на  него  ничего
свежего, даже наоборот. В драках и пьянстве не замечен,  женился,  есть  сын
двух лет, наконец, что в наше время немаловажно, - работает Леха на  заводе!
Средняя зарплата - 120 тысяч, хотя платят не всегда. Твой вход в милицейскую
сеть прекрасно работает - спасибо. Что тревожит стражей закона?  Только  то,
что Алексей Иванович дружит домами  с  неким  Антоновым  Петром  Игоревичем.
Неработающим, хотя и непьющим, но имеющим высокие доходы от продажи водки на
свободном рынке. Потому что ездит на "Жигулях" стоимостью в 6 миллионов.  Но
поскольку не пойман ни на чем криминальном - хороший человек.
   - Может, так оно и есть? - ухмыльнулся я.
   - Может, и так, но только все  неприятные  случайности,  происходящие  на
этом рынке, находятся в странной зависимости от свиданий Алексея Ивановича с
Петром  Игоревичем.  Кстати,  известный  тебе  случай  с  заказом  на   трех
кавказцев, который сделал Круглов, - тоже. И  все  случаи  передачи  заказов
Кругловым Лехе через бабушку Мирру Сигизмундовну  -  тоже.  Вплоть  до  дела
Разводного. Мы все это уточнили. А вчера - знать бы нам, дуракам, хоть утром
сегодня! - Леша и Петя опять встречались. К Мирре приходил гражданин в сером
двубортном пиджаке, голубой водолазке и  темно-бордовых  брюках.  Через  час
туда пришел Леха, пробыл двадцать минут и сразу же поехал к Антонову.  Морда
гражданина в сером пиджаке по архивам не просматривается.
   - Таких граждан - полно, - вздохнул я.
   - И это - не самое сложное,  -  кивнул  Сергей  Сергеевич,  -  еще  более
странно, каким образом гражданин Антонов  доводит  информацию  о  заказах  в
более удаленные инстанции. Где его киллеры? Менты вовсю приглядывали за  его
делом на рынке. Все постоянные клиенты - алкаш на алкаше.  Плюс  половина  -
стучит друг на друга. Разовые посетители  с  ним  нигде  не  контактируют  и
вообще не знакомы - проверяли. Так что работай. Как только сделаешь, дело  -
полетишь за кордон. Честное пионерское.
   - А почему ты это дело вешаешь на Антонова? -  спросил  я.  -  Может,  по
Адлербергу сработал кто-то совсем другой.
   - По нему сработали из "винтореза", - улыбнулся Чудо-юдо, -  точь-в-точь,
как по Разводному! Только расстояние намного ближе. Ищи!
   ...Я долго не мог заснуть, даже привалившись к мягкой,  спокойно  сопящей
Ленке. Если вчерашнюю ночь, после целого дня разминок и пробежек, я  проспал
спокойно, в полной уверенности, что все будет нормально,  то  сегодня,  хотя
самое неприятное из того, что могло произойти, уже  произошло,  и  вроде  бы
вместо ожидаемого разноса и других неприятностей  я  просто  получил  приказ
продолжать то дело, которым я занимался до  погружения  в  разархивированную
память Брауна, - сегодня спалось хреново.
   В конце концов заснуть мне не удалось, но почти сразу начался кошмар. Все
лезло в башку: и негритенок, трахающий  белую  даму,  и  горящий  костер,  в
котором индейцы  жарят  испанцев,  причем  кто-то  из  них  был  один-в-один
Круглов... Наконец, я  очутился  во  дворе  дома,  из  которого  стреляли  в
Адлерберга. Там, в скверике, где сидела Таня Кармелюк. Тани не было,  но  на
скамейке осталась ее скрипка в футляре. И голос, неясный, глухой, но все  же
очень похожий на тот, каким разговаривал "главный камуфляжник" из  дурацкого
сна десятилетней давности, приказал мне:
   - Открой!
