аженную грудь.
   Что ж, если другого выхода нет, придется кокетничать, подражая  южным
красавицам, хотя при одной мысли об этом ее тошнило.
   - Как что, майор, - прощебетала она, хлопая ресницами, - готовлю  для
вас ужин. Только и всего.
   Бэрон громко скрипнул зубами.
   - Нет. Готовишься к смерти. Потому что сейчас я придушу  тебя  своими
руками!
   Нельзя сказать, что Кит безоговорочно ему поверила, но что-то в  этом
голосе говорило о серьезности намерении.
   - Не смей орать на меня! Ты на моем месте сделал бы то же самое!
   - О чем это ты?
   - Неужели остался бы в Нью-Йорке, зная, что кто-то собирается  отнять
то единственное, что тебе дорого? Уж  наверное,  не  сидел  бы  в  своей
роскошной спальне, читая книги и  примеряя  дурацкие  платья,  пока  все
вокруг рушится! Небось помчался бы в Южную Каролину со  всех  ног  и  из
кожи бы вылез, пытаясь сохранить то, что тебе принадлежит!
   - Кажется, я сообразил, что ты задумала.
   Он двумя шагами перекрыл расстояние между  ними  и,  прежде  чем  Кит
сумела отскочить, принялся шарить руками по ее телу.
   - Прекрати!
   - Ни за что, пока не обезоружу тебя!
   Девушка ахнула, когда нетерпеливые  пальцы  коснулись  ее  груди.  Ее
словно молнией ударило, но Кейну, похоже,  было  все  равно.  Такого  же
обращения удостоились ее талия и бедра.
   - Да отвяжись ты!
   Но тут он как раз отыскал привязанный к ноге нож.
   - Собиралась пустить это в ход, когда усну?
   - Если у меня не хватило духу пристрелить тебя, вряд ли  я  стала  бы
орудовать ножом!
   - Наверное, захватила с собой, чтобы строгать зубочистки?
   - Ты отнял револьвер. Не могла же я путешествовать без всякой защиты!
   - Понятно, - буркнул он, отбросив нож. -  В  таком  случае,  если  ты
отказалась от планов мести, что у тебя на уме?
   Все  шло  совсем  не  так,  как  надеялась  Кит.  Ей  очень  хотелось
попросить,  чтобы  он  отодвинулся  подальше,  но  у  нее  хватило   ума
промолчать. Не стоит идти на такой риск!
   - Почему бы сначала не поужинать? А потом поговорим. В здешних местах
еда ценится на вес золота. Не хочешь же ты, чтобы все остыло.
   - Ладно, - немного поразмыслив, согласился Кейн. - Но не надейся, что
после ужина я обо всем забуду.
   Девушка кивнула и почти бегом направилась к кухне.
   - Подожди минутку, я накрою на стол.
   Кейну следовало бы допросить  ее  немедленно,  но  уж  очень  он  был
голоден, черт возьми! С самого отъезда из  Нью-Йорка  ни  разу  не  поел
по-человечески!
   Он спрятал нож и вернулся в столовую. Тут же появилась Кит с  блюдом,
которое поставила на стол, и  он  только  сейчас  заметил  то,  чего  не
удосужился увидеть раньше. Все, от коротко стриженных волос до клетчатой
рубашки с оторванной на  вороте  пуговицей  и  темно-коричневых  штанов,
висевших мешком на узких бедрах, было  чистым.  И  физиономия  ее  сияла
чистотой! Ему и в голову не приходило, что ее можно заставить мыться  по
доброй воле. Только силой. Очевидно, чтобы умаслить его,  она  пошла  на
все. Правда, вряд ли  ей  это  удастся.  Поверить  невозможно,  что  она
проделала такое путешествие в  одиночку.  Впрочем,  почему  бы  нет?  Ей
неведомы ни осторожность, ни благоразумие.
   - Садитесь, майор. Думаю, что вам понравится.
