женщина, делающая  свой  бизнес  в
спальне.
   Что нужно, чтобы Джейк Коранда снова начал писать?
   А если она и впрямь поможет ему  прорвать  блокаду  и  сподвигнет  на
написание новой пьесы? Если он вдруг снова станет писать, тогда  ей  уже
не придется волноваться о слухах или думать о феврале. Игра стоит  свеч,
и она сыграет в нее. Флер запрещала себе думать о личной  цене,  о  цене
своего сердца, которую ей придется заплатить за то, что снова  связалась
с мужчиной, обладающим даром и умением разрушать любые барьеры,  которые
она пыталась возвести, защищаясь от него.

***

   Слухи пошли, но они не имели никакого  отношения  к  Джейку  Коранде.
Однажды утром, в понедельник, через  два  дня  после  того,  как  они  с
Джейком заключили сделку, Флер узнала  об  этом.  Она  уже  выходила  из
офиса, отправляясь на  встречу  с  бразильским  футболистом,  спортивной
звездой, которого она надеялась сделать  клиентом  агентства,  когда  ей
позвонил один знакомый вице-президент.
   - Недавно, Флер, я услышал  о  тебе  кое-что.  Я  думаю,  тебе  стоит
узнать, - сообщил он. - Кто-то упорно и настойчиво  напоминает  людям  о
контрактах, которые ты много лет назад нарушила.
   Она попыталась изобразить, будто новость ничуть не расстроила ее.
   - Нашли о чем сплетничать. Такое старье...
   - Но когда ты начинаешь свой бизнес, важно все...
   Флер не надо было объяснять, чем грозят ей подобные слухи.
   Если в прежние времена она могла сделать такое, то где гарантия,  что
ничего подобного не повторится? Но почему это  всплывает  сейчас,  через
столько лет? Казалось, кто-то нарочно... Ее осенило:  конечно,  нарочно.
Алексей сделал свой следующий шаг.
   Спортивная звезда на ленч не пришла.  Флер  без  труда  догадалась  о
причине. Она вернулась в офис в тот момент, когда раздался звонок Оливии
Крейгтон. Неделю назад она послала Флер дюжину старинных фужеров баккара
в знак благодарности за подписание с ней контракта на  "Бухту  дракона".
Сейчас голос Оливии звучал встревоженно.
   - Я слышала о тебе какие-то ужасные рассказы,  -  призналась  она.  -
Конечно, я уверена, что это не правда. Ты  знаешь,  я  тебя  обожаю,  но
после того, что случилось с бедняжкой Дорис Дэй и со всеми ее  деньгами,
сама понимаешь, приходится быть очень осторожной. Мне так неуютно...
   - Ну конечно, понятно. Любой может заволноваться, - согласилась Флер.
   Немного  подумав,  она  назначила  дату  встречи  Оливии  с   Дэвидом
Беннисом. Завтра, за ленчем. С кожаными нашлепками на локтях и ароматной
трубкой в зубах, он излучал уверенность и стабильность как никто другой.
Она не знала, кто мог бы с ним сравниться, и  очень  надеялась,  что  он
сумеет успокоить Оливию.
   Однако, взбираясь по лестнице  в  кабинет  Дэвида,  расположенный  на
балконе, она почувствовала закипающий в ней гнев.
   В тот вечер Флер уже взялась за трубку, чтобы позвонить  Алексею,  но
потом передумала. Ну  и  что,  если  она  обвинит  его  в  том,  что  он
распускает сплетни? Лучше всего  удивить  врага,  отбивая  его  нападки.
Может, такая манера борьбы хоть немного выведет Алексея из равновесия?
