Обычно я не обращаю  на  это  внимания,  знаете  ли,  но  меня  поражает
безрассудство, с каким вы ведете себя, будучи неизвестно где, в обществе
двух незнакомых мужчин, которые, исходя из того, что  вы  успели  о  них
узнать, вполне могут оказаться законченными извращенцами!
   - Мое предложение!  -  Она  топнула  ногой.  -  Сейчас  же  поставьте
чемоданы! Я никуда с вами не поеду, даже если от  этого  будет  зависеть
моя жизнь.
   Оглядев окружавшие  их  низкорослые  сосны  и  пустынную  дорогу,  он
сказал:
   - Судя по тому, что я вижу, ждать осталось недолго.
   Франческа не знала, что делать. Ей  нужна  была  помощь,  однако  его
поведение было невыносимым, и ей претила мысль  о  том,  чтобы,  потеряв
достоинство, залезть в машину. Далли отнял  у  нее  возможность  выбора:
открыл заднюю дверцу и бесцеремонно швырнул багаж Скиту.
   - Поосторожней с ними! - закричала она, рванувшись  к  автомобилю.  -
Они от Лоис Вуттон!
   - На этот раз ты подцепил действительно  живую  штучку,  -  проворчал
Скит с заднего сиденья.
   - А то я этого не знаю, - ответил Далли.
   Он взгромоздился за руль, захлопнул дверцу и,  высунувшись  из  окна,
посмотрел на Франческу.
   - Если вы  хотите  и  дальше  владеть  своим  багажом,  дорогуша,  то
полезайте-ка в машину, и побыстрее, а то ровно  через  десять  секунд  я
включу передачу моей старушки "Ривьеры", и мы с мистером и миссис  By..,
как их там станем для вас не чем иным, как отдаленным воспоминанием!
   Прихрамывая, Франческа обогнула автомобиль сзади и подошла  к  дверце
для пассажиров на другой его стороне, борясь со  слезами,  стремившимися
прорваться наружу. Она испытывала унижение, страх и - что хуже  всего  -
свою беспомощность.
   Заколка, скользнув по ее волосам, упала в придорожную грязь.
   Как ни прискорбно, но ее страдания только начинались.
   Франческа быстро обнаружила, что кринолин совершенно не  приспособлен
для салона современного автомобиля. Не глядя на своих  спасителей,  дабы
не видеть их реакцию на ее мучения, она наконец примостилась на  сиденье
боком, после чего собрала непослушную массу материи себе на колени.
   Далли высвободил рычаг переключения передач из-под вороха оборок.
   - Вы всегда удобства ради одеваетесь подобным образом?
   Франческа, глянув на него, уже открыла рот, чтобы  сразить  одной  из
своих знаменитых хлестких реплик, но обнаружила, что ничего  подходящего
на ум не приходит. Некоторое время они ехали молча; она упорно  смотрела
вперед, почти ничего не видя из-за юбок; косточки корсажа впивались ей в
поясницу. Если ее ноги  обрели  наконец  долгожданный  покой,  то  из-за
неудобной позы  давление  корсета  становилось  все  более  невыносимым.
Франческа попыталась сделать глубокий вдох,  но  груди  опять  угрожающе
поднялись над вырезом, и она  решила  впредь  дышать  только  неглубоко.
Франческа поняла, что стоит ей хоть раз чихнуть, и грудь,  выпрыгнув  из
глубокого декольте, сделает ее центром внимания попутчиков.
   - Я Даллас Бодин, - объявил мужчина за  рулем.  -  Приятели  называют
меня Далли. А сзади Скит Купер.
   - Франческа Дей, - ответила она, добавив в голос самую малость тепла.
   Ей не следует забывать, что американцы до неприличия  бесцеремонны  в
общении. То, что англичанин расценил бы как невоспитанность,  в  Америке
считается нормальным поведением. Кроме того, она не могла устоять  перед
искушением хотя бы отчасти поставить этого шикарного деревенского невежу
на колени. Франческа была сильна в умении осадить собеседника, и оно  не
могло подвести ее даже сегодня, когда все остальное шло прахом.
   - Я благодарна вам за то, что вы спасли меня, - сказала она, улыбаясь
ему поверх юбок. - Боюсь, что последние несколько  дней  были  для  меня
полным безумием.
   - Может, вы расскажете нам? - спросил Далли. -  А  то  мы  со  Скитом
путешествуем вместе уже много  миль  и  изрядно  поднадоели  друг  другу
своими разговорами.
