направилась  в  сторону  коридора,  затем  провела  Боннера  по
гостевым  спальням,   называя   имена   известных   политиков,   которые
останавливались в той или иной из них.
   Кое-что из того, что она рассказывала Гейбу, было правдой.
   Гейб молча ходил следом за Рэчел, глядя на нее задумчивым,  изучающим
взглядом. Он чувствовал, что у нее есть какая-то цель, но не мог понять,
какая именно.
   Оставалось осмотреть всего две  комнаты  -  бывшую  спальню  Рэчел  и
детскую, а шкатулки не было и в помине.
   Рэчел подошла к двери детской, но прежде, чем она успела  взяться  за
ручку, кисть Гейба накрыла ее пальцы.
   - Экскурсия закончена, - сказал он.
   - Но ведь это была комната Эдварда, - возразила она. - Я хочу на  нее
посмотреть.
   Помимо этого, ей хотелось взглянуть и на свою спальню.
   - Я отвезу тебя домой, - сказал Гейб.
   - Позже.
   - Нет, сейчас.
   - Ладно.
   Казалось, Боннера  удивило  то,  что  Рэчел  так  легко  согласилась.
Поколебавшись немного, он кивнул.
   - Сейчас, я только что-нибудь на себя накину.
   - Можешь не торопиться.
   Повернувшись, Гейб зашагал в сторону своей спальни.
   Рэчел взялась за ручку двери и приоткрыла ее.
   - Я сказал, экскурсия закончена, - раздался у  нее  за  спиной  голос
Боннера.
   - Ну ты и кретин! - вспылила Рэчел. - У меня с этой комнатой  связано
столько приятных воспоминаний. Мне хочется поглядеть на нее.
   - Я просто тронут до слез, - процедил  Боннер.  -  Пошли  отсюда.  Ты
поможешь мне одеться.
   С этими словами Гейб захлопнул дверь, прежде чем Рэчел успела хотя бы
заглянуть в комнату, и, крепко сжав ее руку, потащил за собой.
   - Можешь не беспокоиться, я дойду домой пешком, без твоей  помощи,  -
сказала Рэчел.
   - Ну, и кто из нас двоих кретин? - огрызнулся Боннер.
   Как ни неприятно было Рэчел это признавать, но он был прав.
   Когда они вошли в спальню, которую Гейб облюбовал для себя и где  так
неожиданно для себя его обнаружила Рэчел, он закрыл дверь  и  направился
прямиком к платяному шкафу. Рэчел заметила ключ от задней двери дома  на
прикроватной тумбочке, куда его положил Гейб,  и  быстро  сунула  его  в
карман, после чего как ни в чем не бывало прислонилась к одной из  стоек
кровати, поддерживающих балдахин.
   - Можно мне по крайней мере взглянуть на комнату, в которой  когда-то
жила я? - осведомилась она.
   Боннер вышел из шкафа, застегивая джинсовую рубашку.
   - Нельзя, - сказал он. -  Когда  моя  невестка  приезжает  сюда,  она
использует комнату, о которой ты говоришь, в  качестве  офиса,  и  я  не
думаю, что ей было бы приятно узнать, что в ее отсутствие ты шныряла там
и совала нос куда не следует.
   - А кто сказал, что я собираюсь куда-либо совать нос? Я  просто  хочу
на нее взглянуть, вот и все.
   - Я сказал - нельзя, значит, нельзя. -  Боннер  поднял  с  пола  пару
толстых носков  и  натянул  на  ноги.  Когда  он  надел  ботинки,  Рэчел
устремила взгляд в дальний конец комнаты, туда, где  находилась  ванная,
откуда был ход из ее бывшей спальни в спальню Дуэйна.
   - Как часто твой брат и невестка сюда наведываются?
   - Довольно редко, - сказал Гейб и встал. - Ни ему, ни ей этот дом  не
слишком нравится.
   - Почему же они его купили?