   Кейн был вынужден признать,  что  кухарка  из  нее  неплохая.  Кожица
цыпленка золотилась, а от лепешек поднимался аппетитный пар. Даже  салат
из одуванчиков был на редкость вкусен.
   Наевшись, он развалился на стуле.
   - Только не говори, что ты сама все приготовила.
   - Конечно, сама. Будь здесь Софрония, наверняка помогла  бы,  но  она
еще не вернулась.
   - Софрония - это кухарка?
   - Она еще и заботилась обо мне.
   - И делала это не слишком старательно.
   Фиалковые глаза угрожающе сузились.
   - Не  тебе  говорить.  Я  тоже  могла  бы  сказать  кое-что  о  твоем
воспитании.
   Сытный ужин немного смягчил его, так что на этот раз она не  получила
достойного отпора.
   - Все было великолепно.
   Девушка поднялась, чтобы принести стоявшую на буфете бутылку бренди.
   - Розмари спрятала ее перед приходом янки. Сегодня, пожалуй, можно  и
выпить, чтобы отпраздновать твой приезд в "Райзен глори".
   - Вполне  в  духе  матушки.  Заботиться  о  спиртном  больше,  чем  о
падчерице!
   Кейн взял бутылку и стал вытаскивать пробку.
   - Откуда "Райзен глори" получила столь необычное название?
   - Все случилось вскоре после того, как мой дед построил дом, - начала
Кит. - В двери постучался баптистский проповедник и  попросил  накормить
его. Хотя бабушка была благочестивой методисткой, она все  же  дала  ему
еды. Они разговорились, и проповедник, услышав, что у плантации еще  нет
названия, посоветовал именно это, поскольку до  Пасхи  оставалось  всего
несколько дней. Так и сделали. Имеется  в  виду,  что  Иисус  воскрес  и
возвеличился в прежней славе.
   - Ясно, - кивнул он, выуживая кусочек  пробки  из  стакана.  -  Ну  а
теперь самое время рассказать мне, что ты тут делаешь.
   В желудке у Кит неприятно засосало. Она тянула время,  выжидая,  пока
он сделает глоток. Но ледяные глаза так и сверлили ее.
   Кит подошла к открытым дверям, ведущим в заросший сад. Там было  тихо
и темно. Ночной ветерок доносил сладкий аромат жимолости. Боже, как  она
любила все это! Деревья, кусты, запахи... Но больше всего поля, покрытые
белым снегом хлопка. Скоро, очень скоро все снова так и будет.
   Она медленно повернулась к Кейну. Все зависело от следующих минут,  и
нужно повести игру умно и убедительно.
   - Я приехала сделать вам предложение, майор.
   - Я вышел в отставку. Почему бы не называть меня просто Бэрон?
   - Если для вас это не очень важно, предпочту прежнее обращение.
   - Думаю, это не худшее из прозвищ, которыми  ты  меня  награждала,  -
буркнул он, снова откидываясь на спинку стула.  В  отличие  от  истинных
джентльменов-южан, строго соблюдавших этикет, он не потрудился надеть  к
ужину галстук, и ворот рубашки был распахнут. Сама того не сознавая, она
вдруг загляделась на его мощную шею. Очевидно, это продолжалось довольно
долго, потому что он вопросительно  поднял  брови.  Кит  заставила  себя
отвести глаза.
   - Итак, в чем состоит твое предложение?
   - Ну... - Она попыталась втянуть в себя воздух. - Твоя  часть  сделки
заключается в том, чтобы сохранить  "Райзен  глори",  пока  я  не  смогу
выкупить ее.
   - Так я и предполагал.
   - Тебе не придется долго мучиться, - поспешила добавить она. -  Всего
пять лет, пока я не смогу получить бабушкины деньги.
   Почему он так внимательно изучает ее?
   Кит нерешительно прикусила губу. Предстоит самое трудное...
   - Понимаю, что ты чего-то ждешь взамен.
   - Разумеется.
