Молли рассмеялась, хотя это несколько портило ее имидж богатой сучки.
   - Уж поверьте, я последняя из тех, кому доверят  столь  ответственное
поручение.  Я  в  этой   семейке   считаюсь   "синим   чулком".   -   И,
перекрестившись, добавила:
   - Ей-богу, Кевин, чтоб мне пропасть, если выдам вас.  Поведайте,  что
вы задумали?
   - Люблю иногда разогреть кровь и не вижу в этом ничего плохого.
   Но Молли не успокоилась:
   - Разве вашим приятельницам все равно, что с вами будет?
   - Если хотите что-то узнать о моей интимной жизни, так и скажите.  По
крайней мере доставите мне удовольствие посоветовать вам не совать нос в
чужие дела.
   - Зачем мне подробности вашей интимной жизни?
   - Вот и мне интересно - зачем?
   Молли окинула его мрачным взглядом.
   - Просто гадала, где вы находите своих дам. Выписываете по  каталогу?
Или шарите в Интернете? Я слышала, что есть фирмы, специализирующиеся на
помощи одиноким американцам. Ищут им партнерш за границей. Видимо,  сами
они, бедняги, не в силах справиться. Да-да, я видела такие снимки.
   "Двадцатилетняя русская красавица. Играет классику  на  фортепьяно  в
голом виде, в свободное время пишет эротические романы, жаждет  включить
в свой репертуар "Янки Дудль"".
   К сожалению, вместо того чтобы оскорбиться, Кевин рассмеялся;
   - Я встречаюсь и с американками тоже.
   - Готова поклясться, последние в печальном меньшинстве.
   - Вам никто не говорил, что вы чересчур пронырливы?
   - Я  писатель.  Любопытство  -  профессиональное  качество.  -  Молли
перешла в атаку:
   - Расскажите о своей семье, - Рассказывать почти нечего. Я - эс-эс.
   Сукин сын? Скользкий слизняк?
   Кевин ухмыльнулся и водрузил ноги на журнальный столик.
   - Сын священника.  В  четвертом  поколении,  в  зависимости  от  чего
считать.
   - О да, я, кажется, читала. Значит, в четвертом поколении?
   -  Мой  отец  был  методистским  священником,   сыном   методистского
священника,  а  тот,  в  свою  очередь,  был  внуком  одного  из  старых
методистских бродячих проповедников,  что  несли  слово  Божие  в  самые
глухие уголки нашей страны.
   - Так вот почему в ваших жилах течет столь буйная кровь!
   Гены прадеда-миссионера.
   - Уж конечно, не папаши. Потрясный был парень, но рисковым малым  его
не назовешь. Типичный  кабинетный  ученый.  Совсем  как  вы.  Разве  что
повежливее, - усмехнулся Кевин.
   Молли предпочла пропустить ехидный намек мимо ушей.
   - Его уже нет в живых?
   - Умер лет шесть назад. Ему был пятьдесят один год, когда я родился.
   - А ваша мать?
   - Ушла в мир  иной  полтора  года  назад.  Она  тоже  была  немолода.
Буквально глотала  книги,  была  председателем  исторического  общества.
Увлекалась генеалогией. Помню, с каким нетерпением родители ждали  лета.
Эти месяцы были лучшими в их жизни.
   - Загорали на багамских пляжах в чем мать родила?
   - Не совсем, - покачал головой Кевин. - Мы все отправлялись в  летний
лагерь методистской церкви в  северном  Мичигане.  Он  принадлежал  моей
семье испокон века.
   - Ваша семья владела летним лагерем?
   - Да, с маленькими домиками и большой старой деревянной молельней,  в
которой проходили службы. Мне приходилось проводить  там  все  каникулы,
пока не исполнилось пятнадцать, а потом я взбунтовался.
   - Должно быть, они не раз гадали, каким  образом  им  удалось  зачать
такого сына.
   - Не то слово, - вздохнул Кевин. - А как насчет вас?
   - Я сирота, - небрежно, как всегда в таких  случаях,  бросила  Молли,
хотя в горле застрял комок.
   - Мне казалось,  что  Берт  женился  исключительно  на  шоу-герлз,  -
усмехнулся Кевин, но, судя по тому,  с  каким  видом  перевел  взгляд  с
ярко-алых лохм на весьма скромную грудь, вряд ли он поверил,  что  в  ее
генетическом фонде переливается мишура и сверкают бисер с блестками.
   - Моя мать была хористкой в "Сэндз". Она стала третьей  женой  Берта.
Погибла, когда мне было два года. Летела на курорт отпраздновать развод.
   - У вас с Фэб разные матери?