   - Ладно, но это действительно чрезвычайно забавно.  Миранда  Гвинвик,
эта совершенно невозможная особа - из  семьи  пивоваров,  знаете  ли,  -
уговорила меня уехать из Лондона и согласиться на роль в фильме, который
снимают на плантации Вентуорт.
   Голова Скита вынырнула  у  ее  левого  плеча,  его  глаза  загорелись
неподдельным любопытством.
   - Вы кинозвезда? - спросил он. - То-то вы  показались  мне  знакомой,
только я не мог вспомнить, где вас видел.
   - Не совсем. - Она собралась упомянуть про Вивьен Ли, но потом решила
лишний раз не затруднять себя.
   - Вспомнил! - воскликнул Скит. - Теперь я знаю, где видел вас раньше.
Далли, тебе нипочем не догадаться, кто это!
   Франческа посмотрела на него с опаской.
   - Это  та  самая  "Безутешная  Франческа"!  -  продекламировал  Скит,
разражаясь хохотом. - Я знал, что вспомню ее. Ну, вспомнил,  Далли?  Это
она выходила с теми кинозвездами.
   - Кончай шутить, - сказал Далли.
   - Откуда, черт возьми... - начала Франческа, но Скит ее прервал:
   - Послушайте, мне действительно было очень жаль, когда  я  узнал  что
приключилось с вашей мамочкой и таксомотором.
   Франческа глядела на него, не в силах вымолвить ни слова.
   - Скит - большой любитель бульварных газет, - пояснил Далли -  Сам-то
я не очень их  жалую,  но  и  меня  они  заставляют  почувствовать  силу
печатной информации. Помню, в детстве у меня была книжка по географии  в
голубой обложке, так ее первая глава называлась "Наш  сжимающийся  мир".
Как раз про это, верно? А у  вас  в  Англии  были  такие  географические
книги?
   - Я.., мне кажется, нет, - нерешительно ответила Франческа.
   На  миг  воцарилось  молчание,  и  тут  она  похолодела   от   ужаса,
представив, что им,  возможно,  захочется  услышать  подробности  смерти
Клоуи. Мысль о том, что придется делиться  чем-то  столь  сокровенным  с
незнакомцами, так напугала ее, что Франческа быстро вернулась к  начатой
теме, словно ее и не прерывали.
   - Пролетев  полсвета,  проведя  совершенно  несносную  ночь  в  самых
ужасных условиях, какие только можно вообразить, я была вынуждена надеть
это абсолютно отвратительное платье. А потом выяснила, что  эту  картину
представили мне в ложном свете.
   - Порнуха? - поинтересовался Далли.
   - Конечно  же,  нет!  -  воскликнула  она.  Неужели  эти  неотесанные
американцы не могут даже на мгновение задуматься над тем, что собираются
сказать? - В действительности это оказался  один  из  тех  омерзительных
фильмов о... - даже произнося это слово, она почувствовала, как  тошнота
подкатывает к горлу, - о вампирах.
   - Вы это серьезно? - Восхищению Скита не было предела. - А вы знакомы
с Винсентом Прайсом?
   Франческа на миг зажмурилась, потом открыла глаза.
   - Не имею удовольствия знать.
   Скит похлопал Далли по плечу:
   - Помнишь старину Винсента, что хаживал в "Голливуд-сквере"? Иногда с
ним была жена. Как же ее звали? Она тоже из  тех  знаменитых  английских
артисток. Может, Френси знает ее?
   - Франческа, - холодно отрезала она. - Терпеть не могу, когда ко  мне
обращаются по-другому.
   Скит отпрянул на заднее сиденье, и она поняла, что  обидела  его,  но
это ее совершенно не тронуло. Ее имя - это ее  имя,  и  никому  не  дано
права менять его, особенно сегодня, когда ее умение  противостоять  миру
оказалось столь ненадежным.
   - И что вы намерены делать дальше? - спросил Далли.
   - Как можно скорее вернуться в  Лондон.  -  Она  подумала  о  Миранде
Гвинвик, о Ники, о невозможности продолжать прежнюю  жизнь.  -  А  потом
выйду замуж. - Она приняла такое решение, даже не  успев  осознать  его,
приняла просто потому, что альтернативы ему не было. После того, что  ей
пришлось пережить за последние двадцать четыре часа,  перспектива  стать
женой преуспевающего пивовара уже не казалась ей такой ужасной.  Однако,
произнеся  эти  слова,   она   вместо   облегчения   ощутила   некоторую
подавленность. Из волос выпала еще одна заколка и запуталась в кружевной
оборке.  Отогнав  невеселые  мысли,  она  попросила  у  Скита  сумку   с
косметическим набором. Он  подал  ее,  не  сказав  ни  слова.  Франческа
затолкнула ее поглубже в складки юбок и открыла крышку.
