дника.  Но  разве  она   могла
поддаться подобной слабости?
   Белинда  стояла  спиной  к  двери,  рассматривая   литографию   Луизы
Невельсон, которую Флер купила на доход, полученный от продажи  палладия
в марте. Стоило Флер увидеть аккуратную прямую спину матери,  как  слезы
обожгли глаза, а  острая  тоска  пронзила  сердце.  Она  вспомнила,  как
бросалась в объятия Белинды, появлявшейся перед воротами монастыря,  как
утыкалась лицом в теплый  изгиб  ее  шеи.  Белинда  была  защитницей  от
монахинь, она говорила, что Флер самый замечательный в мире ребенок...
   - Извини,  детка,  -  тихо  сказала  Белинда,  продолжая  глядеть  на
литографию Невельсон. - Я понимаю, ты не хотела  меня  видеть  на  своем
празднике.
   Флер быстро выдвинула кресло и села  за  стол,  желая  защититься  от
нахлынувших болезненных чувств, которые  принуждали  ее  кинуться  через
комнату и обнять ту, которая когда-то заботилась о ней  больше  всех  на
свете.
   - Зачем ты пришла?
   Белинда повернулась.
   - Я пыталась заставить себя не приходить. Удержаться и не приходить.
   Мать была в голубоватом костюме, украшенном белой норкой, в  атласных
туфельках  на  французском  каблучке   с   бледно-голубыми   ленточками,
завязанными вокруг  щиколоток.  Туфли  слишком  молодежные  для  женщины
сорока пяти лет, но на Белинде они выглядели прекрасно.
   - С того вечера в галерее Орлани, когда я увидела  розы,  я  пыталась
держаться подальше от тебя, дорогая,  но  ничего  не  могла  поделать  с
собой.
   - Что эти розы означают, Белинда? Что они такое для тебя?
   Белинда повозилась с замочком  на  вечерней  сумочке,  открыла  ее  и
достала сигарету.
   - Не надо было  разбивать  тот  "роял",  -  выдохнула  мать,  вынимая
золотую зажигалку и неуверенными пальцами высекая огонь. - Алексей  люто
возненавидел тебя.
   - Ну и что? - Флер посмотрела в стол, кляня себя за дрожь в голосе. -
Он ведь не мой отец.
   В комнате воцарилось молчание.
   - Я хотела тебе рассказать, - тихо проговорила Белинда.  -  О,  Флер,
сколько раз я собиралась открыть тебе правду о твоем настоящем  отце.  -
Уставившись невидящим взглядом в одну точку, Белинда продолжила:
   - Мы жили с ним вместе три месяца в "Саду Аллаха".  Эррол  Флинн  был
величайшей звездой, Флер. Негаснущей звездой. Он бессмертный. Как ты  на
него похожа.
   Флер стукнула ладонью по крышке стола.
   - Как ты могла лгать! Все эти годы! Почему ты не сказала мне  правду,
а вместо этого заставляла мучиться вопросом: почему отец отослал меня из
дома, почему я ему не нужна?
   - Я не хотела причинить тебе боль, детка.
   - Причинить боль? Да твоя ложь гораздо больнее  правды.  Я  постоянно
думала, что сама виновата, если Алексей изгнал меня из семьи. Неужели ты
не понимаешь?
   - Но, детка, если бы я сказала правду, ты возненавидела бы меня.
   Мать казалась хрупкой и беспомощной, у Флер не было сил  смотреть  на
нее. Она встала из кресла, с трудом пытаясь овладеть собой.
   - Объясни мне про розы. Скажи, зачем Алексей послал тебя ко  мне.  Он
ведь тебя послал, да?
   Белинда тихо, нервно рассмеялась.
   - Он считает, что мое присутствие навредит тебе. Глупо, да? Я сама не
понимала этого,  пока  не  увидела  розы  в  галерее  Орлани.  А  там  я
догадалась, чего он хотел, отсылая меня в Нью-Йорк. Он  хотел,  чтобы  я
пришла к тебе, поэтому я и старалась держаться подальше.
