е с истеричной матерью и без отца.
   - У тебя был отец. Мой отец.
   Его губы сложились в жесткую усмешку:
   - Это так. Был. Берт заботился обо мне больше, чем о тебе,  до  самой
смерти. Он просто хотел преподать тебе урок. Он любил повторять, что  ты
- единственное его поражение, и рассчитывал, что  ты  придешь  в  норму,
если перестанешь якшаться со своими грязнулями. - Рид швырнул сигарету в
наполненный песком ящик, стоявший у стены. - Берт не  мог  предположить,
что все обернется таким образом. Никто не мог предсказать такого оборота
событий. "Сабли" потеряли Симпсона  и  Мак-Гюйра,  "Налетчики"  лишились
Уайзэка, "Банкноты" и "Дельфины" вышли из игры. Господи,  если  бы  Берт
знал, что "Звезды" дойдут до розыгрыша, он не позволил бы тебе подойти к
команде на пушечный выстрел!
   - "Звезды" дошли до розыгрыша. И,  судя  по  тому,  что  творится  на
трибунах, они побеждают.
   Его лицо потемнело от  ярости.  Преуспевающий  бизнесмен  исчез,  его
место занял жестокий негодяй из ее детства.
   - Будь ты проклята, ты торжествуешь, не так ли?
   - Я не...
   Она не договорила, потому что он ударил ее плечом и швырнул к  стене.
Фэб содрогнулась от боли в плече и выронила сумочку.
   - Ты разрушила все, что у меня было. Ты всегда это делала!
   Испугавшись, она уперлась в его грудь руками.
   - Пусти меня, или я закричу.
   - Давай! Увидев нас, люди подумают, что ты пристаешь ко мне. Ты  ведь
обычно проделываешь это с каждым, а, Фэб?
   -  Я  серьезно  говорю,  Рид!  Отпусти  меня.  Она   замерла,   когда
почувствовала, что его рука коснулась ее груди.
   - Ты была горячей маленькой штучкой, когда тебе было восемнадцать.
   Фэб оцепенела от шока.
   - Убери свои руки.
   - Когда сочту это нужным.
   Она отталкивала его, уворачивалась от его непристойных прикосновений,
но он был силен и настойчив. Выражение его лица испугало ее. Она ожидала
увидеть в его глазах похоть, но там разгоралось нечто иное.  Он  смотрел
так, словно она была вещью, давно и безраздельно принадлежащей ему.
   - "Звезды" могут разделаться с "Саблями", но  прежде,  чем  принимать
поздравления, тебе следует кое-что узнать.
   Огоньки торжества, разгоравшиеся в его взгляде, вызвали у  нее  ужас.
Она снова была ребенком, бессильно наблюдавшим, как он  рвет  фотографию
ее матери, а она ничего не может с этим  поделать.  Вокруг  них  бушевал
стадион, набитый десятками тысяч людей, но ни один из них не мог  прийти
ей на помощь.
   Его губы изогнулись в мерзкой ухмылке:
   - В ту ночь в раздевалке возле бассейна...
   - Нет! Я не хочу слышать этого!  -  Старый  кошмар  мгновенно  вонзил
когти в ее мозг. Она вновь видела  беззвучные  вспышки  молний,  ощутила
напоенную зноем тугую духоту. Она опять попыталась оттолкнуть его, но он
держал крепко.
   - Помнишь ту грозу? Там было очень темно.
   - Прекрати! - Фэб начала всхлипывать. Он еще сильнее  надавил  на  ее
грудь.
   - Так темно, что нельзя было рассмотреть и собственной руки...
   - Не делай этого!
   - В ту ночь, когда Крэйг так славно оттрахал тебя...
   - Пожалуйста...
   - Это был не Крэйг.
   В ее желудке зашевелилась змея и поползла к горлу. Его слова поразили
ее как удар грома.
   - Это был я. Я всегда и везде мог отыскать тебя, Блошиное Пузо.