   Она откинулась в кресле и заставила  себя  думать.  К  тому  времени,
когда слухи о нарушенных контрактах умрут,  появятся  новые.  Связанные,
например, с Джейком. И уже без всякого участия Алексея. Флер могла  себе
представить его радость, которая, не следует забывать, не  помешает  ему
обдумать следующий коварный шаг. Очень  скоро  Алексей  догадается,  как
невероятно важна ей коллекция Майкла. Успех показа слишком много  значит
для ее профессиональной репутации. А провал... В общем, не стоит идти  к
гадалке, чтобы вычислить следующий шаг Алексея  Савагара.  Флер  поняла,
она больше не может откладывать разговор с Майклом.
   Надо рассказать ему все.
   Флер  нашла  его  на  втором  этаже   в   "Астории",   где   уставшие
швеи-итальянки делали последние стежки. Майкл побледнел  от  напряжения,
глаза ввалились. Брат торопился, и вполне понятно, что Флер не  хотелось
волновать его.
   - Ах какая сволочь! - воскликнул он, дослушав до конца. - Что же  нам
теперь делать, Флер? Как его остановить?
   - Не нам, - поправила она брата, сделав ударение на слове "нам". -  Я
отвечаю за показ, так что предоставь все мне. Я  нанимаю  круглосуточную
охрану для коллекции  и  для  бутика.  Но  думаю,  он  начнет  охоту  за
образцами.
   Майкл казался совершенно больным.
   - Ты действительно думаешь, что  Алексей  попытается  уничтожить  мои
образцы? Мою работу?
   - Даже не сомневаюсь, Майкл, - тихо призналась Флер. -  Именно  таким
образом  он  может  нанести  наибольший  урон.  Не  исключено,  что   он
попытается поджечь зал  в  отеле,  где  будет  происходить  демонстрация
коллекции. Я просто уверена, его следующим шагом станет попытка погубить
образцы.
   Майкл поправил шарф от платья из белого кашемира; которое он  недавно
придумал для Флер. Для этого ему пришлось потянуться к шее Флер;  теперь
сестра носила туфли только на высоких каблуках. Он сам  убедил  ее,  что
каблуки должны стать безусловной деталью любого делового костюма сестры,
и она очень скоро поняла, что высокий рост дает ей преимущества  и,  как
ни странно, помогает в делах: она становится еще более заметной.
   - Алексей не остановится, - сказал Майкл.  -  Если  мы  отразим  этот
натиск, он придумает что-то новое. Сама знаешь.
   - Да, знаю. - Флер пожала плечами. - Но мне ничего не остается, кроме
как терпеть, противостоять и надеяться, что  когда-нибудь  ему  надоест.
Больше я ничего не смогу сделать.

***

   Джейк поселился в мансарде, и по ночам,  засыпая,  Флер  слышала  его
шаги. Иногда до нее доносился звук бегущей  из  крана  струи  или  воды,
спускаемой в туалете. Но очень скоро  Флер  поняла,  что  стука  пишущей
машинки она не слышит. Тишина бесила. Еще бы, ее  опасения  очень  скоро
подтвердились:  слух  о  ее  сделке  с  Корандой  перекрыл  все  ужасные
россказни о нарушенных  ею  некогда  контрактах,  Реакция  на  слухи  не
заставила себя ждать. Бродвейский актер и певица, уже готовые  подписать
контракт с ее агентством, передумали.
   День ото дня Оливия Крейгтон все  больше  капризничала.  Всякий  раз,
входя в дом, Флер испытывала  огромное  напряжение.  Помимо  собственной
воли она прислушивалась, не раздастся ли треск пишущей  машинки.  Она  с
трудом удерживалась от желания побежать вверх по лестнице и  наорать  на
своего жильца. Она не могла заставить человека писать. И не  знала,  как
его вдохновить на это.
