мне жаль.
   Гейб шагнул вперед.
   - Простите нас, леди, - сказал он, - но мы пойдем.
   Нам надо попытаться найти кошелек Рэчел, который она  недавно  где-то
здесь потеряла.
   Кивнув Кэрол и Фран, он взял Рэчел за руку и повел  ее  прочь.  Рэчел
ощутила прилив благодарности к нему. Хотя было ясно, что Гейб не  понял,
о чем шел разговор, он тем  не  менее  вмешался  и  помог  ей  выйти  из
неприятного положения.
   - А я и не знал, что ты знакома с Фран Тэйер, -  сказал  Гейб,  когда
они с Рэчел проходили мимо очередной жаровни.
   - Значит, ее фамилия Тэйер? Она мне не говорила об этом.
   - Что вообще происходит?
   Рэчел принялась объяснять.
   - С тобой ничего не случится, если ты пойдешь  и  посмотришь  на  эту
девочку, - сказал Гейб, когда она закончила.
   - Это было бы безответственно. Я не шарлатанка и не хочу водить людей
за нос.
   Рэчел думала, Гейб начнет спорить с ней, но вместо этого он указал на
одну из палаток и сказал:
   - Кажется, мы были там, когда тебя толкнули. Пойду поспрашиваю.
   Он вернулся несколько минут спустя, и еще до  того,  как  он  раскрыл
рот, Рэчел поняла, что новости неутешительные.
   - Может, кто-нибудь вернет его в  полицию  попозже,  -  сказал  Гейб,
стараясь ее успокоить.
   - Может быть, - ответила она с вымученной улыбкой.
   Гейб шутливо коснулся ее подбородка сжатым кулаком.
   - Поехали обратно в коттедж. Мне кажется,  неприятностей  на  сегодня
хватит.
   Рэчел кивнула, и  все  трое  -  она,  Гейб  и  Эдвард  -  отправились
восвояси.
 
*** 
 
   Глядя им вслед. Расс Скаддер подождал, пока они отойдут  подальше,  а
затем вынул кошелек Рэчел из пустой коробки из-под поп-корна, которую он
держал в руках, и достал из него деньги.
   "Сорок три доллара. Жаль, что так мало", - подумал  он.  Поглядев  на
смятые банкноты, он швырнул пустой кошелек в ближайший бак для мусора  и
направился к столу организации "Хьюман сосайети".
   Незадолго  до  этого  Карл  Пэйнтер,   активист   этой   организации,
выступающей в защиту  животных,  призывал  людей  делать  пожертвования.
Расс, однако, прошел мимо ящика для  добровольных  взносов,  на  котором
была нарисована собака с грустными глазами, и сунул сорок три доллара  в
стоящий рядом пластиковый цилиндр с надписью "Фонд Эмили".
 
Глава 16 
 
   В тот вечер Рэчел и Эдвард в сотый раз перечитывали  "Стеллалуну".  В
книжке с замечательными иллюстрациями рассказывалось о детеныше  летучей
мыши, который потерял свою маму. Его воспитали птицы.  Они  научили  его
есть и спать по-своему, не так, как едят и спят летучие мыши.
   Когда Рэчел дочитала последнюю страницу, Эдвард перестал  жевать  ухо
Хорса и посмотрел  на  нее.  В  его  глазах  стояло  какое-то  недетское
выражение беспокойства.
   - Значит, с мамой Стеллалуны произошел несчастный случай, а потом они
очень долго друг друга не видели, - подытожил мальчик.
   - Да, но в конце концов они нашли друг друга, - Да, наверное.
   Рэчел понимала, что ее ответ не удовлетворил сына. У Эдварда не  было
отца, не было дома, не было нормальной семьи, и  он  постепенно  начинал
осознавать, что мать - единственный человек на свете, который любит  его
и готов защищать от любых бед и несчастий при любых условиях.