   Негодяй! Он еще смеет издеваться! Недаром в глазах заплясали  веселые
огоньки!
   - То, что собираюсь  предложить  я...  несколько  необычно.  Но  если
хорошенько подумать, ты поймешь,  что  это  вполне  справедливо.  -  Она
громко сглотнула и замялась.
   - Продолжай.
   Девушка крепко зажмурилась, глубоко вздохнула и решилась.
   - Я могу стать твоей любовницей.
   Кейн поперхнулся.
   - Вероятно, я застигла тебя врасплох, - протараторила Кит, - но  даже
ты должен признать, что я куда более интересная компания, чем эти жалкие
пародии на женщин, которых тебе довелось встретить в  Нью-Йорке.  Посуди
сам, я не хихикаю и не хлопаю ресницами. И не могла бы флиртовать,  даже
если бы хотела, и, уж конечно, от меня не услышишь ни о каких мопсах. Но
самое главное: тебе больше не придется беспокоиться о дурацких  балах  и
ужинах, от которых большинство женщин без ума. Вместо этого мы могли  бы
охотиться, ловить рыбу и скакать по полям.  Увидишь,  нам  будет  хорошо
вместе.
   Кейн согнулся в приступе неудержимого хохота. Кит искренне пожалела о
пропавшем ноже.
   - Может, объяснишь, что такого смешного я сказала?
   Кейну наконец удалось успокоиться. Отставив стакан, он поднялся из-за
стола.
   - Кит, ты знаешь, почему мужчины заводят любовниц?
   - Конечно! Я читала жизнеописание Людовика Пятнадцатого.
   Кейн ехидно усмехнулся.
   - Мадам де Помпадур, - объяснила  девушка.  -  Она  была  королевской
любовницей. Когда я узнала о ней, у меня и возникла эта идея.
   Она  не  добавила,  что  мадам  де  Помпадур  считалась  также  самой
могущественной женщиной во Франции. Умная и проницательная, она  держала
в руках не только короля, но и всю страну. Кит не так честолюбива, но  у
нее хватит сил справиться с плантацией, если майор согласится сделать ее
любовницей. Кроме того, ей было нечего предложить, кроме себя.
   Кейн попытался сказать что-то, но осекся, покачал головой и проглотил
оставшееся бренди. Вид у него был такой, словно  он  вот-вот  взорвется.
Однако он довольно терпеливо объяснил:
   - В обязанности любовницы входят не только охота и рыбная  ловля.  Ты
имеешь хоть какое-то понятие, о чем я говорю?
   Кит ощутила, как стало жарко щекам.  Об  этой  части  сделки  она  не
задумывалась, и в книге об этом ничего не было сказано.
   Как  любой,  кто  вырос  на  плантации,  она  примерно   знала,   как
размножаются  животные,  но  в  подробности  не  вдавалась,  а  Софрония
решительно отказывалась отвечать на  все  вопросы  подобного  рода.  Кит
подозревала, что не совсем представляет,  о  чем  идет  речь,  поскольку
самые важные детали от  нее  ускользнули,  но  знала  достаточно,  чтобы
брезгливо морщиться при мысли о самом процессе.  Но  тут  уж  ничего  не
поделаешь, придется идти до  конца.  По  какой-то  причине  совокупление
очень важно для мужчины,  и  от  женщин  требовалось  смириться  с  этим
фактом, хотя Кит представить  не  могла,  что  миссис  Когделл  способна
позволить преподобному взобраться ей на спину, как это делали жеребцы  с
кобылами.
   - Я знаю, о чем ты говоришь, и готова  позволить  тебе  спариться  со
мной, - неохотно проворчала девушка, - хотя все это мне ненавистно!
   Кейн снова рассмеялся, но тут же  помрачнел,  словно  прикидывая,  не
стоит ли задать ей очередную трепку. Выхватив из кармана тонкую  сигару,
он вышел в сад и чиркнул спичкой. Кит последовала за ним. Кейн  стоял  у
старой ржавой скамьи, взор его был устремлен куда-то  вдаль.  Она  долго
ждала ответа и, не дождавшись, спросила:
   - Ну, что ты об этом думаешь?