   - Разные. Мать Фэб была его первой женой, хористка во "Фламинго".
   - Я никогда не встречался с Бергом Сомервилем, но,  судя  по  слухам,
человеком он был нелегким.
   - К счастью, он отправил меня в пансион, едва  мне  исполнилось  пять
лет. До этого в доме постоянно сменялись хорошенькие няни.
   - Интересно.
   Он спустил ноги со столика и нацепил на нос темные  очки  от  Рево  в
серебряной оправе. Молли вздохнула. Двести семьдесят долларов в "Маршалл
Филдз".

   Дафна  примерила  темные  очки,  выпавшие   из   кармана   Бенни,   и
наклонилась, чтобы  полюбоваться  своим  отражением  в  пруду.  Parfait.
  (Она  была  уверена,  что  французский  лучше  всего
подходит для описания ее внешности.) - Эй! - окликнул сзади Бенни.
   Плюх!
   Очки соскользнули с носа прямо в воду.

   Кевин поднялся с дивана - гибко,  одним  движением,  словно  наполняя
комнату неукротимой энергией.
   - Куда вы? - полюбопытствовала Молли.
   - Прогуляюсь немного. Глотну свежего воздуха.
   - Далеко собрались?
   Кевин снял очки, щелкнул дужками.
   -  Приятно  потолковать  с  вами,  но,  думаю,  с  меня  пока  хватит
расспросов руководства.
   - Я уже объясняла, что не имею никакого отношения к руководству.
   - А доля в "Старз"? Это автоматически ставит вас в ранг начальства.
   - Ладно, не буду спорить. Руководство желает знать, куда вас несет.
   - Кататься на лыжах. Какие-то проблемы?
   Еще нет, но будут.
   - В округе только одна альпийская  лыжня.  Спуск  высотой  всего  сто
двадцать футов. Что такое сто двадцать футов для храбреца вроде вас? Раз
плюнуть.
   - Черт!
   Молли поспешно скрыла улыбку.
   - Значит, похожу по равнине, - решил он. - Я слышал, что  здесь  есть
трассы мирового класса.
   - Снегу слишком мало.
   - Значит, поищу аэродром! - бросил он, метнувшись к шкафу.
   - Нет! Лучше отправимся.., отправимся в поход!
   - В поход? - переспросил Кевин с таким видом, словно  она  предложила
ему полюбоваться на птичек.
   Молли лихорадочно соображала, что сказать.
   - Знаете, в скалах есть узкая и очень опасная  тропа.  Ее  закрывают,
когда начинается ветер или  хотя  бы  слабый  снежок,  но  я  знаю,  как
пробраться к ней в обход. Правда, советую  хорошенько  подумать,  прежде
чем согласиться. Тропа узкая, обледеневшая - если оступиться,  то  можно
полететь вниз и разбиться.
   - Сочиняете.
   - У меня не такое богатое воображение.
   - Вы писательница.
   - Детские книги. Никакого насилия. Но  если  хотите  стоять  здесь  и
болтать все утро - дело ваше. Я,  пожалуй,  отправлюсь  одна.  Небольшое
приключение не помешает.
   Ей, кажется, удалось привлечь его внимание.
   - Ну что ж, тогда в путь.

***

   Они прекрасно провели время, хотя Молли  так  и  не  сумела  отыскать
обещанную опасную тропу - может, потому, что в самом деле все придумала.
На вершине скалы, куда им удалось взобраться, было  холодно  и  ветрено,
однако Кевин не жаловался. Он попытался взять  ее  за  руку  в  особенно
скользком месте, но Молли, пронзив  футболиста  презрительным  взглядом,
посоветовала ему заботиться о себе, поскольку она не собиралась  спасать
его каждый раз, когда он станет пугаться любой наледи.
   Кевин рассмеялся и вскочил на груду скользких камней.
   При виде гиганта, стоявшего лицом к  серой  воде  с  гордо  откинутой
головой и взъерошенными ветром русыми  волосами,  она  ощутила  странное
волнение.
   Молли даже забыла о твердом намерении всячески высмеивать его, и  оба
веселились от души. К тому времени как  они  вернулись  домой,  ее  зубы
стучали от холода, хотя все потайные  женские  местечки  горели,  словно
обожженные.
   Кевин сбросил пальто и потер ладони.
   - Неплохо бы воспользоваться горячей ванной.
   Неплохо бы воспользоваться его горячим телом...
   - Ради Бога. А мне нужно работать.