   Уложив сына спать, Рэчел вышла на кухню  и  увидела  Гейба  у  задней
двери дома. Он обернулся на звук ее  шагов,  и  рука  его  скользнула  в
карман. Вытащив несколько банкнот, он протянул их ей.
   Рэчел пересчитала бумажки - Гейб дал ей пятьдесят долларов.
   - Что это? - спросила она.
   - Премия. Ты переделала  много  работы,  которая  не  входит  в  твои
обязанности. Так что все честно.
   Было ясно: Гейб хочет компенсировать украденные деньги, но так, чтобы
не травмировать ее гордость. Посмотрев на зажатые в ее пальцах хрустящие
банкноты, она сморгнула и с трудом выговорила:
   - Спасибо.
   - Я пройдусь, - сказал Гейб. - Скоро вернусь обратно.
   Он не пригласил Рэчел последовать за ним, и она не  стала  спрашивать
почему. В такие моменты она особенно  остро  ощущала,  как  много  всего
разделяет их с Гейбом.
   Несколько позже,  когда  Рэчел  уже  собралась  ложиться  спать,  она
услышала, что Гейб вернулся. Раздевшись, она  скользнула  в  его  старую
рубашку, затем умылась, почистила зубы и прошла на кухню. Гейб сидел  на
корточках перед картонной коробкой, стоявшей на полу рядом с плитой.
   Подойдя поближе, Рэчел увидела, что коробка выстлана ватой, а  внутри
стоит обернутый тряпкой зеленый пластиковый контейнер  из-под  клубники.
Внутри его сидел взъерошенный молодой воробей.
 
*** 
 
   Во вторник, всего за три дня  до  открытия  кинотеатра,  Рэчел  стало
казаться, что им с Гейбом ни за что не удастся все подготовить  вовремя.
Ей очень хотелось, чтобы "Гордость Каролины"  произвела  впечатление  на
жителей города  и  его  окрестностей.  Это  она  подсказала  Гейбу  идею
устроить в честь открытия кинотеатра фейерверк. Теперь  она  уговаривала
его украсить вход разноцветными флажками.
   К сожалению, Гейб не  разделял  ее  энтузиазма:  с  каждым  днем  его
интерес к затее с кинотеатром все больше угасал. В то же  время  в  душе
Рэчел день за днем крепло теплое чувство к "Гордости Каролины". При виде
нового  оборудования,  покрытого  свежим   слоем   краски,   сердце   ее
наполнялось гордостью.
   В три часа дня в закусочной зазвонил телефон. Рэчел  бросила  тряпку,
которой обтирала новую машину для приготовления поп-корна, и побежала  к
аппарату.
   - Библия у меня, - услышала она в трубке голос Кристи  Браун.  -  Сын
Кэрол только что принес мне ее.
   Рэчел вздохнула с огромным облегчением.
   - Просто не верится, что я наконец-то ее заполучу.
   Женщины поболтали еще несколько минут о том о сем, после  чего  Рэчел
повесила трубку. В закусочную вошел Гейб.
   Рэчел бросилась к нему.
   - Библия уже у Кристи! - воскликнула она.
   - Не возлагай на эту твою Библию слишком больших надежд, - с  мрачным
видом сказал Гейб.
   Заглянув ему в глаза, Рэчел, не удержавшись, ласково погладила его по
щеке.
   - Ты что-то слишком нервничаешь, парень.
   Гейб улыбнулся, но улыбка тут же исчезла с его губ.
   Рэчел  почувствовала,  что  он  вот-вот   пустится   в   какие-нибудь
пессимистические рассуждения, и, чтобы не дать  ему  такой  возможности,
сменила тему разговора.
   - Ну а как дела у Тома? - спросила она.
   - Похоже, он свое дело знает.
   Том был киномехаником, которого Гейб недавно нанял.