   - В жизни не слышал подобного вздора.
   Огонек сигары бросал неверные отблески на его лицо, и  Кит  отчего-то
стало не по себе. Господи, это ее единственный  шанс  сохранить  "Райзен
глори"! Неужели она его упустит? Она должна, должна убедить Кейна!
   - Что же тут вздорного?
   - Все!
   - Может, объяснишь?
   - Я твой сводный брат.
   - Подумаешь! Какое это имеет значение, кроме  чисто  формального?  До
последнего времени ты и не подозревал о моем существовании!
   - Кроме того, я все еще твой опекун, поскольку во всей округе  так  и
не смог найти  ни  одного  человека,  готового  избавить  меня  от  этой
обязанности, и, судя по твоему нынешнему поведению, в  этом  нет  ничего
удивительного.
   - Я исправлюсь! И кроме того, неплохо стреляю,  так  что  у  тебя  на
столе всегда будет мясо.
   Кейн снова разразился проклятиями.
   - Выбирая любовницу, мужчины ищут не такую, которая поставляла бы  им
еду! Им нужна  женщина,  которая  выглядит,  ведет  себя  и  пахнет  как
женщина!
   - От меня тоже неплохо пахнет. Понюхай, -  предложила  Кит,  поднимая
руки, чтобы он смог проверить, но Бэрону было не  до  этого.  Он  так  и
кипел от злости.
   - Такая женщина должна  уметь  улыбаться,  вести  приятную  беседу  и
ублажать мужчину в постели, то есть делать все то, о чем ты  понятия  не
имеешь. Так что, боюсь, ты вне игры!
   Кит поспешно проглотила достойный ответ и смирила гордость.
   - Я могла бы научиться...
   - О, ради Бога! - фыркнул он, направляясь к  другому  концу  заросшей
травой дорожки. - Я уже все решил.
   - Пожалуйста! Не...
   - Я не продам плантацию.
   - Не продашь...
   Кит задохнулась от счастья. Он передумал!
   - О, майор! Это... Ничего прекраснее я в жизни не слышала!
   - Погоди радоваться. У меня одно условие.
   Кит мгновенно насторожилась. Сердце кольнуло дурным предчувствием.
   - Никаких условий! Нам они ни к чему.
   Он ступил в янтарное озеро света, лившегося из окон столовой.
   - Тебе придется вернуться в Нью-Йорк и поступить в школу.
   - В  школу?  -  ахнула  Кит,  не  веря  своим  ушам.  -  Но  мне  уже
восемнадцать! Я слишком  стара  для  школы.  Кроме  того,  я  всю  жизнь
занималась самообразованием.
   - Не в такую школу. В  пансион.  Место,  где  учат  этикету,  хорошим
манерам и умению держать себя - короче,  всем  женским  добродетелям,  о
которых ты понятия не имеешь.
   - Пансион! - в ужасе прошептала девушка. - Да  это  самое  идиотское,
самое инфантильное...
   Но, заметив, что  Кейн  грозно  нахмурился,  она  мгновенно  изменила
тактику.
   - Позволь мне остаться здесь.  Пожалуйста.  Я  не  доставлю  тебе  ни
малейшего беспокойства. Клянусь Богом, я не стану помехой. Буду спать  в
хижине, и ты даже не заметишь моего присутствия.  Поверь,  я  могу  быть
полезной, потому что лучше  меня  никто  не  знает  этой  плантации.  Не
отсылай меня, пожалуйста!
   - Ты сделаешь, как я велю.
   - Нет, я...
   - Если вздумаешь взбрыкнуть, я продам "Райзен глори" так быстро,  что
ты и опомниться не успеешь. Поверь, у  тебя  не  останется  ни  малейшей
надежды получить ее обратно.