   - Они приобрели его, чтобы иметь возможность уединиться. Мой  брат  и
его жена прожили здесь три месяца после  свадьбы.  У  Кэла  в  то  время
заканчивался контракт с "Чикаго старз". С тех  пор  они  приезжают  сюда
нечасто и проводят здесь очень немного времени.
   - А чем они сейчас занимаются?
   - Мой брат поступил в медицинскую  школу  при  Университете  Северной
Каролины, а его жена в этом самом университете преподает. Думаю,  они  в
скором времени приведут этот дом  в  порядок.  Слушай,  а  почему  вы  с
Дуэйном Сноупсом спали в разных комнатах?
   - Он храпел.
   - Брось, Рэчел. Ты вообще можешь прекратить нести всякую чушь,  чтобы
мы имели возможность спокойно поговорить. Или ты намерена врать  до  тех
пор, пока не разучишься говорить правду?
   - Вообще-то я не считаю себя лгуньей!
   - Говори-говори.
   - Мы спали в разных комнатах, потому что он не хотел подвергать  себя
искушению.
   - Ты это о чем?
   - А ты как думаешь?
   - Но ты же была его женой.
   - Его целомудренной невестой.
   - Но у тебя есть ребенок, Рэчел.
   - Это просто чудо, учитывая...
   - А я-то думал, что Дуэйн Сноупс был тот еще кобель.
   Ты что же, хочешь сказать, что он был равнодушен к сексу?
   - Он обожал  секс,  но  только  со  шлюхами.  Его  жена  должна  была
оставаться безгрешной.
   - Просто сумасшествие какое-то.
   - Что поделаешь, таков был Дуэйн.
   Боннер  негромко  хохотнул,  и  Рэчел  решила  воспользоваться   этим
моментом, надеясь, что ей удастся вызвать у него сочувствие.
   - Да ладно тебе, Боннер. Я не могу поверить, что  ты  такой  вредный,
что не дашь мне взглянуть на комнату Эдварда.
   - Жизнь - паскудная штука, - жестко сказал Гейб и  мотнул  головой  в
сторону входной двери. - Пошли.
   Спорить было бесполезно, да это и не имело смысла.
   Ключ  снова  был  у  нее,  и  потому  она   могла   вернуться   сюда,
предварительно убедившись, что в доме никого нет. Рэчел прошла следом за
Боннером в гараж, где стоял длинный темно-синий "мерседес" и  запыленный
черный пикап, принадлежавший Гейбу.
   - Это  что,  твоего  братца?  -  спросила  Рэчел,  кивнув  в  сторону
"мерседеса".
   - Мой.
   - Ба, да ты и в самом деле богач, верно?
   Гейб пробурчал что-то и сел за руль пикапа.  Через  несколько  секунд
они уже катили по подъездной  аллее,  к  воротам  с  украшением  в  виде
молитвенно сложенных рук.
   Было около двух часов ночи. Шоссе было  пустынно.  Рэчел  чувствовала
себя совершенно  измученной.  Откинув  голову  на  спинку  сиденья,  она
принялась жалеть себя. С того момента, когда увидела то фото в  журнале,
она почти не продвинулась вперед в осуществлении своего  плана.  Она  до
сих пор не знала точно, действительно  ли  шкатулка  находится  в  доме.
Единственное, чем она могла похвастаться, так это тем,  что  ей  удалось
снова завладеть ключом. "Интересно, - подумала она,  -  сколько  времени
пройдет, прежде чем Гейб обнаружит, что я его стащила".
   - Черт побери! - выругался вдруг Гейб и так ударил по  тормозам,  что
Рэчел бросило вперед.
   Перекрывая узкую дорогу, ведущую на гору Страданий к  коттеджу  Энни,
впереди маячило  что-то  большое,  футов  шести  в  высоту,  светящееся,
геометрически правильное. То, что  так  неожиданно  предстало  перед  их
глазами, выглядело настолько ужасно, что Рэчел даже не сразу сообразила,
что это такое. Однако оцепенение не могло продолжаться вечно, и до нее в
конце концов дошло, что именно преградило им путь.