   - До сегодняшнего вечера.
   - Я старалась изо всех сил. Я больше не могла выдержать.
   Мне надо понять, можем ли мы начать все  сначала.  Я  так  скучаю  по
тебе, девочка.
   Флер молча, напряженно смотрела на Белинду,  пока  та  постепенно  не
сникла.
   - Тогда я  пойду,  -  сказала  мать,  направляясь  к  двери.  -  Будь
осторожна с Алексеем и помни, я все-таки люблю тебя. Я  не  хотела  тебе
зла.
   Флер потерла виски. Белинда так  ничего  и  не  поняла,  хотя  прошло
столько времени. По щекам Флер потекли слезы.
   - Ты сводничала.
   Белинда смутилась.
   - Но ведь то был не просто мужчина, а Джейк Коранда. Я бы никогда  не
отдала тебя другому.
   Белинда поколебалась секунду-другую и выскользнула за дверь.

***

   Вечер оказался удачным. К тому времени, когда ушли  последние  гости.
Флер почувствовала себя совершенно выдохшейся. Она открыла дверь в жилую
часть дома. Из ивовых плетеных корзин пахло эвкалиптом;  никаких  других
ароматов ее счет в банке не позволял. Пока.  В  гостиной  Флер  включила
свет и повалилась на потертую  кушетку,  накрытую  красивым  шотландским
пледом  с  каймой.  Тишина  и  покой  в  комнате  помогли   ей   немного
расслабиться.
   Она смотрела в окно, доставшееся ей от старой текстильной  фабрики  в
Новой Англии, на облетевший садик. Даже зимой  он  умилял  переплетением
голых  веток,  похожих  на  кружева,  вечнозелеными  кустами  и   яркими
оранжевыми ягодками пироканты, взбирающейся по высоким кирпичным стенам.
   Флер попыталась представить себе  эту  совершенно  пустую  комнату  в
будущем. Дорогая, темного ореха мебель, восточные ковры превратят  ее  в
уютное, надежное убежище от показной пышности офиса.
   Она поставит  здесь  мягкие  кресла,  кушетки,  обитые  темно-зеленой
тканью, старинные столики с не менее старыми медными лампами.
   Выключив свет, освещавший сад и гостиную, Флер взобралась по лестнице
в спальню, расстегнула молнию на платье и вышла  из  него,  оставшись  в
лифчике и трусиках, обшитых кружевами. По голому  деревянному  полу  она
прошла к встроенному шкафу. Смешно, но в  этом  чуланчике  висели  самые
красивые наряды во всем Нью-Йорке. В спальне стоял подержанный  комод  с
облупившейся рыжей крышкой, скрипучее кресло и двуспальная  кровать  без
изголовья. Включив свет,  она  заморгала,  потому  что  ей  померещилось
совершенно  невероятное.  Но  через  секунду  Флер  поняла,  что  ей  не
померещилось, что это правда... Она испуганно вскрикнула.
   На ее кровати спал Джейк.
   - Это ты, Цветик? - спросил он сонным голосом.
   Флер сердито вскрикнула, уронила платье и бросилась к кровати.
   - Что ты делаешь в моей спальне? Вон отсюда,  Коранда!  Как  ты  Сюда
пробрался? Клянусь...
   - Твоя секретарша увидела меня в коридоре и впустила  сюда  до  того,
как сама ушла с приема. Она считает меня лучшим актером,  чем  Бобби  де
Ниро.
   - Ты ничуть не лучше! Единственное,  что  ты  умеешь  делать,  -  это
рычать и щуриться! Я хочу, чтобы ты убирался отсюда! Это мой дом. Ты  не
имеешь  права  влезать  сюда!  Дешевка!  Ты  используешь   свое   лживое
очарование, чтобы охмурить мою секретаршу! - Флер  понимала,  что  несет
чепуху, но это было лучше, чем топать ногами или  чем-нибудь  швыряться.
