- Нет. У меня своей накопилось, прямо скажем, до фига и больше. Но  живу,
не собираюсь пока с этим завязывать. Так что и твою грязь выдержу.
   - Спасибо! - иронически ответила она. - Но пока мне еще рано сказки  тебе
рассказывать. Подожду лучших времен.
   - Заметь, - сказал я, - у меня еще не было к тебе вопросов на тему:  "Где
гуляла, в кого стреляла". А ведь после пальбы на даче у Степаныча  тебе  эти
вопросы любой дурак задал бы.  Как-никак  интересно,  с  кем  я  из-за  тебя
поссорился. У меня лишних друзей нет, а вот врагов немало. Добавка как-то ни
к селу, ни к городу. Жить, понимаешь ли, очень хочется.
   - А мне нет... Вот и весь сказ.
   - Ну если так, тогда пойди в лесочек, чтоб ребятам кайф не ломать, и тихо
проверни себе дыру  в  башке!  -  проворчал  я  с  раздражением.  -  У  тебя
депресняк, а не у меня. Или попробуй сунуться  на  "КПВТ"  у  выхода.  Очень
клево будет поглядеть, что от тебя останется.
   - Мне не хотелось бы тебя пугать, - заявила Кармела интеллигентным  своим
голоском,  -  но  нарываешься  ты  очень  серьезно.  Просто  нахально,  надо
сказать...
   И тут я увидел, что под маечкой у нее - рукояточка упрятанного  в  джинсы
пистолета. Все той же "дрели" 5,45. А мой  "макарушка"  остался  отдыхать  в
комнате. В плавки его не запихнешь, да и Джек был бы  недоволен,  если  б  я
пугал народ "пушкой".
   Из этого я сделал правильный вывод, что  доводить  малышку  до  бешенства
разными глупыми фразами вовсе не обязательно.  А  то  лупанет  с  испугу,  и
никаких  "джампов"  вызывать  не  надо.  Мне  моя  жизнь  еще  не   казалась
завершенной.
   - Ладно, у каждого свой путь к спасению, как  гласит  народная  мудрость.
Пойдем  погуляем  по  свежему   воздуху?   Говорят,   общение   с   природой
облагораживает и вселяет в голову мудрые мысли...
   - Пошли... - согласилась Таня, и жуткая, ледяная ненависть в ее в глазах,
сделавшая зрачки похожими на пистолетные дула,  исчезла.  Мы  отправились  к
выходу из барака.
   Навстречу нам, покачивая бюстом, вышла Джейн.  Конечно,  ее  потянуло  за
язык отпустить маленькую шпильку:
   - Девушка, вам не жарко? У меня аж в животе захолонуло...
   Но Кармела неожиданно легко все это восприняла  и  всаживать  пулю  между
титьками блондинки не стала.  Она,  напротив,  нежно  улыбнулась  и  сказала
беззлобно:
   - Не все же сразу показывать, верно?
   - И когда же мы вас увидим? - пропела Джейн.
   - Своевременно или несколько позже, - улыбнулась Таня, - а  вы,  конечно,
лесбиянка, да?
   Джейн удивленно захлопала  голубыми  глазенками,  она,  как  видно,  была
вполне нормальной гетерой и гетеросексуалкой,  а  потому  не  очень  любила,
когда ей вкручивали такую фишку. Правда, она довольно быстро спросила:
   - Вы партнершу ищете? Извините, я - нормальная...
   - Странно... - деланно удивилась Кармела. - А мне показалось, что вы меня
жаждете раздетой увидеть... Разве нормальной женщине это интересно?
   Джейн, хоть и поднаторела в бабьих дрязгах, но что ответить - не нашлась.
И хорошо сделала, потому что Таня могла взбеситься, а оружие у нее было  под
рукой. Поэтому я был даже очень удовлетворен таким исходом  диалога  и  тем,
что мы благополучно вышли на свежий воздух.
