происходит. Как-никак ваши средства контроля
помощнее.
   - Возможно, но я бы все-таки послушал твой взгляд на это дело. Спецы дают
только фактуру, анализ не их дело.
   - Тогда начну с того, что с утра, прежде чем побывать у Иванцова,  я  уже
имел на руках краткий отчет об операции  против  Лавровки.  Мне  его  еще  в
восемь утра в Москве передали. Поэтому  Иванцов  на  момент  разговора  знал
меньше моего. Потом, уже незадолго до моего отъезда, к Иванцову приехал один
из его основных лизоблюдов, Моряков.  Иванцов  меня  с  ним  не  сводил,  но
основную  информацию  дал  в  распечатке.  Больше  того,  что  в  этих  двух
документах, я не  знаю.  Мне,  конечно,  ясно:  ты  хочешь  сопоставить  мои
сведения с вашими объективными данными и проверить полноту изложения, может,
сделать кое-какие выводы о степени моей и Иванцова откровенности. Это  проще
по печатным документам сделать. Вот  эти  бумажки,  приобщай  к  делу,  если
таковое в твоей конторе ведется.
   - Михалыч, какой ты, право, обидчивый! Еще  раз  повторю,  мне  не  факты
нужны, а анализ.
   - Анализ такой. Все, что  произошло  с  Ростиславом  Воиновым,  -  чистая
случайность. Версия с азербайджанцами  и  Лавровкой  -  выеденного  яйца  не
стоит. Так же, как версия с нападением лавровцев на джип  Ворона.  И  насчет
ключей, которые тебе так нужны, никто из Лавровки очень долго не был в курсе
дела. Лавровка, как, впрочем, и "Куропатка", Ростика  не  трогала.  Соловьев
через Ворона дал указания Сэнсею  контролировать  передвижения  Воинова.  Но
ребята Сэнсея случайно потеряли его из  виду.  Знают  только,  что  коробку,
которая сейчас, как я понял,  находится  у  тебя,  он  заполучил  где-то  на
бульваре Декабристов. От кого, каким образом - непонятно. Были эти ключи там
же или Ростик их с собой привез - тоже непонятно. В общем, все было  покрыто
мраком, не говоря уже о том, что с этим Ростиком случилось, и  кто  его  так
жестоко искромсал. Теперь есть основания думать, что  его  убили,  представь
себе, совсем молодые девчонки.
   -  "Есть  основания  думать..."  Да  все  уже  точно  известно.  Конечно,
догадались только после того, как сегодня, примерно в 14.30, на  проселочной
дороге в двенадцати километрах от Мухановска был обнаружен в бессознательном
состоянии некий Носков Андрей Геннадьевич по кличке  "Штырь",  ранее  дважды
судимый по 148-й и 145-й статьям, по оперативным данным - один из бригадиров
Лавровской группировки. Сознание потерял от большой  кровопотери  вследствие
пулевого ранения в предплечье. Кроме того, был избит,  телесные  повреждения
оцениваются как средней  тяжести.  В  Мухановской  ЦРБ  сделали  переливание
крови, привели в чувство. Незадолго до этого в  райотдел  были  присланы  из
облуправления МВД ориентировки на  пятерых  членов  Лавровской  группировки,
которые скрылись из города, поэтому опознали его в два счета... В общем,  он
тут же дал показания насчет очень многих интересных вещей.
   - Ну, так какой тебе, к черту, нужен  анализ,  когда  у  тебя  информации
больше, чем у меня?! - проворчал Михалыч.
   Значит, Носков-Штырь  показал,  что  на  момент  начала  операции  против
Лавровской группировки отдыхал с товарищами на речке, в двадцати  километрах
от облцентра. Соответственно  его  не  было  на  тех  точках,  куда  прибыли
оперативные группы, и на квартире тоже. Филя  Рыжий,  которого  доставили  в
СИЗО около пяти утра, уже к шести часам знал, что практически все  его  люди
задержаны, кроме Штыря, Чики, Монтера, Барбоса и Грини. Тут  у  меня  первый
вопрос к тебе. Откуда он получил такую информацию и так быстро?
   - Сразу скажу: непосредственно от начальника УВД  подполковника  Теплова.
Потому что Теплов ужас как боится, что  на  следствии  Филя  даст  показания
против него. Поэтому господин подполковник предложил  Филе  нелегкий  выбор:
или полмиллиона отступного, или несчастный случай  при  попытке  к  бегству.
Филя, конечно, выбрал второе. Теплов дал ему  возможность  прямо  из  своего
кабинета позвонить адвокату Додику, Давиду Михайловичу. А  тот  по  сотовому
связался со Штырем, который о разгроме Лавровки еще и знать не знал.
