арший парнишка повалил младшего на землю, так,  что  его
голова оказалась в опасной близости от острого края бетонного  блока,  в
который была залита ножка стола.
   - Осторожно, дети! - вырвалось у нее. - Если хотите драться,  найдите
для этого другое место.
   Братья  замерли  и  с  недоумением  воззрились   на   нее.   Родители
переглянулись. Кенни закатил глаза.
   - Не могли бы вы не лезть не в свое дело?
   Эмма повернулась к нему спиной.
   - Так и знала, что вы не поймете. Поэтому и не хотела вам говорить.
   Кенни обошел ее и встал лицом к лицу.
   - Еще бы! Всего две ночи назад  вы  залезли  ко  мне  в  постель,  не
потрудившись поделиться весьма интересной информацией.
   - Это не столь важно.
   - Смотря для кого. Для меня крайне важно.
   - Но почему? Какая вам разница?
   - Огромная! Вы использовали меня.
   Эмма недоуменно захлопала глазами, не зная, злиться или смеяться.
   - Насколько я помню, все было с  точностью  до  наоборот.  Вы  всегда
пытаетесь свалить с больной головы на здоровую,  когда  знаете,  что  не
правы?
   Кенни помрачнел.
   - Вы представляете себе, насколько жалки и омерзительны?  -  выпалила
она.
   - Я?! - взорвался Кенни. - Это вас никто не позаботился трахнуть!
   - Смысл жизни не только в сексе.
   - Ну да, а вы к тому же даже в гольф не играете.
   Он с крайне расстроенным видом, хотя не  имел  на  это  ни  малейшего
права, рванулся к машине. Эмма решительно зашагала за ним.
   - Вы самый  эгоистичный,  самовлюбленный  тип,  какого  я  когда-либо
знала! Только что вы выслушали исповедь человека с поломанной судьбой  и
думаете лишь о том, как бы выйти сухим из воды.
   - Вы чертовски откровенны, - рявкнул остановившийся наконец Кенни.  -
А теперь  послушайте  меня  хорошенько.  Единственный  способ  для  меня
вернуться в спорт -  сохранять  снежно-белую,  без  малейшего  пятнышка,
репутацию,  а  это  означает,   что   наши   с   вами   цели   абсолютно
противоположны, поскольку вы защитились на идее опозорить себя.
   - У меня нет иного выхода.
   - Еще как есть! Решение вашей проблемы просто, как апельсин.
   Он ткнул указующим перстом в машину.
   - Немедленно звоните своему котику и скажите, что отказываетесь стать
его женой.
   - Вы что, не слышали ни слова из сказанного? Если я не соглашусь,  он
продаст "Святую Гертруду"!
   - Это не ваши проблемы. Всегда можно найти другую работу.
   Он открыл дверцу и сел.  Эмма  обежала  вокруг  и  принялась  дергать
ручку, пока он не открыл вторую дверь.
   - Вы не знаете, о чем говорите, - пробормотала она, забираясь внутрь.
- Это мой родной дом. Единственный, который у  меня  когда-либо  был.  И
кроме того, я начала новую программу для одаренных студентов, получающих
стипендию. Если школа закроется, что с ними станет?
   - Подумаешь, груда старых кирпичей.
   - Но не для меня. О, зачем я вообще трудилась объяснять? Так и знала,
что от вас сочувствия не дождешься.
   -  Но  я  действительно  никак  в  толк  не  возьму,  почему  вы  все
усложняете?
   - Беддингтон  далеко  не  глуп.  Если  мое  поведение  будет  слишком
вызывающим, он сразу  сообразит,  откуда  ветер  дует,  и  избавится  от
"Святой Гертруды", чтобы наказать меня за строптивость. Нужно  быть  как
можно осторожнее, заставить его  поверить,  что  он  ошибся  во  мне,  и
одновременно притвориться, что я не иду наперекор его желаниям.
