не
станет переиздавать старые, а новые не опубликуют. И в том  и  в  другом
случае я теряю.
   - Уж лучше проиграть, чем сидеть сложа руки.
   - Ничего подобного. Женщины в моей семье не проигрывают.
   Кевин задумчиво кивнул:
   - Если не ошибаюсь, кроме тебя, в семье всего одна женщина.
   - И посмотри, чего она добилась! - вскинулась Молли, уже не  заботясь
о том, что он снова может разозлиться. - Фэб держалась за "Старз", когда
весь мир  списал  ее  со  счетов.  Стояла  насмерть,  одна  против  всех
врагов...
   - И даже вышла замуж за одного из них.
   - ..И побила их  в  затеянной  ими  же  игре!  Эти  типы  считали  ее
безмозглой блондинкой, не стоящей внимания дурочкой! Никто не думал, что
ей доверят "Старз", но так уж получилось.
   - И весь футбольный мир восхищается ею. Но какое отношение это  имеет
к тебе?
   Молли отвернулась. Он и без того все знает, но хочет услышать  из  ее
уст.
   - Ну же, Молли, давай, произнеси это вслух, чтобы и я мог поплакать.
   - Иди к черту!
   - Ладно, скажу за тебя. Ты не сражаешься за свои  книги  из  опасения
пойти ко дну, а поскольку втайне сравниваешь себя  с  сестрой,  а  то  и
соперничаешь, значит, всякий риск для тебя исключен.
   - Я не соперничают Фэб. Она моя сестра, и я люблю ее!
   - Не сомневаюсь! Но твоя сестра - одна из самых влиятельных женщин  в
профессиональном спорте, а ты неудачница.
   - Не правда!
   - Тогда перестань изображать жертву!
   - Ты не понимаешь.
   - За последнее время я многое понял, - бросил Кевин, тяжело  опираясь
на спинку стула. - Вернее, все.
   - Что именно? Впрочем, не важно, я не хочу знать.
   Она шагнула было к кухне, но он преградил ей дорогу.
   - Эта история  с  пожарной  сигнализацией.  Дэн  все  толкует,  каким
спокойным, серьезным ребенком ты была. Сколько хороших оценок  получала,
сколько наград заслужила. Ты всю жизнь старалась достичь идеала,  верно?
Была первой ученицей, собирала медали за хорошее поведение  с  таким  же
энтузиазмом, как другие коллекционируют бейсбольные карточки.  Но  потом
что-то произошло. Давление стало невыносимым,  и  ты  сошла  с  катушек.
Включила пожарную сигнализацию. А потом отдала все  деньги,  прыгнула  в
постель к незнакомому человеку.  -  Он  сокрушенно  покачал  головой.  -
Поверить  не  могу,  как  сразу  этого  не  увидел.  Поразительно,   что
окружающие не находят в этом ничего особенного.
   - Увидел? Что именно?
   - Кто ты на самом деле.
   - Можно подумать, тебе это сейчас известно!
   - Все это совершенство - оно просто не в твоем характере.
   - О чем ты?
   - О той личности, какой бы ты стала, если  бы  выросла  в  нормальной
семье.
   Молли понятия не имела,  что  еще  он  наговорит,  но  ей  захотелось
убежать. Однако Кевин упрямо маячил между ней и дверью.
   - Неужели не ясно? По природе ты черная овца  всей  школы,  проклятие
учителей и воспитателей. Ты из тех девчонок, которые  пропускают  школу,
чтобы выкурить косячок с приятелями и  пообжиматься  на  заднем  сиденье
машины - Что?!
   - Такая девчонка способна сбежать из колледжа,  чтобы  отправиться  в
Вегас и дефилировать по сцене в одной набедренной повязке.
   - Набедренной повязке? Это.., возму...
   - Ты не дочь Берта Сомервиля, - с сожалением  признался  он.  -  Черт
возьми! Ты истинное дитя своей мамаши.
   Окружающие, вероятно, просто слепы, если не видят этого.
   Молли устало опустилась на диван-качалку. Ну что за  чушь  он  несет!
Отвлеченные  умозаключения  человека,  который  слишком  много   времени
проводит на тренировках.
   - Ты сам не знаешь, что... - И тут она задохнулась. - Что ты... - Она
пыталась договорить, но язык не слушался, потому что внезапно все встало
на свои места.
   Черная овца.., из тех девчонок, которые пропускают шкогу...
   - Ты боишься рискнуть не  только  потому,  что  соперничаешь  с  Фэб.
Просто все еще пребываешь в заблуждении, что обязана быть идеальной.  Но
поверь, Молли, стремление к совершенству тебе чуждо.