   Гулять здесь можно было вокруг озера или по лесочку вдоль  проволоки.  За
проволокой  начиналось  гнуснейшее  болото  с  комарами,  которые  не  очень
вдохновляли на мудрые мысли, особенно человека в плавках.  Гораздо  приятнее
было описывать полукруг вдоль озера. На другой  его  стороне  были  камыш  и
топкий берег, переходящий все в то же болото. Но на самом озере и поблизости
от барака комары не донимали так сильно, как в лесу.
   К сожалению, у озера  нельзя  было  говорить  о  том,  что  нас  с  Таней
волновало. Если б нам надо было о любви поговорить, то это не  привлекло  бы
внимания, но требовалось побеседовать о более серьезных вещах,  а  потому  я
скрепя сердце двинулся на съедение комарам.
   - Таня, - сказал я, - вы, конечно, не обязаны отвечать мне откровенностью
на откровенность, но лучше будет,  если  вы  на  это  пойдете.  У  нас  есть
мизерный шанс выпутаться. Но есть! Вы позавчера  по  заказу  своих  знакомых
пристрелили одного весьма важного немца, и после этого я  мило  беседовал  с
вами в скверике, где вы совершенно сразили меня чтением  Тютчева.  Я  просто
преклоняюсь перед вашей  выдержкой  и  хладнокровием,  но  мне  они,  строго
говоря, уже дорого обошлись. У меня очень строгий и небезопасный отец.  Могу
вам сообщить, что я уже довольно долго  ищу  того  мастера  спорта,  который
приложился из  "винтореза"  по  такому  не  очень  приятному  человеку,  как
Константин Малышев по кличке Разводной. Ищу не по линии милиции или  ФСК,  а
частным образом. Поскольку это были вы, то я,  можно  сказать,  задачу  свою
выполнил. Однако мой  отец,  родной,  заметьте,  а  не  крестный  пахан,  по
какой-то причине на меня обиделся. Взял да и подложил мне бомбу в  ту  самую
"Волгу", на которой отправил меня искать вас... Конечно, не  совсем  вас,  а
того киллера, что пострелял Разводного и Адлерберга. Не  знаю,  отчего  папа
так дурно поступил, но мне от этого, прямо скажем, не легче. К  тому  же  по
случайности   эта   самая   "Волга",   взорвавшись,   прибила   до    смерти
крутого-прекрутого дядю по прозвищу Джамп. И теперь  его  наследнички  очень
хочут  сделать  со  мной  что-нибудь  ужасное.  Например,  ноги  из  задницы
выдернуть и спички вставить.  И  в  довершение  всего  я  умудрился  поиметь
конфликт с вашими бывшими друзьями, которых, правда, тоже искал, но вовсе не
при таком раскладе. Хотя я только одного пришиб, и то по необходимости,  но,
согласитесь, они ведь моих доводов не примут. Точно так же, как и ваших. Тем
более что вы еще и заказ не пожелали выполнить, а это, знаете  ли,  чревато.
Трудовая дисциплина везде пошатнулась, кроме  криминального  сектора.  Здесь
по-прежнему круто спрашивают, по-большевистски. В общем, по логике  событий,
нам с вами крышка. Вы это осознаете, наверное, оттого и жизнь вам не мила?
   - Нет, - сказала Таня. - Насчет "крышки" вы правы,  это  я  осознала.  Но
жизнь мне не мила по  другой  причине.  Поймете  или  нет,  не  знаю.  Вроде
неглупый парень... Вы в Бога верите?
   - Пытаюсь. Крест ношу, как видите.
   - Как комсомольский билет,  на  всякий  случай?  А  вдруг  поможет,  если
прижмут? Не верите вы в Бога, и я не верю. Я вообще ни во что  не  верю,  от
этого и злюсь. И жить не хочу по той же причине, и умирать тошно, и  убивать
не могу... Я ведь знаю, что вы мне предложите. Это у вас, извините, на морде
написано: "Давай сдадимся моему папочке,  он  добрый,  отходчивый,  глядишь,
помилует, если возьмешься на него работать..." Это хотел сказать?