   Это были тлеющие остатки деревянного креста...
 
Глава 9 
 
   Словно ледяная игла кольнула Рэчел между лопаток.
   - Они сожгли  крест,  чтобы  напугать  меня  и  заставить  уехать,  -
прошептала она.
   Гейб распахнул дверцу пикапа и выпрыгнул на дорогу.
   В свете фар Рэчел видела, как он ногой свалил тлеющие остатки  креста
на землю. Когда они упали, в воздух взметнулся целый сноп искр. Чувствуя
слабость в коленях, она вышла из  машины.  Руки  ее  стали  холодными  и
липкими.
   Гейб  тем  временем  достал  из  машины  лопату  и  разбил  дымящиеся
перекладины на части.
   -  Мне  больше  нравится,  когда  соседи  встречают   нового   жителя
шоколадным тортом, - едва слышно пробормотала Рэчел.
   - Шутки тут неуместны, - сказал Гейб и принялся  собирать  обугленные
куски дерева на лопату и отбрасывать их на обочину.
   Рэчел закусила нижнюю губу.
   - Мне только и остается, что шутить, Боннер, - сказала она. - Другого
выхода нет, а если и есть, мне о нем даже думать не хочется.
   Руки Гейба замерли на черенке лопаты. На лице его появилось выражение
глубокой тревоги. Когда он заговорил, голос его зазвучал гораздо  мягче,
чем когда-либо раньше:
   - Как тебе это удается,  Рэчел?  Как  ты  умудряешься  оставаться  на
поверхности?
   Рэчел охватила руками плечи. Возможно, туг сыграли свою роль  ночь  и
шок, который она испытала при виде догорающего креста, но вопрос Боннера
не показался ей странным.
   - Я просто стараюсь поменьше задумываться. И еще я не полагаюсь ни на
кого, кроме себя.
   - О Боже, - вздохнул Гейб и покачал головой.
   - Бог давно мертв, Боннер, - горько усмехнулась Рэчел. -  Неужели  ты
этого до сих пор не понял?
   - Ты в самом деле веришь в то, что сейчас сказала?
   Внутри у Рэчел словно что-то лопнуло.
   - Я все делала правильно! Я жила верой! Два раза в  неделю  ходила  в
церковь, каждое утро и каждый вечер становилась на колени и молилась.  Я
заботилась о немощных и помогала бедным! Я не делала зла другим людям, и
за все это не получила ровным счетом ничего.
   - Наверное, ты просто путаешь Бога с Санта-Клаусом.
   - Не надо читать мне проповеди! Не смей этого делать, слышишь?
   Она стояла перед Боннером в голубоватом свете  фар,  сжав  кулаки,  и
Боннер подумал, что никогда еще ему не  доводилось  видеть  никого,  кто
выглядел бы таким яростно-убежденным и таким бесхитростным. При довольно
высоком росте  Рэчел  Стоун  была  худой,  почти  хрупкой,  а  лицо  ее,
казалось, состояло из одних только огромных зеленых глаз. Впрочем,  нет,
не из одних глаз. Губы ее небольшого, аккуратного  рта  были  полными  и
сочными, словно  спелый  фрукт,  и  сразу  же  привлекали  внимание.  Ее
растрепанные волосы, подсвеченные сзади  фарами,  напоминали  светящийся
нимб.
   Пожалуй, любая другая женщина в  аналогичной  ситуации  выглядела  бы
смешной. Мятое, запачканное краской платье висело  на  худеньких  плечах
Рэчел, словно на вешалке, а  огромные,  грубые  башмаки  при  ее  тонких
лодыжках смотрелись просто омерзительно. Однако  во  всей  фигуре  Рэчел
чувствовались достоинство и  гордость  загнанного  в  западню  зверя.  И
что-то глубинное, может быть, та боль,  что  жила  у  Гейба  в  душе,  с
непреодолимой силой потянула его к Рэчел, и он почувствовал, что  больше
не в состоянии сопротивляться своему желанию. Он хотел  ее  так  сильно,
как никого и ничего не хотел после гибели жены и сына.