   Ее затошнило. Она всегда знала об этом - но поняла это только сейчас.
Запах его одеколона вызвал новый прилив тошноты.
   Рид схватил ее за волосы, и она закусила губу, чтобы не закричать - И
самая чудесная сторона этой истории состоит в  том,  что  ты  ничего  не
сможешь с этим поделать,  мисс  Совершенство  и  Власть!  Это  случилось
слишком давно, и ты с тех пор истаскалась. Тебе сейчас выпал  счастливый
билет, но знай, что я помню, как ты кричала,  когда  я  лакомился  твоей
сладкой вишенкой.
   - Мисс Сомервиль? Здесь все о'кей?
   Ей с трудом удалось выдавить:
   - Нет, я...
   - Увидимся позже, Фэб. - Рид поправил свой галстук  и  с  независимым
видом  отошел  в  сторону.  Он  повернулся  и  одарил  ее  самодовольной
ухмылкой:
   - Благодарю за пирог с вишнями.
   Открыв дверь смотровой ложи, он исчез. Фэб прижала ладонь  к  животу.
Охранник взял ее за руку:
   - Все будет хорошо, мисс. Позвольте мне помочь вам.
   Она  покорно,  как  робот,  пошла  с  ним   по   длинному   коридору.
Воспоминания о той  ужасной  ночи  нахлынули  на  нее.  В  металлической
раздевалке не было окон, и духота, скопившаяся внутри,  была  плотной  и
неподвижной.  Когда  распахнулась  дверь,  она  успела  сфотографировать
взглядом массивный мужской силуэт на фоне  черных  полос  дождя.  Только
потом в ванной, поливая себя кипятком, она пришла к выводу, что это  был
Крейг, но она не видела его лица.
   Он напал на нее прежде, чем она смогла шевельнуться. Он  разорвал  ей
блузку и прикусил правую грудь быстро  и  жадно,  словно  животное.  Она
помнила  жесткость  неровного  бетонного  пола,  царапающего  ее   голые
ягодицы, когда он задрал на  ней  юбку  и  разорвал  трусы.  Ее  затылок
ритмично стукался о коллектор с химикалиями, под которым он распинал ее.
Он издал гортанный звук, когда ворвался в нее, но единственное, что  она
могла потом вспомнить, были ее собственные крики.
   Фэб  вскинула  голову,  на  какое-то  мгновение  утратив  способность
ориентироваться, но тут же поняла, ""о охранник подвел ее к лифту.
   - Куда мы направляемся?
   - Я веду вас в пункт "Скорой помощи".
   - У меня все в порядке. Мне не нужна "Скорая помощь".
   - Вы белая как простыня. Я не знаю, чем вас напугал этот парень,  но,
возможно,  вам  следует  полежать  несколько  минут,  пока  не   пройдет
слабость.
   Она хотела возразить, но потом сообразила, что  находится  не  в  том
состоянии, чтобы появиться на людях. Несколько минут отдыха в стороне от
любопытных глаз дадут ей шанс прийти в себя.
   - Хорошо. Только ненадолго.
   Пока лифт опускался, ей в ноздри бил едкий  запах  сигаретного  дыма,
которым была пропитана форма охранника, и новая волна тошноты  напомнила
ей о Риде. Она была подавлена сознанием собственной беспомощности.  Этот
мерзавец так и останется безнаказанным. Он прав:  прошло  слишком  много
времени, чтобы затевать обвинительный процесс.
   Охранник зашелся сухим отрывистым кашлем. Он был  непомерно  широк  в
кости, этот седой пожилой мужчина с обрюзглым  и  красным  лицом.  Капли
пота  усеяли  его  лоб.  Она  прочла  его  имя  на  пластиковой   бирке,
пришпиленной к карману форменной куртки.
   - Вам следует бросить курить, мистер Хардести.
   - Да, мисс, вы правы.
   Двери лифта раздвинулись. Она увидела над головой змеящиеся тела труб
и поняла, что они находятся в подпольном помещении.
