ничего  не
делается только потому, что она не хочет, чтобы незнакомцы шлялись у  ее
дома.
   - Что ж, тем хуже для нее, потому что ты ей помогать не будешь.
   Она уже открыла рот, чтобы  возразить,  но  не  успела  произнести  и
слова, как он обхватил ее за шею и с силой пригнул голову, вдавив  щекой
в свое бедро.
   - Что ты делаешь? - Джейн попыталась вырваться и сесть, но Кэл держал
ее крепко.
   - Моя мать. Выходит из обувного магазина.
   - Похоже, не только я сошла с ума! Ты тоже свихнулся.
   - Ты не познакомишься с моими родственниками, пока  я  не  решу,  что
пора! - Одной рукой он держал Джейн, второй махал матери, руль  прижимал
коленом. Черт! Почему его родители не могли отдохнуть подольше,  скажем,
еще месяца два. Кэл понимал, что в конце концов ему придется представить
им профессора,  но  хотелось  максимально  оттянуть  этот  торжественный
момент.  Теперь  же  марш-броском  через  вершину  горы  старушка   жена
разрушила все его планы.
   Он глянул вниз. Ее щека лежала на его бедре, волосы  рассыпались  под
пальцами. Мягкие на ощупь. Светлые шелковистые пряди лежали  на  тыльной
стороне ладони, на выцветшей синеве джинсов. Волосы-то у  нее  отличные,
подумал  Кэл,  пусть  даже  с  запутавшимися  в  них  сучками  и  сухими
листочками. Эластичная  лента,  которой  Джейн  забирала  волосы  назад,
сползла на самую макушку, и Кэл с трудом  подавил  желание  сорвать  ее,
чтобы и остальные волосы, те, что лента еще  удерживала,  упали  на  его
пальцы.
   Кэл понимал, что должен вскорости отпустить ее, чтобы она  вконец  не
озверела, но ему нравилось, что ее голова покоится на  его  бедре,  хотя
Джейн  уже  пустила  в  ход  ногти.  Он  заметил,  что  косметикой   она
практически не пользуется. А без очков она даже  мила.  И  действительно
выглядит лет на двадцать пять. Может, он все-таки сможет  убедить  всех,
что ей только...
   Если она ему позволит. Черт, до чего же она упрямая. Он вспомнил, как
часто ему хотелось, чтобы Келли не была такой  покорной.  Очаровательная
девушка, но не смела ни  в  чем  ему  перечить,  а  значит,  он  не  мог
по-настоящему поругаться с ней А без доброй ссоры - что  за  жизнь.  Вот
профессору надо отдать должное - она умела постоять за себя.
   Кэл нахмурился. Неужели его отношение к ней меняется?  Черт,  да  нет
же! Память у него хорошая, он никогда не забудет в  какую  она  заманила
его ловушку. Просто ослепляющей ярости первых недель уже нет. Может, она
догорела в тот момент, когда Джейн прислонилась к дереву и сказала,  что
увезет ребенка в Африку?
   Кэл начал осознавать, что человек-то она неплохой,  если  не  считать
того, что она ему сделала. Чертовски серьезная и очень правильная. Опять
же трудолюбивая: уравнения, записанные ее рукой, валялись по всему дому,
как мышиный помет. Сумела пробить себе дорогу в мужском мире.  В  пользу
Джейн говорило и ее желание  помочь  Энни,  хотя  желание  это  серьезно
осложняло  реализацию  намеченного  им  плана.  Да,  похоже,   он   стал
воспринимать ее с большей терпимостью. Она так расстроилась, узнав,  что
он далеко не тупица. Он даже почувствовал себя виноватым. Судя по всему,
стараниями отца она действительно воспринимала себя выродком.
   Вновь  он  посмотрел  вниз  и  увидел   белокурый   локон,   который,
выскользнув из-под эластичной ленты, лег восьмеркой на  молнию  джинсов.