Кстати, ей очень хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Ну почему
сегодня? Почему все это сегодня? В один день? Почему бы неприятностям не
распределиться по разным  дням  недели?  Может,  против  нее  существует
заговор? Они все когда-нибудь оставят ее в покое? Почему этот Джейк...
   Он потянулся, щелкнул выключателем  рядом  с  кроватью,  и  ее  тело,
которое отказывалось пробуждаться перед  другими  мужчинами,  вдруг  все
напряглось. Только не  теперь!  Но  оказалось  слишком  поздно.  Желание
пронзило Флер насквозь, тело окатила  теплая  волна.  У  Джейка  Коранды
сегодня не было усов, его волосы были аккуратно причесаны, но все  равно
он походил на того, которого  она  видела  в  последний  раз  на  берегу
океана. Грубый, мужественный и невероятно желанный. Флер  вдруг  поймала
его внимательный взгляд, которым он рассматривал ее, и внезапно  до  нее
дошло, что она стоит перед ним в  очень  открытом  лифчике  и  тончайших
трусиках.
   - У тебя все нижнее белье вроде этого?
   - Не твое дело.
   Джейк сел и скинул ноги с кровати.
   - Может, наденешь халат? Какой-нибудь фланелевый, с ароматом  жирного
жареного бекона.
   - Нет.
   Флер сказала себе, что Джейк  Коранда  вторгся  сюда  сам  и  она  не
собирается подчиняться его желаниям. Она  посмотрела  на  твердую  линию
сжатых губ, и ей стало ясно, что он так же плохо владеет  собой,  как  и
она.
   - Ты злишься потому, что меня не было на  твоем  приеме?  Извини,  но
такие игры не для Меня. Я об этом сказал твоему сотруднику по  телефону.
Не очень хорошо, что ты меня пригласила.
   Она чуть не завопила от злости. Джейка не  было  ни  в  одном  списке
приглашенных. Уилл явно перешел грань, она с ним поговорит  как  следует
завтра утром. Схватив халат со стула возле кровати, Флер засунула руки в
рукава.
   Джейк притворно вздохнул и, посмотрев ей в лицо, спросил:
   - Уже слишком поздно, да? Я снова насчет запаха жареного бекона. - Он
втянул носом воздух, словно ощущая желанный аромат.
   - Забудь об этом. Лучше скажи, чего ты хочешь.
   Вот так и надо, похвалила себя  Флер,  изображай  и  дальше  холодную
красавицу блондинку, не позволяй ему увидеть, как ты потрясена. Пусть он
говорит и делает что угодно.
   Джейк поднялся.
   - У меня к тебе деловое предложение. Но, насколько я понимаю, сегодня
ты  не  в  настроении  разговаривать  со  мной.  Ладно,   утром   можешь
приготовить мне завтрак.
   Деловое предложение. Флер ощутила разочарование. Черт бы его  побрал!
Почему он думает, что вот так просто может вернуться  в  ее  жизнь?  Она
повернулась к нему и стала вынимать заколки из волос.
   - Что за предложение? - поинтересовалась Флер.
   Джейк наблюдал, как светлый блестящий каскад обрушился на плечи  Флер
и накрыл их. Она тряхнула головой и запустила пальцы в волосы, поправляя
их.
   - Утром, - сказал он, скользнув взглядом по открытой  нежной  шее.  -
Где мне устроиться на ночь.
   - В отеле.
   Джейк снова сел на кровать.
   - Спасибо. Но вот тут гораздо лучше. Какой отличный жесткий матрас...
   - Нет! - Она вдруг испугалась; ей уже не хотелось ссориться с ним.  -
В конце коридора есть комната,  там  стоит  кровать,  она  тебе  немного
коротковата, не потом не говори, что я не предупреждала тебя.