   - Боже мой... - Посмотрев на свое лицо, она едва не зарыдала.  Грубый
макияж глаз в дневном свете казался гротескным, помада  почти  полностью
была съедена, волосы растрепались и торчали  во  все  стороны,  вдобавок
лицо было в грязи! Никогда еще за всю жизнь, длившуюся вот уже  двадцать
один  год,  ей  не  случалось  прихорашиваться  перед  мужчиной,  но  ей
необходимо было вновь обрести себя, ту, которую знала!
   Схватив флакон с очищающим  лосьоном,  Франческа  принялась  наводить
порядок. Смыв с лица толстый слой косметики, она почувствовала, что пора
поставить этих двоих на место,  дать  им  понять,  что  она  принадлежит
совсем иному миру.
   - Честно говоря, выгляжу я  как  пугало.  Все  это  путешествие  было
полнейшим кошмаром. - Она сняла  накладные  ресницы,  наложила  на  веки
увлажняющий крем, прошлась пудрой и нанесла тени и тушь  для  ресниц.  -
Обычно я пользуюсь чудесной тушью "Экарт" из Германии, но служанка Сисси
Кавендиш - совершенно невозможная женщина  из  Вест-Индии  -  забыла  ее
упаковать, поэтому пока приходится обходиться английской маркой.
   Франческа чувствовала, что говорит слишком много, но была, не в силах
остановиться. Проведя кисточкой "Кент" по  плитке  румян,  оттенила  ими
кожу щек под скулами.
   - Я бы прямо сейчас все отдала за хороший набор косметики. В Мэйфейре
есть одно чудное местечко, где применяют  тепловые  процедуры  и  прочие
совершенно удивительные штучки, дополняя их массажем. То же самое делают
у Лиззи Арден. -  Она  быстро  очертила  карандашом  контур  губ,  затем
закрасила его  светло-бежевой  помадой  из  баночки  и  проверила  общий
эффект. Не сногсшибательно, конечно, но по крайней мере она стала слегка
походить на самое себя.
   Молчание в автомобиле действовало на Франческу угнетающе и она, чтобы
заполнить паузу, вновь принялась говорить:
   - Когда ты в Нью-Йорке, всегда трудно выбрать между салонами Арден  и
Жанет Сартен. Разумеется,  я  говорю  о  салоне  Жанет  Сартен,  что  на
Мэдисон-авеню. Можно, конечно, сходить в ее салон на Парк, но  ведь  это
совсем не одно и то же, не так ли?
   На некоторое время в салоне воцарилась тишина.
   Наконец Скит произнес:
   - Слышишь, Далли?
   - Ну?
   - Как по-твоему, она уже закончила?
   Далли снял солнцезащитные очки и положил на приборную панель.
   - У меня такое чувство, что она еще только разогревается!
   Она  посмотрела  на  него,   обозленная   и   смущенная   собственным
поведением. Неужели он не видит, что сегодня у нее  самый  разнесчастный
день в жизни, неужели не может стать чуточку снисходительнее к  ней?  Ее
злило, что она, как видно, не произвела на него должного эффекта,  злило
и то, что  он  даже  не  пытался  сам  произвести  на  нее  впечатление.
Франческа чувствовала, что непонятное отсутствие интереса с его  стороны
сбивает ее с толку гораздо сильнее, чем все произошедшее до сих пор.
   Она переключила внимание на зеркало и  принялась  вынимать  из  волос
шпильки, мысленно увещевая себя не беспокоиться о мнении Далласа Бодина.
Сейчас они в любой момент могут наткнуться на цивилизацию.  Она  вызовет
по телефону такси, которое  отвезет  ее  в  аэропорт  Галфпорта,  а  там
закажет билет на ближайший  самолет,  летящий  в  Лондон.  Внезапно  она
вспомнила  о  своих  финансовых  проблемах  и  практически  сразу  нашла
решение. Она просто позвонит Николасу, и он пришлет ей деньги  на  билет
по телеграфу!
   В горле у Франчески пересохло и першило, она кашлянула.
   - Может быть, вы поднимите стекла  на  окнах?  Ужасная  пыль!  И  мне
хотелось бы чего-нибудь выпить. - Она взглянула на дорожный  холодильник
на заднем сиденье. - А вдруг У вас там припрятана бутылочка перье?
   В салоне "Ривьеры" на  короткое  время  воцарилось  многозначительное
молчание.
