его сокровищами, выяснилось, например, примерное место  потопления
"Санта-Фернанды" и захоронения клада на острове. Тут же в наше  поле  зрения
угодил и  профессор  Бьернсон  со  своей  "Ульрикой".  И  дель  Браво  решил
переиграть Хорсфилда. Через своих агентов и при моей помощи он решил  добыть
прорывные программы и заставить своих техников найти от них защиту, а  также
разработать  способ  дезинформации  Хорсфилда.  Мы  готовили  очень  сложную
многоходовую операцию, но в последний момент  она,  как  мы  выяснили,  была
провалена. Хорсфилд сумел все вычислить и затеял грандиозное  надувательство
под  кодовым  названием  "Атлантическая  премьера".  Под  видом   подготовки
специалистов по борьбе с коммунистическими террористами он создал  несколько
групп наемников - в том числе и вашу, мистер Браун, -  которые  должны  были
вторгнуться на Хайди и совершить коммунистическую революцию. Дело в том, что
на Хайди были сильны  прокоммунистические  настроения,  и  именно  это  было
решено  использовать.  Хорхе  своевременно  узнал  все  детали  плана,   но,
проанализировав их,  понял,  что  выгоднее  будет  не  сопротивляться  и  не
показывать Хорсфилду, что его план раскрыт. Почему? Да потому, что  Хорсфилд
собирался вывести Хорхе дель Браво и Педро Лопеса на подводной лодке с Хайди
на остров Сан-Фернандо, где находилась законсервированная  немецкая  база  и
сокровища Эванса. О базе и о сокровищах Хорсфилд узнал, включившись в тайную
компьютерную сеть нацистских ассоциаций Южной Америки. Там,  на  этой  базе,
Хорсфилд с помощью психотропных препаратов намеревался выпытать из Лопеса  и
дель Браво все, что они не доверяли компьютерам, а затем - уничтожить. Ну  а
Хорхе принял свои меры.  Мне  было  приказано  выйти  в  море,  атаковать  и
потопить "Ульрику", взять в плен шведов, вытянуть из них  сведения  о  месте
гибели "Санта-Фернанды" и о точных координатах входа в пещеру Эванса, откуда
можно было попасть на подземную базу. Кроме того, я  должна  была  со  своей
командой ликвидировать ооновский пост на острове, а потом установить  сигнал
на горе и ждать, пока Варгас не вернется с базы. Но что должен  был  сделать
Варгас на базе - я не знаю, это правда.  И  название  Х-45  я  действительно
раньше не слышала.
   - Но тем не менее ты решила вести свою игру" верно? - спросил я. -  После
того, как тебе случайно попались в руки мы все... Верно?
   - Да, я же склонна к импровизациям, ты знаешь. Мне  показалось,  что  все
козыри у меня... Это такой соблазн!
   - Когда ты узнала о "Дороти"?
   - Мне  радировали  "Морские  койоты"  о  том,  что  с  яхты  "Дороти"  их
обстреляли из автоматов. По описаниям эта яхта была мне  известна,  ведь  мы
изучали возможность нападения на "Дороти" задолго  до  того,  как  она  сама
пришла ко мне в руки. Но я как раз в это время разделывалась со  шведами  и,
выполняя приказ Хорхе, ушла на Сан-Фернандо. А тут, когда мне доложили,  что
"Дороти" стоит на  якоре  совсем  рядом  с  Сан-Фернандо,  я  подумала:  это
судьба... Я же знала, что на яхте будет Синди и что папа и сын Куперы тут же
прилетят, если получат сигнал с "Дороти", а раз так, то они попадут ко мне в
руки, и я получу доступ к секретным  программам.  Так  и  вышло.  Да  еще  я
узнала, что ты - один из тех, кто прислан Хорсфилдом на Хайди - это был шанс
найти  место  в  вашей  команде.  Я  рассчитывала,  что  заполучу  и  золото
"Санта-Фернанды", и сокровище Эванса, и прорывные  программы  помимо  Хорхе.
Ведь Хорхе собрался "попадаться" в ловушку Хорсфилда только для того, чтобы,
в свою очередь, застать его врасплох, перебить его людей и при помощи его же
психотропов вытрясти из него эти злополучные программы.  А  потом,  погрузив
золото на субмарину, уйти в надежное место. Куда он собирается  идти,  я  не
знаю, не знаю, удалось ли ему также то, что он задумал, но если бы не вы, то
я подстерегла бы субмарину на выходе  из  подземной  гавани  и  потопила  бы
самонаводящейся торпедой. На "Орионе" есть и сонар, и торпедный аппарат, так
что нам это ничего не стоило бы...