   - Вот видишь, Михалыч, как теперь все четко  выкладывается!  -  улыбнулся
Чудо-юдо.
   - Да, только мне лично было непонятно, отчего Филя остался за решеткой  и
почему Штырь вдруг рискнул его кинуть.
   - Штырь сейчас стоит на том, что он сам Филю кидать не  собирался,  а  во
всем виноваты его приятели. Дескать, сказали,  будто  на  вокзале  в  ячейке
камеры хранения ничего нет, а на самом деле поставили "дипломат" с  деньгами
в какой-то киоск, потом Штырь пошел проверять, ту ли  ячейку  посмотрели,  а
они, дескать, переложили деньги в  машину.  Мне  все  это  кажется  ерундой.
Просто сговорились все пятеро, по сто тысяч долларов на брата - куш немалый.
   - Это можно будет уточнить только тогда,  когда  остальные  попадутся,  -
сказал Михалыч задумчиво. - А вообще-то все это брехня, по-моему, от  и  до.
Процентов на пятьдесят - как  минимум.  Насчет  отдыха  на  речке  -  вранье
однозначно. Не было их там,  да  и  не  могло  быть.  Во-первых,  ночь  была
дождливая, так что на речке только простуду ловить.  А  во-вторых,  я  точно
знаю, что они ночью были совсем в другом месте, на Матросова,  восемь.  Если
остальных возьмут, надо их по отдельности допросить. Наверняка не  сойдется,
даже если сговаривались.
   - У остальных сейчас уже ничего не спросишь -  их  трупы  позже  нашли  в
лесу. Но судя по тому, что Штырь сам рассказал о том, где они  лежат,  валил
их действительно не он.
   - А кто?
   - Штырь утверждает, что троих убили ребята  Сэнсея,  а  одного  -  самого
здоровенного, кстати, - задушила та самая девица, которую, как ты  говоришь,
"есть основания" подозревать в убийстве  Ростика.  Некая  Элеонора  Пряхина,
медсестра Второй горбольницы согласно  трудовой  книжке  и  профессиональная
проститутка по основному роду занятий.
   - Насчет убийства Воинова это похоже, - Михалыч нахмурился, - а  вот  как
она попала в Мухановский район? Это чем-либо подтверждается?
   - Давай я по порядку изложу. После того, как оказалось,  что  чемодана  с
долларами в ячейке нет. Штырь поехал прямо в адвокатскую  контору  Додика  и
доложил о происшедшем обломе. По  его  словам,  тот  связался  с  кем-то  по
телефону и после этого поставил новую задачу: ехать на улицу Матросова,  дом
восемь, квартира шестьдесят семь, и любым способом заполучить оттуда  связку
с ключами, которая спрятана в тайничке под стеновой плиткой  ванной  комнаты
за настенной аптечкой. По описанию - как раз те ключи,  которые  нам  нужны.
Вопрос: откуда о ключах узнали в Лавровке?
   - Ну, тут я, пожалуй, на коне. В Лавровке о ключах ничего не знали. Знали
в "Куропатке", которая,  как  известно,  до  недавнего  времени  подчинялась
Ворону, а через него - Соловьеву. Именно Соловьев через Ворона дал  указания
Сэнсею  организовать  слежку  за  Ростиком,  а   потом   вести   собственное
расследование его убийства. Сэнсей выделил для этого четверых ребят, двое из
которых имели опыт работы в милиции.  Они  довольно  быстро  вышли  на  двух
девиц, которые по идее были последними, кто видел Воинова  живым.  Это  были
маляры-штукатуры Лида Терехина и Лариса Зуева. Люди Сэнсея  установили,  что
эти девушки дружили с Элеонорой  Пряхиной.  Они  втроем  взяли  добровольное
шефство над  каким-то  солдатом-инвалидом,  который  проживает  как  раз  на
Матросова, восемь, в шестьдесят седьмой квартире. Кроме того,  куропаточники
обнаружили место убийства Воинова, а неподалеку от него - ту самую  коробку,
которую искал Соловьев и которая, надо думать, находится у тебя.
   - Думать я не запрещаю, но подтверждать не буду.