   Кенни пожал плечами и повернул ключ зажигания.
   - Ну так  вот,  если  надеетесь  переспать  с  кем-то,  ищите  других
дурачков.
   - Но я вовсе не собираюсь спать с вами!
   Неизвестно  отчего,   эти   слова   оказали   на   Кенни   мгновенное
успокаивающее действие. Он сразу обмяк и лениво взглянул на пуговицы  ее
блузки.
   - А как насчет позавчерашней ночи? Вы так и рвались из узды, королева
Элизабет!
   Эмма от души надеялась, что он не заметит, как дрожат ее руки.  Чтобы
отвлечь его, она села прямее.
   - Тогда я считала вас благородным человеком.
   - Благородным? - фыркнул Кенни. - Я же представился жиголо!
   - По крайней мере вы не скрывали, чем занимаетесь!
   - Нагло врал.
   - Но я этого не подозревала, - презрительно бросила Эмма. - И если  я
решу перепихнуться с кем-нибудь в ближайшие две неделимо уж точно выберу
не вас!
   - В ближайшие две недели вы будете вести  самый  целомудренный  образ
жизни. Пока Франческа дышит  мне  в  спину,  вы  будете  сохранять  свою
непорочность. Теряйте невинность, если  хотите,  леди  Эмма,  но  только
когда освободитесь от моей опеки.
   Она попыталась  что-то  ответить,  но  слова  замерли  на  губах  под
неотступным взглядом Кенни. Выражение его  лица  постепенно  изменилось:
губы чуть приоткрылись, а глаза потемнели. У Эммы  внезапно  закружилась
голова. Все, что она наговорила насчет нежелания спать с ним, -  вранье,
вранье с начала до конца, потому что все, буквально все в  этом  мужчине
возбуждало ее: непринужденный  вид,  гибкое,  стройное  тело,  техасский
выговор, даже его своеобразное чувство юмора.  Она  ненавидела  себя  за
это, но втайне жалела, что обнаружила журнал с его  портретом  до  того,
как они занялись любовью.
   Кенни с трудом отвел взгляд.
   - Ну так вот, я снимаю вам номер в отеле.
   - Ни за что! - Она не может жить  в  отеле,  поскольку  именно  этого
ожидал от нее Беддингтон. - Не хотела шантажировать  вас,  но  позвольте
напомнить, что я в любую минуту могу позвонить Франческе.
   - Оставьте Франческу в покое!
   - Вы все время забываете, в каком я отчаянном положении.  И  уверена,
что Франческа очень расстроится, узнав, как вы напоили меня и повезли  в
проклятый тату-салон, где меня изуродовали на всю жизнь.
   - Неужели не видите, что я делаю все для вашего  же  блага?  Поймите,
нам нельзя жить под одной крышей, это просто глупо!
   - Да. Мы все время спорим, но если попытаться быть вежливыми друг...
   - Я говорю не о спорах.
   - О чем же?
   Кенни сокрушенно вздохнул:
   - Для такой сообразительной леди вы иногда бываете чертовски тупы.
   Эмма прикусила губу. Не может же так  случиться,  что  его  влечет  к
ней?
   Глупости! У нее нет времени предаваться  фантазиям.  Кроме  того,  он
плейбой, а она - милая старая дева с тараканами.
   - Так и быть, - сдался Кенни. -  Этот  раунд  за  вами.  Я  сдам  вам
комнату на ранчо за двести долларов в день. Этак вся ее прибыль уплывет!
   - Сто долларов.
   - Двести пятьдесят.
   - Хорошо, - поспешно согласилась она, - двести.
   Следующие полчаса они ехали молча, но  даже  созерцание  великолепной
природы не подняло дух Эммы. Не желая  зацикливаться  на  неприятностях,
она решила думать о посторонних  предметах.  На  ум  снова  пришла  Тори
Тревелер.
   -  Не  находите  некоторого  сходства  между  положением,  в  котором
оказалась ваша сестра, и моим? Довольно странное совпадение.
