а...
   - Да вот ключ от машины, - вмешалась Лида, - на подоконнике лежит.
   - Живем! - воскликнул Олег,  и  все  трое  опять  засмеялись.  Между  тем
Агафону и Налиму было вовсе не до смеха. Когда Лариса прикоснулась к кубику,
они потеряли из виду и Олега, и девчонок. Неведомо откуда со всех  сторон  в
комнату хлынул бурлящий и клокочущий поток воды. Морской, соленой,  ледяной,
будто в Арктике. И хотя  оба  понимали,  что  это  все  не  взаправду,  лишь
наваждение, легче им не становилось. Вода в считанные секунды заполнила избу
до потолка, крутящиеся с бешеной скоростью  водовороты  затягивали,  вертели
обоих, будто щепки. Агафон и Налим судорожно пытались вынырнуть  и  глотнуть
воздуха, но его под потолком оставалось все меньше и меньше. Тогда Агафон  с
невероятным усилием даже не открыл, а выдавил дверь, ведущую  на  "мост",  в
душе надеясь, что там это водное наваждение кончится. Не  тут-то  было!  Там
тоже было до потолка воды. Еще раз глотнув воздуха, Агафон и Налим  нырнули,
выплыли с "моста" на крыльцо и увидели свет, пробивающий  зеленоватую  толщу
метрах в десяти над ними. Рядом были размытые,  зыбкие  контуры  затопленной
избы, но о ней уже не думалось. Воздух распирал легкие, и оба, изо всех  сил
загребая руками и ногами, поплыли наверх. Откуда-то взялось мощное подводное
течение, которое поволокло их почти параллельно дну,  не  давая  возможности
подниматься быстрее. Да еще и  мокрая  одежда  тянула  вниз.  Сердце  бешено
колотилось, вот-вот готово было разорваться. Перед глазами крутились красные
круги и спирали. Еще  секунда  -  и  они  потеряли  бы  сознание.  Возможно,
навсегда...
   Но тут они увидели свет. Из-за солнца показался краешек  темной  зубчатой
кромки леса. Легкие вдохнули воздух,  пропитанный  сочным  запахом  росистой
травы.
   Агафон ощутил под коленями и локтями твердь. Он лежал на животе в высокой
траве, одежда была действительно сырая, даже мокрая, но  не  от  плавания  в
бушующих волнах, а всего лишь от ползания по росе. Рядом, в  двух  шагах  от
него, приподнялся, ошарашенно озираясь, Налим.
   Тяжело дыша, Агафон встал, осмотрелся. Налим  чуть  позже,  с  испугом  в
глазах...
   Они находились между избой и баней, в двух шагах от них лежали трупы  тех
двоих "ниндзя", которых застрелил Агафон.
   - Дурдом... - выдавил Налим. - Полная "креза"...
   Агафон еще раз беспокойно повертел головой и вдруг разразился матюками:
   - Машины нет, биомать! Ушли!
   Точно. Серой "Волги" во дворе не было.  Когда  Агафон  забежал  в  крытый
"двор", где парковался Ксюшин "Опель", тут  же  увидел  шланг,  торчащий  из
бензобака, который впопыхах позабыли закрыть.
   - Бензин слили... - Агафон в ярости пнул ногой покрышку "Опеля".
   - Может, на Гребешковой машине поедем? - осторожно предложил Налим.
   - Бегом! Может, и впрямь догоним...
   Лесная погоня
   Гребешок настиг Ксюшу, когда она углубилась в лес уже метров  на  двести,
запыхалась, обстрекалась крапивой,  поцарапалась  о  еловые  ветки  и  стала
объектом атак комаров, которым шоколадная девочка показалась очень  приятной
на вкус. Да и легкий халатик на голое тело - это  совсем  не  та  одежка,  в
которой приятно ходить по предрассветному северному лесу. Кроме того,  бегая
очертя голову в таком лесу, недолго  и  заблудиться.  Особенно  если  в  нем
никогда до этого  не  была.  Отбежав  на  двести  метров  от  опушки,  Ксюша
выскочила на небольшую прогалину, заросшую высокой, по самые бедра, травой и
почуяла, что не знает  не  только  того,  в  каком  направлении  гнаться  за
похитителями подруги, но и куда  дальше  идти.  Она  остановилась,  глядя  в
посветлевшее небо и пытаясь сообразить, откуда именно она прибежала, по пути
она несколько раз меняла направление.  Вот  тут-то  ее  и  догнал  Гребешок,
который бежал побыстрее. Услышав,  что  кто-то  приближается  к  ней,  Ксюша
вскинула автомат и нажала на крючок. Но очереди не последовало.