   Джейк поднялся.
   - Ты уверена, что хочешь остаться здесь одна?
   - Да что ты... Я просто не дождусь, когда, наконец  для  разнообразия
окажусь одна в постели. - Боже! Что заставило ее сказать такое?
   Джейк с напряженным лицом направился к двери.
   - Извини, что нарушил твои привычки.
   Флер пошла в ванную, включила душ.  Горячая  вода  потекла  по  телу,
отвлекая  от  смешных  позывов  плоти.  Флер  стала  думать  о   деловом
предложении, которое приготовил ей Джейк. Интересно, о чем он собирается
поговорить с ней утром? Неужели возможно, что он попросит ее  стать  его
агентом? При одной мысли о том, что это могло означать для ее агентства,
сердце Флер взволнованно забилось. Она попыталась убедить себя,  что  на
это нечего надеяться.
   Такая звезда, как Джейк Коранда, никогда не обратится в  новую  фирму
лишь потому" что ее хозяйка была когда-то его любовницей.
   Может быть, у него возникло чувство вины? Может быть,  он  собирается
позволить ей представлять его, желая  залечить  раны,  нанесенные  ей  в
прошлом? Флер взяла мыло и подумала о  том,  как  это  глупо  звучит.  У
Джейка не заметно никаких признаков угрызения совести. Казалось даже, он
ее за что-то осуждает. Так что за общее дело  могло  быть  у  них?  Флер
ополоснулась и снова подумала; вот если бы имя Джейка Коранды  оказалось
в списке ее клиентов, слух об этом распространился бы, как пожар, и все,
хоть что-то собой представляющие, устремились бы к ней! Она  набрала  бы
магическую  дюжину  и  закрыла  бы  для  других  двери   своего   самого
выдающегося агентства в городе.
   Флер прикрыла глаза.  Тогда  она  могла  бы  добиться  всего,  о  чем
мечтала. Агентство Флер Савагар станет образцовой фирмой  по  управлению
делами знаменитостей. Самая храбрая, самая быстрая, самая сильная...
   Она проснулась в девять утра, и в свете дня ночные видения показались
абсолютно глупыми. Невероятно, но она снова позволила себе  унестись  на
крыльях мечты, усмехнулась она... Как глупо.
   Из кухни пахло свежим кофе. Флер надела самый старый спортивный серый
костюм, завязала хвост на затылке. Она уже почти вышла  из  спальни,  но
вернулась и легонько прошлась  по  губам  помадой  и  сделала  несколько
взмахов  кисточкой,  придавая  щекам  румянец.  Волосы  торчали  во  все
стороны.  Она  вдруг  решила   переодеться.   Надела   свободные   брюки
угольно-черного цвета  и  мягкий  серый  свитер.  Очень  старый  свитер,
напомнила себе Флер.
   Джейк сидел за столом на кухне и пил кофе, вытянув перед собой  ноги.
Она прошла мимо него к холодильнику и налила себе  стакан  апельсинового
сока.
   - Я сделаю тосты, если ты приготовишь яйца.
   - Ты уверена, что справишься? - поинтересовался  он.  -  Насколько  я
помню, кулинария не самая сильная твоя сторона.
   Она пропустила слова Джейка мимо  ушей  и  стала  вынимать  из  шкафа
тарелки, сковородку, потом яйца из холодильника, потом  грейпфрут.  Флер
взяла нож и разрезала его пополам.
   - Но только не мудри, - сказал он,  подходя  к  плите,  и  принимаясь
разбивать яйца в миску.
   - У тебя какой-то особый творческий замысел?
   - Нет, но я не хочу класть грейпфрут на  сковородку  или  поджаривать
его в оливковом масле, ничего такого. Еда должна быть естественной.
   - Можешь не волноваться, с твоим грейпфрутом я ничего не буду делать.
