.  Электромотор
"Аквамарина" был почти бесшумным, но скорее всего шум его все-таки  слышался
теми, кто был в подземной гавани. Наверняка его слышал и оператор сонара  на
лодке, если акустическая  станция  не  была  выключена.  Я  представил  себе
действия Лопеса, Хорхе дель Браво или Хорсфилда, заметивших, как  в  туннель
вошел подводный аппарат. Что они будут делать? Что бы сделал я на их  месте?
Первое: погрузил бы лодку  так,  чтоб  торпедные  аппараты  могли  выпустить
торпеду в туннель. Не очень надежный ход! У торпед все-таки слишком  большая
скорость, а потому малая поворотливость, и в таком  извилистом  туннеле  она
попросту врежется в стену, не вписавшись в поворот. Второе: выслал бы боевых
пловцов, которые установили  бы  на  нашем  пути  мину  с  акустическим  или
магнитным взрывателем, а может быть, и не одну. Получше, но тоже  не  идеал.
Мина, взорванная в туннеле, может обрушить  его  своды,  и  тогда  субмарина
будет  навеки  отрезана  от  океана.   Наконец,   третье:   беспрепятственно
пропустить "Аквамарин" в гавань, а затем блокировать его там. Например, если
в туннеле есть какие-нибудь аварийные ворота,  помимо  тех,  что  открыли  с
помощью взрыва боевые пловцы Лопеса.  Пазы,  куда  разошлись  створки  ворот
после того, как аквалангисты взорвали стопоры, я заметил в свете прожекторов
"Аквамарина". Лучи света пробивали толщу воды, скользили по обросшим густыми
водорослями  стенам,  пугали  рыб,  стайками  разбегающихся  перед   впервые
увиденным чудовищем. Вдруг свет наших прожекторов погас.
   - Что это? - испугался я.
   - А ничего, - буркнула Мэри, - сейчас  я  уже  проверила,  как  реагирует
руль, какая оптимальная скорость движения по этой кишке, и  компьютер  может
вести "Аквамарин" сам, по показаниям сонаров. Нечего высвечивать себя.
   - А ты мудрая! - похвалил я.
   Сидеть в шаре, который двигался куда-то в полной  тьме,  было  жутковато.
Лишь изредка из темноты выскакивала рыбешка, стукалась о стекло и  скользила
куда-то за корму. Внутри аппарата света не было, только где-то за спиной  на
пульте управления мерцали голубоватые экраны и мигали  красные  и  оранжевые
лампочки. Так прошло минут десять-пятнадцать. Постепенно  я  стал  замечать,
что мгла уже не столь непроглядно черна, как прежде. Я начал различать свет.
Очень слабый, какой-то серо-желтоватый, но свет. Постепенно он стал сильнее,
заметнее. Он уже заставлял меня испуганно крутить головой, потому что раньше
я не видел мохнатых от водорослей стен туннеля, а теперь стал  их  пугаться,
когда нос "Аквамарина", как мне казалось, вот-вот готов был в них врезаться.
Тем не менее автоматический капитан вел аппарат хоть и  вслепую,  но  верным
курсом и не ошибся ни разу.
   И вот, наконец, "Аквамарин" оказался вне мрачных сводов. Свет шел  теперь
сверху, и, задрав голову, через  верхнюю  полусферу  шара  можно  было  даже
различить  слабенькие  желтоватые  огоньки  лампочек,  горевших  где-то  под
сводами тайной гавани. В толще воды свет их  рассеивался,  серел.  Справа  я
разглядел в этой серой мути темную продолговатую массу - корпус лодки.
   - Вот поди и разбери, та или не та? - сказал я вслух. -  Надо  всплывать,
продувать цистерну, а значит - обнаруживать себя.
   - Надо пустить пузыри где-то между лодкой и берегом, - предложила Мэри, -
их не сразу заметят.