   - Привет, - проворчал Гребешок, подходя к вооруженной  девушке.  -  Между
прочим, при стрельбе из автомата принято снимать предохранитель. А  коли  не
умеешь обращаться с оружием, не фига за него хвататься. Отдай инструмент!
   - Не отдам,  -  насупилась  Ксюша  и  почесала  пяткой  ногу,  к  которой
припиявился очередной комар.
   - Отдай, а то тебя комарье закусает. Отмахиваться нечем будет.
   Где-то сзади послышался шум и  треск.  Гребешок  выдернул  "ТТ",  оттащил
Ксюшу с автоматом с открытого места, но через пару минут  на  полянку  вышел
мрачный Луза, размотавший с лица бинт, в котором было полно хвои.
   - Так, - сказал Гребешок. - А где Агафон с Налимом?
   - Там остались, - прогудел Луза. - Пошли в  избу,  Агафона  перевязывать.
Ему руку продырявили. Я бы, блин, ни за что не пошел. Там  эти,  порезанные,
лежат... Бр-рр!
   - Ой, гады! - снова, как и давеча в огороде, взвыла  Ксюша.  -  Ненавижу!
Всех убью!
   - Ладно, - проворчал Гребешок. - Хватит эмоций-то! Чтобы убить, надо  еще
автомат научиться использовать. А ты помчалась, как коза, фиг знает куда.
   - Я по следу бежала, только он потерялся...
   - Таких оголтелых чаще всего и подстреливают. Хорошо еще, что эти  ребята
торопились. А то задержался бы какой-нибудь и гвозданул тебя в упор.
   - И нас заодно... - мрачно добавил Луза. - Пошли обратно. Мы их в лесу не
найдем. Это ж спецназ. Он под мох зароется, и мы его хрен увидим. А  он  нас
из бесшумки уделает - и пикнуть не успеем.
   Гребешок, конечно, внутренне согласился с такой оценкой. То, что  Агафону
удалось завалить двух нападавших на отходе, вовсе не означало, что остальные
двое не положат в лесу Гребешка с  Лузой  и  Ксюшу  в  качестве  бесплатного
приложения. Тем более что у тех двоих - бесшумные автоматы и полно патронов,
а у Гребешка с Лузой только то,  что  в  обоймах  "ТТ"  и  "Макарова"  да  в
магазине Ксюшиного "АКМС". Хорошо еще,  что  дура  не  знает,  как  из  него
стрелять, а то еще высмолит по пустому месту.
   - Надо прикинуть, куда они могли пойти... - Карты у Гребешка с  собой  не
было, но зато он помнил, как он в детстве  и  отрочестве  ходил  по  здешним
местам за грибами и ягодами. Нынешний год был на эти дары природы не щедр, а
потому народу в лесу почти не было. Тем более  в  четвертом  часу  утра,  на
рассвете. Но  ясно,  что  ребята,  затеявшие  налет  на  деревню,  вовсе  не
собирались торчать тут  до  полудня.  Они,  конечно,  могли  бы  постараться
перебить куропаточников, но такой задачи не ставили, а пришли за Элькой и за
ключами. Правда, неизвестно, почему они решили, что ключи у нее при себе,  а
не спрятаны где-то в доме или в автомобиле. Впрочем, это уже их дело.  Ясно,
что тот, кто завладел Элькой, может питать надежду на то, что обзаведется  и
ключами. Конечно, ключей при ней  нет.  Иначе,  конечно,  они  не  стали  бы
волочить ее в лес, а пристукнули, отобрав ключи. Даже если представить себе,
что Элька эти ключи проглотила, такие хлопцы  запросто  смогут  вспороть  ей
живот и не побрезгуют  выковырять  ключи  из  внутренностей.  Значит,  ключи
остались у Ксюши в доме или в "Волге". Впрочем, они могут быть и в бане, и в
огороде. Искать их там без точного знания места -  очень  долго.  Ясно,  что
"ниндзя" не могли себе этого позволить. Деревня маленькая,  все  друг  друга
знают, сразу запеленгуют чужих. Многие встают очень рано. Ночной шухер, само
собой, тоже не останется незамеченным. Кто-нибудь, не рискнув бежать в  село
ночью, уже утром доложит участковому в  Воронцове.  Маячить  в  чужом  дворе
после восхода солнца - значит засветиться. Милиция  из  райцентра  доберется
сюда не сразу, но обнаружит кучу трупов (Гребешок, не стоит забывать, считал
погибшими Олега, Лиду и  Ларису).  Трупы,  вестимо,  ничего  не  скажут,  но
заниматься ими будут не меньше чем  до  вечера.  Заодно,  конечно,  загребут
куропаточников, которым придется отвечать и за свои, и за чужие мокрухи.