Кэл чуть не застонал. Член-то у него встал, как только  он  придавил  ее
голову к бедру. Даже раньше, если  учитывать  ту  стычку,  в  результате
которой они оказались на земле неподалеку от дома Энни.  И  вместо  того
чтобы расслабиться, он набухал все сильнее. Если б  она  чуть  повернула
голову, то увидела бы, что молния едва  не  рвется.  Да  уж,  какие  тут
сомнения! Ссоры с профессором возбуждали его, и Кэл начал  склоняться  к
тому, что тут надо что-то менять. Пока  женитьба  приносила  ему  только
лишние хлопоты. Значит, пришла пора получать дивиденды, раз уж  он  имел
на это право.
   - О! Черт! - Он убрал руку с ее головы и потер бедро. - Ты уже второй
раз кусаешь меня! Разве ты не знаешь, что человеческая слюна в сотню раз
опаснее, чем слюна любого животного?
   - Полагаю, ты узнал об этом, получая диплом с отличием по биологии! -
Джейн выпрямилась, насадила  на  нос  очки.  -  Надеюсь,  у  тебя  будет
гангрена и тебе ампутируют ногу без анестезии. Да еще ножовкой.
   - Придется посмотреть, есть ли на чердаке чулан, в  который  я  смогу
тебя запереть. Именно так в старину поступали мужчины, выяснив,  что  им
суждено жить с сумасшедшей женой.
   - Готова спорить, будь мне восемнадцать, а не тридцать четыре, ты  бы
не думал о том,  где  бы  запереть  меня.  Кормил  бы  меня  жевательной
резинкой и показывал всему городу! Теперь, когда я знаю, что интеллектом
ты  не  обижен,  твоя  страсть  к  малолеткам  наводит  на  определенные
размышления.
   - Меня не тянет на малолеток. - Он свернул на дорогу,  ведущую  к  их
дому.
   - Ты просто не знаешь, как держаться со взрослой женщиной.
   - Клянусь, Джейн... Черт! - Он ударил по тормозам и уже  хотел  вновь
пригнуть ей голову, но опоздал. Его отец заметил, что  в  кабине  он  не
один.
   Кэл выругался, с неохотой  опустил  стекло  и,  остановив  автомобиль
впритык к красному, забрызганному грязью "блейзеру", крикнул:
   - Что случилось, папа?
   - А что, по-твоему, могло случиться? Открывай эти  чертовы  ворота  и
дай мне проехать.
   Превосходно, раздраженно подумал Кэл. Просто  превосходно.  Достойное
завершение этого паршивого дня. Он нажал кнопку на пульте дистанционного
управления, кивнул отцу и нажал на  педаль  газа,  на  скорости  миновав
"блейзер", дабы отец не смог как следует рассмотреть Джейн.
   Те зачатки нежных чувств, что он  начал  к  ней  испытывать,  исчезли
бесследно. Он не хотел, чтобы  она  встречалась  с  его  родителями.  Не
хотел, и точка. Он надеялся, что отец не станет упоминать о том,  какими
средствами он пытался отсрочить эту  встречу.  Чем  меньше  Джейн  будет
знать о его личной жизни, тем лучше.
   - Ни в чем не противоречь мне, - предупредил он Джейн. - И ни в  коем
случае не говори, что ты беременна.
   - Он все равно узнает.
   - Мы скажем об этом позже. Много позже. И сними эти чертовы очки!
   Они подъехали к дому, Кэл быстренько загнал ее в холл, а  сам  вышел,
чтобы встретить отца.
   По тому, как хлопнула входная дверь, Джейн поняла, что он  расстроен.
Отлично! Мистер Самме кум лауде это заслужил. Кусая губы, она прошла  на
кухню. Там обхватила живот руками. Прости  меня,  маленький  мой.  Я  не
знала. Я так сожалею.
   Из растрепавшихся волос  она  вытащила  несколько  сухих  листьев.  И
попыталась собраться с силами, чтобы достойно встретить  отца  Кэла.  Но
хватило ее лишь на то, чтобы водрузить очки на нос, потому что мысли  ее
сейчас занимало другое: как ей воспитывать гения?