   "Аквамарин"  сделал  несколько  шагов  по  дну,  осторожно   и   медленно
переставляя свои опорные ноги. Внезапно его потянуло назад - какой-то мощный
поток двинул его обратно в туннель.
   - Отлив начался! - озаботилась Мэри. - Придется включать двигатель.
   "Аквамарин" преодолел силу потока и, задрав нос, только за счет  мощности
мотора и положения горизонтальных рулей поднялся почти к самому днищу лодки.
По идее, после этого, словно самолет, делающий "горку", он должен был  пойти
вниз или, перевернувшись, сделать "мертвую петлю" - чего я очень  не  хотел,
естественно. Однако не  вышло  ни  того,  ни  другого.  "Ноги"  "Аквамарина"
перевернулись  и  присосались  к  днищу   субмарины   откуда-то   взявшимися
присосками. Теперь наш аппарат был как бы подвешен  под  брюхо  этой  старой
толстухи.
   - А теперь можно послушать, что говорят внутри,  -  усмехнулась  Мэри.  Я
подумал, что она шутит, поглядел на нее иронически.
   - Я  серьезно,  -  разубедила  она  меня,  -  ведь  я  разрабатывала  для
"Аквамарина" и области применения. Иногда бывает, что на затонувших кораблях
в  каких-то  отсеках  скапливается  воздух  и  там  остаются   живые   люди.
"Аквамарин" может  не  только  установить  контакт  с  этими  людьми,  но  и
эвакуировать из такой ловушки. Но это только со специальным оборудованием. А
вот прослушивать все, что говорится внутри корабля, можно прямо сейчас...
   -  Там  же  двойной  корпус,  масса  всяких   механизмов,   вентиляторов,
моторчиков, электронных приборов. Это все фон, шумы...
   - Тем не менее мы можем расслышать даже стук сердца.
   Над моей головой, выше  стеклянного  шара,  откуда-то  из  недр  аппарата
выдвинулась длинная и очень  тонкая  гофрированная  трубка  с  присоской  на
конце. Присоска поднялась к  днищу  подводной  лодки  и  уткнулась  в  него,
выпустив пузырек воздуха. Мэри пощелкала какими-то  тумблерами,  послышалось
легкое шуршание, свист, вроде того, который издает транзисторный приемник. А
затем я услышал ворчливый, удивительно четкий голос:
   - Черт побери, сколько еще таскать! Никогда не думал, что так много...
   - А ты думай о том, что здесь и твоя доля, тогда легче будет...
   - Держи  карман  шире!  "Твоя  доля..."  Дай  Бог,  чтоб  нас  вообще  не
прикончили, когда мы все погрузим!
   - Я этого не слышал...
   - Ну и дурак ты после этого... Я всегда говорил, что не стоит клевать  на
слишком большой куш. Пообещали сто тысяч за рейс! -  Говорили  по-английски,
больше того - это было родное кукурузное наречие.
   - Босс не похож на мерзавца. Я бы тоже заплатил по  сто  тысяч,  если  на
борту несколько сот миллиардов...
   - Я знаю, что по морде ничего не угадаешь. Надуть может любой. А у  этого
в глазах есть что-то подлое. Помяните мое слово - мы кончим плохо.
   - Работай! Что, я буду стоять с этим мешком, пока ты треплешься?!
   Некоторое время слышалось только  сопение,  легкие  у  обоих  работали  с
напряжением. Потом чей-то голос из ранее не звучавших сказал- В этот хватит.
Оставляем проход, переходим в следующий отсек.  Держитесь,  парни,  осталось
немного.
   - Э, боцман, а выгружать тоже нам?
   - Не бойся, ты получишь свои баксы и можешь сходить на берег.
   - Это тебе босс сказал?
   - Ладно, дело прежде всего, шагай  за  мной.  Отчетливо  послышался  лязг
закрываемой стальной двери, затем шорох  завинчиваемого  штурвальчика.  Мэри
опять чем-то щелкнула, присоска с чудо-микрофоном  выпустила  еще  несколько
пузырьков, отлипла от борта, а затем гофрированная змея стала  растягиваться
и, удлинившись на несколько футов, вновь присосалась к днищу.
