серебряные приборы. - Я нес его наверх, когда услышал, как вы упали.
     - Вы принесли мне ужин? - спросила Вивьен, недоумевая, почему он не поручил этого слугам.
     - Я искал повод, чтобы извиниться перед вами, - сказал он и отрывисто добавил:
     - Сегодня вечером я вел себя непозволительным образом.
     Вивьен тронуло его ворчливое, но искреннее - как подсказывала ей интуиция - раскаяние. Он мог не уважать, даже осуждать ее, и тем не менее считал нужным извиниться, когда был не прав. Может, он не такой уж людоед, как ей показалось.
     Она воздала должное его честности:
     - Вы лишь сказали правду.
     - Но мог проявить больше чуткости при этом. Меня, при всем желании, не назовешь дипломатом.
     - Мне вообще не следовало сердиться на вас. В конце концов вы не виноваты, что я...
     - ...прекрасная и обворожительная женщина, - закончил он.
     Вивьен вспыхнула и потупилась, нервно комкая разложенную на груди салфетку. Она не находила себя ни прекрасной, ни обворожительной и тем более не ощущала себя опытной куртизанкой.
     - Благодарю вас, - с трудом вымолвила она. - Но я совсем не та, за кого вы меня принимаете... по крайней мере в настоящее время я ею не являюсь. Я ничего не помню. И не знаю, как вести себя с вами.
     - Пусть это вас не беспокоит, - перебил ее Морган, садясь на стул. Он казался расслабленным и небрежным, однако не сводил с нее глаз. - Ведите себя, как вам угодно. Никто не собирается заставлять вас делать то, чего вы не хотите, - и меньше всех я.
     Вивьен глубоко вздохнула и встретила его взгляд.
     - Значит, вы не будете настаивать, чтобы я...
     - Нет, - тихо сказал он. - Я уже говорил, что не побеспокою вас в этом смысле. Пока вы не пожелаете сами.
     - А если я не пожелаю никогда? - еле слышно прошептала Вивьен, сгорая со стыда.
     - Выбор за вами, - заверил ее Грант. Озорная усмешка изогнула его губы. - Но берегитесь. Вы можете не устоять перед моей привлекательностью.
     В крайнем смущении, Вивьен устремила взгляд на стоявшую перед ней еду: мелко нарезанное куриное мясо, горку приправленных сметаной овощей и ломтик сливочного пудинга. Она взяла с подноса булочку и откусила крошечный кусочек. Прожевать его и проглотить оказалось непосильным делом.
     - Это ведь ваша спальня? Я хотела бы перебраться в комнату для гостей, если можно. Мне неприятно лишать вас собственной постели.
     - Оставайтесь здесь. Я хочу, чтобы вам было удобно.
     - Комната просто великолепная, но кровать чересчур велика и... - Вивьен замялась, не решаясь признаться, как остро ощущает его присутствие, даже когда его нет рядом. Запах и свойственная Гранту аура мужественности окружали ее со всех сторон, витали в воздухе. - Я бывала здесь раньше? - внезапно осведомилась она. - В вашем доме... в этой комнате?
     - Нет. Вы впервые гостите у меня.
     Значит, когда они были близки, догадалась Вивьен, они встречались у нее или в другом месте. Она была слишком растеряна, чтобы расспрашивать о деталях.
     - Мистер Морган... Грант... я хотела бы спросить...
     - Да?
     - Обещайте, что не будете смеяться. Прошу вас.
     - Хорошо.
     Взяв в руку серебряную вилку, она с преувеличенным вниманием принялась ее рассматривать, пробуя пальчиком остроту зубцов.
     - Нас связывало какое-нибудь чувство? Мы любили друг друга? Или это было чисто деловое соглашение? - Мысль, что она продавала свое тело исключительно ради денег, казалась ей невыносимой. С горящим от стыда лицом Вивьен ждала ответа. К ее величайшему облегчению, Грант не засмеялся.
     - Это была не только сделка, - осторожно ответил он - Я надеялся, что вы принесете мне утешение и радость, в которых я очень нуждался.