   Мысли Гребешка путались. С  каждой  секундой  шансы  догнать  похитителей
Эльки  уменьшались.  Но  самое  главное  -  Гребешок   начал   все   сильнее
сомневаться, что очень этого  хочет.  Ясно  ведь,  что  они  так  просто  не
подставятся и услышат треск сучьев под ногами Лузы гораздо раньше,  чем  тот
их увидит.  Да  и  сам  Гребешок  не  чувствовал  особых  преимуществ  перед
похитителями. Даже если бы ему удалось забрать у Ксюшки автомат в дополнение
к "ТТ", все равно может не хватить "масляток".
   Впрочем,  если  похитители  -  люди  не  местные,  то  одно   несомненное
преимущество у Гребешка есть: он эти места  исходил,  а  у  "черных"  только
карта. Вряд ли у них было время загодя приготовиться  к  операции.  Гребешок
стал представлять себе окрестные места, прикидывать.
   Деревня  Конец  стояла  на  горке.  Проезжая  дорога  только  одна  -  на
Воронцово. Но на ней  каждая  чужая  машина  заметна.  Ночью  еще  могут  не
заметить, но при свете наверняка кто-нибудь запомнит. И каким бы  пьющим  ни
был воронцовский участковый, он, если надо, сможет  узнать,  когда,  куда  и
какая машина ездила. Вряд ли этим ребятам нужен такой  риск,  тем  более  за
спиной трупы. К тому же выбираться из Воронцова по гиблым проселкам довольно
долго, а на асфальтированную трассу есть лишь  один  выезд.  Если  не  знать
лесных дорог, многие из которых и на картах не обозначены, то  вполне  можно
при выезде на  Московское  шоссе  столкнуться  с  той  опергруппой,  которая
отправится разбираться с последствиями ночного налета. А у нее  есть  рация,
по которой райотдел, оповещенный  участковым  по  телефону,  может  сообщить
номер подозрительной машины. Надо это "черным"? Нет, конечно.
   Стало быть, подбирались они к Концу откуда-то с  другой  стороны,  не  от
Воронцова. Вот тут Гребешку пришлось почесать в затылке. Внизу, под  горкой,
на которой стояла деревня, с этой  стороны  находилось  здоровенное  болото,
которое охватывало холм как  бы  подковой,  и  единственным  разрывом  между
концами этой подковы был тот участок, где проходила дорога.  Правда,  болото
было кое-где посуше, а в некоторых местах даже вполне проходимо, но проехать
его можно было только зимой, да и то на санях. Сейчас ни один  колесный  или
гусеничный экипаж, даже торфяной трактор через болото не прошел  бы.  Может,
только специальный болотоход. Сколько дней дожди  лили!  А  болото  окружено
лесом, через который ни  просек,  ни  даже  троп  особо  широких  нет.  Если
какие-то и были, то заросли. Некому их торить, бабки и  деды,  остающиеся  в
Конце на зиму, за клюквой пешком ходят. Кроме того, через  болото  протекает
несколько ручьев.
   Так что если эти ребята и подъехали с этой стороны, то машину должны были
оставить не меньше чем  в  пяти  километрах  отсюда.  Именно  там  проходила
когда-то ближайшая проезжая просека. Да и то неизвестно, сейчас проезжая  ли
она.
   - А я, по-моему, их след нашел, -  Луза  прервал  путаные,  и  торопливые
размышления Гребешка. Он уходил с полянки за деревья.
   - Нашел?  -  встрепенулась  скукожившаяся  Ксюша,  которая  еле  успевала
отхлопываться от комаров.
   - Вроде бы, - неуверенно произнес парень. - Похоже на след. Пошли глянем!
   Гребешок и Ксюша  двинулись  за  Лузой.  Идти  пришлось  недолго,  метров
десять.
   - Вот, -  Луза  показал  на  полоску  мятой  травы  и  отпечаток  ботинка
солидного размера, оставшийся на мхе. - Недавно прошли, мох не поднялся еще.
   - Молодец, - с легкой иронией произнес Гребешок. - Следопыт, „-мое!
   Пошли по следу. Гребешок не был собакой-ищейкой, но ему  казалось,  будто
ощущает запах этих типов, еще не выветрившийся в воздухе. Конечно, это  вряд
ли было так, потому что треск, производимый Лузой,  уже  давно  заставил  бы
"ниндзя" насторожиться. К тому же,  пока  Гребешок  размышлял,  эти  молодцы
должны были отмахать не одну сотню метров.