   - Где мы?
   - Здесь находится пункт "Скорой помощи"  для  футбольной  элиты.  Его
нарочно упрятали сюда, чтобы не привлекать внимания посторонних.
   Она вышла за ним в узкий  коридор,  который  был  окрашен  в  тусклый
шаровый цвет, обычно используемый в военно-морской промышленности. Трубы
над головой заунывно  шипели,  и  к  этому  шипению  примешивался  звук,
который  напоминал  далекие  раскаты  грома.  Она  поняла,  что   слышит
приглушенный рев толпы на трибунах.
   Они обогнули острый угол.
   - Сюда.
   Охранник схватил ее локоть и повернул ручку двери, на которой не было
никакой таблички.
   Почувствовав первые признаки тревоги, Фэб заколебалась. Грубым ударом
он втолкнул ее внутрь помещения.
   - Что вы делаете? - задохнулась Фэб.
   Ее глаза округлились от ужаса, когда она увидела, что охранник держит
в руке револьвер. Чувство нереальности происходящего охватило  Фэб.  Рид
был ее злейшим врагом, Рид, а вовсе не этот  пожилой  человек,  которого
она никогда не встречала.  Высоко  над  ней  ревела  толпа,  бушуя,  как
загнанный в клетку зверь, и  сама  она  теперь  была  загнана  в  жуткий
лабиринт,  где  один  кошмар  сменялся  другим,  не  давая  ей   времени
опомниться. Она почувствовала, что начинает сходить с ума.
   Охранник с размаху захлопнул дверь.
   - Иди туда!
   - Зачем вы это делаете?
   - Шевелись!
   Фэб попятилась от него, постепенно осознавая, что  комната,  куда  он
втолкнул ее, одновременно похожа и на рабочий кабинет,  и  на  складское
помещение. Она увидела серый  стальной  распределительный  щит,  шкаф  с
документацией и ряды металлических стеллажей, на которых стояли какие-то
коробки вперемежку с деталями механизмов.
   Охранник ткнул револьвером в сторону секретарского кресла на роликах,
в  черном  виниловом  сиденье  которого  имелась  небольшая   V-образная
прорезь.
   - Садись.
   Ноги ее подкашивались и дрожали. Овальной формы  спинка  скрипнула  и
слегка подалась, когда Фэб откинулась на нее. Она  зачарованно  смотрела
на отвратительный предмет, удобно расположившийся в руке охранника,  его
ствол был направлен в ее сердце. Оцепенение не  пропало,  когда  старик,
буднично охнув, наклонился, чтобы выдернуть из упаковочной коробки кусок
провода.
   - Кто вы?
   Вместо ответа он толкнул сиденье кресла тяжелым  ботинком,  развернув
ее лицом к стене. Фэб автоматически подалась вперед, чтобы  не  потерять
равновесие, и это движение помогло ему поймать ее руки и завести  их  за
спину. Фэб закричала.
   Охранник глухо пыхтел,  пока  скручивал  ее  запястья,  а  потом  для
верности  прикрепил   их   к   вертикальному   металлическому   стержню,
поддерживавшему  спинку  кресла.  Его  резкие  движения   заставили   ее
болезненно поморщиться. Покончив с этим делом, он сильно толкнул  кресло
вперед, и оно, набирая скорость, покатилось к стене.
   Фэб едва  успела  выставить  ногу,  чтобы  не  врезаться  в  бетонное
перекрытие.  Охваченная  паникой,  она  повернулась   лицом   к   своему
похитителю.
   Она даже почувствовала нечто вроде благодарности к нему за то, что он
не связал ей ноги,  но  провод,  врезавшийся  в  запястья,  причинял  ей
невыносимую боль. Хардести взял револьвер с металлической полки, куда он
бросил его во время борьбы с пленницей, и, внимательно осмотрев  оружие,
ткнул его в кожаную кобуру, болтавшуюся на его бедре.
