пунктах временного обслуживания и пошлем их на места. Слава Богу, что это лишь один чип. Надо извлечь старый и вставить новый. Мы сможем это сделать.
     Обхватив себя руками за плечи, Сэм повернулся к ним спиной.
     Раздался сдавленный голос Янка:
     - Нет. Нет, боюсь, нам это не удастся. Идите-ка сюда и посмотрите.
     Чувствуя, что почва уходит из-под ног, Сюзанна поднялась с подлокотника дивана и подошла к верстаку. Митч двинулся следом. Сэм остался стоять к ним спиной. Что бы ни собирался им показать Янк, Сэм это уже видел.
     Сюзанна заглянула в упорядоченные внутренности "Блейз-III". Его микрочипы располагались на зеленом поле печатной платы ровными рядами, словно миниатюрные домики вдоль чистых крошечных деревенских улочек. Кончиками плоскогубцев Янк отделил один микрочип. Сюзанна наклонилась, чтобы разглядеть его получше.
     - Вот он, испорченный чип, - сказал Янк. - Взгляните. Он припаян. Этот чип навсегда припаивают к печатной плате. - Он сделал паузу, чтобы слушатели переварили услышанное. - И мы не сможем сделать простую маленькую операцию замены чипов. Конструкцией машины предусмотрено, что эта конкретная штуковина должна устанавливаться намертво. А это означает, что нам придется в каждом "Блейз-III" заменить всю печатную плату.
     Ноги Сюзанны стали ватными. Казалось, будто ее сильно ударили в живот. Они не смогут позволить себе заменить печатные платы на всех изготовленных машинах. Стоимость такой операции была выше их возможностей.
     Они не смотрели друг на друга. Сюзанна уставилась на печатную плату, Митч разглядывал разбросанные на верстаке инструменты. Тишина отсчитывала мгновения, словно часы в день Страшного суда. Только что Янк огласил их смертный приговор.

Глава 28

     Вся четверка молча сидела вокруг стола на кухне у Анджелы. Митч, держа очки между пальцами, складывал и раскладывал дужки. Сэм катал в ладонях пустую банку из-под кока-колы. Сюзанна ногтем большого пальца почесывала висок. Она только что совершила немыслимое - позвонила и остановила сборочный конвейер моделей "Блейз-III".
     Янк уставился в пространство. Он унесся мыслями далеко отсюда, и вполне можно было считать, что его здесь нет.
     Наконец Митч произнес:
     - Я даже представить себе не могу, во сколько сотен миллионов все это нам обойдется.
     Никто не проронил ни слова. Даже такие гиганты, как ИБМ или ФБТ, и Те испытывали бы немалые трудности, выбираясь из такого рода финансовой катастрофы, а уж у молодой компании, какой была "Сисвэл", и вовсе не было шансов.
     Ладонь Сюзанны сжалась в кулак. Если хотя бы некоторые из машин третьей модификации были исправны, им удалось бы справиться с ситуацией. Но тот факт, что машины, которые они продали на прошлой неделе, вчера, и даже те, что сошли с конвейера в это самое утро, все были неисправны, делал ситуацию настолько безнадежной, что это едва укладывалось у нее в голове.
     Янк опять спустился на землю.
     - Кто наделал ошибок в программе?
     Банка из-под кока-колы хрустнула между ладонями Сэма.
     - Точно не знаю. Подозреваю, что один из инженеров, работавший над командами для этого чипа. Парень по имени Эд Фиелла. Он проработал у нас всего около шести месяцев, потом уволился.
     - Ты пытался найти его?
     - Да, но он исчез, и я перестал искать. Я не мог задавать слишком много вопросов, иначе народ сразу сообразил бы, что здесь что-то не так.
     - Никто больше ничего не знает об этом? - резко спросил Митч.
     Сэм покачал головой:
     - До сегодняшнего дня я один держал все концы.
     Сюзанна потерла пульсирующую жилку на виске.
     - Как тебе удалось сохранить такое в секрете?
     - Я задействовал парочку не связанных с нами инженеров в Бостоне для прогонки некоторых тестов да еще несколько парней в Атланте - вероятность того, что они наткнутся один на другого во время пробежек трусцой, ничтожно мала. И потом, я дал им понять, что дело касается лишь одного-двух прототипов.