   Кроме, разве что, смерти...
   Гейб даже не заметил, как все произошло. Просто в  следующую  секунду
Рэчел уже была в его объятиях, и он чувствовал ладонями ее теплое  тело.
Она была хрупкой и слабой, но не сломленной, как  он.  Ему  одновременно
хотелось защитить ее, переспать с ней, успокоить и уничтожить ее.
   От этого хаоса эмоций боль, сжигавшая его душу, стала еще сильнее.
   Рэчел больно впилась ногтями в его руку выше локтя.
   Не обращая на это внимания, он грубо обхватил ее ягодицы, еще  крепче
привлек к себе и легонько коснулся губами ее губ, мягких и теплых.
   - Я хочу тебя, - хрипло пробормотал  Боннер,  откинув  назад  голову,
Голова Рэчел качнулась, и Гейб понял, что она согласна. От того, что она
так легко сдалась,  он  мгновенно  пришел  в  бешенство.  Схватив  рукой
подбородок Рэчел, он приподнял его и уставился прямо в ее зеленые глаза,
в которых плескалась боль.
   - Благородная вдова  Сноупс  в  очередной  раз  жертвует  собой  ради
ребенка, - прошипел он. - Ладно, к черту все это.
   Он отпустил ее. Рэчел продолжала пристально смотреть на  него,  а  он
снова схватил лопату  и  принялся  расчищать  дорогу.  Он  когда-то  уже
обещал, что больше не сделает этого. Да, в тот раз, когда темная сторона
души взяла над ним верх и  когда  он  хотел  раздавить,  уничтожить  эту
женщину, он в конце концов пообещал, что никогда больше не притронется к
ней.
   - Может, это вовсе не было бы жертвой, - сказала Рэчел.
   Боннер застыл на месте.
   - Ты это о чем?
   - О твоем фантастическом теле. Я не могла его не оценить.
   - Перестань, Рэчел. Прекрати умничать. Лучше просто скажи мне, что ты
имеешь в виду?
   Нижняя губа Рэчел предательски задрожала, но она все же справилась  с
собой. Ее маленькие груди приподнялись под скрывавшим их ужасным платьем
- она глубоко вздохнула.
   - Может быть, мне просто захотелось узнать, что это такое  -  быть  с
мужчиной, которому не нужно, чтобы в постели рядом с ним лежала  святая.
Мне двадцать семь лет, а у меня был всего один мужчина, и я ни  разу  не
испытала с ним оргазма. Смешно, правда?
   Боннеру, однако, было совсем не до смеха. Слова Рэчел  почему-то  его
разозлили.
   - Так, значит, тебе захотелось попробовать со мной, что это такое?  И
я должен стать морской свинкой в твоих сексуальных экспериментах?
   Тут  уже  Рэчел  почувствовала  приступ  бешенства.  Как   и   многие
рыжеволосые люди, она не могла похвастаться спокойным нравом.
   - Ты сам начал ко мне приставать, придурок!
   - Это было внезапное помрачение рассудка.
   Гейб видел, что Рэчел собирает силы для  ответного  удара,  и  потому
нисколько не удивился, когда она улыбнулась неприятной, деланной улыбкой
и сказала:
   - А жаль, очень жаль. Если бы мы занялись любовью в темноте и  ты  не
произносил бы ни слова, я могла бы попытаться представить себе,  что  со
мной не  ты,  а  кто-нибудь  другой.  Вообще  говоря,  неплохо  было  бы
обзавестись персональным жеребцом.