   Из холла донесся голос Кэла:
   - ..поскольку сегодня Джейн стало значительно  лучше,  мы  поехали  к
Энни.
   - Мне  представляется,  раз  уж  ей  стало  значительно  лучше,  тебе
следовало привезти ее в город и познакомить с родителями.
   Она бросила белую ветровку на стул и повернулась к двери.
   - Папа, вчера за обедом я все объяснил и тебе, и маме. Я...
   - Хватит об этом. - Отец Кэла остановился, как только увидел ее.
   Тот  образ,  что  она  рисовала  себе:  веселый  старичок  с  круглым
животиком и венчиком седых волос вокруг лысины - исчез, едва она увидела
отца Кэла у ворот. Теперь она поняла, что видит перед собой постаревшего
двойника своего супруга.
   Высокий, широкоплечий, симпатичный, он прекрасно смотрелся в  красной
фланелевой рубашке, мятых брюках и  кожаных  сапогах.  В  густых  темных
волосах, более длинных, чем у сына, только  начала  серебриться  седина.
Выглядел он лет на пятьдесят с небольшим, слишком молодой и красивый для
человека, имеющего тридцатишестилетнего сына.
   Он пристально, без спешки, оглядел Джейн, и она без труда узнала этот
прямой, немигающий взгляд. Точно так же смотрел на нее  и  Кэл.  Она  не
отвела глаз, понимая, что только так может заставить считаться с  собой.
Тут он улыбнулся и протянул ей руку:
   - Я - Джим Боннер. Рад, что мы наконец-то увиделись.
   - Джейн Дарлингтон.
   Улыбка исчезла, брови сошлись у переносицы. Он высвободил руку.
   - В здешних местах большинство женщин после замужества берут  фамилию
мужа.
   - Я не местная, и моя фамилия Дарлингтон. И еще: мне тридцать  четыре
года.
   Из-за ее спины послышался сдавленный вздох. Джим Боннер рассмеялся:
   - А ведь не дашь.
   - Именно тридцать четыре. И с каждой секундой я становлюсь старше.
   - Достаточно, Джейн. - В голосе Кэла слышалось предостережение, но он
мог бы и не сотрясать воздух.
   - Ты не выглядишь больной.
   - Я и не больна. - Джейн  почувствовала,  как  что-то  скользнуло  по
спине, и поняла, что лишилась эластичной ленты.
   - Она пошла на поправку несколько  часов  назад,  -  вставил  Кэл.  -
Может, это был совсем и не грипп.
   Джейн повернулась к нему, чтобы одарить  пренебрежительным  взглядом:
она не собиралась поддерживать  его  во  лжи,  но  Кэл  предпочел  этого
взгляда не заметить.
   Джим взял  с  разделочного  столика  книжку  комиксов,  вопросительно
посмотрел на нее:
   - Лучшая книга месяца?
   - Джейн проглядывает их, чтобы отвлечься. Хочешь пива, папа?
   - Нет. Я еду в больницу.
   Внезапная тревога остановила едкую реплику, уже готовую  сорваться  с
язычка Джейн.
   - Что-нибудь случилось? - спросила она.
   - А как насчет сандвича? - Кэл не дал отцу ответить. - Джейн,  сделай
нам с отцом по сандвичу.
   - Я с радостью сделаю сандвич твоему отцу. - А вот о себе ты  сможешь
позаботиться сам.
   Бровь Джима Боннера изогнулась, он бросил  на  сына  взгляд,  который
Джейн истолковала однозначно: неужели за столько лет поисков ты не  смог
найти себе лучшей жены?
   Но она отказывалась играть роль верной и покорной подруги.
   - Вам надо сдать анализы? Надеюсь, вы  не  заболели?  Опять  вмешался
Кэл:
   - Дорогая, у тебя лицо в грязи, наверное, после прогулки  по  лесу  у
Энни. Может, тебе лучше подняться наверх и умыться?