     Янк испытующе посмотрел на Сэма:
     - Ты же понимаешь, что эти дефекты не случайны. Все происходит слишком специфичным образом. Машина работает тысячу часов, а потом останавливается. И когда выходит из строя, то делает это весьма эффектно - под стук дисковода. Все это слишком замысловато, чтобы быть случайным.
     - Ты хочешь сказать, что некто - возможно, тот же Фиелла - намеренно подсадил какую-то ошибку в чип ПЗУ? - спросила Сюзанна.
     Сэм утвердительно кивнул головой:
     - Всего пять строк программы, но хватило и этого.
     - В наши процедуры встроено так много проверок и регулировок, - сказала она. - Группа испытаний, обсуждения программ среди инженеров. Как же это могло произойти?
     - Возможно, Фиелле каким-то образом удалось включить эти листинги в самую последнюю минуту. - Подойдя к холодильнику, Сэм извлек очередную банку кока-колы. - Знаете, я почти рад, что вы все это обнаружили. Я уже начал уставать от того, что вы все смотрели на меня, как на Иуду.
     Митч опять надел очки.
     - Именно поэтому ты и стал давить на совет директоров, чтобы продать компанию?
     - Если "Дэйтабек" купит "Сисвэл", - сказал Сэм, - то замена плат станет их проблемой. Мы выйдем чистыми и с карманами, набитыми деньгами, и сможем создать новую компанию. "Дэйтабек" - крупный конгломерат. Эта потеря изрядно их подрубит, но они смогут выжить.
     - Закон будет на их стороне, - устало заметила Сюзанна. - Как только машины начнут отказывать, против нас могут возбудить дело о мошенничестве.
     Сэм с грохотом поставил невскрытую банку кока-колы на стол.
     - Не смогут. В том-то вся и прелесть. Пройдут месяцы, прежде чем станет заметно нечто большее, чем ряд отдельных отказов. Они не смогут даже близко подойти к доказательству, что мы заранее знали о дефекте.
     Сюзанна опустила глаза:
     - Значит, мы перегружаем на них свои ошибки, берем денежки и смываемся?
     - Что-то вроде этого, - ответил Сэм, пожав плечами. Она посмотрела ему прямо в глаза:
     - Это дерьмо, Сэм. Настоящее дерьмо.
     Он метнул на нее хмурый взгляд, как всегда, когда она употребляла вульгарные выражения. Сюзанна с отвращением отвернулась.
     Тон Митча был холоден и бесстрастен.
     - По крайней мере следовало бы обсудить возможность продажи компании фирме "Дэйтабек".
     Сюзанна сердито обернулась к нему:
     - Единственный способ продать "Сисвэл" состоит в том, что мы ничего не скажем об ошибке в программе.
     - У "Дэйтабек" ресурсов гораздо больше, чем у нас, - мягко заметил Митч. - Тут хоть есть вероятность того, что они спасут "Сисвэл". Мы уже знаем, что эта задача нам не по плечу.
     Сюзанну прошиб холодный пот. И Митч тоже собирается ее предать! Ее друг стал чужаком. Она-то полагала, что изучила его достаточно хорошо, но, оказывается, она не знает его вовсе. Почувствовав пустоту, как от утраты чего-то драгоценного. Сюзанна повернулась к Янку. Когда она заговорила, голос ее дрожал:
     - Янк, а что думаешь об этом ты?
     Он вернулся к ней откуда-то издалека. Его глаза встретились с ее взглядом, выражение лица было крайне озабоченным. Некоторое мгновение он не делал ничего, потом нежно, почти случайно, погладил кончики ее пальцев своими. Они слегка затрепетали, словно от прикосновения невидимой мощной силы.
     - Извини, Сюзанна, - мягко сказал он. - Я все еще обрабатываю информацию. Извини, но я пока не готов высказать свое мнение.
     - Вижу.
     - Я тоже пока не высказываю своего мнения, - твердо сказал Митч. - Хочу только отметить, что нам следует обсудить все возможные варианты.
     Сюзанна ему не поверила. Митч был человеком практичным - доморощенный капиталист, возвысившийся из самых низов. Они могли до хрипоты обсуждать какие угодно варианты, но в глубине души она была абсолютно уверена, что в конечном итоге он примет сторону Сэма.
     Сэм принялся обрушивать на их головы потоки фактов и цифр. Митч, схватив один из рабочих блокнотов Анджелы, стал лихорадочно делать записи, торопливо заполняя страницу за страницей.
     Сюзанна слушала, не говоря ни слова.
