о что
столкнуть огонь и воду.
   - Думаю, все эти ток-шоу каким-то садистским образом подействовали ей
на мозг. Она находит особое удовольствие в том, чтобы сводить совершенно
разных людей. И наблюдать, как они рвут друг друга на части, чтобы потом
самой полакомиться останками.
   Совершенно  не  похоже  на  Франческу.  Все  равно,  что-то  тут   не
сходилось, но от Кенни она вряд ли узнает больше.
   Он недовольно поморщился.
   - Вы собираетесь есть или будете губы облизывать?
   - Губы?
   - Я не из тех, кто бросает камни в  других,  поскольку  у  меня  куча
недостатков и дурных привычек, но вам лучше бы  оставить  в  покое  свою
нижнюю  губу.  Что  за  манера  беспрерывно   покусывать   ее,   лизать,
выпячивать? Это ужасно отвлекает. Сбивает с мысли.
   - Знаете, Кенни, мне начинает надоедать ваша непрерывная критика.
   - Угу.
   Он сунул ей в рот намазанную соусом тортилью .
   Соус оказался огненным,  и  к  тому  времени,  как  Эмма  отдышалась,
принесли остальные блюда. Пока они  ели,  Кенни  развлекал  ее  местными
байками, и вскоре Эмма уже громко смеялась. Он, когда  хотел,  мог  быть
остроумным и занимательным спутником, или  Эмма  сама  не  понимала,  по
какой причине мир окрасился в радужные тона, а в голове стало легко:  то
ли из-за  побасенок  Кенни,  то  ли  под  влиянием  огромного  бокала  с
"Маргаритой", уже почти пустого.
   Извинившись, она проследовала в дамскую комнату, а по возвращении  ее
ждала  еще  одна  "Маргарита",   с   иным   привкусом,   но   такая   же
восхитительная. Воспоминание об иглах дало ей повод  немного  побаловать
себя. На темных стенах вспыхнули многоцветные огни.
   Наконец Кенни отодвинул недоеденное мороженое с корицей  и,  подозвав
официантку, расплатился, хотя  Эмма  настаивала,  что  сегодняшний  ужин
пойдет за ее счет.
   - Скоро  десять,  -  заметил  он.  -  Нам  пора,  если,  конечно,  не
передумали.
   - Ни за что! - чересчур громко объявила она  и,  заметив,  что  почти
кричит, попыталась понизить голос:
   - Немедленно в путь.
   Она встала, и комната медленно поплыла перед глазами.
   - Осторожно, - предупредил Кенни, взял ее за руку и повел  к  выходу,
раскланиваясь налево и направо с бесчисленными фэнами.
   Эмма ожидала, что на воздухе ей станет легче, но, очевидно, ошиблась:
окружающий  мир  завертелся  с  угрожающей  скоростью,  и  ей   пришлось
принимать срочные меры.
   - Кенни, а за что вас отстранили? - пробормотала она, стараясь  четче
выговаривать слова. - Вы так и не сказали мне.
   - Вряд ли вам понравится ответ.
   Ей хотелось раскинуть руки, обнять его, обнять весь свет.
   - Сегодня я счастлива... мне нравится все... все...
   - Так и быть. Среди всего прочего я ударил женщину.
   Это было последнее, что запомнила Эмма.

***

   Она услышала шум воды и подумала, что  второклассницы,  должно  быть,
снова включили шланг под окнами ее коттеджа. Они страшно любили наливать
воду в птичью ванночку, но не всегда  помнили  о  необходимости  вовремя
завернуть кран. Эмма задумчиво свела брови и попыталась подобрать нужные
слова, чтобы приструнить воспитанниц, но язык не хотел слушаться.
   Шум воды прекратился. Она блаженно вздохнула и устроилась поудобнее.
   - Эмма!