   - Бен, это что может быть, а?
   - По-моему, статуя... Тяжелая, гадина! Осторожнее, ты мне пальцы на ногах
отдавишь... Вроде бы маленькая, а весит  фунтов  двести,  не  меньше...  Пуп
надорвешь!
   - Одна эта статуя стоит больше, чем вся наша получка.
   - Эй вы там, принимайте... Пальцы берегите!
   - Ну, сундучок! Перехватывайте!
   - Не вали вправо, если грохнется - ногу раздробит.
   - Уф-ф... И отчего на лодках не делают нормальных люков  и  стрел?  Через
эту щель ни черта не углядишь, еще поставят на голову. Торпеды  и  то  легче
грузить.
   Мэри осторожно отцепила одну присоску-ногу  от  днища,  перенесла  ее  на
несколько футов  вперед,  потом  вторую,  третью,  четвертую...  "Аквамарин"
переполз по днищу лодки, словно муха по потолку. Присоска с микрофоном  тоже
передвинулась, мы были теперь где-то  на  середине  лодки,  под  центральным
постом.
   Тут я услышал испанскую речь.
   - Хорхе, сколько еще осталось?
   - Немного, Педро. Ты во всем доверяешь Джо?
   - Как и ты - ни в чем. Но после того, как твоя стерва подвела нас,  я  не
доверяю и  тебе.  Лично  моих  парней  здесь  только  двадцать,  а  твоих  -
пятьдесят. У Джо - семьдесят или даже больше.
   - Вот именно, у него - больше.
   - Если бы Соледад привела своих ребят, нам было бы легче.
   - Это неизвестно, Педро. С этой девочкой можно остаться  без  головы  так
легко, что не успеешь чихнуть. Когда мои ребята догоняли этого инспектора из
ООН, наткнулись на труп Варгаса и еще нескольких из команды Соледад.
   - Почему ты не сказал об этом раньше?
   - Не было случая. Точнее, я не хотел тебя расстраивать.
   - Болван, это же сильно меняет дело. Ты думаешь, она играет на Хорсфилда?
   - Совсем наоборот. Она ведет свою игру, и нам  от  этого  не  легче.  Она
убрала всех, кто должен был помогать Варгасу. Теперь у меня нет  там  людей,
на которых я могу положиться. Ее "Орион" стоит  сейчас  напротив  выхода  из
туннеля. Там же - суда Купера.
   - Значит, она ждет нас?
   - Не сомневаюсь. На "Орионе"  есть  отличный  торпедный  аппарат  и  пара
самонаводящихся торпед, способных поражать подводные лодки. А  у  Купера  на
яхте "Дороти" - подводный аппарат, которому пара  пустяков  выпотрошить  эту
лодку и погрузить золотишко на транспорт, который они тоже привели с собой.
   - И ты молчал? Мы в ловушке, разве ты еще не понял?
   - Почему? - усмешка проступила даже через звук. - Вовсе нет. У  нас  есть
способ  уйти  с  острова  -  ооновский  вертолет.  Сейчас   ночь,   ПВО   на
Гран-Кальмаро плевая. Пятнадцать минут,  и  мы  сядем  где-нибудь  на  вилле
твоего друга президента Костелло... Шучу, конечно, нас там тут же арестуют и
выдадут коммунистам. Точнее - ребятам Хорсфилда.
   - Но в вертолет почти ничего не войдет.
   - Жадность - вот что сокращает жизнь, Педро. Всего по одному  чемоданчику
с золотом и по  три  охранника.  В  посольстве  Хайди  мы  получим  надежные
документы, и все - дело сделано. Европа или Штаты  -  а  сюда  будем  ездить
отдыхать.
   - А мои девочки? Сан, Мун, Стар?