     В конце концов ее молчание стало угнетать Сэма. Опершись ладонью о стол, он наклонился вперед:
     - Ты знаешь, что происходит, когда мы действуем порознь, Сюзанна. Христа ради, сейчас нам нужно работать вместе, как и подобает партнерам. Мы должны говорить одним-единственным голосом.
     - И могу поспорить, что этот голос должен быть твоим, - огрызнулась она.
     - Все это дерьмо, Сюзанна. Почему ты хотя бы на время не перестанешь делать выстрелы наугад и не начнешь действовать как игрок команды?
     - Прекрасно. - Она встала и подошла к кухонному столику. - Прекрасно, я буду игроком команды. Я сокращу всю эту дискуссию до одного только вопроса - всего одного. Мы скажем "Дэйтабек" об ошибке или нет?
     Митч уткнулся в блокнот и стал рисовать какую-то коробку. Он снова и снова обводил карандашом ее контуры.
     Сэм, как обычно, тут же назвал вещи своими именами:
     - "Дэйтабек" тотчас заберет свое предложение назад, едва узнает об этих машинах. Если мы не будем молчать, то не будет и никакого предложения.
     - Тогда это упрощает нашу задачу, не правда ли? Итак, мы лжецы или не лжецы?
     Митч отшвырнул карандаш:
     - Сюзанна, должен тебе сказать, что этот твой снисходительный тон меня возмущает. Ты ведешь себя так, будто имеешь прямую связь с небесами.
     - У нас была миссия, - сказала она, выделяя интонацией последнее слово. - Мы вместе отправились в это приключение и всегда были честны в нем. Мы не лгали. Мы никого не надували, ничего не крали, не устраивали мелких пакостей. И мы сделали большие деньга, превышающие наши самые смелые мечты. Но делать деньги - это было совсем не то, ради чего было задумано приключение. Это было лишь частью приключения. А само приключение состояло в том, чтобы пробиться и доказать наше превосходство.
     Митч поднялся:
     - Это все красивые слова, но мы здесь пытаемся решить будущее тысяч людей.
     - Это не просто слова! - воскликнула она, чувствуя, как колотится в груди сердце, и отчаянно пытаясь заставить понять и их. - Это испытание для всех нас.
     Митч неодобрительно фыркнул и нахмурился.
     - Людям ежедневно выпадают различные испытания, - заявила она. - Пусть и не такие драматические, как у нас. Какой-то клерк дает вам слишком много сдачи. Вернете ли вы лишнее? Друг рассказывает расистскую шутку. Вы рассмеетесь? Вы что, будете скрывать доходы, мухлевать с налогами? Вы будете разбавлять спиртное водой? Когда человек занимает свою позицию? Когда он говорит "Стоп! Достаточно! Вот то, во что я верю, и я буду стоять на этом до конца"!
     Уголки рта Сэма скривились в сардонической ухмылке.
     - Ну разве это не восхитительно? Вы только послушайте ату богатую девочку. Лишь тот, кто никогда не был беден, может быть до такой степени морально чист.
     Мышцы затылка заныли от напряжения, ладони стали влажными, но она все умоляла понять ее:
     - Вы что, не видите? Здесь все упирается в наши нравственные устои.
     - Это бизнес, - сказал Митч. - Мы просто обсуждаем деловые вопросы.
     - Нет, - возразила она. - Это нечто гораздо большее, чем бизнес.
     Он бросил на нее взгляд, полный горечи и удивления.
     - Ты что, хочешь, чтобы мы упорствовали, даже если наши убеждения пошлют нас на смерть?
     - Да. Да, я хочу именно этого. - Она подошла к нему ближе, так что их разделял только угол стола. - С самого рождения меня учили жизненным правилам. Моя бабушка, мой отец. - Она посмотрела на человека, все еще бывшего ее мужем. - И ты, Сэм. Ты - более всех. Но ни одно из этих правил никогда не казалось мне абсолютно верным. И вот сейчас, сегодня - именно в этот момент - я точно знаю, кто я. Я знаю, во что верую. А верую я в нашу миссию. Я всегда верила в нее. И задача нашей миссии вовсе не замыкается на одной лишь "Сисвэл". Она касается всей нашей жизни. Достоинство, превосходство, честность, гордость за то, что мы делаем, и отстаивание этих принципов. Вот что делает жизнь стоящей.