   Сколько  должно  пройти  времени,   прежде   чем   Рон   заметит   ее
исчезновение? Фэб старалась подавить истерику, сотрясавшую ее грудь. Что
бы ни случилось, ей  нужно  сохранять  присутствие  духа.  Фэб  услышала
далекое пение горнов и поняла, что на поле началось шоу,  предшествующее
второй половине матча. Стараясь не обращать внимания на  боль  в  руках,
она попыталась оглядеться.
   Обшарпанный серый стол,  придвинутый  к  стене,  был  завален  кучами
справочников  по  дрессировке  собак,  какими-то  каталогами  и  грудами
расползающихся  бумаг.  Небольшой  портативный  телевизор,  на   корпусе
которого виднелись многочисленные следы жирных пальцев,  стоял  тут  же.
Стены помещения были увешаны блеклыми  плакатами,  среди  которых  ярким
пятном выделялся календарь, где голая девица пыталась  разместить  между
своих более чем пышных грудей пляжный мяч.
   Охранник закурил сигарету, держа ее  толстыми,  похожими  на  обрубки
пальцами.
   - Вот таким путем, леди. Как только твой дружок  сделает  то,  что  я
прикажу ему, тебе не нужно будет ни о чем волноваться.
   - Не понимаю, о чем вы говорите.
   - Пожалуй, да, но я думаю, это  не  имеет  большого  значения.  -  Он
включил  телевизор.  На  черно-белом  экране  появился  поясной  портрет
комментатора  в  модной   спортивной   куртке.   Фэб   услышала   полный
самодовольства голос:
   ""Звезды" блестяще провели первую половину игры. Сейчас их нападающие
забыли о своих обязанностях. Они неожиданно для нас всех ушли в оборону.
"Саблям" придется попотеть, если они хотят вернуть себе былую славу".
   Табло в углу экрана высветило счет: "Звезды" - 14, "Сабли" - 3 очка.
   Охранник злобно выругался и уменьшил  громкость.  Фэб  всмотрелась  в
него, когда он, словно забыв о ней, мерно вышагивал возле ее  кресла.  В
глаза ей вновь бросилась пластиковая табличка: "ХАРДЕСТИ".
   И  тут  до  нее  наконец  дошло.  Она  вспомнила,  как  Дэн   однажды
рассказывал ей  о  человеке,  который  шпионил  за  ним.  Кажется,  этот
преследователь оказался отцом одного из бывших игроков "Звезд".
   Огромная запотевшая  бутылка  пива  высветилась  на  экране,  означая
рекламную паузу. Фэб облизнула пересохшие губы.
   - У меня болят руки.
   - Я не собираюсь развязывать тебя.
   - Тогда, если можно, ослабьте узел.
   - Нет.
   Ей просто необходимо заставить его разговориться. Она сойдет  с  ума,
если не выяснит, что он затевает.
   - Это все касается вашего сына, не так ли?  Он  ткнул  в  ее  сторону
сигаретой.
   - Я кое-что скажу  вам,  леди.  Рэй-младший  был  лучшим  защитником,
который когда-либо играл за "Звезды". Не было никакой причины давить  на
него, но этот ублюдок затеял свои разборки.
   - Тренер Кэйлбоу?
   - Он выгнал на улицу моего Рэя. Он даже не дал ему ни единого шанса.
   - Это не похоже на Дэна.
   Клубы серого дыма окутали голову старика, и он, казалось,  совсем  не
слышал ее.
   - Я скажу вам, что я думаю по этому поводу.  Этот  мерзавец  понимал,
что Рэй-младший играет лучше, чем играл он сам в свое время.  Думаю,  он
проделал все это из ревности. Пресса сейчас носится с вашим Кэйлбоу,  но
он - ничто; он слякоть по сравнению с моим Рэем.
   Фэб поняла, что этот человек безумен. Возможно, он находится в  таком
состоянии уже долгое время, а может быть, внезапная смерть сына  нанесла
ему гибельный удар. Она попыталась скрыть от него свой страх.