   По росистой траве, примятому мху и хвое следы "черных" читались  неплохо.
Они уходили вниз и явно намеревались выйти к болоту. Гребешок,  пока  топал,
лихорадочно припоминал, в каких местах это болото проходимо.  Конечно,  если
этим типам известна какая-нибудь не учтенная Гребешком тропинка, тогда  дело
дрянь: они быстренько перескочат по ней на ту сторону и их не догнать.  Пока
Гребешок будет искать свою родную тропку, которая может оказаться  совсем  в
другом месте, эти гаврики оторвутся на километр, а то и больше.  К  тому  же
след их будет потерян, и, даже выбравшись на ту самую  просеку,  по  которой
эти ребята могли приехать на исходную, найти их уже не удастся.
   Пожалуй, единственный реальный шанс перехватить  Элькиных  похитителей  -
застать их на переходе болота. Болото - место открытое и топкое.  Бегать  по
нему плохо, прятаться неудобно. А вот расстреливать тех,  кто  копошится  на
болоте, можно куда как ловко. Правда, это палка о двух концах. Если Гребешок
со товарищи не успеют перехватить супостата на переходе болота и  дадут  ему
спокойно перескочить на ту сторону, то им самим придется переходить болото с
риском попасть под огонь.
   Впереди, ниже по склону, между деревьями, стало светлеть.  Это  означало,
что край болота уже близко. Но тут Гребешок увидел впереди знакомое дерево -
с детства памятную березу, похожую на огромную рогатку или  букву  Y.  Ствол
березы раздваивался где-то на трехметровой высоте, очень высоко от земли,  и
некогда, в сопливом возрасте,  Мишка  Гребешков  мечтал  раздобыть  побольше
резины, привязать к березе и запустить булыжником по одному  из  пролетающих
самолетов. Не потому, что был уж такой кровожадный,  а  просто  потому,  что
хотел узнать, получится или нет.
   Эту березу Гребешок ни с какой другой не перепутал бы. А  потому  он  уже
понял, что выходят они  сейчас  не  к  болоту,  а  к  относительно  сухой  и
просторной поляне, которая находится в сотне метров ниже по  склону.  Болото
начинается сразу за поляной, и именно здесь через  него  можно  перебраться,
особо не увязнув. Из этого следовало, что если сейчас Гребешок  с  компанией
прибавят шагу, то вполне могут достать "ниндзя" на переходе через болото.
   Но тут с  неба  послышался  нарастающий  рокот.  Еще  не  задрав  головы,
Гребешок догадался, что приближается вертолет. В принципе ничего  необычного
в этом не было. Вертолеты и самолеты в пожароопасный период над лесами часто
кружат. Хотя в последнее время они летают реже, чем следовало бы, потому что
горючего не хватает, а один час полета стоит бешеных бабок.
   Гребешок все-таки задрал голову. Вертолет промелькнул в промежутке  между
верхушками деревьев. Он летел  невысоко,  метрах  на  пятистах,  и,  похоже,
снижался. Рокот его был очень кстати, потому что теперь можно  было  трещать
сучьями и даже такого медведя, как Луза, никто не услышит и с десяти метров.
   - Бегом! - эту команду Гребешок подал самому себе. Ксюша и Луза выполнили
ее только потому, что увидели, как Гребешок помчался вперед, вниз по склону,
к  просвечивающему  между  стволами  берез  открытому  пространству.  Сбавил
скорость он примерно в десяти метрах от кустов, обрамлявших поляну. Вертолет
удалился, и тарахтение его заглохло.
   Не торопясь высовываться, Гребешок погрозил кулаком Лузе  и  Ксюше:  мол,
тише топайте. Шум вертолета между  тем  снова  стал  нарастать,  похоже,  он
возвращался. И тут Гребешку  пришло  в  голову,  что  вертолет  появился  не
случайно. Он же за этими гадами прилетел! Гребешок на поляне не  был  давно,
но ему представлялось, что места  для  посадки  вертолета  там  было  вполне
достаточно. А уж для подъема на борт с помощью трапа или троса  тут  были  и
вовсе все условия.
   Гребешок особо не размышлял, откуда этот народ мог разжиться  вертолетом.
Сейчас все можно за деньги поиметь. Хоть бабу,  хоть  вертолет.  Конечно,  у
этих ребят могло быть все официально оформлено. Они  свою  работу  делали  с
подлинными ксивами какой-нибудь правоохранительной  структуры.  Это  тоже  в
наше время не проблема.