   - Может, ты мне прикажешь еще и за твоей старухой на  Хайди  заехать?  Ты
стал очень сентиментален, это не по возрасту. Сейчас на карте - наши  шкуры,
старик, а это, поверь мне, намного ценнее,  чем  вся  эта  куча  золота.  Не
забудь - у нас есть  кое-какие  ключики  к  денежным  ящикам,  а  это  может
восполнить все убытки. Решайся, пока мои ребята еще не сняли свою  охрану  с
лагеря ООН. Хорсфилд, после того, как кто-то угостил его Смита очередью,  не
находит себе места. Он убежден, что это были не ооновцы, хотя все мои  парни
повторяют это в один голос. Я-то знаю, что это был  вертолет  Купера.  Сразу
после этого я послал наблюдателей и взял под  контроль  даже  вентиляционную
шахту на горе. И не ошибся!  Сначала  пришел  "Орион",  потом  суда  Купера.
Перехватить связь не удалось, они говорят  через  кодирующее  устройство,  а
Соледад сыплет на языке какого-то людоедского  племени.  Но  ясно,  что  они
хотят.
   - Значит, надо убираться отсюда?
   - Да, и как можно скорее. Но уходить  надо  спокойно,  ничего  лишнего  с
собой не брать. Девок оставь Хорсфилду - пусть забавляется с ними на морском
дне. Идем!
   Лязгнуло железо,  потом  послышались  гулкие  шаги  по  стальному  трапу,
ведущему в рубку.
   - Вот так, - сказал я, - хитрили мы, хитрили... А  они  просто  выставили
наблюдателя и увидели нас. Хорхе знает тут все корабли, распознать нас труда
не стоило.
   Вновь забухали шаги по трапу, на сей раз кто-то спускался  в  центральный
пост из рубки.
   - Босс, - сказал кто-то по-английски, - эти хайдийские начальники взяли с
собой шесть холуев и ушли в штольни.
   - Вернутся! - убежденно сказал сочный голос стопроцентного американца.  -
Золото притягивает крепче магнита. Они хотят проверить, не позаимствовали ли
мы что-нибудь из общей кучи. Кроме того, у  старого  проказника  Лопеса  тут
гарем из трех разноцветных потаскушек, а это тянет даже крепче золота.
   - Босс, не проще ли их... Вы читали О'Генри?
   - "Боливар не выдержит двоих"? Да, но не раньше, чем все будет  погружено
на лодку. Все-таки их семь десятков, это подспорье при погрузке и выгрузке.
   - Босс, лодка уже загружена до предела. Места в отсеках еще  хватает,  но
запас плавучести очень маленький, еще пять-шесть тонн, и мы даже с полностью
продутыми цистернами ляжем на грунт.
   - Я только что оттуда, грузят последние два вагончика - это не более двух
тонн. Как только последнее будет погружено, давайте сигнал. Сперва тех,  кто
в отсеках, потом - тех, кто будет выходить из штолен.
   - Девиц Лопеса - тоже?
   - В самую последнюю очередь.
   Пауки в банке готовились к решающей схватке. Однако, на мой взгляд, шансы
у Лопеса и дель Браво были  предпочтительнее.  Хорсфилд  заглотил  подсадную
утку -  он  поверил,  что  хайдийцы  еще  вернутся,  раз  оставили  девиц  и
сокровища.
   - По-моему, нам  надо  выбираться  отсюда.  Лопеса  надо  ловить  уже  на
Гран-Кальмаро. Истребителей у нас нет, но есть вертолет...
   - Да, надо успеть, пока не кончился отлив, - кивнула  Мэри,  -  иначе  мы
будем ползти отсюда так же долго, как ползли сюда.
   Подчиняясь  щелчкам  тумблеров,  ноги-присоски  отцепились  от  субмарины
Хорсфилда, и "Аквамарин" быстро пошел вниз. Мэри ловко развернула его  носом
к туннелю, и, не включая двигатель, мы вновь нырнули в  подводную  кишку.  И
снова нас вел компьютер, но двигались мы  много  быстрее,  поскольку  теперь
течение  нам  помогало,  хотя,  войдя  в  туннель,  мы   тут   же   включили
электромоторы.