   Ей необходимо все обдумать... Но разве можно собраться с мыслями  под
взглядом этих наблюдательных зеленых глаз?
   - Вовсе нет.., я даже не узнаю той, о ком ты говоришь.
   - Поразмысли хорошенько и, бьюсь об заклад, узнаешь.
   Это уж слишком! Он смеет намекать, что она тупица?!  А  сам-то,  сам!
Футболист несчастный!
   -  Просто  стараешься  заговорить  мне  зубы,   чтобы   не   вздумала
перечислять твои промахи!
   - Нет у меня никаких промахов. И вообще все шло как по маслу, пока  я
не встретил тебя!
   - Это правда?
   Самым благоразумным было бы немедленно замолчать.
   Сейчас не время сводить счеты. Но все тайные мысли вдруг вырвались на
волю.
   -  А  как  насчет  того  неоспоримого   факта,   что   ты   избегаешь
эмоциональных привязанностей как огня?
   - Если это насчет Лили...
   - О нет! Это было бы чересчур просто. Даже такой тупой осел, как  ты,
способен это понять. Почему бы не рассмотреть более сложный случай?
   - Да, почему бы нет?
   - Не странно  ли,  что  ты,  тридцатитрехлетний  миллионер,  умеренно
образованный, не такой уж глупый, с внешностью греческого бога и к  тому
же гетеросексуальный... Да, так что тут непонятного? А,  вспомнила.  Так
вот, знаменитый футболист, богач и красавец никогда ни с одной  женщиной
не встречался больше трех раз. Старался избегать постоянных связей...
   - Ах вот оно что! - Кевин небрежно присел на стол.
   - Почему? Не объяснишь?
   - Где ты все это раскопала?
   - Сплетни твоих коллег по команде, газеты, статья о нас в  "Пипл".  В
последний раз у тебя, кажется, серьезный роман был еще  в  школе  второй
ступени.  Столько  женщин  прошло  через  твою  жизнь,  но  ни  одна  не
задержалась.
   - Почему же, есть такая! Задержалась, даже чересчур долго!
   - И каких ты обычно выбираешь? - Молли  подалась  вперед  и  оперлась
ладонями о стол. - Умных,  сообразительных  особ,  сумевших  привлечь  и
удержать твое внимание? Или порядочных женщин, которые  разделили  бы  с
тобой хоть какие-то.., нет-нет, и не думай спорить.., хоть какие-то твои
твердокаменные консервативные принципы?  О  нет,  не  дождетесь!  Ничего
подобного!
   - Опять про иностранок... Клянусь, ты на этом помешалась.
   - Ладно, оставим  иностранок  и  рассмотрим  американок,  с  которыми
встречается  наш  герой.  Любительницы  поразвлечься  на  вечеринках,  с
избытком косметики на физиономиях и в скудных одежках.  Девицы,  которые
пачкают губной помадой твои сорочки, не заходили в класс с тех пор,  как
познакомились с четырьмя арифметическими действиями.
   - Ты преувеличиваешь.
   - Да ну? Неужели не видишь, Кевин? Ты умышленно выбираешь  женщин,  с
которыми невозможны нормальные отношения.
   - И что из того? Я целиком  посвятил  себя  карьере  и  не  собираюсь
прыгать сквозь горящие обручи, чтобы осчастливить какую-то особу.  Кроме
того, мне всего тридцать три. Я еще не готов остепениться.
   - Вернее, не готов стать взрослым.
   - Я?!
   - Кстати, о Лили...
   - Начинается...
   - Она прекрасный человек. И хотя ты сделал все, чтобы оттолкнуть  ее,
она не уезжает. Ждет, пока ты придешь в чувство. Это твоя мать, но ты не
желаешь дать ей хотя бы маленький уголок в своем сердце и жизни,  ведешь
себя как избалованный подросток. К сожалению,  твое  воспитание  так  же
непоправимо изуродовало тебя, как меня - мое.
   - Не правда!
   - Мои шрамы больше видны. Я росла без матери, с властным, равнодушным
отцом, а у тебя были любящие родители.
   Но они были так далеки от тебя, что ты никогда не ощущал  радости  от
общения с ними  и  все  еще  комплексуешь  из-за  этого.  Многие  просто
перешагнули  бы  через  все  это  и  пошли  дальше,  но   они   не   так
чувствительны, как ты.
   Кевин порывисто вскочил, опрокинув стул.
   - Чушь! Терпеть не могу сантиментов! У меня достаточно толстая  кожа,
и прошу не забывать об этом!
   - Ну да, внешне ты суров, но внутри так мягок, что тронь -  растаешь,
и так же боишься потерпеть неудачу, как и я.