   - А потом с помощью  нашего  "Аквамарина"  выпотрошила  с  субмарины  все
ценности...
   - Ну, конечно! Помнишь, я сегодня ночью говорила тебе, что  не  могла  бы
тебя расстрелять? Это была правда. Ты, Мэри и Синди вчера не были бы  убиты.
Джерри, выложив программы, подписал себе смертный приговор. Марсела -  тоже,
она знала о "пыльном телефоне". Синди  нужна  была  мне  как  специалист  по
компьютерам, а Мэри - по управлению "Аквамарином"...
   - А почему я остался бы жить? Только не ври о своей любви.
   - Потому что ты - один из тех, кого Хорсфилд высадил на остров.  Ты  смог
бы связаться с Киской и стать у нее советником, министром или еще  кем-то...
А это дало бы мне возможность  выйти  на  то,  о  чем  больше  всего  мечтал
Хорсфилд, - выйти на тайные фонды Москвы, потому что  Хорсфилд  рассчитывал,
установив на Хайди коммунистический режим, превратить ее в  бочку  без  дна,
куда коммунисты будут вливать денежки, а он их - черпать.  Ведь  большинство
коммунистических режимов именно так  и  устроены  -  Москва  вливает  в  них
доллары, а назад ничего не получает, кроме аплодисментов и  поддержки  своих
акций на мировой арене. Так вот, подобравшись к тайным фондам Москвы,  можно
было превратить это дело  в  колоссальную  кормушку.  Но  это  еще  не  все.
Хорсфилд мечтал создать целую сеть антикоммунистических организаций и  через
них "доить" практически все развитые страны.  И  в  качестве  первого  опыта
должна была послужить Хайди. Так что я  хотела  перехватить  у  Хорсфилда  и
Хорхе то, что они задумали. Поэтому сейчас, если кто-то из них  останется  в
живых, то мне - не жить.
   Выслушав все это повествование о том, как два гада и одна гадюка пытались
друг  друга  выпотрошить,  я  более  или  менее  связно  пересказал  все  на
английском, хотя, вероятно, Соледад могла бы сделать это не хуже меня.
   - Вот это программа! - покачал головой Джерри. - Да вы все монстры!
   - Не стоит быть столь резким, Джерри, ведь этот эпитет распространяется и
на  вашего  отца,  -  сказала  Соледад.  Судя  по  всему,  она  уже   совсем
приободрилась и не боялась Акульей отмели. У  Джерри  было  горячее  желание
дать ей по морде, но он все-таки был джентльменом.
   - Пока, мисс, вам следует посидеть взаперти, - сказал он, -  а  позже  мы
решим, что делать.
   - Я думаю, что Соледад уже наполовину заслужила себе жизнь, - заметил  я,
- вторая половина жизни будет принадлежать ей после того,  как  она  поможет
нам разделаться с Хорсфилдом.
   - Или с Хорхе дель Браво, - дополнила Соледад, - ведь еще неизвестно, кто
одержал там, на острове, верх.
   - Это верно, но непринципиально, - отмахнулся я.  -  Джерри,  у  вас  нет
глубинных бомб, противолодочных торпед или чего-нибудь в этом роде?
   - Не держим, - ответил он очень вежливо. - Вон тот  корабль  с  грузовыми
стрелами переделан из фрегата, но на  нем  стоят  только  два  универсальных
сорокасемимиллиметровых автомата. Есть немного боевых снарядов, но это  лишь
на случай нападения. Дело в том, что на этом  корабле  мы  иногда  перевозим
очень ценные грузы - уран, например.
   - Очень подходящее судно для того, чтобы транспортировать  на  нем  клады
Эванса и золото с "Санта-Фернанды"... - прикинул я. -  Но  нам  нужна  такая
штука, чтобы могла потопить погрузившуюся подводную лодку... Так  что,  мисс
Соледад, не хотите ли еще разок сыграть в "Блэк  Джек"?  Вы  можете  вызвать
"Орион"?
   - Она обманет, - уверенно сказал Джерри, - она  всегда  всех  обманывает.
Едва "Орион" окажется поблизости, она выкинет какую-нибудь штуку.
   - Меня тоже могут обмануть, - улыбнулась Соледад, - но я поверю вам, если
вы предложите мне вызвать "Орион" к Сан-Фернандо. Если он не пришел на Хайди
и не попал в руки коммунистов, то там узнают мой голос.
   - Тогда идем в рубку, - велел я, - Мэри пойдет с нами.
   В рубке "Дороги" Мэри подготовила к работе передатчик, а Соледад деловито
настроила его на нужную волну.