   - Почти. Понимаешь, я просто не знаю, точнее,  не  уверен,  что  он  меня
собирался взорвать. Я просто пытаюсь себе прикинуть: ну чем я мог не угодить
ему? Он ведь меня двадцать лет искал. Неужели вот так, просто  "ради  дела",
сына родного убить? Я ведь очень на него похож, между прочим.
   - То-то и оно, - прищурилась Кармела. - Не удивлюсь, что  он  тебя  хотел
пришибить, если вы и характерами схожи. Всегда цари и  короли  больше  всего
боялись родных детей, братьев, даже жен. Возможно, почуял,  что  ты  на  его
место хочешь сесть.
   - Да я даже повода не давал. Я ему как собака предан.
   - Ну это ты можешь мне  рассказывать  -  глядишь,  и  поверю...  А  он-то
наверняка знает, что такие, как ты, преданы только себе и никому больше.  По
себе судит...
   - Короче, - вздохнул я, - мне от тебя доверия не дождаться, потому что я,
по-твоему, подонок и сын подонка. Кстати, мы уже окончательно  на  "ты"  или
как?
   - На "ты" проще. В конце концов, я не тургеневская барышня.  Мы  с  тобой
уже немало времени знакомы, даже спали вместе...
   - Скорее отсыпались.
   - Ну, зато все окружающие убеждены,  что  мы  трахались.  Ты  целый  день
принимаешь поздравления с трудовой победой...
   - А ты?
   - А мне предлагают сменить  партнера.  Правда,  обидно  отпускать  такого
орла, как ты...
   - Слушай, меня здесь уже комары заели. Пошли лучше к озеру!
   - А ты вуайерист или эксгибиционист?
   - Не понял...
   - Я спросила: ты любишь смотреть секс или показывать его другим?
   - А-а! - протянул я. - Смотреть приятнее, чем самому показывать.
   - Значит, вуайерист.
   И тут я заметил, что Танин взор нет-нет  да  скользнет  мимо  меня.  Само
собой, мне стало интересно, что же она там такое увидела.
   - За нами следят, - очень тихо произнесла Кармела. - Там шевелятся кусты,
и один твой хороший знакомый, действительно  очень  похожий  на  кота,  идет
примерно в тридцати метрах за нами.
   - По-моему, он тоже, этот самый... которого мне не выговорить. Он  просто
хочет посмотреть, как мы трахаться будем, вот и все.
   - Может быть, он и видеокамеру для этого прихватил?
   - Конечно. Забесплатно порнуху хочет отснять. Для души, так сказать.
   - Ах, ему желательно порнуху! - это было сказано таким тоном, что я  ждал
всего, чего угодно: выстрела в Кота, выстрела в меня, даже ее  самоубийства.
Но не ждал я того, что произошло на самом деле...
   Кармела вдруг порывисто упала на колени, сцапала меня  руками  за  бедра,
резко дернула вниз мои плавки и... Я  обалдел.  Она  стала  делать  то,  что
далеко не каждая любящая женщина может сделать для любимого мужа, во  всяком
случае, дамы легкого поведения за  такую  услугу  спрашивают  дополнительную
оплату.
   Я не то что о сексе не думал - он для меня был сейчас так же  нужен,  как
пятое колесо в телеге или пятая нога собаке. Все мои мысли вертелись  вокруг
отношений с Чудо-юдом и всеми теми, которые сейчас рыскали по всей Москве  и
вокруг, разыскивая меня и Таню-Кармелу, чтобы повесить наши скальпы  у  себя
над камином. Ну вот ни на чуточку мне никаких любовных безумств не хотелось!