   - Увы, мадам, ничем не можем помочь,  -  наконец  произнес  Далли.  -
Боюсь, старина Скит прикончил последнюю бутылку сразу  после  ограбления
той винной лавки в Меридиане.
 
Глава 8 
 
   Далли готов был признать, что с женщинами он  не  всегда  ведет  себя
должным образом. Отчасти это  была  его  вина,  но  отчасти  и  их.  Ему
нравились простые, грубоватые женщины,  с  которыми  можно  было  весело
провести время;  женщины,  с  которыми  можно  было  выпить  и  которые,
рассказывая грязные анекдоты, не понижали голоса, а громогласно выдавали
самую соль шутки, наклонившись над запотевшими бокалами пива и набивными
салфетками для коктейля и стараясь перекричать  Вайлонга  Дженнингса  из
музыкального автомата,  нимало  не  заботясь  о  том,  что  за  соседним
столиком  какая-нибудь  пожилая  дама  с  подсиненными  волосами   может
услышать их. Ему  нравились  женщины,  которые  не  устраивали  сцен  со
слезами и обвинениями потому, что он угробил все время на  свою  любимую
игру вместо того, чтобы  сводить  их  в  ресторан,  где  подают  улиток.
Короче,  ему  нравились   женщины,   напоминавшие   мужчин.   Исключение
составляли  красивые  женщины.  Потому  что  больше  всего  Далли  любил
красивых женщин. Не тех красоток манекенщиц с  их  гримом  и  костлявыми
мальчишескими  телами,  от  вида  которых  у  Далли  мурашки  по   спине
пробегали, а тех, красота которых была сексуальна. Ему нравились груди и
бедра, смеющиеся глаза и сверкающие зубы,  широко  раскрытые  губы.  Ему
нравились женщины, которых можно было любить и  бросать.  Это  было  его
кредо, и  поэтому  любая  женщина,  о  которой  приходилось  заботиться,
выводила его из себя.
   Но Франческа Дей, по-видимому, была  готова  стать  исключением.  Она
выводила его из себя уже тем, что находилась рядом.
   - Это не заправочная станция? - спросил Скит,  голос  которого  после
многих миль пути впервые зазвучал радостно.
   Франческа стала  вглядываться  вперед  и,  когда  Далли  притормозил,
мысленно возблагодарила Господа. Она не очень-то поверила в  ту  историю
об ограблении винной лавки, просто ей нужно было  быть  осторожнее.  Они
подъехали  к  полуразвалившемуся  зданию  с  облупившимися   стенами   и
написанным от руки плакатом "Оплата наличными", который был прислонен  к
ржавому насосу. Когда под колесами захрустел гравий подъездной дороги, в
автомобиль проникло новое облако пыли.
   У Франчески было чувство, что она уже  вечность  в  пути;  ее  мучила
жажда, она умирала от голода, ей хотелось в туалет.
   - Конец маршрута, - сказал Далли, выключая зажигание. - Внутри должен
быть телефон. Ты можешь позвонить отсюда своим друзьям.
   - О я не собираюсь звонить друзьям, - ответила девушка,  доставая  из
сумки с косметикой маленькую сумочку из телячьей кожи. - Я вызову такси,
которое отвезет меня в аэропорт в Галфпорте.
   За ее спиной раздался  громкий  тяжелый  вздох.  Далли  плюхнулся  на
сиденье и надвинул на глаза кепку.
   - Что-то не так? - произнесла Франческа.
   - Я даже не знаю, с чего начать, - пробормотал Далли.
   - Не говори больше ни слова, - вмешался Скит. - Просто высаживай  ее,
заводи "Ривьеру" и уезжай. Парень на  заправке  может  все  устроить.  Я
серьезно, Далли. Только идиот нарочно лезет второй раз в одну  и  ту  же
ловушку.
   - Что случилось? - спросила Франческа, начиная беспокоиться.
   Далли большим пальцем приподнял надвинутую на глаза кепку.
   - Во-первых, Галфпорт находится в двух часах езды в обратную сторону.
Мы сейчас в Луизиане, на  полпути  к  Новому  Орлеану.  Если  ты  хотела
попасть в Галфпорт, почему тогда шла на запад, а не на восток?
   - Откуда  я  могла  знать,  что  иду  на  запад?  -  ответила  она  с
возмущением.
   Далли в сердцах ударил ладонями по баранке.
   - Потому что чертово солнце находилось прямо  перед  твоими  глазами,
вот откуда!
   - О! - Франческа на мгновение задумалась. У нее вовсе не было  причин
впадать в панику; она просто найдет другое  решение.  -  Разве  в  Новом
Орлеане нет аэропорта? Я могу улететь оттуда.