   Я повиновался и открыл футляр. Там лежала скрипка  из  темного  дерева  и
смычок. Но голос, не унимаясь, потребовал:
   - Нажми вот на этот шуруп!
   Я нажал. Что-то щелкнуло, звякнуло, и открылась нижняя крышка футляра.  Я
перевернул его и увидел в обшитых материей гнездах винтовку, разделенную  на
две части, и компактный оптический прицел...
   ...Проснулся я после этого практически мгновенно. Было еще темно,  только
чуть-чуть посерело небо. Ленка сопела и в ус не дула, а у меня холодный  пот
прощупывался на шее и на спине.
   "Черт побери! - подумал я. - А если именно  так?  Кто  знает,  что  может
быть, а что не может? Если эта сучка действительно держит там винтарь?  Что,
баб-снайперов не бывает?!"
   Сон скатывался с плеч, с головы, я ощутил четкость и отсутствие тумана  в
голове. "Руководящая и направляющая" меня никогда  еще  не  подводила  и  не
обманывала. Именно на нее, а не на  мой  криминалистический  дар,  которого,
честно скажем, ни хрена не было, всегда рассчитывал  Чудо-юдо.  В  этот  раз
руководящая и направляющая мурыжила долго, не  торопилась.  Видно,  ей  было
плевать на разборки Кости Разводного с его друганами, а  вот  за  Адлерберга
она уцепилась.
   Я постарался вспомнить эту самую Кармелу-скрипачку.  Не  очень  верилось,
что она в состоянии лупануть в череп из хитрого  винта,  а  потом,  разобрав
винтовочку, с лицом, полным интеллекта и отрешенности от мира,  присесть  на
лавочку почитать Тютчева. Наверняка зная при том, что  минут  через  пять  в
этот двор вбегут не самые милые ребятки, жаждущие отловить на месте гнусного
стрелка.
   Затем начало очень быстро выстраиваться, как  выражаются  менты,  "дело".
После того, как Разводному вкатили девять  миллиметров,  где-то  на  гаишном
посту промелькнул белый "Запорожец" с бабой за рулем. Дальше больше -  белый
"Запорожец" стоял совсем рядом с нашей машиной, которая перекрывала выезд со
двора. Да и сама Таня эта самая тоже говорила, что кто-то выехал со двора на
белом "запорожце". Правильно, чего ей стесняться! Она просто понимала логику
нашего мышления. Если сказать, что вовсе ничего не видела - подозрительно. А
так, сказать, что, мол, вроде бы стоял  тут  белый  "Запорожец"  и  какой-то
мужик сел на него и выехал со двора -  значит,  дать  нам  ложный  след,  по
которому мы, словно гончие, помчимся, истекая слюной. И притом - без  риска,
что ее поймают на вранье. "Запорожец"-то действительно  стоит  у  выезда  со
двора. Опять нас просчитала: сразу решим, что "мужик" сменил тачку и ушел  в
отрыв. И улица пустая - спросить не у кого, не выходил ли кто из "Запорожца"
и давно ли он здесь стоит. Да, если  все  так,  то  штучка  нам  попалась  с
ручкой. Вставать, поднимать Кубика-Рубика, мчаться в сороковую  квартиру?  С
такой деточкой без шума не выйдет. Если она вообще там постоянно  проживает,
а не только Марьяшке показывается. Врубит  стереосистему  с  записями  своих
скрипичных импровизаций, а сама - на дело. Или в другой  конец  города,  под
бочок к своему пахану...
   Нет, не верилось.  Не  хотелось  верить,  точнее.  Верить  я  вообще  уже
перестал почти во все. Тем более странно, что не хотелось верить в плохое  и
хотелось - в хорошее. Что я, убежден, у меня каждый сон вещий? Мало ли что у
меня в ненормальной черепушке складывается и выкладывается! А ведь если даже
окажется, что девчушка эта совсем ни  при  чем,  но  мы  за  нее  возьмемся,
получится, что ее надо будет  убирать  насовсем,  через  трубу  котельной...