Тем  более  с  Кармелой.  Каждый  взгляд  у  нее  давил  нормальные  мужские
инстинкты. Даже вчера ночью, во время секс-шоу, которое она организовала для
слушателей за стенами нашей бытовки, мне никоим образом не  хотелось,  чтобы
эта имитация перешла в реальность. И это притом, что было темно,  в  воздухе
прямо-таки веяло соблазном, а по ходу имитации Танечка  и  впрямь  чуть-чуть
возбудилась. Я спать хотел, да и знал на сто процентов, что только сунься  я
к ней - и "дрель" просверлит меня насквозь.
   А сейчас ни с того ни с сего Танечка, которую одни  считали  фригидой,  а
другие - девственницей, устраивает сеанс орального секса! Я выпал в  осадок,
даже в тираж. Неужели ради того, чтобы утереть нос кому-то?  Или  просто  от
злости? А зубы-то у нее острые... Я вспомнил давние дела Брауна  и  Соледад,
которые творились на яхте "Дороти", в лагуне острова  Сан-Фернандо,  веселые
кулинарные россказни насчет  приготовления  кровяных  колбасок.  Врала  она,
интересно,  или  действительно  была  каннибалкой?  Теперь  у   Соледад   не
спросишь... Но Таня - это что-то!
   Из  кустов  между  тем  высунулся  Кот.  Он  действительно   приперся   с
видеокамерой и писал нас на кассету. Наверно, я выглядел  полным  идиотом  и
даже более того, потому что глядел  на  Танин  затылок,  даже  не  порываясь
каким-то образом ответить  на  то,  что  она  делала.  Стоял,  как  манекен,
опасаясь сделать лишнее движение...
   -  Ну  что  ты  стоишь,  как  столб?  -  прошипела  Кармела,  на  секунду
прервавшись. - Мне, что ли, все за тебя делать? Раздевай меня хотя бы!
   - Тут комары, - пробормотал я совершенно обалдело, но подчинился,  стянул
с Тани майку, а затем и верх купальника. Остальное она  сама  расстегнула  -
причем куда делся пистолет я и углядеть не успел, - а затем, ухватив меня за
руки, опрокинула на себя...
   Хотя "до того" все у меня висело на "полшестого". Но ротик ее  губками  и
зубками привел все  в  боевое  положение,  а  потому  мне  ничего  иного  не
оставалось, как занять привычную  супружескую  позицию,  правда,  на  другом
участке местности и объекте...
   - Господи, да что ты возишься, коз-зел?! - зло прошипела она, потому  что
я как-то уж очень неуверенно себя вел. - Дай сюда!
   И  точно,  словно  патрон  в  патронник,  пристроила  себе  то,  что  мне
принадлежало. Да уж, девочкой  она  была  давненько...  Но  бабой  оказалась
отчаянной и жадной. Пружинистая, крепкая, совершенно бесстыжая, ибо  Кот  со
своей камерой подошел метров на пять и снимал нас через  большущий  телевик,
стремясь поймать в объектив самые крутые подробности. Я все  время  старался
увести лицо от камеры, а оно как назло попадало в  кадр.  Суки-комары  то  и
дело впивались в разные беззащитные места, мне было стыдно и  неприятно,  но
Кармеле - хоть бы хрен! Она  не  отдавалась,  а  брала.  В  ней  была  сила,
инициатива, азарт - то есть  мужицкие  активы.  Даром,  что  она  подо  мной
лежала, а не я на ней...
   - Ы-ы-х-х... - выстонала она, выплескивая горячее и  скользкое,  а  затем
отпихнула меня и торопливо сунула мне в руку упаковку.
   - Надевай...
   - Раньше надо было СПИДа бояться! - заметил я.
   -  От  СПИДа  мы  умереть  не  успеем,  а  вот  налетать  от  тебя  я  не
подряжалась...
   Презерватив у нее был  приятный,  голландский,  тоненький  и  в  какой-то
ароматной смазке, чуть ли не с апельсиновым запахом. Гонять  его  по  нутрям
было весело, тем более что я все больше приходил в себя и постепенно начинал
соображать.  Правда,  не  совсем  в  том  направлении,  какое   требовалось.