   - Никаких совпадений. Некая английская проныра очередной  раз  сунула
нос, куда ее не просили. И я не имею в виду вас.
   - Но Франческа ничего не знает об истории с Хью.
   -  Все  она  знает,  можете  не  сомневаться.  Иначе  ее  ток-шоу  не
продержалось бы на экране и полугода. Любит разыгрывать из себя  Господа
Бога в образе этакой сексуальной киски.
   - Сегодня же позвоню и спрошу.
   Кенни опустил защитный козырек от солнца.
   -  Пожалуйста,  сколько  угодно,  но   если   Франческа   не   желает
раскалываться, из нее слова не вытянешь.
   - Вы в самом деле считаете, что она задумала свести нас?
   - Уверен.
   - Но зачем ей это?
   - Я же говорил - садистка. Проживешь с антихристом столько  лет,  еще
не такой станешь. Говорят же, с кем поведешься...

***

   А в  это  время  в  роскошно  обставленной  спальне  снятого  дома  в
Палм-Бич, штат Флорида, пленительная  сорокачетырехлетняя  англичанка  с
каштановыми  волосами  и  прелестным  удлиненным  личиком,  зарылась   в
простыни персикового  цвета  и  довольно  вздохнула,  озирая  вмятину  в
соседней подушке. Время только отточило технику любовных игр ее мужа.
   Под шум воды в ванной она тихо смеялась, гадая, как идут дела у Кенни
с Эммой. Как это ей пришла в голову такая коварная  мысль  свести  их  и
посмотреть, что будет?
   Коварная, но ужасно соблазнительная. Подумать только,  Франческа  Дей
Бодин в роли свахи. Хотя история не повторялась  в  точности,  поскольку
Эмма ни чуточки не походила на то противное избалованное создание, каким
была сама Франческа, когда Далли Бодин подобрал ее на дороге в  Луизиану
двадцать три года назад.
   С  самой  первой  встречи,   с   самого   первого   взгляда   женщины
почувствовали духовное родство. Только Франческа  знала,  как  на  самом
деле одинока ее умная, благородная подруга.
   А Кенни... дорогой, несчастный Кенни Тревелер... слишком  красивый  и
одаренный, вынужденный постоянно,  втайне  от  всего  мира  сражаться  с
демонами, одолевавшими его душу.
   Но все же... Эмма и Кенни... о чем она только думала? Правда, если бы
не проблемы Тори, Франческе и в голову не пришло бы знакомить их.
   Осведомители, достойные всяческого  доверия,  известили  Франческу  о
странных претензиях, предъявляемых Беддинггоном к потенциальной невесте,
но она не думала, что его выбор падет на Эмму.  Уже  тогда  ее  поразило
сходство между судьбами Эммы и Тори. От Тори ее мысли перешли к Кенни, и
тут Франческу осенило. Разумеется, совершенно нелепо верить,  что  столь
разные люди способны помочь друг другу, но в жизни бывает и не такое.
   Шум  воды  смолк.  Франческа  лениво  потянулась,   хотя   дел   было
невпроворот. Прежде всего позвонить лучшей подруге,  Холли  Грейс  Бодин
Джеффи, кстати, первой жене  Далли,  матери  четырех  сыновей,  то  есть
пятерых, если  считать  и  Джерри,  ее  теперешнего  мужа.  Потом  нужно
приниматься за работу. Ежемесячные телепередачи сами собой не  делаются,
и на столе лежит длинный список лиц, с которыми необходимо связаться.  И
прежде всего с продюсером в Нью-Йорке.
   Дверь ванной открылась,  и  Франческа  моментально  забыла  обо  всех
звонках, услышав низкий голос мужа:
   - Иди сюда, Неженка.