   Через полчаса мы уже оказались под днищем "Дороти"  и  створки  шлюзового
отсека гостеприимно раскрылись над нами. С очень большим нетерпением я ждал,
пока сойдет вода из шлюза и можно будет выбраться наверх.
   Поднимался  я  почти  бегом.  На  верхней  палубе   покуривала   Марсела,
присматривая за Соледад, возлежащей на шезлонге.
   - Вот что, - сказал  я  отрывисто,  -  твой  дружок  Хорхе  вот-вот  всех
перехитрит. Он подставляет нам Хорсфилда, а сам с Лопесом собирается улететь
на Гран-Кальмаро, где у них еще есть посольство. Там ему  выпишут  документы
на имя какого-нибудь Нуньеса, и поминай как звали. С  ними  уйдут  прорывные
программы, и они не пропадут... Синди, вертолет  у  нас  готов?  Ты  хороший
пилот?
   - Ты сказал кучу слов, но никто ничего не  понял,  -  заметила  Синди,  -
объясни толковее...
   - Пошла ты к черту! - завопил я. -  Нужно  срочно  поднимать  вертолет  -
перехватывать Лопеса и дель Браво в воздухе. Заправлен он у тебя хотя бы?
   - Заправлен... - все еще не очень соображая, протянула  эта  светлокудрая
инженю с инженерным дипломом.
   Я за руку поволок ее к вертолету, наскоро выхватив из рук Джерри "узи", а
также два магазина. Я  с  тоской  вспомнил  о  немецких  пулеметах,  которые
оставались в оружейном складе на объекте Х-45. Один такой шикарный  пулемет,
и я почувствовал бы себя вполне уверенно, чтобы как следует разговаривать  с
"Си Кингом". Уже забравшись в вертолет и сидя  рядом  с  Синди,  запускавшей
двигатель, я пытался осмыслить сразу кучу проблем и поэтому, конечно, так ни
одной и не решил. Первое: успеем ли мы долететь до "Си Кинга" раньше, чем до
него доберутся Хорсфилд и дель Браво. Второе:  если  успеем,  то  что  лучше
делать - испортить вертолет или попробовать перестрелять охрану  при  выходе
из  подземелья  -  о  том,  что  вертолет  может  охраняться   людьми,   уже
находящимися наверху, я как-то не подумал. Третье: что делать, если Лопес  и
его люди успеют взлететь? Сумеем ли мы на нашей стрекозе догнать "Си Кинг" и
есть ли гарантия того, что мы его собьем, а не он нас? Наконец, не стоит  ли
сейчас же лететь на Гран-Кальмаро и перехватывать  Хорсфилда  уже  на  земле
вместе с гран-кальмарской полицией? Все это перемешалось у меня в голове,  а
тем временем Синди уже подняла нашу игрушку  в  воздух  и,  набирая  высоту,
спросила:
   - На остров?
   - Да, - ответил я, и вертолет, накренившись по дуге, понесся к  восточной
лагуне.  На  инфракрасном  экранчике  перед  Синди   светилась   зеленоватая
картинка: постройки ооновского поста  и  вертолет,  стоявший  на  посадочном
круге. Итак, "Си Кинг" еще был здесь. Но мне от этого не стало легче, потому
что с земли по нашей стрекозе ударили сразу два пулемета "М-60". Били с рук,
а не со станков, поэтому ровных строчек из трассеров не получалось,  к  тому
же хорошо прицелиться ночью на звук было сложно, а инфракрасных  прицелов  у
них не было. Тем не менее одна из пуль все-таки ударила в  борт,  пробила  в
нем дырку с острыми краями, пролетела где-то  дюймах  в  пяти  позади  моего
затылка и, провернув идеально  круглую,  словно  от  удара  керна,  дырку  в
противоположном борту, вылетела наружу. Это навело меня на здравую  мысль  о
том, что представляет наш вертолет как боевая единица. И все  же,  приоткрыв
дверцу, я не смог отказать себе в удовольствии  высадить  магазин  "узи"  по
тому месту, где стоял "Си Кинг", и примерно той зоне, откуда били  пулеметы.