   Кит стало дурно. Ее ненависть к Кейну  сгустилась  в  жесткий,  тугой
ком, осевший где-то рядом с сердцем.
   - И сколько... сколько мне придется пробыть в этом пансионе?
   - Пока не станешь вести себя как леди, так что, полагаю, все  зависит
от тебя.
   - Но ты можешь продержать меня там всю жизнь.
   - Хорошо. Скажем, года три.
   - Но это невыносимо долго! К тому  времени  мне  исполнится  двадцать
один!
   - Тебе многому нужно научиться. Впрочем, выбор за тобой.
   Кит горько вздохнула.
   - А что будет потом? Смогу я выкупить у тебя "Райзен глори"?
   - Поговорим, когда время придет.
   Он обладает властью на годы разлучить ее с "Райзен глори",  со  всем,
что она любила.
   Кит отвернулась и бросилась в столовую. Она унизилась  до  того,  что
предложила ему себя, и сознание этого  невыносимо  ее  терзало.  Ничего,
когда ссылка окончится и "Райзен глори" перейдет к ней, он  заплатит  за
все.
   - Что скажешь, Кит? - спросил он, внезапно появляясь в комнате.
   - Похоже, ты не дал мне выбора, янки, - с трудом выдавила она.
   - Так-так-так...
   Тишину разорвал женский голос, низкий, бархатисто-чувственный.
   - Поглядите-ка, кого привезла моя девочка из самого Нью-Йорка!
   - Софрония! - взвизгнула Кит, с разбегу бросившись в объятия стоявшей
на пороге женщины. - Где ты была?
   - В Радерфорде. Джексон Бейкер заболел.
   Кейн в изумлении уставился на женщину. Так это та самая Софрония?  До
сих пор он представлял себе  полную  пожилую  негритянку,  но  той,  что
стояла перед ним, не могло быть больше двадцати пяти.  Кроме  того,  она
так и сияла необычной, экзотической красотой. Стройная,  с  изумительной
фигурой, Софрония возвышалась над Кит на  целую  голову.  Высокие,  чуть
выдающиеся  скулы,  кожа  цвета  жженого  сахара,  раскосые   золотистые
глаза... Взгляды их встретились и застыли поверх макушки Кит.
   Наконец Софрония высвободилась из объятий воспитанницы  и  шагнула  к
Бэрону, двигаясь с ленивой грацией пантеры. Даже простая хлопковая ткань
ее платья выглядела на ней  дорогим  шелком.  Встав  перед  Кейном,  она
спокойно протянула тонкую руку:
   - Добро пожаловать в "Райзен глори", хозяин.

***

   До чего же омерзительно вела себя Софрония  в  поезде  по  дороге  на
Север! Только и  слышишь:  "да,  сэр",  "нет,  сэр",  сплошные  льстивые
улыбочки, любое желание Кейна немедленно исполняется... Ни разу, ни разу
она не приняла сторону  Кит!  Правым  неизменно  оказывался  ненавистный
майор.
   - Потому что он и в самом деле прав, - заявила  Софрония,  когда  Кит
окончательно потеряла терпение. - Пора бы уже вести  себя  как  подобает
взрослой женщине. Свою природу не изменишь.
   - А тебе давно пора вспомнить, с кем ты заодно и кто тебе ближе.
   Софрония и Кит искренне и нежно любили друг друга, несмотря на то что
одна была белой госпожой, а другая -  черной  рабыней.  Но  это  еще  не
означало, что они никогда  не  спорили.  И  эти  споры  становились  все
горячее по мере приближения к Нью-Йорку.
   Наконец они добрались  до  места.  С  той  минуты  как  Магнус  узрел
Софронию, он ходил как в тумане, пьяный от ее чар и безнадежной любви, а
миссис Симмонс только и превозносила достоинства Софронии, и  уже  через
три дня Кит до смерти это  надоело.  Настроение,  и  без  того  мрачное,
теперь было хуже некуда.