   - А как ты собираешься туда попасть? И  если  я  опять  услышу  слово
"такси", то, клянусь Богом, заброшу оба этих By.., как их там на  сосну!
Вы находитесь посреди Богом проклятого места, леди,  вы  это  понимаете?
Здесь поблизости нет никаких такси! Это - лесная глушь  Луизианы,  а  не
Париж, это тебе не Франция!
   Девушка выпрямилась на сиденье в напряженной позе  и  слегка  поджала
губы.
   - Вижу, - медленно произнесла она. - Ну а может, я вам заплачу, и  вы
довезете меня до  аэропорта?  -  Она  бросила  взгляд  на  сумочку  и  с
беспокойством нахмурила брови. Сколько у нее осталось денег?  Лучше  она
позвонит Николасу прямо сейчас, чтобы он переслал деньги в Новый  Орлеан
к ее приезду.
   Скит открыл дверцу и вышел из машины.
   - Пойду выпью бутылочку  "Доктора  Пеппера",  пока  ты  здесь  будешь
разбираться, Далли. Но предупреждаю тебя  об  одном:  если  после  моего
возвращения она все еще будет  в  машине,  ты  можешь  поискать  другого
дурака, который будет таскать за тобой  твое  сполдинговское  барахло  в
понедельник утром. - Дверца с шумом захлопнулась.
   - Какой невозможный человек, - фыркнула Франческа.
   Она бросила взгляд на сидящего рядом  Далли.  Неужели  он  бросит  ее
только потому, что  она  не  нравится  его  ужасному  дружку?  Франческа
повернулась к Далли и произнесла смиренным тоном:
   - Позвольте мне только позвонить по телефону. Это не займет и минуты.
   Она выскользнула из машины со всей грацией, на которую была способна,
и, покачивая юбками, вошла в полуразвалившееся здание.  Открыв  сумочку,
она достала кошелек и стала быстро пересчитывать деньги. Это  не  заняло
много времени. Какое-то неприятное  ощущение  на  мгновение  возникло  в
нижней  части  позвоночника.  У  нее   оставалось   всего   восемнадцать
долларов.., восемнадцать долларов отделяли ее от голодной смерти.
   Трубка телефона была липкой от грязи,  но  она  не  обратила  на  это
внимания, срывая ее с рычага аппарата и набирая ноль.
   Когда наконец ее  соединили  с  оператором,  обеспечивающим  связь  с
Европой, она назвала номер Николаев и сказала, что  разговор  оплачивает
принимающая сторона. Ожидая ответа, Франческа  попыталась  отвлечься  от
нарастающего в ней чувства тревоги, наблюдая за тем, как Далли вылез  из
машины и не спеша подошел к владельцу заведения. Тот  загружал  какие-то
старые покрышки в кузов потрепанного грузовика и с интересом наблюдал за
происходящим. "Какая пустая трата времени, - подумала Франческа, глядя в
спину Далли, - глазеть так на неотесанную деревенщину!"
   Наконец ответил слуга Николаев, но ее надежды на спасение лопнули как
мыльный пузырь, поскольку  тот  отказался  принять  вызов,  заявив,  что
хозяин уехал из города на несколько  недель  Франческа  некоторое  время
смотрела на телефонную трубку после чего сделала другой заказ, назвав на
этот раз номер Сисси Кавендиш. Сисси ответила,  но  она  была  не  более
расположена принять вызов, чем слуга Николаев. Мерзкая сука!
   Франческа закипела от злости, когда связь прервалась.
   Начав слегка беспокоиться, она пробежала в уме список своих знакомых,
но лишь убедилась, что в последние несколько  месяцев  у  нее  сложились
далеко не лучшие отношения даже с самыми лояльными  из  ее  поклонников.
Единственным человеком,  который  мог  прислать  ей  деньги,  был  Дэвид
Грэйвс, но он уехал куда-то в Африку, снимать фильм. Скрежеща зубами  от
злости, Франческа назвала оператору третий номер -  на  этот  раз  номер
Миранды Гвинвик. К ее удивлению, вызов был принят.
   - Франческа, как я рада слышать тебя, хотя уже за полночь и я  крепко
спала. Как продвигается твоя карьера в Голливуде?
   Байрон к тебе хорошо относится?
   Франческа едва слышала мурлыканье Миранды и крепче прижала трубку.
   - Все великолепно, Миранда; я даже не знаю, как  тебя  отблагодарить,
но у меня, кажется, возникли непредвиденные обстоятельства, и мне  нужно