   Почти бегом направляясь к мансарде, Молли вспомнила, как Фэб  однажды
сказала ей: "Когда растешь в таком окружении, как  мы,  Молл,  оголтелый
секс кажется чем-то вроде  змеиной  ямы.  Нам  нужна  настоящая  любовь,
верная и искренняя, и  готова  поклясться,  что,  прыгая  из  постели  в
постель, такой не встретишь".
   Хотя Молли никогда не прыгала  из  постели  в  постель,  она  все  же
признавала правоту сестры. К сожалению, она, здоровая двадцатисемилетняя
женщина с нормальными физическими потребностями, до  сих  пор  не  нашла
настоящей любви. И что же тут поделать? Вот если бы во время их прогулки
Кевин выказал себя пошлым ничтожеством... Но он ни разу не  заговорил  о
футболе. Они беседовали о книгах, жизни в Чикаго и рок-музыке.
   Так и не сумев сосредоточиться на Дафне, Молли придвинула  компьютер,
чтобы  поработать  над  статьей  "Петтинг  и  осторожность:  далеко   ли
позволишь себе зайти?". Но эта тема навеяла еще большую тоску.
   К концу первого года учебы в колледже она до  смерти  устала  ожидать
пришествия  Великой  Страсти  и  решила  забыть   о   чистой   любви   и
довольствоваться искренней симпатией  к  парню,  с  которым  встречалась
несколько месяцев. Но потеря  девственности  обернулась  ошибкой.  Молли
почти возненавидела беднягу и поняла, насколько была права Фэб - она  не
создана для случайных связей.
   Пару лет спустя она убедила себя,  будто  достаточно  неравнодушна  к
мужчине,  чтобы  попытаться  снова.  Он   оказался   умным,   тонким   и
очаровательным, но мучительная грусть не покидала ее,  пока  продолжался
их роман, и ушла лишь много недель спустя.
   С тех пор у  нее  было  много  друзей-мужчин.  Именно  друзей,  а  не
любовников, и Молли сделала все, чтобы сублимировать сексуальные порывы,
усиленно работая и общаясь с приятелями. Пусть целомудрие  теперь  не  в
моде, но секс казался эмоциональной трясиной для женщины, до  пятнадцати
лет вообще не знавшей любви. Так почему она все еще думает об этом?
   Да потому что она всего-навсего человек из плоти и крови, а  защитник
"Старз" - профессиональный соблазнитель, сплошное искушение.
   Молли застонала, с ненавистью взглянула на компьютер и вынудила  себя
приступить к делу.
   В пять она услышала стук захлопнувшейся входной двери. К семи  статья
была  почти  готова.  К  сожалению,  тема  вызвала  в  ней   не   только
раздражение. Ощущая острое возбуждение, Молли снова позвонила Джанин, но
подруги не оказалось дома. Она спустилась вниз и посмотрелась в кухонное
зеркало. В такой час магазины уже закрыты,  иначе  она  выбежала  бы  за
краской для волос. Может, просто остричься  под  "ежик",  как  два  года
назад? Ей это даже шло, значит, попробовать не мешает...
   Она лжет себе. Ужаснее той стрижки только этот красный цвет волос.
   Молли схватила диетический хлеб, сделала бутерброд, с  жадностью  его
сжевала, а потом принялась выуживать зефиринки из картонки  с  мороженым
"Роки-роуд". Наконец она схватила альбом и устроилась перед камином.  Но
сказалась бессонная ночь, и вскоре ее веки потяжелели...
   Разбудило ее появление Кевина. Молли вскочила с растерянным видом.
   - Привет, Дафна.
   - Привет, Кей, - пробормотала она, потирая глаза.
   Кевин небрежно швырнул  пальто  на  спинку  стула.  От  пальто  несло
духами.
   - Эту штуку нужно проветрить.
   - Вероятно.
   Ревность буквально раздирала ее. Пока она мечтала,  представляя  тело
Кевина и мучаясь от неразделенной страсти, он...
   Впрочем, она упустила из виду одно обстоятельство: он абсолютно к ней
равнодушен.
   - Должно быть, вам нелегко пришлось. Судя по  запаху,  тут  несколько
марок духов. Все местные, или ухитрились найти что-нибудь экзотическое?
   - Ну нет,  не  настолько  мне  повезло.  Все  женщины,  к  сожалению,
оказались американками и к тому же слишком много болтали.
   Он  сопроводил  намек  многозначительным  взглядом,  очевидно,  желая
подчеркнуть, что и она не очень от них отличается.
   - Бьюсь об заклад, их фразы состояли исключительно из междометий, так
что, вероятно, у вас и в самом деле голова разболелась.
   Нужно немедленно это прекратить. Он не настолько туп, как ей хотелось
бы, и, если не держать ухо востро, он в два счета поймет, насколько  она
в действительности интересуется его личной жизнью.