   Она чуть-чуть приоткрыла глаза, ровно настолько, чтобы  видеть  белый
потолок. Слишком белый  для  ее  милого  коттеджа.  А  где  трещина  над
кроватью, похожая на лепесток? И вообще, что здесь делает Кенни?
   Одно полотенце было обернуто  вокруг  его  бедер,  другое  свисало  с
плеча. Волосы мокрые и взъерошенные.
   Коловращение мира внезапно прекратилось, и Эмма поняла, что находится
в его доме и в его кровати.
   И тихо застонала.
   - Проснись и пой, королева Элизабет.
   - Что я здесь делаю? - прошептала она.
   - Внизу у меня полный кофейник кофе, который, думаю, вам не помешает.
Вы, как видно, совершенно не умеете пить.
   - Пожалуйста... - выдавила она, с ужасом глядя на смятые простыни,  -
скажите, что я не должна вам тридцать долларов.
   - Радость моя, после того, что случилось прошлой ночью, это я у вас в
долгу.
   Эмма взвыла и зарылась лицом в подушку. Кенни безжалостно хмыкнул:
   - Должен признаться, в постели вы настоящая тигрица.
   Она вынудила себя взглянуть  на  Кенни,  но  не  снесла  дьявольского
блеска в его глазах и вновь уткнулась носом в подушку.
   - Не расточайте зря комплименты. Ничего не было, - пробормотала она.
   - Откуда вам знать?
   - Вы еще способны держаться на ногах.
   Очередной смешок.
   Учитывая ее растрепанные чувства и далекое от совершенства физическое
состояние, она посчитала  этот  ответ  довольно  наглым,  но,  поскольку
приходилось бороться с приступами накатывающей дурноты,  дать  достойный
отпор не смогла. Все, на что хватило ее сил, - осторожно приподняться  и
сесть, стараясь не двигать головой. Опустив глаза, Эмма обнаружила, что,
кроме трусиков, лифчика и футболки с логотипом техасского  университета,
на ней ничего нет. Но сейчас она не позволяла себе думать о  том,  каким
образом избавилась от остальной одежды.
   - Хотите я включу вам душ?
   Эмма обреченно поплелась к ванной комнате.
   - Не стоит. Вы можете принести мне кофе.
   - Будет сделано, ваше высочество.
   Она закрыла за собой дверь, стащила через голову футболку,  лифчик  и
повернулась к раковине.
   И издала пронзительный вопль.

***

   Кенни  расплылся  в  улыбке  и  прислушался.  Крик  сменился  чем-то,
напоминавшим всхлипы. Улыбка Кенни стала еще шире, но тут  же  ее  место
заняла зверская гримаса: на лестнице раздался стук каблучков.
   - Дерьмо! - прошипел он.
   Дверь спальни распахнулась с такой силой, что ударилась о стену, и  в
комнату ворвалась роскошная брюнетка со  смоляными  волосами  и  фигурой
модели.
   - Иисусе, Кенни, кого ты прикончил на этот раз?
   В  этот  момент  из  ванной  вылетела  Эмма,  закутанная  в   большое
полотенце. Глаза у нее были, как довольно большие чайные блюдца.
   - Что вы со мной сделали?!
   - Эмма, познакомьтесь с моей младшей сестрой  Тори.  Тори,  это  леди
Эмма Уэллс-Финч.
   Пока Эмма пыталась прийти в себя и ответить что-то подобающее случаю,
Кенни оглядел Тори. Как  всегда,  безупречна,  в  элегантном  наряде  от
Наймана Маркуса, из тех обманчиво простых маленьких  платьев,  стоимость
которых намного превышает размер государственного  долга,  и  элегантных
итальянских босоножках. В ушах сверкали бриллианты величиной с голубиное
яйцо, свадебный подарок ее последнего, но уже бывшего, мужа.