   Гнев Боннера улетучился так же внезапно, как и нахлынул. Он  искренне
обрадовался. Рэчел так уж была устроена, что не могла  отступить  ни  на
дюйм. Внезапно у Гейба поднялось настроение,  хотя  для  этого  не  было
никаких причин, если не считать того, что он все же  не  причинил  Рэчел
вреда.
 
*** 
 
   Расс Скаддер молча  наблюдал  за  тем,  как  свет  фар  пикапа  Гейба
удаляется в сторону коттеджа Энни.
   - Он целовался с ней, - сказал Донни Брэгельман.
   - Да, я видел.
   Мужчины прятались в небольшой рощице  в  тридцати  ярдах  от  дороги,
слишком далеко для того, чтобы слышать, о  чем  говорили  Гейб  и  вдова
Сноупс, но достаточно близко, чтобы видеть, чем они занимались.
   - Она шлюха, - сказал Расс. - Когда я ее в первый раз увидел, я сразу
понял, что она шлюха.
   Разумеется, во время своей первой встречи с Рэчел Расс ничего  такого
не думал и не мог думать. Когда он работал в службе  безопасности  храма
Дуэйна Сноупса, он чаще всего видел ее с  ребенком.  Рэчел  всегда  была
приветлива с Рассом, и он ей даже симпатизировал. Но это было  до  того,
как все рухнуло.
   Поначалу все складывалось для Расса очень  хорошо.  Человек,  который
возглавлял службу безопасности, взял его своим  заместителем.  Поскольку
Расс  охранял  самого  Лузина  Сноупса   и   осуществлял   контроль   за
безопасностью  в  помещениях  храма,  у  него  было  ощущение,  что   он
наконец-то занимается важным делом, и жители Солвейшн перестали смотреть
на него, как на неудачника.
   Но когда Дуэйн Сноупс упал со своего пьедестала, он прихватил с собой
и Расса. Никто не хотел брать его на работу, потому что  в  памяти  всех
жителей городка он был накрепко связан с проворовавшимся  проповедником.
У Расса в Солвейшн была семья, поэтому уехать он не мог.
   Положение его было в самом деле весьма  незавидным.  В  конце  концов
жена выгнала его из дома. Жизнь Расса стала невыносимой.
   - Ну, черт возьми, мы ей и показали, - сказал Донни.
   Донни Брэгельман был единственным другом Расса. Он  был  еще  большим
неудачником, чем Расс. У Донни была привычка  смеяться  невпопад  и  при
всех почесывать мотню.
   Тем не менее он имел постоянную работу в корпорации "Амоко",  и  Расс
мог иногда подзанять у него денег. Кроме того, его можно было подбить на
что угодно, и потому Рассу не составило особого  труда  уговорить  Донни
помочь ему устроить сегодняшнее сожжение креста.
   Расс хотел, чтобы Рэчел Сноупс уехала из города. Он надеялся, что вид
горящего деревянного  креста  ее  напугает  до  смерти  и  она  навсегда
исчезнет из Солвейшн. Рэчел была непосредственной  участницей  постыдной
истории с храмом Дуэйна Сноупса,  и  после  всего,  что  Рассу  пришлось
пережить, он не мог допустить, чтобы она снова как ни в  чем  не  бывало
поселилась в этих местах. Тот факт,  что  Гейб  Боннер  дал  ей  работу,
которую когда-то выполнял он, Расс Скаддер, стало последней каплей.  Вот
уже целую неделю Расс не мог думать ни о чем другом.
   Он начал работать на  Гейба  сразу  же  после  того,  как  тот  купил
придорожный кинотеатр. Работа была довольно пакостная,  да  и  сам  Гейб
тоже оказался далеко не подарком.
   Через пару недель Боннер уволил Скаддера за то,  что  он  опоздал  на
несколько минут к началу рабочего дня. Разумеется, Рассу это не пришлось
по вкусу.
   - Да уж, мы ей показали, - повторил Донни. - Как ты думаешь,  теперь,
когда эта шлюха знает, что здесь ей не рады, она смотает отсюда удочки?