   - Никакой тайны в этом нет, - ответил Джим.  -  Я  -  врач  и  должен
заглянуть к моим пациентам.
   Джейн оцепенела, в какой уж раз осознав, сколь велика  допущенная  ею
ошибка. А потом резко повернулась к Кэлу:
   - Так твой отец - врач? Сколько еще семейных  скелетов  припрятано  в
твоем шкафу?
   Ее сердце разрывалось от горя, а его это, похоже, только забавляло.
   - Я знаю, ты надеялась увидеть деревенского увальня, но, похоже, тебе
не повезло. Хотя, если подумать... Папа, вроде бы ты  говорил  мне,  что
твой дед до сих пор живет где-то в горах?
   - Об этом говорил мне отец. - Джим пристально смотрел на Джейн.  -  А
почему тебя это волнует?
   Кэл не дал ей ответить. Джейн это только обрадовало, потому что комок
в горле не позволил бы ей произнести хоть слово.
   -  Джейн  грезит  горцами.  Сама-то  она  городская,  но  любит  все,
связанное с глубинкой. Ее постигло  глубокое  разочарование,  когда  она
узнала, что мы носим обувь.
   Из холла донесся мелодичный женский голос:
   - Кэл, где ты? Он вздохнул.
   - На кухне, мама.
   - Я проезжала мимо, увидела, что ворота открыты... - Как и отец Кэла,
женщина, появившаяся в дверях, выглядела слишком молодо для того,  чтобы
иметь тридцатишестилетнего сына. И Джейн не могла не  удивиться,  что  у
Энни Глайд столь утонченная и элегантная дочь.  Миловидная,  подтянутая,
модно одетая, с  коротко  стриженными,  завитыми  каштановыми  волосами.
Прическа подчеркивала  синеву  глаз.  И  никакой  седины.  Черные  брюки
облегали стройные  ноги,  вишневый  пиджак  свободного  покроя  украшала
серебряная брошь. В сравнении  с  ней  Джейн  чувствовала  себя  уличным
оборванцем. Грязное лицо, растрепанные  волосы  с  запутавшимися  в  них
листьями.
   - Ты, должно быть, Джейн. - Женщина шагнула вперед, протягивая  руку.
- Я - Линн Боннер. - Голос звучал тепло, но в рукопожатии  чувствовалась
сдержанность. - Надеюсь, тебе уже лучше. Кэл сказал, что ты прихворнула.
   - У меня все в порядке, благодарю вас.
   - Ей тридцать четыре года, - объявил Джим,  стоявший  у  разделочного
столика.
   Линн удивленно вздрогнула, потом улыбнулась:
   - Я рада.
   Джейн почувствовала, что сможет найти общий язык с Линн Боннер.  Джим
сел на стул, вытянул ноги.
   - Кэл говорит, что она  без  ума  от  горцев.  Тебя  она  определенно
полюбит, Эмбер.
   Джейн заметила, как Кэл бросил на отца  недоуменный  взгляд.  Уловила
она и надменные нотки, которых раньше не было,  но  его  жена  никак  не
отреагировала.
   - Я уверена, Кэл говорил тебе, что мы только что вернулись. Совмещали
отдых и научную конференцию. Я очень сожалею что  вчера  ты  плохо  себя
чувствовала и не смогла пообедать с нами. Но в  субботу  мы  тебя  ждем.
Джим, если не будет дождя, ты сможешь поджарить мясо на углях.
   Джим положил ногу на ногу.
   - Нет, Эмбер. Раз Джейн так любит  быт  горцев,  почему  бы  тебе  не
забыть про жареное мясо и не приготовить одно из  фирменных  блюд  семьи
Глайд? Фасоль со свининой и, скажем зельц, который отлично  делала  твоя
мать. Ты когда-нибудь ела зельц, Джейн?
   - Нет, вроде бы нет.