   В соответствии с теорией, что физические упражнения помогают человеку
жить, подбадривают и уж по крайней мере способны помочь утром  подняться
из постели, Флер начала оставлять Джейку записки под  дверью,  приглашая
присоединиться, к ее ежедневным пробежкам. Однажды октябрьским утром, за
несколько дней до показа коллекции Майкла, она вышла на улицу и увидела,
что Джейк сидит на ступеньке и  ждет  ее.  Он  был  в  сером  спортивном
свитере, в синих  тренировочных  брюках  и  потрепанных  "адидасах".  Он
посмотрел на нее, и нижняя губа расплылась в улыбке.
   Сердце Флер подпрыгнуло; снова почувствовав себя  точно  так,  как  в
девятнадцать лет, она быстро перемахнула через три ступеньки и побежала.
Джейк засмеялся и пустился за ней.
   - Что, думаешь догнать меня, ковбой? - бросила она через плечо.
   - Не встречал еще женщину, которой под силу перегнать меня!
   - Ты уверен? По-моему, в последнее время ты слишком обленился.
   - Три раза в неделю днем играю в баскетбол с кучкой черных ребятишек,
они зовут меня "мистер". И знаешь, это нелегко.
   - Удивляюсь, что ты можешь заниматься этим в твоем-то возрасте.
   - - А кто тебе сказал, что могу? В  коленках  стреляет,  прыгать  нет
сил, я обычно выхожу из игры до конца  третьей  четверти.  Они  со  мной
возятся только из-за формы. Я их всех одел. Понятно?
   Они перебежали через улицу и оказались в  парке.  Флер  подумала,  до
чего же ей нравится, когда Джейк вот так подсмеивается над  собой.  Если
бы ее спросили, что в нем ей нравится больше всего, она бы ответила:  на
первом месте его тело, а на втором  -  юмор.  Что  еще?  Мужественность.
Лицо.  Боже,  как  ей  нравится  лицо  Джейка  Коранды!  Внезапно   Флер
разозлилась на себя. А как насчет двойной морали? Тоже нравится?  Может,
ей по душе предательство? Это ведь он, тот самый Джейк  Коранда,  поднял
ее на вершину горы и сбросил оттуда без всякой жалости.
   - Я что-то не слышу стука пишущей машинки у себя над головой, - резко
бросила она.
   - А ты когда-нибудь слышала о карандашах?
   Она вспомнила библиотеку в его доме в  Калифорнии,  пол,  забросанный
листами бумаги, и не поверила ему.
   - Я слышала о карандашах, Коранда. Очень полезная вещь для  тех,  кто
горит желанием заполнить словами чистые листы бумаги.
   - Не подталкивай меня, Цветик. Хорошо?
   Флер умолкла. Она почувствовала, что больше не стоит пытаться.  Пока.
Только пока. Если Джейк думает, что она позволит ему разрушить  все,  на
что положено столько сил,  то  его  ждет  хороший  сюрприз.  Она  должна
понять, как его заставить писать. Внезапно Флер решила пригласить его на
воскресный  ужин,  который  они  с  Кисеи  собирались  устроить,   чтобы
познакомить Майкла и Саймона. Может быть, в обществе  симпатичных  людей
Джейк немножко расслабится.
   - Извини, Цветик, но официальные ужины не для меня.
   - Да это не официальный. Гости сами готовят еду. Просто будут  Майкл,
Саймон Кэйл и Кисеи. Я приглашала и Чарли Кинкэннона, но его не будет  в
городе.
   - Неужели кого-то могут звать Кисеи? - Джейк удивленно вскинул брови.
   - Значит, ты не познакомился с ней в гостях у  Чарли.  А  она,  между
прочим, моя лучшая подруга. Хотя, - Флер поколебалась, -  отправиться  с
ней вдвоем в темную комнату было бы весьма опрометчиво.
   Джейк отметил про себя это интересное замечание - ведь  Флер  назвала
ее лучшей подругой - и попросил ее объяснить. Но она сказала, что у  нее
полно дел, и припустила быстрее.
   Они бежали молча, потом Джейк заглянул ей в лицо.