   Но Кевин выглядел не столько злым, сколько раздраженным.
   - Видите ли, я люблю расслабляться в  женском  обществе.  Терпеть  не
могу обсуждать политику  или  глобальное  потепление.  А  еще  не  люблю
слушать, как люди, имеющие самое поверхностное  представление  о  личной
гигиене, декламируют плохие стихи.
   - Ой, правда? А ведь это мои любимые темы! До чего жаль!
   Кевин покачал головой, встал и потянулся. Видимо, она ему  до  смерти
надоела.  Наверное,  потому,  что  не  восхищается  им,  перечисляя  все
достижения на футбольном поле, не поет дифирамбы, не стелется перед ним.
   - Пойду, пожалуй, лягу, - вздохнул он. - Завтра на рассвете уезжаю, и
на случай, если не увидимся, спасибо за гостеприимство.
   У Молли хватило силы притворно зевнуть.
   - Чао, красавчик.
   И хотя она знала, что он должен ехать на тренировки, непрошеная тоска
сжала сердце.
   - Спокойной ночи, Дафна, - улыбнулся он.
   Молли молча смотрела, как он поднимается по ступенькам. Джинсы плотно
облегают  ноги,  липнут  к  бедрам,  мышцы  упруго  перекатываются   под
футболкой...
   О  Господи,  опять  она  расслабилась!  Она,   член   "Фи-бета-каппа"
!
   Она мечется, страдает, не может найти покоя и до  безумия  недовольна
собственной жизнью.
   - Будь все проклято! -  взвыла  Молли  и,  столкнув  альбом  на  пол,
кинулась в ванную, где в отчаянии уставилась на свои волосы. Сейчас  она
возьмет бритву и...
   Нет! До такого она не дойдет! И не желает быть лысой!
   Вернувшись в гостиную,  Молли  решительно  подошла  к  видеоцентру  и
вытащила  кассету  с  ремейком   "Ловушки   для   родителей".   Ребенок,
по-прежнему продолжавший жить в ее душе,  обожал  историю  о  близнецах,
помиривших разведенных родителей. Кроме того,  она  с  поистине  детским
восхищением любовалась чуть кривоватой улыбкой Денниса Куэйда.
   Такой же, как у Кевина Такера.
   Тяжело вздохнув, Молли вынула из видеомагнитофона кассету  с  записью
игры, вставила свою и улеглась на диван.
   К двум  часам  ночи  Холли  и  Энни  наконец  воссоединили  заблудших
предков, но Молли еще больше расстроилась и не находила себе места.  Она
стала перебирать записи старых фильмов и коммерческих роликов, но  вдруг
замерла, услышав знакомую мелодию. Тема  когда-то  любимого  ею  сериала
"Лейс инкорпорейтед"!
   ""Лейс" решит ваши проблемы, да, да, да... "Лейс" поможет непременно,
да-да-да..."
   На экране появились две роскошные сексапильные красотки,  неотразимые
детективы Сейбл Джейк и Джинджер Хилл.
   Как она увлекалась этим сериалом в детстве! Как хотела стать  похожей
на остроумную брюнетку Сейбл, которую играла Мэллори Маккой! А Джинджер!
Потрясающая секс-бомба, непобедимый мастер  карате!  Конечно,  шоу  было
достаточно пикантным, если не сказать больше, но какая  теперь  разница!
Молли все равно! Приятно знать,  что  женщине  иногда  удается  скрутить
плохиша в бараний рог, пусть только на экране.
   В титрах первой шла Мэллори Маккой, а за ней  Лили  Шерман,  игравшая
Джинджер  Хилл.  Молли  насторожилась,   вспомнив   обрывок   разговора,
подслушанный когда-то в офисе "Старз", из которого следовало,  что  Лили
Шерман каким-то образом была связана с Кевином.  Молли,  разумеется,  не
хотела, чтобы кто-то догадался о ее интересе  к  Кевину,  и  не  посмела
расспросить подробнее. Зато теперь представилась возможность как следует
рассмотреть актрису.
   На Лили были знаменитые облегающие джинсы, топ без бретелек  и  туфли
на высоченных шпильках. Длинные рыжие  завитки  раскинулись  по  плечам,
густо подведенные глаза зазывно  смотрели  в  камеру.  Даже  сверхмодная
прическа и огромные золотые кольца в ушах ее не портили. Ослепительна!
   Должно быть,  сейчас  Шерман  около  сорока.  Немного  старовата  для
Кевина, так что же их связывает? Несколько лет назад Молли видела снимок
актрисы. Похоже, после окончания съемок  сериала  она  располнела,  хотя
по-прежнему была привлекательна, обладая  зрелой  чувственной  красотой.