Гадов, сук, пидорасов и прочей нечисти мы  пропустили  через  нее,  родимую,
немало. Дурачков, случайных, лишних, бомжей, слишком много на себя  бравших,
- тоже. Но эту, если загубим зря, я себе по гроб жизни не прощу. Потому  что
если такие переведутся, наш мир превратится в один сплошной гадючник...
   И тут же мне словно бы напомнил  кто-то:  "Самые  опасные  гадюки  -  те,
которых принимаешь за ужей".
   НА ПАПИНОЙ "ВОЛГЕ"
   Утром я выкатил из  подземного  гаража  старую  "Волгу",  на  которой  мы
когда-то с отцом ездили прописывать меня в ту самую 39-ю квартиру, где нынче
обитала Марьяшка. "Волга" действительно была на ходу, Лосенок  ее  помыл,  и
теперь она выглядела почти как новенькая, хотя на спидометре  было  намотано
шестизначное число.
   Я давно не водил сам, как-то все не случалось. Одно дело сидеть на заднем
сиденье и капать на мозги Лосенку, Коту,  Фрицу  и  прочим  водителям-профи,
другое - самому крутить баранку. Конечно, машину мне Чудо-юдо дал неспроста.
"Чероки" уже примелькался, вчера его видели у места гибели  товарища  барона
Адлерберга и скорее всего привяжутся к нему. Опять надо будет выходить через
подвал, а сегодня это почти невозможно. В "Барме"  слишком  много  ментов  и
комитетчиков, которые интересуются, задают вопросы Михаилу и его  персоналу.
Мне сегодня в "Барме" нечего делать.
   Я порулил к Кубику-Рубику. Он самый  толковый  из  всех  трех,  и  с  ним
приятно поболтать. Еще ни разу не было, чтобы я от него не  получал  дельных
советов.
   Контора Кубика-Рубика выглядела как частный ресторанчик-погребок. Уютный,
довольно недорогой. Здесь был небольшой бар на  пять  стульчиков  у  стойки,
шесть или семь столиков на четырех человечков каждый, что-то вроде  эстрады,
на которой вечерком брякали четыре патлатых пацана, изображавших рок-группу.
Сбоку  от  эстрады  имелась  дверца,  за  которой  находилось  что-то  вроде
подсобки.  Там  обычно  дежурил   крутой   человек,   который   выпроваживал
посторонних. Ну, я-то здесь был не посторонний...
   Дежурил Ухват, детинушка, способный наглухо  закрыть  проем  двери  своим
торсом.
   -  Здравствуйте,  Дмитрий  Сергеевич!  -   сказал   он   с   подчеркнутой
вежливостью. Прямо примерный ученик-отличник.
   - Хозяин дома? - спросил я.
   - Ждем-с, - улыбнулся детинушка. - Обещал быть с  минуты  на  минуту.  Вы
пройдите вниз, пожалуйста.
   Я и без приглашения знал, куда.  Внизу,  на  минус  втором  этаже,  Кубик
заделал себе бункер. На данный момент там сидел Брамин, он же  Брахман.  Его
так прозвали за то, что перед приходом  к  Рубику  он  полгода  тусовался  у
кришнаитов, "Кришну харил", как он сам выражался. Видать,  познание  великих
истин до чувака так и не дошло, но кликуха зацепилась прочно.
   При моем появлении Брамин,  читавший  "Андрея",  немного  засуетился.  Он
торчал  при  телефоне  вместо  автоответчика,  опять  же  приглядывал  через
телекамеру за машинами, припаркованными у ресторанчика. Моя "Волга" тоже там
стояла.  Кубик-Рубик  строго-настрого  требовал,   чтобы   мужик,   которому
доверялась такая работа, зырил только на  экран,  а  на  всякую  порнуху  не
засматривался. Поэтому Брамин постарался спрятать журнальчик, прежде  чем  я
возьму его с поличным.
   - Ни одной еще не увели? - спросил я с ехидцей.
   - Чего? - опешил Брамин.