   Гейбу хотелось, чтобы  после  церемонии  открытия  кинотеатр  работал
четыре раза в неделю по вечерам. Том жил в Бреварде и должен был  в  эти
дни  приезжать  оттуда  в  Солвейшн.  Гейб  собирался  взять   на   себя
обязанности кассира, продающего билеты, а заодно и  контролера.  Что  же
касается Рэчел, то она должна была между сеансами работать в  закусочной
вместе с молодой женщиной по  имени  Кайла,  которую  Гейб  нанял  ей  в
помощь.
   В течение некоторого времени Рэчел пыталась придумать, как ей быть  с
Эдвардом, когда она начнет работать. В конце концов она нашла достаточно
простое решение этой проблемы: поскольку денег на  то,  чтобы  оставлять
сына с няней, у нее не было, она будет брать его с собой. Она  подумала,
что сможет укладывать его спать в офисе  Гейба,  расположенном  рядом  с
проекционной, и надеялась, что шум не будет мешать мальчику засыпать.
   - Ты сегодня обедала? - спросил Гейб, в упор глядя на нее.
   - Еще как, съела все до последней крошки.
   При виде строгого лица  Гейба  губы  ее  помимо  воли  расползлись  в
улыбке. О ней уже очень давно никто  не  заботился.  Дуэйн,  разумеется,
этого не делал, а сама она едва ли не с четырнадцати лет была  вынуждена
присматривать за  бабушкой,  здоровье  которой  к  тому  времени  совсем
расшаталось. И вот теперь мрачный, покалеченный жизнью мужчина,  который
мечтал лишь о том, чтобы его  оставили  в  покое,  добровольно  стал  ее
ангелом-хранителем.
   Почувствовав, что эмоции начинают переполнять ее душу, Рэчел отошла к
прилавку закусочной.
   - А как твой воробышек?
   - Да пока жив.
   - Вот и хорошо.
   Гейб привез найденыша, получившего кличку Твити, с собой в кинотеатр,
поскольку птица нуждалась в частом кормлении. Незадолго до этого  Рэчел,
поднявшись к Гейбу в кабинет, чтобы спросить его о чем-то, увидела,  как
он, склонившись над коробкой, осторожно кормит воробья с конца палочки.
   - А где ты, говоришь, его нашел?
   - Около заднего крыльца. Обычно в таких  случаях  не  так  уж  трудно
отыскать гнездо и положить птенца обратно.
   Все  это  чушь,  что  птицы  якобы  не  принимают  обратно  в  гнездо
собственных птенцов, если от них пахнет человеком, Но на этот раз  найти
гнездо мне почему-то не удалось.
   У Гейба было такое раздраженное выражение лица, словно он  злился  на
птенца за то, что тот продолжает цепляться за жизнь. Но Рэчел знала: это
только чисто внешнее впечатление, и потому ее улыбка стала еще шире.
   - Чего это ты такая довольная? - прорычал Гейб.
   - Я просто очень рада за тебя, Боннер.
   Не удержавшись, Рэчел снова дотронулась до него  и  выронила  тряпку,
которую держала в руках. Гейб привлек ее к себе. Рэчел  положила  голову
ему на грудь и прислушалась к сильным, размеренным ударам его сердца.
   Большие  пальцы  Гейба  ласково  погладили  ее   спину   под   тонкой
хлопчатобумажной тканью платья, и она почувствовала даже сквозь  одежду,
что им снова овладело желание.
   - Поедем-ка обратно в коттедж, милая, - прошептал он.
   - У нас слишком много дел. И потом, мы же  занимались  любовью  вчера
вечером, разве ты забыл?
   - Ага, забыл. Тебе придется мне об этом напомнить.
   - Я это сделаю - сегодня вечером.
   Гейб улыбнулся и, наклонив голову,  поцеловал  ее.  Поцелуй  оказался
долгим,  и  губы  Рэчел  и   Гейба   очень   скоро   стали   жадными   и
требовательными. Рэчел почувствовала, как пальцы Гейба погрузились в  ее
волосы, а его язык проник ей в рот.  Руки  Гейба  пробрались  под  ткань
платья и нащупали ее трусики. Рэчел, в свою очередь, обхватила  пальцами
язычок молнии на его джинсах.