   - Из моего офиса мне прислали кучу вырезок. Оказывается, не так давно
мы с тобой были очень популярны в колонке сплетен в Нью-Йорке.
   Флер попыталась как можно небрежнее бросить:
   - Ты только что услышал? Ты разве не читаешь газеты, Коранда?
   - Ну, первую страницу и спорт. Больше там нет ничего стоящего.
   Она оступилась на лужице, покрытой льдом.
   - Как же ты можешь жить, не читая газет?
   - А почему мне кажется, что ты пытаешься смените  тему  разговора?  -
Джейк схватил Флер за руку, останавливая. Он изучающе  смотрел  на  нее,
его грудь тяжело вздымалась. Наконец Джейк помотал головой,  лицо  стало
совершенно другим.
   - Черт побери, не могу поверить! Так это ты  запустила  те  статейки,
да? Значит, они вышли из твоего офиса!
   Флер хотела солгать, но потом  решила,  что  не  стоит.  Она  подняла
подбородок, не позволяя ему думать, что он запугал ее.
   - Тогда мне нужно было паблисити. Больше ничего такого не случится.
   - Ты же знаешь, как я отношусь к своей личной жизни!
   - Знаю.
   - Я не люблю эти дешевые трюки.
   - Смешно,  -  резко  ответила  она.  -  А  я  думала,  ты  их  просто
выдумываешь.
   Он упер руки в бока.
   - Что с тобой? Ты так сильно хочешь успеха? Неужели деньги  настолько
важны для тебя? Ты готова ради них на все?
   - Очень трогательно слышать. Особенно от человека,  у  которого  пять
миллионов.
   Челюсть Джейка окаменела.
   - Тебе хочется этих денег? Может,  выписать  чек?  Сколько  я  должен
выписать, чтобы мое имя больше не трепали газеты?
   - Да пошел ты к черту! Я говорю тебе, я очень сожалею.
   - На самом деле ты ничуть не сожалеешь.
   - Ну что ж, хорошо. Да, не сожалею. Ты прав.
   Джейк внимательно посмотрел на Флер, потом покачал головой и сказал:
   - Знаешь, ты гораздо больше мне нравилась, когда была ребенком.
   И она осталась на дороге одна, глядя ему вслед. Он уходил от нее. Все
дальше и дальше.
   "Ну конечно, - думала Флер, - я тебе больше нравилась тогда.  Я  была
ребенком, а ты мог меня дергать за ниточки, как  куклу.  Одним  взглядом
заставлять таять. Я забывала обо всем, кроме того, как сильно хочу тебя.
А теперь я выросла. Я совершенно взрослая. И сейчас..."
   Сейчас все было ужасно плохо.

Глава 27

   В субботу Флер ходила за покупками для званого ужина. Убрав купленные
продукты, она поставила янтарные хризантемы в центр  стола,  положила  в
холодильник несколько бутылок мексиканского пива, хотя и не ожидала, что
Джейк придет. Его не было слышно с того утра, когда они вместе бегали, и
Флер подумала, что он вернулся в свою квартиру, а может, даже  уехал  из
города. Да ему-то что? Это ей надо  волноваться  насчет  всяких  слухов,
намеков, потому что банковское сальдо день ото дня опускается все ниже.
   К ее удивлению, Джейк пришел самый  первый.  Он  постучался  в  дверь
ровно в девять. Про  последнюю  ссору  он  не  вспоминал,  она  тоже  не
заикалась о ней. Они поболтали, потом он  обвел  взглядом  ее  шерстяные
цвета слоновой кости брюки и пепельно-розовую шелковую блузку.
   - А ты  когда-нибудь  выглядишь  плохо?  -  спросил  он,  подавая  ей
завернутый в подарочную бумагу пакет.
   Флер развернула и обнаружила книгу "Кулинарные радости".