   Локоны, такие же темные, как у брата, были уложены в модную  прическу
- каре. В свои двадцать восемь Тори слыла одной  из  красивейших  женщин
Техаса, и недаром: высокая, изящная зеленоглазка притягивала мужчин  как
магнитом.  Однако  все  прелести  Тори  перевешивал  один   существенный
недостаток: она обладала способностью действовать на  нервы,  как  никто
другой. Все же Кенни любил ее и, возможно, единственный в мире  понимал,
какие неудовлетворенность и боль разочарованного сердца  скрывались  под
внешним блеском.
   - Ты когда-нибудь научишься пользоваться звонком? - проворчал он.
   - Зачем, когда есть ключ? - удивилась Тори, с нескрываемым  интересом
изучая Эмму. - Милочка, ну и татуировка у вас! Просто отпад!
   Не обращая внимания на гостью, Эмма со слезами на глазах  ринулась  к
Кенни:
   - Как вы могли допустить такое?!
   Он с преувеличенным вниманием стал  разглядывать  красно-бело-голубой
флаг  штата  Одинокой  Звезды  ,
красовавшийся на левом предплечье. Под флагом разворачивалась  затейливо
изогнутая рамочка, в которой синели пять букв.
   Кенни.
   - А что я, по-вашему, мог поделать?  Сами  знаете,  какая  вы,  когда
упретесь не на шутку. Уж если что-то втемяшилось, пиши пропало.
   - Я была пьяна.
   - Прекрасное оправдание. Так всем и говорите - может, посочувствуют.
   - По крайней мере хоть не банально, - попыталась утешить Тори.
   Эмма наконец сообразила, что они  не  одни.  Тори  вежливо  протянула
руку:
   - Рада познакомиться, леди Эмма. На случай, если вы не расслышали,  я
Тори Тревелер. Правда, у меня еще парочка фамилий, но недавно я  от  них
избавилась и вернулась к прежней. Не оскорбитесь, если я замечу,  что  у
вас ужасный вкус во всем, что касается мужчин? - Отпустив руку Эммы, она
повернулась к Кенни. - Ты мог бы  ответить  хотя  бы  на  один  из  моих
звонков, сукин сын!
   - Зачем? Только чтобы услышать, как ты требуешь, чтобы  я  приехал  в
Уайнет, чего я вовсе не собираюсь делать?
   - Прекрасно. Будешь игнорировать меня до самой свадьбы?
   - Значит, ты и Филипп  Моррис   все-таки решили окрутиться?
   - Его имя - Филипп Моррисон, и ты отлично знаешь, что я  вовсе  не  о
нашей свадьбе говорю.
   - Насколько я понимаю, не все идет гладко? Ссоры влюбленных?
   - Он хотел, чтобы я прекратила выражаться и поучила его бить по мячу.
Клянусь, я не могу провести остаток жизни, без того чтобы  не  отпустить
пару непристойных шуток при виде того, как он замахивается клюшкой!
   - Ты порвала с ним из-за того, что тебе не понравился его замах?!
   - Это и еще неприятное обстоятельство, что он дал почетное имя своему
"петушку".
   - Ну и что? Множество мужчин поступает точно так же.
   - Да, но при этом не называют его Барби! Барби, подумать только!
   Кенни тяжело вздохнул:
   - Сочиняешь!
   - Хотелось бы, но такое не придумаешь!
   Эмма, не в силах больше выносить их перепалки и  изнывая  под  гнетом
содеянного, набросилась на Кенни:
   - Каким образом мне впечатали эту наколку?
   - О другой вы и слышать не желали.
   - Цветок! Мне всего-навсего требовался маленький цветочек!
   - А прошлой ночью вы талдычили  другое.  И,  солнышко,  вместо  того,
чтобы набрасываться до меня, следовало бы поблагодарить, потому  что  вы
также требовали наколоть на другой руке  английский  флаг.  Когда  же  я
наотрез отказал, вы  едва  не  выцарапали  мне  глаза.  Пришлось  силком
вытащить вас из салона, несмотря на плевки,  пинки  и  царапины.  Честно
говоря, я просто побоялся везти вас в отель, из опасения,  что  служащие
вызовут полицию, поэтому мы и оказались тут.