   - Машинки твои подотчетные. Пересчитай хотя бы. А  то  у  меня  там  тоже
тачка стоит.
   Я поглядел на экран. "Волга", конечно, была на месте. Если уж уводить, то
прикорнувшую рядом "Вольво".
   Сверху затопали. Судя  по  знакомым  торопыжистым  шажкам,  это  был  сам
местный босс с конвоем.
   Кубик он и есть Кубик - метр шестьдесят с беретом, вес 90. И голова,  как
кубик, без шеи, и плечи из кубиков, и  кулаки,  короче  -  Кубик-Рубик.  Был
когда-то борцом-классиком, потом разожрался, но прыткости не потерял. И  что
самое главное - голова у него  при  своей  кубической  форме  очень  неплохо
варила.
   - Здорово, Димон, - сказал он. - Есть беседа или так, отдохнуть?
   - Есть беседа, - кивнул я. - В курсе вчерашних дел?
   - Пошли, - пригласил Кубик, беря меня под руку. - Поскольку ты за  рулем,
коньяк не предложу. Хлебнем чего-нибудь на букву "ха".
   Это оказалось "Хиро". Прямо как из Вовочкиной рекламы.
   - Я в курсе, - произнес Кубик-Рубик, когда мы сели в  небольшую  клетушку
позади стола, за которым заседал Брамин. Она  имела  хорошую  звукоизоляцию.
Застрелишь - и не услышат.
   - В курсе чего? - спросил я испытующе.
   - Что вашего немца приложили так же, как Костю Разводного.
   - С ментами общаешься? - прищурился я.
   - Естественно. По Рожману тебе отец все объяснил?
   - В сжатом изложении.
   - Зря, - усмехнулся Кубик, -  тут  деталей  много,  и  не  самых  кислых.
Конечно, вы знатную месиловку  наладили,  когда  подбросили  Белова  на  той
дачке. Я сразу уловил - ваш с Джеком стиль.
   - Оставь догадочки, мне они неинтересны. И вообще забудь, что есть  такой
парень - Джек. Назидательно советую.
   - Понял! - охотно согласился  Кубик.  -  Но  тебя-то  самого  хоть  чуток
интересует, что ты творишь в этом бренном мире, а?
   - Иногда. Особенно перед  сном.  Пусть  мертвые  спокойно  хоронят  своих
мертвецов. Царствие небесное им,  конечно,  далеко  не  обеспечено,  но  это
проблема не наша. Мне лично сейчас все эти Разводные, Крендели, Сваты и Гоши
Гуманоиды уже не нужны. Там сработала автоматика. А вот немного подробнее  о
Лехе и его друге Антонове я бы послушал.
   - Хоп! - сказал Кубик по-узбекски. - Это можно.
   - Вот и излагай... - посоветовал я.
   - Рожман хорошо знал, сукин сын, что если доберутся до Круглова, то и ему
обеспечат отдых от жизни, - Кубик подпалил "Мальборо", - поэтому и  ушел.  У
него загранпаспорток уже был нашлепан, по нему мы  и  вышли  на  эту  дачку.
Пацан, который для него этот  паспорт  получал,  нас  туда  привел  прямо  к
воротам. Остальное - техника. Конечно, по фамилии там Рожковым и  не  пахло,
но морду-то не спрячешь. Леху он отдал вместе с адресом и Антоновым. Но  вот
что любопытно - их кадры с ними напрямую не контачат. Наверно, есть почтовые
ящики, но где - хрен поймет. Леху сейчас водим  -  тихо,  без  назойливости.
Антонов, кроме рынка и домашней кухни, нигде не бывает.
   - А ты точно уверен, что Рожман тебя перед смертью не кинул?
   - Какой ему резон? Детишкам на молочишко  пенсион?  Так  нет  у  него  ни
детишек, ни верной жинки. Он сугубый холостяк, опять же в  загран  собирался
на долгие года... Нет, он надеялся. Мы ж никогда надежду не отнимаем.