   - 22-й вызывает "Орион",  22-й  вызывает  "Орион"!  -  произнесла  она  в
микрофон.
   Минуты через полторы из динамика донеслось:
   - "Орион" слышит 22-го, прием.
   И тут Соледад быстро-быстро заговорила. Но ни я и никто иной не понял  ее
речи. Следом за ней динамик тоже  выдал  какую-то  невероятную  абракадабру.
Затем снова странная серия непонятных  слов  Соледад,  еще  один  непонятный
ответ с "Ориона" и Соледад, мило улыбнувшись, выключила радиостанцию.
   - Что ты говорила? - спросил я, несколько ошалев.
   - Все, что нашла нужным, - ухмыльнулась людоедка. -  Нас  будут  ждать  в
трех милях севернее острова. На "Орионе" знают о ситуации на Хайди,  поэтому
они ждали  моего  распоряжения  у  песчаной  косы  на  траверзе  мыса  Педро
Жестокого. При форсированном ходе они будут у Гран-Кальмаро  через  полчаса.
Нам понадобится около часа, можно добавить время на сборы, итого - три.
   Снизу в рубку поднялись Синди, Марсела и Джерри.
   - Мистер Купер, - спросил я, - сколько  времени  потребуется,  чтобы  ваш
кастрированный фрегат вышел в море?
   - Он всегда находится в готовности. Минимум через пятнадцать минут.
   - Тогда надо немедленно заправлять "Дороти" и двигаться на  Сан-Фернандо.
Если Хорсфилд или Лопес с дель Браво уйдут с Хайди, всем нам  не  дожить  до
глубокой старости. При этом вы будете первым в списке.
   - Господи, с кем я связался? - вздохнул Джерри, вытащил радиотелефончик и
бросил:
   - Заправщик к борту "Дороти".
   Затем он передал на  фрегат,  который,  оказывается,  назывался  "Айк"  -
вероятно,  в  честь  президента  Эйзенхауэра  -  о  необходимости   отдавать
швартовы. Заправщик появился довольно быстро, и проворные ребята в  униформе
принялись закачивать дизельное топливо в цистерны яхты. Фрегат тем  временем
отдал швартовы и не спеша  двинулся  к  выходу  из  бухты.  "Айк",  как  мне
показалось, был не очень тороплив,  нагнать  "Орион",  идущий  под  газовыми
турбинами, он не сумел бы, но все-таки с его  сорокасемимиллиметровками  мог
составить пиратской яхте серьезный противовес,  а  главное,  мог  попытаться
расстрелять торпеды, если бы люди Соледад пустили их не  в  Хорсфилда,  а  в
нас...
   Морское сражение у острова Сан-Фернандо
   До Сан-Фернандо мы добрались довольно быстро, меньше чем за  час,  еще  и
стемнеть не успело. Белый  силуэт  "Ориона"  действительно  маячил  севернее
острова. Мэри включила свои сонары на  полную  чувствительность,  а  эхолоты
стали выдавать на сканер очень подробную картину морского дна в окрестностях
Сан-Фернандо. Глубина у самого острова была невелика: 30-40 футов. Зато чуть
дальше начинался довольно крутой шельфовый обрыв, состоящий примерно из трех
ступеней. С сорокафутовой глубины обрыв опускался почти отвесно  до  трехсот
футов, затем на протяжении двух с половиной  миль  шло  нечто  вроде  горной
террасы, и наконец шельф круто шел в глубину на три-четыре тысячи футов.
   Подводный канал, ведущий в гавань Х-45, мог располагаться только в обрыве
выше горной террасы. Выше его не могло быть потому, что вся верхняя  ступень
шельфа была буквально  завалена  огромным  количеством  подводных  камней  -
видимо, вулканических бомб, когда-то выброшенных из кратеров.  Ниже  террасы
было слишком глубоко, чтобы там  можно  было  устроить  туннель.  Во-первых,
подводные лодки времен второй мировой войны вряд ли рисковали погружаться на
глубину свыше 300 футов, а если и попадали иногда  на  большие  глубины,  то
лишь случайно и ненадолго. Во-вторых, построить туннель или хотя  бы  ворота
на таких глубинах при тогдашней технике никто не смог бы. Наконец,  водолазы
Лопеса, проникшие в Х-45 спустя несколько минут после того, как я  пришел  в
гавань  посуху,  имели  не  какое-то  глубоководное  снаряжение,  а  обычные
акваланги, с которыми глубже 300 футов вряд ли полезешь. Правда,  я  помнил,
что аквалангисты проникли в объект через какой-то малый туннель,  а  он  мог
быть значительно выше главного, и даже у самого подножия прибрежных скал.