   Вдруг у них над головами раздался громкий стук. Они  резко  отпрянули
друг от друга, словно застигнутые врасплох  подростки,  и  только  после
этого сообразили, что это Том, находившийся в это время в  проекционной,
прямо над их головами, уронил на пол что-то тяжелое.
   Боясь упасть, Рэчел ухватилась за край стойки. Гейб с  шумом  перевел
дыхание.
   - Я и забыл, что мы с тобой не одни, - сказал он.
   - Это уж точно, - ответила  Рэчел,  чувствуя,  как  все  ее  существо
наполняется радостью. - Ты совершенно потерял голову от желания, Боннер.
Совершенно.
   - Во-первых, я тут не один такой распаленный. А во-вторых, в этом нет
ничего смешного. Просто если бы сюда кто-нибудь вошел, когда мы с  тобой
целовались, это совсем не пошло бы на пользу твоей репутации.
   - Да-да. - Рэчел окинула Гейба лукавым взглядом. - Слушай, ты,  когда
целуешься, здорово языком работаешь...
   В субботу вечером ты делал то же самое. Мне это нравится.
   Гейб в отчаянии закатил глаза, но было видно, что замечание Рэчел его
немало позабавило.
   - Ты знаешь, когда я в последний раз делала что-либо подобное?
   - Ну, во всяком случае, я готов побиться об заклад, что это было не с
преподобным Дуэйном Сноупсом.  -  Гейб  отошел  подальше,  к  кофеварке,
словно боялся не справиться с собой  из-за  того,  что  Рэчел  была  так
близко от него. Увидев, что его  джинсы  заметно  оттопырились  спереди,
ниже пояса, она ощутила прилив женской гордости.
   - Ты что, шутишь? Дуэйн был дятлом.
   - Кем?
   - Он чмокал  меня  отрывистыми,  короткими  поцелуями,  причем  почти
никогда не попадал при этом в губы. Нет, в последний  раз  я  целовалась
еще в школе с Джеффри Диллардом. Мы с ним тогда  уединились  в  какой-то
кладовке.
   При этом мы оба ели конфеты, так что нам с ним было вдвойне сладко.
   - Значит, получается, ты со школы не целовалась по-настоящему?
   - Чудно, правда? Я боялась, что если буду так целоваться, то попаду в
ад. Кстати,  в  этом  смысле  мне  здорово  помог  опыт,  накопленный  в
последнее время.
   - Как это?
   - А так, что ад меня больше не пугает.  Мое  теперешнее  отношение  к
этому вопросу, пожалуй, можно выразить словами: "Бывали, видали, знаем".
   - Рэч...
   У Гейба был такой несчастный вид, что Рэчел тут же пожалела  о  своих
словах. Непочтительность к Богу  и  к  религии,  возможно,  помогала  ей
бороться со своими страхами и сомнениями, но Гейбу тяжело  было  слышать
кое-какие ее высказывания.
   - Это была неудачная шутка, Боннер. Послушай, тебе лучше  взяться  за
работу, а то как бы босс не застал тебя бездельничающим. Он  очень  крут
и, если будешь филонить, вполне может урезать  тебе  зарплату.  Я  лично
боюсь его до смерти.
   - В самом деле?
   - Ну да. Этот тип просто безжалостен, а уж придирается ко всему  так,
что только держись. К счастью,  я  хитрее  его,  и  потому  мне  удалось
придумать способ, благодаря которому я добьюсь повышения.
   - И что же это за способ? - спросил Гейб, отхлебывая кофе из чашки.
   - Я раздену его догола и всего оближу.
   Гейб закашлялся, поперхнувшись. И это  помогло  Рэчел  до  конца  дня
сохранить хорошее настроение.
 
*** 
 
   Опустившись  на  корточки  перед  картонной  коробкой  и   уперевшись
ладонями в коленки, Эдвард внимательно разглядывал птенца.