Трассирующих пуль в моем магазине не оказалось, поэтому, куда я палил, можно
было только догадываться. А вот куда я попал, обнаружилось  тут  же,  потому
что, по-видимому, зажигательная пуля в магазине все-таки была.
   Попал я не в вертолет, а в цистерну с горючим, стоявшую немного в стороне
от ангара и вертолетного круга. Фукнуло так, что наш вертолет  очень  сильно
тряхнуло, и Синди выровняла его только где-то за две мили  от  острова,  над
морем. Внизу мелькнули огни "Ориона", потом "Айка".
   - Может быть, сядем? - постукивая зубками, спросила Синди, увидев пулевую
дырку всего в двух дюймах от своей попочки.
   - Крути! - заорал я в азарте, забыв, что имею дело не с военным  пилотом,
а с девушкой, которая научилась управлять вертолетом лишь  для  того,  чтобы
любоваться красотами природы с птичьего полета. - Второй заход!
   - Боже мой, - завопила Синди, - а кто оплатит мне ремонт вертолета?
   - Ах, вот что тебя беспокоит! - проворчал я. - Если все удастся, я  куплю
тебе новый!
   - Но они могут попасть в нас! - прохныкала  Синди.  -  Ты  видишь,  какая
дырка! Такой красивый пластик, я сама подбирала цвет обивки...
   В это время трасса пуль помчалась к вертолету со стороны горы, на которой
находился колодец, однако пулеметчик не взял нужного упреждения,  и  длинная
очередь пронеслась за хвостовым винтом, не задев нас. Зато тут же  с  "Айка"
ударила короткая очередь из универсальных автоматов,  пришедшаяся  точно  по
вершине горы. Нас опять  тряхнуло,  подряд  раза  четыре  (столько  снарядов
угодило в площадку), но зато пулемет с горы больше не тявкал.
   На земле горячее топливо растекалось по площадке, но винты "Си Кинга" уже
крутились. С земли в нас не стреляли, видно, Хорсфилд  взял  пулеметчиков  с
собой.
   - Ниже! - заорал я. Синди послушалась,  и  с  высоты  в  двести  футов  я
расстрелял еще один магазин. На сей раз ничего особенного не произошло,  "Си
Кингу" - если даже я в него попал - от моего  обстрела  хуже  не  стало.  Он
разогнался, перелетел скалы, отделяющие восточную лагуну  от  моря,  и  ушел
влево, тогда как наша стрекоза уже  уносилась  вправо.  Пулеметная  очередь,
которой он нас попытался угостить, нам не досталась. Набирая  высоту,  Синди
еще раз облетела остров и попыталась догнать "Си Кинга", но куда там  -  его
двигатель был раза в четыре мощнее... Тем не менее мы потащились за ним,  не
спуская его с экрана радара.  "Си  Кинг"  уходил  на  Гран-Кальмаро,  докуда
лететь ему было не более восьми минут, а нам - чуть больше,  примерно  минут
пятнадцать. Хотя мы довольно здорово отстали, я  понял,  что  "Си  Кинг"  не
собирается  садиться  в  аэропорту  Гран-Кальмаро,  а,  прячась  от  радаров
гран-кальмарской ПВО, ползет куда-то в  сторону  гор.  Это  навело  меня  на
мысль, что мне нужно засветить нашу стрекозу для гран-кальмарцев.
   - Выше! - приказал я Синди. - Иначе нас не заметят здешние олухи!
   В трех милях от берега, когда мы  забрались  на  две