   - Ты ничего не знаешь!
   - Я знаю одно: на  тысячу  мужчин  не  найдется  ни  одного,  который
посчитал бы себя обязанным жениться на женщине, нагло забравшейся в  его
постель, будь она хоть  трижды  сестрой  босса.  Ты  имел  полное  право
отказаться. Стоило рассказать правду о том, как все было на самом  деле,
- и тебя никто ни в чем не упрекнул бы. Но ты не только не сделал этого,
но и меня заставил молчать. А как ты возился  со  мной,  когда  случился
выкидыш!
   - Всякий на моем месте...
   - Далеко не всякий, но тебе хочется этому верить.
   - Глупости!
   - Оказавшись вне футбольного поля, ты понимаешь, что в твоей жизни не
все ладно, но страшишься взглянуть правде в глаза. Ты  не  был  способен
наладить связь с родителями, как же  можешь  длительное  время  общаться
накоротке с кем-то еще? Куда легче сосредоточить всю душевную энергию на
очередном выигрыше!
   - Длительное общение? Погоди-ка! О чем это мы толкуем?
   - О том, что тебе пора стать взрослым и не бояться рисковать.
   - Я так не считаю.  За  всем  этим  тумбо-юмбо  кроется  определенный
смысл.
   До этого момента Молли ни о чем  таком  не  думала,  но  он  каким-то
образом предвидел дальнейший ход их разговора. И теперь она поняла,  что
Кевин прав, но было уже поздно. Ей стало нехорошо.
   - Похоже, ты говоришь о длительных отношениях между нами, -  заключил
он.
   - Ха!
   - Ты этого  хочешь,  Молли?  Клонишь  к  тому,  чтобы  мы  превратили
фиктивный брак в настоящий?
   - Брак с тобой?  Тридцатитрехлетним  верзилой  с  душой  и  чувствами
двенадцатилетнего  подростка?  Человеком,  едва  замечающим  собственную
мать? Я себе не враг.
   - Неужели?
   - На что ты намекаешь? Что я влюбилась в тебя? -  Она  хотела  ранить
его, но, судя по его потрясенному лицу, поняла, что он прав.
   У нее задрожали ноги. Молли снова  присела  на  край  дивана-качалки,
пытаясь найти способ выйти из невыносимой ситуации, но мозг  отказывался
работать. Из нее словно выкачали воздух. Она была настолько эмоционально
истощена, что даже пошевелиться не могла. И какой смысл  отрицать,  если
он все равно видит ее насквозь?!
   Она подняла голову.
   - И что же? Ну, оказалась я в  тупике,  однако  не  настолько  глупа,
чтобы пытаться пробить стену головой.
   Господи, почему он  с  таким  ужасом  на  нее  смотрит?  Неужели  это
признание стало для него таким шоком?
   - Ты влюблена в меня, - констатировал Кевин.
   Во рту у нее пересохло. Ру потерся  о  ее  кроссовки  и  сочувственно
заскулил. Молли хотелось объяснить, что это лишь очередная  вариация  на
тему увлечения знаменитостями, но ничего не вышло.
   - Подумаешь, большое дело, - выдавила она. - Если воображаешь, что  я
залью слезами твою футболку, потому что ты не отвечаешь мне взаимностью,
то сильно ошибаешься. Я ни у кого не прошу любви.
   - Молли...
   В этот миг она ненавидела Кевина и жалость, явственно звучавшую в его
голосе. Она снова не дотянулась до планки.
   Не оправдала ожиданий. Не  оказалась  достаточно  умна  или  хотя  бы
красива, чтобы добиться любви мужчины.
   Прекрати!
   Обжигающий гнев вспыхнул в ней, но на этот раз Кевин был ни при  чем.
Молли тошнило от собственных комплексов. Она обвинила Кевина в нежелании
взрослеть, а сама?
   Она нормальный человек и не может продолжать жить так,  словно  перед
кем-то виновата. Если Кевин не любит ее, пусть все так и будет. Это  его
потеря!
   Она встала с дивана.
   - Я уезжаю с Дэном и Фэб. Несмотря на разбитое сердце,  я  вернусь  в
Чикаго. И знаешь что? Я все это прекрасно переживу и выдержу.
   - Молли, ты не можешь...
   - Замолчи, прежде чем твоя  совесть  снова  поднимет  голову.  Ты  не
отвечаешь за мои чувства. Но ты ни в чем не виноват, а следовательно, не
обязан ничего исправлять. В жизни всякое бывает.
   - Но.., мне очень жаль.., я...