   - Игроков отчисляют постоянно. Это элемент жизни футбола.
   - Вы просто не знаете, на что это похоже! Сегодня вас носят на руках,
а завтра никто не помнит вашего имени.
   - Вы сокрушаетесь о вашем сыне или о себе?
   - Заткнись!
   Его глаза выкатились из орбит, а лицо страшно побагровело.
   Она боялась рассердить его еще больше и потому замолчала. Он ткнул  в
нее пальцем.
   - Послушай, ты ничего для меня не значишь. Я не хочу  причинять  тебе
вреда, но мне придется сделать это, если меня вынудят.  Заруби  себе  на
носу, я хочу во что бы то ни стало вырвать у "Звезд"  победу,  и  потому
все средства для меня хороши.

***

   Рон дошел до ведущего к полю тоннеля в тот самый момент, когда игроки
вновь побрели на выход. Он  боялся  того,  что  должен  был  сделать.  В
последнюю неделю Дэн вел себя как разъяренный  медведь:  его  невозможно
было усмирить, и сейчас Рон не знал, как  он  отреагирует  на  тревожную
новость.
   Дэн показался из раздевалки, и Рон приноровился к его широким шагам.
   - Боюсь, что у нас проблема.
   - Уладь ее. Хочу пояснить, если ты не в курсе, что  я  здесь  как  бы
пытаюсь выиграть ответственнейший футбольный матч.
   Рон поднес свой сложенный вчетверо белоснежный платок ко лбу.
   - Фэб пропала.
   Дэн резко остановился, его лицо побледнело.
   - Что это ты тут мелешь?
   - Она покинула смотровую ложу во время второй  четверти  матча  и  не
вернулась обратно. Кто-то нашел ее сумочку в коридоре. Я звонил ей  -  и
домой, и в офис. Я позвонил на пункт "Скорой помощи" и сгонял кой-кого в
каждую смотровую ложу. Она исчезла, Дэн, и на сей раз я склонен  думать,
что кто-то ведет грязную игру.
   Рону приходилось наблюдать Дэна в стрессовых ситуациях, но он никогда
не видел в его глазах такой откровенной паники.
   - Нет! Этого не может быть... Господи! Ты позвонил в полицию?
   - Да, но, поскольку с момента исчезновения прошло мало  времени,  они
не восприняли мое заявление серьезно. Я не  стал  бы  тревожиться,  Дэн,
особенно в середине игры, но мне показалось, что ты, может быть,  знаешь
еще о каком-нибудь укромном местечке, куда я мог бы  заглянуть.  У  тебя
есть какие-нибудь мысли на этот счет? Можешь ты сообразить, где еще  она
бывает.., или вы бываете вместе?
   Дэн стоял словно громом пораженный, глаза  его  были  темны,  а  лицо
побелело.
   - Нет. - Он схватил  руку  Рона.  -  Ты  говорил  с  Молли?  Господи!
Поговори с Молли! Может быть, Фэб с ней.
   Рон никогда не видел Дэна в таком состоянии и понял, что связь  между
владелицей "Звезд" и главным тренером более глубокая,  чем  он  позволял
себе предположить.
   - Молли не видела ее с начала матча. Она очень расстроена.  Сейчас  с
ней жена Тулли.
   - Если с Фэб что-нибудь случилось...
   - Дэн? - Один из тренеров-ассистентов появился в отверстии тоннеля.
   Дэн повернулся к нему, жилы на его шее натянулись, словно веревки.
   - Оставь меня в  покое,  черт  побери!  Рон  почти  физически  ощутил
отчаяние Дэна и с небывалой настойчивостью сжал его руку.
   - Тебе надо вернуться на поле, Дэн! В  данный  момент  ты  ничего  не
можешь сделать для Фэб. Я дам  тебе  знать  немедленно,  как  только  мы
найдем ее.