   - И не надо. В общем, по результатам их самодеятельного расследования все
сходилось на том, что  Пряхина,  Терехина  и  Зуева  имеют  непосредственное
отношение к убийству. Но прямых улик они не имели. А Пряхина к тому же очень
ловко подставила азербайджанцев, живших в гостинице "Береговия":  подбросила
им в комнату ножи и заточки, которыми был убит Воинов. Они их спьяну  или  с
дури захватали руками - отпечатков  сколько  угодно.  На  месте  обнаружения
трупа нашли обрывок  плавок  Воинова,  где  обнаружилась  цементная  пыль  и
подвальная плесень - точь-в-точь такие, как в подвале, который азербайджанцы
арендовали под товарный склад. В общем. Моряков их быстренько арестовал, они
все уже чистосердечные признания написали. Если пройдешь "шерстянку", что  в
тамошнем СИЗО, признаешься в чем угодно, хоть в убийстве Кирова.
   - Но про ключи я еще ничего путного не услышал.
   - Сейчас будет и про ключи. Одна из девчонок,  Лариса  Зуева,  доводилась
двоюродной сестрой подручному Штыря - Анатолию Никитину по кличке Монтер.  С
Элеонорой и Лидой он тоже познакомился. Парень  действительно  был  когда-то
электриком, да и вообще рукастый, в технике  соображает.  Он,  в  частности,
отремонтировал инвалидную коляску для их  подопечного.  Чинил  свет,  вообще
все, что ломалось.  Помог  Эльке  за  десять  миллионов  купить  подержанную
"Волгу" и отремонтировал так, что та  бегает  как  новая.  Но  при  этом  он
приспособил  кузину,  а  заодно  и   остальных   к   мелкооптовой   торговле
наркотиками.  У  них  небольшой  склад  был  прямо  на  квартире.  Девчонкам
требовались деньги - и для себя, и для этого паренька-инвалида.  Им  платили
десять процентов от реализации, выходило, видимо, не так уж  и  мало.  Потом
как-то раз, когда Монтер провожал Лиду и Ларису до общежития -  примерно  за
месяц до гибели Ростика, - он заинтересовался  бомбоубежищем.  Должно  быть,
прикинул, что там в принципе можно большой склад организовать. Но, видимо, в
Лавровке эту идею не одобрили. Монтер нашел похожий старый ключ от амбарного
замка, подточил  его  и  мог  попасть  в  подвал  когда  угодно.  Когда  его
предложение не прошло, он оставил ключ в шестьдесят седьмой квартире.  Чтобы
не потерять дома, где у  него,  говорят,  жуткий  кавардак.  А  Элеонора,  у
которой  в  характере  вообще  много  странного,  получив  в  руки  ключ  от
бомбоубежища, стала туда регулярно лазить. Чаще всего рано по  утрам,  когда
возвращалась с  работы.  И  рассказывала  подружкам  всякие  страсти  насчет
привидений. Те, конечно, слушали, понимали, что врет, но уж  больно  занятно
получалось. В общем, как-то раз,  ночью,  когда  солдатик  заснул,  они  все
втроем  спустились  в  бомбоубежище  и  прошли  по  подземному  туннелю   до
аварийного выхода, который находился в парке. При этом они встретились там с
компанией ребят, среди которых у Лиды и  Ларисы  были  знакомые.  Потом  еще
несколько раз туда приходили. Некоторые в этой тусовке были наркоманами, они
им таскали шприцы, которые Пряхина воровала из больницы...
   - Да-а, -  воспользовавшись  паузой,  произнес  Баринов.  -  Это  откуда,
Михалыч, такие подробности?
   - Чуть позже расскажу. Пока слушай по порядку. В тот  самый  день,  когда
Ростик приехал в облцентр и совершенно случайно ушел  от  ребят  Сэнсея,  он
навещал своих бывших любовниц. У Светланы Коваленко он оказался персоной нон
грата, а Наталья Сергачева его встретила радушно, приласкала, но ночевать не
оставила - мог муж появиться. Ростик решил ехать в гостиницу,  но,  на  свою
беду, подсадил в машину Лиду и Ларису. Они его,  молодого-холостого,  должно
быть, очаровали, он за ними увязался в общагу. Выпили, потанцевали втроем, а
потом девчонкам вдруг захотелось взбеситься. Должно быть, Ростик им  чего-то
возбуждающего накапал под шумок. В общем, получился у них маленький  бардак,
а потом решили сходить проветриться по улице. Как раз в  это  время  Пряхина
вывозила на прогулку инвалида. Она  сказала  девчонкам:  "Проводите  его  на
полянку у аварийного выхода, а я подземным ходом приду, ради хохмы".
   - Их что, задержали уже? - недоуменно спросил Чудо-юдо. - Почему  мои  об
этом не сообщают?