   - Замолчи, - спокойно потребовала Молли. Она  говорила  тихо,  потому
что не хотела покидать его в гневе. Она вдруг оказалась рядом с  Кевином
и, словно со стороны, смотрела, как ее  рука  тянется  к  его  щеке.  Ей
нравилось ощущать пальцами гладкость его кожи. Она любила его,  невзирая
на все его слабости и недостатки. -  Ты  хороший  человек,  Чарли  Браун
, и  я  желаю  тебе  всего  самого
лучшего.
   - Молли, я не...
   - Эй, только не умоляй меня остаться, ладно? - Она изобразила  улыбку
и отступила. - Все хорошее  когда-нибудь  кончается,  и  ничего  тут  не
поделать. Пойдем, Ру, поищем Фэб.

Глава 24

   Это мир, живущий по принципу "кто кого пережует, тот того переживет".
Мир, где кролик пожирает кролика...
   Анонимный издатель детских книг

   Только присутствие детей скрашивало Молли обратный путь в Чикаго.  Ей
всегда было трудно скрывать свои чувства  от  сестры,  но  на  этот  раз
пришлось. Она не имела права портить  и  без  того  натянутые  отношения
между Фэб, Дэном и Кевином.
   В ее квартирке, где не проветривалось почти три недели, было душно  и
ужасно пыльно. Молли очень хотелось тут же приняться за уборку и чистку,
но она решила, что это подождет до завтра.
   Вместе с Ру она занесла чемоданы в "спальню", а  потом  спустилась  к
письменному столу и черной  пластиковой  коробке,  где  лежали  папки  с
документами. Усевшись на пол  в  позе  лотоса,  она  вытащила  последний
контракт с "Бердкейдж пресс" и внимательно просмотрела каждый пункт.
   Точно. Она так и думала.
   Молли подняла глаза к потолку, изучила выцветшие от времени кирпичные
стены и уютную кухоньку, долго наблюдала игру света на деревянных полах.
   Дом. Ее дом.

***

   Через  две  недели  Молли   вышла   из   лифта   на   девятом   этаже
административного  здания  на  Мичиган-авеню,  где   располагался   офис
издательства. Застегнула пуговку  кардигана,  надетого  поверх  льняного
платья в красно-белую шахматную клетку, и направилась к  кабинету  Хелен
Кеннеди-Шлотт. Она давно перешла свой Рубикон, и возврата назад не было.
Оставалось только надеяться, что тональный крем скрыл тени под глазами.
   Хелен,  сидевшая  за  огромным,  заваленным  рукописями,  гранками  и
макетами обложек столом, поднялась ей навстречу.
   - Молли, как приятно снова видеть вас! Ужасно рада,  что  вы  наконец
позвонили, Я почти отчаялась вас поймать!
   - Я тоже рада, - вежливо ответила Молли.
   Из окна виднелась полоска реки Чикаго, но  внимание  Молли  привлекла
выставка детских книг на полках. Пока Хелен рассказывала о  своем  новом
менеджере по маркетингу, Молли  отыскала  взглядом  красочные  переплеты
первых пяти книг о  Дафне.  Тяжело  сознавать,  что  к  ним  никогда  не
присоединится шестая.
   - Как хорошо, что мы встретились, - продолжала щебетать Хелен. -  Нам
о многом нужно поговорить.
   - Вряд ли о многом, - пробормотала Молли и, поняв, что  больше  не  в
состоянии продолжать этот  фарс,  вынула  из  сумочки  белый  конверт  и
положила на стол. - Здесь чек,  возмещающий  первую  половину  гонорара,
выплаченную за "Дафна летит кувырком".
   Хелен с недоумением приподняла брови:
   - Но нам не нужны деньги! Мы хотим издать книгу!
   - Боюсь, не получится. Я не собираюсь вносить изменения.
   - Молли, я знаю, вам не нравятся наши предложения, но пора поговорить
по душам. Мы всегда желали вам добра.
   Поверьте, нам небезразлична ваша карьера.
   - А мне небезразличны мои читатели.
   - Как и  нам.  Пожалуйста,  попытайтесь  понять.  Авторы  смотрят  на
очередной проект  исключительно  со  своей  точки  зрения,  но  кругозор
издателя намного шире, тем более что именно нам  приходится  общаться  в
публикой и прессой. Поверьте, у нас просто не было выбора.
   - Выбор есть у каждого, и час назад я сделала свой.
   - И что это значит?
   - Я  сама  опубликовала  "Дафна  летит  кувырком".  В  первоначальном
варианте.
   - Опубликовали? - ахнула Хелен, - О чем вы говорите?!
   - Опубликовала в Интернете.