   Они сели друг против друга, и  внезапно  Флер  эта  сцена  показалась
невероятно уютной, домашней, воскресной. Она испугалась так, что боялась
проглотить кусочек, хотя уже положила его в рот.
   - Я думала, у тебя в городе какая-нибудь шикарная квартира, -  быстро
проговорила она.
   - Да, но очень многие люди мне там мешают. Я никак  не  могу  с  ними
справиться. Я решил исчезнуть. В общем-то об этом  я  и  хотел  с  тобой
поговорить.
   - О-о?
   Флер  задержала  дыхание,  собираясь  выслушать  Джейка.   В   голове
вспыхнуло  предупреждение  об  осторожности  и  необходимости  сохранять
дистанцию, если он намерен предложить какое-то общее дело. Ей  не  нужны
сейчас никакие осложнения, а Джейк мог их создать. На  нее  уже  столько
всего навалилось, ничего больше ей не надо.
   - Я вот подумал, что можно сделать с твоей мансардой.
   - С моей мансардой? - Флер не могла поверить своим ушам.
   - Я попросил твою секретаршу показать мне ее вчера  вечером.  Хорошее
место, уединенное, изолированное, а мне  именно  такое  и  нужно,  чтобы
спрятаться и поработать.
   Все надежды Флер рухнули. Ей  хотелось,  перепрыгнуть  через  стол  и
задушить Джейка Коранду. Она нужна ему не как агент, а  как  хозяйка,  у
которой он хотел арендовать мансарду!
   Швырнув салфетку. Флер закричала:
   - Ты сумасшедший, да? Скажи мне, с чего ты  взял,  что  я  могу  даже
подумать о чем-то подобном? Ты настолько привык, что люди целуют  землю,
по которой ты ступаешь? Неужели и впрямь думаешь,  что  я  позволю  тебе
жить в моем доме?! - Она вскочила и показала ему на  дверь.  -  Убирайся
отсюда, Коранда! Мне надоело тебя видеть! Мне надоело тебя слушать!  Мне
надоело все, что с тобой связано!
   Он закинул руки за голову и сцепил пальцы.
   - Это следует понимать как отказ?
   - Не остри! По-моему, я совершенно ясно все сказала. Я...
   - Позволь мне все-таки договорить,  прежде  чем  примешь  решение.  В
общем-то  одна  мысль,  которую  я  собираюсь  высказать,   тебя   может
заинтересовать.
   - Да Боже мой! Коранда! Если ты собираешься предложить мне деньги...
   Джейк поднял руку.
   - Сядь, Цветик. Вчера вечером я говорил тебе про деловое предложение,
которое надо обсудить. А теперь пей кофе и внимательно слушай.
   Флер села, но к кофе не притронулась.
   - Я должен снова начать писать, - сказал Джейк. - Если  я  не  прорву
блокаду сейчас, то уже  никогда  этого  не  сделаю.  Я  дал  себе  шесть
месяцев. Я не буду играть, стану только писать. Я хочу, чтобы  ты  стала
моим агентом.
   Флер пыталась унять волнение и дрожь. Джейк - ее клиент.
   Так  все-таки  она  оказалась  права!  Трудновато   было   изображать
холодного профессионала, но она старалась изо всех сил.
   - Я была бы рада тебя представлять. Думаю, ты понимаешь, что я смогла
бы облегчить тебе жизнь. - Она откинулась на стуле и выложила перед  ним
факты, как  поступала  всегда,  предлагая  услуги  своего  агентства,  -
Насколько  тебе  известно,  у  меня   несколько   клиентов   на   полном
обслуживании. Это значит, я смогу вести все твои дела, весь твой бизнес,
юридические вопросы, переговоры о фильмах...
   Джейк перебил ее:
   - Мои люди давно и хорошо со всем справляются. Я не собираюсь  давать
им отставку.
   Флер почувствовала себя похожей на  шарик,  из  которого  только  что
выпустили воздух. Гнев снова вернулся к ней.