   - Я выгляжу настоящей идиоткой!
   Рыжеватая фетровая  шляпа,  нахлобученная  на  короткие  волосы  Кит,
удивительно походила на раздавленный соусник. Коричневато-желтый  жакет,
хоть и сшитый из дорогой ткани, мешком висел на  худых  плечах  девушки.
Подол уродливого платья из коричневой  саржи  волочился  по  ковру.  Кит
выглядела так,  словно  ради  смеха  переоделась  в  костюм  престарелой
незамужней тетушки.
   Увидев это безобразие, Софрония вызывающе подбоченилась.
   - А что ты ожидала, спрашивается? Я же говорила, что те вещи, которые
купила миссис Симмонс, тебе слишком велики, но ты и  слышать  ничего  не
захотела! Если хочешь знать, так тебе и надо  за  то,  что  воображаешь,
будто умнее всех!
   - Нечего задирать нос только потому, что ты на три года старше меня и
оказалась в Нью-Йорке. Подумаешь, королева нашлась!
   Красиво вырезанные ноздри Софронии дрогнули.
   - А ты думаешь, будто можешь говорить мне что в голову  взбредет?  Ну
так вот, Кит Уэстон, я больше не твоя рабыня. Понятно? Я  не  принадлежу
тебе. И никому не принадлежу, кроме Иисуса.
   Кит вовсе не хотелось ранить чувства Софронии, но та иногда бывала на
удивление упряма.
   - Ну да, разве тебе знакомо слово  "благодарность"?  Я  научила  тебя
считать, читать и писать, нарушив при этом закон.  Я  спрятала  тебя  от
Джесса Овертерфа в ту ночь, когда он хотел лечь с тобой. А теперь ты при
каждом удобном случае принимаешь сторону этого янки!
   - Нечего попрекать меня неблагодарностью!  Сколько  лет  я  старалась
увести тебя подальше с глаз миз Уэстон! Каждый  раз,  когда  она  ловила
тебя и запирала в кладовой, именно я выпускала тебя, за что  и  получала
розги! Не желаю ничего слышать ни о какой благодарности! Ты  -  петля  у
меня на шее. Душишь меня. Лишаешь воздуха, которым я дышу.  Если  бы  не
ты...
   За дверью послышались шаги, и Софрония немедленно осеклась. В комнате
появилась миссис Симмонс и объявила, что Кейн ждет внизу, чтобы  отвезти
Кит в выбранную им школу.
   И тут воюющие стороны мгновенно забыли  обо  всем  и  бросились  друг
другу в объятия.
   Наконец Кит отстранилась, подняла дурацкую шляпу и пошла к двери.
   - Береги себя, слышишь? - прошептала она.
   - Смотри не давай себя в  обиду  в  этой  модной  школе,  -  наказала
Софрония.
   - Не дам.
   На глазах негритянки выступили слезы.
   - Не бойся, Кит, не успеешь оглянуться, как мы снова будем вместе.

Часть вторая
ДЕВУШКА ИЗ ТЕМПЛТОНА

   Манеры - наиболее удачный способ созидания.
   Ралф Уолдо Эмерсон

Глава 5

   Здание Темплтонской академии для молодых леди на Пятой авеню издалека
походило на огромного кита из серого камня. Порекомендовал это почтенное
заведение Гамильтон Вудуард, поверенный Кейна. Хотя обычно туда не брали
таких взрослых девушек, Эльвира Темплтон сделала  исключение  для  героя
Мишинери-Ридж.
   Кит, нерешительно переминаясь,  стояла  на  пороге  комнаты  третьего
этажа, где ей предстояло поселиться, и разглядывала  пятерых  девочек  в
одинаковых синих платьях с белыми  воротничками  и  манжетами.  Все  они
сгрудились у единственного окна, прижавшись носами к стеклу. Кит недолго
пришлось гадать, что именно привлекло их внимание.
   - О, Элсбе