Соображения мои не шли дальше того, что  Кармела,  устав  от  смертоубийств,
решила разрядиться и таким образом прийти в состояние душевного  равновесия.
А потому я принялся выкладывать  на  нее  все,  что  мог  применить  в  этой
позиции, по части ласк. Краем глаза  я  заметил,  что  у  Кота,  подошедшего
вообще вплотную и снимавшего нас в упор, аж нос сопит и шишка на подъеме.  А
где-то на заднем плане из кустов выходили  Джек,  Джейн  и  Эми.  Все  стало
напоминать  показательные  выступления.  Странно,   но   никто   ничего   не
комментировал. Напротив, стояла относительная  тишина,  нарушавшаяся  только
моим пыхтением, шорохом  рук  по  голой  коже,  шлепаньем  живота  о  живот,
бесстыдно-возбужденными стонами Кармелы да  дружным  сопением  созерцателей,
которые явно ничего похожего от нас не ожидали. Впечатление было такое,  что
две наблюдающие пары никогда не видели ни одного порнофильма и всю  жизнь  с
младенчества провели в монастырях: Джек с Котом в мужском, а Джейн и Эми - в
женском. Конечно, мне присутствие зрителей не доставляло комфорта,  но  зато
добавляло злости и желания поскорее со  всем  этим  позорищем  покончить.  А
Таня, напротив, была, судя по физиономии, не только не смущена,  но  даже  в
восторге от того, что четыре посторонних человека  смотрят  на  то,  как  ее
трахают.
   Не помню, сколько раз она кончала - не считал. Но мне лично потребовалось
порядочно напрячься, чтобы выйти из игры с честью. Я давно уже  был  мирным,
домашним животным в области секса и сверх Ленки, Зинки и, изредка,  Марьяшки
больше ни в чем  не  нуждался.  Возможности,  которыми  некогда  пользовался
Коротков-Браун, ушли  в  невозвратную  даль.  К  тому  же  комары  меня  так
искусали, что можно было подумать, СПИД начинается...
   Я  прямо-таки  сполз  с  этой  психованной  скрипачки.  А  она,  донельзя
недовольная, чуть приоткрыв глаза, по-кошачьи потянулась,  распахнув  пошире
ножки, и поманила пальчиком Кота... Того упрашивать не потребовалось,  благо
он был в полной боевой.
   - Противогаз  надень,  -  притормозила  Таня,  доставая  точно  такую  же
упаковочку, какой снабдила и меня.
   - На, подержи! - прорычал Кот, и Джек,  немного  обалдело,  взял  у  Кота
камеру. Я,  смирно  подтянув  плавки,  уселся  на  травку,  словно  форвард,
которого заменили в середине  матча:  "Вместо  выбывшего  из  игры  Баринова
(номер седьмой) играет Котов (номер шестнадцатый)..."
   Нельзя ревновать женщину, которую не любишь. Да я и не ревновал, наверно,
тем более что глупо говорить о ревности в условиях такого коммунизма.
   Кот, аж кипя от вожделения, облапил Таню, тяжело ввалился между  ее  ног,
дернул на себя... Я не снимал на видак, но все увидел со стороны: куда,  что
и  как  вошло.  Мне  было  вроде  бы  все  равно.  Раз  она  просто  скрытая
сучка-нимфоманка, пусть ее дрючит кто хочет. Я  сейчас  оклемаюсь,  приду  в
себя и засажу по самый помидор какой-нибудь из этих коров. Вон, Эми  злится.
Да она вдвое симпатяжней тебя, стервы драной!
   - Жми!  Еще!  Сильней,  гад!  -  выкрикивала  Кармела  с  яростью,  ловко
крутанула Кота и, повалив на обе лопатки, оседлала... В ней бес  сидел,  это
точно!