   - Так. Значит, как мне объяснили, Петя и Леша сами все варят?
   - Вот этого, извините, я не говорил. Леха -  бегунок,  мы  уже  отследили
трех бабок вроде Сигизмундовны, откуда ему заказы капают. Может,  их  и  еще
штук шесть набежит. Две из них только с иногородними  имеют  дело,  так  что
фирма должна быть всероссийского, а то  и  эсэнговского  масштаба.  Не  могу
поверить, чтоб Антонов  все  заказы  распределял  и  всем  ворочал.  Не  его
масштаб. У него касса должна быть большая, а ее нет.  Он  даже  на  выходные
никуда не выезжает, даром что есть "Жигули" обтрюханные.
   - А жена, теща, прочая вода на киселе?
   - У него жена два раза в дурдоме побывала. Дети в интернате. Теща  отдала
Богу душу, тесть, отец, мать - тоже. Кроме Лехи, у него никто не  бывает.  А
ведь киллерам надо наликом платить, причем - "зелеными".
   - Рынок посмотрели?
   - Само собой. Водяру ему привозят три оптовика. На точках у него пацанва,
лет 17 - 18, не старше. Клиенты  -  алкашня.  Оборот  в  день  -  не  больше
"лимона" в дереве.
   - А он через оптовиков не переплачивает?
   - Пока не замечали, но оптовиков мы проверим. Пацанов тоже прощупаем.  Не
сомневайтесь, гражданин начальник.
   - Вот еще что, - я сильно не хотел, но все же решился. - Это сверх плана.
Приглядитесь  к  ресторану  "Чавэла",  если  такой  знаешь.   И   как-нибудь
неназойливо, скромно погляди, что  в  скрипичном  футляре  у  девочки  Тани,
которая там играет.
   - Кармела, что ли?  -  удивленно  проворчал  Кубик.  -  На  хрена?  Я  по
музантиквариату не спец. Могу подсказать мужичка, у него была ходка  на  эту
тему, но и так скажу, что "Страдай, Варя!" у ней не будет.
   - Это очень хорошо, - кивнул я.  -  Мне  тоже,  "Страдивари",  "Амати"  и
"Гварнери" - по  фигу.  А  вот  если  у  нее  невзначай  "винторез"  в  этой
упаковочке отыщется - считай,  что  твои  доходы  на  три  тысячи  "зеленых"
выросли.
   - Не хило, если сразу! - ухмыльнулся Кубик-Рубик. - Хотя, конечно, что-то
я сомневаюсь, чтоб она и то, и другое в одном футляре таскала. Я  ж  слушал,
как играет. У нее футляр во время выступления на сцене лежит. Раскрытый.
   - Дай бумажку и карандаш, - попросил я Кубика. Тот  вытащил  замусоленную
записную книжку и долго искал чистый листок. Я  по  памяти  нарисовал  замок
скрипичного футляра.
   - Вот этот шурупик, - сказал я, - надо  нажать.  Тогда  откроется  нижняя
крышка. Конечно, на выступления в "Чавэлу" она, может быть, только скрипку и
берет. Но место для винтаря должно быть.
   - Откуда ты-то знаешь?
   - Я догадываюсь, понял? Вчера она была во дворе того дома...
   - Ладно. Попробуем неназойливо. А если найдем?
   - Перевезите ее на дачу к Симе. Пальцами лучше не трогать, ладно? Она мне
нужна в целом виде.
   - Обижаешь, начальник! Мы завсегда нежно...
   - ...Но по самые уши! Слышал. Я ведь не самый шутливый, верно?
   - Да не тронем мы ее... - пообещал Кубик. - Она такая... Не  шибко.  Если
наголодаешься или там выпьешь много, то, конечно, может  быть.  Но  я  лично
столько не выпью. Ладно, привезем мы ее к Симе, сохраним  девочкой,  а  если
она уже "не", то новую поставим...