   - Не уверена, что Джейн этого хочет,  -  холодно  процедила  Линн.  -
Никто больше не ест зельц.
   - Может,  ты  сможешь  возродить  моду  на  это  блюдо,  Эмбер.  Если
расскажешь  о  нем  всем  своим  расфуфыренным  подружкам  на  очередном
благотворительном мероприятии в Эшвилле.
   Кэл таращился на родителей, словно никогда не видел их раньше.
   - С каких это пор ты начал звать маму "Эмбер"?
   - Это ее имя, - ответил Джим.
   - Так зовет ее Энни, но ты ее раньше так не называл.
   - Кто говорит, что в жизни нет места переменам?
   Кэл повернулся к матери,  но  та  воздержалась  от  комментариев.  Он
попытался перевести  разговор  на  другое,  повернулся  к  холодильнику,
открыл дверцу.
   - Никто не хочет сандвич? А ты, мама?
   - Нет, благодарю.
   - Зельц - это часть семейного наследия Глайдов. - Джим явно не  хотел
уклоняться от темы. - Ты этого не забыла, не так ли, Эмбер? - И он столь
холодно взглянул на нее, что  Джейн  посочувствовала  матери  Кэла.  Она
точно знала, каково ощущать на себе такой взгляд. Не  дожидаясь  ответа,
Джим обратился к Джейн:
   - Зельц похож на колбасу, Джейн, только делают его из свиной  головы,
разумеется, без глаз.
   Линн натянуто улыбнулась:
   - Гадкая еда. Не понимаю, почему мать вообще это готовила.  Я  только
что говорила с ней по сотовому телефону.  Вот  почему  я  знаю,  что  ты
чувствуешь себя лучше. Ты ей приглянулась, Джейн.
   - Мне она тоже понравилась. - Джейн не меньше свекрови хотелось  уйти
от разговора об этом чертовом зельце. Не только потому, что ее волновала
возникшая напряженность в отношениях между родителями Кэла. В  последнее
время ее желудок иной раз вел  себя  непредсказуемо,  и  она  не  хотела
рисковать, продолжая дискуссию о блюдах из свиных голов, с глазами и без
оных.
   - Кэл сказал нам, что ты -  физик.  -  Линн  вновь  улыбнулась.  -  Я
потрясена.
   Джим поднялся.
   - Моя жена не закончила средней школы, поэтому она иной раз пугается,
когда встречает человека, имеющего ученую степень.
   Испуганной Линн  не  выглядела,  но  к  Джиму  Боннеру  Джейн  начала
испытывать неприязнь. Все эти грубоватые шпильки... Его  жена  могла  не
обращать на них внимания, но она не собиралась оставлять их без ответа.
   - Бояться тут нет никаких причин.  Некоторые  из  самых  глупых  моих
знакомых имеют ученые степени. Но мне ли говорить вам  об  этом,  доктор
Боннер. Я уверена, что и вы сталкивались с такими людьми.
   К ее изумлению, он улыбнулся. Затем его  рука  нырнула  под  воротник
пиджака жены, и он пощекотал ее шею. По жесту чувствовалось, что  то  же
самое он проделывал чуть ли не сорок последних  лет.  Вот  тут  Джейн  и
поняла,  что  зашла  слишком  далеко,  и  пожалела  о  том,  что  вообще
раскрывала рот. Если у них в семье и возникали какие-то  трения,  к  ней
это не имело ни  малейшего  отношения.  У  нее  хватало  своих  семейных
проблем.
   Джим отступил от жены на шаг.
   - Мне пора, а не то я опоздаю к обходу.  -  Он  повернулся  к  Джейн,
по-дружески сжал ей руку, потом улыбнулся сыну. - Рад, что  познакомился
с тобой, Джейн. Увидимся завтра Кэл. - Его любовь  к  Кэлу  не  вызывала
сомнений, но Джейн заметила, что из кухни он вышел, даже не взглянув  на
жену.
   Кэл выложил на разделочный столик ветчину и сыр. Он смотрел на  мать,
когда они услышали, как закрылась входная дверь.