   -  Несносный  Коранда,  -  пробормотала  Флер  и  повернулась,  чтобы
положить книгу. Она  глубоко  дышала,  уговаривая  себя,  что  не  стоит
обманываться: просто сегодня вечером король экрана, кинозвезда  снизошел
до того, чтобы явиться к ней в гости.
   - Гм, - вздохнул он. - Возможно, ты права. Совершенно несносный.
   Она услышала, как он подошел к ней сзади, почувствовала запах  свежей
рубашки и зубной пасты. Флер вздрогнула, когда он приподнял ее волосы.
   - Что ты...
   - Да успокойся, что ты вздрагиваешь.
   Джейк коснулся ее шеи чуть ниже воротника блузки,  и  тут  же  что-то
маленькое, холодное скользнуло между грудями. Флер посмотрела и  увидела
золотой раструб цветочка - вьюнка, покрытого голубой и зеленой эмалью, с
маленькими бриллиантиками, изображавшими  капельки  росы.  Он  свисал  с
золотой цепочки, которую сзади застегивал Джейк.
   Она взяла цветочек в руку и повернулась  к  нему.  Лицо  Джейка  было
невероятно нежным, и, как прежде, к горлу подступил комок.
   Они стояли и смотрели друг на друга; казалось, настоящее  исчезло,  а
время, когда им было так легко друг с другом, вернулось.
   - Красивая вещица, Джейк. Ты не должен был...
   - Это вьюнок. Он раскрывается утром. Я заметил,  что  утро  не  самое
лучшее время суток для тебя. Может, он тебя порадует.
   - Так мило с твоей стороны...
   - Да ладно, великое дело, - бросил  Джейк  и  разрушил  всю  нежность
мгновения. Потом повернулся, хлопнул дверью и направился в кухню.
   Вьюнок выскользнул из пальцев Флер. Почему она позволила  себе  снова
потерять бдительность? Ну почему!
   - Никаких ароматных запахов! Едой совершенно  не  пахнет!  -  крикнул
Джейк из кухни. - Что бы это значило? А?
   - Еще повар не явился, - ответила Флер.
   И тут же раздался звонок. Она открыла дверь и впустила Майкла.
   - Я принес свои ножи, - объявил брат, сразу же отправляясь на кухню и
ставя на стол сумку с продуктами.  -  И  замечательный  чеснок,  который
продается только в одном-единственном месте.
   А ты сходила на рыбный рынок? Купила устриц, как я просил?
   - Да, да, сэр.
   Флер заметила, какое усталое  лицо  у  Майкла,  и  порадовалась,  что
решила устроить для него эту вечеринку.
   Вскоре пришел Саймон, она представила его. К счастью, он видел  почти
все фильмы про Калибра, и ему было о чем поговорить с  Корандой.  Саймон
едва заметил  Майкла,  стоявшего  у  кухонной  стойки  и  выкладывавшего
покупки.  Майкл  был  слишком  занят,  перечисляя  Флер  список  неудач,
которые, по его убеждению,  способны  уничтожить  его  коллекцию,  и  не
обращал внимания на Саймона.
   Подавая брату доску для резки, Флер подумала, что все  получается  не
так, как она планировала.
   Потом появилась Кисеи.
   - Извини за опоздание, - сказала она, когда Флер открыла дверь. -  Но
позвонил Чарли из Чикаго и поймал меня прямо на пороге.
   - Поздравляю, дела идут в гору.
   Кисеи вошла на кухню с мрачным лицом.
   - Знаешь, я совсем потерялась. Это все равно,  что...  -  И  тут  она
увидела Джейка, облокотившегося о стойку...
   Флер представила их друг другу. Джейк посмотрел па Кисеи сверху вниз,
и его лицо расплылось  в  улыбке.  Яркая  маленькая  Кисеи  походила  на
детсадовский завтрак. А она закинула голову и Смотрела вверх;  глаза  ее
стали совсем круглые и выпуклые, красные карамельные  губки  раскрылись.