     Лицо Сэма сделалось жестким, а Митч, казалось, заколебался. Она повернулась к Янку, чтобы оценить его реакцию, и наткнулась на отсутствующее выражение лица. Ничего прочитать на нем было невозможно - как на белом листе бумаги.
     Пока она изливала душу, он погрузился в собственный мир, не обращая на нее ни малейшего внимания.
     Сюзанна со щемящим сердцем направилась к выходу. Конец приключения был близок. Она уже чувствовала это. Их смелое и отважное приключение стало перерастать в нечто, вызывающее отвращение, в нечто нечистоплотное. Ей захотелось причинить им боль за то, что они здесь творят, и единственный доступный ей способ ранить их - это заставить громко сказать правду о самих себе.
     - Ставлю на голосование, - глухо произнесла она. - Мы скажем "Дэйтабек" правду или нет?
     - Голосование только среди нас четверых совершенно бессмысленно, - отозвался Митч. - Ясно, что мы расколемся.
     - Нет! Я хочу голосовать. Я подвергаю всех нас испытанию. Прямо здесь и сейчас. Прямо в этот момент. Мы уткнулись в стену, и каждый из нас должен занять ту или иную позицию. Мы должны объявить, во что верим.
     Митч потянулся к ней. Движение вышло неуклюжим, словно он рассчитывал остановить мановением руки поток ее слов. Она отодвинулась от него подальше, твердо вознамерившись довести дело до самого конца.
     - Янк, ты как голосуешь? Должны мы сказать "Дэйтабек" правду о наших машинах или нет?
     Янк моргнул, вид у него был слегка отрешенный.
     - Ну конечно же, скажем. Было бы нечестно не сказать.
     Она смотрела на него во все глаза, впитывая его абсолютную уверенность. И в этот момент на нее снизошло откровение, и она удивилась, что могла так долго не понимать этого. Тот образ совершенства и целостности, который Сэм нес в мир с настойчивостью евангелиста, исходил от Янка! Сэм просто нашел слова определения для всего того, во что верил Янк.
     Она улыбнулась Янку дрожащей улыбкой и посмотрела на мужа.
     Когда она так смотрела ему в глаза, какая-то часть ее души все еще жаждала коснуться его, но она с полной определенностью понимала, что этому уже не бывать.
     - Сэм? Давай теперь ты, ну пожалуйста, Сэм.
     - Иногда цель оправдывает средства, - пробормотал он.
     - А как насчет нашей миссии? Прошу, - умоляла она его. - Подумай о нашей миссии. Подумай о том, что она значит.
     - Слишком много людей зависит от нас, - сказал он невыразительным голосом. - Задействовано слишком много денег. Я против.
     В этот момент в ней умерла какая-то драгоценная искра оптимизма, наивная вера в несокрушимость человеческого духа. Ком стоял в горле, когда она, повернувшись к Митчу, произнесла его имя.
     Его лицо было бледным, слова застревали в глотке.
     - Сюзанна, это же просто смешно. Совершенно бессмысленно. Здесь масса сложностей и тонких нюансов, которые не мешало бы вначале проанализировать и обсудить.
     Все чувства, которые она к нему испытывала, перемешались.
     - Я подвергаю тебя испытанию, Митч, - прошептала Сюзанна. - Скажем им или нет?
     Он уронил голову. Уставился в пол. Увидев, как поникли эти широкие плечи, на которые она так часто опиралась, Сюзанну поразило собственное высокомерие. Да кто она такая, чтобы судить Митча? Он же хороший человек. Она не имеет права устраивать ему такое.
     Он заговорил прерывающимся грустным голосом:
     - Да. Да, мы скажем им правду.
     Ее охватил порыв - горячий и холодный одновременно, предвещающий рождение чего-то нового и неизведанного.
     Сэм оперся о стену. Плечи сгорбились, голова свесилась. Все в нем говорило о проигрыше. Сюзанна подошла к нему, осторожно погладила пальцами его руку.
     - У нас есть несколько месяцев, - шепнула она. - Помоги нам сотворить чудо.
     - Нет, - воинственно ответил он. - Чудес не будет.
     Она сплела его пальцы со своими и сжала, пытаясь передать ему свою силу, как когда-то делал он сам.
     - Ты сможешь сотворить чудо, если захочешь. Ты сможешь сделать все что угодно. Я верю в тебя, Сэм. И всегда верила.