   Воспользовавшись тем, что вертолет тарахтел намного громче, чем в  первый
раз, должно быть, снизился, Гребешок перебежал от берез к  кустам.  Вертолет
"Ми-2" прошел над поляной на высоте не более ста метров. Гребешок  поежился,
прикинув, что его перебежку могли увидеть с воздуха.  Наверняка  у  "черных"
есть УКВ-рация для связи с летчиками. Если  летчики  засекли,  как  Гребешок
бегает, то могли об этом предупредить своих,  но  остановить  Лузу  и  Ксюшу
можно было, только перекричав рокот вертолета, а такой крик "черные" услышат
гораздо раньше,  чем  сообщение  по  радио.  Впрочем,  когда  Ксюша  и  Луза
перебегали к кустам, вертолет уже повернулся хвостом к ним, так что вряд  ли
пилот заметил кого-то из них.
   Гребешок  осторожно  протиснулся  через  кусты  и,  прикрываясь  крайними
ветками, поглядел на поляну. Его страшно обрадовало,  что  он  не  ошибся  в
своих размышлениях-вычислениях.
   Солнце  выглянуло  из-за  лесистых  холмов  и  озарило  половину   поляны
золотисто-красноватым светом. Капельки росы весело поблескивали в траве.  На
другой половине лежала длиннющая неровная тень леса. На фоне  темной  опушки
белесой полупрозрачной полосой тянулся подвешенный над  землей  тонкий  слой
тумана, слегка помятый и перекошенный вихрями от вертолетных роторов. Но все
было видно неплохо.  Вертолет,  накренившись,  разворачивался  над  холмами,
должно быть, собрался на посадку. Для него тут места и  впрямь  хватило  бы.
Большая часть поляны была  ровная,  без  пней,  кустов  и  деревьев,  тут  и
самолет, наверно, смог бы приземлиться без проблем. Конечно, небольшой, типа
"Як-18Т" или "сессны". Ну а для такой маленькой "вертушки", как "Ми-2",  эта
площадка была даже великовата.
   Гребешка в первую очередь интересовало не то, как вертолет сядет,  а  то,
где находятся те, кто собрался на нем улетать. Прозевать  "черных",  увидеть
их позже, чем они его разглядят. Гребешок не имел морального права. От этого
в немалой степени зависела его личная жизнь.  В  крайнем  случае,  состояние
здоровья. Но волноваться долго ему не пришлось. Двое в черном находились  на
поляне. И очень близко - метрах в пятидесяти от  кустов.  Правда,  не  прямо
перед Гребешком, а намного левее. Здесь же на траве неподвижно лежала Элька.
То ли связанная так, что шевелиться не могла, то ли  еще  каким-то  способом
обездвиженная. Ясно только, что вряд ли мертвая. Мертвую они бы бросили и не
стали бы тащить на поляну, чтобы  грузить  в  вертолет.  Один  из  "черных",
поглядывая на небо, бубнил что-то в рацию. Второй с автоматом  на  изготовку
посматривал по сторонам - догадывался, что может быть погоня.
   - Автомат! - прошипел Гребешок, обращаясь к Ксюше, которая  устроилась  в
двух шагах позади него.
   - Я сама буду стрелять! - ответила  упрямая  дура,  но  Гребешок  не  был
настроен на детские игры:
   - Луза! - верзила осторожно схапал негритянку одной лапой, а другой  снял
с нее "АКМС" и отдал Гребешку прикладом вперед. Слава Богу,  что  визжать  и
отбиваться девчонка не стала.
   Гребешок,   стараясь   громко   не   щелкать,   откинул   приклад,   снял
предохранитель и чуточку оттянул затвор назад. Глянул на свет -  патрон  был
там, приветливо блеснул  латунной  гильзой.  Аккуратно  "сопроводив"  затвор
рукой в крайнее переднее положение, Гребешок  выждал,  пока  вертолет  опять
стал приближаться и тарахтеть так, что вообще хрен чего услышишь (на сей раз
он точно нацелился на посадку), и улегся на сырую траву. Приклад поплотнее к
плечу, мушка и прорезь совместились на темной  фигуре  того,  что  сидел  на
корточках и наблюдал за опушкой,  держа  автомат  наготове.  Его  надо  было
сделать с первого выстрела. Иначе он может откатиться в сторону, отползти  к
кустам и при этом полить Гребешка из автомата.  Второй  не  так  опасен,  он
стоит в рост, занят переговорами с  вертолетом,  автомат  у  него  висит  за
спиной. Миша задержал дыхание, плавно потянул за спуск.
   Короткая очередь в реве снижающегося вертолета была почти не слышна. Тот,
что сидел на корточках, подскочил, распрямился и завал