   - Если она этого не сделает, - ответил Расс, - то пожалеет об этом.
 
*** 
 
   Три  дня  спустя  Рэчел,  крася  снаряды  детской  игровой  площадки,
пристально наблюдала за Гейбом, который, забравшись на крышу закусочной,
покрывал ее рубероидом.
   Для удобства он снял рубашку и повязал голову  алой  банданой.  Грудь
Гейба, покрытая капельками пота, поблескивала на солнце.
   При виде мощных, рельефных мышц на спине и руках Гейба у  Рэчел  даже
пересохло  во  рту,  так   ей   захотелось   провести   рукой   по   его
разгоряченному, потному телу.
   Возможно, дело в том и было, что она стала питаться  нормально  и  ее
тело проснулось от спячки. Наверное, этим и объясняется  странный  факт,
что она никак не могла насмотреться на своего  работодателя.  Однако,  в
очередной раз окуная кисть в ведерко с краской, она решила, что не имеет
смысла обманывать себя: после объятия в темноте  на  дороге  между  ними
что-то произошло. Теперь, как только они оказывались в  непосредственной
близости, их явно тянуло друг  к  другу.  Они  делали  все,  чтобы  даже
ненароком не сталкиваться, но взаимное влечение не исчезало.
   Рэчел стало жарко, и она  расстегнула  еще  одну  пуговицу  на  своем
темно-зеленом платье. Это было одно из тех старомодных платьев,  которые
Кристи обнаружила в стенном шкафу комнаты, где стояла  швейная  машинка.
Кристи отдала их Рэчел, которая с благодарностью приняла  видавшие  виды
наряды. Вместе с ее  неуклюжими  черными  полуботинками  получался  даже
некий своеобразный стиль, да и вообще она была счастлива расширить  свой
жалкий гардероб, не потратив при этом ни  цента.  Тем  не  менее  ей  не
давала покоя мысль: а что сказала бы Энни Глайд,  если  бы  узнала,  что
вдова Сноупс донашивает ее вещи.
   Сейчас, правда, Рэчел казалось, что она  вот-вот  живьем  сварится  в
своем темно-зеленом платье. Впрочем, возможно, ей просто стало жарко  от
вида вздувшихся мышц Гейба, таскающего тяжелые рулоны  рубероида.  Когда
он решил сделать небольшой перерыв, руки Рэчел, не выпуская кисть,  тоже
замерли. Взгляд ее был прикован к Гейбу Боннеру.
   Она видела, как он потер ладони и посмотрел на нее. Он  находился  от
нее слишком далеко, чтобы она могла рассмотреть его  глаза,  но  тем  не
менее Рэчел чуть ли не физически ощутила, как они ласкают  ее  тело.  От
его  взгляда  кожу  ее  стали   покалывать   невидимые   иголочки.   Так
продолжалось недолго. Оба они отвернулись  и  стали  смотреть  в  разные
стороны.
   С мрачной решимостью Рэчел снова принялась за работу. Остаток дня она
пыталась как можно меньше прислушиваться к своему телу и побольше думать
о том, как ей снова проникнуть в дом, где она  когда-то  жила  вместе  с
Дуэйном Сноупсом. И как найти заветную шкатулку?..
 
*** 
 
   Руки  Рэчел  застыли,  не  выпуская  деревянную  ложку,  которой  она
помешивала в кастрюльке готовившийся к ужину  домашний  суп  из  морских
продуктов.
   Она знала, что услышит что-то страшное, но все же не  была  готова  к
тому, что рассказала Кристи.
   -  Оба  они  погибли  мгновенно.   -   Кристи   подняла   голову   от
бледно-розовой миски, в которую она складывала нарезанный салат-латук. -
Это было ужасно.
   Глаза Рэчел наполнились слезами. Неудивительно, что Гейб такой злой и
мрачный. Теперь ей многое понятно...
   - Джейми было в