Флер почувствовала, как что-то вроде змеи сворачивается  у  нее  внутри,
что-то отвратительное, ужасное. Будто ей снова тринадцать лет, она  выше
всех  ростом,  неотесанная,  неуклюжая,   с   локтями   в   синяках,   с
перевязанными  коленками  и  с  лицом,  слишком  большим  для   хрупкого
туловища.
   Кисеи       улыбнулась       сладкой,       завлекающей       улыбкой
"как-тебязовут-морячок?".    Грудь    Джейка    мгновенно     выпятилась
по-петушиному. Губы их двигались,  но  Флер  понимала  только,  что  они
разговаривают, но о чем - понять не могла. Она видела лишь  лицо  Джейка
со смешной улыбкой от уха до уха, как  у  подростка,  и  лицо  Кисеи,  с
сюсюкающей улыбкой и глазами тинейджера. А  потом  Кисеи  повернулась  к
ней, прошептала какую-то глупость насчет того, что она хочет взять у нее
почитать книгу, и потащила Флер за руку в другую комнату.
   Приведя подругу в спальню, Кисеи закрыла дверь и  привалилась  к  ней
спиной, зажмурив глаза.
   - Тот самый, - вздохнула она, - и хорош и знаменит.
   - У него зуб кривой, - резко бросила Флер.
   - Ну, я думаю, остальное не кривое.
   - Что ты хочешь сказать?
   Кисеи медленно открыла глаза.
   - Я хочу сказать, что тебе лучше избавиться от щенячьего выражения на
лице, и немедленно. Или, клянусь Богом, Флеринда, я пойду вниз на  кухню
и заберу все тарелки, которые тебе одолжила.
   - Не понимаю, про что ты говоришь.
   Кисеи негодующе посмотрела на Флер.
   - Я готова  покончить  с  тобой  навсегда.  Ты  только  что  отметила
двадцатишестилетие. Ты уже достаточно взрослая, чтобы лучше себя  знать.
- Кисеи открыла дверь и вышла из спальни.
   За исключением Флер, все, казалось, прекрасно проводили время.
   Майкл приготовил устриц в соусе. Кисеи и Саймон сделали салат,  Джейк
изображал умелого бармена. Сначала Майкл и Саймон не  обращали  внимания
друга на друга, но потом горячо заспорили о достоинствах блюд из бобов и
кукурузных початков.  Незаметно  они  перешли  к  обсуждению  достоинств
любимых ресторанов и договорились вместе пойти в не очень людные  места,
о которых оба  слышали  и  которые  специализировались  на  дичи.  Кисеи
попыталась  перехватить  взгляд  Флер,  чтобы  поздравить  ее,   но   та
притворилась, что ничего не замечает.  Тогда  Кисеи  сосредоточилась  на
Джейке.
   Эта пара вела себя так, будто сто лет знакома,  смеялась  над  самыми
дурацкими шутками. Почему бы им не отправиться сразу в постель, не тратя
времени на ерунду, подумала Флер.
   Когда  пришло  время  для  десерта,  она  вынула   торт,   ею   самой
приготовленный:  совершенно  необыкновенный,  с  ореховой,  кремовой   и
шоколадной прослойкой. Она много  времени  потратила  на  него,  и  торт
получился слегка кривоватый, но зато невероятно вкусный: все без  устали
нахваливали его. Сама Флер едва сумела проглотить кусочек.
   Потом все направились в гостиную, пить ирландский кофе. Кисеи уселась
на кушетку,  а  Флер  опустилась  на  пол,  на  подушки,  чувствуя  себя
никчемной, никому не нужной и совершенно несчастной.
   Что с ней происходит? Разве не она сама хотела, чтобы все  было  так,
как есть? Любой вошедший сюда никогда бы не поверил, что Джейк  попросил
ее представлять его по каким-то скрытым причинам. Как жаль,  что  нельзя
пригласить в гос