***

   Ранчо Кенни раскинулось в долине к югу от Уайнета. Сначала он свернул
с автострады на узкое шоссе, потом на дорогу, в конце  которой  высились
грубо высеченные из песчаника колонны,  поддерживающие  ржавую  железную
арку.
   - Мои владения начинаются здесь, - с гордостью объявил Кенни.
   Они  миновали  зацветающий  персиковый  сад   и   пересекли   широкий
деревянный мостик, перекинутый через мелкую речку  с  кристально  чистой
водой.
   - Это Педернейлс, - пояснил Кенни. - Во время сильных бурь он выходит
из берегов и затопляет мостик, но мне не хочется ничего менять.  Приятно
иметь ручей во дворе.
   Чуть позже Эмма сообразила, что они действительно находятся во дворе.
Дом Кенни стоял в верхней части покрытого травой невысокого  откоса,  на
котором росли виргинские дубы. Подобные здания она видела раньше  только
в фильмах о Гражданской войне. Построенное из кремово-белого  песчаника,
с голубыми ставнями и  отделкой,  оно  выглядело  просто  сказочно.  Над
жестяной  крышей  возвышались  две  трубы,   а   лошадка-флюгер   лениво
поворачивалась на апрельском ветерке. Большие деревянные  стулья-качалки
по обе стороны от дверей словно излучали молчаливое приглашение сесть  и
отдохнуть. Неподалеку  вертела  огромными  крыльями  ветряная  мельница,
аккуратный белый забор огораживал пастбище, на котором паслись кони.
   - У вас есть лошади! - не удержавшись, воскликнула Эмма, когда  Кенни
остановил машину.
   - Только две. Шедоу и Чайна. И их трудно назвать настоящими рысаками.
Что-то вроде, - улыбнулся Кенни, хотя Эмма сразу поняла, как он любит  и
бережет животных.
   - Господи, Кенни, как у вас много всего!  Лошади,  прекрасный  дом  в
Далласе, это ранчо...
   - Да. Неплохо для парнишки, родившегося с серебряной ложкой  во  рту,
как по-вашему? - с легкой горечью заметил Кенни.
   Эмма немного растерялась, но тут же нашлась с ответом:
   - Разве все это появилось само собой, при взмахе серебряной ложкой?
   - Нет, разумеется, пришлось потрудиться, - проворчал он,  -  если  вы
назовете то, чем я занимаюсь, работой ради куска хлеба.
   Странно, неужели он не гордится своими достижениями?
   - Я бы назвала это именно работой. Ведь никто не вручал вам призы  на
турнирах  лишь  за  красивые  глаза.  Кроме  того,  вы,  похоже,   стали
совладельцем нескольких фирм.
   -  Кстати,  глаза  у  меня  действительно  красивые,  -  самодовольно
ухмыльнулся Кенни и,  не  дожидаясь  просьбы,  вытащил  ее  чемоданы  из
багажника.  Эмма  на  секунду  отвлеклась,  чего  он,   по-видимому,   и
добивался, и пока она осматривалась, шагнул к крыльцу. Дверь со  скрипом
распахнулась, и из дома вылетел молодой человек,  лет  двадцати  восьми,
тощий,  невысокий,  с  курчавыми  волосами  морковного  цвета,   глазами
навыкате и широкой улыбкой.
   - Кеннет! Немедленно отдай мне это, пока не потянул спину! О  чем  ты
только думаешь! - Он выхватил у Кенни поклажу. - И почему не  сообщил  о
приезде? Я едва успел подготовиться! Хорошо еще Тори предупредила, иначе
хоть вешайся!
   - Прости, не успел. Все произошло внезапно, - извинился Кенни, следуя
за молодым человеком в прохладный холл,  выкрашенный  широкими  полосами
коричневого и бежевого цветов.
   -  Патрик,  это  леди  Эмма.  Она  немного  поживет  здесь,  к  моему
величайшему сожалению. Помести ее как  можно  дальше  от  моей  комнаты.
Эмма, это Патрик, мой домоправитель.