   Эмма бессильно опустилась на край кровати.
   - Но я всего-навсего  выпила  две  "Маргариты".  Как  можно  потерять
память от такого ничтожного количества?
   - Да, но в каждой было немало текилы, а, как я  уже  заметил,  вы  не
слишком хорошо переносите алкоголь.
   Эмма закрыла лицо руками.
   - С тех пор как я связалась с вами, все идет кувырком.
   -  Надеюсь,  это  ясно  покажет  вам,  как  будут  развиваться   ваши
отношения, - вставила Тори, подходя к зеркалу, чтобы поправить волосы. -
Кенни питает плохо скрытое отвращение ко всякого рода интиму, основанное
на довольно-таки нездоровом общении с  нашей  покойной,  хотя  никем  не
оплакиваемой матушкой.
   - Да заткнешься ты?!
   Тори невозмутимо взбила свои крутые завитки.
   - Он дрейфует между телками шлюшного пошиба, потому что это безопасно
и ни к чему не обязывает, и умными, незаурядными женщинами, поскольку  в
душе  предпочитает  именно  этот  тип.  Но  ключевое  слово  тут  именно
"дрейфует". Он настоящий Бермудский  треугольник,  в  котором  бесследно
исчезают истинные чувства. Считайте, что вам повезет, если без потерь  и
как можно раньше выберетесь из этого омута.
   - Когда ты уберешься отсюда? - рявкнул Кенни, прежде чем Эмма  успела
прояснить истинную суть их отношений.
   - С места не сдвинусь, пока не пообещаешь приехать в  Уайнет.  Папуля
планирует роскошную свадьбу в надежде, что, пока ты не играешь,  сможешь
приехать и поприсутствовать.
   - Ты же сказала, что порвала с Филиппом?!
   - Можно подумать, ты не ведаешь, о ком я! Речь идет о моей свадьбе  с
этим дебилом Декстером О'Коннором.
   - А сама ты никак не сообразишь, что без твоего согласия  никто  тебя
не  потащит  к  алтарю,  -  раздраженно  буркнул  Кенни,  снимая  с  шеи
полотенце.
   - Легко сказать! Папочка немилосердно на меня давит! Дал  мне  месяц,
чтобы надеть кольцо Декстера на палец, иначе пригрозил заблокировать все
мои кредитные карточки. И что  потом?  Умирать  с  голоду?  Кто  оплатит
корма?
   - Это он тебя на  поит  берет,  -  отмахнулся  Кенни,  направляясь  к
встроенному шкафу.
   - На этот раз -  нет,  -  устало,  словно  смирившись  с  поражением,
отмахнулась Тори. - Может, мне в самом деле следует выйти за Декстера. -
И с горькой усмешкой добавила:
   - Свадьбы и разводы - единственное, в чем я истинный виртуоз.
   - Перестань так картинно себя жалеть.
   - Думаешь, мне бы такое пришло в голову, не окажись  я  в  совершенно
отчаянном положении? - встрепенулась Тори. - Проклятые эму растут как на
дрожжах, и корм обходится в целое состояние. Папаша давно  нудит  насчет
этого, но до сих пор ни разу не угрожал перекрыть мне кислород.
   - Если бы ты послала этих дурацких эму пастись  на  больших  небесных
угодьях, как я и предлагал, ничего подобного не случилось бы.
   - Я не способна на такое, и ты это знаешь!
   Эмма  была  так  поражена,  что  временно  позабыла   о   собственных
несчастьях.
   - Эму?
   - Птички такие. Похожи на  страусов,  которыми  чистили  дымоходы,  -
пояснил Кенни. - Таких уродов свет не видывал.