   - Как вы посмели?! У нас контракт! - возмутилась Хелен.
   - Если возьмете на себя труд прочесть весь контракт, то увидите,  что
за мной остается право на электронную версию книги.
   Хелен потеряла дар речи. Большие издательства, как правило, исключали
этот пункт из контракта, но те,  что  поменьше,  не  давали  себе  труда
хорошенько изучить текст...
   - Поверить не могу, что вы на это пошли.
   - Теперь каждый ребенок, который захочет прочесть мою книгу и увидеть
оригинальные иллюстрации, сможет сделать это.
   Молли заготовила длинную речь с  упоминанием  о  сожженных  книгах  и
Первой заповеди, но ее энергия куда-то улетучилась.
   Подтолкнув чек к Хелен, она поднялась и вышла.
   - Молли, подождите!
   Она сделала то, что должна была сделать, и поэтому  не  остановилась.
На  душе  было  пусто.  Ни  ожидаемого  торжества,  ни  горечи.   Только
усталость. Подруга по колледжу помогла ей  создать  собственный  сайт  в
Интернете. Кроме текста и рисунков, Молли включила туда  список  детских
книг, которые в свое время  пытались  запретить  различные  общественные
организации, недовольные либо содержанием, либо  иллюстрациями.  В  этом
списке значились "Красная Шапочка", все книги о Гарри Поттере, "Морщинка
во  времени"  и  "Шпионка  Гарриет"  Маделайн   Л'Энгл,   "Том   Сойер",
"Гекльберри Финн", а также  произведения  Джуди  Блюм,  Мориса  Сендака,
братьев Гримм и "Дневник Анны  Франк".  В  самый  конец  Молли  добавила
"Дафна летит кувырком". Хоть она и не Анна Франк,  но  чувствовала  себя
своей в такой чудесной  компании.  Жаль  только,  что  нельзя  позвонить
Кевину и рассказать, как она защитила свою Крольчишку.
   По дороге домой Молли несколько  раз  останавливалась  у  продуктовых
магазинчиков, потом свернула на Лейк-Шодрайв и направилась на  север,  к
Эванстону. В этот час машин на  дороге  почти  не  было,  и  путь  занял
меньше, чем обычно, времени.  Теперь  она  обитала  в  старом,  довольно
ветхом  доме,  облицованном  коричневым  песчаником.  Ох,  как  же   она
ненавидит  свою  убогую  квартирку  на  втором   этаже,   с   видом   на
мусоросборники  за  тайским   рестораном!   Но   это   место   оказалось
единственным, куда пускали жильцов с собаками.
   Она пыталась не думать  о  своем  маленьком  кондоминиуме,  куда  уже
въехали чужие люди. В Эванстоне не так много перестроенных мансард, и на
ее жилье нашлось немало претендентов, поэтому она с самого начала знала,
что продать удастся быстро. Но все-таки Молли не  ожидала,  что  уже  на
следующий день получит деньги. Пока  шло  оформление  документов,  новые
жильцы в качестве надбавки к условленной сумме согласились заплатить  ей
за субаренду, потому что собирались  въехать  немедленно.  Молли  срочно
стала искать жилье. Пришлось немало побегать, и вот теперь она здесь,  в
этой трущобе. Зато она смогла вернуть аванс и оплатить счета.
   Она припарковалась в двух кварталах от здания, потому  что  владелец,
настоящий Слайтерин, драл с жильцов по семьдесят  долларов  в  месяц  за
автостоянку.
   Пока Молли устало плелась но истертым ступенькам, за окнами неумолчно
тарахтели поезда надземки. Ру встретил ее у дверей, но тут же,  пробежав
по изношенному линолеуму, юркнул в кухню и принялся  оглушительно  лаять
на раковину.
   - О, только не это!
   Квартирка была так мала, что для книг места не нашлось.
   Молли  пришлось  перебираться  через  груды  картонных  коробок.  Она
осторожно переступила  порог,  заглянула  в  раковину  и  вздрогнула.  В
патентованной мышеловке билась очередная мышь.
   Уже третья за несколько дней.
   Может, стоит написать  статью  для  "Чик"  на  тему:  "Почему  парни,
ненавидящие мелких животных, далеко не всегда "оказываются негодяями"?
   Молли  только  что  отослала  в  журнал  опус  на  кулинарную   тему.
Первоначальное название было таким: "Завтраки, от которых  не  вывернет:
прочистите его мозги своей яичницей". Но перед тем как сунуть рукопись в
конверт, она все-таки заменила заглавие на "Лучший  способ  завестись  с
утра пораньше".
   Теперь Молли работала каждый день. И как бы  она  ни