   - Он еще не умер, - сказал мальчик.
   Пессимизм ребенка вызвал у Гейба  приступ  раздражения.  Стараясь  не
показывать этого, он поставил обратно в холодильник блюдце со смесью  из
мелко нарубленного мяса, яичного желтка и детской каши,  которой  кормил
молодого воробья. Эдвард весь вечер слонялся вокруг коробки, наблюдая за
происходящим. Наконец он встал, сунул плюшевого кролика головой вниз  за
резинку шортов и отправился в гостиную.
   - Пусть мама еще какое-то время побудет одна, ладно? - крикнул  Гейб,
высунув голову в дверной проем.
   - Я хочу с ней повидаться - Попозже.
   Мальчик снова вытащил  кролика  на  свет  Божий,  прижал  к  груди  и
возмущенно уставился на Гейба.
   Как только Кристи привезла Библию Дуэйна, Рэчел расположилась с ней в
своей спальне  и  принялась  тщательнейшим  образом  изучать.  Гейб  был
уверен, что, как только ей удастся что-нибудь обнаружить, она  сразу  же
выскочит из спальни. Но раз уж этого не случилось,  то  наверняка  Рэчел
постигло новое разочарование. Единственное, чем он мог ей помочь в  этой
ситуации, - занять Эдварда хотя бы на время.
   И вот теперь пятилетний ребенок, не обращая внимания  на  его  слова,
стал бочком, но при  этом  не  слишком  таясь,  продвигаться  в  сторону
коридора.
   - Я же просил тебя оставить маму в покое.
   - Она сказала, что почитает мне "Стеллалуну"
   Гейб знал, что ему  в  этой  ситуации  следовало  бы  взять  книгу  и
почитать ее мальчику, но он не мог заставить себя это сделать. Он не мог
усадить Эдварда рядом с собой и начать читать ему именно эту книжку.
   Еще раз, пап. Ну пожалуйста, почитай мне еще раз "Стеллалуну".
   - Книга, о которой ты говоришь, - она ведь про летучую мышь, верно?
   Эдвард кивнул и добавил:
   - Только про добрую, а не про такую, которая пугает людей.
   - Давай-ка пойдем на улицу и попробуем увидеть летучую мышь.
   - Настоящую?
   - Ну конечно. - Гейб подошел к задней двери дома и  распахнул  ее.  -
Они сейчас как раз должны выбраться наружу. Они ведь охотятся по ночам.
   - Да нет, не надо. Я лучше тут чем-нибудь займусь.
   - Пошли-пошли, Эдвард. Ну, быстрее.
   Мальчик нехотя поднырнул под руку Гейба, вытянутую в его сторону.
   - Меня зовут Чип, - пробормотал он. - И ты не должен никуда выходить.
Ты должен оставаться рядом с Твити, чтобы он не умер.
   Гейб сдержал новый приступ раздражения и следом  за  Эдвардом  шагнул
через порог.
   - Когда я начал выхаживать птиц, то был ненамного  старше  тебя,  так
что я знаю, что делаю. - Гейб поморщился. Слова его прозвучали несколько
грубовато, и он решил немного сменить тон. - Когда мы  с  братьями  были
мальчишками, мы очень часто находили птенцов, которые выпали из  гнезда.
Мы тогда еще не знали, что их надо класть обратно в  гнездо,  и  поэтому
забирали домой. Бывало, они погибали, но иногда нам  все-таки  удавалось
их спасти.
   Гейб, впрочем, хорошо помнил, что если кто-то и  спасал  птенцов,  то
это был именно он У Кэла в этом смысле тоже были самые добрые намерения,
но он, как правило, так увлекался игрой в баскетбол или  в  футбол,  что
забывал их кормить. Что же касается Этана, то он  в  то  время  был  еще
слишком мал для того, чтобы на него можно было возлагать ответственность
за жизнь и здоровье живых существ.