   - Тогда что именно ты мне предлагаешь?
   - Я хочу, чтобы ты имела дело только с тем, что я пишу.
   Чтобы ты стала моим литературным агентом.
   Флер посмотрела на него.
   - Великое дело.
   - Ты внесешь мое имя в список клиентов. Так чем  ты  рискуешь?  Всего
лишь небольшим кусочком недвижимости.
   - Джейк, но за шесть лет ты не создал никакого литературного шедевра.
Твое имя как писателя ничего не  принесет  моему  агентству,  разве  что
насмешки.
   - Детка, но ведь в блокаде я оказался из-за  тебя.  И  тебе  придется
помочь мне прорвать эту блокаду. Предоставить территорию.
   Флер взяла свою тарелку и понесла к раковине. Вставив затычку в слив,
она спросила, не оборачиваясь:
   - Почему ты без конца твердишь это? Почему без конца обвиняешь меня?
   - Как я уже говорил, до твоего появления в  моей  жизни  я  прекрасно
писал.
   - Это не ответ, сам понимаешь.
   Она услышала скрип его стула и шаги за спиной.
   - Возможно, это весь ответ, который  ты  можешь  получить  на  данный
момент, - напряженным голосом проговорил Джейк.
   Флер с трудом сумела скрыть свое огорчение.
   - И как же, ты думаешь, я должна помочь тебе прорвать  блокаду?  Лежа
на спине?
   - Пытаешься выдать желаемое за действительное?
   Флер до боли в суставах стиснула ручку сковородки.
   - Ты сволочь!
   Он схватил ее за плечи; повернул к себе и сердито посмотрел на нее.
   - Ты сама все хорошо понимаешь.
   - Нет.
   -  Мне  нужна  помощь.  Неужели  так  трудно  осознать  это?  Я  хочу
избавиться от всего плохого, что случилось той весной, когда мы  снимали
"Затмение".
   - А почему тебе так важно  писать?  Разве  тебе  нужны  деньги?  Тебе
совершенно незачем сидеть за письменным столом.
   - Мое дело - писать. - Джейк стиснул плечи Флер. - Игра приносит  мне
удовлетворение и деньги. Я богат.  Но  свободно  дышать  я  могу  только
тогда, когда пишу.
   Он произнес это с вызовом, словно подобное признание каким-то образом
компрометировало его.
   Прежний, совсем прежний Джейк, подумала Флер. Чуточку приоткроется, а
потом снова закроется крепко-накрепко,  прежде  чем  она  успеет  что-то
рассмотреть. Флер вздохнула.
   - Слушай, - сказал он, опустив руки, - я не собираюсь сидеть у тебя в
кармане. Мне просто нужно уединение. Я хочу сделать  то,  что  хочу.  Не
надо объяснять тебе, что, если я смогу  писать,  дела  твоего  агентства
быстро пойдут в гору, ты очень преуспеешь в своем бизнесе.
   Они почти поругались, но в конце концов Флер сдалась.  Почему  бы  не
попробовать воспользоваться шансом? Флер понимала,  что,  соглашаясь  на
предложение Джейка, рискует не только своим сердцем. Слух об  их  сделке
разнесется  очень  быстро;  люди  узнают,  что  Флер   Савагар   взялась
представлять писателя, давно ничего не пишущего, станут  говорить,  мол,
Коранда позволил ей использовать свое имя из-за того, что  они  когда-то
спали вместе, но не доверяет ей настолько, чтобы разрешить управлять его
делами  в  кино.  Всем  было  известно,  что  его  писательская  карьера
переживает мрачные времена. Флер вдруг пожалела о публикации тех статеек
в  газетах,  за  которые  ныне  предстоит  расплачиваться.  Она  усердно
потрудилась над своим имиджем уверенного и  знающего  профессионала,  но
теперь она предстанет перед всеми как