   Эмма с любопытством оглядела молодого человека. Да, Кенни не откажешь
в  оригинальности.  Почти  все  его  знакомые  -  люди,  можно  сказать,
необыкновенные.
   - Леди  Эмма?!  -  воскликнул  Патрик.  -  Умоляю,  скажите,  что  вы
настоящая, живая аристократка, а не очередная стрипушка.
   Парень  лучился  таким  неотразимым  обаянием,  что  Эмма  не  смогла
сдержать улыбку.
   - Самая настоящая. Но пожалуйста, зовите меня просто Эммой.
   Патрик прижал руку к нагрудному карману ослепительно-зеленой рубашки.
   - О Боже! Ваш акцент неподражаем!
   Эмму  одолевало  беспокойство.  Поглядывая  на  Кенни,  перебиравшего
корреспонденцию на небольшом деревянном  сундуке  рядом  с  керамической
вазой с весенними цветами, она вопросительно повторила:
   - Очередная стрипушка?
   - Нечего смотреть на меня, - буркнул Кенни. - Это Тори  притащила  ее
сюда.
   Глаза Патрика взволнованно блестели.
   - У вашей мачехи случится прилюдный оргазм, когда она познакомится  с
леди Эммой.
   - А тебе-то что? - неприветливо осведомился Кенни.
   - Ну и ну! Кто-то сегодня явно не в себе.  Думаю,  лучшим  лекарством
будет "Кло дю Рой" урожая  1990  года.  -  И,  подняв  чемоданы,  Патрик
пригласил:
   - Пойдемте, леди Эмма. Я покажу вам вашу комнату, пока Кеннет рвет  и
мечет.
   - Просто Эмма, - со вздохом напомнила она.
   Кенни сухо улыбнулся, не поднимая головы от какого-то письма.
   Следуя за  Патриком,  Эмма,  однако,  успела  заглянуть  в  гостиную,
выкрашенную так же, как и холл. Мягкие кресла, удобный стеганый диван  и
старые восточные ковры придавали комнате уютный, жилой вид.
   Заметив ее интерес, Патрик спросил:
   - Хотите осмотреть нижний этаж?
   - Очень.
   -  Лучше  всего  кухня.  Кеннет  просто  не  вылезает  оттуда,  когда
приезжает домой.
   Патрик поставил вещи и повел Эмму в огромную кухню в сельском  стиле.
Эмма изумленно моргнула.
   - Просто чудесно.
   - Спасибо. Я спланировал ее сам. Стены и  потолок  были  выкрашены  в
жизнерадостно-яркий желтый цвет, а пол, вымощенный терракотовой плиткой,
добавлял тепла в окружающую атмосферу. Перед камином стоял диван в чехле
с желто-кораллово-изумрудным узором и такие же кресла. Через  стеклянные
двери, одна из которых вела на залитое солнцем крыльцо, лилось оранжевое
сияние, бросавшее отблески на стены и мебель.
   Эркер был отведен для  еды.  Там  стоял  обеденный  стол,  окруженный
разномастными стульями в  стиле  чиппендейл,  Людовика  Шестнадцатого  и
раннеамериканском, с обивкой в тон. Полированная столешница отражала еще
один букет, на этот раз в глиняном кувшине.
   - Все так красиво!
   - Я здорово рисковал, но  считал,  что  Кеннет  нуждается  в  прочных
корнях, - пояснил Патрик, по-птичьи взмахивая руками.
   Эмма не хотела выказывать  излишнее  любопытство,  но  в  присутствии
Патрика постоянно терялась. Он любовно провел ладонью по столу.
   - Гадаете, что здесь делает тип вроде меня?
   - Гадаю?
   Да она просто умирала от желания узнать подробности, но  элементарная
вежливость мешала наброситься на него с расспросами.
   - Маленькие техасские городки не слишком приветливы к "голубым".
   - Наверное.