     - Ты просто дура. Наивная самоубийственная дура. - Он отстранил ее руку и посмотрел пристальным, холодным и злым взглядом. - Мое письмо об отставке будет лежать у тебя на столе в понедельник утром.
     С ее губ слетел тихий ропот протеста.
     - Я увольняюсь, - сказал он. - Условия нашего партнерского соглашения дают вам троим шестьдесят дней, чтобы выкупить мои акции. Я буду настаивать на выполнении этого условия.
     Она хотела было рассердиться, но вместо этого ее охватило чувство обезоруживающей разобщенности, расколовшее весь ее внутренний мир. Сюзанна тихонько коснулась щеки мужчины, которого однажды полюбила так сильно и так безрассудно.
     - Не делай этого, Сэм! Не уходи от нас. Наше приключение еще не закончено. Оставайся и борись вместе с нами.
     Но ни одна искорка не вспыхнула в его темных глубоких глазах. Что-то важное ушло из него. Вот он, весь перед ней - мечтатель без мечты, проповедник, потерявший веру.
     Мягким движением Сэм убрал ее руку со своей щеки. Затем повернулся на каблуках и вышел.

Глава 29

     Сюзанне было холодно от страха. Она не могла представить "Сисвэл" без Сэма. Ведь он и был "Сисвэл"! Он был той тершей, которая двигала их вперед, силой, которая направляла!
     Янк подбирал инструменты, а Митч рассеянно перебирал пальцами ключи от автомобиля. Она не вынесла бы, если бы они ушли, оставив ее в одиночестве.
     - Пойдемте ко мне домой. Я только вчера наполнила холодильник. Мы сможем найти что-нибудь поесть.
     Очевидно, перспектива остаться в одиночестве беспокоила их не меньше, чем Сюзанну, поэтому ее предложение было немедленно принято.
     Каждый добирался на своем автомобиле. Сюзанна загнала свой в одноместный гараж, а Митч и Янк оставили машины перед ним. Войдя в дом через кухню, она услышала из холла хриплый смех Пейджи.
     - Вот это да! Ну разве мне сегодня не повезло? Скажите-ка, мальчики, не мечтали ли вы когда-нибудь о сексуальной тройке?
     Сюзанна быстро бросилась в холл. Она услышала довольный смех Митча, прозвучавший для нее крайне неприятно.
     - Извини, милашка, я работаю только в одиночку.
     - Оно и видно. Бьюсь об заклад, ты и носков не снимаешь!
     Сюзанна вошла как раз в тот момент, когда Пейджи прохаживалась перед Янком.
     - Нет настроения, тихоня?
     Она придвинулась ближе, Янк крепко ухватил ее за руку, удерживая таким образом на почтительном расстоянии.
     - Рад тебя видеть, Пейджи!
     Присутствие Пейджи оказалось очень кстати, это всех отвлекло от грустных размышлений. Она подняла им настроение, не задавая лишних вопросов. Загнав всех на кухню, Пейджи принялась выкладывать на доску для хлеба ломтики холодного мяса и делать сандвичи.
     Присутствие Пейджи - одного из основных держателей акций ФБТ - препятствовало обсуждению отчаянного положения, о котором все только и думали, но партнеры, казалось, даже обрадовались передышке. Завтрашний день наступит скоро, вот тогда они смогут подвести итоги и посмотреть, что еще можно спасти.
     Янк во время еды был молчалив и рассеян. Митч, напротив, поддразнивал и добродушно подшучивал над Пейджи, будто ничто в мире его не волновало. У Сюзанны снова возникло желание узнать, из-за каких таких качеств сестры так преобразился ее скучный партнер.
     Когда подошла очередь ванильного мороженого, густо сдобренного домашним сиропом, Пейджи сосредоточила все свое внимание на Янке. Озорно улыбнувшись, она спросила:
     - Знаешь, почему женщины-пигмеи не любят пользоваться тампонами?
     - О Боже, - простонала Сюзанна, теряя интерес к мороженому.
     Пейджи делала ей знаки, чтобы та помолчала, пока Янк думает над ответом. После того как ему ничего не пришло в голову, она наклонилась к его уху:
     - Они спотыкаются и падают, зацепившись за завязки!
     Митч довольно расхохотался. Янк морщил лоб, словно пытался подвергнуть всестороннему анализу предмет беседы в целом.
     - Пейджи, это же вульгарно, - запротестовала Сюзанна.
     Все трое уставились на