   Кот вел себя со всей присущей ему беспардонностью. Его волосатые  лапы  с
настырностью лазили по Таниному телу, тискали ее  беспощадно,  мяли,  рвали,
теребили... Я ничего такого и  близко  не  допускал.  А  ей  это  нравилось!
Оседлав Кота,  она  откинула  голову  назад,  зажмурилась  и  раскачивалась,
раскачивалась, в полном упоении от собственной  бесстыжести.  Она,  конечно,
видела, что я на нее смотрю, не столь уж плотно были сомкнуты ее веки, но ни
капельки, ни миллиграмма смущения не испытывала.
   - Я - шлюха, от души скажу, - заметила Эми вполне  серьезно,  -  но  чтоб
так... Она, по-моему, сбрендила на этом деле.
   - Похоже, - согласилась Джейн, -  бешенство  матки...  Бывает.  Джек,  ты
следующий, наверно...
   - А почему бы и нет? - целясь видеокамерой туда, где соприкасались животы
Кота и Кармелы, и возбужденно сопя в обе ноздри, бросил Джек. - Им можно,  а
мне нельзя?
   - Одна кобыла всех заманила... - хмыкнула Джейн. - Чего вы в  ней  нашли,
не пойму? За свеженькую приняли?
   - Ты не поймешь, - сказал Джек, - интеллекта не хватит. На! Держи  камеру
и снимай! Сейчас уж я первым буду!
   - Как эти? - не поняла Джейн, но камеру у него взяла.
   Джек встал в ногах у Кота, за спиной у Кармелы, схватил  ее  за  плечи  и
пригнул Таню к животу своего зама...
   Дальше я смотреть не  стал.  Мне  стало  противно.  Это  мне-то,  который
чего-чего, а похабных и бесстыжих баб навидался на десять лет вперед. Думал,
есть  еще  скромненькие,  не  утратившие  целомудрия,  не  превратившиеся  в
средоточие  похоти  бабы...  Углядел,  называется,  одну  такую,  а   она...
Скрипачка двух-смычковая!
   Я ушел. К озеру. Там было еще несколько человек, но в основном  нормально
загорали. Загорать мне не хотелось, но поплавать и остудить свою  душу  надо
было. Потому что у меня вдруг пробежала по мозгам  весьма  отчетливая  мысль
взять "Калашникова" и от души  пострелять  по  всем,  кто  на  этой  "лежке"
сшивается. Кроме парня в дзоте, вряд ли кто  успеет  ухватиться  за  оружие.
Разнежился здесь, в подмосковной тайге, товарищ Джек... Правда, ключа у меня
от комнаты не имелось. Ключ был у Тани. А автомат лежал именно там в  сумке,
рядом с коричневой тетрадкой и адресами тех, кто увез  с  собой  пресловутые
перстеньки... Не пойдешь обратно и не попросишь: "Танечка, одолжи ключик,  я
автомат принесу и шлепну тебя вместе с двумя кобелями!"
   В общем, я полез в воду. Мне сразу стало легче,  даже  зуд  от  комариных
укусов стал послабее. Поплыл не спеша, успокаивая себя тем, что детей мне  с
Кармелой явно не крестить,  а  среди  нашей  компании  я  все-таки  оказался
первым, кто ее поимел. Джек мог утешать себя тем, что он нашел к  Тане  свой
подход, но мое у меня не отнимешь. Великая вещь - чистая и прохладная  вода!
Свершил омовение - и вроде бы ничего тяжелого на душе не осталось. Выплыв на
бережок, я растянулся на песке, положил голову в  тень  какого-то  куста,  а
остальное подставил солнцу. Сперва поворачивался с живота на спину, а  потом
как-то незаметно задремал...
   Пробуждение было неожиданное и даже очень.
   Меня пнули кроссовкой в пятку. Не очень  сильно,  но  достаточно  больно,
чтобы я, еще не успев открыть глаза, выругался. Впрочем, я успел это сделать
всего один раз, поскольку, когда мои  глаза  открылись,  я  увидел  Кармел