   - Не спеши, - досадливо проговорил Михалыч, - всему свое время. В  общем,
повели эти крошки подвыпившего Ростика через парк,  доставили  на  ту  самую
полянку, а потом появилась Элька. С бутылкой. Обычно на  этой  полянке  были
ребята, но в тот вечер никого не было. Вот тут-то и произошло что-то. А  что
конкретно, пока непонятно.
   - Почему?
   - Да потому, что все эти подробности, которые  тебя  так  удивили,  стали
известны из письма, которое было позавчера  отправлено  в  прокуратуру.  Без
обратного адреса и подписи. А самое главное - без последнего листа или  даже
нескольких листов. Пришло сегодня утром. Но автора установить просто  -  это
Лариса Зуева. Похоже, она решила с чистосердечным признанием выступить,  но,
должно быть, о самом убийстве писать, не захотела. Или  страшно  стало,  или
еще почему-то - не знаю.
   - Но зачем тогда вообще письмо было отправлять, если испугалась?
   - Не знаю. Трудно сказать и даже предположить что-либо.
   - Ну хорошо, а про ключи-то что известно?
   - Прошлой ночью на Матросова, восемь,  где-то  около  полуночи,  приехали
Штырь, Монтер и еще несколько человек, которым Филя  Рыжий  срочно  приказал
спрятать кое-какой товар. Монтер вспомнил о своем давнем предложении,  и  на
сей раз его приняли, то есть решили  спрятать  этот  товар  в  бомбоубежище.
Элька была еще дома и дала Монтеру ключ. Они сгрузили товар и  уехали.  Дело
было примерно в час ночи, но она торопилась на работу.
   - В "Береговию"?
   - Да. А Лида и Лариса оставались присматривать за парнишкой. Но Эля,  как
видно, плохо задвинула в стену ящичек, и та же самая  Лариса  прошлой  ночью
нашла  за  аптечкой  тайник  с  ключами.  На  одной  связке  были  ключ   от
бомбоубежища, ключ "Switzerland" и ключ "Schweiz".  Неизвестно  в  точности,
откуда, но Лариса  знала,  что  эти  ключи  представляют  большую  ценность.
Примерно в 3.30 она позвонила из автомата в Лавровку. Точнее,  в  офис  Фили
Рыжего, рассчитывала застать там Монтера. До этого,  как  удалось  уточнить,
она звонила на квартиру к двоюродному брату, но там была только  престарелая
тетка и обругала ее за то, что подняла в полчетвертого утра.  А  в  офисе  у
телефона сидел некий Леша Бетон, которого она знала. Телефон,  конечно,  был
взят на прослушку. Правда, в этот раз  она  себя  не  называла,  но  имелось
несколько прежде сделанных записей, где она представлялась Ларисой Зуевой. В
тех записях ничего существенного не  было:  как  правило,  просьбы  зайти  и
что-нибудь починить. А вот на этот раз  была  фраза:  "Передайте  Толе,  что
ключи у нас в шестьдесят седьмой, в ванной, под плиткой за аптечкой".
   - Значит, Монтер тоже знал что-то?
   - Сам же сказал, что у него теперь не спросишь... Прослушка, К сожалению,
важность этого звонка, сразу не  поняла.  А  может,  не  обратила  внимание,
потому что сонная была. Неизвестно, понял ли что-то  Леша  Бетон,  поскольку
меньше чем через полчаса научалась операция спецназа. И Лешу,  и  всех,  кто
был в офисе, повязали. В СИЗО тем временем Теплов взялся за Филю и  поставил
перед ним вопрос об отступном. Как это все кончилось, мы уже  обсуждали.  Но
по ходу дела, я полагаю, всплыл вопрос и о ключах, точнее, о том,  имеет  ли
Лавровка какое-то отношение к делам Ростика и Ворона. Конечно, Филя  лишнего
брать не хотел, но попросил у Теплова разрешения переговорить  с  друганами.
Или маляву переслать  -  Бог  его  знает,  меня  там  не  было.  Но  могу  с
уверенностью сказать, что к тому моменту, когда Штырь через  Додика  доложил
насчет облома с деньгами, Теплов уже просветил Филю насчет того,  что  ключи
могут с лихвой заменить чемоданчик с баксами, а Леша  Бетон  успел  доложить
Филе, что ему насчет ключей звонила  Лариса.  Поэтому  Штырь  с  Монтером  и
остальными поехали туда. Причем, как мне лично думается, вовсе  не  с  целью
выручить Филю. Они просто надеялись, что эти ключики  им  самим  пригодятся.