Возможно, у них и был мимолетный роман.
   Молли нервно нажала на кнопку пульта и переключила канал.  На  экране
возникла реклама косметики. Может, именно такой, что ей нужна, -  полное
преображение.
   Не выдержав напряжения, она выключила  телевизор  и  побрела  наверх.
Вряд ли полное преображение лечит душевные муки.
   После  горячего  душа  она  накинула  рубашку  из  ирландского  льна,
купленную еще во времена роскоши и богатства.
   В ней Молли чувствовала себя  героиней  романа  Джоржетт  Хейер.  Она
захватила в постель блокнот, чтобы немного поработать над  "Дафной",  но
вдохновение, посетившее ее днем, уже исчезло.
   Ру тихо похрапывал у изножья кровати. Молли твердила себе, что  хочет
спать, хотя сна не было ни в одном глазу.
   Может, лучше отшлифовать статью?
   Проходя по коридору со своим ноутбуком, она не удержалась и заглянула
в гостевую ванную. В ней было две двери: одна, у которой  сейчас  стояла
Молли, и вторая - напротив  первой,  ведущая  прямиком  в  спальню,  где
ночевал Кевин.
   Дверь была чуть приоткрыта.
   Неугомонные, непослушные ноги сами понесли ее туда.
   На полочке у зеркала лежал дорогой бритвенный прибор от Лоис  Вуттон.
Вряд ли Кевин разорился бы на такой. Скорее всего это подарок  от  одной
из его мировых красоток.
   Подойдя ближе, она увидела  красную  зубную  щетку  с  жесткой  белой
щетиной. Он даже завинтил крышечку на тюбике пасты "Аквафреш".
   Молли  нежно  погладила   кончиками   пальцев   флакон   дезодоранта,
потянулась за матовой стеклянной бутылочкой  изысканного  лосьона  после
бритья, сняла крышечку и поднесла к носу. Пахнет ли он Кевином? Он не из
тех мужчин, которые буквально тонут  в  волнах  одеколона,  но  знакомый
запах заставил ее прикрыть глаза и вдохнуть глубже. Пытаясь унять  дрожь
в руках,  Молли  вернула  крышечку  на  место  и  заглянула  в  открытый
несессер. Рядом с  пузырьком  ибупрофена  и  тюбиком  неоспорина  лежало
кольцо Кевина, награда чемпионам  Суперкубка.  Молли  знала,  что  Такер
получил кольцо в  самом  начале  спортивной  карьеры,  как  дублер  Кэла
Боннера,  и  ее  поразило  легкомыслие,  с  которым  он  швырнул   такую
драгоценность в несессер. Правда, судя по тому, что она знает о  Кевине,
он просто не желает носить кольцо, полученное за чьей-то спиной. Что  ни
говори, а в той игре ведущим был не он.
   Молли уже хотела отойти, когда  заметила  рядом  с  кольцом  какой-то
пакетик.
   Презерватив.
   Ну  и  что  же?  Подумаешь!  Разумеется,  у  него  всегда  при   себе
презервативы, чего еще ожидать? Должно быть, покупает их коробками!
   Молли подняла пакетик. Рассмотрела. Обычный  презерватив.  Почему  же
она не может оторвать от него глаз?
   Настоящее безумие! Весь день она вела себя  как  одержимая.  Если  не
возьмет себя в руки, то начнет бросаться  на  людей  и  тогда  уж  точно
попадет в психушку. Или, как ненормальная героиня  Гленн  Клоуз,  начнет
бросать живых кроликов в кипяток .
   Молли мучительно поморщилась. Прости, Дафна.
   Один взгляд. Всего один взгляд. Она только посмотрит на него  спящего
и немедленно уйдет.
   Молли шагнула к двери спальни и осторожно потянула ручку.

Глава 3

   Поздно ночью Дафна прокралась в нору Барсука  Бенни,  нацепив  жуткую
маску из тыквы...
   Дафна сажает тыквы

   В тонком клинышке света, падавшем  из  коридора  на  ковер,  Молли  с
трудом рассмотрела неподвижную фигуру на кровати. Сердце от  возбуждения
бухало паровым молотом.
   Она нерешительно шагнула через порог, подстегиваемая той  же  опасной
силой,  что  подстрекнула  ее  в  семнадцать   лет   включить   пожарную
сигнализацию. Молли придвинулась ближе.
   Всего один взгляд - и она уберется.
   Кевин лежал на боку, спиной к ней, мерно, глубоко дыша.
   Молли вспомнила старые вестерны: в н