   Болезненная гримаса на миг исказила лицо Патрика, но тут же исчезла.
   - Я провожу вас в вашу спальню.

Глава 8

   Вечером Эмма поужинала в  одиночестве.  Патрик,  объявив,  что  Кенни
тренируется, подал изумительные спагетти, салат из свежих зеленых бобов,
оливкового масла и чеснока, хрустящий французский батон и солидный кусок
черничного пирога  на  десерт.  Она  поела  на  застекленной  террасе  с
плетеной мебелью черного цвета, под тентом в  бело-зеленую  полоску.  Из
каменных ваз свешивались плети цветущей  ипомеи.  За  домом  росла  роща
пекановых орехов, с одной стороны виднелись внутренний дворик и бассейн,
с другой - пастбище с бродившими по нему  лошадьми.  Перед  ужином  Эмма
прогулялась вдоль берега ручья и полюбовалась лужайками.
   Несмотря на мирную атмосферу и напоенный душистыми ароматами  воздух,
Эмма не находила себе места. Почему Кенни не вернулся? Пусть она  велела
ему не попадаться ей на глаза, но втайне  желала,  чтобы  он  ослушался.
Неужели он находит ее общество таким неприятным?
   Она предложила Патрику  вымыть  посуду,  но  тот  наотрез  отказался,
поэтому Эмма достала наброски статьи и села за работу.  Мошки,  летевшие
на свет, бились в  стекло,  в  кустах  дружно  стрекотали  цикады.  Эмма
слышала тихий гул посудомоечной машины, крики ночных птиц. Мир  и  покой
окружали ее, словно вливаясь в кровь. Совсем как  в  "Святой  Гертруде",
после того как девочки улягутся спать.
   Но настроение у Эммы было хуже  некуда.  Она  уже  несколько  дней  в
Техасе - и ни на шаг не приблизилась к цели. Если  все  и  дальше  будет
идти такими темпами, она вернется в Англию с нимбом святой.
   Увидев Патрика,  направлявшегося  к  своей  маленькой  квартирке  над
гаражом, Эмма не удержалась и окликнула его:
   - У вас, случайно, нигде не записан телефон Тори?
   - Сбоку на холодильнике прилеплен список.
   Несколько минут спустя сестра Кенни ответила на звонок.
   - Нет у меня никаких планов, - сообщила Тори,  после  того  как  Эмма
объяснила, чего хочет. - Но не думаю, что бары Уайнета придутся  вам  по
вкусу.
   - Какой смысл в каникулах, если не можешь всего перепробовать?
   - Ладно, раз уж просите. Если твердо решились, я заеду за вами  через
полчаса.
   Эмма надела рабочие брюки из  хлопчатобумажной  саржи,  приобретенные
накануне вместе с растягивающейся белой трикотажной  блузкой,  связанной
узелками, достаточно короткой, чтобы над поясом брюк  виднелась  полоска
тела, и настолько тесной, чтобы выделялись  груди.  Хотя  рукава  скрыли
почти  всю  татуировку,  виньетка  с  именем  Кенни  осталась  на  виду.
Унизительно,  но  ничего  не  поделаешь,  решила  она,   поклявшись   не
смотреться в зеркало. Оставалось надеяться, что прихвостень  Беддингтона
догадается захватить камеру.

***

   Тони  явилась  в  темно-синем  "БМВ",  который  вела  с   устрашающей
скоростью. Эмма закрыла глаза и вцепилась в подлокотник.
   - У вас встревоженный вид.
   - Я не слишком большая поклонница автомобилей.
   - Это крайне затрудняет жизнь, особенно в Техасе, - покачала  головой
Тори, но сбросила скорость.
   - Как и везде.
   Немного успокоившись, Эмма  решила  присмотреться  к  спутнице.  Тори
надела бирюзовое боди с тесными черными джинсами, облегавшими бесконечно
длинные ноги. На талии поблескивал пояс