   С "Ориона" замигал сигнальный фонарь. Соледад сделала хитренькое  лицо  и
сказала:
   -  Зажгите  топовый  огонь  три  раза.  Так  и  сделали.  Затем  приемник
заговорил:
   - "Орион" вызывает 22-го. Прием.
   - 22-й слышит вас, "Орион", - ответила Соледад и снова замолотила языком,
повергая нас всех в смятение.  Правда,  еще  загодя  Джерри  велел  капитану
"Айка" быть начеку и держать свои автоматические пушки наготове. С дистанции
в три мили они вполне успели бы всадить в "Орион" несколько  снарядов.  Хотя
калибр пушки на "Орионе" был посолиднее - 75 миллиметров, но и тоннаж у него
был поменьше. Чтобы пустить ко дну "Айка",  ему  понадобилось  бы  несколько
десятков снарядов, во всяком случае, не менее десятка подводных  пробоин.  А
вот "Айку" достаточно было бы влепить в "Орион" всего пару штук. Конечно, не
следовало забывать о двух самонаводящихся торпедах.  "Дороти"  от  них  была
гарантирована, пираты не стали бы подвергать риску жизнь Соледад. А  вот  на
"Айка" они  могли  бы  потратить  одну  штуку.  Ему  одной  было  бы  вполне
достаточно.
   Мэри ощупывала эхолотом верхний обрыв шельфа. На экране достаточно  четко
рисовались  скалы,  в  верхнем  углу,  в  четвертушке  экрана,   путь   луча
изображался в проекции вида сверху. Линия  была  извилистая,  со  множеством
разных  загогулин.  Трещин,  весьма   глубоких   провалов   и   пещер   было
предостаточно. Однако на экран в масштабе было наложено условное изображение
поперечного сечения подводной лодки по мидель-шпангоуту - красный  кружок  с
прямоугольной нашлепкой наверху. Пока ни в одну  из  трещинок  и  углублений
этот рисунок не укладывался. Либо  лодка  не  входила  по  ширине,  либо  по
высоте. Правда, данные о размерах лодки я взял на основании той, что видел в
эллинге, причем на глаз, но все же надеялся, что ошибся  не  более,  чем  на
один-два фута в эту или другую сторону.
   "Дороти" продолжала двигаться вдоль северного берега острова. Дистанция с
"Орионом" сокращалась,  "Айк"  двигался  в  пеленг  "Дороти"  кабельтовых  в
двадцати мористее.
   - Вот она, ваша дыра! - воскликнула Мэри. Я глянул на экран  сканера.  По
правде сказать, я ожидал увидеть правильную фигуру:  круг  или  квадрат,  на
худой конец, трапецию. Однако увидел  я  некий  неправильный  многоугольник,
образованный кривыми и ломаными линиями, достаточно сложной формы,  чтобы  я
мог его как следует описать. На четвертушке, где проецировался  вид  сверху,
электронный луч изобразил  две  не  строго  повторяющие  друг  друга  линии,
которые завершались неожиданно правильным просторным квадратом,  где  смутно
мерцал силуэт, похожий на продолговатую сигару.
   - Это лодка! - воскликнула за моей спиной Соледад. - Они еще здесь!
   Она  схватилась  за  микрофон,  вызвала  "Орион"  и   бросила   несколько
отрывистых фраз на своем кошмарном языке.
   - По-каковски ты болтаешь? - спросил я подозрительно.
   - На языке карибов, - ухмыльнулась Соледад, - тебе разве не все равно?
   Да, в принципе, подпускать ее к микрофону  было  большой  ошибкой.  Но  с
другой стороны, у нас не было иной надежды не выпустить кого-либо  из  наших
заочных знакомых с  острова.  Ни  ООН,  ни  правительство  Гран-Кальмаро  не
решились   бы   предпринять   что-либо   против   Лопеса,   ибо   казуистика
международного права - дело запутанное, и, хотя Лопес нарушил  какое-то  там
соглашение, явившись на Сан-Фернандо, топить его за это официальные лица  не
имели права.
   Темнело. Мрак все больше надвигался с востока, на западе  еще  не  угасли
розовато-оранжевые полосы заката. "Дороти" встала на якорь  почти  у  самого
выхода из туннеля, над верхним обрывом шельфа. "Орион" смутно белел и светил
огоньками в двух милях севернее, а фрегат-сухогруз  держался  чуть  ближе  к
востоку. Джерри разговаривал с ним, стоя на  палубе,  по  своему  карманному
"токи-уоки". Конечно, он не хотел, чтобы его разговоры слышала  Соледад  или
ее молодцы на "Орионе". Позже я  узнал,  что  в  его  радиотелефоне  имеется
кодирующее устройство, превращающее речь в дикую мешанину звуков  для  того,
кто слушает третьим. Абонент же, с которым беседовал Джерри, то есть капитан
"Айка", понимал все прекрасно.