   Та не отвела глаз, и Джейн увидела, что  висевший  на  ней  невидимый
знак "Посторонним вход воспрещен" исчез с уходом мужа.
   На лице Кэла отражалась тревога.
   - Почему папа стал называть тебя Эмбер? Мне это не нравится.
   - Вот и поговори с ним об этом. - Она улыбнулась Джейн. - Зная  Кэла,
я уверена, что он ничего тебе не  показывал,  разве  что  "Горец".  Если
хочешь заглянуть в местные  магазины,  я  с  удовольствием  стану  твоим
гидом. А потом мы могли бы зайти куда-нибудь на ленч.
   - Буду счастлива.
   Но вмешался Кэл:
   - Джейн, ты не обязана принимать  это  приглашение  исключительно  из
вежливости. Мама поймет. - Он обнял мать за  плечи.  -  Джейн  не  может
оторваться от работы, но ей не хочется обижать тебя. Она  говорит  "да",
хотя в действительности ей хочется сказать "нет".
   - Я все поняла. - На лице Линн читалось обратное. - Разумеется,  твоя
работа гораздо важнее хождения по магазинам. Считай,  что  я  ничего  не
предлагала.
   Джейн ужаснулась:
   - Да нет же, я...
   - Пожалуйста. Ничего говорить не надо. - Повернувшись спиной к Джейн,
она обняла Кэла. - Мне  надо  ехать  в  церковь.  Как  выясняется,  мать
священника - это тоже работа, да еще отнимающая массу времени.  Хотелось
бы,  чтобы  Этан  наконец-то  женился.  -  Она  окинула  Джейн  холодным
взглядом. - Надеюсь, в субботу  ты  сможешь  выкроить  для  нас  немного
времени.
   Джейн почувствовала в ее словах укор.
   - Обязательно к вам приеду.
   Кэл проводил мать до двери, там  они  немного  поговорили,  потом  он
вернулся на кухню.
   - Почему ты так поступил?  -  набросилась  на  него  Джейн.  -  Зачем
выставил меня перед матерью бездушным сухарем?
   - А о чем, собственно, речь? -  Он  достал  ключи  от  автомобиля  из
правого кармана джинсов.
   - О чем? Для нее это оскорбительно.
   - И что?
   - Не могу поверить, что ты так туп.
   - Нет, я все понял. - Он положил ключи на стол.  -  Ты  хочешь  стать
любимой невесткой. Я прав, не так ли?
   - Я просто хотела быть вежливой.
   - А зачем? Чтобы они полюбили тебя, а потом горевали, узнав,  что  мы
собираемся разводиться?
   Джейн стало как-то не по себе.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Они уже похоронили одну невестку, - ровным голосом ответил он. -  И
я не допущу, чтобы они печалились из-за второй. Я хочу, чтобы,  узнав  о
нашем разводе, они открыли бы бутылку шампанского  и  выпили  за  своего
старшего сына, которому удалось поставить крест на неудачной женитьбе.
   - Я не понимаю. - На самом деле она все поняла.
   - Тогда позволь разобъяснить. Я буду очень тебе признателен, если  ты
позаботишься о том,  чтобы  один  твой  вид  вызывал  у  моих  родителей
неприязнь.
   Руки Джейн начали дрожать, и она переплела пальцы, чтобы он ничего не
заметил. До этого момента она еще верила, что сможет стать частью  семьи
Кэла. Она так хотела, чтобы кто-то считал ее своей.
   - Я всегда козел отпущения.
   - Не надо так на меня смотреть. Ты вошла в мою жизнь без  приглашения
и перевернула все с ног на голову. Я не хочу становиться отцом. И уж тем
более не хочу связывать себя  узами  брака.  Но  ты  лишила  меня  права
выбора, и за это тебе придется заплатить. Если в твоем сердце есть  хоть
капля сострадания, ты не причинишь моим родителям лишней боли.
   Джейн отвернулась