   - Ты сказал маме, что пастор Этан - твой брат?
   От Гейба не укрылась обвиняющая интонация, с которой Эдвард  произнес
эту фразу, но он решил не придавать этому значения.
   - Да, верно, сказал.
   - Но вы с пастором Этаном совсем не похожи.
   - Он больше похож на нашу маму. А мой брат Кэл и я - мы с ним  похожи
на нашего папу.
   - Вы с пастором Этаном и ведете себя совсем по-разному.
   - Люди вообще все разные, даже братья. - Гейб взял один  из  складных
стульев, прислоненных к стене дома, и разложил его.
   Эдвард каблуком принялся ковырять мягкую  землю,  держа  в  опущенной
вдоль тела руке своего любимого кролика.
   - А мой брат совсем такой, как я.
   Гейб удивленно посмотрел на него.
   - Твой брат?
   Эдвард наморщил лоб.
   - Он очень сильный и может побить целый миллион человек, - сказал он.
- Его зовут... Великан. Он никогда не болеет, и  он  всегда  зовет  меня
Чипом, а не тем, другим именем.
   - Я думаю, что, когда ты просишь  не  называть  тебя  Эдвардом,  мама
очень расстраивается, - спокойно сказал Гейб.
   Ребенку его слова явно не понравились, что сразу же отразилось на его
лице - оно стало несчастным, растерянным и в то же время упрямым.
   - Ей можно называть меня Эдвардом, а тебе нет.
   Гейб взял еще один складной стул и тоже разложил его.
   - А теперь смотри на небо над вершинами гор, - сказал он.  -  Там,  в
горах,  есть  пещера,  в  которой  живет  тьма-тьмущая  летучих   мышей.
Возможно, тебе удастся увидеть некоторых из них.
   Эдвард, усевшись на  стул,  пристроил  рядом  Хорса.  Худенькие  ноги
мальчика не доставали до земли и напряженно вытянулись в  воздухе  почти
параллельно траве. Гейб почувствовал, что малыш нервничает, и ему  вдруг
стало обидно, что ребенок воспринимает его как какое-то чудовище.
   Прошло  несколько  минут.  Джейми,  нетерпеливый,   как   большинство
пятилетних детей, соскочил бы со стула уже через какие-нибудь  несколько
секунд, но сын  Рэчел  сидел  смирно  он  слишком  боялся  Гейба,  чтобы
бунтовать. Гейб ненавидел этот его страх, хотя и ничего не предпринимал,
чтобы его рассеять.
   В вечернем воздухе появились светлячки. Легкий  ветерок  окончательно
стих. Мальчик продолжал сидеть не двигаясь. Гейб стал думать, что бы еще
такое сказать, но внезапно Эдвард нарушил молчание:
   - По-моему, вон там летучая мышь:
   - Нет. Это ястреб.
   Мальчик пересадил плюшевого кролика к себе на колени.
   - Мама очень рассердится на меня за то,  что  я  так  долго  сижу  на
улице.
   - Смотри вон туда, поверх деревьев.
   Эдвард запихнул Хорса под футболку и откинулся на спинку стула.  Стул
скрипнул. Тогда мальчик наклонился вперед, и стул заскрипел снова. После
этого малыш принялся ритмично раскачиваться.
   - Эдвард, сиди спокойно.
   - Я не Эд...
   - Ну хорошо, Чип, черт побери!
   Мальчик скрестил руки на худенькой груди.
   - Извини, - вздохнул Гейб.
   - Мне очень писать хочется.
   - Ну ладно, - сказал Гейб, сдаваясь.
   Наклонив стул, мальчик спрыгнул на землю. Как раз в этот момент из-за
двери раздался голос Рэчел:
   - Эдвард, пора спать.
   Обернувшись, Гейб увидел  в  дверном  проеме  ее  силуэт,  освещенный
горевшей в кухне лампой. Рэчел  была  стройной  и  очень  красивой.  При
взгляде на нее в гол