     - В таком случае можно сказать, что мы были друзьями? - осведомилась Вивьен, сжав вилку с такой силой, что острые зубцы оставили на ладони красные отметины.
     - Да, мы... - Оборвав фразу, Морган отнял у нее вилку и, обхватив ее кисть своей громадной ладонью, потер ранку большим пальцем. - Мы друзья, Вивьен, - пробормотал он, глядя на полоску красных пятнышек. - Не расстраивайтесь. Вы не какая-нибудь дешевая потаскуш... проститутка. Вы известная куртизанка, и никто вас за это не осуждает.
     - Я осуждаю, - страдальческим тоном произнесла Вивьен. - Очень даже осуждаю себя. Я предпочла бы быть кем угодно, только не...
     - Вы свыкнетесь с этой мыслью.
     - Как раз этого я и боюсь, - прошептала она.
     Ее скорбный взгляд вызвал у Моргана непонятную тревогу. Он выпустил руку Вивьен и покинул комнату, оставив ее с угрюмым видом взирать на остывающую пищу на тарелке.
     - Я это не надену, - заявила Вивьен, уставившись на приготовленное для нее платье - одно из четырех, принесенных Морганом из ее дома. Хотя она не сомневалась, что платье принадлежит ей, у нее возникли серьезные сомнения относительно собственного вкуса. При всех достоинствах фасона и покроя цвет бархата - нечто среднее между зрелой сливой и черной вишней - резко контрастировал с ее волосами. С удрученным видом она добавила:
     - Только не с моей огненной шевелюрой. В нем я буду похожа на огородное пугало.
     Выбравшись из ванны, она с помощью Мэри вытерлась длинным белым полотенцем. Миссис Баттонс окинула ее критическим оком.
     - По-моему, вас ждет приятный сюрприз, мисс Дюваль. Почему бы вам не примерить платье и не убедиться собственными глазами?
     - Хорошо, я попробую, - согласилась Вивьен, покрывшись гусиной кожей с головы до пят от холода. - Но все говорит за то, что я буду выглядеть смешно.
     - Уверяю вас, это исключено, - возразила миссис Баттонс. За последние три дня отношение экономки к Вивьен заметно изменилось к лучшему. Этому немало способствовало то, что Вивьен при первой же возможности хвалила и благодарила слуг, искренне признательная за любую помощь.
     Если бы Вивьен была знатной дамой, она, вероятно, воспринимала бы все как должное, не снисходя до общения с прислугой. Но, будучи далеко не аристократкой, девушка считала, что домочадцы Моргана более чем добры. Она не сомневалась, что им известно о ее беспутном прошлом, и тем не менее они обращались с ней с почтительностью, достойной герцогини. Когда она упомянула об этом в разговоре с миссис Баттонс, экономка иронично улыбнулась.
     - Во-первых, мистер Морган недвусмысленно дал понять, что ценит вас и желает, чтобы к вам относились как к знатной гостье. Но что гораздо важнее, мисс Дюваль, ваше поведение говорит само за себя. Что бы о вас ни болтали, слуги в состоянии понять: вы милая и порядочная молодая женщина.
     - К сожалению, это не так, - возразила Вивьен, не решаясь взглянуть экономке в глаза.
     - Все мы совершаем ошибки, - немного погодя мягко сказала экономка и ласково погладила ее но плечу. - Мне приходилось слышать о куда более страшных прегрешениях, чем ваши. Благодаря профессии мистера Моргана я видела немало заблудших созданий, в которых не осталось ни крупицы добра или надежды. Вы совсем не в таком отчаянном положении.
     - Спасибо, - прошептала Вивьен покаянно. - Я постараюсь оправдать ваше доброе отношение. - С этой минуты миссис Баттонс прониклась к ней почти материнским сочувствием и взяла ее под свое надежное крыло.
     Что касается Гранта, Вивьен редко видела его, так как все свое время он посвящал расследованию ее дела и нескольких других. Он навещал е