Разумеется, Филя Теплова не информировал ни о том, куда ездят его люди, ни о
том, откуда известно про ключики. Но тем  не  менее,  милиция  в  шестьдесят
седьмую квартиру попала довольно быстро. Не потому, что Теплов как-то  сумел
отследить и вычислить, а потому,  что  жильцы  вызвали  группу  немедленного
реагирования. На  лестничной  клетке,  согласно  звонку  в  отделение,  была
стрельба. ГНР прибыла, поглядела, нашла штук пять гильз, следы пуль,  но  ни
трупов, ни следов крови. Обнаружили, что дверь в шестьдесят седьмую квартиру
не закрыта, осмотрели, не нашли ни следов взлома, ни  признаков  борьбы.  Но
зато нашли в ванной тайник, где ничего уже  не  было.  А  чуть  позже  нашли
несколько упаковок с наркотическими веществами.
   - Согласно показаниям Носкова, стрельбу устроила Элеонора, у нее оказался
пистолет Стечкина. Ни в кого не целилась, чисто для испуга. Потом якобы  она
села в "Волгу", а Штырь с компанией -  в  "шестерку".  На  дороге  откуда-то
взялась машина из "Куропатки", возле Мухановска в лесу произошла разборка со
стрельбой и теми итогами, о которых я тебе уже докладывал.  Штыря,  конечно,
еще надо проверять, потому что многое там непонятно. Например,  почему  его,
опаснейшего врага и свидетеля обвинения, куропаточники не только  не  убили,
но и отпустили на волю. Но ключи опять пропали.
   - И не только они, - ухмыльнулся Михалыч.  -  К  тому  моменту,  когда  я
улетал, ни Лиды, ни Ларисы, ни даже этого инвалида без рук и без ног все еще
не нашли. Ну, Элька, понятно, уехала на  "Волге".  Допустим,  остальные  две
девицы могли куда-то сбежать. Но солдатик  их  даже  на  инвалидной  коляске
далеко не сбежит. На работу Лида с Ларисой не вышли, в общежитии их не  было
уже сутки. Проверили село, откуда они родом, - не приезжали.
   - Жаль, - поглядев на часы, сказал Чудо-юдо, - меня, к  сожалению,  время
поджимает, а то  бы  еще  поговорили.  Ладно,  будем  следить  за  развитием
событий. Больше туда не езди, а займись тихими стариковскими делами здесь, в
Первопрестольной.   Наверняка   Антон   Борисович   Соловьев,   прежде   чем
проконтактировать с Иванцовым, будет еще и еще  раз  обращаться  к  тебе  за
посредничеством. Очень важно выцедить  из  него  все,  что  ему  известно  о
Гнездилове-Воронкове. Так что придется тебе, дедушка,  еще  немножко  побыть
разведчиком.
   Отпускники гуляют
   Застолье в деревне Конец, в доме бабушки Гребешка, было обильное,  но  не
хмельное. И песен не пели, и не плясали, потому что  кавалеры  были  слишком
молоды, а у "барышни" суставы плохо сгибались.  Разговоров  было  много,  но
беседа не  очень  касалась  собственного  житья-бытья.  Всех  так  и  тянуло
поворошить мировую политику, до которой бабе Дусе никакого дела  не  было  и
быть не могло, ибо ни телевизора, ни радио не имела, да и газеты  к  ней  не
ходили - одну какую-нибудь выписать денег не хватало.
   Больше одной бутылки на пятерых Агафон за ужином выпить не дал. И  никто,
даже Гребешок, не протестовал. Только Евдокия Сергеевна на него посетовала:
   - Им, чай, завтра не на работу. Отдохнули  бы,  выспались,  отчего  и  не
испить-то?
   - Да мы, бабуль, напоследок немного ночью поработали, - пояснил Агафон, -
вот и устали. Опять же, сколько съели  с  дороги  -  всю  ночь  переваривать
будем.
   Сама бабка залезла на печь в кухне,  а  молодежь  устроилась  на  полу  в
горнице. Конечно, Агафону, как старшему, Евдокия Сергеевна предложила занять
никелированную кровать. Но тот вежливо отказался, решив не  возвышаться  над
народом.
   Налим и Луза, а за ними и бабка на печке быстро вырубились  и  захрапели.
Но вовсе не храп капитально мешал спать Гребешку и Агафону. У  них  не  было
того чувства удаленности от всех опасностей цивилизации, которое  расслабило
младших товарищей. За спиной было четыре свежих трупа и один  отпущенный  на
произвол судьбы неприятель, опираясь на показания  которого  запросто  можно
выйти на их след. Кроме того, где-то рядом находится очень  опасная  девушка
Эля.
   Она была очень близко, по прямой сорока метров не будет.  "Волга"  никуда
не выезжала, друго