   - Не балабонь, - посоветовал я. -  После  того,  как  доставите  к  Симе,
свяжитесь со мной. А там уж я решу, куда ее девать.
   - Хоп, рахим! - ответил Кубик-Рубик. - Как скажешь, начальник!
   - Ладно. Засиделся я тут у тебя. Счастливо оставаться!
   "Волга" дожидалась меня на месте.  Я  влез  за  баранку  и  первым  делом
посмотрел на часы. Не было и половины двенадцатого. Само  собой,  Кармелы  в
"Чавэле" быть не должно. И все же я прокатился по этой улице, чуточку сбавив
скорость у цыганского заведения. Само собой, это был погребок с полукруглыми
оконцами на уровне земли, отделанными изразцами  в  виде  коней  и  повозок.
Решетки на окне были кованые, тоже, должно быть, в цыганском стиле, но их  я
как следует не разглядел.
   Я катил, не торопясь, все еще соображая, не заехать ли к этой самой  Тане
прямо сейчас. В конце концов могла она мне понравиться?  Куплю  роз  тыщ  на
пятьдесят, не разорюсь... Зайду и скажу: "Танечка, я  видел  вас  всего  два
раза, но не могу понять, что со мной творится..." Ну и дальше  что-нибудь  в
этом духе.
   Я подкатил к ближайшим цветочницам, притормозил, но  в  это  самое  время
какой-то мужик на "БМВ" с белокурой спутницей  на  правом  переднем  сиденье
как-то неловко дернул баранку вправо и боднул меня бампером.
   Получилось все очень быстро, а главное - неожиданно. Я и думать  не  мог,
что этого дурака так поведет. Но, кроме того, этот ударчик сильно качнул мою
голову, и я рассадил лоб, разбив стекло левой передней дверцы.
   Козел со своей курвой резко сдали назад, объехали меня и дали газу.  А  я
единственное, что успел сделать, так это вовремя выдернуть носовой платок  и
прижать ко лбу, чтоб не замарать в  кровянке  свой  референтский  костюмчик.
Матюков у меня было вдоволь, но ругаться просто, без конкретного адреса,  не
хотелось.
   В аптечке, лежавшей в бардачке, нашлись вата, йод, но не было  ни  бинта,
ни пластыря. Порез, правда, был не ахти какой, но все же... Я уже  вышел  из
возраста, когда считал, что ссадины, синяки и прочее украшают мужчину. Очень
не хотелось, чтобы Елена и Зина с ехидством, достойным  лучшего  применения,
заметили: "Наконец-то Димуля сам получил по лбу! Нашелся же  мужик,  который
рискнул!"
   Накапав йода на ватку, я приложил к ране, поморщился от щипка и  подержал
немного. В зеркальце заднего вида, которое я повернул  к  себе  для  лучшего
рассмотрения физии, удалось разглядеть, что кровь  уже  не  сочится,  однако
йод, размазанный вокруг пореза,  придавал  ему  вид  мерзковато-страшный.  С
такой  личностью  интеллигентная  девушка  типа  Тани-Кармелы  разговаривать
постесняется.  Во  всяком  случае,  на  теплые,  дружеские  слова   от   нее
рассчитывать не приходилось.
   Сквозь стекло мелькнуло: "Аптека". Я вылез из  машины,  стряхнув  с  брюк
осколки стекла, и шагнул было к вывеске, но тут же  сообразил,  что  "Волга"
моя осталась, можно сказать, вполне подготовленной к  угону.  Открыть  ее  с
выбитым стеклом дверцы мог даже пятиклассник.  Ключ  зажигания  я,  конечно,
забрал, но он ничего не решал сам по себе - напрямую заделать было просто  и
элементарно. А "кочерги" на баранку и каких-либо иных противоугонов на  этой
старой фигне не имелось.
   Взгляд мой упал на группу пацанов, толкавшихся у киоска.
   - Эй, - сказал я, - кому полтинник нужен?
   Повернулись почти все. Недоверчиво, готовые в  случае  чего  разбежаться.
Сс