   Прошел час с  тех  пор,  как  мы  стали  на  якорь,  заглушив  двигатели.
Окончательно стемнело, только чуть-чуть светился планктон в океане.  Мерцали
огоньки на кораблях. Лодка по-прежнему стояла на том же месте.
   - Что-то они застряли, - проворчала Мэри, - неужели там  столько  золота,
что они никак не могут погрузить его?
   - Боюсь, что они видят нас так же, как мы видим их, - заметил я. -  Может
быть, Джералд-старший поставил им такие же  эхолоты,  сонары  и  компьютеры,
которые установлены на "Дороти"?
   -  Не  думаю,  -  усомнилась  Мэри,  -  компьютеры  у   нас   практически
стандартные, это верно, а вот акустические приборы - уникальные, пока еще не
выпускаемые серийно.
   - Теоретически возможно совпадение времени создания  приборов  одинаковой
точности, - прикинул вошедший Джерри. - Но эта вероятность очень мала.
   - Джерри, а  ваши  прорывные  программы  Хорсфилд  мог  применить  против
секретов вашей фирмы?
   - Хм, - помрачнел юный Купер, - об этом я не думал... Конечно,  в  памяти
наших компьютеров есть схемы  приборов,  во  всяком  случае,  мы  как-то  не
предполагали, что Хорсфилду понадобится получать информацию негласно... Ведь
мы делились с ним всеми  разработками,  акустические  системы,  если  бы  он
захотел, мы бы ему и так поставили. Во всяком случае, отец не  стал  бы  ему
отказывать.
   - Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, - сказала Мэри, -
а что, если попробовать влезть в эту дыру на  "Аквамарине"?  Глубина  вполне
позволяет, менее трехсот футов...
   - Да ты что! - ахнула Синди. - Совать голову в петлю?
   - А что нам грозит? Судя по тому, как стоит лодка в этом бассейне, она не
сможет нас торпедировать. А боевые пловцы нам не страшны -  я  их  порву  на
части клешнями. Кроме того, они навряд ли будут держать их в воде.
   - Ты забыла о таких вещах, как мины. Очень может быть, что на этой  лодке
есть и другое оружие, которого мы не знаем. Но самое главное - это  то,  что
мы их всполошим, если они, конечно, еще не разглядели нас,  -  сказал  я.  -
Надо подождать. Все  равно,  если  они  хотят  спастись,  им  некуда  больше
деваться - только уходить через дыру и пытаться прорваться мимо нас. К  тому
же, они вряд ли догадываются, что мы не простые туристы, вышедшие в море  на
вечернюю прогулку. И уж во всяком случае, они не знают, что  от  прогулочных
яхт им может быть какой-то вред.
   - А что, если там вообще никого нет? - вдруг предположила Мэри. -  Ты  же
говорил, пока мы шли сюда, что там в эллинге стояла старая нацистская лодка.
С утра минуло уже много времени, они вполне могли покинуть базу, а на  место
своей действующей лодки установить подбитую немецкую. Мы будем торчать здесь
всю ночь, а они за это время могут уйти так далеко, что мы их не догоним.
   Это был решающий аргумент. Впрочем, если предположение  Мэри  оправдалось
бы, то искать лодку и догонять ее было уже поздно. Я утешал себя мыслью, что
Лопес и дель Браво не стали бы рисковать, выходя из тайной гавани при  свете
дня. Вблизи острова могли появиться сторожевики Гран-Кальмаро, вертолеты,  и
уход лодки не остался бы незамеченным. С воздуха она была  бы  хорошо  видна
при свете дня, так как выходить ей пришлось бы на небольшой глубине.
   Через полчаса я уже сидел в стеклянном шаре "Аквамарина".  Мэри  медленно
вывела  подводный  аппарат  из  шлюзового  отсека  "Дороги"   и   осторожно,
вполнакала  посвечивая  прожекторами,  подвела  его  к  мрачному   отверстию
туннеля. Подсознательная, леденящая жуть охватила  меня,  когда  "Аквамарин"
нырнул в загадочную тьму подводной пещеры. Я припомнил, как гулко разносился
по  подземному  залу  шум  винтов  идущей  по  туннелю  лодки