   - Не правда! - запротестовала Тори,  но  тут  же  пожала  плечами.  -
Ладно, они не самые привлекательные создания на свете, но такие милые!
   - И в этом заключается основная проблема, -  протянул  Кенни.  -  Моя
сестричка, гениальный бизнесмен, была втянута в эту аферу с эму, когда в
прессе началась шумиха относительно того, как легко  разбогатеть  на  их
разведении. Земли требуется совсем мало, а спрос на мясо, яйца  и  перья
ожидался огромный.
   - Мне нужно было самостоятельно зарабатывать деньги, чтобы избавиться
от последнего муженька, а ферма, по всем расчетам, должна была окупиться
через пару  лет,  -  перебила  Тори.  -  Кроме  того,  их  жир  обладает
исключительными заживляющими свойствами. Используется  для  лечения  ран
Национальной футбольной лигой. Кроме того, в мясе эму больше  протеинов,
вполовину меньше калорий и жиров, чем  в  говядине,  а  на  вкус  их  не
отличить.
   - Откуда тебе знать, если ты в жизни не съела ни кусочка мяса?
   - Ну... когда-нибудь попробую.
   - К несчастью, - фыркнул Кенни, - спрос  на  эму  что-то  не  растет.
Правда, для моей сестры это не важно:  пару  раз,  когда  ей  предлагали
продать птичек на мясо, она наотрез отказывалась.
   - Когда я представляла, как их убивают, - запальчиво  пояснила  Тори,
обращаясь к Эмме, - мне становилось дурно. Я попробовала продать  их  на
разведение, но об этом никто не желает слышать.
   - И теперь ей приходится кормить тьму никому не нужных страусов.
   - Это что-то вроде сюрреалистического кошмара, -  пожаловалась  Тори,
но уголок ее рта подозрительно дернулся. - С другой стороны, жизнь имеет
свои светлые стороны. По крайней мере мне не приходится прятать  наколку
с флагом Одинокой Звезды.
   Эмма снова осмотрела устрашающую картинку  и  вздрогнула.  Теперь  до
конца жизни придется носить платья с длинными рукавами.
   Распухшая  голова,  сознание  собственного  падения  и  бесцеремонное
вторжение Тори в спальню помешали ей уловить суть беседы между братом  и
сестрой, но сейчас до нее что-то начинало доходить.
   - Вы хотите сказать, что отец намерен выдать вас замуж насильно?
   - Или отобрать кредитные карточки,  которыми  я  оплачиваю  корм,  не
говоря уже о таких мелочах, как приличная одежда и оплата  электричества
и газа. Мой папочка и отец Декстера загнали  меня  в  угол.  Они  жаждут
объединить свои фирмы и не видят для этого способа  лучше,  чем  наше  с
Декстером... слияние.
   - Слияние?
   Кенни, по-прежнему полуголый,  отошел  от  шкафа,  застегивая  летние
брюки.
   - Наш отец владеет "ТКС", "Тревелер компьютер системе", находящейся в
Уайнете. Отцу  Декстера  принадлежит  "Ком  нэйшнл",  злейший  конкурент
"ТКС". Их головное  предприятие  в  Остине,  но  он  выстроил  небольшое
научно-производственное объединение, только с тем, чтобы досадить  отцу.
Обе компании борются за первенство с начала семидесятых, не гнушаясь при
этом никакими средствами и грязными трюками, какие только могут прийти в
голову их хозяевам, К несчастью, они были так заняты друг  другом,  что,
совершенно не обращали внимания на молодые растущие фирмы с амбициозными
руководителями.  Теперь  и  "ТКС",  и  "Ком  нэйшнл"  попали  в  беду  и
переживают не лучшие времена. Единственный способ для них выжить  -  это
объединиться. В этом случае они непобедимы.