   Дэн посмотрел на него, словно загнанный зверь:
   - Только не дай ничему с ней случиться, Рон. Ради Бога, найди ее.
   Рону хотелось ободрить его, но он сумел лишь произнести:
   - Я сделаю все, что смогу.

***

   Хардести полез в карман за новой пачкой сигарет.  К  сильной  боли  в
руках Фэб добавилось жжение  глаз:  она  не  терпела  сигаретного  дыма.
Затянувшееся  молчание  вконец  расшатало  ее  нервы,   и   она   решила
заговорить:
   - Чей это офис?
   Какое-то мгновение она  думала,  что  он  не  ответит.  Но  он  пожал
плечами:
   -  Одного  из  электриков.  Ему  предписано  находиться   при   своих
генераторах до закрытия ворот, так что не надейся, что он заглянет сюда.
   Безмолвный  экран  показал,  как  "Сабли"  ввели  мяч  в  игру.   Фэб
вздрогнула, когда Хардести включил звук.
   - Вам не удастся уйти безнаказанным.
   - А знаешь ли кое-что? Мне наплевать. Как только "Звезды"  проиграют,
мне все будет до фени.
   Хардести  взглянул  на  экран,  затем  двинулся  к  столу  и   поднял
телефонную трубку. Нажал четыре кнопки. Прошло несколько секунд,  прежде
чем он заговорил:
   - Говорит Боб Смит из команды "Звезды". У меня здесь Фэб Сомервиль, и
она хочет переговорить с тренером  Кэйлбоу.  Переведите  этот  вызов  на
боковые линии, хорошо? - Он помолчал, выслушивая ответ. -  Ей  наплевать
на ваши правила. Она говорит, что это важно, а она - босс, но под ударом
ваша задница, так что делайте, что хотите.
   Каким бы ревностным ни был службист на другом конце линии, он, должно
быть, решил не искать на свою голову неприятностей, потому что  Хардести
скользящим движением подвинул аппарат к краю стола.  Ролики  взвизгнули,
когда он, ухватившись за спинку кресла, подтащил его к  себе.  Его  рука
небрежно сжимала телефонную трубку, затем она напряглась.
   - Кэйлбоу? У меня тут кое-кто хочет  поговорить  с  тобой--  Хардести
рывком поднес трубку к уху Фэб.
   - Дэн? - Голос ее осип от волнения.
   - Фэб? Господи, где ты? Ты в порядке?
   - Нет, я...
   Она зарыдала от боли, так как Хардести вцепился пальцами ей в  волосы
и сильно дернул. На боковых линиях Дэн замер.
   - Фэб! Что  случилось?  Где  ты?  Ответь  мне!  Его  сердце  пыталось
выпрыгнуть из грудной клетки, на лбу выступил холодный пот. Фэб плакала,
ей грозила опасность, но он ничем не  мог  ей  помочь.  С  ослепительной
ясностью Дэн вдруг осознал, как глубоко он любит ее. Он все повторял  ее
имя, словно пытаясь вложить в эти звуки всю силу своего чувства.
   Низкий мужской голос прервал его восклицания:
   - Я схватил ее, Кэйлбоу. Если не хочешь, чтобы ей причинили вред,  ты
прислушаешься внимательно к тому, что я говорю.
   - Кто это?
   -  "Звезды"  проиграют  сегодня.   Понял?   Твоя   долбаная   команда
проигрывает, или леди умирает.
   Дэн услышал характерные хрипы в голосе мужчины, и ужасное  подозрение
закралось в его сердце.
   - Хардести? Это ты, не так ли, сумасшедший ты сукин сын!
   - Твоя команда - дерьмо без моего мальчика!
   То, что Хардести не пытался скрываться, по-настоящему испугало  Дэна.
Только человек, которому безразлично - жить или умереть,  мог  проявлять
такую неосмотрительность.
   Дэн понимал, что у него мало времени, и заговорил  быстро,  в  голосе
его зазвучали командные нотки:
   - Слушай