   Эмма покачала головой:
   - Я все-таки не понимаю, какое отношение это имеет к Тори. Совершенно
не обязательно вступать в брак для того,  чтобы  стать  союзниками,  тем
более что, по вашим же словам, отцы пылают ненавистью друг к другу.
   - Только не в этом случае, - возразил Кенни, вынимая из шкафа голубую
джинсовую рубашку. - Слишком много подлостей на их совести, и у  каждого
- досье на противника. Но оба жаждут этого слияния.
   - Поэтому и отвели мне роль жертвенного ягненка, чтобы все прошло как
по маслу.
   Тори извлекла было из сумочки пачку сигарет, но Кенни тут  же  вырвал
ее и швырнул в корзину для мусора.
   Эмма, окончательно сбитая с толку, растерянно пожала плечами. Неужели
западный мир поразила эпидемия браков, заключаемых под натиском  шантажа
и угроз? Надо же, она встретила женщину в таком же  положении,  как  она
сама! Это казалось слишком странным для простого  совпадения,  и  на  ум
мгновенно пришла Франческа Дей Бодин. Неужели это  тоже  ее  работа?  Но
этого просто быть не может. Франческа наверняка знает о бедах  Тори,  но
понятия не имеет о проблемах Эммы.
   Нужно хоть ненадолго остаться одной, чтобы все как следует обдумать.
   Эмма поспешно поднялась.
   - Прошу простить, мне нужно принять душ и как можно скорее  вернуться
в отель.

***

   Не прошло и получаса, как она выбралась из ванной и стала  спускаться
вниз, одетая в то же короткое платье, что и накануне, с накинутой поверх
футболкой Кенни в отчаянной попытке  скрыть  мерзопакостную  татуировку.
Сама мысль о том, что оставшиеся до могилы годы придется носить на  руке
изображение флага, была достаточно неприятной. Но заклеймить себя именем
Кенни! Это поистине невыносимо!
   Брат и сестра сидели на кухне и дружно пили кофе,  заедая  пончиками.
Тори указала сине-зеленым ногтем на открытую картонку.
   - Хотите пончик, Эмма? Тут есть с кремовой  начинкой.  Спешите,  пока
ваш любовничек не запустил в них свои клыки.
   - Он не мой любовничек,  и  думаю,  что  в  данный  момент  не  смогу
справиться ни с чем, кроме кофе.
   - Если вы не занимались любовью, что же  тогда  делали  голая  в  его
спальне?
   - Чистая случайность. Мы не спим вместе. Он мой водитель.
   - Ваш водитель?! Кенни, что происходит?
   Тот  пустился  в  подробные  объяснения,  делая,  по   мнению   Эммы,
совершенно ненужный акцент на ее стремлении вечно доминировать.
   Когда Кенни наконец замолчал, Тори недоверчиво осведомилась:
   - Значит, вы в самом деле леди?
   - Да, но не люблю, когда об этом вспоминают.
   - Будь у меня титул, уж я бы  использовала  его  на  всю  катушку,  -
объявила Тори.
   -  В  точности  мои  слова,  -  подхватил  Кенни,  бросив   на   Эмму
многозначительный взгляд, типа "я же говорил".
   Эмма только головой покачала.
   - Уайнет совсем недалеко от Остина, леди  Эмма,  -  продолжала  Тори,
грациозно, словно  ласка,  взметнувшись  из-за  стола  и  направляясь  к
раковине, чтобы вымыть руки. - Очень милый маленький городок. Пока вы  в
Техасе, нужно посмотреть, как живут истинные туземцы, вместо того  чтобы
топтать  проторенные  туристские  тропы.  Кенни  может  возить   вас   в
университетскую библиотеку, и Сан-Антонио рядом. Ну, что  скажете?  Хотя
бы из женской солидарности помогите мне залучить его домой.
   - Она не имеет  права  голоса  в  подобных  вопросах,  -  раздраженно
буркнул Кенни.
   Эмма задумалась. Вопреки общепринятой версии